Альфарий: Голова Гидры

Эпилог

Экипаж «Мстительного Духа» реагирует медленно. Слишком медленно.

Мое вторжение не было обнаружено в течение продолжительного времени, так как я прибыл не через посадочную капсулу или аналогичную брешь в корпусе. Не было яростного отряда Легионес Астартес, прокладывающего себе путь по палубам. Просто один воин, скользящий от укрытия к укрытию, осведомленный о планировке линкора класса «Глориана» так, как никто не мог ожидать. Я знаю, что у Хоруса есть свой стратегиум на мостике, хотя никогда ранее не ступал на этот корабль, и я знаю, как туда попасть.

Я был уже на полпути, прежде чем меня заметил матрос, спешащий с одного поста на другой. Он раскрыл рот и запаниковал, потому что в своих чешуйчатых доспехах я выглядел довольно внушительно и превосходил ростом любого из Лунных Волков, к которым он уже привык. Он пытался развернуться и убежать, но я схватил его за голову и сломал шею поворотом запястья. К его несчастью, он оказался не в том месте и не в то время. Возможно, было весьма бессердечно оберечь человека на смерть, чтобы обмануть нашего брата, но кроме того я еще выясняю слабые места в обороне Хоруса. Если у него есть хоть капля здравого смысла, а я знаю, что она у него есть, то, как только моя работа здесь будет завершена, он позаботится о том, чтобы никто и никогда более так легко не поднялся на борт «Мстительного Духа».

Я продолжаю использовать свой дар, насколько это возможно, потому что мы с моим близнецом разделяем все, включая способность скрывать свою истинную сущность, когда необходимо. Я отвлекаю внимание, становясь странной тенью в углу чьего-то зрения, или фигурой, чье присутствие человек осознает, когда видит меня, но о ком не сможет вспомнить, как только я уйду. Разве есть сейчас время преследовать непонятных фантомов? Сейчас, когда корабль находится в боевой готовности, а противник проявляет впечатляющую стойкость, несмотря на отсутствие крупных кораблей и небольшой численности.

Однако двух Лунных Волков, охраняющих мостик, не так легко обмануть. Они настороже, но мой дар не позволяет им сразу же открыть по мне огонь. Они понимают, что что-то не так, хоть и не могут определить, что именно. И они окликают меня, когда я приближаюсь. Я не отвечаю, просто ускоряюсь.

Этого достаточно для воинов Хоруса. Они поднимают свои болтеры и град огня, который они выпускают, должен остановить любого врага на их пути. Но я не просто какой-то враг. Я — примах Императора, хотя они этого и не знают, и где бы не оказались их болты — меня там нет.

Затем я оказываюсь между ними, и два клинка Саррисанаты — или Бледного Копья, как стал называть его мой народ за десятилетия, прошедшие с момента, как я начал свой обман — обезглавили их обоих разом. Конечно, эта потеря тяжелее, чем матрос, но мой брат чувствует себя слишком уверенно в своей перемещающейся в пустоте крепости. Ему нужно открыть глаза.

Его охранники не успели вовремя закрыть дверь на мостик. Я врываюсь внутрь.

Он куда роскошнее, чем мостики «Альфы», или «Беты», или вообще любого корабля в моем флоте: настоящем флота, а не этой разношерстной группе кораблей, которые в настоящее время гибнут по моему приказу снаружи. Он никоим образом не потерял функциональности, но взгляд сам по себе притягивается к командиру. Хорус Луперкаль, облаченный в терминаторскую броню, уже смотрит на меня, пока его телохранители готовятся к атаке.

Я впервые вижу его лицо лично и отмечаю сходство с моим собственным. Мы не близнецы, но в наших бровях и челюстях достаточно сходства, чтобы можно было предположить, что мы братья. Даже если не знать, что мы оба — существа, созданными с помощью генетических манипуляций для покорения космоса.

Хорус, конечно, не может видеть моего лица, потому что оно скрыто под шлемом. Он слегка поворачивается, чтобы выхватить силовой меч, и в это время первый из его четырех телохранителей оказывается рядом со мной. Они облачены в доспехи Марк IV, а не терминаторские, которые носят его Юстерианцы, и ни на одном из них нет знаков различия, которые указывали бы на то, что они являются членами Морниваля. Хорошо. Убийство его элиты или ближайших советников было бы не лучшим способом снискать расположения ярчайшей звезды в созвездии Империума.

Первый Астартес поднимает болт-пистолет и лишается руки. Я вонзаю наконечник копья в грудь другому, бросаю его в третьего, затем подныриваю и прокручиваю «Бледное Копье» над головой, снося головы четвертому и однорукому первому. Третий лежит передо мной и пытается подняться. Я кладу острие своего оружия у основания его шеи.

— Стой! — рявкает Хорус, раскидывая руки. Я слегка поднимаю свое копье, изображая человека в замешательстве, который видит, как его противник обращается к нему, вместо того, чтобы атаковать. Честно сказать, я действительно был немного ошеломлен, когда Хорус приближался ко мне. Мой близнец говорил мне о потоке харизмы Луперкаля, о пламени его духа, но я не был по-настоящему готов к этому. Он — существо силы и цели. В этот момент я понял, почему воины так радостно следуют за ним, почему враги бегут и почему побежденные считают себя освобожденными.

— Наконец-то нашелся мой последний брат! — объявляет Хорус, и в его глазах блестят слезы радости. — Брось оружие, брат! Ты среди друзей! Ты со своей семьей!

— Кто ты такой? — спросил я, и мой голос, несмотря ни на что, звучал неуверенно. И это не просто притворство.

— Я — Хорус, известный моим воинам как Луперкаль, — отвечает Хорус. — Я примарх Лунных Волков и первый сын Императора, Повелителя Человечества. Я твой брат.

Он слегка качает головой, словно не в силах поверить в то, чему стал свидетелем.

— Как тебя зовут? — спросил он.

Я поднимаю руки и снимаю шлем. Пока я смотрю в глаза Хоруса, легкие вздохи на мостике говорят мне, что сходство наших черт было замечено.

— Я — Альфарий.

Это была ложь.