Анархия. Начало

Глава 7

Молли

(Девчонка с пушкой)

Офис «Корпорации Блю» находится в очень современном здании, состоящем из тридцати с лишним этажей, далеко на западной стороне Кафедрал Сити, прямо у подножья горы. Они называют его не главным управлением, а кампусом, чтобы разместить большое число сотрудников. Из-за того, что территория огромная, имеется несколько ворот для въезда, но основные, предназначенные для посетителей, располагаются на южной стороне кампуса, и они серьезно укомплектованы вооруженной охраной.

Я останавливаюсь у поста охраны и опускаю окно автомобиля, чтобы поговорить с внушительного вида охранником, одетым в черную униформу с логотипом «Корпорации Блю».

— Укажите цель вашего визита, — требует он.

Я показываю ему свое удостоверение.

— Детектив Молли Мастерс. У меня назначена встреча с мистером Монтгомери.

Охранник осматривает меня, затем какое-то время изучает мое удостоверение.

— Подождите здесь, — говорит он и проводит по удостоверению штуковиной, светящейся синим цветом. — Позвольте, я отсканирую фотографию и вернусь, когда ваша личность будет установлена.

Я вздыхаю, когда он удаляется, затем закрываю окно, чтобы мелкий дождь не попадал внутрь. Мысли о прошедших выходных проносятся у меня в голове. Я закатила вечеринку, что на меня совсем не похоже, учитывая, что знаю я только коллег из Департамента. Не говоря уже о том, что я напилась до отключки, и, возможно, здесь замешан мужчина, судя по тому, что я проснулась в белье.

«В белье, которого у тебя никогда не было, Молли», — напоминает мне мой внутренний голос.

«Ну что же, теперь есть. Может, я встретила кого-то потрясающего, кто любит тратить деньги на различные глупости, к примеру, милое нижнее белье, которое впоследствии будет сорвано или разорвано, — хихикаю я про себя, — во время секса. Интересно, как он выглядит. Интересно, был ли у нас секс? Интересно, понравилось ли мне?»

Я думаю о своей личной жизни какое-то время, и как же обидно, что я, возможно, занималась сексом впервые за год, и выпила столько, что не запомнила лучших моментов. Я очень надеюсь, что мы предохранялись.

Господи.

На меня свалилось полное осознание того, что я наделала в прошедшие выходные. Мне придется пойти к врачу, если я так и не вспомню, кто был моим партнером.

Охранник появляется снова, так что я опускаю окно и запускаю мелкий дождь, который бьет мне в лицо.

— Все готово, мисс Мастерс. Ассистент мистера Монтгомери встретит вас в приемной и проводит в его офис.

Он уходит, прежде чем я успеваю поблагодарить.

Неважно. Я нажимаю кнопку, чтобы закрыть окно, и проезжаю, когда открываются ворота, что позволяет мне попасть на территорию кампуса. Дорога длинная, пустынная, с каждой стороны от нее возвышаются Орегонские сосны. Через километр или около того я, наконец-то, подъезжаю к парковке возле главного здания. Все парковочные места пронумерованы, я нахожу свободное место недалеко от выезда, обозначенное как «посетитель», и паркую там свою полицейскую машину без опознавательных знаков.

Я смотрю на себя в зеркало — мне стоило нанести побольше корректора под глаза сегодня утром, но, спасибо, что звезды сошлись так, что я надела сегодня свой лучший рабочий костюм. Я покупала его для похорон Уилла.

Боже, мне так грустно. Мгновение я не чувствую ничего, кроме расстройства и беспомощности. Депрессия, от которой я страдала после того, как умер Уилл, была очень изнурительной, и мне пришлось покинуть военную службу по медицинским показаниям. Это было почетно, но на этом все. Но мне нравилась служба в армии. Мне нравился порядок и то, что все должно быть сделано определенным образом. Я не думаю, что обсессивно-компульсивное расстройство — мой диагноз. Но чувствую себя замечательно, когда все упорядочено. Так я даю себе знать, что все в порядке.

Остановись, Молли. Перестань возвращаться к прошлому.

Весь смысл новой работы в том, чтобы жить дальше. И вот опять, каждый день я обещаю себе, что не буду думать об этом, но всегда нахожу такую возможность.

Так что я беру себя в руки, хватаю плащ, выхожу из машины, натягиваю его и направляюсь ко входу в приемную. Внутри через невидимую аудио систему звучит успокаивающая классическая музыка, и находится полдюжины безупречных блондинок, которые спокойно разговаривают по телефону за основной стойкой приемной.

Здесь нет никого, кроме меня и этих блондинок. Но, как минимум, дюжина камер наблюдения следит за мной, когда я прохожу по черному мраморному полу. Я могу обнаружить их где угодно. Независимо от того, как хорошо они спрятаны, я найду их. Можно сказать, что это своего рода шестое чувство, когда дело доходит до наблюдения.

Само здание, несмотря на то, что оно новое и современное, повторяет старинную архитектуру, которой славится Кафедрал Сити. Снаружи здание выглядит, как груда массивных голубых кристаллов, которые можно встретить растущими на дне пещеры.

Я задумываюсь на мгновение, когда слово «пещера» мелькает у меня в мыслях, будто я произносила его не так давно, но затем отбрасываю ненужные мысли и концентрируюсь на том, что делаю.

Вестибюль выглядит как церковь, если церковь выполнить из отполированного черного камня и стекла. В нем даже есть наклонный потолок, как купол, повторяющий наружную архитектуру. Стены сделаны из голубоватого стекла. Вероятно, пуленепробиваемого.

— Мисс Мастерс, — произносит мягкий голос у меня за спиной.

Я поворачиваюсь и вижу женщину, примерно моего возраста и роста, одетую в костюм с юбкой кремового цвета с бежевой отделкой по краю. Ее длинные ноги обуты в пару подходящих туфель на шпильках. Интересно, как она ходит в них весь день.

Я автоматически протягиваю руку.

— Да, я — детектив Мастерс. А вы?

— Мисс Вети, — говорит она тихим, спокойным голосом. Практически соблазнительным. — Валентина Вети. Но все зовут меня Вал.

— Приятно познакомиться, мисс Вети. Я здесь, чтобы поговорить с мистером Монтгомери о проблеме, которая возникла у него на выходных.

— Да, — говорит Вал Вети, наклоняясь к моему уху. — Спасибо, что вы приехали. Он очень расстроен из-за этого, детектив. Боюсь, сегодня вам придется ощутить его гнев на себе. Поэтому, пожалуйста, не судите его слишком строго.

— Отлично, — саркастически отвечаю я, когда она разворачивается и делает мне знак пальцем следовать за ней. Это будет весело.

Поездка в лифте долгая и молчаливая, и только фальшивая улыбка мисс Вети составляет мне компанию. Я массирую свои виски, и, если бы у меня была возможность исполнить одно желание, то я бы загадала вернуться домой и снова оказаться в постели. Двери лифта, наконец-то, открываются, когда мы достигаем тридцать третьего этажа, и мисс Вети ведет меня в шикарную приемную с такими же отполированными черными мраморными полами и стеклом повсюду, куда ни взгляни. Здесь стекло прозрачное, и я полагаю, что никому не нужно пуленепробиваемое стекло на такой высоте в небе.

— Это офис мистера Монтгомери. Подождите, пожалуйста, здесь, пока я проверю, освободился ли он.

— Лучше бы ему быть свободным, — бормочу я себе под нос. Но она либо не слышит меня, либо предпочитает проигнорировать мое замечание, потому что удаляется по длинному коридору справа от меня.

Офис Мистера Монтгомери занимает целый этаж в многомиллионном здании. Слишком претенциозно. Впрочем, чего я ожидаю, если его имя Аттикус? Уверена, что это первый Аттикус, которого я встречаю в реальной жизни, а не в художественной литературе.

Здесь нет ни стульев, ни стола. Просто открытое пространство с панорамными окнами, из которых открывается вид на Кафедрал Сити, покрытый жуткой дымкой. Я подхожу и осматриваюсь. День серый и пасмурный, как и всегда в этой части страны, ближе к концу зимы. Изморось превратилась в дождь спустя пару минут после того, как я покинула машину. С этой высоты я могу рассмотреть все тринадцать соборов, в честь которых назван город. Интересно, а это здание можно считать еще одним? Вероятно, нет. Соборы там внизу старинные. Им, по меньшей мере, сотня лет. Большинство разрушено. Только самый большой, который используют для общественных мероприятий и религиозных праздников, и второй по величине собор, ограждающие городскую площадь с двух сторон, сохранились в хорошем состоянии. А еще второй по высоте собор был не так давно отремонтирован каким-то приезжим богатым бизнесменом, как я слышала. Думаю, он может даже составить конкуренцию «Корпорации Блю» в вопросе денег.

— Детектив Мастерс? — Низкий голос у меня за спиной заставляет меня обернуться.

— Да, — отвечаю я, натягивая на лицо свою служебную улыбку. — Шеф прислал меня разобраться с проблемой, которая случилась у вас на выходных. — Я осматриваюсь, не уверенная, слышит ли нас кто-нибудь еще, стараясь быть осторожной, поскольку мисс Вети говорила осторожно, когда упоминала об этом внизу.

— Пожалуйста, — говорит мистер Монтгомери, машет рукой и хмурит брови. — Здесь вы можете говорить свободно. Мой офис абсолютно уединенный. Пойдемте, поговорим с кабинете.

Я снова улыбаюсь, когда понимаю, что смотрю на него искоса, и прохожу вперед, поскольку он пропускает меня. Я стараюсь не таращиться, шагая по длинному коридору, но мое внимание привлекают его фотографии, запечатленные в движении. На одной он прыгает с парашютом, на другой взбирается на такую гору, где требуется кислородная маска. Еще несколько мелькают перед глазами, когда я прохожу, не имея возможности хорошо разглядеть их, но последняя заставляет меня остановиться.

— О, — говорит мистер Монтгомери, слегка ухмыляясь, — вам нравится?

Я разглядываю фотографию какое-то время. Он очень привлекателен сейчас, могу предположить, что ему слегка за тридцать. Но на этом фото он моложе. Думаю, чуть больше двадцати. Волосы светлее, глаза ярче, а улыбка шире. Нет морщин на лбу, одна лишь неподдельная радость на лице. Вообще-то, это целая серия фотографий: четыре снимка размещены на стене горизонтально, но обрамлены в одну дорогую рамку.

На второй фотографии он занимается серфингом, одолевая огромную волну. Подпись под ней гласит: «Монсон Бич — высота волны двенадцать метров». Я не эксперт в серфинге, но, по-моему, это обалдеть какая большая волна.

— Это даже рядом не сравнится с самой высокой волной, которую одолели в мире, но для меня это было достижение. И могу вам сказать, детектив, мое сердце билось с такой скоростью, что я думал отключусь в любой момент.

Я смотрю на него, и он улыбается. Он выглядит практически так же, как и парень, который держит награду на третьем снимке.

— Я уверена, — говорю я, имея представление о том, что означает посвятить свою жизнь спорту, — ваша мать была в бешенстве.

Он искренне смеется.

— О, вы даже не представляете, — Он прижимает ладонь к моей спине и провожает меня в свой личный кабинет. Когда мы заходим внутрь, там я вижу еще больше его фотографий. Соревнования по сноуборду, спуск на лыжах по нетронутым первозданным склонам. Скалолазание на отвесной скале. Парусный спорт. Я задерживаюсь на этой, пытаясь уловить связь.

— Путешествие вокруг света в одиночку, — говорит Монтгомери, как будто читая мои мысли. — Мне было семнадцать, а эта лодка всего-навсего шлюпка длиной семь метров.

— Рановато, да? — Я поворачиваюсь и смотрю, как он улыбается себе молодому.

— Что? — переспрашивает он, отрывая свой взгляд от воспоминаний тех дней.

— Икс-помешательство. — Он непонимающе смотрит на меня. — Так я это называю. Мой отец был каскадером. Я выросла в цирке. Мы с братом последовали по его стопам, пока не случилось немыслимое.

Улыбка Монтгомери гаснет. Он понимает больше других, я уверена.

— Мне очень жаль.

Возможно, ему действительно жаль. Возможно, он один из немногих, кто понимает, что такое терять близких людей в игре с бесстрашием.

— Икс-ген. Икс-фактор. Жизнь зависимых от экстрима людей. Должно быть, сложно прижиться в этой… — я оглядываю его кабинет, — …тюрьме.

Он неловко смеется, как будто я попала в самую точку.

— Что же, вы, несомненно, проницательны, детектив Мастерс. Именно поэтому я рад, что вы здесь. Надеюсь, вам удастся установить, связаны ли два последних самоубийства между собой. И выяснить, это что-то внутреннее, с чем нам придется иметь дело, или всего лишь совпадение.

— Что же, я здесь, чтобы выяснить правду и не более, можете воспринимать это, как хотите. — У меня нет необходимости делать из него врага, но я должна вести себя по-деловому. Нелегко быть женщиной в мире, полном мужчин. В армии было сложно, но там есть дисциплина. И у меня появляется впечатление, что в Департаменте Полиции Кафедрал Сити всем абсолютно плевать на дисциплину, но все же Монтгомери выглядит не таким претенциозным говнюком, каким я его представляла по пути сюда.

— Хорошо, — отвечает он, возвращаясь к делу. — Присаживайтесь, мисс Мастерс.

О, в конце концов, они все так делают. Сначала детектив то, детектив это, до тех пор, пока я не начну им подыгрывать и создавать впечатление, что я у них на побегушках.

— Спасибо, Аттикус.

Он приподнимает брови, но не говорит ни слова. Возможно, осознавая, что ему нужны мои услуги так же сильно, как мне нужно его сотрудничество.

— Почему бы вам не начать с самого начала, чтобы нам было от чего отталкиваться. — Я сажусь и достаю свой блокнот, чтобы делать записи. — Кто обнаружил тело?

Вот как это начинается. Вот почему я делаю эту работу. У меня есть живой интерес к размышлениям. Паззлы, как лучше выполнить тот или иной трюк на байке, тонкости в обеспечении безопасности людей. Мне хорошо это удается. Очень хорошо. Настолько хорошо, что меня несколько лет тому назад повысили после того, как я обратила внимание на одного подозрительного человека во время инаугурационной речи одного высокого политика. Я спасла жизнь политику и одновременно нашла свое новое пристрастие. И этот простой вопрос является первой ступенью на пути к выяснению истины.

Я живу ради этого. Готова умереть за это, вот насколько сильно я люблю докапываться до истины. Я неравнодушна к тайнам. Мне нужны ответы, и они нужны мне немедленно. Но я заставляю себя быть терпеливой во время работы. Быть спокойной и сдержанной, тихой, когда слушаю ложь, ускользающую правду или упущенные возможности.

И Аттикус Монтгомери дает мне все это и даже больше. Поскольку первое, что он произносит это:

— Похоже, у нас есть проблема.

— Как так? — спрашиваю я.

— Оба эти сотрудника начали работать в компании одновременно. Пятнадцать лет назад, если быть точным. И они оба работали над одним проектом.

— Каким проектом?

— Я не могу рассказать вам тонкости, поскольку это очень секретная информация. Но этого достаточно для совпадения, которое меня беспокоит.

— Тогда расскажите мне все, что можете, и я постараюсь с этим разобраться.

Он рассказывает мне кое-что, но в основном это болтовня в общих чертах. Так что я ухожу, не имея ни малейшего понятия, что там происходит, не имея никаких даже хаотичных мыслей в голове.

Но теперь я знаю имя второго погибшего работника, и после визита к его жене у меня появляется догадка. Совершенно секретный проект — это все, что она знала. Никакой конкретики, так что это тупик. Но она сказала, что работа очень влияла на него, и он чувствовал себя не в своей тарелке. Раздражительность, потеря интереса к ней и к их детям, безнадежность и бессонница. Все типичные признаки тяжелой депрессии. Вот и все, что мне удалось узнать из первых рук. Еще она сказала, что он поговаривал о переезде, хотел перестать заниматься наукой и рано уйти на пенсию. И когда я надавила на нее, спросив, чувствовала ли она, что он пытался убедить ее жить дальше после того, как он убьет себя, она ответила, что нет. Они строили планы о покупке небольшого гостиничного бизнеса в тропических странах. Возможно, она неправильно его поняла, и он подготавливал ее к жизни после того, как умрет, давая ей идею о возможной новой жизни без него, но не факт, что это было действительно так. Такое впечатление, что… она описывала план бегства.

Я выяснила немного. Можно сказать, вообще ничего. Но мелочи всегда ведут к разгадке тайны. Так что я запоминаю всю информацию и направляюсь обратно в Департамент.