40к способов подохнуть. Том 9

Глава 357

– Трус!

– Лжец!

– Глупец!

– Слабак!

Одним за другим выкрикивали оскорбления голоса, разрывая само время и пространство. Они смеялись и кружились вокруг того, кто встал перед ними. Всемогущий Император, решивший пойти против Высших Законов, он пришёл к ними, спорили с ними, а теперь планировал дать бой, зачерпнув силы из общего котла. Да вот только та сила, которую испивали Узурпаторы была отравлена сама по себе, вынуждая сражаться ещё и против неё.

Но не поэтому Император молчал. Ни слова он не проронил, ничего не ответил Тёмным Богам, просто стоя перед ними и слушая каждое слово. Смотрел как постепенно улыбки стираются с их лиц, как его тишина становится всё более болезненной для них. И вот уже потоки Хаоса начали меняться, успокаиваться и подчиняться порядку, что своей волей устанавливал Он.

– Ты вложил в них силу, которую ещё и сам не сумел обуздать, – прошипела вся Четвёрка разом. – Из-за своей самоуверенности ты себя и погубил. Погубил уже давно. И та бездна, что мы тебе показали, она простирается во всех возможных вариантах твоего будущего. Ты падёшь Император, станешь узником собственных несбывшихся надежд и твои же дети возложат на тебя терновый венец против воли.

Насквозь энергия варпа пронизывала Императора. Он вновь переживал всё своё прошлое, смотрел на неизменное будущее, но ни один мускул не дрогнул на его лице. Огромные слои рефлексии длинной в существовании Человечества защищали его разум, а первыми бастионами на пути Хаоса стояли гордыня, уверенности и тщеславие. И они даже не треснули.

А затем лишь чёрные словно ночь брови нахмурились на лице цвета терранской бронзы и жжёной умбры. В тёмных глазах сверкнул свет всего Человечества, что в этот момент подчеркнул образ Бога, внушающего бескрайнее уважение и являющегося воплощением чести. Был ли он таким идеальным всегда? Или же то были чары основанные на том, каким он должен был быть ради Человечества?

Никто не брался говорить о столь сложных вещах, но наверное правда была по середине. Как и Тёмные Боги не врали, уже сейчас Император в большей части своей был рабом своего окружения. Со всем личным он прощался и в последние века делал это с невиданной ранее скоростью. В том числе по этому он отдалил от себя Эрду, опираясь на Малкадора, который поддерживал его и на этом пути, одновременно опасным и необходимым.

Одним движением своего перста Император прогнал сразу всю Четвёрку. Он был на своей Святой Терре и никто кроме Него не имел здесь абсолютной власти. А затем он повернулся ко мне, пронзив взглядом мою душу. Сначала он пытался найти взглядом то, что его беспокоило. Из-за этого моя душа начала пляску под лучами света.

Казалось бы меня просвечивали насквозь, из-за этого моя душа загорелась, муки были даже более ужасные, чем в те моменты моего неповиновения Тзинчу. Нет, Император не наслаждался этим процессом, просто... просто пытался нащупать ту тень, что пряталась то там, то здесь. Но куда бы не шёл Его Свет, впереди его всегда ждала лишь тьма.

Поняв что не получит желаемого, Император тут же потерял интерес. Он даже не стал меня убивать, после чего переключился уже на душу Вестгота. Её он уже видел насквозь из-за чего чуть-чуть удивился. А затем... затем от Императора отошёл свет Истины, той самой правды, в которой было и будущее, несущее в себе приговор всем громовым воинам.

Зачем Император хотел сказать правду? Он же видел, что Вестгот и так на грани того, чтобы сдаться. Он не сможет её принять, тут же обезумит и падёт во власть Хаоса. Зачем же? Зачем так грубо решил поступить Император? Неужели он презирал Вестгота? Или наоборот считал правильным говорить правду, даже если она убьёт собственного сына? Я не понимал этого...

– ЗА ЧТО?! – взревел в безумстве Вестгот, глядя на ослепительного Отца. – ПОЧЕМУ ТЫ ЭТО ДЕЛАЕШЬ?! ЧЕМ Я ЗАСЛУЖИЛ ПОДОБНОЕ?! ОТВЕТЬ МНЕ!!!

Но ничего не сказал Император. Как вообще Вестгот смел рассчитывать на ответ? Он же просто разменная монета, ресурс, который надо использовать на все сто. Но как же Вестгот ошибался, думая что эта самая сильная боль, которую он чувствовал в своей жизни. Ведь вскоре всё вернулось в физический мир.

И всё также стоящий на коленях Вестгот поднял голову. Или вернее это делал я, находясь в его теле. И именно я, какой-то вшивый демон, оказался достоин куда большего внимания Императора, чем его собственный сын.

– Ты избран мной и сделаешь то, что должно, – провозгласил Император, после чего жестом руки позволил мне встать.

***

Куам Мутатио, Дворец Познания, главный зал.

– Как обстоят дела в домене? – спросил Мордред, наблюдая за хором псайкеров и работой колдунов по сдерживанию варп-штормов.

– Всё становится только хуже, – ответил Алор, что только вернулся из варпа. – Видар до сих пор в недоступной нам части Имматериума. И тот факт, что он взял дары... Готовится надо к худшему.

– Уж не об измене ли ты говоришь, мой друг? – прищурившись спросил Мордред.

– Я говорю о том, что варп-шторма становятся сильнее не просто так. И если Видар падёт, то действовать придётся нам. Более того, смеешь ли ты спорить со мной о том, что в случае такого исхода именно Видар хотел бы, чтобы мы не дали ему пасть ещё ниже? Или это элементарное понимание осталось только у меня?

И оглядев другие отголоски, что также собрались здесь, Алор действительно был готов принять вызов любого, даже Мордреда, что был оставлен здесь за главного. Однако никто вызов бросать не стал. Все понимали, что их главной целью должно стать сохранение уже созданного. Этого уже не столь малого королевства, вмещающего в себя обилие разнообразных мыслей и идей.

– Нет, не смею, – хмуро ответил Мордред, который был напряжён больше других, ведь имя большую власть, он с ужасом осознавал собственное бессилие. – Но я не знаю, что делать. Варп-шторм растёт, он агрессивен и... вызывает необычайно сильную жажду крови. Нечто подобное происходило во время кровавых приливов Кхорна и крестовых походов в его честь. Но... почему он вдруг счёл нас врагами? Кадия пала, восточная граница открыта, все силы стремятся к Терре, открыты проходы в новые системы... но он решил воевать не с Империумом, а с нами? Зачем?

– Зачем? – недовольно прохрипел Сиберус. – Демоны Кхорна не в ладах с логикой. Что им в моменте в голову взбредёт, то и делают. Логики здесь искать не нужно, надо искать возможность их разбить. Дай уже приказ, я устал ждать!

– Френсис Дрейк, поручаю вам проведение учений нашего флота на границах территорий, граничащих с Маелстормом и подставленных под Великий Разлом. Они хлынут из этих мест, вероятно уже прямо сейчас первые варбанды устраивают террор на наших территориях. Остановите их, добейтесь качественного роста навыков офицеров, а также выявите слабые стороны нашей доктрины в контексте подготовки к предстоящему отражению Кровавого Прилива Кхорна.

– Будет исполнено, регент, – поклонившись произнёс Френсис, после чего тут же покинул зал, мгновенно отправляясь на свой корабль.

Сам Френсис не был верховным адмиралом, но был доверенным лицом власти, лично проверяя исполнения указов. И Мордред не сомневался, что каждая ошибка любого из адмиралов и капитанов будет найдена Френсисом. Хотя стоит также отметить, что Френсис как капитан тоже становился лучше и командовал боевым соединением из дюжины кораблей. Возможно когда-нибудь он и сам сможет стать адмиралом, ведя в бой полноценный флот. Время покажет, а пока он исполняет роль наблюдателя на советах флота Королевства Куам.

– Лекс, отправляйся отслеживать настроения среди народа. В скором времени количество кровавых инцидентов возрастёт. Надо подготовить к этому общество, объяснить им как с этим работать.

– Всегда на шаг впереди, – подмигнул Лекс, после чего послал ментальный отчёт всегда занятому Мордреду. – Однако я знаю как всё это улучшить, потому прямо сейчас отправлюсь на переговоры с инквизитором Алисией. Она уже как раз созрела для этого.

– Сиберус, Алор на вас подготовка личного состава армии. Готовьте каждую улицу к обороне по примеру Кадии. В каждую квартиру по пулемёту, на каждую крышу по зенитке. Превратите наши города в лабиринты из крепостей и бастионов.

– Наконец-то, – рыкнул Сиберус, ударив себя кулаком в грудь и тут же уйдя.

Алор ушёл более почтительно и уважительно.

Юртен же оставался защищать Дворец Познания, как и Торквемаду Мордред держал на цепи поближе к себе. Если дуракам хватит наглости напасть на это место... ох, последователям Кхорна мало не покажется. Сам же Мордред отдал поручения другим придворным, особенно уделив время техножрецам, ведь от Эпсилона требуется в скором времени подготовить проект "Криптанекс" для практического использования на войне.

Использоваться эта штука будет в самом крайнем случае, ведь она до сих пор нестабильная и опасна, однако если всё пойдёт по одному месту... Мордред был полон решимости победить, а если победить будет невозможно, по для врага победа будет обязана стать пирровой.

После всего этого Мордред отправился уже в покои двадцать первого по счёту отголоска. Или двенадцатого, смотря как считать. Всё же многие отголоски либо покинули Видара, либо были уничтожены им. Однако именно в двадцать первой жизни на основе души Эллиана, которая по факту являлась душой убийцы Храма Каллидус, была создана эта сущность. Мордред прозвал её Алогемой, в переводе с одного из забытых языков Древней Терры – ошибка.

Девушка всё также находилась в глубокой прострации, состоянии в котором она была изнеможена, расслаблена и теряла большую часть психической активности. Проще говоря превращалась в безвольного овоща. Порой она даже не ела, из-за чего слугам приходилось её кормить даже с помощью трубки, чтобы та не подавилась. Жуткое зрелище.

Тем не менее Видар не дал никаких чётких указаний на её счёт, будучи занятым более важными делами. А Мордред... он не стал её убивать, давая возможность жить хоть... хоть так. Возможно было милосерднее её убить, однако при попытки это сделать был отмечен страх смерти. И хоть вопрос жизни очень сложен, но Мордред счёл, что это проявление является доказательством, что Алогема жива, способна чувствовать и следовательно, как и любое живое существо, достойно чтобы за её жизнь поборолись.

Тем более она никому не мешала, не создавала проблем и в целом... в целом Мордреду и всем другим отголоскам её было жаль. Она должна была стать самым лучшим, что было в каждом из них. Хотя Сиберус вот говорил, что пора зарезать в себе сентиментальность, дабы она не стала брешью для Хаоса. Может в чём-то он и был прав.

– Так... – расставляя ноты, произнёс Мордред. – В одном из СШК найденных Эпсилоном нашли ноты. Видно эта музыка должна была скрашивать досуг колоний...

Большую часть времени Мордред посвящал работе, но отдых был нужен и ему. И как-то так получилось, что самое спокойное место было здесь, где он мог заниматься своим хобби без осудительных взглядов Алора или Сиберуса. Да и вроде как Алогеме это нравилось. Каждый раз, когда Мордред начинал играть, она всегда отвлекалась от взгляды в стену и начинала смотреть на струны скрипки и смычок.

Правда какого-то интереса в душе Алогемы Мордред увидеть не смог. Ни радости, ни интереса, ни разочарования из-за фальшивой ноты... да и учёные говорили, что это просто физиологическая реакция на раздражитель.

– Знаешь, я тебе никогда не рассказывал, но я был рыцарем. Не таким, каким были рыцари в честь которых мы назывались, но тоже ни чё так, – ностальгично произнёс Мордред единственному слушателю, который никогда бы его не осудил. – Больше десяти тысяч лет назад это было, а до сих пор помню каждый день... и то как был предан, и то как предавал сам, как пал на самое дно и кто меня из него вытащил... Наверное поэтому у тебя такие же глаза, как у неё.

– Регент, об аудиенции с вами просит эмиссар Тысячи Сынов, – за дверью сначала раздался стук, а затем и голос стюарда.

– Да, дела государственные... сейчас же ими и займусь, – вздохнув произнёс Мордред, после чего отправился решать то, что без него решено не будет.