Высадка. Стужа

Глава 1 Не кради

Винд Таро

Межавторский проект «Высадка»

СТУЖА

Пролог.

Дорогой читатель! Введём тебя в курс дела. Книга, которую ты открыл, самостоятельная часть межавторского проекта «Высадка» на стыке жанров «Выживание», «Попаданцы» и «Фантастика». Читать первые книги можно и нужно в любом порядке, без всяких сложностей.

— Мужики, рубите ей шею, так она сразу сдохнет! — завопил я.

Не издав ни звука, мёртвая девушка бросилась на меня, двигаясь так же стремительно, как предыдущий гуль.

Я попытался отбить её атаку топором. Получилось, но вместо головы отcёк зомби левую руку. Их хлипкие тела повредить вообще не составляло проблем. Только вот почему они гниют так быстро? Луиза умерла несколько часов назад. Что послужило причиной ускоренного разложения? Как такое вообще возможно с точки зрения биологии?

НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ НАЗАД НА ЗЕМЛЕ.

Часть 1. Греховод

Глава 1. Не кради

Какую-либо кличку он не носил принципиально, пресекая вялые попытки приклеить к себе прозвище. Захару нравилось имя, выбранное родителями, поэтому он не собирался позволять кому-то коверкать его дурацкими ярлыками. Вместе с тем подобная позиция вовсе не мешала ему называть каждого члена банды по погонялам.

— Ну, все поняли план, мрази? — с издёвкой спросил Захар.

Клички Захар раздал разнообразные. Клопа он так назвал за пристрастие к дешёвому коньяку. Дега — уменьшительно-ласкательное от «Дегенерат» (Петя действительно, несмотря на высшее образование, не выделялся значительным умом). Пестик на свою кличку поначалу не отзывался. Наверное, высокомерно недооценивал заботу Захара о нейминге несостоявшегося микробиолога. Несколько выбитых зубов заставили Пестика относиться к тимбилдингу уважительнее.

Сам Захар был ростом под два метра. Пудовые кулаки, рельефные мышцы. Он собрал команду по собственной инициативе. Два года назад, по объявлению в интернете, не надеясь на какой-то успех.

«Требуются студенты на грани отчисления для совместного решения финансовых проблем. Аморальность гарантирована».

Написало много, но в основном любопытствующие или представители «диванных войск». Настоящих бойцов с достаточным запасом авантюризма кроме Захара набралось всего четверо. Он, Дега, Клоп, Пестик и я. Меня Захар, не слишком долго размышляя, прозвал «Базиль». Очевидно, почему. Моё имя — Базилевс. Базилевс Викторович Манчжуров. Нехилое сочетание, но я привык к такому колориту. Это не более чем имя, ни на что толком не влияет.

На первом же сборище в обители местного фастфуда где-то в районе станции метро «Калужская» Захар пояснил нам правила работы в банде. Все заранее записывают контакты своих девушек, жён, друзей на бумажки, складывают в банку из-под кофе. Если кто струсит и решит донести о деятельности группы в полицию, на следующий день недосчитается кого-то из круга общения. Шантаж, но довольно действенный. За эти два года покинуть банду собирался по очереди каждый, но не рискнул никто. Кому охота найти свою девушку с перерезанным горлом?

Действовали мы до пошлости банально. Двое на стрёме, один — как правило, это был Захар — подходил спереди, двое сзади. Начинали по стандарту с вопроса о сигарете, после чего обирали жертву до нитки. Если нам сопротивлялись, мы в ответ избивали, иногда резали. Каждый член банды носил с собой нож и перцовый баллончик.

Мы, конечно, не отслеживали, но, кажется, ещё ни разу никто не умер. По крайней мере, я не видел кого-то, раненного так, что повреждения были несовместимы с жизнью.

Важным аспектом нашей профессии оказалось научиться очень быстро покупать что-то с похищенных банковских карт, в идеале — сразу после нападения. Снять деньги не получалось, после трёх неверных попыток ввести пин-код доступ к счету блокировался. Но вот купить в магазине сигареты и алкоголь, чтобы отпраздновать завершение дельца, вполне получалось, если разбивать покупки на мелкие суммы до тысячи рублей. В таком случае пин-код не запрашивался.

Мы довольно быстро привыкли совмещать деятельность банды с учебой. В Москве не работали принципиально: слишком много камер и, соответственно, шансов попасться на глаза полиции. Судимости никому из нас, конечно же, не хотелось. Люди интеллигентные, что тут говорить.

Мы ездили на разном транспорте куда-нибудь в Подмосковье. Старались за неделю не повторять один город. Кто на электричке, кто на автобусе, кто на попутках. Главное, не оставлять следов группы. На лица мы нахлобучивали маски. Сейчас, после пандемии, ими никого не удивить. Но медицинские не подходили. Пестик догадался заказывать через интернет всякие причудливые, с рисунком, закрывающие половину лица. Сочтут за анимешника, что замечательно, так как подобный контингент зачастую безобиден.

Безобидной нашу банду назвать довольно сложно. К примеру, Дега получал какое-то изощрённое удовольствие от избиения жертв. Он с радостью ломал им ноги, что, в принципе, нас устраивало, потому что мешало быстро обратиться в правоохранительные органы. Так как телефон, естественно, мы отбирали, этот фактор увеличивал время для отхода.

Детей мы не трогали никогда, но супружескими парами или молодыми влюблёнными не брезговали. Так вот, Дега ломал ноги даже женщинам. Ещё он зачем-то обдирал им маникюр, но мы не лезли. Его дело. Возможно, в детстве какая-то психическая травма. Или не дают. Учитывая, что Дега был единственным из нас без так называемой второй половинки, похоже, у него имелись определённые проблемы с женским полом. Но не мне его судить.

Когда мы приезжали в какой-нибудь небольшой город, то встречались у какой-нибудь палатки с чебуреками, после чего выискивали тех, кто выглядел не слишком защищённым.

Как-то я писал работу на тему виктимного поведения, поэтому примерно имею представление о логике жертв. Некоторые люди изначально ставят себя так, что готовы отдаться на заклание более сильному. Они подсознательно считают, что слабее, поэтому не сильно поражаются, когда до них добирается какой-нибудь альфа-самец. Меня удивляет подобное мышление, но люди разные. Я отношусь к такому философски. Естественный отбор. Если волки выступают санитарами леса, то банда Захара — санитары улиц. Мы делаем сильнее тех, кто этого заслуживает. В следующий раз поведут себя иначе. Как минимум, купят перцовый баллончик.

Кстати, о нём. Излишне буйным экземплярам Клоп (эту роль отвёл ему лично Захар) брызгает в лицо, предварительно издав условный крик «Смр-р-р-р-р-ад» на манер Высоцкого. Мне нравится этот элемент театральности в нашем романтическом деле. Некий пафос, присущий победителям.

С Клопом и Пестиком хотя бы как-то можно общаться. Захар абсолютно не контактен, его поведение надменно, он высокомерен, заносчив, блестяще умён, инициативу в диалоге трудно перехватить. Ну а если ты её не перехватил и сказал что не так, пудовый кулак Захара тут же оставит на тебе гематому.

Я старался молчать. Не потому, что боялся побоев. Скорее, меня не слишком интересовала пустая болтовня. Наверное, если учитывать типы темперамента, я отнесу себя к флегматикам. Переживания о том, что сделал что-то не так или можешь сделать — не более, чем пустая трата времени.

Гораздо полезнее действовать. Действовали мы часто, не упуская даже шанса нажиться. Чем безлюднее улица, тем удобнее. Иногда, конечно, случайные прохожие видели неладное, некоторые даже подходили, спрашивали, нужна ли помощь. В этих случаях либо такой сердобольный гражданин тоже получал нож под ребро, либо жертва, загипнотизированная вкрадчивым тоном Захара, верила, что всё нормально, просто дружеская беседа.

Потом мы по-дружески расправлялись с вновь испечённым приятелем, забрав у него все ценности, и радостно скрывались. Захар, кстати, был настолько расчётлив, что даже заставлял нас выдирать золотые зубы. Мерзко, но рационально. Деньги не пахнут, даже если у жертвы кариес.

После спешной оплаты украденными картами всяких приятных мелочей награбленное делили уже в точке сбора — на одном из пустырей где-то в середине оранжевой ветки. Разъезжались тоже не вместе, старались не мелькать.

За два года существования банды все, кроме Клопа, закончили учёбу. Последний был отчислен за неуспеваемость и пьянство. Несмотря на это, не могу охарактеризовать его как самого плохого участника нашего скромного коллектива. Со своей ролью он справлялся.

О нас даже как-то передавали по телевизору. Кажется, полиция наконец догадалась, что разрозненные преступления — дело рук одной гениальной машины по зарабатыванию денег. Меня это особо не тревожило. Есть Захар, он пускай и решает, заботится о нашей конспирации и прочее. Моя задача — ограбить кого-нибудь, купить себе выпить, подарок девушке, позвонить родителям, вытянуться на диване и смотреть новости, которые мне услужливо показывает поисковик.

Для всего остального есть Master Card.

Одевались мы довольно разнообразно, но неброско. Вид любого из нас не должен привлекать внимание. Скромная одежда. Учитывая возраст — 22–23 года, мы использовали тот же стайл, что и большинство молодёжи нынче. Несмотря на наличие денег, дорогих вещей приобретать я себе не позволял. Ни к чему этот шик. Лучше отложу на нормальный автомобиль. Или куплю Марине очередную цацку. Что тут сказать? Люблю её.

О природе своего дохода ей я, конечно же, не говорил. Пояснял, что зарабатываю на фондовой бирже, покупаю, продаю акции. Иногда даже делал вид, что кому-то звоню и жарко обсуждаю вымышленные финансовые вопросы. Ага, экономист года. Внебрачный сын Forex и Forbes.

Марина у меня очень красивая. Метр шестьдесят, длинные светлые волосы, изумрудные глаза, утончённое чувство юмора и бархатный голос. К этому прилагаются, конечно, неуёмные запросы на шугаринг, ноготочки, солярий, парикмахера, тряпки и прочую никому не нужную дрянь.

Я с радостью выделял ей нужные суммы, потому что всерьёз планировал жениться. Это важно, когда есть такое намерение, при этом сомнения в его правильности отсутствуют вовсе. Марина мой выбор — соответственно, другие девушки не слишком интересуют.

У Клопа барышня тоже ничего такая, я её видел на их совместных фото. Даже не скажешь, что они вместе. Невзрачный Клоп, с перебитым носом, острыми локтями, довольно серьёзным заиканием и несуразным телосложением. И тут бац! Рядом такая лапочка. Не модель, как моя Марина, но тоже с пивком потянет. Или с коньяком, как любит Клоп.

При этом я как-то встретил в торговом центре на «Новых Черёмушках» Пестика с его дамой сердца. Вот он определённо встречается с каким-то крокодилом. Толстая, грубая. Я таким сочувствием проникся к несчастному парню. Он с ней, похоже, от отчаяния. Зря. Такими брезгует даже Дега. Пестик-то всяко лучше этого садиста.

Кстати, когда Дега при мне пытался тянуть свои обезьяньи руки к жертвам женского пола, я пресекал это. Мы похищаем имущество, но никак не честь.

Жертвы, к слову, чаще всего даже не сопротивляются. К чему это им? Нас всегда пятеро. Моя фраза при нападении неизменна: «Не рыпайтесь, оставлю в живых». И ведь оставляю. Повторюсь, я не обладаю нужной статистикой, но, вероятнее всего, мы ещё никого не убили. Это правильно. Когда дело становится мокрым, задача усложняется.

Я не считаю чем-то предосудительным то, чем мы занимаемся. Если человек позволяет отнять у себя вещи и причинить себе боль — значит, он заслужил такое отношение. От нас даже не пробуют убегать. А зря, ведь впятером гнаться за кем-то нерентабельно. Такой спринт может привлечь внимание, шум. Кричать-то мы жертвам запрещаем. А когда драпает — ставка на зеро, терять им в этот момент не так много. Поэтому вовсе не факт, что мы побежим в том же направлении. Но такие тонкости жертвам знать вовсе не полагается.

Вот почему ко мне гопники ни разу не пристали? Может, удачливый? Вряд ли. Скорее всего, на лице у меня выгравировано огромными буквами «Не лезь, сука». Рекомендую каждому сделать такую ментальную татуировку. Хотя бы временную. Переводную, как те наклейки, которые ненадолго оставались на теле, если смочить водой.

Несмотря на то, что мы знаем адреса друг друга (опять-таки, на случай, если вдруг заведётся предатель), в гости ходить у нас в банде не принято. Никаких совместных отмечаний дней рождений, Нового года и других замечательных праздников. У нас нет общих друзей и даже знакомых. Добытое имущество, которое можно потрогать, каждый сбывает куда хочет, преимущественно, конечно же, в скупки. Кстати, о них. Обожаю комиссионные магазины. Продавец купит у тебя практически любую вещь, не задав никаких ненужных вопросов. Более того, на вопрос полиции, мол, откуда артефакты, скупщики, как правило, не выдают своих поставщиков. Кто сам себе перекроет золотую жилу?

Какой-то неизвестный тип без паспорта сдал этот ремень с красивой пряжкой. Позавчера. Не представился, просил называть его Копчёным.

Хотя покупают они тоже не слишком дорого. Зато надёжно.

Как-то мы отняли у типичного гика настоящее радио, которое тот носил с собой. Клоп втюхал его на «Авито» за пять тысяч рублей. Мелочь, зато я почувствовал себя радиолюбителем. Антенну покрутил. Классно.

В некоторых случаях всё же позволяется вместе собраться, к примеру, по поводу получения крупного барыша при разбое. Как-то мы ограбили бизнес-леди, которая почему-то не ехала бизнес-классом на автомобиле с бизнес-бронёй. У неё одними наличными было при себе пятьсот тысяч рублей, ещё всякие драгоценные камни-фигамни — короче, нажились неплохо.

Такой улов и не отполировать алкоголем — как-то даже не по-пацански, честно сказать.

Я предпочитаю пиво, Клоп, как ранее озвучивалось, коньяк, Дега — водку, Пестик пил виски с колой. Захар же регулярно торжественно втирал, что не пьёт, при этом каждый раз заказывал себе самый дрянной коктейль вроде «Отвёртки», напивался и избивал нас. Однажды он сломал ребро Деге, ударив его стулом, за то, что последний перебил Захара во время произнесения тоста.

По этим причинам праздновать что-то вместе с парнями казалось затеей довольно невнятной. Мне гораздо больше нравилось смотреть какой-нибудь фильм с Мариной в обнимку, потягивая холодное пиво. С ней очень повезло. Я даже иногда пытался настроить себя, как терзал то радио. Кажется, эти чувства называются любовью. На этом поприще у меня пока безрезультатно, но я пытаюсь научить себя доверять партнёру. Но пока не удавалось оказать доверие даже членам банды.

Как-то раз мужчина, на которого мы напали, решил, по всей видимости, показать нам свои недюжинные спортивные навыки. Больно же он настучал мне по морде, тут таить нечего. В отместку я схватил с земли какой-то металлический прут, который словно ждал меня с самих девяностых специально для этого случая, и отстегал им наглеца по самое не балуй.

Нас слишком боялись, чтобы всерьёз давать отпор. Интеллигентный тембр Захара вкупе с нашими угрожающими мимическими жестами неизменно наталкивал жертв на правильные поступки. Многие добровольно отдавали своё честно или не очень нажитое добро. Таких слюнтяев мы даже не били. Жизнь и так их сполна наказала за слабость. Мы всего лишь доносим её волю до неудачников, которым посчастливилось выучить действенный урок.

Мне эта мысль очень нравилась. Никакой я не преступник, я антигерой. Смелый, решительный, нужный для общества. Целеустремлённый. Ну а что, богатства сами себя не заработают.

Вообще, моя философия, если честно, ещё глубже, чем описана выше. К примеру, возьмём какую-нибудь компьютерную стратегию. Есть игрок, управляющий войсками, рабочими. Рабочие добывают ресурсы, чтобы игрок возводил очередные здания, совершенствовал технологии, максимально развивался.

Вот я и воспринимал тех, кого мы грабим, как рабочих из игры. Они добывают для меня ресурс. Я только выбираю время и место для того, чтобы его забрать. Я — игрок, они — набор пикселей. Что же теперь? Жалеть? Спасибо, это лицемерно. Люди не испытывают жалости к бургеру, который заказали в комбо-обеде, если, конечно, они не из долбаного Гринписа.

Своими идеями с другими членами банды я предпочитал не делиться, так как, кроме Пестика, меня вряд ли поймут. А он наверняка считает так же. Мысль-то плавает буквально на поверхности, не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы докумекать до такой банальности.

Компьютерные игры я обожал. Один раз даже чуть не опоздал на дело из-за одного мини-турнира по любимой стратегии. Ох размазал бы меня Захар, если бы я припозднился. Но, с сожалением взяв себя в руки, я судорожно рванул на электричку. До сих пор жалею, что не доиграл тот матч. Так экономику раскачал!