АНАФЕМА: Свобода Воли. ТОМ 3 (Часть X)

Глава 4

Ели мы в соответствии со всеми традициями моей родины. Неторопливо, пользуясь ложкой или руками, одновременно разговаривая на отвлечённые темы.

— Делай как я, — шепнул я Кесси в самом начале, чтобы девушка не наделала ошибок по незнанию.

Первой, как обычно, приступила к еде самая старшая за столом — старейшая этого анклава. И уже после приступили к еде все остальные. Рис ели руками, как принято. Остальное ложкой, изредка помогая вилкой. Палочки не использовали вовсе, ибо лапши на этот раз на столе не присутствовало. Ну и конечно, Кесси не сразу поняла, что действовать за столом можно только правой рукой, несколько раз пытаясь что-то взять левой, считавшейся в тайской культуре грязной.

Научил, объяснил.

Во время еды мы неспешно вели обязательные светские беседы, заодно знакомясь друг с другом. Говорили, естественно, на английском языке, чтобы все понимали. В основном, конечно, беседовали я и старшая хозяйка стола, а Ваан и Кесси просто слушали, иногда отвечая на прямые вопросы, или дополняли ответы, касавшиеся и их тоже. Служанки и вовсе покинули нас почти сразу, тактично прикрыв за собой двери.

Старейшую звали Пачари, что означало «бриллиант». Приехала она в Лазбург десять лет назад из южного Таиланда, дабы перенять руководство анклавом у своей предшественницы. Было таких старейших женщин, родом из далёкой страны всего пять. Где каждая отвечала за свою часть быта и культуры анклава.

Пачари, к примеру, ведала бытовыми вопросами, связанными с проживанием, питанием и инфраструктурой.

Очень, стоило отметить, ответственный пост! И власти в её руках было не меньше первой старейшей, что отвечала за внешние связи и переговоры с властями Лазбурга, а также связью с родиной, откуда зачастую анклав получал различную помощь.

Когда же с едой было почти покончено, и все мы перешли к напиткам, разговор наконец-то свернул в деловое русло.

— Нечасто к нам захаживают люди вашей половой принадлежности. Ещё реже бывают такие, что не отвернулись от своей природы. А уж таких, чтобы и язык наш знали и в манерах ориентировались, и вовсе никогда не было!.. Вы словно вымерший вид, внезапно появившийся посреди улицы. Мамонт, или амурский тигр к примеру.

— Почту за комплимент, госпожа Пачари, — скромно улыбнулся я, попивая ягодный кисель, — приятно знать, что есть ещё женщины, помнящие какими должны быть мужчины на самом деле.

— Ум, ответственность и сила, — вот основные добродетели мужчин по моему скромному мнению. Жаль только об этом давно забыли даже у нас на родине… отчего мужчину, соответствующего этим «устаревшим», — выделила она голосом кавычки, — критериям днём с огнём не сыщешь! Ну да ладно, не будем о грустном. Ваан поведала мне о вашем фееричном знакомстве, и признаться, я впечатлена. Поставить на место трёх наших воспитанниц в рукопашном бою дело почти уникальное. Стоило об этом узнать нашей Велламо, и жизнь наших девушек тут же стала куда тяжелее! — рассмеялась женщина, — Поражение группы Ваан она восприняла как своё личное! Отчего теперь со всех три шкуры на тренировках спускает, вымещая на девочках раздражение.

— Беспокойное море… красивое имя. Похоже характер у госпожи Велламо не сахар?

— О, не так всё плохо на самом деле! Я вас обязательно познакомлю позже. Но сейчас всё же хотелось бы понять, зачем вы здесь?

— Как я и обещал Ваан ранее, я хочу разобраться с теми, кто убивает ваших детей. Это для меня дело принципа.

— Вот как… жаль.

— В смысле жаль? — возмутилась Кесси подобным словам.

— Жаль, что мы не сможет принять вашу помощь. Это тоже дело принципа.

— Да что за бред⁈ Девочек режут словно скот, а вы… — Кесси попыталась вскочить с места, но я поймал её плечо, с силой усадив назад, — А?

— Успокойся, Кесси. На всё в этой жизни есть причина. Причём не менее важные, чем жизни детей! Уверен, приняв помощь со стороны, местные навлекут на себя гнев своих покровителей. Распишутся в беспомощности и некомпетентности, что повлечёт как минимум штрафы, а как максимум и отставку с занимаемых мест или даже ликвидацию всего анклава. Я уже молчу о том, что они подставят свой клан на родине, дав политическим соперникам в Таиланде дополнительные козыри — ведь контроль над анклавами считается статусным вопросом. Что также повлечёт для тысяч человек потерю ресурсов, людей и жизненных территорий. Нельзя всё вокруг оценивать только личными отношениями…

— Вот об этом я и говорю всегда! — улыбнулась одними глазами старуха, — Ум — важнейшее качество для мужчин! Всё так, уважаемый Вова (тайки звали меня только так, просто чтобы не ломать язык о моё полное имя). Только я бы ещё добавила большую вероятность, что эти убийства могут происходить по заказу наших конкурентов или врагов. А значит вмешивать чужаков в этот вопрос тоже чревато потерей репутации! Это не такой простой вопрос, чтобы пускать его на самотёк. И мы, как хранители порядка и традиций, обязаны предусмотреть самые худшие варианты развития ситуации для всего анклава.

— Но как же… мы же… от чистого сердца! — нет, Кесси не притворялась. Она и правда искренне хотела помочь спасти жизни юных девочек, чему я был только рад. И эта её искренность мне весьма импонировала.

— Я понимаю, и благодарна за благие побуждения. От того мне и жаль, что мы не сможет принять вашу помощь… Но хватит о грустном. Ваан мне также рассказала, что вы, Вова, ищете место для своих тренировок. Не удивительно, зная местные правила и законы! Благо на нас они не распространяются. Так что будьте нашим гостем! Ваан.

— Да, госпожа Пачари? — поклонилась девушка старухе.

— Проводи наших гостей к аренам. Познакомь, наконец, нашу Велламо со своим новым другом!

Дав понять что аудиенция и застолье окончены, старуха встала из-за стола и в сопровождении вошедших служанок покинула помещение.

— И что теперь делать? — с грустью спросила Кесси, встав у меня за спиной.

— Не расстраивайся, всё будет нормально.

— Идёмте, — немногословно бросила Ваан, отправившись наружу тем же путём, что мы преодолели ранее.

— Ты как? Много я вам с сёстрами проблем доставил? — догнав молодую тайку, перешёл я на её родной язык.

— А? Да нет, не очень. Тренировки, правда, стали тяжелее, но это даже хорошо — рост наконец-то возобновился. Только вот… ещё две девочки пропали три дня назад… Ненавижу! Что за тварью надо быть, чтобы творить такое⁈ — девушка буквально за одно мгновение преобразилась, словно оборотень. Такой чистой и незамутнённой ненависти, я давно в людях не видел! Глаза чуть ли молнии не испускали, а губы едва приподнимались, обнажая короткие человеческие клыки…

Скоро мы уже были снаружи здания, направляясь опять на центральную аллею.

— Ваан… дай мне хоть намёк! — прошептал я девушке, приблизившись вплотную. Я знал, что за нами сейчас не наблюдают, и попытался воспользоваться моментом, пока вокруг снова не начались оживлённые участки анклава, — Как их убили? Где они пропадают? Какие следы есть на телах? Даю слово, я найду эту тварь так, что никто и не узнает!

Невысокая тайка вздохнула, явно задумавшись. Вскоре снова начали попадаться прохожие и просто убирающие территорию женщины — окно приватности быстро закрылось.

— Сюда, — вскоре мы свернули с центральной аллеи куда-то вбок, и спустя ещё пару поворотов, очутились в окружении густых зарослей смородины, распространявшей вокруг себя просто одуряющий запах!

Здесь, под небольшим лёгким навесом стоял домик для ду́хов, куда и привела нас Ваан.

— Здесь мало кто бывает… У нас есть пара минут.

Подойдя к столику, она достала три палочки благовоний, воткнув их в специальный горшочек с песком. Подожгла. И сложив ладони перед собой, начала с виду тихо молиться, но произнесла совсем другие слова.

— Девочки пропадают прямо с территории анклава — в основном на самом краю территории, — говорила Ваан на английском, — Отсутствуют они трое суток, после чего их распотрошённые трупы подбрасывают обратно нам на территорию, будто в насмешку! Ещё ни разу мы не смогли заметить момент похищения и сброса тел — они всегда происходят в слепых зонах камер, когда нет свидетелей… Каким образом эти ублюдки преодолевают нашу стену мы так и не поняли! Как правило, у трупов девочек отсутствуют внутренние органы: печень, матка, яичники, глазные яблоки, почки и ещё какие-то ткани. Они… — голос девушки сбился. Она явно боролась с комом в горле, — Они выглядят всегда, словно туши с мясокомбината, Вова! Понимаешь? И резали их, судя по анализам, заживо! Просто связав по рукам и ногам! А им ведь было по тринадцать-четырнадцать лет!.. Прошу тебя, найди этих мразей. Я тебе оплачу, только найди их!.. Идём.

Сказав всё что хотела, Ваан отстранилась от домика духов, вернув нас на ту же аллею.

— О чём она говорила? — тихонько спросила меня всю дорогу молчавшая Кесси.

— Потом, милая, всё потом, — бросил я в ответ, не задумываясь.

— Хи-хи, милая! Наконец-то услышала от тебя приятные слова!

— А? Разве? — всерьёз удивился я, вырулив следом за тайской проводницей на центральную аллею.

— Вот-вот! Не замечал? Ты конечно, всегда вежлив с нами, но ласки мне достаётся меньше всех. Той же Киске ты куда чаще говоришь, какая она молодец и не только! А про тех певичек я и вовсе молчу. Их стоны из спальни меня просто бесят до ужаса! Вов… я настолько плоха? Поэтому ты меня не хочешь? Да? Я тебе так сильно надоедаю? — ещё мгновение назад весёлое личико девушки скуксилось, приняв весьма печальный вид, чуть не плача. И что характерно, никакого притворства! Кесси всегда в разговорах со мной грустила и радовалась искренне, не пытаясь как-то играть или манипулировать мной. Чем нет-нет, но полосовались изредка другие девушки. И даже мама…

Вот как у них получается так быстро перескакивать с темы на тему⁈ Только что смеялась и вдруг почти скандал!

Одно слово — женщины.

— Кесси, не говори глупостей. Ты мне нравишься — ты красивая, добрая и очень старательная. К тому же, как мой секретарь справляешься весьма успешно, по крайне мере пока. Учишься, осваиваешь много новых знаний, и я не хочу убить твоё старание в работе легкомысленным сексом. Вообще, тащить в работу личные отношения очень плохая практика. Обязательно личное начнёт лезть в рабочие процессы, всё руша.

— Работа? Ты серьёзно⁈ Да не нужна мне работа! Я с тобой жить хочу в мире и безопасности! Чёрт возьми, я учусь готовить, терплю этих шлюх у нас дома! Делаю все, чтобы тебе было хорошо, а ты про какую-то работу несёшь эту чушь!.. Ты хоть знаешь как это плохо, потерять семью? Пусть и не самую любимую. Мне никогда не было так больно и одиноко! А я просто хочу любви!! Хочу нежности и ласки!! Плевать мне на работу… я просто… просто!.. — слёзы из глаз Кесси теперь лились ручьём. Девку, похоже, не на шутку прорывало, заставив буквально выть в голос.

— Что случилось⁈ — Ваан, заметив, что мы остановились и больше не идём за ней, вернулась назад, — Вова?

Мимо проходящие женщины и девушки при этом крайне неодобрительно смотрели в мой адрес, с осуждением покачивая головами и перемывая все кости на своём тайском щебетании.

Но меня это нисколько не волновало.

— Ничего, — бросил я грубо за спину ответ, сграбастав Кесси в охапку. Ну вот, что мне делать со всеми этими девками? Гарем заводить? А оно мне надо⁈ И без того забот полон рот…

Требовалось потихоньку лишних отселять куда подальше, с ответственными миссиями. Но сперва всё же требовалось провести тот самый ритуал и выяснить, имеет ли смысл с ними вообще возиться.

А с другой стороны, кого-то всё же придётся оставить рядом с собой, ибо ничто человеческое мне было не чуждо. Женское общество и страстный секс очень положительно влияет на мужское самочувствие и здоровье, каким бы сильным и морально-волевым ты ни был. Так почему бы и не Кесси? Или даже Кесси и её старшую сестру? Собрать, так сказать, полный комплект.

Одна для дома, вторая для работы. Идеальный же вариант!

— Ну, будет тебе. Успокойся… тише… тише, — гладил я её по спине, прижимая к себе за шикарную талию. Всё же фигурка у Кесси для её семнадцати лет была чертовски богатая! Круглая упругая задница, полные тренированные бёдра, грудь пятого-шестого размера, державшая форму даже без лифчика, тугой пучок пшеничных волос, стянутых в конский хвост на затылке, и милое смазливое личико с пухлыми губками! Что ещё мужику надо для домашнего комфорта и уюта⁈

Разве что вкусно пожрать…

Но вот, вскоре губы Кесси зашептали мне на ухо её сокровенные желания, прервав мои мысли.

— Володенька, милый, я больше не хочу жить как раньше, по-старому. Не хочу чувствовать себя бесполезной и ненужной. Бороться постоянно с пустотой в душе́… Я устала бояться… устала быть самостоятельной. Прошу, забери меня себе, пожалуйста, — подняла Кесси на меня свои заплаканные глаза, — Сделай меня преданной себе, покорной, сильной, слабой — какой захочешь. Просто пусть я буду при этом счастлива!

— С чего ты взяла, что я так могу? — удивился я такой откровенности девушки.

— Бабушка рассказала. Многое… И что было, и о чём только подозревает тоже. Я точно знаю, что если бы не ты, я бы давно умерла. А значит, на меня ты имеешь полное право!

— Хм… здесь не место для таких разговоров, Кесси. Давай я подумаю, и вечером мы поговорим уже дома. Идёт?

— Хорошо. Как скажешь, — потупив взгляд, девушка покорно отстранилась от меня, стоило подать знак, и, вытерев слёзы припасёнными салфетками, снова двинулась следом за нами.

— Что случилось? Ты её чем-то обидел? — нахмурилась Ваан, идя рядом.

— Тс!.. Женщины!.. — только и выдохнул я в ответ, сбив миниатюрную тайку с толку. Благо мы почти пришли, и весь этот разговор автоматически заглох, нарвавшись на шум боевых выкриков, лязга тренажёров и ударов по мешкам, долетавшим откуда-то издали.

Я наконец-то оказался в тренировочном секаторе!

Мы стояли пока в самом начале. Посреди зоны переодевания с десятками маленьких шкафчиков, тянувшихся многими двойными рядами. Также по краям ангара виднелось несколько встроенных помещений, из дверных проёмов которых, отделанных кафелем, доносился шум воды и выходил водяной пар. Душевые…

А по центру открытого холла стояли длинные лавки, где восседали девушки разных возрастов, занимавшиеся своими делами. Эти лавки и люди на них, по сути, и образовывали коридор, что к непосредственным тренировочным площадкам вёл, словно взлётная полоса.

И с этих лавок уже встало несколько человек.

— Это ещё что за членоносец и облезлая курица? — в нашу сторону двинулось четверо поджарых, но мускулистых девушек, говоривших на тайском, — Ваан! Ты кого сюда привела⁈ Нахера⁈ Совсем страх потеряла?

Все пятеро явно были старше Ваан и её сестёр-клонов на пару лет и занимали куда более высокое положение в анклаве. Потому что наша проводница даже немного сжалась, словно взведённая пружина, ожидая выволочки. При этом более молодые девушки, переодевавшиеся неподалёку и бывшие свидетелями этой сцены, лишь удивлённо поглядывали в нашу сторону, не торопясь как-то вмешиваться или дёргаться. Пусть и поглядывали в мою сторону с удивлением и откровенным стеснением.

— Приказ старейшей Пачари! Проводить нашего гостя к мастерице Велламо…

— Гость? Вот это вот смазливое уёбище⁈ — ещё одна девица со следами переломов на переносице и несколькими едва заметными шрамами на руках и плече, обошла меня сбоку, начав бесцеремонно разглядывать. При этом Кесси, не понимавшая их языка, явственно оценила угрозу, постаравшись прижаться ко мне вплотную.

— Все местные самцы — убожество даже похуже наших. На кой хер мастеру вообще видеться с этим куском мяса? Время её тратить?

— Проваливай, мудло! Эй! Ты хоть человеческий язык понимаешь?

Все четверо были одеты в короткие чёрные шортики и тонкие майки синего цвета, почти ничего не скрывавшие. И пусть грудь у этих таек была совсем небольшой, максимум двоечка, но топорщившиеся сквозь ткань твёрдые соски, вкупе с упругими полушариями в декольте, смотрелись очень соблазнительно.

— Только шлюху свою оставь здесь. Люблю местных блядей! Светленькие такие, нежные как отбивная!.. Тц-с-с-с-с!! — одна их четвёрки попыталась схватить Кесси за руку, но мгновенно наткнулась на препятствие. Я молниеносно перехватил её руку своей, зажав, словно в тисках, и уперев свой большой палец в болевую точку на её запястье, с силой туда надавив.

— Моя! Тронет кто — сломаю руку, — казалось, от неожиданности они даже не поняли, что говорил я на их родном языке! Под воздействием болевой точки, девушка-боец теперь медленно оседала вниз. Терпела, сжимала свои белые зубы до скрипа, но всё равно опускалась вниз, неспособная разжать мою хватку и побороть жуткую боль!

— Ах ты пёс! — одна из её подруг скоро опомнилась, впечатав свой правый кулак мне в бок. Била быстро и резко, но попала лишь по касательной. Толкнув жертву моего захвата на неё, я успел уклониться, после чего без замаха ударил раскрытой ладонью женщину прямо в правое ухо! От звона в голове и ушах она потеряла концентрацию на мгновение, легко пропустив мой удар по ногам.

Вскрикнув, тренированное женское тело рухнуло на пол, взметнув ноги куда-то к потолку!

— Убью, суку! — оттолкнув Кесси плечом, в мою сторону бросилось ещё две молодых женщины. Удар по яйцам я заблокировал поворотом бёдер, локоть второй отклонил ладонью, лоу-кик заблокировал голенью поднятой вовремя ноги, после чего и сам пошёл в контратаку! Пока первые две девки не встали, следовало умерить прыть этих двоих.

Остальные девушки и женщины, занимавшиеся где-то в глубине комплекса, уже стекались на невиданное доселе развлечение, постепенно обступая нас в кольцо. Отовсюду неслись ободряющие возгласы подругам и проклятья в мой адрес!

Так, отступая и отвечая небольшими оплеухами, я подловил наконец-то удобный момент и, поднырнув под очередной удар локтем, резко сменил стиль боя, перейдя на английский бокс. Удар после нырка вниз, с рывком вверх (сила ног), доворотом корпуса и бёдер (сила поясницы и спины), был страшен (мои плечи и руки довершили картину)!

Тайку подбросило в воздух, сложило пополам и откинуло прямо в толпу, передав весь накопленный моими мышцами импульс прямо к её печени! Попал я туда куда целился — в её правый бок, прямо под рёбра. После чего этой ещё совсем молодой женщине, весившей не больше восьмидесяти килограмм (при моих-то девяноста!), осталось лишь хватать ртом воздух, корчась от боли на полу. Тем более что тело моё уже давно достигло идеального состояния плоти. Питаясь энергией моей мощной души, оно выжимало из себя все сто процентов теоретического потенциала!

Ещё несколько месяцев такой подпитки, и это тело начнёт менять свою природу, перейдя определённую грань. По сути, начтёт подтягиваться вслед за моей всё более усиливающейся душой, преодолевая мою человечность. Этот процесс уже начался, и его уже не остановить, но он был пока почти незаметен…

Так что до тех пор, пока этого не произошло окончательно, я должен был усиленно заниматься, чтобы добиться идеальной физиологической формы! Ведь масса тела, уровень гормонов, телосложение, плотность мышц — всё это будет закладывать фундамент моей будущей силы. Станет отправной точкой, от которой и будет зависеть результат моего преображения!

Это как в геометрической прогрессии. Даже если знаменатель один (к примеру, умножение на два), от исходного числителя зависит тоже немало! Одно дело умножать единицу, получая прогрессию 2,4,8,16 и так далее. И совсем другое дело начать с тройки, получив 3,6,12,24 и дальше! Вот над своим числителем-то я и собирался работать в поте лица, стремясь к прогрессии более высокого порядка.

Короче, здесь довести моё тело до идеала было и быстрее и проще. А значит и усилий на это потратить будет не жаль.

— Прекратить! — громкая команда, прилетевшая откуда-то сбоку, в то же мгновение закончила едва-едва начавшуюся драку. И даже толпа, возжелавшая меня разорвать моментально притихла, — Вы что тут, паразитки, устроили⁈ Силу девать некуда? Так я найду, куда её применить! А ну марш все по своим местам! Сегодня всем двойной норматив!

С гулом возмущения и тихими проклятьями в мой адрес, толпа начала расходиться, даже отпустив Кесси, схваченную кем-то во время боя. Держали её не со зла, а чтобы не мешалась у нас под ногами, так что и руки ломать кому-то мне не было необходимости. Пусть идут.

Тем более, по нашу душу, похоже, явилась хозяйка всего этого комплекса.

— Мастер, мы… — подняв получившую удар в печень женщину, остальные забияки что-то пытались промямлить, но все их оправдания были решительно прерваны.

— Молчать! Потом поговорю с вами. И разберём все ваши ошибки как следует, вдумчиво… А теперь марш отсюда, чтобы вас было ни видно, ни слышно! И Апинью в лазарет отнесите — у неё, похоже, печень отбита.

Проводив взглядом четвёрку ушедших женщин, крепкая старуха… Да что там крепкая! Мощная, словно высеченная из камня, чей возраст мог легко быть как пятьдесят, так и все восемьдесят лет (по азиатским лицам не всегда можно верно оценить возраст), с телом, увитым тонкими, сухими, но явно стальными мышцами, с почти исчезнувшей грудью, но задницей, способной наверное грецкие орехи колоть, пристально осмотрела меня своими чёрными глазами.

— Так вот ты какой… Верно Ваан говорила. Силён. А я-то девок терроризировала — думала они какому-то слабаку городскому, размалёванному продули. Чуть ноги им не повыдергала! Ну, проходите что ли. Покажу свою вотчину.

К слову, сама Ваан уже ретировалась под общий шумок, оставив нас с Кесси только вдвоём. А значит, она либо струсила, или, что наиболее вероятно, весь этот спектакль был просто проверкой на вшивость. Достоин ли я был вообще того, чтобы на меня тратили время.

— Приветствую, госпожа Велламо, — я сделал очередное традиционное приветствие равного равному, — Меня зовут Колбин Владимир Владимирович. А это моя секретарша, Кесси.

— Просто Кесси? — удивилась стальная старуха.

— Просто Кесси, — подтвердил я, — У неё пока нет фамилии.

— Хм… хорошо. А я — Велламо Амарин — третья старейшая этого анклава. Отвечаю за физическую подготовку девочек. Кстати, хочу извиниться за этих засранок, поведших себя недостойно! Обещаю, они своё ещё получат.

— Беспокойное Море и Бессмертная… Суровое у вас сочетание имён. Впрочем, они вам явно к лицу! — постарался я поддержать разговор.

— Хо, нечасто встретишь вдали от родины кого-то из белых европейцев, что может похвастаться такими знаниями чужой культуры. Впрочем, многие и о своей-то ни черта не знают! Нынешние поколения без нейропомощников даже подтереться не способно, не то, что мы! А кое-кто даже читать уже не умеет, ты представляешь? Всё через озвучивание машиной воспринимает! Немыслимая деградация! Старших не уважают, работать не хотят и не учатся. Только и умеют, что сношаться по подворотням, да колёса жрать…

Мы медленно шли вдоль огромного ангара, превращённого в тренировочную базу, и слушали причитания женщины о временах и нравах, сдобренные какофонией десятков тренирующихся людей. Ну, чисто бабка у подъезда!

Весь мир у неё — шлюхи да наркоманы. Одно их поколение всё в белом.

И, тем не менее, слушая её монолог и поддакивая вовремя, я не забывал изучать местную обстановку. Огромный ангар, построенный на стальном каркасе, с отделкой из современных материалов, был разделён на несколько зон. Площадка, уложенная матами, где спарринговалась младшая поросль. Зона с тренажёрами. Свободная зона для боя с тенью, ката или работы со скакалкой, где было упругое резиновое покрытие. И в самом конце четыре боевых ринга, каждый из которых отличался своей уникальностью.

Классический боксёрский ринг с канатами. Пентагон, закрытый со всех сторон сеткой, как в ММА. Площадка с песком вместо пола. И самый жёсткий вариант — голый бетон, покрытый заливным полимерным покрытием.

Каждый из рингов, похоже, имел свои правила и ограничения. Так за канатами девушки часто носили шлемы, капу и средние боксёрские перчатки. Внутри пентагона снаряжение ограничивалось только каппой и тонкими перчатками без пальцев, а на песке девушки и вовсе бились в шортах да майках! Капа, тем не менее, всё ещё присутствовала во рту.

Четвёртая же площадка сейчас пустовала, но даже издали я успел отметить на ней несколько въевшихся пятен засохшей крови. Видимо, там занимались только самые опытные бойцы, в условиях, приближённых к реальным боевым.

— Ну как? Впечатляет⁈ — не без гордости обвела руками свою вотчину старейшая, когда мы прошли ангар насквозь. Метров двести он был в длину, если мне не изменял глазомер.

— Более чем. Очень достойный комплекс. Для меня было бы честью позаниматься здесь!

— Учить я тебя не стану. Это запрещено, — строго посмотрела на меня женщина.

— И не нужно. У меня свой путь.

— Я заметила. Карате-до? Бокс? Муай-тай?

— В основном последние два. Элементы иных искусств я применяю только по ситуации.

— К примеру, акупунктуру, — кивнула понимающе мастер Велламо.

— И акупунктуру, и захваты, и удушение, и если нужно, броски. Во главу угла поставлена скорость выведения противника из строя. Как со смертельным исходим, так и без него — по ситуации.

— Хорошо! Я дам тебе доступ к тренажёрам, площадкам для спарринга и медицине. В любое время дня и ночи можешь тренироваться, как тебе нравится, — сложив руки в замок на груди, старуха с хитрой улыбкой пострела сперва на меня, а после перевела взгляд на своих подопечных у меня за спиной.

— А что взамен?

— Спарринги с моими воспитанницами! В полный контакт. Минимум пять боёв в день. Выдержишь?

— Один на один? Двое на одного?

— А потянешь двоих-то? Эффекта неожиданности, смотри, уже не будет, — взлетели её брови вверх, а указательный палец упёрся мне в торс.

— Почему нет? Я не боюсь проиграть, наоборот, так для меня будет только лучше.

— Ха! Хоть у кого-то в этом городе есть яйца и мозги! — хлопнув меня по плечу своей стальной рукой, старуха рассмеялась, отправившись восвояси, — Осваивайся здесь потихоньку!

— Всё? Мы наконец-то уходим из этого жуткого места? — тотчас подскочила ко мне Кесси, нервно озиравшаяся вокруг.

— Страшно было? — улыбнулся я ей в ответ.

— Да капец вообще! Я думала, они тебя убьют! Что эта жуткая тётка сказала?

— Мне дали разрешение здесь тренироваться. Так что нет, Кесси, мы пока не уходим. Шорты и бинты мои у тебя?

— Да, вот, — Кесси выудила из своей сумочки туго стянутый пакет.

— Идём! Мне нужно переодеться. Теперь мы будем каждый день здесь бывать!

— О не-ет… каждый день! Да за что мне всё это⁈

Не переставая тихонько ныть, тем не менее, Кесси беспрекословно следовала за мной всюду, не смея ослушаться даже в мелочах. Словно тень, девушка была рядом, даже трясясь от страха, и это делало ей немалую честь!

Она помогла мне переодеться, закрывая от похотливых взглядов местных девиц как могла, спрятала всю одежду и обувь в пакет, не доверив её местным шкафчикам, после чего терпеливо подавала мне боксёрские бинты, покуда я медленно, но методично наматывал обмотку на руки и ступни, на манер муай-тай.

— Идём! — подскочив с лавки, я направился к беговым тренажёрам на разогрев.

(Пример формы в Муай-тай)