— Можете внятно сказать, кто находится перед нами⁈ — Самсонов сорвался на дежурных лейтенантов, периферийным зрением чувствуя на себе взгляды командиров дивизий с экрана.
— Информации пока нет, — отрицательно покачал головой оператор, — слишком большое расстояние для работы сканеров.
— Великолепно, — Иван Федорович как обиженный юноша развел руками. — Ладно, я и без ваших сканеров знаю, кто это. По тому из какого квадрата появились неизвестные корабли нетрудно догадаться, что к нам на свидание идет 4-ый «вспомогательный» флот «янки». Грегори Парсон желает поквитаться за первый неудачные вход в систему, когда мы прогнали его авангард. Ну что же, можем повторить! Однако для этого эвакуацию флота в «Тавриду» приостанавливать совсем не обязательно, — командующий посмотрел на адмиралов, будто уговаривая тех с ним согласиться. — Даже если американцы приведут в наш сектор весь флот — они все равно не успеют к окончанию операции по переходу в соседнюю систему.
— Контр-адмирал Васильков абсолютно прав, противник может внезапно увеличить скорость и существенно сократить время для подхода, — Кондратий Белов испытывающее посмотрел на Самсонова. — По крайней мере, их авангард способен вступить в огневой контакт…
— Вот именно, что успевает только авангард, — не сдавался Иван Федорович, то ли своих комдивов уговаривая, то ли самого себя в этом убеждая. — А его мы легко опрокинем, если потребуется…
— Господин адмирал, третья группа на экранах дальних радаров, — голос дежурного снова перебил речь Самсонова. — Направление то же самое, идет в «кильватере» двух первых…
— Так, смотрите, — Иван Федорович быстро проанализировал ситуацию и вновь обратился к комдивам, — дивизии флота противника идут разрозненно и на большом расстоянии друг от друга. Соответственно вступать в сражение, если такое намечается, они тоже будут поочередно. В этом наша победа и мы перемелем все дивизии Парсона по одной. А если американцы решать соединиться в общую эскадру, то авангардные группы, хочешь не хочешь должны остановиться на полпути и дождаться остальных. Если мы увидим намек на подобное, то успеем уйти в «Тавриду». Если же «янки» все же атакуют по отдельности — уничтожим их на марше. Как вам такой расклад?
Комдивы призадумались. Похоже, никто кроме меня не находил в оценках Самсонова слабых мест. План командующего казался неплохим и мог сработать. Неизвестно почему, но американцы действительно шли к переходу отдельными соединениями цепочкой растянувшись на миллионы километров друг от друга. Две наши свежие дивизии: Белова и Хиляева, оставшись в арьергарде, могли спокойно опрокидывать эскадры противника поочередно. В это же время основная часть Черноморского флота, состоявшая из поврежденных кораблей, уйдет в соседнюю звездную систему и укрепится по ту сторону портала.
Все бы ничего, но кое-что лично меня смущало…
— Посмотрите на «туман войны», — я ткнул пальцем в изображение на карте, где мертвая зона работы РЭБ-зондов противника была абсолютно не видна нашим сканерам и отображалась в виде дымчатого пространства, не пропускающего через себя свет и сигналы.
Еще Корделли, когда только зашел в «Бессарабию» с авангардом щедро разбросал данные «глушилки» по всей системе и теперь не менее половины сектора было для нас невидимо. Одна из таких мертвых зон, называемых на жаргоне флотских «туманом войны», практически вплотную подходила к переходу, у которого сейчас и группировался Черноморских флот.
— Мы отлично наблюдаем идущие разрозненно на нас дивизии противника, но абсолютно слепы сразу с нескольких других направлений, — я не сдавался и решил спорить до конца. — Если предположить что американцы атакуют именно из мертвой зоны, когда мы сцепимся с их передовыми группами, то будет очень сложно…
— Бросьте, контр-адмирал, — отмахнулся Самсонов, — ваши домыслы из области конспирологии. Если бы, да кабы… Так можно что угодно напридумывать! Противник не собирается прятаться и идет на сближение открыто и уверенно. Парсон даже не удосужился объединиться перед атакой. Поэтому никакой так называемой засады из мертвой зоны ожидать не стоит. К тому же данную зону еще нужно преодолеть — это во-первых. А второе — сколько кораблей надо для осуществления такого сложноосуществимого замысла дополнительно, а⁈
— Я бы ударил именно так, — я уже не смотрел на Самсонова, понимая, что командующего бесполезно переубеждать, поэтому напрямую обращался сейчас к остальным. — А вы, господа, как бы поступили на месте американцев?
Комдивы переглянулись между собой через экраны. Сомнения в их умы мне удалось внести, но что дальше?
— Иван Федорович, а если и вправду «янки» ударять из мертвой зоны? — нерешительно поддержала меня, Таисия. — Ведь когда мы втянемся в сражение, противнику достаточно будет ударить совсем незначительными силами, чтобы отрезать оставшиеся в арьергарде дивизии адмиралов Белова и Хиляева и в итоге те будут уничтожены…
— Васильков я тебя не понимаю! — воскликнул Самсонов, не удостоив княжну ответом. — Ты хочешь оставить Черноморский флот здесь в «Бессарабии», несмотря на повреждения огромного числа вымпелов, или же наоборот, поскорее убраться из системы до подхода американцев⁈
— Изначально лучше было бы эвакуироваться, — ответил я. — В сложившихся обстоятельствах это самое правильное решение, хоть и тяжелое с моральной точки зрения. Тем не менее, в «Тавриде» у нас будет возможность и время на перегруппировку и приведение в порядок кораблей, пострадавших в прошлых сражениях. Но вы же видите, как изменилась обстановка!
Так как мы пропустили гражданские суда первым эшелоном и от этого потеряли несколько часов, существенная часть Черноморского флота не успевает покинуть систему до подхода американцев…
— Теперь ты обвиняешь меня в спасении мирных судов, которые были пропущены вперед⁈ — закипел командующих, краснея от возмущения.
— Нет, не обвиняю и поступил бы на вашем месте точно так же, — перебил его, я. — Просто констатирую сложившуюся обстановку. Повторюсь, мы не успеваем перевести все корабли на другую сторону, поэтому нужно принимать решение — либо оставляем заслон из одной или двух дивизий, а остальные уходят в «Тавриду», либо — остаемся на месте все до единого…
В первом случае арьергард с большой долей вероятности погибнет, не сумев совершить прыжок под огнем противника. При втором варианте, если абсолютно все наши корабли будут участвовать в отражении атаки, шансы на победу или поражение составят пятьдесят на пятьдесят…
— Ты говоришь о процентовке будто уже забил в компьютер исходные данные и тот выдал ответ, — отрицательно покачал головой Самсонов. — Но здесь слишком много неизвестных, поэтому подобный анализ я не принимаю. А сделаем мы вот что…
Командующий еще раз посмотрел на карте расстояние до первой группы неизвестных кораблей.
— Эвакуацию продолжать, это не обсуждается, — уверенно сказал Иван Федорович, — я не хочу в случае непредвиденных обстоятельств потерять весь флот. Так что Васильков — готовься к прыжку, повторяю, твой «Одинокий» во второй группе на эвакуацию… Дивизиям адмиралов Хиляева и Белова — встать заградительной линией на пути следования приближающихся эскадр противника, прямо перед разрушенной крепостью «Измаил». Остальным соединениям — готовиться к переходу в «Тавриду» по ранее намеченному графику… Никакой паники и суеты, все под контролем…
Хотел я обозвать командующего крепким флотским выражением, но благоразумно сдержался, понимая, что по итогу такой выходки могу много лишиться. Поэтому лишь с размаха ударил по клавиатуре, отключаясь от канала связи с «Громобоем» и выходя тем самым из совещания. Испарина покрыла мой лоб, то ли поднялась температура из-за ранения, то ли от бешенства, переполнявшего меня сейчас изнутри.
Как можно быть таким упертым бараном⁈ Это, как вы поняли, я не про себя, а про Ивана Федоровича! Очевидно же, что американцы заманивают нас в ловушку! Ну не могли они атаковать «черноморцев» и гвардейские дредноуты так беспечно, разделившись на автономные группы. Значит, изначально придумали некую хитрость и сейчас ее осуществляют…
Я сам, как уже говорил, был за то, чтобы поскорей убраться из «Бессарабии». Но в данный момент времени весь флот должен находиться в системе, так у всех нас вместе будет больше шансов спастись, а может даже и одержать значительную победу. Шестьдесят вымпелов пусть и не в полной боевой готовности это лучше чем две дивизии, которые легко окружить и оттеснить от спасительных «врат»! По крайней мере, остальные корабли можно использовать в качестве охранения перехода и тактического резерва для тех же Хиляева и Белова. Отбиться таким образом будет гораздо легче, да если честно и отступать уже надоело так, что край!
Усилием воли я отбросил в сторону мысли о Самсонове и начал бешено прокручивать в голове варианты действий…
В это время совещание командующего с командирами дивизий продолжалось.
— Вот и хорошо, — отреагировал на мое исчезновение с экрана Иван Федорович, — все невротики нас покинули, поэтому можно в тишине и покое начать распределение гвардейских дредноутов. Надеюсь с третьей попытки это удастся. Кондратий Витальевич, — Самсонов обратился к Белову, — в ваше подразделение поступают: линкор «Три Святителя» и тяжелый крейсер «Ослябя»…
— Это отличные корабли, — лицо командира 2-ой «ударной» несколько посветлело, — если учесть что «Три Святителя» являлся какое-то время флагманом…
— Впрочем, такая схема передачи в один линкор и один тяжелый крейсер будет произведена во все дивизии Черноморского флота, — продолжил Самсонов, просматривая списки кораблей. — Всего в Семеновской на данный момент находится тринадцать вымпелов, десять из которых — корабли первого ранга. А так как «черноморских» дивизий, в которые они должны будут распределяться, всего пять, то получается что как раз в каждую будет направлено по два таких дредноута. Это я считаю справедливым решением…
— А что с легкими гвардейскими крейсерами? — перебил командующего, вице-адмирал Козицын. — Кому их отдадите?
— Не спеши, Василий Иванович, все по порядку, — ответил Самсонов. — Итак, по 2-ой «ударной» закончили. Переходим к 15-ой. Дамир Ринатович, — адмирал посмотрел на Хиляева, — принимай пополнение в качестве линкора «Евстафий» и тяжелого крейсера «Чесма»… Дальше, 9-я «линейная» дивизия вице-адмирала Козлова, понесшая потери при обороне перехода из «Мадьярского Пояса». Она получает в состав следующие вымпелы: линейный корабль «Пересвет», тяжелый крейсер «Князь Потемкин-Таврический» и легкий крейсер «Индигирка»…
— Благодарю, господин адмирал, это очень своевременно и значительно усилит соединение, — произнес Вячеслав Васильевич, явно не ожидавший от Самсонова, с которым совсем недавно готов был драться на дуэли, такого щедрого подарка.
— Можете не благодарить, я не рождественская фея и в благотворительности замечен не был, только лишь пытаюсь выровнять боевые характеристики тактических единиц флота, чтобы не было сильного перекоса ни у одной из дивизий, — буркнул Самсонов, не оценив благодарности Козлова и все еще сердясь на того за прошлый разговор. — Идем дальше, 3-я «линейная» дивизия вице-адмирала Козицына, понесшая куда большие потери, чем все упомянутые выше, получает следующие вымпелы: линкор «Баян», тяжелый крейсер «Полтава», легкий крейсер «Князь Суворов».
Василий Иванович, извини, но большего дать не могу…
— И на этом спасибо, — кивнул Козицын, — к тому же у меня в виде трофея находится американский тяжелый крейсер «Йорктаун», который моими ребятами был заарканен в «Мадьярском поясе». Так что вскоре после ремонта данный корабль будет переименован и включен в состав 3-ей дивизии… Вы ведь не возражаете, Иван Федорович?
— Нисколько, имеете полное право распоряжаться призовым кораблем как вам заблагорассудится, — кивнул Самсонов. — После, добавим в дивизию эсминцы из резерва Ставки и будет ваше подразделение сильнее прежнего состава…
— На счет «сильней», после гибели «Сисоя», не уверен, — покачал головой Козицын, — но «злей» точно…
— Переходим к последней дивизии, которую необходимо пополнить, — продолжил командующий, посмотрев на княжну. — 27-я «линейная» изначально была меньшего состава в сравнении с другими, а теперь еще и потеряла почти половину своих кораблей. Флагманский «Меркурий» уведен в тыл на капремонт, два легких крейсера и три эсминца погибли в сражениях за «Бессарабию». Это серьезные потери, поэтому и усиление дивизии должно быть существенным.
Таисия Константиновна, так как вы теперь командир данного соединения, линкор «Афина» соответственно автоматически переходит в него в качестве нового флагманского корабля. Помимо этого в 27-ю отправляются: тяжелый крейсер «Не тронь меня» и легкий крейсер «Очаков». Две османские галеры, взятые как трофеи, также переходят под ваше управление в качестве замены погибших эсминцев и выполнением их функций…
Таисия была явно довольна данным приобретением и не могла сдержать улыбки, как ребенок, которого задарили игрушками. Однако радоваться капитану-командору суждено было недолго.
— Таким образом, в 27-ой «линейной» будет числиться двенадцать вымпелов, — продолжал командующий. — Это все еще существенно меньше стандартной численности подразделения, тем более в условиях боевых действий. Чтобы минимизировать отставание от остальных дивизий Черноморского флота я решил временно ввести в состав 27-ой собственный флагман в качестве усиления…
Улыбка Таисии исчезла. Опять терпеть рядом с собой этого усача, который теперь точно будет контролировать каждый ее шаг.
— Надеюсь, что вы рады «Громобою» в своих рядах, — Иван Федорович в отличие от княжны сиял.
— «Громобою» рада, — отозвалась командир 27-ой, не договаривая, что рада только лишь кораблю, но никак не адмиралу, держащему на нем флаг.
— Вот и отлично, — хлопнул в ладоши Самсонов, заканчивая свою речь, — уверен, что данное распределение только усилит наш флот. Даже несмотря на то, что большинство гвардейских дредноутов сильно пострадали и нуждаются в восстановлении, «черноморские» дивизии теперь обладают повышенными боевыми характеристиками и совсем скоро снова будут готовы биться с врагом…
Сейчас нам нужно только немного времени, чтобы произвести ремонтные работы и диагностику поврежденных систем кораблей. В «Тавриде» у флота появится такая возможность, поэтому эвакуация в соседнюю провинцию должна идти без задержек и в плановом порядке…
Иван Федорович посмотрел на карту. Три группы «неизвестных» кораблей по-прежнему на крейсерской скорости приближались к переходу. Для соприкосновения с русскими им было идти еще не менее шести стандартных часов. Командующий удовлетворенно кивнул. Противник до сих пор не включал форсаж и не увеличивал скорость, также данные группы не пытались соединиться в единое построение. Все шло как и говорил Самсонов. Теперь только не нарушать планы по эвакуации и все российские корабли вскоре окажутся в безопасной «Тавриде»…
— Господин адмирал, аккумуляторные батареи «врат» заполнены на сто процентов мощности, — сообщил дежурный оператор, — переход может быть активирован.
— Хорошо, даю разрешение на вход в портал второй группы кораблей из 27-ой дивизии, — кивнул командующий, — приготовиться следующей партии…
— Господин адмирал, — голос оператора дрогнул, — нештатная ситуация у портала…
— Что там еще такое случилось⁈ — нахмурился Иван Федорович.
— Авария…
— Не понял! — Самсонов удивленно посмотрел на своего офицера, а затем быстро набрал на клавиатуре запрос на видео с камер наблюдения. — Какая такая авария⁈ Мы что на трассе мегаполиса на «Новой Москве»⁈ Какого черта происходит⁈
— Корабли не сумели разойтись, — пожал плечами дежурный, сам не понимая, как подобное могло случиться. — Два дредноута столкнулись непосредственно у самих «врат», причем намертво сцепились друг с другом. Ни туда, ни сюда… Застопорили все движение. Прыжок в портал в данную минуту невозможен…
— Кто эти два криворуких дебила⁈ — рассвирепел Иван Федорович уже раздумывающий над тем, как накажет нерадивых капитанов кораблей, срывающих своими неумелыми действиями весь график эвакуации.
— Корабль, в который влетели — это трофейный «Йорктаун», на нем находится призовая команда с крейсера «Аврора», — ответил дежурный оператор. — А корабль, который не сумел вовремя сманеврировать и врезался в него — никто иной, как — тяжелый крейсер «Одинокий»…
— Почему я не удивлен тому, что это снова Васильков! — Самсонов сжал кулаки…