Твердая Надежда. Книга 2. Академия для куклы.

Глава 11

"Курова, после занятий - ко мне"

С приближением весны от преподавателей стали приходить такие сообщения. И не от тех, с которыми уже есть занятия. На этот раз снова преподаватель по стрельбе. В первый раз, после долгого вводного инструктажа, брала пистолет в руки с опаской. Одновременно просматривала ролик "девушки и оружие". Насмотревшись на дур, встала, упёрлась одной ногой назад, левой рукой подперла правую. Прицелилась. Спустила курок. То ли отдача оказалась гораздо слабее, чем ожидала. То ли искусственное тело сработало совершенно по-другому. Но пистолет едва вздрогнул в пластиковых руках и пуля легла рядом с центром мишени. В восьмёрку. Дала небольшую поправку и следующую пулю положила уже в десятку. Капитан молчал и после каждого выстрела поглядывал на экран - на котором крупно отображалась мишень и на каждой дырке от выстрела появлялся номер выстрела. Отстреляла несколько патронов, повернулась правым боком, опустив левую руку - и, не шевелясь, всадила остаток обоймы в одну дырку. Как швейная машинка, только вышло гораздо громче. Капитан утёр тогда пот со лба и сдержанно похвалил. Зачем-то отстреляла ещё несколько обойм из разных пистолетов, а потом пришлось это всё чистить и заряжать. Понятно, что чистить - вполне женское занятие, но всё равно в итоге занятие по стрельбе оказалось гораздо скучнее, чем ожидала. А главное - выпачкала руки. Порадовало то, что с силикона грязь легко отмывается. Так что, когда капитан Пологнюк снова вызвал на стрельбу - морально приготовилась опять тренироваться с пистолетом. Но реальность оказалось неожиданнее.

– Удержишь? – спросил капитан, подавая автомат.

– Ну... Попробую.

Осторожно взяла в руки и осмотрела. Связь в тире ловит плохо, но по фото определила АК-28. Стандартное оружие армейских, а заодно - и полиции. Учебное видео грузится медленно и в низком разрешении. Но разобрать можно. Повторяя движения на видео - откинула в рабочее положение приклад, передёрнула затвор, перевела предохранитель в одиночный огонь, встала в позицию для стрельбы.

– Разрешите?

Капитан смотрит с сомнением.

– Курова, я имею спросить - ты где служила-то?

– Нигде. И автомат первый раз в руках держу.

– Шоб так все держали. Ты шо - таки точно такое, шо за тебя говорят?

– А что говорят? Что я - боевой робот?

– Таки да.

– Таки нет.

– Тогда я с вас, барищня, медленно обалдеваю.

– Олесь Семёнович, я сама с себя иногда обалдеваю, – ответила, пожимая плечами. – Таки можно?

– Как бы давно.

После первого же выстрела сама удивилась. Потому, что ожидала большего. На видео в руках инструктора - мускулистого мужика - автомат подбрасывало сильнее. Уже третий одиночный выстрел вошел в десятку. Потренировалась ещё немного, перевела предохранитель в автоматический огонь - и сделала в центре мишени одну широкую дырку, немножко вытянутую вверх. Поглядела на экран и улыбнулась:

– Матрёшка получилась.

– От девчонка, ну везде куклу найдёт, – пробурчал капитан, подавая второй магазин. Пока примыкала - автоматика уже заменила бумажную мишень.

– Так, шоб ты зря не переводила казённые патроны - от тебе три мишени. Разложи-ка мне пасьянсом дырочки слева направо - полный магазин одиночными.

Подняла брови и пальцем два раза пересчитала мишени слева направо. Капитан ухмыльнулся и кивнул. Это оказалось гораздо сложнее, чем просто стоять статуей и давить на спуск. Особенно, когда капитан стоит рядом и подначивает:

– Шо ты возишься, как моя тёща с борщом. Шевели стволом, тут тебе не галушки размешивать.

Патронов всего три десятка, но к последней тройке его подначки бесили уже немыслимо. Поэтому уложила все три, как показалось, за одну секунду - чтобы только закончить упражнение побыстрее.

– Стрельбу окончила.

– Бичка тебе за воротник, а не окончила, – злорадно объявляет Семёныч, держа кнопку приближения мишени. – Заряжай два магазина!

Бросила на него короткий взгляд, метнулась к ящику с зарядными планками. Быстро вдавила в каждый магазин по три, а когда вернулась - большая доска с мишенями уже уезжала вдаль по длинному коридору тира.

– Левая нижняя, правая верхняя, правая нижняя, левая верхняя! – раззадорено командует капитан. – Два магазина без паузы!

Когда отгремел последний из шести десятков выстрелов - Семёныч сел на стул и положил руки на колени.

– Ну как? – спросила его осторожно.

– Шо как? Не как, а так. Таки такое так, шо я обалдеваю. И ты таки точно да. И я так вижу в первый раз, шобы после такого не устала.

– Ну... Немножко устала.

– Я офигеваю. Ты таки точно не боевой робот?

– Не боевой. И не робот, а кибер.

– Кибер-шибер. А шо не боевой - так это временно. Как говорила тётя Фима, когда была третий раз беременна. Из восьми.

* * *

От остановки автобуса пришлось бежать бегом. Потому что до начала занятий оставались считанные минуты. К счастью - не устала и не запыхалась. Серёжа поглядел с укором:

– Надь, опять твои дополнительные?

Торопливо переобуваясь в танцевальные туфли, скороговоркой ответила:

– Ага. И сегодня будь со мной нежен и осторожен.

– Опять рукопашка была?

– Ага. Чтобы я опять не попыталась тебя на болевой взять.

– Опасная ты женщина, Надя, – подмигивает Серёжа, галантно подавая руку.

– Не боишься меня?

– Нисколько.

– Ну и зря. Я сама себя боюсь. В автобусе всю дорогу пришлось за собой следить, чтобы не учудить.

Серёжа делает голос подчёркнуто серьёзным.

– Так, всё - настройся. Вспомни, что ты эффектная женщина, а не боевая машина имперской пехоты. Танцуем.

* * *

– О чём, Валет, размечтался?

Шайба прекрасно знает, что не получит в рожу, хотя иногда очень хочется. И не попасть в эту сковороду было бы очень трудно. Но весовая категория слишком уж разная. Только Надя сумела ему показать, что вес не всегда имеет решающее значение.

– Наверно - о стрельбах, – подаёт голос из-за его спины Лопатина.

– А вот ты и угадала! – гордо согласился и двинулся к ней, стараясь не подать вида, что не просто так пошел по большой дуге, а старательно обходя Шайбу.

– Вальтер, и что в них интересного? – скептически уточняет Надя.

– Как что? Меня в этом году обещали научить с фитильным мушкетом обращаться!

– А чего не с луком? – подкалывает Шайба. Надя в это время заводит глаза к потолку.

– Снять мушкет с плеча, взять в левую руку за середину, открыть полку, насыпать затравочный порох из натруски, закрыть полку, сдуть лишний порох, опустить мушкет к ноге, засыпать заряд из бандольеры... С пулей будете стрелять?

– Не, только имитация выстрела. Откуда ты всё это знаешь?

Надя пожимает плечами.

– Откуда и всё остальное.

– Но этого же нет в учебниках.

– Готовилась по стрельбе - и попутно нашла.

– А когда это ты стреляла? – с сомнением уточняет Шайба.

– Между прочим - у Нади пулевое ранение есть, – сообщает Нина, как великое достижение.

– В голову? – тут же подключается Венерка.

– В задницу, – парирует Надя. – В самое красивое, гад, целился.

– В твою не промахнёшься, – продолжает подтрунивать Венерка.

– Да. – с сожалением соглашается Надя. – Не то, что в твою голову. А уж в твои мозги даже я могу промазать.

– Почему это - "даже", – непонимающе уточняет Шайба.

Надя подпирает щеку ладонью, прищуривается на Шайбу и совершенно серьёзным голосом сообщает:

– Я из калаша очередь в десятку кладу. В одну дырку. Но нельзя выбить пулей то, чего нет.

На парочку, пытавшуюся подкалывать Надю, смотреть смешно и жалко. Они молча разворачиваются и выплывают из аудитории.

* * *

Уже собиралась спать, но поздний звонок от Димы заставил подпрыгнуть. Не делая вступления, он просто сообщил:

– Надь, я стал папой. Пацан. Три-восемьсот.

Даже прикрыла левое ухо ладонью, хотя в комнате и без того тихо. Только посапывает над учебником соседка.

– Как Галя?

– В порядке.

– Передай ей, что она умничка. Или нет. Я ей сама сейчас напишу. Всё - написала.

– Спасибо, Надь. Ты извини, что так поздно.

– Ничего. Когда следующий родится - звони хоть в три часа ночи.

– Да мы пока не думали о следующем.

– Димочка, ну так вы и об этом не думали. И смотри - как замечательно получилось. Хочешь - я приеду?

– Ладно, не надо. Я сам переволновался, пойду спать.

– А представляешь - как сейчас Галя устала?

– С трудом. Спокойной ночи.

Села на кровати и сунула ладони между колен. Соседка уже смотрит вопросительно.

– Что-то случилось?

– Случился новый человечек. Имя ещё не знаю, только фамилию и отчество.

– У твоей подруги?

– У друга. Самый лучший и самый главный мой друг.

Поджала колени и обняла себя за ноги.

– Он сделал мне вот это всё. И заново научил ходить.

– Офигеть - круто, – соглашается Нина, снова утыкаясь в планшет. Её можно понять - она пытается хоть немного догнать по знаниям свою соседку.

* * *

– Ты защиту всё-таки надень, – советует тренер.

– Она только мешает, – отказывается девчонка.

Дохромал до стенки, сел на лавочку, стащил мягкий шлем. Доучился до четвёртого курса - а с такими не доводилось встречаться. Просто подхватила за ногу и швырнула через себя. А потом завернула руку за спину - отметила поражение. Всё. Поплёлся отдыхать на лавочку. Тренер что-то тихо объясняет ей. Тренер по рукопашке - здоровенный дядька под два метра, ему приходится наклоняться к этой фифе. На его фоне она кажется крошкой. Вот только не хотелось бы с такой крошкой встретиться. Нельзя сказать, что она сильнее - скорее наоборот. Просто хорошо тренированная девчонка. Но быстрота реакции какая-то нечеловеческая. А ещё её совершенно не волнует - когда её удаётся швырнуть или поймать на болевой. Вернее - поймать на болевой её просто невозможно. Слышал где-то, что болевой порог у женщин выше. На прошлом занятии одногруппник взбесился - и ударил её ногой в живот. Сбил с ног, но у девки оказался железный пресс. Сразу вскочила, по инерции сделала сальто и ответила. Потом, правда, поговорили с ним... Ну нельзя так с женщиной. А он синяк на ноге показал. Короче - слегка его поучили. Нежно, без новых синяков. А девка швыряет очередного. Швыряет неудачно в том смысле, что он падает сверху и придавливает её всем весом. Девка выворачивается, переворачивает парня мордой в пол и опять оказывается победителем. Это уже становится не просто подозрительно. Надел шлем. Встал. Подошел к ковру, на котором она занимается. А потом подловил момент - и напрыгнул сверху, одновременно ловя её за шею. Сразу на удушающий. Вот только шейка оказалась очень твёрдой, не зря заподозрил.

– Отпусти, а то будет больно, – спокойно требует она снизу.

– Сучка, ты что - новый армейский бот?

– Почему новый, да ещё и армейский?

– Нам на третьем курсе объясняли. Боты не могут действовать против человека. Запрещено законом. Только армейские, телеуправляемые. Только это шкафы раза в два больше тебя. А тебя решили на нас испытать? Отвечай.

– Я живая, сопляк.

В следующую секунду взвыл от боли в боку и покатился на пол. А она подошла и пощупала.

– Извини. Я правда не робот. Но кое чего мне пока нельзя говорить. Понимаешь?

– Спецподготовка?

– Понимай, как хочешь. Потом, наверно, узнаешь. Не обижаешься?

– Ты на каком хоть курсе?

– Первый. Но у меня больше десятка задержаний.

– Едрён батон. Что же будет - когда ты закончишь?

– Курова, не отвлекайся! Не маленький - сам встанет! – рычит тренер.

* * *

По случаю праздника - выходной у обоих. Поэтому ещё утро, а пластиковый пальчик в белой - не по сезону - перчатке уже давит на кнопку звонка серёжиной квартиры.

– Бегу, бегу! – слышен из-за двери голос его мамы. Открыла дверь - и всплеснула руками:

– Ой, Надя, какая ж ты...

По случаю праздника надела парадную форму. Из под распахнутого форменного пальто виден китель с белым аксельбантом и юбка до колен.

– Убиться веником! – выглядывает из-за её спины папа.

Приложила руку к шапке и отрапортовала:

– Курсант Курова для поздравления с праздником прибыла!

– Вольно, курсант! – весело отвечает папа.

Топая сапогами, парадным шагом вошла в коридор. Серёжа выскакивает из своей комнаты уже более-менее прилично одетый. Не как его папа, которого уже привыкла наблюдать в растянутой майке и неопределённой формы штанах.

– Разрешите вручить подарки!

– Надюша, да тебе самой сегодня дарить можно, – продолжает восторгаться мама.

– Сейчас вручу, – подходит Серёжа. Держа в обеих руках по перевязанной ленточкой коробочке, обняла его и подставила губы для подарка. Подарок получился долгий и нежный. Так что даже не успела разуться - в дверь позвонили и из-за двери раздалось:

– Какого хрена? У вас что тут - рота пехоты празднует?

Пришлось открыть дверь. На пороге обнаружился заспанный мужик, держащийся за голову. Увидав перед собой характерную форму, он разинул рот. Пришлось извиниться:

– Извините. Я отличница по строевой.

– Жора, у нас тут гостья... – подключается к извинениям серёжина мама.

– Ну, блин... Я это... – наконец-то отмерзает сосед снизу. – Типа тоже поздравляю.

* * *

– Надь, ты ещё спишь?

Включила камеру Потеряшки. На часах время обеда и в комнате светло. Соседка стоит, наклонившись, и осторожно трогает за плечо. Не открывая глаз поинтересовалась:

– Что-то случилось?

– Нет. Ты вчера не перезанималась?

Открыла глаза. У неё и правда взволнованный вид. Села на кровати, взялась за голову. Вроде - голова ясная, хотя в пятницу вечером едва дотащилась до общежития. И ведь казалось бы - не стрельба, не рукопашка одна-против-троих, и даже не бег с препятствиями. А просто дед Помидор усадил за дополнительные по истории. Он и раньше любил задать каверзный вопрос. Типа "в чём сущность легенды про гордиев узел?". Но тут взялся по полной. Когда начала путаться в датах и королях, он протёр очки, наклонился поближе и тихо сказал:

– Наденька, вот видите - когда нужны не просто данные, а логика и умение делать выводы - Вы порой плаваете ничуть не лучше других девочек.

– Вы хотите сказать, что я - такая же девчонка, как любая другая?

– Пока... – он ненадолго задумывается, – Я не знаю, насколько много в Вас от машины, но главное в Вас - это всё-таки человеческий разум. И это же - главное в работе сотрудника оперативно-следственных органов. Я не считаю вас равной другим девочкам в группе. В чём-то Вы их уже превосходите. И Вы способны на большее.

– Спасибо, Тимофей Аркадьевич.

– Это Вы себе должны сказать "спасибо". Я только помогаю Вам. Говорят - научить нельзя, можно только научиться.

Посмотрела ему в глаза.

– Это Вы говорите, чтобы меня подбодрить и я ещё больше старалась?

– Я не зря сказал, что Вы - способная, Наденька. Вы уловили самую суть.

– Мне нужно тренировать логику?

– Да. Многие любят говорить про интуицию - но это всего лишь умение неосознанно прийти к верному решению. И это тоже можно развить. Сейчас даже машинный интеллект умеет развиваться, а Вы при должном старании - тем более сможете...

Мотнула головой, отгоняя остатки сна, открыла карту магазинов швейной фурнитуры и шлёпнула себя по коленям.

– Нинок, а не похрустеть ли нам последним снежком?

– Побегаем вокруг квартала? – с готовностью рвётся соседка.

– Съездим в гости к знакомому поэту. Он бронзовый и у него летом день рождения.

Нина задумывается. Знала, что миссис Холмс заподозрит подвох.

– Бронзовый, бронзовый... – повторяет она.

Пока соседка соображает - встала, влила в себя порцию питания и направилась к одёжному шкафу.

– Пушкин? – уточняет Нина. – А где его памятник?

– Продолжи логическую цепочку, – предложила ей, доставая свой наряд "а-ля двадцатые".

– Наверно - на улице Пушкина. А где она? Я город плохо знаю.

– В центре. Так ты со мной?

* * *

– Не устала? – спрашивает Надя.

– Пока нет.

– Хочешь ещё загадку?

– Давай.

– Он известен всем. Участник Первой Мировой войны, хороший художник, но известен совсем не как художник.

– Нуу... Я художников мало знаю. Что-нибудь ещё про него.

– Он родился в Австрии.

– Ещё что-то давай. Надь, я же не такой компьютер - как ты.

Пушкинская - широкий бульвар с заснеженными деревьями. Он понемногу поднимается в гору, но Надя не торопит, так что идти не тяжело. Идти с ней ужасно интересно - она ведь знает про город всё, что можно скачать. И кое-что из этого рассказывает. В центре новые дома стоят среди старинных - с красивой лепниной и хитро выложенной кирпичной кладкой. А когда рассказать нечего - она развлекает очередной загадкой. И тут даёт очередную подсказку:

– Если бы не этот художник - вон там мог бы стоять старый дом.

Остановилась и задумалась, глядя на новую высотку. Участник Первой Мировой, из Австрии? Из за него старый дом снесли? Зачем? Может быть - он известен, как архитектор? Но дом не выглядит настолько старым, чтобы его мог спроектировать участник Первой Мировой. К тому же - с чего бы Австрийцу здесь проектировать. А может бы - снесли из-за него? А как этот художник сюда попал? Значит - он был в немецкой армии? Но он не простой солдат, а очень известный...

– Так... Гитлер родился в Австрии?

– А ты этого не знала?

– Нет. А старый дом во время войны повредили?

– Да. Когда бомбили город. В-основном бомбили Садовую, но сюда тоже попало.

* * *

Что Надя знает все стихи Пушкина - не сомневалась ни секунды. Но оказалось, что она ещё и неплохо их читает. Красиво, с выражением, с чувством. Постаралась сама вспомнить что-нибудь о зиме. Начала старательно, подчёркивая чувства руками:

– Мороз и солнце; день чудесный!

Еще ты дремлешь, друг прелестный -

Пора, красавица, проснись:

Открой сомкнуты негой взоры

Навстречу северной Авроры,

Звездою севера явись!

Стихотворение длинное, так что запнулась. Но Надя улыбается и тихо подсказывает. Так что удаётся продолжать. А когда закончила - услышала аплодисменты. Дружно обернулись - и обнаружили несколько парней и девушек, стоящих в нескольких шагах. Один из них, с усами, как у гусара, подошел, старомодно откланялся и представился:

– Игорь Скворцов. Мы - из молодёжного Театра Поэтов. Нас восхитила ваша декламация.

– Это вашему молодёжному театру уже больше пятидесяти лет? – уточняет Надя.

– Да, я вижу - Вы про нас знаете! – приободряется Игорь.

– Надя вообще всё знает, – опередила её с ответом.

– Разрешите пригласить вас в друзья? – по-гусарски щёлкает Игорь каблуками.

* * *