АНАФЕМА: Свобода Воли. ТОМ 3 (Часть X)

Глава 3

«Ворота, ведущие в 'Цветочный район»

— На каком основании вы препятствуете выполнению моих должностных обязанностей? Я приехал забрать своего генерального директора!

На дороге перед воротами, что вели в район, в котором жила семья Колбиных, стояла машина представительского класса. Машина не обычная — не простой беспилотник за пару миллионов, какие часто любят покупать ленивые бизнесмены. А реплика одного из автомобилей прошлого. С пулестойкой защитой, ручным управлением и точно воссозданным по цифровым архивам салоном. Автомобиль модного нынче направления — под ретро.

Правда автомобиль только внешне выглядел как «Mercedes Benz Maybach s600 Emperor», ибо материалы и агрегаты были в нём использованы самые передовые. Как и его внутренняя компоновка.

В первую очередь современный «Император» банально поменял силовой агрегат внутреннего сгорания на электродвигатели, став электромобилем. И этот электромобиль, взятый Степаном в лизинг за два миллиона мировых долларов (предварительно согласовав всё с Владимиром конечно), теперь не пускали на территорию закрытого района, где жила Альбина Колбина — гендиректор Плазмотроники.

— Ничем не можем помочь, — женским голосом заговорил гуманоидный дрон, посаженный вместо старых охранников, — По новым законам Лазбурга, носителям агрессивного гормона запрещено появляться в зонах первого и второго класса. Вне зависимости от повода или причины.

— Но я директор по безопасности! Высший менеджмент бизнеса, согласно Международной Корпоративной Этике имеет право появляться в любых зонах, если это обусловлено прямыми должностными обязанностями! — аргументированно возразил Степан бездушной машине. Последние дни гайки в Лазбурге затягивались всё туже, норовя рано или поздно окончательно сорвать резьбу.

Отчего настроения в недавно созданной ими службе безопасности были тревожными. Ведь все их сотрудники были мужчины — нанятые Волком и Лунем из бывших сослуживцев, ушедших так или иначе на покой и покинувших территорию «РусАтомКорп». И новые порядки прямо ограничивали их оперативный простор!

— Со вчерашнего дня превалирование международных соглашений на территории Лазбурга было аннулировано. Местные законы теперь имеют определяющее значение!

— Чёрт знает что… — отойдя в сторону, Степан припарковал с первого взгляда полюбившегося ему «Императора» на стоянку поодаль. И набрал по бортовой связи Аза, дабы прояснить ситуацию — тот уже давно жил на территории предприятия и в этом доме практически не появлялся.

Да и потом, хоть его мать и числилась гендиректором, но сейчас её больше всего интересовала будущая беременность и подготовка к этому важному шагу, нежели дела семейного бизнеса. Тем более, что её не по годам взрослый сын фактически полностью взял все дела на себя, успешно со всем справляясь.

— Да, Лунь, что случилось? — на экране бортового монитора отобразилось лицо Владимира.

— Короче, жопа, Аз…

Кратко описав ситуацию и получив инструкции, Лунь связался с Альбиной и спокойно её проинструктировал. Благо они уже успели заново друг с другом познакомиться, и даже сходили на пару свиданий, с горячего одобрения Владимира. Так что женщина не стала задавать много вопросов всегда спокойному и уверенному в себе мужчине, а просто сделала, как Степан ей сказал.

Демонстративная поддержка Владимира давала ей огромную уверенность в надёжности Степана, как мужчины и как защитника. Так чего выкаблучиваться?

Лучшей рекомендации ей и желать было нельзя!

Через двадцать минут из ворот «Цветочного района» выехало такси, заказанное Альбиной, и остановилось рядом со служебным «Императором». После чего женщина пересела оттуда сюда, юркнув в заранее открытую Степаном заднюю дверь электромобиля, и, наконец-то, заняла место в мягком тёмно-синем салоне.

— Ужас какой! — заговорила Альбина сразу, как тот сел на водительское сиденье, — Кто вообще додумался до таких дурацких правил? Это же неудобно! И что теперь будем делать? Мне очень нравится, что ты за мной каждый день заезжаешь… Доброе утро, Стёп.

— Доброе утро, Алечка! — улыбнулся ей в камеру связи с водителем Степан. Его улыбчивое лицо как раз отображалось на экране, вмонтированном в спинку переднего сиденья, — Честно сказать, это проживание в разных частях города очень мешает эффективно работать нашей службе безопасности. Владимир предлагает решить этот вопрос кардинально — продать старый дом, и построить новое жильё у самой границы города. Где-нибудь недалеко от завода, где защищаться будет проще всего, или вообще на его территории. Но это точно решать не мне — как вы договоритесь, так делать и будем. Но, похоже, власти Лазбурга сами подталкивают вас к подобному переезду.

Пока он говорил, служебный император мягко тронулся, бесшумно заскользив по асфальто-бетонной дороге.

— Эх… ну да, Вова говорил уже об этом. Но ты же знаешь, Стёп, я не очень хочу продавать этот дом — я там родилась. Всё же наследие Колбиных… Шестьдесят лет там жили.

— И всё же это не ваша земля — район принадлежит городу. А участок, где стоит дом в аренде, которую могут в любой момент отменить.

— Да ты что! Это же ни в какие ворота не пролезет — там не самые последние люди города живут!

— Да я уже ни в чём не уверен, Аль! А ещё этот цветочный район — зона второго класса угрозы, где ни мне, ни Володьке появляться больше нельзя. Я же говорил о новых правилах. Как ты будешь там одна жить? А если случится что?

— Вот же!.. Не подумала совсем… — расстроилась Альбина, и, задумавшись, зло посмотрела в окно. Руки её лежали на коленях, нервно сжимая друг друга — не нравились ей подобные фундаментальные перемены. Пугали.

— А территория частного бизнеса, даже по внутренним Лазбургским правилам, место закрытое. Принадлежащее только нам! Вот твой сын и предлагает прикупить земли вокруг завода — всё одно пустует. И на территории разросшегося предприятия выстроить хорошо защищённый жилой массив! Благо закон будет на нашей стороне — можем хоть бункер там вырыть. Насчёт экологии, кстати, твой сын тоже обещал позаботиться, снизив выбросы завода чуть ли не до отрицательных значений. Не знаю, как он этого добиться собрался, но результат он обещал твёрдо! Я несколько раз переспрашивал. Даже планы есть по озеленению всей территории завода.

— Ох, Стёпа! Вы как сговорились с ним. Хотя, почему как? Вот и тебя он поддерживает, чуть ли не в мужья мне сватает! — откровенно рассмеялась женщина.

— А чего, я хоть завтра готов! Как увидел тебя шесть лет назад, когда устраивался на работу, влюбился моментально! Только раньше тебя мужчины не интересовали совсем… да и я тоже не особо котировался.

— И что, даже на детей согласен? — хитро сощурилась Альбина, вглядываясь в мимику его лица на экране.

— Ещё бы! Мечтаю о сыне с дочкой, а может и не только, с тех пор, как вышел в отставку. Сколько лет посвятил службе на чужое благо, а своего счастья так и не нажил. Хватит — наслужился! Свой дом хочу. Жену умницу, и деток родных на руках подержать. За это мне и жизнью рискнуть не жалко, — взгляд серьёзных глаз словно дуло винтовки впился в глаза Альбины. И столько искренности в нём было, что немолодая уже женщина смутилась, словно пятнадцатилетняя девушка.

— Я подумаю… — кокетливо пообещала она Степану, напоследок стрельнув глазками в видеокамеру над монитором.

Дальнейший их выезд по делам продолжился в ещё более непринуждённой обстановке, располагавшей к сближению. Да и чего стесняться и тянуть? Не маленькие уже давно!

Возраст, ёлки зелёные…

Мы с Кесси сидела в салоне вдвоём. «Красный-на-Чёрном» мерно урчал двигателем, словно большое чудовище, а его колёса стремительно глотали метр за метром дорожного полотна, неся нас к западным окраинам города. Очень западным, почти примыкающим к объездной трассе, по которой мы с мужиками выезжали на свой первый промысел на Мамонте.

Там, на территории бывшего посёлка Ганино, поглощённого Лазбургом лет пятьдесят назад, и располагался небольшой тайский анклав, состоявший из одних только женщин разного возраста. Причём в подобном виде он существовал последние тридцать лет, насколько я сумел узнать, что не могло не вызывать во мне многих вопросов о другой моей родине.

Что-либо понять по скупым данным из сети о Таиланде было сложно. С первого взгляда всё вроде было, как и везде — блядство, разврат, торговля абсолютно всем от детей и наркотиков, до органов чёрного происхождения и даже рабов. А раз так, то какой смысл бежать куда-то? Везде также.

Но отчего-то такие вот анклавы, существовали чуть не по всему югу России и соседних стран, где жили всегда одни женщины.

Почему так? От чего? Я не знал. Но очень хотел узнать!

— Так всё-таки, зачем мы едем к этим сумасшедшим? — не выдержала долгого молчания Кесси, решив разведать мои мотивы. С тех пор, как в нашем доме поселилась душа её бабушки, а сам я пообещал ей новое механическое тело, Кесси прониклась ко мне нешуточным доверием.

Все мои приказы и распоряжения она воспринимала чуть ли не как закон, работала со всей возможной самоотдачей, зачастую не уходя спать, пока работал я, и даже отдых мой была готова обеспечивать со всем рвением, делая мне по ночам массаж стоп, спины и шеи. И даже (о ужас!) начала свои первые попытки в готовке! Судя по всему, беря уроки прямо у своей бабушки…

Серьёзная целеустремлённость для девушки этого времени, что и говорить. Особенно, если учесть, что Кесси перестала грубо и агрессивно себя предлагать, поняв, что я не настолько падок на женское тело, чтобы действовать в этом плане бездумно, словно животное.

Вместо этого, теперь она сменила тактику на лёгкое соблазнение и заботу, удвоив усилия в обучении новым и старым приёмам у своей многоопытной бабушки.

Что ни говори, а «опыт Оливии» плюс «молодость и красота Кесси», теперь работали в весьма жуткой связке! Заставляя меня медленно, но верно проникаться симпатией к этой шумной девице.

Всё-таки мы, мужчины, любим, когда нас ценят и о нас заботятся красивые женщины. И я в этом плане не был исключением. Как бы даже наоборот!..

— Так получилось, что я знаю трёх близняшек из этого анклава. И даже успел с ними пообщаться на разные темы… Случайно столкнулся, если честно. В итоге они мне сообщили, что недавно у них начали пропадать, а после и умирать страшной смертью молодые воспитанницы — лет тринадцати-пятнадцати. Какой-то маньяк прямо под носом у таек начал похищать их детей! Сама понимаешь — это для меня дело принципа. Маньяков и педофилов я готов на кол сажать бесплатно, без праздников и выходных! Так что решил помочь.

— Вот оно что… да, это серьёзно. Но я слышала, тамошние девки совсем на голову скорбные. Калечат себя странными упражнениями, ногами машут, кости друг другу ломают! А их старшие и вовсе терпеть не могут связываться с местными жителями и живут чуть ли не в изоляции. Что мы делать будем, если они не согласятся принять нашу помощь?

Именно так! Нашу, а не мою! Кесси уже давно изъясняется только так, причисляя себя ко всем моим задумкам, планам или делам. Всегда готовая помогать, последнее время, она набрала подобным образом немало очков моего личного расположения.

Уверен, без мудрых советов Оливии здесь тоже не обошлось. Но это было даже к лучшему, потому что ни капли фальши я в её намерениях пока не заметил. И видит Солерод, в союзниках и единомышленниках я нуждался всегда! Приятно, чёрт возьми, когда твои стремления люди поддерживают добровольно, а не благодаря твоему вмешательству в их память, подсознание или свободу воли.

— Найдём виновных сами и ликвидируем. Мне не нужно их разрешение, чтобы сделать город немного чище. Но получить зацепки всё же будет быстрее через анклав! Хотя и их тренировочными площадками воспользоваться было бы удобно. Короче, будем посмотреть.

Наш автомобиль съехал на полосу торможения, сбросил скорость, и медленно вырулил на съезд с путепровода, вскоре опустившись на первый уровень города. Дома в этой части Лазбурга уже были весьма старыми, по большей части приближаясь к столетнему юбилею — перестраивать целый район было крайне затратно, так что этим зданиям всеми силами пытались продлить жизненный цикл.

Вскоре многоэтажные строения начали становиться всё ниже и ниже, пока не стабилизировались на семи этажах. Асфальт сменился обшарпанным голым бетоном, число стихийных помоек выросло кратно (почти половина улиц была завалена мусором!), а плотность застройки понизилась ещё больше. А минут через пять их транспорт замер перед массивными стальными воротами, выкрашенными в насыщенный лазурный цвет.

Вот он! Анклав!

От этих ворот в обе стороны тянулась белая бетонная стена высотой метра три, а на опорных столбах, украшенных фигурками драконьих голов, кое-где проглядывались корпуса видеокамер наружного наблюдения.

— Основательный подход, — хмыкнул я, выбираясь наружу. То, что нас давно срисовали, я не сомневался, а значит, следовало показать, что мы сюда не просто так заехали.

Принялся ждать.

— А если нас не станут встречать?.. Эй. Да здесь даже домофона нет! Нам что, в ворота стучать⁈ — появилась рядом Кесси, по своему обыкновению усевшись мягкой попкой на крыло автомобиля.

— Просто подождём. Нас уже заметили, — спокойно ответил я, сложив руки на груди.

Ждать пришлось долго. Минут тридцать.

Я так и остался стоять перед машиной, ни разу не сменив позу. Зато Кесси успела вся измаяться, не зная, чем себя занять. В итоге, когда ворота поползли вбок, открываясь, она уже вовсю смотрела обучающие видео по кулинарии, сидя в салоне Красного-на-Чёрном.

Не знаю, чему она столь усердно училась, но пока мне не довелось попробовать ни единого её кухонного шедевра. Да Кесси, собственно, и не предлагала пока. Секретничала…

Наверное, результат был не очень.

Из ворот выехало четверо девок, одетых в защитное снаряжение вроде наколенников, налокотников и прочих щитков, обутые в массивного вида ролики! Двигаясь стремительно, они закружили вокруг нас, явно ускоряясь и маневрируя за счёт мощных электродвигателей самих роликов.

Непривычное средство передвижения было явно создано для пересечённой городской местности. И наверняка было пригодно как для скольжения, так и для скоротечного рукопашного боя.

Тонкие бойцовские перчатки на руках женщин, защищавшие их костяшки, намекали на этот факт абсолютно прямолинейно. Хотя и коленом в защите получить будет ничего приятного… особенно на приличной скорости.

— Кто вы, и чего вам надо⁈ — остановилась одна из таек, пока остальные три продолжали кружить вокруг, нервируя Кесси. Говорила она на ломанном английском с ужасным акцентом.

— Я Владимир Колбин. Я ищу Ваан, Анчару и Йонг. Они меня знают, — заговорив на чистейшем тайском, я моментально сбил спесь с наглых девиц. Переглядываясь, они постепенно остановились, перестав мельтешить вокруг нас.

— Откуда ты знаешь наш язык? — прозвучал новый вопрос откуда-то сбоку. Кто конкретно спрашивал, меня не волновало.

— Выучил.

— Ты слишком хорошо говоришь на нём, чужак. Кто тебя послал?

— Что за тупые вопросы? Захотел и выучил. И никто меня не посылал — я сам кого хочешь послать могу! Передайте Ваан, что её ждёт Вова.

— Жди… — достав из нагрудного кармана переговорное устройство архаичного вида, тайка быстро переговорила. Дождалась ответа, и после короткого спора почему-то недовольно цыкнула.

— Езжай вслед за нами, никуда не сворачивая, — бросив короткий приказ, она развернулась. Ворота снова открылись, и две девушки начали медленно набирать скорость, двигаясь по тонувшей в зелени дороге.

Прыгнув за руль, я тотчас тронулся следом, а две других девицы на электророликах замкнули нашу колонну, приглядывая за нами сзади.

— Не нравится мне всё это… О чём вы говорили?

— У тебя что, нейронка тайский язык не переводит?

— Только письменность, — скривилась Кесси, — Более функциональный пакет перевода приличных денег стоит.

— Так купи — деньги у тебя есть.

— Бабушка советовала этого не делать, — вздохнула девица, — Все разговоры попадают на сервер другой карпы перед переводом, а значит, будут доступны ей для прослушивания. Чтобы этого избежать, нужен свой сервер с лингвистической нейросетью. А это очень немалые деньги…

— Мудрая женщина.

— Да уж… Ой, как красиво! Смотри!

Справа от нас проплывала небольшая теплица, утопавшая в сотнях различных цветов. За прозрачными экранами было так всё пёстро, что даже в глазах рябило.

Логично, что в местном климате такое богатство можно было вырастить только в контролируемой среде. Да к тому же экология в городе оставляла желать лучшего. Даже здесь, где росло огромное число кустарников и деревьев, чувствовался привкус бетонной пыли, запах трансформаторного масла и разогретого асфальта.

И даже верхушки деревьев были кое-где мёртвыми, явно поражённые в прошлом кислотными дождями.

Наконец мы выехали на относительно открытое место, где дорога закладывала петлю. Припарковались, и вскоре очутились перед встречающей нас пятёркой женщин с поджарыми мускулистыми фигурами.

— Следуй за нами!

В итоге, взяв в кольцо, эта пятёрка повела нас вглубь обжитой территории.

— Гляди, там какой-то домик! — дёрнула меня Кесси за рукав.

— Это не домик, а буддийский храм.

— Красивый!..

Вскоре мы миновали его и углубились в жилые постройки, крытые черепицей. Между ними по центру улицы располагались навесы, под которыми росли различные растения, карликовые деревья и многолетние цветы, а в нескольких особых местах стояли даже домики для духов, со столами, уставленными подношениями, палочками благовоний и прочими атрибутами традиционной культуры. Под ногами же бетон и асфальт сменила мелкая глянцевая плитка, выложенная в красивые мозаики.

От этих видов мне даже на душе потеплело — настолько я соскучился по своей пятой родине.

Вскоре нас завели в один из длинных домов, где обоим пришлось разуться.

— С вами желает побеседовать одна из старейшин. Следуйте за служанкой.

Передав нас на руки полноватой женщине лет пятидесяти, одетой в пёстрый «чут тай», воинственного вида тайки остались у входа в дом. Та поклонилась, поприветствовав нас, и молча повела внутрь помещений, где огромное число цветов и украшений соседствовали с давно знакомыми мне оккультными артефактами.

Были здесь как амулеты «такрут» (ตะกรุด), хранящиеся в герметичных металлических сосудах, так и «пха пратият» (ผ้าประเจียด) — платки с вышитыми на них магическими узорами и мантрами.

Также на пьедесталах, располагавшихся как в комнатах, мимо которых мы проходили, так и прямо в коридорах, стояли куклы-защитники. Вязаные в основном.

Или, как их называли тайцы «хун пхайон» (หุ่นพยนต์). В таких кукол должны были вселяться духи-защитники посредством особого ритуала, и защищать своего хозяина от оружия или повреждений в драке.

— Прямо оккультный музей, ёлки-палки… — пробормотал я на русском, удивляясь такому разнообразию магических поделок.

Но особенно меня зацепил последний экспонат, попавшийся на глаза по дороге. Под стеклянным куполом, на особом месте. Украшенный дорогой тканью, цветами и золотыми украшениями, лежал «золотой ребёнок»!

Ещё одна оккультная поделка древних практиков магии…

Дух ребёнка-выкидыша, чья мумия сперва подготавливалась, после чего покрывалась янтрами на спине и груди, а после лакировалась золотом…

Как по мне жуткая штука. Да и не делали их в моё время уже… насколько я знал.

А сам этот дух применялся для очень разных целей, от насылания болезней и доведения до смерти недругов, до привлечения противоположного пола.

Мерзкая магия.

— Ой, какая странная куколка! — заметила золотого ребёнка и Кесси. И даже порывалась подойти поближе.

— Это не кукла, — одёрнул я девушку, заставив шагнуть вслед за сопровождающей. Мы как раз добрались до нужного нам помещения.

— Не кукла? А что? — влетели её брови вверх.

— Потом расскажу. Тихо!

Нас уже ждали внутри, так что тему продолжать моя секретарша не стала. Кроме двух служанок, стоявших у стены, за столом уже сидела пожилая женщина, одетая в золотую ткань, и Ваан собственной персоной, уже полностью оправившаяся от нанесённых мною травм.

Во всяком случае, ноги под себя она поджимала без каких-либо проблем.

— Ваан, ты уверена, что это он? — холодные глаза старухи просветили меня словно рентгеном, и ей явно не понравилось то, что она видит. Говорила она на южном тайском диалекте, сильно отличавшимся от центрального диалекта быстрым произношением, сокращениями и иным распределением тональностей. Но так как я знал оба диалекта в совершенстве, как два родных языка, понял её без труда.

— Я могу сам говорить за себя, — перешёл я на южный диалект, отчего глаза всех женщин вокруг округлились. Даже служанки в удивлении подняли на меня взгляд, — Саватди́:!

Поприветствовал я старейшую и сделал простой «вай» (приветствие) как равный равному. Сложил ладони на уровне груди, пальцами вверх и параллельно телу. Большими пальцами рук коснулся груди, а голову наклонил так, чтобы кончиком носа коснуться средних пальцев сложенных вместе ладоней.

— Саватди́:, — отзеркалила мне приветствие старуха, также поклонившись как равному. Теперь её взгляд был совсем иным, более заинтересованным и внимательным, — Присаживайтесь, будьте нашими гостями, — перешла старуха на английский, пригласив меня и Кесси к столу.

Разместившись на подушках, разложенных на полу вокруг стола, мы ненадолго замерли в ожидании. И пока я изучал Ваан и одну из старейших анклава, новые служанки начали расставлять традиционные тайские блюда.

Я уже подозревал, что разговор будет занятным.