Анхра: Секрет пустыни

Глава 3. Судьбоносная встреча

Вернувшись домой, я тотчас же придался сну. Расположившись на своей кровати поудобнее, первое время я все никак не мог уснуть и поэтому мне ничего не оставалось как наблюдать за спящим Типу. Ничего особенного, все как обычно, он находился в спящем режиме, выпуская из ноздрей антисептическое вещество. Уловив своеобразную монотонность его сопения, я в скором времени уснул.

Весь день сопровождался палящим солнцем, на месте которого в небе появилась луна, принесшая вместе с беспросветной ночной мглой приятную прохладу. Я проснулся, встал с кровати, которую даже застилать не было необходимости и начал свой путь к месту, что указал мне Сепа. Несмотря на всю прохладу, я был одет так же легко, как и днем, мне хотелось насладиться ночной температурой и даже в какой-то степени почувствовать, как тепло выходит из моего тела. Преодолев дюны пустыни, я наконец увидел вдали слабый свет, исходивший от фонаря. Шаг за шагом я приближался к скалам. Они образовывали небольшую пещеру, сужавшуюся к концу.

— Проходи, Кани, садись вон туда! — он указал на камень, лежавший рядом со столом, — Это место я обнаружил уже давно и решил, что оно наилучшим образом подойдет для моих исследований, — он продолжал свой рассказ, параллельно рассматривая что-то под микроскопом, — Здесь я могу проводить дополнительные исследования и следить за климатическими изменениями без человеческого вмешательства.

— Выходит, эта палатка с большим количеством научно-исследовательской техники — твоя личная исследовательская лаборатория? — поинтересовался Кани.

— Все верно! Помимо моей основной научной работы в Оазисе и врачебного дела за пределами столицы здесь, в этой палатке, я стремлюсь прийти к решению ключевой проблемы на планете!

— Но, если сопоставить все сказанное тобой, я не могу понять, когда ты успеваешь отдыхать? — еле успев договорить, Сепа перебил его.

— В последнее время, мне действительно не хватает времени на сон, будь у меня твоя выносливость, думаю, мои исследования стали бы более продуктивны! — закончив манипуляции с микроскопом, Сепа убрал все со стола, оставив на нем лишь самое необходимое. — Ну что, давай обсудим наши дальнейшие действия!

Слегка дрожащими руками Сепа достал пергамент и чернила и предложил своему другу присесть за стол. Нисколько не раздумывая, Кани принялся наносить на бумагу письмена, что увидел в древних свитках, если быть точнее, то их детальный перевод на общегалактический язык, который был признан основным для использования и на Анхре. Первые слова, которые он перевел, гласили:

«Не относись к другим с презрением, судьба может дать тебе многое, но не все. Лишь объединив усилия каждого, можно достигнуть желаемого».

Сепа склонил голову над пергаментом. Прищурив глаза, которые слезились от усталости, он внимательно прочел содержание одного из свитков.

— Именно эти строки навели меня на мысль поделиться с тобой тайной, которую я узнал!

Следующий лист пергамента приобрел содержание первого свитка, и так продолжалось, пока Кани не переписал все, что помнил. Он перевел каждый свиток, стараясь детально отразить их сущность. Теперь эти двое обратили все свое внимание на бумаги, содержание которых и пытались разгадать.

— Первое, о чем я подумал, когда увидел эти тексты в храме, что, возможно, это просто игра слов, но повторяя раз за разом их содержание у себя в голове, осознал, что это самое настоящее наставление, передаваемое столетиями от старших к младшим, — высказался Кани, дожидаясь мыслей своего друга по этому поводу.

— Думаю, ты прав! — сделав небольшую паузу, Сепа заострил внимание на втором свитке, — Эти слова показались мне особенно важными, — указав пальцем на одну из бумаг, он процитировал, — «…прежде чем искать причину в настоящем, следует обратиться к своему прошлому». Они наталкивают меня на мысль о том, что нам следует вести борьбу не с плодами проблемы, а непосредственно с ее корнями!

Проведя в рассуждениях немало времени, Сепа пришел к мысли, что ему необходимо больше времени для проведения исследований в поиске новых зацепок. Договорившись встретиться через семь дней на том же месте, они оба разошлись кто куда. Так как солнце уже показалось из-за горизонта, Сепа направился в Оазис, чтобы приступить к своей работе, в то время как Кани был на пути к своему дому.

По дороге домой мне пришла в голову идея немного прогуляться по торговой улице и тем самым очистить мысли. Наступило утро, на торговой улице только начали появляться первые покупатели. Изо дня в день люди здесь продавали большое количество товаров. Кто-то торговал посудой, изготовленной из различных материалов: глиняные горшки, металлические кувшины и чаши, деревянные миски и тарелки. Другие продавали свежие фрукты и морепродукты, угощая при этом своих покупателей чашкой именитого напитка Шеде. Он изготавливался из граната и винограда, затем процеживался и подавался горячим, но несмотря на это считалось, что он способствует смягчению воздействия жары. Нельзя не обратить внимание и на лавочки, которые были наполнены разноцветными специями, их аромат пробирался прямо в нос, из-за которого дети часто начинали чихать.

Рынок простирался на несколько километров, такое обилие еды, напитков и прочих товаров позволяло забыться и отпустить все проблемы, окутывающие Анхру. Здесь они могли просто отдохнуть и насладиться окружающими их красотами. Вот и я пришел сюда с целью высвободить свои мысли и очистить разум для осмысления дальнейших действий. Я подошел к одной из палаток. Продавцом была женщина в возрасте, она неспешно размахивала веером, то ли отгоняя мух от своих благовоний, то ли чтобы избавить себя от чрезмерной жары. Большой ассортимент благовоний да такой, что выбрать сложно. Отобрав несколько из них, я направился к улице, на которой расположились продавцы фруктов. У них я приобрел различные экзотические лакомства в небольшом количестве, которые, как и благовония, я собирался поднести Богу Ра. Не то чтобы я верил, что подношения могут исправить ситуацию с болезнью, но мне, как человеку с высоким званием, по уставу было положено проводить ритуал подношения один или два раза в месяц.

Вдали улицы уже виднелся навес моего дома. Ускорив шаг, я быстро добрался до его дверей. Как и всегда, Типу сладко спал в углу комнаты, пробираясь тихой поступью внутрь дома, стараясь не активизировать у него режим бодрствования, я закрыл за собой дверь и приступил к ежемесячному ритуалу. Я присел на пол и достал все необходимое: фрукты я расположил в центре, а благовония выставил полукругом. Так я просидел, уставившись в окно, минут тридцать, размышляя обо всем, что мне пришлось преодолеть до сегодняшнего дня и том, что еще ждет впереди. В скором времени Типу присоединился ко мне, своей металлической походкой он приблизился к благовониям и попытался уловить их аромат.

— Типу, с каждым днем мне все больше кажется, что твое сознание далеко от роботизированной машины, способной выполнять лишь указы, прописанные учеными! — издав легкий смешок, я продолжил смотреть на своего робота-уборщика.

Наступила ночь, и с ее приходом я уже был готов ко сну. Осталось шесть дней до нашей следующей встречи с Сепой. Найдет ли он что-то, что поможет в создании лекарства? Столкнется ли с новыми преградами? Мысли путались у меня в голове до тех пор, пока сон не сморил меня.

Прошла неделя с тех пор, как мы последний раз виделись с Сепой. Свет луны, пробиваясь сквозь тучи, освещал бархатистый песок пустыни, который становился тяжелее от проливного дождя. Мы сидели под навесом палатки, освещенной светом лампы. Сепа все так же усердно был занят исследованиями и в очередной раз что-то тщательно изучал под микроскопом.

— Знаешь Сепа, кажется, болезнь начинает прогрессировать! Все больше от болезни умирает людей, которые недавно посещали храмы. Симптомы их недуга более скоротечны, чем у городского населения, — пытаясь привлечь внимание своего друга, в ответ я получил лишь неоднозначное мычание. — Итеру скрывает эту информацию от своего народа, дабы не навести на мысли о гневе Богов. Но если так подумать, то не кажется ли тебе это странным, что те, кто посетил храмы, скончались от недуга намного быстрее? — не успев договорить, Сепа перебил меня.

— Нам незамедлительно стоит отправиться в пустыню! — облокотившись о спинку стула, Сепа начал разминать руки. — У меня закончились реагенты, их можно получить из растений, произрастающих в сердце пустыни. Никаких сложностей возникнуть не должно.

Он начал собирать с собой необходимые инструменты для извлечения упомянутых растений. Упаковав их в небольшой мешок, он закинул его себе на спину и уже был готов выдвигаться в путь. Я взял емкость с водой и повесил ее через плечо, было непонятно, сколько времени нам понадобится на поиски, а погода не предвещала ничего путного.

— Я опасаюсь, что за дождем может последовать нечто похуже!

— Кани, тебе ли переживать о плохой погоде, с чем ты только не сталкивался в своей жизни!

— Так-то оно так, но предчувствие, поселившееся у меня в сердце, не дает мне покоя!

Мы выдвинулись вперед, и действительно погода начала ухудшаться прямо на наших глазах. Из-за сильного грома возникало чувство будто небеса вот-вот рухнут. Электрический треск молний заставлял содрогаться внутри, это был не страх, скорее инстинкт самосохранения. Наша одежда, та и мы сами, промокли насквозь. Вода скатывалась с нас ручьями, не успевая задержаться и на долю секунды. Оказаться посреди пустыни в столь зловещую погоду было безумием, каждый из нас понимал, что рискует своей жизнью, но мы не останавливались и шли вперед в поисках тех самых «подлых» растений.

— Вот они! — закричал Сепа, чей голос был едва слышен из-за бушующей стихии.

Он подбежал к горстке камней, возле которой прямо из песка торчали несколько стеблей. Под тяжестью дождевой воды они склонились к своему основанию, словно дожидаясь своей кончины от рук безумного ученого. Стебель за стеблем, Сепа принялся аккуратно срезать растения. Не прошло и пяти минут, как он уже уложил мертвую зелень в контейнер и закинул его в свой мешок.

— Можем возвращаться! — крикнул Сепа своему другу, но в ответ не услышал ни слова.

Такое безразличие заставило его обернуться и посмотреть на Кани. Он стоял, не издавая звука, почти бездыханно. Взор его был направлен в сторону, откуда они держали свой путь. Словно загипнотизированный он не отрывал взгляда от надвигающегося конца.

— Так вот, что означало то предчувствие! — почти что прошептал Кани.

Продолжая смотреть вперед, Кани указал рукой на надвигающуюся бурю. Ее масштабы предзнаменовали скорый конец для них обоих. Песчаная буря неслась к ним навстречу с недюжинной скоростью, стирая на своем пути все, с чем сталкивалась. Ухватив своего друга за руку, Сепа сорвался с места и принялся бежать в противоположную от гнева пустыни сторону. Периодически смахивая рукой дождевую воду с лица, они продолжали двигаться вперед в надежде на чудо.

— Бежать бесполезно, — крикнул Кани. — Нам негде спрятаться, оглянись, вокруг только дюны пустыни!

— И все равно, не предлагаешь ли ты нам просто сдаться и стать ужином для этого песчаного монстра?

Кани все понимал, им не скрыться от надвигающегося ужаса. Он не переставал бежать лишь бы не убить надежду в сердце своего друга, как вдруг он услышал чей-то крик справа от себя. Словно по велению судьбы, вдали стоял мужчина. Он махал им рукой, обращая на себя внимание. Прямо за его спиной открывался вид на небольшую пещеру, уходившую глубоко в пески.

— Туда! — крикнул он Сепе.

После появившегося лучика надежды посреди беспросветной тьмы они принялись бежать еще быстрее. Пасть песчаного монстра начала открываться, готовясь поглотить их, не оставив и следа.

— Скорее, бегите сюда! — кричал незнакомец, указывая на вход в убежище.

Оставались считанные метры до спасения и столько же до их кончины. Сепа первым пересек эту границу, а следом и Кани, не раздумывая ни минуты, ринулся в беспросветную тьму пещеры. Незнакомец тотчас же прислонил каменную заслонку ко входу, слегка прищемив одеяния одного из своих гостей.

Непроглядная темнота окутывала все вокруг, только вот что «все», оставалось загадкой. Звук бьющихся друг о друга камней сопровождался мимолетной искрой, одна из которых отскочила и попала прямиком на разбросанную солому. Пространство, в котором мы находились, начало приобретать краски настолько, насколько это было возможно для темной каменной пещеры. Незнакомцем оказался старик в старом изношенном тряпье. Когда он разводил огонь, держа два булыжника, его руки тряслись.

— Что вы делали посреди пустыни во время бури, ребята? — он сел ближе к костру, и мы последовали его примеру.

Из глубин пещеры вырывался холодный ветер, заставляя танцевать языки пламени. Усевшись подле костра, я увидел, что в этой пещере нас было четверо. По левую руку от старика, напротив нас мирно спал ослик, запряженный в упряжку.

— Мы искали компоненты, необходимые в нашем исследовании! — выпалил Сепа и увидел неодобрительный взгляд Кани.

Хоть старик и вызывал доверие к себе, благодаря тому, что спас нас от неминуемой смерти, но как бы там ни было, он оставался все тем же незнакомцем что и пять минут назад. Сепа бездумно начал рассказывать ему все, чем мы с ним занимаемся. Он рассказал ему о нашей цели найти лекарство для жителей Анхры, рассказал и о древних письменах, правда не упомянул как мы о них узнали, и причину, по которой мы чуть было не попали в бурю, тоже упомянул. Старик выслушал его и тихо вздохнул.

— Вы занимаетесь праведными делами! Не многие готовы рискнуть своей жизнью ради других! — закончив говорить, он погладил вьючное животное, отгоняя от него мух.

— Вы спасли наши жизни сегодня, позвольте как-нибудь отблагодарить вас! — не желая оставаться в долгу перед стариком, высказался Кани.

— Отблагодарить? Не стоит! Будь вы на моем месте, поступили бы так же!

— И все же я настаиваю! — юный командир продолжал настаивать на своем.

— Мой друг прав, — поддержал его Сепа. — Вы только скажите, чем бы мы могли помочь?

Старик расплылся в улыбке. Морщинки на его лице отражали все прожитые им годы. Он запахнул свои изношенные одеяния и принялся говорить:

— Если вы так настаиваете, могли бы вы выслушать мою историю? Я не часто встречаю людей на своем пути и большую часть жизни провел в ночном мраке, поэтому вы сделаете для меня огромный подарок, если выслушаете историю старика! — он ненадолго замолк, ожидая ответа от своих гостей.

— Приступайте к рассказу, мы с удовольствием выслушаем вас! — сказал Сепа, сделав повелевающее движение рукой.

— Только слушайте внимательно и не предавайтесь фантазиям! — старик уселся поудобнее и сложил руки в замок.

Кани и Сепа томились в ожидании поскорее услышать историю старика. За пределами пещеры бушевала стихия. Буря не стихала, казалось, она только начала наращивать свою мощь. Наконец старик приступил к повествованию, предупредив их, чтобы они отнеслись к этому рассказу так же серьезно, как они относятся к своей цели:

«Я расскажу вам историю о том, как верховный Бог Ра, прародитель всех Богов, каждую ночь сражался с силами зла. С наступлением темноты он спускался в подземное царство, чтобы обеспечить возрождение солнца и вновь появиться на небе. Ра вместе со своим спутником Сетом совершали плаванье по подземной реке Дуата на ночной ладье, предвкушая столкновение со своим извечным врагом Апопом. Огромный змей, проживающий в подземном царстве, раз за разом пытался остановить плавание ночной ладьи, выпивая всю воду из подземного Нила. Апоп яро желал поглотить солнце и не дать ему возможности вновь сиять на небосводе. Его единственной целью было ввержение всего мира в вечную тьму. Каждую ночь защитник солнца Ра, Бог Сет, единственный из всех, кто способен одолеть во тьме страшного змея, поражает Апопа копьем, пронзая каждый изгиб его туловища, заставляя изрыгнуть всю проглоченную им воду. Благодаря воинской доблести и смелости Сета, Ра может продолжить свой путь и утром вновь появиться в небе. Но со временем влияние подземного чудовища окутало сердце Сета. Он был демонизирован, а его рассудок и тело были отравлены. Он стал причиной войн и смертей, принося в мир не только разрушение, но и песчаные бури, способные стереть на своем пути абсолютно все — самое настоящие проявление хаоса. Так Апоп приблизился к достижению своей цели. И не так далек тот день, когда солнце будет поглощено, и весь мир окутает непроглядный мрак».

Тихий гул ветра доносился из глубин пещеры. Последние слова старика начали становиться тише и ускользать от восприятия слушателей. Кани почувствовал, как неосязаемая тяжесть обрушилась на его веки. Перед тем как закрыть глаза, он увидел, что его друг склонил голову и мирно спит, слегка нахмурив брови. Вскоре он и сам предался сну, которому не смог противостоять даже самый выносливый командир на Анхре.