Альфа. Канатоходцы (СИ)

Глава 1

Нейтан Маар, первый советник Его Величества, Райза Розенкройца, стремительным шагом пересёк гостиную собственных покоев и, словно потеряв силы, рухнул в удобное кресло. С негромким вздохом помассировал виски, сдавливая пульсирующие вены тонкими сильными пальцами. Расслабленно закрыл глаза, откинул голову на спинку, изобразил сардоничную улыбку на тонких губах:

— Сестрица, ты вновь явилась без приглашения. Не боишься однажды оказаться в казематах за подобные вольности?

— Ты же знаешь, братец, я ничего не боюсь. Совершенно бесчувственная, — Иден Маар выступила из тени, отбрасываемой книжным шкафом, и улыбнулась. Она не лгала про чувства, девушка ни разу за всю жизнь не испытала ничего, кроме любопытства. Но можно ли считать его чувством? Иден об этом как-то не задумывалась.

— Его Величество опять недоволен твоим самоуправством, — Нейт протянул сестре руку, с тревогой всматриваясь в её прозрачные светло-зелёные глаза. Розовые губы девушки изогнулись в лукавой улыбке, и она с готовностью присела на подлокотник.

— Нейт, ты слишком предан монарху, это не закончится хорошо. Вспомни, как поступили с десятками альфийцев, подобными нам, — красновато-карие глаза мужчины налились светом, став алыми. Он хорошо знал историю Серого королевства, должность обязывала учиться на ошибках прошлого.

— Это произошло сто с лишним лет назад, сестричка. Всё изменилось после доработки вакцины Динари, теперь заражение не билет в один конец, просто особенность организма. Разлом давно перестал быть нашим кошмаром. Но твоё поведение угрожает отношениям с крупнейшими Полисами Федерации. Зачем ты убила председателя Дельга?

Девушка поднялась со своего места, перекинула тяжёлую серебристо-белую косу за спину и холодно усмехнулась:

— Я не лезу в твои дела, ты не суёшь нос в мои. Вроде уговор был именно таким, Нейт. Что изменилось?

— Обстоятельства, дорогая. Ты поломала королю тщательно спланированную диверсию. И теперь Его Величество зол, как древняя тварь из Разлома. Из-за тебя, Иден! Сколько раз повторять, не бери заказы на важные политические фигуры!

— И на этом месте я должна испугаться, что навлеку гнев Розенкройца не только на тебя, верно, братец? Может, ты ждёшь, что я начну обсуждать каждый заказ? Представляю, прихожу к секретарю и прошусь на приём. А цель визита обозначу как «согласование списка лиц и получение на них лицензии убийцы». Ты это так видишь, Нейт? Или догадываешься, что наёмники действуют иначе? — мелодичный голос Иден наполнился раздражением, но Нейтан этим не обманывался. Его сестра лишилась способности испытывать эмоции в возрасте пяти лет, когда произошла активация гена, до того дремавшего несколько поколений. Самого будущего советника «пробуждение» тоже не обошло стороной, выразившись в иной, мучительной форме.

— Переигрываешь, — Иден мрачно взглянула из-под пушистых длинных ресниц. — С завтрашнего дня ты не убийца по найму, леди Маар. Теперь твоя обязанность охранять сестру короля.

— Елену? От кого? От толпы воздыхателей? — Иден мрачновато усмехнулась, что совсем не украсило миловидное лицо. Эта бесстрастная альфийка была невысокой, пропорционально сложённой и обладала богатой мимикой.

— От любого, кого ты сочтёшь опасным для Её Высочества лично и для работы, которой занимается сестра монарха.

— Подробности будут? — Иден выглядела раздражённой, в то время как Нейтан казался совершенно бесстрастным.

— Узнаешь их от принцессы, сестричка, — мужчина поднялся из кресла. Близнецы, впервые взглянувшие на мир обычными, голубыми глазами тридцать два года назад, сейчас ни в чём не походили друг на друга.

— Я без восторга подчиняюсь приказу, Нейт. Помни об этом, пожалуйста, чтобы потом не возникло ненужных обид, — она привычно приблизилась, коснулась тонкой узкой ладонью острой скулы брата. Приподнялась на цыпочки, нежно прижалась мягкими розовыми губами к бледной щеке. — Я знаю, Нейт, что до «пробуждения» любила тебя, дорожила нашими играми, чувствовала себя в безопасности рядом и была счастлива. И, пусть я не могу всего этого испытывать, мне удаётся сохранить воспоминания. Это причина, по которой убийца по прозвищу Яд сегодня останется во дворце.

— Знаю, Иден, — его пальцы, такие же длинные и тонкие, но по-мужски сильные, коснулись серебристо-серых волос девушки. — Теперь я люблю за двоих, и чаще всего это мучительно больно, — алое сияние ушло, оставив только необычный насыщенный цвет радужки. — Тебе придётся подчиниться приказу.

Иден не спорила, зная наверняка, что король не может её контролировать, ведь когда не чувствуешь страха, любви, ненависти, тебя нечем шантажировать. Жизнь брата важна в силу привычки. Быть рядом и помогать, слушать его и защищать, когда это требуется.

— Когда мне нанести визит для знакомства с новым работодателем? — Иден капризно надула губы, глядя на брата из-под пушистых ресниц.

— Прямо сейчас, Её Высочество ожидает тебя в своих покоях, — он поцеловал сестру в макушку, после чего легонько оттолкнул. — Иди. И не подведи нас обоих.

Елена Розенкройц унаследовала черты лица своего предка, чей портрет находился в картинной галерее столицы. Высокие скулы, выразительные зелёные глаза под тонкими бровями вразлёт, непослушные каштановые волосы, и аура тьмы, которую ни одному живописцу не передать.

Иден стояла перед принцессой, почтительно склонившись. Как бы ни была бесстрастна леди Маар, аура силы воздействовала на неё как на любого человека.

— Ты стоишь передо мной, Яд Маар, а это означает только одно, мой венценосный брат решил усилить меры безопасности.

У принцессы оказался мягкий, тёплый как дневной свет, голос. Иден он неожиданно понравился. Елена не задавала вопрос, поэтому женщина осталась стоять чуть согнувшись. С венценосными не спорят и без их дозволения не двигаются. Разумеется, если нет желания проверить реакцию Теневой стражи. Которая как королевская милость — вроде бы её нет, но не приведи случай испытать на себе.

— Да разогнись ты уже! Ненавижу разговаривать с затылками, которые все старательно выставляют! — принцесса развернулась, резко отошла к окну. Елена Розенкройц была высокой, полной, с крутыми бёдрами и пышной грудью. И всё же, несмотря на своё телосложение, девушка двигалась стремительно и бесшумно.

Иден выдохнула, разгибая спину. Покои королевского высочества не выглядели женскими. Они в равной степени могли принадлежать и королю Райзу, и придворному лекарю. Бесконечные полки с книгами, колбы, реторты и приборы, назначения которых Иден даже не представляла, окружали принцессу.

«А ведь слухи правдивы, она предпочла науку политике», — подумала убийца, стараясь рассмотреть затаившихся «теней». Однако затея оказалась пустой, не зря отряд носил такое название.

Созданием подразделения «теней» королевская династия была обязана Айлин Динари. Прошло более ста лет, а имя Айлин помнили до сих пор, как предателя Федерации и первопроходца в работе с заражёнными. «Теней» набирали из верных королю и его избраннице людей. Из тех, кто прошёл жёсткий отбор Михаила Элькеради и Дейсона Смита. Единственных людей, заслуживших доверие Айлин. Все они давно превратились в прах и имена в хрониках, но свой след в истории оставил каждый, так или иначе.

— Ваше Высочество, рада служить вам, — Иден взглянула в глаза принцессы, и поспешила опустить ресницы, защищаясь от возможного пси-удара. Опасное наследие первых королей, в той или иной степени передавшееся каждому носителю крови Розенкройцев. Не подавляемое ни одной вакциной.

— Уверена, когда Нейтан отдавал приказ, ты такой радостью не пылала, Яд. Не унижай себя ложью, когда разговариваешь со мной, — и столько в тёплом голосе Елены было мягкого укора, что Иден обязательно смутилась бы, умей она чувствовать.

— Как прикажете, Ваше Высочество.

— Елена. Называй меня по имени, когда мы не на официальных мероприятиях.

— Хорошо. Как будет выглядеть моя служба? Я убивала безопасным для себя образом.

— Ничего сложного, тебе придётся сопровождать меня и хранить в секрете то, что увидишь или услышишь. Но, насколько я знаю, проблем с тайнами у лучшей убийцы королевства никогда не возникало. Надеюсь, так и впредь будет, — бледные губы Елены тронула лёгкая улыбка.

«А всё же Нейт редкая сволочь», — подумала Иден почти довольно. Только он мог поделиться с монаршей семьёй подробностями, которых нет в личном деле.

— Я понимаю, леди Маар, страх и сострадание вам неведомы, но боль испытывают все, а мой брат, в отличие от вашего, излишним милосердием не страдает. Особенно когда дело касается интересов государства, — у Иден не возникло даже тени сомнения, что агония продлится очень долго, если Елена обнаружит утечку данных.

— Наше сотрудничество, Ваше Высочество, вынужденное. Это Его Величество наказал меня службой на благо научной деятельности. Я стану фрейлиной, сопровождающей принцессу во время путешествий. О нас будут сочинять красивые истории, Елена, — усмехнулась Иден.

— Прекрасная легенда, мне нравится, — одобрила принцесса. И вновь отвернулась к окну, вид из которого не поражал воображения, как и сто лет назад. Мысли девушки были далеко, в секретном исследовательском центре, о существовании которого догадывались, но доказать не могли несколько поколений учёных и военных Федерации.

— Нам придётся часто бывать на семейной ферме. Она находится на землях наших врагов, и дорога лежит через опасные места.

— Риски меня не страшат. Но перед началом службы я хотела бы завершить кое-что. Мне необходимо отлучиться в один из городов Федерации. Буквально на неделю. А затем я приступлю к своим обязанностям.

Принцесса молчала долго, раздумывая разрешать ли беловолосой короткий отпуск, дать ей такое послабление или сразу запретить, подкрепив королевской волей.

— Иден, ты ведь приносила владыке присягу?

— Да, Ваше Высочество! Я обязана служить и защищать, жертвуя ради его спасения жизнью любого, в том числе своей. Я не могу предать Розенкройца, даже если от этого будет зависеть собственное спасение. Как и любой из привилегированной семьи.

— Очень хорошо. Тогда встретимся через семь дней.

Аудиенция закончилась.

В гостиной королевских апартаментов было прохладно, Нейтан усилием воли удержался от желания проверить, закрыты ли окна.

— Итак, наши сёстры отныне будут проводить много времени вместе, я прав?

— Как и всегда, Ваше Величество, — советник улыбнулся, подтверждая слова монарха. Покойный король Рейдан мог гордиться сыном, Райза Розенкройца боялись в Совете Федерации едва ли не больше, чем его легендарного предка. Высокий, крепко сложенный мужчина в королевском камзоле, двигался столь же проворно, как и вымершие беры. Те ещё тварюги были — густая шерсть, восемь когтистых лап, ядовитые клыки… Нейт мысленно поморщился. Довелось ему ребёнком видеть убитого зверя, впечатления не развеялись по сей день. Хотя, конечно, владыка Райз не был ни клыкастым, ни поросшим шерстью. Только опасным, как те самые беры. Если не больше.

— Какие новости из Дамкара? Этот Полис вроде готовил предложение по экономическому сотрудничеству? — Райз опустился в кресло, вытянул длинные ноги, жестом приглашая советника занять второе.

— Дамкар взял паузу после убийства председателя Дельга. На всякий случай я распорядился усилить патрули на приграничных территориях, — Нейт ожидал намёка, где искать виновного в возникшем напряжении. Но Райз молчал, о чём-то размышляя.

— Скажи, почему Иден не может работать в дальних Полисах? Зачем было трогать Дамкар? Из сорока восьми городов она взяла заказ именно в том, с которым нам нужно заключить договор о сотрудничестве! В конце концов, Арвантес за последние полвека заметно расширило собственные границы. Можно работать и здесь! Всегда найдётся тот, кого срочно требуется устранить. А твоя сестра лезет во внешнюю политику и всё мне портит. Может её казнить? Во избежание, так сказать.

— Ваше Величество, пока Иден остаётся с принцессой, она не станет помехой. Я знаю, у вас хватит милосердия счесть это достойным наказанием для леди Маар, — он лгал. Ни один из рода Розенкройц не был милосердным.

— Допустим, советник. Но рекомендую не забывать, когда интересы государства потребуют, я с лёгкостью пожертвую каждым, от кого в этом качестве будет польза. Неуязвимых нет, неприкасаемых не существует.

Лавандовые глаза Райза сверкнули затаившейся внутри силой, словно в вечернем небе блеснула молния, разорвав сумрак. И Нейтан, ненавидя себя за слабость, вздрогнул, не в состоянии справиться со страхом, сковавшим его.

«Если она всё испортит, я сам сверну Иден шею. Лишь бы не пришлось больше чувствовать, как бездна взирает на тебя из глубин лавандовых глаз», — подумал Нейт, глядя на собственные сжатые в кулаки руки. Поднять лицо и посмотреть в глаза королю он был не готов.

— Нам нужен договор с радужным Дамкаром, советник. Придумай, как исправить ущерб, у тебя неделя, — и этот приказ оспорить не решился бы никто в здравом уме. Нейтан пробормотал что-то приличествующее моменту, не представляя себе, как справиться с заданием. Но справляться придётся, если он планирует дожить хотя бы до весны.

Председатель Фладд, руководитель пятнадцатого в списке Федерации Полиса, вот уже тридцать минут занимался выполнением работы, с которой опоздал примерно на семнадцать лет. Воспитывать двадцати шестилетнего сына со всех сторон идея так себе. Но Томас Фладд именно сегодня вспомнил о родительском долге. И, по мнению Гейба, решил выплатить его с процентами за все годы безразличия.

Из кабинета председателя открывался потрясающий вид на вечерний город. Фариан переливался огнями окон, уличными фонарями и лёгкой дымкой радужного купола, защищающего фарианийцев от любой внешней угрозы. Внутри осветительные шары заливали всё неприятным белым светом, но мужчины, сидящие в кожаных креслах, не испытывали дискомфорта.

Габриэль отстранённо смотрел в окно, и его карие глаза выражали лишь бесконечное терпение, в то время как узкие губы подрагивали, словно мужчина сдерживал ругательства. Томас, такой же рыжий и веснушчатый, как его сын, раздражённо изливал потоки брани на Гейба. Несмотря на разницу в возрасте, мужчины походили друг на друга до такой степени, что ни у кого не возникало сомнений в верности жены Фладда, несмотря на её достаточно бурное девичество. У отца и сына были раскосые карие глаза, разных оттенков — у председателя вокруг зрачков расположились зелёные крапинки. Россыпь веснушек на тонких носах с широкими ноздрями, лишь усиливала сходство.

— Возвращение накопителя с информацией по станции «Элегия» вопрос жизни и смерти, Габриэль! Разве твоих людей не волнует, что все материалы могут оказаться в руках прихвостней Розенкройца? — Габриэль Фладд чувствовал, что ещё пару минут, и он сам выбросится в окно, в которое обещал отправить отец. — Ты вообще меня слушаешь, Габриэль? — собственное имя привлекло внимание мужчины и вернуло его к реальности.

— Разумеется, отец, — довольно равнодушно отозвался старший научный сотрудник секретного исследовательского центра «Возрождение». Затем, неторопливо, достал из кармана древний хронометр, проверил, сколько уже времени потерял в неприятном обществе.

— Тогда, что ты намерен предпринять? Нельзя допустить, чтобы к этой розенкройцевской мрази попали разработки Федерации!

— Я? Председатель, вопросами безопасности занимается соответствующая служба. А учёные только исследуют. Поэтому лично я собираюсь вернуться в Центр и заняться работой. В нашем обществе будет порядок до тех пор, пока каждый выполняет свою функцию.

Габриэль поднялся, демонстрируя отцу отсутствие желания и дальше выслушивать обвинения в несостоятельности. Председателю легко бросаться оскорблениями, но все в «Возрождении» знали — не будь Айлин Динари лично заинтересована в подавление генов «иных», никого из них уже не существовало в этом мире. Сто сорок лет назад целительница из Радужного города, влюбилась в правителя Серого королевства. И буквально за год перевернула с ног на голову всё их представление об окружающем мире, о прошлом и настоящем. Женщина, оставшаяся гражданкой другой страны, родила королю-монстру сына. А также обеспечила потомкам заражённых нормальную жизнь, сделав важное открытие в сфере, с которой до неё сталкивались только далёкие предки. И с тех пор работа над вакциной не останавливалась. «Розенкройцевская мразь» развивала науку, искала исцеление для их мира, и ни разу не отвернулась от предложения о сотрудничестве. Джозеф Прайс, сын председателя тридцатого Полиса, стал принцем-консортом, лишь подтвердив прошедшую сквозь поколения идею Айлин Динари о генетическом равенстве всех «имеющих плоть» альфийцев. Гражданам Федерации стала доступна иная медицина, наука. Целитель Динари сделала достоянием общественности проблему Разлома и то, что сотворили их предки, прибывшие на «Элегии». Единственное, что целительница утаила от Совета, так это судьбу комплекса «Надежда» и местонахождение его остатков.

— Ты умный парень, Габриэль, но временами туп, как твоя мать! Неужели не понимаешь, что вся эта чепуха о равенстве, выгодна только тогда, когда есть собственные козыри? А сейчас вся информация о последних разработках оказалась доступна противнику!

— Отец, мы не воюем с королевством больше ста лет! Какое в Разлом, оружие?

— То, что оградит нас от этих выродков! — ответ председателя заставил Габриэля мысленно застонать от досады. Сколько должно пройти времени, прежде чем конфликты закончатся? И две стороны придут к абсолютному миру? — Поэтому ты должен взять дело в свои руки. В вашей конторе слишком много выходцев из либерально настроенных семейств. Я предлагаю тебе, сын, отправиться к Елене Розенкройц, шпионы докладывают, что именно она занимается научными изысканиями в королевстве. И держит свою деятельность в строжайшей тайне. Вотрись к ней в доверие, предотврати утечку информации из «Возрождения». Послужи своей отчизне!

От пафоса, звучащего в речах родителя, Габриэль вновь подумал о том, как прекрасно было бы Томаса выкинуть в окно городской ратуши. Гейб с удовольствием засвидетельствует склонность председателя Фладда к суициду и возникшей в последние годы паранойи.

«Нельзя, Гейб, не дело заниматься убийствами. Лучше, как он и советует, уйти в шпионы. А потом инсценировать собственную смерть и осесть в Сером королевстве», — Габриэль мечтательно улыбнулся. Но отец счёл это знаком понимания, наконец проявившегося в непокорном ребёнке.

— Так-то лучше, Габриэль. Я рад, что ты осознаёшь свой долг перед миром. Не волнуйся, шпионы Серого короля не смогут пронюхать о тебе. Объявим официально тебя изменником, я, чтобы не лишиться кресла председателя, отрекусь от предателя-сына, и тогда ничто не помешает тебе втереться к ним в доверие.

«И никто не помешает мне остаться там навсегда. Тем более что ты отречёшься от меня публично», — Фладд младший довольно усмехнулся.

— Как скажешь, отец. Жаль, что у председателя Дельга не хватило мозгов спрятать накопитель в сейф. Носил его, как дорогую побрякушку, у всех на виду. И вот итог, — Гейб сумел сдержать ехидную усмешку. Томас не оценит подобного поведения единственного отпрыска.

— Председатель Дельга был самонадеян. Ему неоднократно делали предложение передать накопитель в руки «Возрождения». Надеюсь, ты не повторишь его ошибку.

На этом вечер родительского внимания закончился, к бесконечному облегчению Гейба. Старший научный сотрудник с нескрываемой радостью шёл по вечернему городу, наслаждаясь царящей вокруг тишиной. Он спешил в свою маленькую квартиру на окраине Фариана, ничуть не жалея, что не догадался заказать арву, работающую на световых кристаллах. Арвы существовали больше трёхсот лет, но за последние годы учёным-механикам удалось усовершенствовать транспорт, превратив его из курьерского в общественный. От ратуши председателя до окраины, на которой Габриэль арендовал квартиру, предстояло идти почти два часа, но мужчине хотелось проветриться после угнетающего общения с отцом. Сейчас он оказался на пороге чего-то грандиозного. Перемен, способных сделать лучше не просто жизнь федерантов или подданных короля, а целого мира. Жаль исполнение задуманного зависит от факторов настолько ненадёжных, что становилось неуютно.

«Интересно, как скоро я смогу стать своим в королевстве? А получить доступ к их информационным системам?» — размышлял Фладд-младший, быстрым шагом пересекая яблоневый сквер. — «А если в моих расчётах притаилась ошибка? Не поторопился ли я, доверяя своё будущее такой ненадёжной особе, как Иден Маар? Конечно, она обещала поддержку, но что стоит слово убийцы», — Гейбу требовалось крепко подумать в тишине своей однокомнатной квартиры.

На третий этаж Габриэль буквально взлетел, вставил ключ в замочную скважину, два оборота и вот он внутри. Мягко вспыхнул свет в прихожей, выхватывая часть погружённой во мрак комнаты. Этого хватило, чтобы увидеть её, пристроившуюся на краю дивана.

— Ты сошла с ума, Иден Маар? Или что-то случилось, и наши планы изменились? — он хотел бы реагировать менее нервно, но не получалось. Руки дрожали, сердце билось в груди так, словно вот-вот проломит рёбра. Никакого самоконтроля, логики, отстранённости. Только вопрос в голове: «зачем она пришла сегодня».

Серебристые ресницы дрогнули, на мужчину взглянули прозрачно-зелёные глаза убийцы из Серого королевства.

— Привет, любимый. Я соскучилась, — она улыбнулась, поднимаясь со своего места. Шагнула к нему, грациозная, притягательная. Габриэль невольно залюбовался плавными линиями женского тела, мягкими движениями бёдер. Иден умела приковать к себе внимание и профессионально изображала удовольствие от невольного подтверждения собственной привлекательности.

— Иден, мы оба знаем, что ты меня не любишь! — он каждый раз напоминал об этом обстоятельстве не девушке, а самому себе. Чтобы не запутаться в иллюзии, не обмануться, не стать уязвимым. Влюбиться в исполнительницу его заказа самоё глупое, что в жизни сделала Гейб.

— Нельзя отрицать, что меня тянет к тебе вопреки всякой логике. Я не скучаю, но хочу тебя видеть. Не страдаю от мыслей, что ты спишь с какой-нибудь скромной фарианийкой, но точно знаю, что убью любую дурочку, которую застану с тобой в одной постели. Странно, не правда ли, господин учёный? — Иден погладила Гейба по груди кончиками пальцев, мягко коснулась живота через толстый вязаный свитер. Улыбнулась, ощутив, как напряглись мышцы. Приникла всею собой, заглядывая в карие глаза Фладда-младшего. — Пусть я и не испытываю чувств эмоциональных, это не мешает мне наслаждаться физическими проявлениями отношений между людьми. И достаточно продолжительное время я предпочитаю утолять свои желания только с тобой. Может, поцелуешь меня, наконец?

Она смотрела так прямо, а улыбалась так лукаво, что он не удержался, приник жадно к мягким розовым губам женщины. Нужно быть честным: не ради человечества, а из-за Иден он готов бросить всё. Любовь имеет мало общего со здравым смыслом и логикой, это Габриэль Фладд осознал полгода назад, когда встретил её. Ничего не изменилось, их всё ещё тянет друг к другу, разрушая его привычный мир.

Поцелуй затягивал обоих в водоворот, из которого ни один из них не собирался добровольно выныривать. Его пальцы привычным движением расплетали волосы Иден, расстёгивали чёрный с серебряными вышитыми цветами камзол. Губы ловили довольные вздохи и стремились к самым чувствительным местам на теле. Габриэль знал каждую точку, прикосновение к которой заставляло эту женщину стонать от чувственного удовольствия.

— Мне нужно поговорить с тобой, Иден! — он сам не верил, что сейчас они остановятся, заварят чай и заведут беседу.

— Успеется, — убийца не собиралась тратить время напрасно. У них есть несколько часов, прежде чем ей придётся уйти. Поговорить можно и после, так считала Иден Маар. И вряд ли у Габриэля Фладда хватило бы настойчивости, чтобы с ней поспорить.

— Жаль, что ты ко мне ничего не чувствуешь, Иден, — они лежали, закутавшись в покрывало, уставшие, но довольные.

— Дело не в тебе, Гейб, это всё тварь внутри меня. Порой мне хочется что-нибудь почувствовать. Ведь оно того стоит, да? — сколько раз они вели этот разговор? Иден не могла сказать точную цифру, но знала что больше десяти.

— Я никогда не утрачивал эмоций, милая, мне трудно судить, — он притянул девушку в объятия, несмотря на слабое сопротивление. Иден было жарко, но Гейбу не хватало близости с ней. Всё поправимо, как только он окажется в столице, постарается убедить Иден жить вместе.

— О чём ты хотел поговорить? — девушка не стала отстраняться, ей несложно полежать вот так, крепко прижавшись друг к другу. Габриэлю приятно, ей — безразлично, но доставить ему удовольствие нетрудно. Зачем она это делает Яд не могла себе ответить. Наверно, потому и перестала задавать вопрос после каждой встречи с фарианийцем.

— Отец предложил отправиться к вам, шпионить и искать ту симпатичную вещичку, что ты сняла с шеи председателя.

— Накопитель? Правда? Кажется, он тебя тайно ненавидит, Гейб. И мечтает таким образом избавиться. Но это лирика, что решил в итоге великий учёный? — в мятных глазах мелькнул интерес.

— Что уйду завтра, но ты скорректировала мои планы своим появлением, милая. Так что, через пару часов можем выходить.

— Даже не буду спрашивать, всё ли у тебя готово к побегу, сладкий. За что люблю учёных, так это за рациональное мышление, — Иден потянулась, выбираясь из слишком жарких объятий. — Так ты говоришь, у нас есть ещё целых два часа? У меня идея, как их потратить с толком! — Габриэль тоже знал, и спорить не стал, предоставив Иден полную свободу действий.