Антропофагия, как способ...

Глава 7

Двери закрылись и её повезли. Лиза помнила только белый потолок, вой сирены, чужие руки и голоса:

- Говорят, бригаду бабка из соседнего двора вызвала.

- Сколько она там пролежала? – Слышалось откуда-то сверху, а в голове крутилась мысль: «Лиза, ну где же свет? Где они? Они так нужны сейчас».

- Кто они? Родители твои что ли? – Задал вопрос голос у самого её уха.

- Нет у тебя больше ни кого, мать… почти… ты… крепись - ты должна держаться!

Время от времени, голоса растворялись в звуке сирен, темнота накатывала, и удушье тащило сердце вверх, норовя закупорить им трахею.

- Чего застыл! Лидокаин коли! Эх, мать, что же ты?! Мы ведь так ребенка не спасем! – Слова перемешивались в кашу: « Ребенок? Родители? У неё не могло быть родителей…»

Удушье отступило. Опять возник потолок и от него к Лизе спускались мутные, полимерные трубки.

- Сколько она потеряла? – Опять послышался голос.

- Много! Её где-то часа два назад разделали! А вызов был принят около трех – ночи.

«Разделали…» - мелькали едва уловимые концы фраз.

Её перевалили на каталку. «Как мешок!» - Подумалось Лизе.

Совсем не белый коридор, и обыкновенные двери – глухие, открывавшиеся на одну сторону.

Каталку впихнули в лифт.

- У неё есть кто мог бы подтвердить разрешение операцию?

- Какой там - бабка просто мимо проходила.

- Родители?

- Умерли, кажется… там какая-то мутная история.

- Муж? Паспорт был при ней?

- Он её выгнал, месяц уже как. – Доносился разговор до Лизы.

- Сотовый смотрели?

- Да не отвечает ни кто… Всё - берите её уже, у нас следующий вызов!

- Ей, девочка! – Лизу тряхнуло откуда-то извне. Резкая боль в животе на мгновение отрезвило сознание.

- Девочка! У тебя ни кого нет. Ты должна поставить подпись… вот здесь… больше некому!

Она открыла глаза, над ней нависло лицо Сергея, в хирургической повязке.

- Доктор, - снова задыхаясь, прошептала Лиза.

- Что, девочка? Вот здесь… крестик поставь хотя бы… - Белый листок замаячил перед глазами.

- Доктор… кончи меня!..

Уже издалека раздались команды:

- Гидрокарбонат натрия… Адреналин… Дефибрилляцию… Разряд…

«Странно… где весь этот свет…» - Слабо недоумевала она.

- Ещё разряд…

«Вот же упрямый…» - Тело её вздрогнуло ещё раз, и свет в сознании окончательно угас.

Раны после нападения заживать не хотели. Сергей говорил, что это зависело не от тела, а от желания самой Лизы. Она только лежала, отвернувшись к стене, и притворялась спящей.

Сквозь темную завесу слышны были разговоры женщин в палате.

- Ненормальная. – Шептались ехидные голоса.

- К ней вчера медсестра укол пришла делать. Жалела эту дуру. Жить, говорит, нужно. Забудь ты, что с тобой до этого было. После операции заново, говорит, ты родилась.

Лиза смяла в кулак угол простыни, и закусила его, чтобы не завыть…

- А эта больная, на слове «Родилась», стащила студентку за халат и дверкой от тумбы приложила!

- А врач? – Не унимались сплетницы.

- А что – врач. Обрадовался.

- Да ну!

- На поправку, говорит, значит идет. Он к ней дышит не ровно. Ходит каждый день. Я ему говорю – доктор, укольчик поставьте, а он мне: «Сестра поставит».

Переводя дух, она сидела в кресле для инвалидов посередине помещения, и жадно курила.

Сигареты Лиза отобрала у главной болтуньи.

Вошедший в палату Сергей, немедленно вызвал персонал. Все пациентки были привязаны лоскутами из порванных простыней к койкам. У грамотно обездвиженных женщин, так же отсутствовала возможность говорить, так как Лиза заткнула им рты из кляпов так-же ловко сделанных из подручной материи.

Она докурила и подняла изумрудные глаза на Сергея:

- Я хочу что нибудь, на чем можно слушать музыку…