Апелляция кибер аутсайдера - 4

Глава 1

— Я хотел просто с твоим родителем поговорить. — Твёрдо выдал Седьков, висящий у стенки и пытающийся дотянуться носками до пола. — Ты же не думаешь, что… что я могу в вашем доме, с кулаками броситься на кого-то из хозяев?

— У тебя агрессивность подскочила, — предъявила Мартинес. — Как всегда, когда ты в школе кого-то пиз*ишь. Я своими глазами видела.

— Это разве агрессивность?! — Виктор в удивлении выкатил и без того немаленькие глаза. — Да бог с тобой.

Миру поняла, что настала пора вмешиваться ей:

— Это не агрессивность, он прав. Это то, что Фомичёв у него за первичную нейросеть принял: он так сосредотачивается. В любой ситуации.

— Да? — младшая Эскобар с сомнением отпустила одноклассника. — А у меня прямо чётко так засветилось совсем другое.

— Я вам объясняла, совсем недавно, — мягко напомнила японка. — Вы пользуетесь готовый шкалой приложения и не настраиваете её на каждого человека. Поэтому ты получаешь усреднённый стандартный ответ вместо точного и индивидуального. Сейчас, например — что Рыжий агрессивен, когда он всего лишь собрался.

— Немедленно отпусти! — Алекс Мартинес тоже протёр мозги, как говорит его дочь, и теперь возмущённо смотрел на баскетболистку. — Ты в моём доме! Что ты себе позволяешь, девчонка?!

Видимо, из вежливости говорят по-английски при нас, отстраненно подумала Миру. А вслух вежливо сообщила:

— Она даже завуча школы била. Причём всерьёз и до нокаута.

— А я не у вас в гостях, — твёрдо покачала головой Эрнандес, и не думая опускать руку. — Я в гостях у Айи, причём по приглашению сеньоры Дальхис. Сеньор Алекс, со всем уважением; до этого момента я считала, что я здесь не чужая. Я ошибалась?

— Нет. К чему был вопрос?

— Тогда пожалуйста, соблюдайте приличия в адрес того парня, который пришёл сюда со мной! Если двери вашего дома для меня по-прежнему открыты и вы не хотите, чтобы я думала и взвешивала — идти к вам или нет в следующий раз? Или ну его нахер, этот неизбежный скандал?

— Седьков встречается с тобой?! — Мартинес-старший удивился не хуже Рыжего.

— Я с ним сплю, очень дорожу им и мне всё нравится, — твердо отчеканила латиноамериканка, глядя собеседнику в глаза и явно давая себя читать. — Это проблема? Или это касается вас каким-то образом? С чего вдруг вас заинтересовала моя личная жизнь? Я не покажусь вам слишком грубой, если поинтересуюсь, какое ваше дело?

— Тысячу извинений! — отец Айи явно озадачился, что-то мысленно переиграл и молниеносно ушёл в себя.

"Ваше счастье, что у взрослых такая скудная и бедная сексуальная фантазия 😌🤣😝" — Миру не удержалась и не смогла не написать этого в приват. — "Он же сейчас видит, что ты говоришь правду! А подумать на два шага дальше раскрепощённости не хватает, хе-хе 🤣. Экая наивность".

"Не то слово" — Мартинес-младшая с мрачным выражением лица отряхнула руки. — "А с другой стороны, какого чёрта".

Иконка её кошки решительно махнула лапой.

"Неееет!" — панда Эрнандес истерично замахала тремя лапами из четырёх.

— Папа, раз уж ты зашёл ко мне без спроса. А что поменял бы тот факт, что, допустим, и я тоже люблю Седькова? Есть же любовные треугольники в сериалах?

Отец скользнул по дочери рассеянным взглядом, зримо успокоился и ничего не ответил. Чуть помедлив, он обратился к баскетболистке:

— Ана, мои самые настойчивые извинения. Я был категорически неправ в этой ситуации и сейчас не подозреваю, чем мог бы загладить тебе ущерб. Пожалуйста, услышь меня! Мне бы не хотелось, чтобы у тебя остался какой-либо осадок.

— Проехали. — Спортсменка коротко кивнула и сделала шаг назад. — Раз уж пошли такие загибы, сеньор Алекс, мы сегодня скорее всего все ночуем у вас. Хорошо?

— Без проблем. Сколько угодно.

"Да твой папа — само облегчение 😉" — Миру была единственной, кто сейчас продолжал пользоваться приватом с удовольствием. — "Эй, народ! Чего вы все такие занудные?! Прикольно же!".

"Иди нахер" — по-дружески предложила кошка Мартинес. — "Такт у тебя не ночевал? Мне вот ни разу не прикольно!".

"Завязывай с этим тоном. Ещё одно оскорбление — и я прямо тут проиграю твоему папе видеозапись, которую сделала в салоне твоей машины 🙂🤭😝" — японка с удивлением обнаружила, что её собственный эмоциональный тон находится гораздо выше даже сильного интереса.

Занятно.

"Это где Рыжий трогает пенту в интерфейсе?" — сделала шаг в капкан Эрнандес.

"Это где Мартинес-младшая с голыми буферами массажирует кое-кому височки 😜😜😜" — в реале Миру опустила взгляд и, улыбаясь и глядя в пол, весело помахала всем ладошкой.

Не выделяя никого конкретно и не говоря ни слова вслух.

"Ах ты…! Вот ты стерва…! 😳 Вот ты подлая стерва!!! 😯" — Айя ни в виртуале, ни в реале не оценила юмора. — "Да я тебя сейчас сама прихлопну! 😡".

"Пха-ха-ха, один-ноль 😝. Купилась 👇 🙂. Пхи-хи-хи, теперь поняла, чего стоит твоё неоткалиброванное расширение?" — Хамасаки сделала шаг, взяла младшую Эскобар за подбородок, повернула лицом к себе.

Поймала удивлённый взгляд и пристально смотрела в глаза секунды две.

Алекс Мартинес, не присутствовавший при их общении в виртуале и не понимающий, что происходит, чуть напрягся:

— Девочки, у вас точно всё в порядке?

— Я просто объясняю вашей дочери, что на качестве самоподготовки экономить нельзя, — безупречно вежливо поклонилась средним поклоном японка, развернувшись на сто восемьдесят градусов почти мгновенно. — Как бы ей ни хотелось сэкономить время, чтобы потратить его на что-либо более интересное. Мы сейчас общаемся в закрытом чате и вам просто не видно деталей, Алекс-сан.

— А-а-а. — На лице хозяина дома мелькнула ещё одна порция нешуточного облегчения.

— Кроме того. Мартинес-сан, вы, вероятно, не в курсе, но Виктор Седьков вот уже которые сутки является подопечным моей матери.

— Э-э-э, в смысле?

"А вы гврите, тлько я трмжу 🙄" — Рыжий тоже решил поучаствовать в беседе. — "Айя, твй отц — трмз пхлще мен".

— Моя мать, Тика Хамасаки, официально уведомила власти федерации о том, что берёт Виктора под свою опеку. Это было зафиксировано официально, — Миру сделала шаг в сторону и приобняла одноклассника за плечо. — Если говорить формально, то мы с ним теперь вроде как брат и сестра. Вы простите мне столь откровенные и прозрачные намёки на территории вашего дома? — она ещё раз коротко поклонилась. — Это дополнение к тому, что вам сказала Эрнандес.

— Я не знал. — Алекс молниеносно сориентировался и отзеркалил движение. — Мои извинения и тебе.

Он очень хорошо умеет брать себя в руки и на изменения обстановки реагирует практически безупречно, подумала про себя японка. После чего снова написала в чат:

"Худая, но всё ещё остаётся актуальным такой вопрос. Твоего отца мы сейчас практически объегорили — нажухали, обвели вокруг пальца. Когда-то же оно всё равно станет известно? Может, лучше сейчас всё скажешь? Пока твой родитель расслабился?".

"Не-а, лучше сделать иначе" — Эрнандес притворно закашлялась и потерла переносицу. — "Задачи дрессировки лучше решать постепенно: втягивание, вербовка, эксплуатация. Именно в таком порядке".

"???👀" — ну, от Виктора она лично ничего другого и не ожидала.

"Втягивание. Вербовка. Эксплуатация" — повторила спортсменка медленнее. — "В полиции сотрудники считают, что решать задачи третьего этапа на первом категорически неправильно 🙂. Может ничего хорошего не получиться 😉😂 если вместо втягивания ты сразу эксплуатировать начинаешь".

"Звучит логично, но я пока тоже не поняла. ???" — в реале Миру на всякий случай не спускала глаз с озадаченного отца.

"Алекс думает, что Рыжий встречается со мной. Ты дала понять, что у тебя с ним свои отношения. В этом доме он теперь может бывать без проблем, так?" — выдала Ана на одном дыхании.

"А потом папа к нему привыкнет и перестанет воспринимать, как маргинала" — в реале Мартинес вздохнула. — "Тогда и новость обо мне, если что, шока уже не вызовет. Слушай, Длинная, а ведь ты не менее хитрожопая, чем я! 🤨".

"С кем поведёшься, дорогая. С кем поведёшься 😉".

Виктор успевал читать уже практически без задержки, но отвечал ещё не совсем уверенно. Сейчас он промолчал.

— Твой лучезарный взгляд, брат, наполненный искренним удивлением — самый большой бальзам персонально для моей души сегодня, — на полном серьёзе сказала вслух Миру, продолжая обнимать одноклассника и похлопывая его по плечу.

— Виктор, чтобы между нами не осталось недосказанности. Что именно ты имел ввиду, когда упомянул этичность моего бизнеса?

"МОЛЧИ!😦🙏" — Айя не успела ровно на четверть секунды.

— Наркота до добра не доводит. — Рыжий бестрепетно выдержал взгляд взрослого. — Моя шкала добра и зла от вашей отличается.

— Занятно. А подробнее?

— Там, откуда я родом, считается, что чистым стоит быть перед богом, людьми и законом. Вы же, мне кажется, последний пункт явно предпочитаете первым двум.

Алекс Мартинес задумчиво смерил его взглядом, откровенно успокоился и расслабился. Затем он коротко поклонился напоследок и менее чем через секунду старательно закрыл дверь за собой с той стороны.

— Что это было? — Седьков растерянно смотрел на металл двери.

— Хамасаки себе могут позволить критику этичности, — на автомате пояснила Айя. — Батя принял к сведению твой идеализм и не стал вступать в бесплодные дискуссии. Тем более что между семьями на уровне женщин сейчас только что пар не идёт. Мама, похоже, ему не успела рассказать всех деталей.

— Теперь только если из суда когда выйдет, — кивнула Миру. — Народ, а вы точно не хотите сейчас заняться тем, чего не окончили в машине?

— А тебе что с того? — баскетболистка удивилась. — Хочешь к нам в компанию?

— Нет. Здесь просто стёкла, всё прозрачно — наблюдать удобно. Так что, толстый и короткий или длинный и тонкий? — она потеребила пуговицу рубахи Седькова.

— Она так острит! — парадоксально догадался одноклассник. Затем тут же засомневался, — наверное.

— Да ну, нашёл острячку, — стереотипно мыслящее латиноамериканки голосу разума не поверили.

— Калибруйте приложения как надо, — выныривая мысленно из тёплой волны, без шуток предложила японка. — Это мой вам более чем расчётливый совет. Если хотите, могу даже помочь. Бесплатно.

Интерлюдия

-… уважаемый судья, я — всего лишь безвестный эмигрант. Вы приписываете мне то, чем я не являюсь, не являлся и никогда не обладал. — Худой и несерьёзный на вид латинос говорит на удивление чисто и без акцента.

Тот случай, когда высшее образование написано на лбу и неважно, на каком языке оно было получено.

— Интересная позиция. Есть очень чёткая и полностью достоверная запись всего события. По кадрам, секундам, исполнителям — она произведена федеральным искусственным интеллектом настоящего здания. Вы признаёте, что собственноручно взорвали двери в помещение для досудебных опросов? Уточняю: в этом здании, сегодня… точное время… часов… минут…

— На время я, если честно, не смотрел. — Парень, занимающий трибуну ответчика перед судьёй, отчего-то веселится. — Уважаемый судья, в тот момент мне было не до секундомера, верите? Да, сам факт взрыва конечно признаю. Дверь взорвал я, вот этими руками, — в воздух взмывают две пятерни. — Важным ли с точки зрения уважаемого суда является тот нюанс, что взрывал я всё-таки не дверь? М-м-м, как это по-английски… Рама двери, дверной косяк по-вашему, крепится к стене длинными штифтами. Я срезал эти штифты и разрушил молекулярные связи замазки, которыми дверной косяк крепился к каменной основе. С технической точки зрения это не равно подрыву двери. Подтвердит любой ваш эксперт.

— С вашей точки зрения, это важно? — в голосе судейского чиновника звучит неприкрытая насмешка.

— Конечно! Дверь же не повреждена. — Парень на трибуне искренне недоумевает. — Поставить на место — пара часов и пара hermanos с ведром раствора. Штифты, правда, сварить надо перед этим будет обратно и зачистить, но это тоже никак не более четверти часа. Вы оперируете понятием стоимости ущерба, уважаемый судья?

— М-да уж… Можно, я не буду отвечать? Благодарю за искренность. Коль скоро вы не отпираетесь, не могу не спросить дальше: и как вы сами оцениваете этот свой поступок? Обращайтесь ко мне "ваша честь", это регламентировано законом.

— Уважае… Ваша честь! Я — полуграмотный парень с задворков цивилизации. Мне очень лестно то, что такой большой человек как вы тратит на меня своё время, ещё и в этой обстановке. — Латинос ведёт рукой вокруг себя. — Что до моей оценки, то вы снова делаете ту же самую ошибку, что и минуту назад. Позвольте внести ясность на примере. Там, откуда я родом, об оценках такого рода думает не personal en el ejercito. Чёрт, как это по-вашему… Не personnel, а jefe. Хефе. Босс.

— Я понимаю вас, продолжайте.

— А я уже закончил. Если я буду думать и оценивать, я на своей работе не задержусь и часа — а я ею более чем дорожу.

За стоящим позади трибуны столом поднимается интеллигентный человек в дорогом костюме:

— Ваша честь, пожалуйста, примите пакет. Лицензия на трудоустройство… Рабочий контракт… Виза департамента трудоустройства… Регистрация в органах внутренних дел…

— Есть.

— Пункт три прилагаемого контракта. Сотрудник избавляется от любой, полной, частичной либо возможной ответственности за все действия, совершённые им на рабочем месте по прямому указанию работодателя… Распоряжения могут отдаваться по каналам… Вот выписка от оператора связи. Вот полученная им команда.

— Можно сказать короче. — Скучающий на трибуне субтильный парень вздыхает, перебивая адвоката. — Уважаемый судья, вы сейчас спрашиваете руки. А руки не решают — это прерогатива мозга.

— Благодарю, позиция защиты ясна, — судья жестом предлагает юристу латиноса сесть на место. — Рамирес, вы отдаёте себе отчёт, что подобная позиция вас не избавляет от ответственности? Может не избавить, если говорить профессионально точно.

— А я никогда и не пытался уйти от ответственности, — парень серьёзно смотрит на чиновника, качая головой. — Если вопрос в назначении виновного — то наш с вами разговор вообще не имеет смысла. Если же мы разбираемся с прицелом на некую справедливость, то могу сказать другими словами. Дверь взорвал я, с этим никто не спорит. Но вы сейчас пытаетесь представить это как что-то априори негативное, в то время как речь шла о соблюдении вашей же федеративной конституции. Не слишком заумно?

— Оказывается, вы всё-таки способны на личные оценки, — нейтрально ухмыляется чиновник.

— Даже у червяка длиной в дюйм есть душа длиной в полдюйма, — равнодушно пожимает плечами субтильный. — Просто я бы не смешивал мою личную оценку как Паоло Рамиреса — и функционал меня же как сержанта эскадрона. Это две совсем разные личности. На работе я не думаю, а исполняю команды.

— Ваша честь! — Адвокат снова поднимается. — Пожалуйста, примите пакет! Лицензия на виды охранной деятельности… Список оружия и доступной техники… Список лицензированных лиц… Список лицензированного оборудования… Ежегодная аттестация профильным территориальным департаментом общественной безопасности… Приложение к ежегодной аттестации от соответствующего департамента полиции…

— Вы очень неплохо готовились. — Судья почему-то смотрит на Дальхис Эскобар. Затем переводит взгляд на Рамиреса. — Будет сущим произволом с моей стороны не дать вам договорить до конца. Есть что добавить?

— Я — рука, не мозг. Да, сделал я. Если для вас разницы нет — рука тоже готова быть наказанной. Но ведь вы спрашивали о другом? А сейчас сами меняете свою же линию атаки. Пардон, дознания. Если таковой термин сейчас уместен.

— Уместен, у нас дознание бывает не только досудебным… Вы на удивление складно оформляете идеи в текст, молодой человек. Откуда навык?

— Я тоже учился в университете, ваша честь. И на обоих факультетах был в верхних строках по успеваемости, все шесть лет.

— Почему шесть? Откуда взялось шесть?

— Две магистратуры, ваша честь. На обоих факультетах, получив бакалавра, я принял предложение заведения и на гранте выполнил ещё и степень магистра.

— Вопрос, не связанный с заседанием. А каким образом высокообразованный интеллектуал с двумя университетскими дипломами оказался на должности сержанта-мордоворота в эскадроне бизнеса Мартинес?

— На должности оперативного сапёра с вашего разрешения, ваша честь, не мордоворота — морды у нас бьют совсем другие ребята. На ваш вопрос: когда я со своими дипломами и послужным списком с родины пришёл устраиваться в вашу полицию, дословный ответ их был такой. "Черножопые нам не нужны, а дипломами на этом языке можешь подтереть жопу, spic". Это сокращение от Hispanic, уважаемый судья. Если верить вашему толковому словарю, "…употребляется в уничижительной форме с целью оскорбить либо унизить собеседника", конец цитаты. Цитировал по памяти.

_______

Пока человек Дальхис держался под напором судьи, как тот стойкий оловянный солдатик из сказки, Тика продолжала считать варианты.

Смысл убивать араба, когда тот уже передал информацию дальше, всё-таки был.

Хотя поначалу мелькнула, конечно, малодушная мысль — а не напрасно ли это всё.

Тика волевым решением заблокировала всё информацию на уровне серверов HAMASAKI INCORPORATED: в местном документообороте она могла если не всё, то в любом случае немало.

Лишь бы не вмешался муж. Лишь бы не вмешался муж.

Сервера полиции — нужные — сейчас висели, потому что… Неважно, почему. Потому что HAMASAKI INCORPORATED.

Сама по себе блокировка — временное решение. Как говорится, сколько верёвочке не виться — конец всё равно будет. Но именно в это время один абсолютно незаконный и недоступный здешней фемиде блок искусственного интеллекта прямо сейчас лихорадочно анализировал трафик.

Опуская технические подробности, в исходящие пакеты Бахебри будут добавлены другие, неотличимые.

Никто ничего не поймёт, но в итоге связная информация превратится в бессмысленный набор символов.

Блокировать — не вариант, поэтому надо портить. Под видом аварии, под легендой сбоя — но не уничтожать, а изменять до нечитаемого состояния.

Лишь бы не вмешался муж. Лишь бы не вмешался муж.

Очень специфический программный продукт концерна, работающий сейчас против, по факту, местного правительства, и создавался как раз для таких случаев. В Метрополии.