Алая колыбель

Глава 11. Сломанные игрушки

Я задыхалась от боли в сердце. Мои лёгкие рвало огнём и из горла вырывалось хриплое карканье. Из глаз потоком текли слёзы отчаяния, а пальцы до боли цеплялись за руль угнанной машины.

Замерев здесь, за городом, на полпути к лаборатории, я бессильно рыдала, выпуская всё, что накопилось за последние дни, недели, месяцы. Этот яд, терзавший меня с той минуты, как я увидела Себастьяна, вырвался наружу, и я остановилась, не в силах ехать дальше. Что мне делать? Молиться? Плакать? Или сдаться? Прямо здесь и сейчас могу набрать номер Себастьяна и всё ему рассказать. Он примет решение за меня, а я вновь окажусь под защитой не самого слабого вампира в мире. У меня будет семья, а все секреты уйдут в небытие, потому что хуже конца света ничего и быть не может. Да что я говорю, какой конец света, когда это всего лишь глобальное сокращение численности населения земли? Это конец цивилизации, но не людей, ведь они быстро за пару-тройку сотен лет восстановят популяцию. Но моя жизнь продолжится. И жизнь Аннет, и Себастьяна, Маркуса и Питера и всех-всех-всех остальных. Жить будет проще, ярче, насыщенней. Вот только смогу ли я так жить? После всего, что они сделали и сделают? Смогу ли я поступиться своей совестью и принять их жизнь? О, они не будут переживать и мучиться, ведь они не испытывают сострадания к людям. Но я не такая. И возможно, не смотря на всё, что я сделала, мне никогда не стать настоящим бессердечным вампиром, хищником. И знаете что? Я горжусь этим! Потому что именно это делает меня живой. Да, по всем законам я должна быть наказана за всё, что сделала, но нет таких судей, ради которых была бы готова отправиться на плаху. Поэтому буду жить, и буду стараться жить по справедливости и по совести.

Насколько это вообще возможно.

Вытерев слёзы и заведя машину, тронулась в путь. До конечной остановки осталось чуть меньше десяти минут. Включив весёлую песенку по радио, я несмело улыбнулась. Всё будет хорошо.

Перед въездом на территорию лаборатории находился дом охраны возле шлагбаума. Примерно за пятьдесят метров до этого в гуще листвы скрывалась камера, позволяющая охраннику сразу увидеть подъезжающую машину.

Похоже сегодня дежурил Рауль, он приветливо улыбнулся мне:

– Здравствуйте София! Хороший сегодня денёк, не правда ли?

– И тебе здравствуй, – ответно улыбнулась я, стараясь выглядеть как можно более безмятежно.

– Вы уж извините за вопрос, но, по-моему, у вас сегодня не назначено, – извиняюще проговорил охранник, чуть теребя куцую бородку.

– Нет, но планы изменились и мне сегодня нужно быть здесь, – уклончиво ответила я, надеясь, что это сработает.

– Ладно, проезжайте, – и он нажал на кнопку, открывающую шлагбаум. – Я предупрежу доктора Льюиса о том, что вы едете!

– Спасибо, – я чуть кивнула, а потом нажала на газ. В глубине души просыпался яркий огонь, заполняющий мои лёгкие. Мне хотелось развернуться и разбить закрывающийся за спиной шлагбаум. Уехать отсюда в никуда и не возвращаться. Но меня держала мысль, что если я это сделаю – все знакомые мне люди погибнут. Из-за того, что я смалодушничала. Сжав плотно губы и забрав выбившийся локон за ухо, резче надавила на газ. Мне нельзя отступать.

Возле входа низкого двухэтажного белого здания стоял доктор Льюис – человек, который брал у меня анализы. Он озабочено кусал губы, не понимая, что происходит. С виду этот человек был похож на неудачника: растрёпанные волосы, круглые очки и вечно испачканная в чём-то одежда. Он питал страсть к кроссовкам Nike и постоянно курил собственноручно выращенный табак. Рассеянный, чудаковатый, кладезь интересных фактов из жизни и очень-очень стеснительный. Но когда дело касается работы – происходит мгновенное преображение. Он собирается и становится как будто выше. В его голосе появляются металлические властные ноты, а ум обретает невиданную ранее остроту. Все решения мгновенные, но тщательно продуманные и взвешенные. И он знает на кого работает. Если бы не возраст, а ему уже было под сорок, когда он попал в поле зрения Маркуса, его обязательно обратили. А так он может рассчитывать только на то, чтобы стать оборотнем, что понятно его не устраивает. Поэтому этот двойственный человек преданно служит вампирам, параллельно пытаясь найти способ стать одним из нас.

– София, какой приятный сюрприз! – чуть растягивая гласные, вежливо воскликнул Льюис, когда я вышла из машины. – Кажется, я забыл, что у нас сегодня назначены анализы… хотя хоть убей, мне казалось, что это будет в следующий вторник!

– Всё верно, Льюис, во вторник. Сегодня я по другому вопросу, – улыбаясь кончиками губ, ответила я, подходя как можно ближе к доктору. – Мне нужно, чтобы вы проводили меня в комнату -214.

Мои глаза мягко засветились, обостряя глубину зрачков, завораживая мужчину.

Он неожиданно рассмеялся и отпрянул от меня.

– Зачем вы меня гипнотизируете? – удивлённо проговорил он. – Что вам нужно от этой комнаты?

– Значит стоит защита, – разочарованно протянула я, на мгновение обернувшись назад и пристально посмотрев на камеру видеонаблюдения. Ох, и не хотелось мне убивать доктора на глазах у охранников. Мало ли, что они могут сделать. Уровнем защиты лаборатории я никогда не интересовалась.

– София, что происходит? – вновь спросил Льюис, почуяв неладное.

Вместо ответа я вновь пристально посмотрела ему в глаза. Мне нужно усилиться. Я должна использовать свои способности себе на благо! Себастьян говорил, что это возможно. Но нужны тренировки, ибо способности – это те же мышцы – их нужно накачать.

– София… – чуть глуповато улыбаясь, протянул Льюис.

– Ты будешь делать то, что я скажу, – мой голос, завораживающий, мёртвый и тягучий, как шипение змеи. Он раздаётся словно отовсюду, накрывая нас с головой, укутывая Льюиса в мягкий тёмный дурман. Однако я чувствовала сопротивление, кто-то мастерски наложил на него гипноз защиты. Мне удавалось ломать эти настройки, но всё имеет последствия – у Льюиса пошла носом кровь, а из глаз стала уходить жизнь.

– Остановись и подчинись мне, – хрипло прошипела я, надвигаясь на доктора. Он замер на месте, как дичь, из-за чего мои клыки непроизвольно заострились, а из пальцев стали расти когти.

Человек ничего мне не ответил, он опустел, словно жизнь покинула его тело.

– Вытри нос, – приказала я, подавая платок. Человек неуклюже растёр кровь по лицу, так что мне пришлось ему помочь, в душе моля, чтобы камеры были слишком плохи, чтобы охрана поняла, что здесь происходит. Пока меня спасало то, что кроме нас здесь больше никого не было. Но когда мы войдём в здание, Льюис выдаст меня с головой своим поведением. С этим нужно что-то делать.

– Сейчас ты будешь вести себя как всегда, но внутренне ты останешься моим, – приказала я, когда закончила вытирать кровь.

Доктор не стал таким, как раньше. Нет, его манера держаться, ходить и говорить вернулись, но в глазах застыла боль и опустошённость. Мне показалось, что я слишком сильно на него надавила. Интересно, мне удастся его вернуть?

Идя по белым коридора к лифту, здороваясь с проходящими сотрудниками и даже умудряясь отвечать на их вопросы и давать советы, Льюис казался таким как всегда, но некоторые отмечали, что он как-то странно выглядит. Мне удалось убедить их, что Льюису нездоровится, поэтому они не стали его допрашивать.

Спустившись на минус второй этаж, мы оказались в холодном коридоре, все двери которого были заперты на магнитные ключи. Такой мне достался из красной папки от покойного Джейсона. Надеюсь, он сработает, ведь в противном случае вся эта затея коту под хвост.

Пройдя до конца, мы оказались перед закрытой дверью, без опознавательных знаков.

– Мы пришли? – довольно нетерпеливо спросила я, чувствуя, как напряжение сквозит через кончики пальцев.

– Да эта комната -214, – равнодушно ответил Льюис.

– Отлично, – я развернула доктора к себе лицом и вновь напрягла глаза, – сейчас ты выйдешь из здания и дойдёшь до своей машины, сядешь в неё и поедешь домой, соблюдая все правила. Дома ты ляжешь в постель, а когда проснёшься, то будешь помнить, что плохо себя почувствовал. Сегодня у нас должны были быть пробы анализов, но по состоянию здоровья ты был вынужден отказаться и поехать домой. Ты не будешь помнить ничего из того, что мы делали вместе. Если по дороге кто-то будет спрашивать – говори, что тебе нездоровится. Ты понял меня? – требовательно спросила я.

– Да, – кивнул Льюис, а затем повернулся ко мне спиной и пошёл в сторону лифта.

– Доктор Льюис, нам надо с вами поговорить! – негромко воскликнула я, нагоняя мужчину.

– Извини, София, – вымученно улыбнулся доктор, – я плохо себя чувствую, пожалуй я поеду домой и отдохну.

Удовлетворительно кивнув, я проследила, чтобы он дошёл до лифта и лишь потом вернулась к запертой комнате. Достав из сумки карту-ключ, я провела её вдоль магнитной ленты. Она сработала.

Эта комната была как из фантастического фильма или же дизайнер работал и на Орден, и на "АмбриКорп".

Абсолютный, белый стиль. Стены, пол, потолок – всё молочное, пустое, холодное. В центре комнаты стеклянный стол с изогнутой ножкой, на котором стоял прозрачный монитор, при взгляде на который сразу становилось понятно – компьютер. Похоже военная модель. Интересно, что же там внутри?

На секунду, на крошечное мгновение, показалось, что там есть информация обо мне. То, гложущее предчувствие, мучившее весь разговор с Сержем, всплыло наружу, заставляя сердце прерывисто биться. Мне подумалось, что я и есть та девочка, нулевой пациент и все эти анализы направлены на создание вируса. Меня пробил холодный пот.

Если посмотреть со стороны, то вся сцена выглядит даже красиво. Молодая рыжая девушка в алом летящем платье до колен в белоснежной комнате, как капля крови на снегу. Завораживает.

Подойдя к компьютеру, приставила палец к экрану, вспоминая кусок диалога с Сергеем.

– У Себастьяна везде, где только можно понаставлены анализаторы крови – вместо кодов доступа. Войти могут только свои. С чего ты решил, что я смогу попасть в систему компьютера?

– Потому что вы связаны, София. Ты пила его кровь, а он пил твою. В вас течёт одна жидкость и её будет достаточно, чтобы система распознала тебя как свою. Это ещё одна причина, почему он так рьяно тебя оберегает. Он знает, что будет, если ты попадёшь не в те руки.

И это сработало. Компьютер бесшумно загорелся, открывая передо мной бесчисленные строки кода. Мне оставалось лишь действовать по инструкции, вбивая непонятные значения и переходя из одной корневой системы в другую. Вся эта свистопляска заняла не больше десяти минут, а я взмокла и почувствовала, как выступившая кровь, плотным слоем прижала платье к телу. Нажав в последний раз enter, попала в графический раздел. На этом месте по инструкции следовало воткнуть usb-провод в компьютер и начать перекачку данных. Разумеется, я так и поступила, а пока данные передавались, по размерам они были около двадцати гигабайтов, решила полазить по системе, надеясь найти что-нибудь незашифрованное и написанное на понятном языке. Названия папок мне ни о чём не говорили, поэтому наугад открывала их и просматривала представленные файлы.

Какая дикая смесь языков! И хинди, и арабский, и китайский вперемешку с английским, русским, французским. Какие-то видео-файлы с нечёткой картинкой камер-наблюдения. Что-то было подчёркнуто красным, а что-то закрашено чёрным, как это делают в секретных архивах. Здесь было всё, от расписания работы неизвестных мне людей до сложных химических формул, отсканированных с простой бумаги с карандашными пометками на полях. Фотографии незнакомцев, запертых в клетках, измождённые, с химическими номерами на запястьях. Процесс обращения оборотня, его частичная трансформация, а затем всё тоже, но с вводом в организм неизвестных препаратов. Это было жутко, также жутко, как невинные детские фотографии с утренников, лежащие в той же папке. Я не знала, что случилось с теми детьми. Были астрологические гороскопы, координаты, рассчитанные по звёздам и списки имён загипнотизированных людей, работающих на крупных стратегических объектах стран мира. Фотографии строящихся лабораторий, в одной из них узнала ту, где нахожусь. Но большая часть файлов была недоступна из-за языкового барьера и недостаточных знаний. А потом я нашла свою папку на русском языке. Я не успела её просмотреть, так как запиликал мобильный телефон с просьбой подтвердить отправку данных. И в то же мгновение, я почувствовала, как на этаж спустился лифт. Доли секунды и я поняла, что это вампир. Нажав кнопку отправить, увидела, что отправка займёт около десяти минут. Боже, надеюсь этого хватит.

С независимым видом, я встала из-за стола и повернулась спиной к компьютеру, готовая встретить его. Себастьяна.

– И почему я не удивлён, что найду тебя здесь? – вместо приветствия, сказал Себастьян, одетый на этот раз в чёрное, с хмурым и холодным выражением лица.

Дёрнувшись, как от пощёчины и обрастая льдом изнутри, я выпрямилась, гордо расправив плечи и чуть презрительно улыбнувшись.

– А чего ты собственно ждал? – сардонически с ледяными оттенками в голосе спросила я. – Ты прятал от меня столь многое и теперь удивляешься, что я это нашла. Хорошая логика, браво! Ты…

– Я надеялся, что ты не будешь столь глупой и не станешь лезть туда, куда не следует, – он прошёл в комнату и устало прислонился к стене.

– Именно поэтому ты затащил меня в свою постель? Чтобы я не лезла в твои дела? – неожиданно визгливо воскликнула я.

Мне пришлось сделать несколько глубоких вдохов/выдохов, чтобы успокоиться. Боль, как змея, ползла по спине, подползая к горлу, сдавливая его непрошеными слезами.

– Нет, я просто полюбил тебя. Я не мог позволить тебе отдалиться, уйти к другим…

– Жить своей жизнью, – вместо него закончила я. – Боже, это так глупо звучит со стороны. Ты планируешь устроить конец света больше двадцати лет, но переживаешь, что я могу уйти. Фантасмагория в действии. Объясни мне, на что ты надеялся, когда делал из меня свою возлюбленную? Мне Аннет рассказывала об отношениях вампиров, говорила, что это партнёрство! Но за эти месяцы я не почувствовала себя равной тебе. Ты скрывал от меня самого себя и надеялся, что всё будет хорошо? Не будет, Себастьян, нет! – со слезами восклицала я, сжимая и разжимая пальцы. Отстранённо прислушивалась к звукам со стола, надеясь, что отправка скоро закончится. Как и этот разговор.

– Я верил, что ты изменишься раньше того, как всё узнаешь, – со злостью выкрикнул он. – Верил, что ты станешь настоящим вампиром и поймёшь нужды своей расы! Вся твоя скорбь по человечеству до дрожи фальшива, – он патетично сжал кулак перед лицом. – Ты хищник и должна…

– Я никому и ничего не должна! – с гневом в голосе, перебила я.

Всё не так и всё не то. Этот разговор должен был быть другим. Почему мы кричим? Может потому что нашей любви было слишком мало? Может потому, что мы совсем не подходим друг другу? Но почему тогда мы оказались вместе? Что горит в моём сердце все эти месяцы? Неужели связь так сильна и прочна, что лишает нас права выбора?

– Ты не смеешь мне приказывать, что делать! – продолжила разоряться я, чувствуя, как кровь приливает к лицу. – Один уже покомандовал мной и ты знаешь, что из этого вышло.

Вместо ответа Себастьян подлетел ко мне, замахнувшись, чтобы ударить. Я ждала этого, поэтому вовремя успела отскочить за стол, разделяя нас. Себастьян хотел было последовать за мной, но его внимание привлёк мобильный телефон. Непозволительно дёрнувшись в его сторону, я убедила Себастьяна, что на нём что-то важное. И в это мгновение раздался долгожданный писк. Отправка завершена.

– Что это такое? – нахмурившись и поднимая телефон со стола, спросил Себастьян.

– Причина, по которой я здесь, – ответила расслабленно, с нотками торжества в голосе, скрещивая руки на груди.

– Что и кому ты отправила? – быстро разобравшись, спросил Себастьян. Он поднял глаза от экрана и сурово посмотрел прямо на меня, обжигая холодом.

– Не знаю, что именно, я действовала по инструкции, но отправила охотникам. Привет от Ордена, любимый, – злорадно воскликнула я.

– И ты думаешь, что это поможет? – только на дне его глаз промелькнула тень тревоги, внешне он вновь стал выглядеть спокойно.

– От меня не убудет, – я была несколько разочарована его реакцией, надеясь на гром и молнии, – кстати, спасибо им больше за открытие. Без них я ни за что не узнала бы, какие же вы на самом деле сволочи.

– Мне жаль, что ты так узко мыслишь, – сухо проговорил Себастьян.

– Знаешь, я заметила, все безумцы с манией величия оправдываются идеями и узколобием остальных, не знаешь, почему так? – иронично проговорила я, не ожидая ответа. Теперь, когда файлы дошли до получателей, я, право слово, не знала, что делать. Продолжать этот полубезумный разговор не хотелось – не видела в нём причины. Такая опустошённость накатила, что все мысли и слова, что я намеревалась сказать Себастьяну, ушли безвозвратно. Сводило зубы от желания сейчас высказать всё, что наболело, но я не знала, как подобрать слова. Так мы стояли, минуту-две, Себастьян изучал информацию на мобильном телефоне, я бессмысленно уставилась в потолок.

– Пожалуй, я пойду, – наконец, хрипло решила я. – Я больше не хочу знать ни тебя, ни остальных. Будет лучше, если мы больше никогда не увидимся.

– С чего ты решила, что я отпущу тебя?

Себастьян вновь стал тем вампиром, которого я встретила в ту ночь, на Изоле́-Капрая. Холодный, чёрствый, но с новыми нотами, вызывающими страх – это была его жажда, до поры дремлющая в глубине, скрытая от глаз. Он смотрел на меня, как на свою собственность – с жаром, обжигающим до льда. Я примёрзла к полу, пытаясь стряхнуть с себя этот чужой, опасный взгляд, цепко держащий меня на месте.

– Потому что я никогда больше не буду твоей, – голос подвёл меня неожиданным писком, как полузадушенный кролик издаёт свой последний отчаянный вздох.

– Будешь, София. Куда ты денешься от меня? Куда пойдёшь? Кроме меня, у тебя больше никого нет. И никогда не будет, уж я об этом позабочусь.

От последних слов во мне проснулась холодная ярость, и я вызывающе вздёрнула подбородок.

– А это мы ещё посмотрим, – огрызнулась я, а затем со всей скоростью, на которую способна, ринулась к приоткрытой двери. Я успела выскочить в коридор, когда до меня донеслись слова Себастьяна:

– Малыш, ты серьёзно? – это был удивлённый смех, но в тоже время сокрытая обида.

Он нагнал меня, когда я подлетала к единственной незапертой на ключ двери – запасной выход наверх. Схватив за волосы, он потянул меня назад, чтобы я рухнула со всей силой на пол. Я ждала чего-то подобного, поэтому ловко подсекла его и вскочила на ноги. Пожалев об отсутствии ножа и слишком длинном и неудобном платье, вцепилась в ручку двери, чтобы открыть её. Себастьян оказался быстрее. В тот момент, когда я была на пороге и уже сделала шаг на лестничный пролёт, он с силой втянул дверь, чтобы прижать меня. Из горла раздалось полузадушенное рычание, и когда он отпустил её, я, не мешкая, развернулась и вцепилась когтями ему в лицо. О, этот сладостный момент, когда твои пальцы погружаются в чью-то плоть! Себастьян, к сожалению, не отреагировал на боль, быстро перехватив правую руку, он вывернул её, а затем прижал меня к стене.

– Не сопротивляйся мне, Соня, – прошипел вампир над ухом.

– Я убью тебя, как и Константина! – каркнула хрипло, отчаянно пытаясь вырваться.

– Что же, я не хотел этого делать, но видимо придётся, – чуть с сожалением протянул он, а затем резко бросил на пол.

Развернувшись на локтях, я увидела, как он достаёт из-за пояса спрятанный кинжал.

– Ты не посмеешь! – безысходно воскликнула я, пытаясь отползти как можно дальше.

– Когда проснёшься – всё уже будет кончено и тебе придётся смириться. Тогда ты будешь только моей, – с полубезумной и расчётливой улыбкой, проговорил вампир. Он с лёгкостью отбил мою руку, прижал коленом к полу, а затем занёс нож.

– Я никогда тебя не прощу!

Мне стало страшно, очень страшно, ведь я помнила, что было в прошлый раз. Я не хотела окунаться в ничто, не хотела пропадать! Это больно, очень-очень больно. Прямо здесь и сейчас в голове проносились желания крикнуть: "Постой! Я на всё согласна, только не убивай меня!" Но губы предательски онемели, плотно сжатые. Глаза, злые и холодные, выражали ненависть, но не страх. Смерть будет долгой, но я проснусь – вернусь и сделаю всё, чтобы отомстить!

Нож вошёл точно между рёбер, пронзил насквозь сердце и застрял в теле. Из губ сорвался отчаянный крик боли, который Себастьян подавил своими губами. Его поцелуй был таким, как прежде – нежным, чутким, с нотами вины и сожаления. Я хотела оттолкнуть его, но боль была сильнее, мощнее, она уводила меня в черноту бездны, сужая комнату до размеров его лица. Он задумчиво убрал выбившуюся прядку с моей щеки, плавно очерчивая линии скул.

– Я буду ждать твоего возвращения, моя малышка.

Но эти слова принадлежали уже не Себастьяну. Так говорил Константин, он всего называл меня "моя малышка". Память тусклыми, рваными нитками сплеталась с настоящим, выбивая из реальности, путая всё и вся. Я погрузилась во тьму забвения, холодного и одинокого, как и вся моя жизнь.

Я стою над обрывом длинной череды меловых скал. Небо чёрное от грозовых туч. Сильные порывы ветра со льдом как острые ножи пронзают его насквозь. Идеальный шторм: вздымающиеся огромные валы, вершины которых ураганный ветер раздувает в сплошные тучи брызг и пены, обрушивающиеся на скалы, с рёвом раненного зверя, унося за собой цельные куски камня. Я вижу красные разводы в небе – это закатное солнце едва-едва прорывается сквозь бурю моих чувств. Всё вокруг на миг выцветает зарядами молний, чтобы через несколько секунд раздался страшный гром, отдающий в ушах. За моей спиной бескрайнее насыщенно-зелёное поле, мокрое от дождя. Вся картинка складывается в один повторяющийся сюжет:

На мне чёрное до пола вдовье платье, шёлковая горжетка на шее, украшенная камеей с ликом Мадонны, волосы укрыты сетчатой вуалью, а на руках матерчатые грубые перчатки до плеч. Я босая и мне приятна мягкость и влажность травы, в которой утопают мои ноги. Обрыв – вот ещё шаг! Но стою на месте, раскинув руки – малейшим движением вызываю очередной удар молнии. Запрокинув голову, ловлю губами собственные слёзы дождя. Его ленты спускаются вдоль моей груди, освобождая душу, порождая желание жить. Короткий взмах – и вот очередной огромный кусок камня вместе с дёрном срывается с грохотом вниз, земля сотрясается под ногами и я смеюсь, делая круговорот. Новый взмах и вот волны обжигают ноги солью.

– Сильнее! – вырывается из горла победоносный крик.

И за спиной образуется гигантский торнадо, с разрядами молний в клубах дыма и пепла.

Я чувствую, чувствую эту силу! Она танцует во мне на кончиках пальцев, щекоча нервы, заставляя всё забыть. Закрыв глаза и запрокинув голову, молча наслаждаюсь покорным буйством природы.

Солнечный свет больно ударил по векам. Сощурившись, непроизвольно сделала шаг назад. Что там, в небе? Откуда солнечные дневные лучи? Я стою в пятне света, словно под прожектором, погружающим остальной мир во тьму. Повернув голову, увидела его. Того единственного, кто мог нарушить мой сон.

– Зачем ты здесь? – чуть испуганно спросила я, прижимая пальцы к губам.

Вампир молча стоит в таком же солнечном круге, одетый во всё белое с забранными назад волосами. Он не улыбается, не хмурится, только печально смотрит мне в глаза.

– Зачем ты здесь? – закричала я, и молния ударила между нами, электрическим разрядом проходя по нервам.

– Тебе пора просыпаться, София, – может шёпот, может ветер свищет, но он исчезает, тает на глазах, – я жду тебя.

– И всё-таки я не понимаю, зачем они закрылись, – с силой в голосе протянул мужчина в форме охранника.

– Не кипятись, Рауль, – отмахнулся от него второй охранник.

Они сидели за длинным столом, в окружении нескольких мониторов видео-наблюдения. Серая картинка передавала закрытое на все замки здание и глубокую ночь.

– Да мне кажется, что всё дело в той, как её там… Софи, – прихлебнув пиво, продолжил рассуждать Рауль, не обращая внимания на безучастного коллегу, – я как сейчас помню тот день, она вся такая испуганная да заплаканная, потом он приехал, чуть не снеся шлагбаум. И заметь, обратно он уехал опять без неё! Девица на моих глазах здания не покидала, а тогда как раз была моя смена. А потом всё покатилось как снежный шар, трагическое помешательство доктора Льюиса, а следом и закрытие лаборатории… Помяни моё слово, Гуидо…

– Боже, ты так помешан на всяких теориях заговора и прочей ерунде! – раздражённо воскликнул мужчина, – и ежу понятно, что компания закрылась из-за "Белянки". Кому охота разориться из-за правительственных указов! И то, что они были первыми, ничего не доказывает.

– Ну-да, ну-да, – пробурчал Рауль, надувшись как индюк, а затем ему пришла в голову какая-то мысль. Только он собрался было её озвучить, как Гуидо удивлённо воскликнул, глядя на экран:

– Что за чёрт?

Переведя взгляд, Рауль увидел разбитое окно лаборатории. А затем на соседнем мониторе промелькнула какая-то тень.

– Ты тоже это видел?

– Надо пойти посмотреть, – сжав губы, решительно сказал охранник своему напарнику. – Интересно, почему сигнализация не сработала?

Вместо ответа, Рауль поднялся на ноги, проверил кобуру на поясе, взял со стойки ключи и фонарь.

– Я пойду посмотрю, ты оставайся здесь, мало ли что – кто-то должен успеть нажать кнопку экстренного вызова.

– Хорошо, – согласно кивнул Гуано, в душе радуясь, что не ему сегодня идти в ночь.

Однако всё повернулось иначе.

Стоило Раулю выйти за дверь, как неведомая сила подхватила его за шкирку и утащила на крышу охранного пункта. Раздался приглушённый вопль ужаса, а потом на землю полилась кровь.

Первая мысль Гуано – "Мне всё это снится!" мгновенно сменилась второй "Спасите наши души!", так на пороге появился демон. Девушка в разорванном красном платье, со слипшимися рыжими волосами, когтями, клыками, горящими глазами без капли разума, вся измазанная в крови и грязи. Она издала тихий рык, прежде чем по-звериному наброситься на бедного Гуано.

На стекле появились кровавые разводы.

Эва

Я ненавижу телефоны. К такому выводу приходит каждый, кого будит этот бесовый инструмент в пять часов утра. С раздражением поворочавшись в постели, сбрасывая с себя остатки сна, потянулась к трубке.

– Кто звонит? – раздался с другой стороны кровати недовольный и сонный голос Грега.

– Догадайся с трёх раз, – мрачно ответила я, беря трубку, – алло?

– Неужели ты спишь, дорогая? – раздался вкрадчивый голос Люциана.

– Знаешь, пятый час – самый сонный, – устало ответила я, откидываясь на подушку, – что ты хотел?

– Собирайся, у меня есть для тебя задание, – с ходу ответил вампир и положил трубку.

С минуту тупо смотрела на телефон, а потом выругалась сквозь зубы. День ещё не успел начаться, а уже стал сплошной неприятностью.

– Что такое? – Грег вяло приподнялся над подушкой, потирая глаза. – Что он хотел?

– Похоже, у моего создателя появилось для меня дело, – раздражённо ответила я.

– Интересно, что такого случилось за ночь, что требует твоего участия? – удивился Грег.

Вместо ответа, улыбнулась и подползла к нему, удобно устраиваясь на его плече.

– Ты дождёшься моего возвращения? – игриво спросила я, водя пальцем по его груди.

– Всё зависит от того, надолго ли ты уезжаешь, – усмехнулся оборотень, отвечая на ласку.

– Ах так! Ну, ты сейчас у меня получишь! – и следующие минуты утекли сквозь пальцы, оставляя на губах сладкий привкус любви.

– Так что ты от меня хотел, Люциан? – деланно-равнодушным тоном спросила я, игнорируя вызывающие взгляды со стороны Алана.

За прошедшие месяцы этот вампир изрядно поднаторел в своей ненависти ко мне. Ещё бы, ведь Люциан теперь постоянно таскает меня за собой, всем показывая, как я для него важна. И если раньше у Алана были шансы занять когда-нибудь место Люциана, то теперь они почили в бозе. Жаль, что он не знает того, что знаю я. Как например то, что единственная причина, почему я с Люцианом – мне пока ещё некуда идти. Но скоро всё изменится – я это чувствую.

– Через час ты отправляешься в Рим, – вампир стоял спиной ко мне.

Я видела его смутное отражение в окне на фоне рассветного неба. Плотно сжатые губы, прямой суровый взгляд и вздёрнутый подбородок. Гордая натянутая осанка, руки, заложенные за спину. Вся его поза сулила неприятности и крайнюю степень возмущения.

– Что случилось? – недоумённо спросила я, мельком глянув на Алана. Тот равнодушно пожал плечами. Было видно, что и он не знает в чём причина.

– Ты слышала об эпидемии, разразившейся в Италии? – Люциан повернулся ко мне, и только выдержка помогла мне остаться на месте. Он был смертельно бледен, а глаза медленно наполнялись светом паразитов. Так выглядит вампир перед нападением. Так выглядит смерть.

– Что с тобой?

– Отвечай на вопрос, – холодно оборвал меня он.

– Да-да, разумеется слышала, – быстро ответила я, не понимая, чего он хочет.

– Сегодня ночью я получил данные о таких же вспышках по… да по всему земному шару, – он отошёл от окна и подошёл к столу, на котором лежали какие-то бумаги. – А самое странное так это то, что всё это происходит уже неделю, а СМИ, ЦКЗ и правительства стран молчат. Кое-где появляется информация о необычном быстром заболевании, но вскользь и очень тихо. Когда была эпидемия свиного и птичьего гриппа, весь мир орал о конце света, а сейчас как воды в рот набрали. Даже в Теневом мире об этом ни слова! Такое ощущение, будто бы кто-то прячет эту угрозу от всех.

– Я не понимаю… – ошеломлённо проговорила я, – о чём ты говоришь?

– Я говорю о "АмбриКорп" и о том, что ты должна отправиться в Рим. Там находится лаборатория одной из "дочек" компании, которую закрыли накануне римской эпидемии. Первая вспышка произошла именно в Италии, это я могу сказать абсолютно точно. Докажи, что к этому причастен Себастьян и его команда, – с холодным равнодушием проговорил Люциан, протягивая мне документы. – Здесь написано всё, что ты должна знать об эпидемии. Всё, что я сам знаю.

– Но зачем им это? – принимая документы и рассеянно пролистывая их, спросила я. – Подожди, – мой взгляд наткнулся на одну строчку. – Воздушно-капельным, контактным, трансмиссивным… что?..

– Ты всё правильно поняла, – кивнул Люциан, – эта дрянь, с инкубационным периодом от двадцати минут до нескольких часов, убивающая заражённого в течение от суток до недели, распространяющаяся всеми известными человечеству путями. Эва, это не эпидемия. Это пандемия, которую не остановить, потому что нет времени найти лекарство – она убьёт всех раньше. А теперь представь себе, что эту заразу обнаружили практически во всех странах мира одновременно. Разница несколько суток, что зависит от работы местных ЦКЗ и обычных больниц.

Сзади раздался обескураженный вздох. Алан стоял с открытым ртом и бессмысленным взором.

– Зачем Себастьяну это делать? Почему ты вообще думаешь, что Теневой мир причастен к этому? Может люди?.. – я всё ещё пыталась уцепиться за остатки разума, мой мозг отказывался принять слова вампира. Всё воспринималось фильмом или глупой игрой. Такого не бывает в реальной жизни.

– Поэтому что люди не способны так слажено действовать, как мы. Они слишком разобщены для подобной операции. И хоть я и не отрицаю такой возможность, однако склоняюсь к мысли, что за этим стоят сущности из Теневого мира. И самый вероятный кандидат – Маркус. А им управляет Себастьян. И возможно сам "чистенький" Лазарь. – Люциан усмехнулся, а затем прошёл через комнату к мини-бару и достал бутылку односолодового виски. – Будете?

– Не откажусь, – раздался сиплый голос Алана. Он подошёл к Люциану и принял из его рук бокал.

– Ты сегодня такой молчаливый, парень, что ты думаешь по этому поводу? Что думает Эва – понятно – она просто в шоке. А ты? Готов к концу цивилизации? – дружелюбно поинтересовался вампир.

– Я всегда готов следовать за вами, Хозяин, – чуть склонившись, ответил Алан, – как вы скажете, так и будет.

– Подхалим, – сквозь зубы процедила я, подходя к ним и вырывая из его рук бокал. Залпом осушив его, я презрительно посмотрела на Алана. – Тебя самого не тошнит?

– Ну-ну, Эва, не всем же повезло так, как тебе, – легко осадил меня Люциан, однако по глазам было видно, что он доволен моими словами.

– Если бы мне повезло – ты бы не отправил меня в Рим прямо к Лазарю. Война с охотниками ещё не закончилась, а после того, что случилось в Московии, Лазарь запретил такие дальние перелёты.

– Это было до того, как верхушка Ордена была обезглавлена, – возразил Люциан, – не думаю, что правила всё ещё так строги.

– Однако Палач всё ещё жив. И он, чёрт бы его побрал, действует! Я слышала, что он сейчас как раз в области Средиземного моря.

– Ты боишься? – в наш диалог влез смеющийся Алан, – поверить не могу, Эва, сражавшаяся с истинными оборотнями – боится какого-то чернявого Палача! Хозяин, я готов выполнить это задание за неё. И я не боюсь ни Палача, ни Лазаря, – с непривычной уверенностью в голосе закончил он.

– Это были ненастоящие оборотни, а жертвы человеческих экспериментов! – запальчиво возразила я. – И я не боюсь ехать в Рим. Просто хочу понять, почему эта "великая" честь легла на мои плечи? Почему нельзя послать одного из твоих детективных слуг? Я же знаю, что у тебя есть такие подчинённые. Почему ты решил, что я справлюсь лучше их? – под конец я уже обращалась к Люциану, задумчиво переводящего взгляд с меня на Алана.

– Эва-Эва, – протянул Люциан, чуть присвистнув на конце, – ты так молода и так энергична. И ты Алан, такой верный и преданный. Вы оба отличаетесь завидной исполнительностью, но у каждого есть свои секреты. Правда, дети?

Алан обиженно насупился. Конечно, для тысячелетнего вампира мы ещё малыши, но по меркам людей – взрослые, даже пожилые люди! И слышать столь унизительное прозвище всегда неприятно.

– Алан, не спеши брать на себя задание Эвы. Для тебя тоже есть работа – она в Нью-Йорке. Конкретно я объясню позднее. Эва, не делай поспешных выводов, я всё объясню. Сейчас главное, что вы должны знать – почему вы в этой комнате. Почему я не позвал остальных своих приближённых, почему здесь нет нижних звеньев моего "клана", – последнее он произнёс с ядовитой горечью.

– Почему? – напрягшись, спросила я.

– Каждый из вас начинал как преданный поклонник моих идей. Вы разделяете мои убеждения и верите в то же, что и я. Каждый из вас в своё время прошёл несколько проверок на преданность. И вы с блеском их прошли, подтвердив лояльность и веру мне. И вы прошли самую главную проверку – Красный доклад, в котором наши аналитики, социологи и другие, доказали, что моя идея в нынешних условиях обречена на провал. И то, что Теневому миру осталось не больше пятнадцати лет. Вы узнали об этом и не ушли. Не врывались в мой кабинет с упрёками и гневными словами. Не перешли на сторону моих врагов, как это сделали некоторые. Вы остались верны. И поэтому вы двое сейчас в этом кабинете проходите последнюю проверку. Ваша задача найти доказательства виновности моих врагов в этой эпидемии. Каждый пойдёт своим путём.

– Зачем тебе это? – недоумевающе спросила я, внутренне содрогаясь от мысли – как он узнал обо всём?

– Чтобы вернуть кланы, моя милая, – улыбнувшись и прищурив глаза, ответил Люциан, – я хочу возродить Воронов. Вернуть, ныне скрывающихся в Карпатах, Карла и Урсулу. Хочу полноценно возродить нашу семью и объявить территорию Франции нашей собственностью. Не знаю, какие цели преследовал Себастьян затевая пандемию, но пока они нам на руку. Скоро воцарится хаос на планете – отличное время, чтобы выйти из тени и стать полноправными правителями. Но всё это удастся, если только мы разрушим центральную власть Теневого мира. Поставим под сомнения решения Лазаря. Перебьём хребет его влияния на наши умы. Только так. И единственные, кто на это способен, кто не привлечёт сильного внимания – вы, молодое поколение Франции. Вам всё понятно?

– Да! – возбуждённо и очень громко воскликнул Алан. Было видно, как его переполняет энергия радости, – Хозяин, вы гений! Я никогда не сомневался в вас, и боже, я горд, что вы поручили мне это задание! Я сделаю всё, чтобы наша мечта осуществилась! – Алан подошёл ближе к мини-бару и, не церемонясь, налил себе виски в бокал, а затем мне и Люциану. Потом он высоко поднял свой на д головой и восторженно провозгласил: – За возрождение клана Воронов! За Corvorum!

Мне ничего не оставалось, кроме как поддержать этот призыв. Сквозь мутное стекло я видела, как пристально смотрит на меня Люциан и от этого стало зябко.

– Что же, я рада, что всё так замечательно складывается. Признаться, я буду скучать по кабельному телевидению и по Интернету. Средневековье никогда не было моей страстью, но что не сделаешь ради возрождения клана! – с притворным сожалением проговорила я.

– Не волнуйся, мир быстро вернёт свои технологии под чутким руководством вампиров, – лениво проговорил мужчина. А вот Алан, похоже, не понял подтекста моих слов. Боже, семь миллиардов человек, сколько канет во тьме болезни? Как станет тихо и пусто на улицах…

– Иветта!

– Да, Люциан? – я обернулась на пороге комнаты.

Люциан и Алан сидели в кожаных креслах друг напротив друга. Когда я уйду – Люциан скажет Алану его задание, из-за чего парень сильно нервничал от возбуждения. Сам же Люциан выглядел невероятно усталым, но собранным и сильным. В его глазах зажегся, потухший когда-то, свет силы. Казалось, даже его внешность наполнилась красками – на щеках появился розовый след, а губы потемнели до красноты. Его усталость не имела ничего общего с человеческим упадком сил, скорее эта была усталость разбуженного посреди зимы медведя, не готового выбраться из сладкой дрёмы, но уже пробуждающийся с яростью под сердцем. Он готовится к битве, как и я.

– Только обязательно возвращайся, – холодно проговорил Люциана, прожигая меня взглядом.

Он как будто предчувствует, что я уже не вернусь.

– Не желаешь съездить в Рим? – с порога поинтересовалась я.

Грег удивлённо приподнял голову над книгой. В его глазах застыл немой вопрос.

– Это очень важно? Что тебе сказал Люциан?

Я нерешительно переступила с ноги на ногу, не зная, что сказать: правду или что-нибудь придумать? В конце концов, Грег всего лишь месяц как уволился из "АмбриКорп", толком не объяснив причины.

– Ты слышал об эпидемии в Италии? Люциан поручил мне этим заняться. Он подозревает, что за этими событиями скрывается что-то серьёзное, – я не стала говорить всего, ведь мы не знали наверняка всей правды.

– Ты что-то недоговариваешь, я прав? – проницательно заметил Грег, поднимаясь с дивана и подходя к кухонному столу, чтобы заварить нам чай. Наша маленькая совместная традиция, сложившаяся с тех пор, как он переехал ко мне.

– Прости, но я сама не знаю всего. И не хочу вводить тебя в заблуждение, – я подошла к столу и приняла свою чашку с драконом из рук оборотня.

– Вы кого-то подозреваете, не так ли? – деланно-безразличным тоном проговорил Грег. Он сделал небольшой глоток чая, поморщился и разбавил горячий напиток водой. – И это, случайно, но Себастьян? Поэтому ты не хочешь говорить всего? – он мягко, располагающе улыбнулся.

– Я не хочу врать тебе, поэтому повторю очевидное – я еду туда разобраться и зову тебя с собой.

Разумеется, он согласился. И, разумеется, виду не подал, что ему что-то известно. Просто теперь он вновь стал необычайно серьёзным как и тогда, когда объявил о своём уходе из "АмбриКорп". Это была смутная и путаная история, как я подозреваю, связанная с необъяснимым исчезновением Софии. Грег не раз спрашивал, почему эта девушка так интересует меня. Что я могла ему ответить? Сказать правду? Он не поймёт. Мы вместе почти три месяца. Это маловато, чтобы быть супер-откровенными, но много, чтобы перейти от стадии безудержной секс-революции к стадии равных, доверительных и близких отношений. Но их пока было недостаточно.

– То есть ты решила вот так с ходу отправиться в эту лабораторию? Не боишься Лазаря? Уверен, он уже знает о том, что мы здесь, – рассудительно заметил оборотень, когда я рассказала ему свой план действия.

– Поэтому я и хочу сразу отправиться туда, прежде чем Глава вызовет меня к себе для объяснений, что я здесь делаю, – спокойно ответила я и улыбнулась, – а ты что, боишься за меня?

– Да. Тебя это удивляет? – усмехнулся мужчина, но тем не менее свернул на нужное шоссе.

– Не привыкла к тому, что обо мне кто-то заботиться, – я сделала вид, что всё в порядке.

– А Люциан? Разве он не присматривает за тобой?

– Однако он послал на это задание именно меня, не Алана, – возразила я, – он использует меня в своих целях, притворяясь, что заботится обо мне. На самом деле его волнует только он сам. – Я достала из сумки сигареты и закурила. Видя, что Грег собирается сказать что-то сочувственное, я не дала ему сделать это:

– И не смей меня жалеть!

– Я и не собирался. В конце концов, теперь у тебя есть я, – спокойным и уверенным тоном он разбил все мои сомнения на свой счёт.

Подъезжая к охранной будке, мы оба одновременно ощутили стоящий в воздухе тяжёлый запах смерти.

– Останови, – приказала я, и как только он это сделал, тут же выскочила из машины и прислушалась.

Первое, что мне бросилось в глаза на подходе к будке охраны – размашистые узоры крови на стекле. Она уже успела засохнуть, но по запаху, идущему из будки, я предположила, что всё случилось позапрошлой ночью. Войдя внутрь, настороженно прислушиваясь, я обнаружила труп охранника с разорванным горлом и остекленевшими глазами с пятнами Лярше на белочной оболочке, в которых застыл непередаваемый ужас. И, похоже, он обмочился от страха. Из его рта выползла муха, успевшая отложить в его теле яйца. Жизнь как она есть.

– Эва, выйди ко мне, – раздался за спиной взволнованный голос Грега.

Покинув помещение, я обернулась и посмотрела наверх – Грег находился на крыше. Подпрыгнув, я удачно приземлилась к нему в руки. Он не спешил меня опускать, но ему пришлось сделать это, когда я заметила очередной труп.

– О! Похоже здесь побывал настоящий хищник! – восторженно заметила я.

– И это был не оборотень, – рассматривая месиво, оставшееся от человека, прокомментировал моё восклицание Грег. – Кто его так разделал?

– В будке ещё один, – задумчиво ответила я, склоняясь над телом, – и кажется, я знаю, кто к этому причастен.

– И кто же? – с интересом спросил оборотень.

– Вампир в истинном обличье, – решительно ответила я, поднимаясь на ноги и осматриваясь, – нам нужно осмотреть здание и найти его.

– А это не опасно, после всего, что он сделал? – осторожно спросил Грег.

– После всего уже нет. Он сыт и вероятно сейчас отсыпается. Как видишь, здесь осталось много крови – голодный хищник не станет так просто ею разбрасываться. Две жертвы – это чертовски много даже для зверя.

– Ты меня не сильно успокоила, – ворчливо сказал Грег, спрыгивая с крыши на землю и подавая мне руку, которую я с удовольствием проигнорировала.

– Эй, у нас появилась реальная зацепка, а ты тут ворчишь, – рассмеялась я, отряхивая испачканные колени и посмотрев в сторону видневшейся на небольшом возвышении лаборатории. Её было хорошо видно, так как перед ней ничего не было, кроме подъездной дорожки, миниатюрной парковки и зелёного-зелёного газона. Низкое двухэтажное белое здание, за которым виднелись высокие кроны деревьев, отлично просматривалось с этого места. Там никого не было. Вот только входная дверь вырвана с мясом, и лишь малая её часть торчит из образовавшегося проёма.

– Ладно, я знал, на что шёл, когда согласился поехать с тобой, – всё так же недовольно проговорил Грег, – пошли, что уж там.

Подъехав к зданию, мы обнаружили ещё доказательства пребывания здесь вампира – несколько камер видео-наблюдения, пришпиленные к фонарям, были оторваны и разбиты о гравий. Это правда, что мы не любим, когда за нами наблюдают.

– Ну что, пошли внутрь? – бодро проговорил Грег, доставая из багажника кобуру и несколько девятимиллиметровых Калико, а также пояс с дамасскими ножами.

– Ты как на войну собрался, – фыркнула я, принимая из его рук пистолет, – не собираешься превращаться?

– Ты же знаешь, что против вампира в состояние зверя даже я бессилен, – спокойно ответил Грег, распихивая по карманам пояса запасные обоймы.

– Я же говорю – всё в порядке, – устало выдохнув, сказала я. Заслонив рукой лицо от солнца, я посмотрела наверх. День только начинается, а уже столько неприятностей.

– Никогда не поздно подумать обо всех вариантах самозащиты, – Грег кивком головы указал на раскуроченную дверь.

– Ладно, – кивнула я, оканчивая тем самым разговор, – пошли?

Когда отправлялась на это задание, то была готова найти пустое здание, отсутствие охраны и любых документов изобличающих команду Себастьяна. Я была готова после наведаться в местный ЦКЗ и найти подтверждение начала пандемии. Теперь же я не знала, что и думать. Вампир в истинном обличье никак не укладывался в схему, и я гадала, что же всё-таки происходит. И меньше всего я ожидала найти её.

Нам не пришлось долго блуждать по зданию, чтобы найти вампира. Чёткий засохший кровавый след босых ног указал нам путь, как хлебные крошки в сказке про Гензель и Гретель. Он закончился перед распахнутой дверью, за которой скрывалась небольшая комната с маленькими узкими окнами. Там, прислонившись к стене, в грязном изорванном красном платье сидела молодая девушка со слипшимися от крови волосами. Она устало смотрела в нашу сторону. Её глаза выражали крайнюю степень отчуждения и боли. Как сломанная кукла, бессильная, измождённая… мёртвая. Это была София.

София

Моё пробуждение случилось в те секунды, когда Эва и Грег вошли в комнату. До этого момента, я была пуста и безвольна, полностью поглощённая зверем, клубочком свернувшимся на моей груди. Я знала, что когда кинжал вылез из моего тела, а раны затянулись, пришла тьма моей души. Она захватила тело и убила кого-то, возможно даже несколько человек. Я знаю, что после этого вернулась в лабораторию и заснула в этой комнате. Но по-настоящему проснулась только сейчас. И только потому, что эти двое нарушили мой столь хрупкий покой. Если бы они не пришли, я так и просидела бы до наступления голода. Я позволила тьме забрать свой разум. Стала хищником, убийцей. Умереть и остаться запертой в этом безупречном теле. Мне хотелось вернуться в мой сон, чтобы навсегда остаться в нём.

– София? – раздался неуверенный голос. – Это ты?

– Что вам нужно? – казалось, что это сказала не я, а кто-то другой, таким замученным был мой голос.

– Что с тобой случилось? – почти испуганно спросила девушка, проходя в комнату. Грег остался в коридоре, задумчиво изучая моё лицо.

– Себастьян решил, что смерть мне к лицу, – иронично протянула я. Отчаянно хотелось курить. А ещё выпить… ну, и, конечно, включить ту же песню, что играла, когда я узнала о том, кто такой Даниэль на самом деле.

– Что? – Эва присела рядом со мной. По её лицу проскользнула тень недоверия. Ей было неприятно видеть меня в таком состоянии.

– Что слышала, – грубо огрызнулась я. Мне не понравилась её плохо скрытая жалость. – Мой Создатель решил таким образом удалить меня от дел. Поэтому он всадил мне в сердце кинжал и бросил в этой лаборатории. Всё, конец истории. А теперь скажите, что вы здесь делаете?

– Почему он так с тобой поступил? Что он затевал? – не унималась девушка. Она плотнее пододвинулась ко мне, а потом дотронулась до руки.

Я взорвалась от злости:

– Не смей ко мне прикасаться! – закричала я, в мгновение ока взлетая с места и врезаясь спиной в противоположную стенку, – я знаю, что ты телепат! Не смей читать мои мысли!

– Но я не могу, – на удивление мирно ответила она, также вставая на ноги, – и никогда не могла. Твой мозг недоступен для меня.

– И ты думаешь я в это поверю? – скептически протянула я, скрещивая руки на груди.

– Но ведь талант Лазаря на тебя не подействовал, – заметила Эва, – как и мой.

– Однако Аннет спокойно могла контролировать меня, – возразила я, выразительно кивнув в сторону Грега, – он может подтвердить.

– И тебе здравствуй, – вступил в разговор Грег, – талант Аннет находится в другой области воздействия. По сути, это контроль чувств, тогда как мысли и разум материальны. Аннет не способна вызвать ощущения боли или удовольствия, но может пробудить любовь или ревность. Вот в этом главное отличие. Лазарь воздействует на физическом уровне, как и Эва, как и Себастьян.

Мне оставалось лишь признать, что я была не права, хотя сомнения всё же остались.

– Так что затевает Себастьян? – вернулась к своему вопросу Эва.

– Знаешь, мне что-то не хочется откровенничать с незнакомым вампиром, – раздражённо протянула я, украдкой потирая грудь – флешбек от удара вызывал во мне злость.

– Ну, ты же меня знаешь, – Грег, наконец, вошёл в комнату и прислонился к стене, – клянусь, если ты нам всё расскажешь – это не причинит тебе вреда.

– Какой сейчас день? – неожиданно спросила я.

– 7 сентября, – понимающе ответила Эва.

– Больше месяца, – потрясённо прошептала я, прижимая пальцы к губам и тихо застонав. Странный вопрос возник в моей голове, как и взявшаяся из ниоткуда решимость. – Эпидемия уже началась?

Вместо ответа Эва зло ударила по стене, оставив на ней приличную вмятину.

– Я так и знала, что Себастьян всё-таки к этому причастен.

– Не сомневался в этом, дорогая, – согласно кивнул Грег. Он устало помассировал виски, а затем резко опустил руки. – Мне нужно позвонить.

Эва кивнула, и Грег покинул комнату, оставив нас наедине.

– Значит я права, – обречённо протянула я. – И у них ничего не вышло.

– Что ты можешь об этом рассказать? – серьёзно спросила Эва, внимательно смотря на меня.

– А что ты хочешь знать? Ты слышала о докладе, по которому Теневому миру осталось десять – пятнадцать лет? Или о том, что именно Лазарь затеял проект "Сытый"? А может о том, что всё началось больше двадцати лет назад? И о том, что единственные, кто могли остановить эпидемию – не справились с задачей? Охотники уже мертвы, я права? Как и все учёные, которые могли бы придумать вакцину. Да здравствует конец света! И мне срочно нужно выкурить эту мысль, пока я ещё способна соображать.

Слова потоком лились из моего измученного сознания, поражая в самое сердце. Руки опускались – ведь я просто не знала, что мне теперь делать. После всего, что сделал Себастьян, вернуться к нему – нельзя. Но куда тогда идти? Что делать, ведь мир скоро остановится на месте, а затем отправится на столетия назад – в дикую эпоху? И вот что мне теперь делать?

Эва медленно спускалась по стенке на пол. Видимо мои слова подтвердили самые страшные её опасения и она, как и я, не знала, что делать. Мне стало интересно, что произошло за время, пока меня не было? Ясно же, что Грег больше не с Себастьяном, но почему? Что случилось? Мне хотелось задать эти вопросы Эве, но я видела, что она пока не готова воспринимать реальность.

– У нас серьёзные проблемы! – в комнату влетел Грег и Эва, как по команде, вздёрнула подбородок.

– Что случилось? – она быстро поднялась на ноги, доставая из-за спины пистолет, вызвав с моей стороны непритворный удивлённый возглас.

– Сюда едет машина – чёрный джип. Вероятно, они уже в курсе, что случилось с охранниками.

– Они приехали за мной, – спокойно ответила я. – Не думаю, что Себастьян так просто от меня откажется. Значит, я убила охранников? Что же это многое объясняет. Например, причину, почему они здесь. Наверное, они должны были докладывать каждый день, стандартная проверка, которая позволила наверху определить точный день моего пробуждения и выслать за мной машину.

– Но почему Себастьян не забрал тебя? – напряжённо спросила Эва.

– Потому что это небезопасно, – вместо меня ответил Грег. – Когда София пропала, Палач был в городе.

– Что? – удивлённо воскликнула Эва, приподнимая брови.

– Об этом мало кто знал. Тогда я ещё был главой охраны. Перевозить тело Софии незаметно было бы весьма проблематично, поэтому её оставили здесь. Весьма разумно, раз её до сих пор никто не нашёл кроме нас, да и то, по случайности.

– Что теперь делать? – резонно спросила я. – Ребят, вам сейчас лучше убраться, если вы не хотите встретиться с теми, кто за мной приехал.

– Это обычные вампиры, там нет ни Себастьяна, ни Лазаря, – несколько секунд спустя, ответила Эва. – Я подслушала их мысли: у них чёткий приказ доставить тебя живой к Лазарю. О Себастьяне ни слова, что весьма странно.

Я не стала озвучивать мысль, что Лазарь так же имеет на меня виды.

– И что дальше? – протянула я, видя их задумчивое молчание. На удивление, поняла, что в этой паре главной является Эва, а не Грег. Именно её решения ожидал оборотень, а не наоборот, что было бы более логично.

– София, у тебя есть желание отправиться к Лазарю в гости? – быстро спросила меня девушка, улыбаясь и меняя патроны в пистолете на отсвечивающие серебром.

– Разумеется, нет, – фыркнув, ответила я.

– Тогда я думаю нам нужно дать бой, – кивнув своим мыслям и уже более лучезарно улыбаясь, сказала Эва.

– Ты уверена? – нахмурился Грег, однако также доставая оружие из кобуры, – а как же Люциан?

– Да брось, ты и правда веришь, что я вернусь к нему? Помнишь, о чём мы говорили ещё месяц назад? Я была с ним только потому, что не знала, что делать дальше. Теперь сама судьба решила за меня моё будущее. И я буду следовать за ним, – совсем уж непонятно закончила Эва. – Все согласны?

– Я поняла, что вы поможете мне избежать Лазаря, так что я за! – демонстративно подняв руку, ответила я. Грег отделался лишь лёгким кивком.

– Тогда вперёд! – и она щёлкнула затвором пистолета.

Я бежала сквозь лес с максимальным ускорением, ветки деревьев больно били по лицу, путаясь в волосах и раздирая платье ещё больше. От его ярко-красного цвета ничего не осталось – бурые коричневые пятна крови изгадили его, сделав меня похожей на бродяжку.

По замыслу я должна была увести приехавших забрать меня вампиров как можно дальше в чащу, запутать и убедить в том, что я невинная жертва. Они не должны узнать о Греге и Эве до того, как те нападут. Я скорее почувствовала, чем услышала приближение вампиров. Резкий прыжок и вот я уже в воздухе цепляюсь за толстый сук дерева. Застыть, притвориться невидимой. И вслушиваться в мерное биение леса, сквозь которое уже был слышен скорый бег преследователей.

Бам-бам-бам. На моих пальцах, разрезая кожу, выступили длинные острые когти. И когда один из вампиров пробежал под деревом, я беззвучно спрыгнула ему на спину, целясь плотно сжатыми, на манер кинжалов, когтями ему в шею. Они вошли как нож в масло, вызвав болезненный вскрик вампира. Не давая ему опомниться, рубанула ещё раз по шее, разрывая плоть и окатывая себя фонтаном из свежей крови. Мои глаза ярко запульсировали, превращая в дикого зверя. Мне не хватило чуть-чуть времени, чтобы отделить голову от тела, как мощная сила отбросила в сторону, и я врезалась в дерево. Рухнув на землю, закашлялась и изо рта потекла кровь. Подняв голову, увидела одного из преследователей с яростью двигающегося в мою сторону. Эффект внезапности прошёл и все карты теперь на его руках. Скрипнув зубами, рывком вскочила, готовая в любой момент отразить атаку. Правду говорят – никакие тренировки не заменят реальный опыт боя. И как же похожа эта ситуация на Австралию. Опять преследователи, опять лес, вот только я теперь не одна.

Вампир был полностью поглощён мной и не заметил мелькнувшую среди деревьев тень до того момента, как она обрушилась на него, погребая под собой. Эва с непревзойдённой ловкостью вогнала ему в сердце кинжал. После она вскочила на ноги и закончила мою работу с первым. Минус два. Но их было четверо.

– Где Грег? – сплёвывая сгусток крови и утирая рот, спросила я, подходя к девушке.

Над лесом пронёсся протяжный вой, а затем где-то неподалёку раздался болезненный крик.

– Нужно помочь ему, – мы не разобрали, кто кричал, поэтому устремились на этот отчаянный зов.

Спустя минуту нас вынесло на небольшую прогалину, утопающую в солнечном свете. Она была усыпана фиолетовой крапивой и обагрена кровью от разорванного тела вампира. Чуть в стороне слышалось жалобное поскуливание – последний вампир когтями рвал шкуру оборотня, но когда заметил нас, с силой приподнял Грега над собой и бросил в нашу сторону. Мы не ожидали подобного, поэтому тело друга сбило нас с ног, протащив по земле.

Выбравшись из-под него и отплёвываясь от шерсти, я угадила в тугие объятия вампира. Не дав мне опомниться, он развернул меня к себе спиной и приставил короткий нож к сердцу.

– Ни шагу или я убью её, – натужено прохрипел вампир, жёстко сдавливая в своих объятьях.

Эва сидела на коленях возле поверженного Грега. Её глаза недобро блестели в тени, а сжатые губы вот-вот были готовы выплеснуть поток грязных ругательств. А потом она посмотрела на меня. Как жаль, что Эва не может прочитать мои мысли! Мне пришлось глазами пытаться донести до неё свою идею, пока вампир медленно оттаскивал меня назад, готовый в любой момент сорваться с места.

Она поняла и в ту же секунду я резко склонила голову вправо, а Эва выстрелила из пистолета точно попав в голову вампира. Мне хватило этих секунд, чтобы перехватить руку преследователя, вывернуть до хруста костей, выскальзывая из его объятий и вогнать по самую рукоятку его собственный кинжал в грудь. Он не успел ничего понять, как медленно завалился на спину. Глаза остекленели, лишаясь жизни. Пройдёт месяц прежде чем вампир вернётся в мир живых. И, конечно, мы не дадим ему такой возможности. Перехватив в воздухе летящий в мою сторону последний длинный кинжал Эвы, я несколько раз ударила по его шее, пока голова не откатилась в сторону. Чуть позже отправлюсь к тому вампиру, который остался в лесу и проделаю с ним то же самое. Но сейчас больше всего меня волновал Грег.

Подбежав к ним и опустившись на колени, быстро осмотрела его тело. Эва уже начала поить зверя своей кровью, так что совсем скоро он вернётся в сознание.

– С ним всё будет в порядке? – нерешительно спросила я.

– Не впервой, – нежно проводя свободной рукой по свалявшейся шерсти, ответила Эва. – Молодец, в тебе есть задатки бойца, – поощрительно сказала девушка, улыбаясь, – ещё немного практики и ты вполне сможешь участвовать в "Собачьих боях".

– Звучит не слишком красиво, – скривилась я.

В это время Грег стал просыпаться. Из его горла раздалось предупреждающее рычание.

– София, тебе лучше отойти, чтобы он не набросился на тебя. Меня он знает, поэтому не тронет, но ты для него чужая, – с тревогой проговорила Эва, чуть отползая в сторону от зверя, давая ему больше пространства. Я же отошла на другую сторону поляны, чтобы издали наблюдать за медленным и болезненным превращением оборотня.

– Что теперь будем делать, София?

Превращение Грега прошло успешно, а одежда одного из преследователей прекрасно подошла, чтобы скрыть наготу. И хоть Грег изрядно сдал после боя – сейчас он походил на узника Освенцима, но вёл себя достаточно бодро. Я до сих пор не знала, как к нему относиться – с одной стороны он был в команде Себастьяна, с другой он сейчас с Эвой. Которая также вызывала во мне опасения. Я просто не понимала, что ей нужно. Что нужно Люциану от меня, ведь она его дочь? Не хотелось бы узнать, что и здесь всё то же самое. В конце концов, они спасли меня от вампиров Лазаря, а это чего-то да стоит.

По пути назад, в лабораторию не обошлось без неприятных инцидентов – пропало тело одного вампира. Похоже кинжал не попал ему в сердце и за то время, пока мы были на той поляне, он очнулся и смог уйти.

Вернувшись к зданию, мы получи подтверждение своих догадок – машина преследователей исчезла.

Сейчас Эва любезно поделилась со мной чистой одеждой и обувью, заставив меня сожалеть о невозможности принять душ. Надевать чистое на грязное тело – самое неприятное дело.

– Вы пойдёте своей дорогой, а я своей, – натягивая через голову футболку, сквозь ткань ответила я.

– Ты обещала рассказать всё, что знаешь.

– Ах да, – с досадой проворчала я, – что же, поскольку я вам сильно обязана – то расскажу, конечно. Только не здесь. Вампир ушёл и как знать, когда сюда приедет подмога – нам нужно успеть удрать до того, как они вернутся.

– Это разумно, нам и самим лучше не показываться на глаза Лазаря. Он быстро поймёт, кто тебе помогал. Поскольку Рим не мой город… ты не знаешь, где мы можем перекантоваться?

Я хитро улыбнулась: – Да, кажется, я знаю одно хорошее место.

Я привезла их на одну из квартир своих "подопечных". Им был молодой парень-геймер, работающий по ночам барменом. Нам повезло застать его дома. Пока я принимала душ, паренёк сбегал в продуктовый магазин и накупил целую тележку еды для истощённого Грега. Эва, вот удивительно, оказалась прекрасным поваром, что весьма странно, ведь для нас, вампиров, еда с некоторых пор стала весьма неприятна на вид и запах.

Чуть позже, когда мы, чистые и переодетые, сидели на маленькой кухне с синими слониками на стенах, пили горячий чай и курили сигареты, я рассказала им всё, что знала. Даже про своего брата. А они в ответ выдали мне документы, полученные от Люциана. Что могу сказать – всё плохо. Хотелось, чтобы всё было как фильмах – чудесная вакцина, найденная в последний момент, моментально распространяющаяся по всему миру и исцеляющая, как Иисус Христос. Чтобы был красивый парень-учёный или опытный разведчик, знающий что делать, чтобы в финале был поцелуй на фоне ярко-красного заката, а потом большими буквами – и жили они долго и счастливо, и не болели. Красиво, но в жизни всё не так. Тут либо ты оседлал волну, либо утонул. Будь я чуть более умной, чуть более сообразительной, возможно… да что я говорю – не получился из меня герой, не спасла мир. Даже не знаю, что пошло не так у охотников, но и они не справились со своей частью. Пандемия началась и на днях уже успела получить неофициальное название – "белянка" за то, что глаза больных быстро выцветают, и они слепнут. Вообще особенность этой болезни – её необычность, её чистота. Например, кровь заражённого на последней стадии становится белёсого, как молоко, цвета. Бледно-мраморная кожа, волосы теряющие пигмент, седые, быстро выпадающие. Пока ещё не составлена полная карта болезни, но, как и все самые опасные вирусы мира, всё начинается с простуды, кашля, ломоты в суставах, температуры… Это опасно тем, что человек при таких симптомах теперь уже редко обращается к врачу, предпочитая пить лекарства и идти на работу, тем самым заражая огромное количество людей. В документах не было и полной карты происходящего, нельзя точно сказать, сколько времени осталось, однако лучше уже сейчас задуматься о выборе родины, потому что очень скоро в странах введут карантин, закроются границы, самолёты перестанут летать, а поезда ездить. Жизнь на планете остановится, начнётся паника, разгорятся со страшной силой войны, люди будут обвинять друг друга – и убивать, убивать, убивать… Теперь становится понятными многие действия Себастьяна, везде, где есть биологическое и химическое оружие, в частности атомные бомбы, находятся его люди. Достаточно малой искры и вся ювелирная операция по сокращению численности полетит коту под хвост – никого не станет. Оставалось лишь скрестить пальцы и надеяться, что выживших хватит, чтобы возродить человечество.

Самым страшным было для меня то, что я почти ничего не чувствовала. Возможно это просто первая стадия недоверия и просто пока ещё не понимаю, что происходит, однако мне было всё равно. И единственный за кого переживала – мой брат. Несколько раз пыталась дозвониться до него, однако на телефоне врубался автоответчик, так что мне оставалось лишь надеяться, что с ним всё хорошо. Мои мучительные раздумья о будущем привели к простой, но такой сложноуловимой мысли – мне нужна моя семья. Раньше плохо понимала значение этого слова, так как слишком долго жила одной, теперь всё прояснилось. Одиночество хорошо, когда оно временно, так как никто не может выжить в одиночку. Никто не поможет, никто не поддержит, никто не одолжит свою жилетку. Семья это тепло, это близкие по духу существа, с которыми тебе хорошо и рядом с которыми ты чувствуешь себя в безопасности. И сейчас, в этот мрачный, страшный час, я хочу собрать всех-всех-всех, кто мог бы стать частью моей семьи. Кто разделяет мои мысли и убеждения, кто хочет быть рядом и боится одиночества, как и я.

Сидя на залитой солнечным светом кухне, рассеянно переводила взгляд с Грега на Эву, мирно болтающих о всяких пустяках. Поверить не могу, что Грег смог найти девушку-вампира, которая захотела быть рядом с ним. Он всегда казался мне слишком грубым и "сам себе на уме", поэтому было удивительно видеть, как теплел его взгляд, когда он смотрел на Эву. Да и сама девушка вызывала во мне глубокий интерес к своей личности.

Она была сильной и независимой, но в тоже время очень привязанной к тем, кто был ей небезразличен. Украдкой девушка бросала тревожный взгляд на свой телефон, ожидая звонка от Люциана. Было видно, что ей нелегко уйти от него. Но причины были слишком вескими, чтобы их проигнорировать. Желания отца не совпадали с желаниями дочери – и Эва ушла. Но я не понимаю, почему она здесь. Уверена, что она не в курсе моей особенности, но жизнь научила меня быть осторожной. Да и Грег вызывал во мне разумное опасение. Оборотень долгие годы возглавлявший охрану "АмбриКорп" внезапно увольняется из-за Эвы? И опять же возникает вопрос – а почему он ничего не знал о планах Себастьяна? Всё это было слишком странно.

– Думаю, что на этих, несомненно, печальных новостях нам стоит расстаться, – резюмировала я нашу беседу. – Чем скорее мы уберёмся из страны, тем больше шансов не встретиться с Лазарем и остальным. Как вы считаете?

– Ты хочешь отвязаться от нас? – с иронией в голосе спросила Эва.

– Не вижу других вариантов. Я вас не знаю, прости Грег, вы меня тоже. Спасибо, что спасли, буду вам должна, но думаю наши пути должны разойтись в разные стороны, – рассудительно проговорила я, закуривая. – Честно, ребят, спасибо за всё, но этот мир слишком опасен, чтобы я могла поверить вам на слово. Ты Эва дочь Люциана, а ты Грег бывший(?) начальник охраны "АмбриКорп" и часть команды Себастьяна. Вы так вовремя нашли меня, уберегли от молодчиков Лазаря, пошли на убийство. Это могло бы вызвать моё доверие… будь я прежней, но череда предательств сделали своё дело и теперь я не верю никому.

– Тогда может ты поверишь в то, что ты не одна такая? – грустно спросила Эва. – Как ты думаешь, почему я здесь? Почему пошла против правил Теневого мира и убила вампира? А почему здесь Грег? Он рядом со мной не из-за моей смазливой мордашки – у него есть свои счёты к Себастьяну, хоть он о них мне и не говорит.

– Маркус пытал и проводил опыты над оборотнями из моего города, – раздался тихий голос Грега. – Он уничтожил мою стаю из-за пустых обвинений. Убил мою подругу, мою приёмную дочь. Когда я пришёл с этим к Себастьяну, он посмеялся надо мной, считая, что Маркус поступил правильно. А когда я обратился в Совет Теневого мира – они не поверили мне и сказали, что с моей стаей расправились охотники. Теперь я остался один.

Просто закончил Грег. По его лицу нельзя было сказать, что он чувствует, но я было понятно, как нелегко далось ему это признание.

– Ты не один, – прошептала Эва, сходя с места и присаживаясь перед ним на колени. Она вложила свои руки в его, мягко поглаживая подушечками пальцев его запястья, – я рядом с тобой.

Грег притянул её к себе, сжимая в объятьях. От этой картинки стало больно, и я отвернулась, чтобы они не увидели, как мои глаза наполняются кровью. Когда мне была нужна поддержка – все, кто был рядом, имели корыстные цели. Кроме Ангела. Боже Ангел! Она человек, как и мой брат! От этой мысли мне стало дурно. А главное я не знала с чего начать. Доверие было слишком сложной штукой, чтобы так просто ею разбрасываться.

– Я не знаю, что сказать, – нерешительно начала я, когда они разомкнули объятия. – Поэтому спрошу прямо: я понимаю, что вы пережили, сама через это прошла. Но я не понимаю, почему вы здесь? Видно же, что вы крепко держитесь друг за друга, зачем вам я?

– Потому что так должно быть. – Эва ответила и на мой прямой и на немой вопрос в глазах Грега. – Тот день, когда мы в первый раз встретились, помнишь бал? Я влетела на балкон, как стрела, выпущенная из арбалета предсказания. Ты, наверное, слышала о Пифии? Вампир, который может видеть будущее? В тот день она позволила мне увидеть отрывки из моего.

– Не понимаю, – озадаченно нахмурилась я. – Не знала, что вообще такое возможно – видеть будущее.

– Ты часть Теневого мира и не веришь в предсказания? – звонко рассмеялась Эва, удивлённо уставившись на меня, – вот это номер.

– Не смейся, я до сих пор не могу полностью принять свою новую жизнь. Иногда мне кажется, что всё это слишком долгий тягучий сон, из которого нет выхода. Кажется, что я всё ещё лежу в психиатрической больнице и ловлю вот такие странные глюки.

– Не хочу тебя разочаровывать, но всё это не глюк, или же мы соседки по палате, – ободряюще подмигнула Эва, а потом посерьёзнела, – однако позволь продолжить. Фея/Пифия предсказала, что мы будем вместе. Я видела наше совместное будущее и знаешь, от предсказания можно отказаться, хотя бы попробовать, но поскольку я телепат и получила полноценное видение… это то самое чувство… правильности происходящего, – с нажимом сказала Эва, задумчиво глядя в пустоту. – Это судьба, то от чего ни в коем случае нельзя отворачиваться, понимаешь?

– Не очень, но ладно. Ты хочешь быть рядом, я понимаю, но мне нужно время, что принять решение. Есть те, кто мне не безразличен и я хочу их собрать вместе, чтобы во время конца света они были рядом со мной. И не все они сверхъестественные существа. По правде говоря, только один из них вампир, – я прикусила губу, стараясь выглядеть уверенной и сильной, хоть и не чувствовала в себе ни того, ни другого. Я боялась поверить Эве, но её слова были слишком знакомы моему сердцу. Это то чувство, которое я испытала, когда в первые встретилась с ней. Чувство родства.

– Близкие люди? – изумилась Эва. – Ты не перестаёшь удивлять меня, София.

– Значит предсказание, – Грег задумчиво почесал подбородок, – почему ты раньше мне об этом не сказала?

– Потому что я до последнего не хотела верить, Грег, – тут же ответила девушка, склоняя голову набок. – Сам подумай, какова вероятность того, что в этом огромном пока семимиллиардном мире мы натолкнёмся на Софию? Когда я увидела её там, в разорванном красном платье на полу лаборатории – я поняла, что это судьба. Тебе решать, пойдёшь ли ты вслед моей.

– Ну, куда же я денусь, милая, – он мягко заправил выбившийся локон у девушки и провёл пальцем по её лицу, – помнишь, я говорил, что всегда позабочусь о тебе.

Эва недоверчиво-счастливо улыбнулась. А во мне вновь проснулось чувство зависти. Придётся смириться с тем, что не все получают счастье, когда его так жаждут.

Я решила дать им шанс. Возможно мне было просто страшно оставаться одной в столь трудный час. Поэтому впустила их в свою жизнь и рассказала о своих планах. На удивление, с их стороны не последовало возражений, единственное, Грег предложил ввести в нашу команду ещё одного вампира, а Эва – колдуна. Первый лишился всей своей семьи во время нападения охотников на обитель "Милосердия пастухов". Мне было больно узнать, что Васса с которой я так жаждала познакомиться – мертва. Жаль, что мы так и не смогли встретиться. Вампира зовут Лев, вот уже месяц как он пытается найти новый дом, но из-за своих взглядов никак не может нигде устроиться. Я согласилась пригласить его в свою команду. Как и колдуна Эндрю, который может мне помочь найти Ангела и брата.

План действия был прост – мы направляемся к Фриде в надежде убедить её тронуться с насиженного места. Фрида слишком долго была одна и она весьма талантлива и дорога Маркусу – он обязательно попытается забрать её к себе в этой неразберихи. Очень надеюсь, что когда мы доберёмся до её дома – она ещё будет там. Туда же подтянутся и Эндрю со Львом. Не знаю, как ребятам удастся убедить своих друзей присоединиться к нам, но очень надеюсь, что у них это получится. Лев мне интересен как воспитанник Вассы, а значит наши интересы весьма близки. А Эндрю полезен тем, что он колдун.

Однако нутром чувствовала, что всё будет не так просто, как мне хотелось бы. Лазарь и Себастьян так просто не оставят своих попыток забрать меня, а мои силы не так велики, чтобы выйти в открытое противостояние. На их стороне опыт и власть, на моей те, кому я не могу довериться и способность, не имеющая реального применения без друзей. Мне предстоит очень сильно постараться, чтобы скрыться от преследователей. А главное мне нужно время – много-много времени.