Возрожденная

К. К. Хантер

Возрожденная

Тенистый Водопад: после тьмы — 1

Новости о новых книгах автора — https://russianworldshadowfalls.tumblr.com/

Глава 1

Монстр вошедший в лунный свет смотрел прямо на Деллу Цан. Даже в темноте она могла видеть его пожелтевшие клыки, его пятнистые когти и его рога, острые и смертоносные. Все это напоминало ей о картине с толстой горгульей, но по правде говоря, она понятия не имела, что это было.

Это был не вампир. Он был слишком уродливым для того, чтобы быть им.

Может быть, обезумевший оборотень. Она слышала о таких, но никогда не видела.

Она пыталась проверить паттерн, чтобы определить его вид. У каждого вида был один паттерн, и каждое сверхъестественное существо могло читать его. Этот, однако, передвигался через-чур быстро.

Единственное, что она знала: он пришел сюда с миром. Кроваво-красные глаза, воплощение зла, — все это предупреждало Деллу о том, кто перед ней.

Существовало два пути. Бежать или драться, вот что кричали ее инстинкты. Ее сердце билось все быстрее и быстрее. Сбежать мог только трус. Сделав глубокий вдох, она натянула подол своей пижамной майки со Смурфиком и приготовилась к атаке.

Пижама со смурфиком?

Что она делала в переулке в…?

Немного пораскинув мозгами, она поняла, что существовал третий вариант. В котором она могла проснуться.

Сон. Все это нереально.

Но даже проснувшись, она понимала, что сбежать это было бы трусостью. Делла Цанг не был таковой. Поэтому она позволила кошмару затащить ее все глубже в сон, она наблюдала и ждала, когда монстр подойдет к ней еще ближе. У нее было всего несколько секунд.

Один.

Два.

Три.

Существо говорило о смерти. Огромный зверь едва успел коснуться ее ноги, когда она резко вскочила, крутанулась в воздухе, и набросился за него. Делла не успела завершить свой маневр, потому что существо вцепилось в ее плечо. Она почувствовала боль в области шеи, как будто коготь или клык прокололи ее аж до позвоночника. Хватаясь за него, она вцепилась пальцами в массу рыхлой кожи, и с каждой унцией силы, которую она прилагала, она сумела откинуть мерзавца через свое плечо.

— Вот тебе, несносный жирный ублюдок!

Громкий стук отдался в Делле тревогой. Вываливаясь из постели, ее сердце будто бы колотилось в горле, она увидела свою подушку, объект, который она недавно принимала за несносного жирдяя, и отбросила ее в другой конец комнаты. Подушка ударилась о гипсокартонную стену, оставив в ней изрядную дырку, упала на пол.

Стоп. В ее комнате не было гипсокартона на стенах. Гипсокартон был в доме ее родителей!

Она же была доме своих родителей, поскольку у нее были каникулы. Дома? Слово дернулось в ее голове, словно осколок.

Это больше не ее дом. Тенистый Водопад — вот ее дом. Лагерь, а точнее школа-интернат, как думали все, кто отправлял туда своих проблемных детей, однако, на самом деле это было место, где сверхъестественные дети учились… сверхъестественным силам.

Кайли, Миранда и все ее друзья теперь были ее семьей. Это место… она оглянулась вокруг своей старой комнаты, наполненной старыми воспоминаниями. Это было место, которое напомнило ей обо всем, что она потеряла.

Она посмотрела на подушку и эту чертову дырку в стене.

Вот черт!

Затаив дыхание, она попыталась подумать, как она объяснит это своим родителям.

На противоположной стене стоял ее комод с прикрепленным к нему зеркалом. Когда она посмотрела на него, у нее зародился план. Небольшая перестановка мебели и дыру можно будет закрыть.

Она снова посмотрела на подушку, и когда она повернула голову, ее пронзила острая боль. У нее болело то место, куда ее укусил чертовый несуществующий зверь.

Она потянулась рукой к своей шее, чтобы стереть боль и почувствовала что-то липкое. Посмотрев на свою руку, она увидела кровь. Какого черта?

Подойдя к кровати, она почувствовала большой прыщ в самом основании своего черепа. Возможно, прыщ просто причинял боль и принес ей такой сумасшедший сон. Запах ее собственной крови напомнил ей, что не ела два дня. Но взять с собой мешок крови было бы слишком рискованно.

В последний раз, когда она сюда приезжала, она поймала свою маму на том, что та рылась в ее вещах. Ее мама гневно посмотрела на нее и сказала.

— Прости, я просто хотела убедиться, что тут ничего нет… я должна побеспокоиться о твоей сестре.

— Ты больше не беспокоишься обо мне? — спросила Делла.

Для нее не имело значения, что ее мама думала, что она зависит от наркотиков, все дело в том, что она больше не беспокоилась о ней, и ей было очень больно это услышать. Она покинула комнату до того, как сердце ее мамы скажет о ее лжи ранее, чем та заговорит.

Отодвинув прошлое назад, она схватила салфетку со своего прикроватного столика, чтобы остановить кровотечение. Через несколько минут, она бросила салфетку в мусор, взяла подушку, подхватила комод и потащила его через всю комнату, чтобы скрыть свои сонные приключения.

Облокотившись спиной к передвигаемой мебели и поставив ее на место, она с облегчением вздохнула. Они никогда не узнают — ну или не узнают об этом в то время, пока она здесь. Однажды ее отец снова позвонит ей, и, вероятно, скажет еще раз, как он был разочарован. Но боль от этих слов придет позже, а это намного лучше, чем испытать ее сейчас.

Посмотрев наверх, она увидела себя в зеркале, и на нее снизошло озарение. Она может столкнуться с монстрами — в ее мечтах, и даже в ее реальной жизни — но мысль о том, чтобы столкнуться с ее родителями, увидев разочарование в их глазах, превратила ее в бесхребетную маленькую девочку.

Каждое изменение, которое произошло с ней с тех пор, как она была превращена в вампира, рассматривалось ее родителями как форма протеста. Они считали ее недооцененным, беспощадным подростком — возможно, на наркотиках, возможно, беременной — и она старается сделать их жизнь несчастной, по родительскому мнению. Но лучше позволить им поверить в это, чем поверить увидеть в ней монстра.

Иногда она задавалась вопросом, не было бы лучше, пойти легким путем, и просто подстроить свою смерть, как большинство подростков с признаками вампиризма. Потерять семью было бы чертовски больно, но разве она уже не потеряла их? День за днем, постепенно, она чувствовала, как они отдаляются от нее. Они едва разговаривали друг с другом, не обнимали ее так долго, что Делла уже не могла вспомнить, каково это. И все-таки часть нее скучала по ним так сильно, что она хотела кричать, что это не ее вина. Она не просила, чтобы ее обращали.

— Что ты делаешь? — спросил голос, разрушивший мрачную тишину.

Делла оглядела комнату. С ее сверхчувствительным слухом она обычно могла слышать, как ее младшая сестра переворачивается в своей постели. Как она не услышала, как та проскользнула в комнату?

— Ну, ничего, — ответила Делла, — что ты здесь делаешь?

— Я услышала тебя…, - глаза Марлы расширились. — Ты передвигала комод.

Делла посмотрела на передвинутую мебель.

— Эм, я не могла уснуть, и я просто… думала, что смогу освежить здесь все.

— Эта штука тяжелая!

— Да, ну, я съела все свои овощи за ужином.

Марла нахмурилась.

— Ты почти ничего не съела за ужином. Мама беспокоится о тебе.

Нет, это не так, — подумала Делла.

Марла снова осмотрела комнату.

— Ты спросила маму, можно ли тебе переставлять мебель в своей комнате?

— Почему я должна спрашивать? — спросила Делла.

Марла пожала плечами.

— Я не знаю, но тебе, наверное, следовало спросить.

Делла закусила губу, понимая, что до того, как она была обращена, она, вероятно, попросила бы разрешения даже для чего-то такого, столь обыденного. Есть все-таки положительный момент в жизни в лагере. Холидей и Бернетт, лидеры лагеря, управляли мощным кораблем, но они дали студентам достаточно веревок, чтобы либо качаться с ними, либо повеситься. До сих пор Делла не повесилась. Ну, или еще не повесилась. За последние полгода она полюбила свою независимость.

Марла подошла поближе. Ее розовая ночная рубашка доставала до середины бедра. Делла поняла, что ее сестра меняется — растет. Теперь в четырнадцать, она потеряла образ маленькой девочки. Ее длинные темные волосы были чернее, чем у Деллы. Из-за них Марла больше похожа на их отца. Более Азиатская.

Это должно осчастливить отца, — подумала Делла.

— Ты в порядке? — спросила Марла.

Прежде чем Делла поняла, что Марла намеревалась сделать, она прикоснулась к ней. Делла отступила, но Марла все еще держала ее руку.

— Я в порядке.

Марла скорчила рожицу.

— Ты все еще такая холодная. И ты больше не будешь собой. Ты всегда хмуришься.

Потому что я голодна!

— Я в порядке. Тебе лучше вернуться в постель.

Марла стояла и не двигалась.

— Я хочу, чтобы моя сестра вернулась ко мне.

На глаза Деллы навернулись слезы. Часть Деллы тоже хотела вернуться.

— Уже поздно.

Она моргнула, рассеивая водянистую слабость. В Тенистом Водопаде она редко плакала, но тут слезы сразу появились на ее глазах. Может, потому что здесь она чувствовала себя более человечной? Или это потому, что здесь она чувствовала себя монстром, каким она стала бы для них, расскажи она всем правду?

— Папа так беспокоится о тебе, — продолжала Марла. — Я слышала, как он и мама говорили об этом. Он сказал, что ты напомнила ему о его брате. Он сказал, что ему было холодно, и он стал замкнутым. Потом он умер. Ты ведь не умрешь, правда?

Делла откинула свои эмоции, чтобы переварить то, что сказала Марла.

— У отца не было брата.

— Я тоже не знал о нем. Я спросила маму позже, и она сказала, что у папы есть близнец, но его убили в автокатастрофе.

— Почему он не когда-нибудь говорил о нем? — спросила Делла.

— Ты знаешь, какой у нас папа, он никогда не говорит о вещах, которые причиняют ему боль. Именно так он не говорит о тебе, сейчас.

Сердце Деллы сжалось. Она знала, что Марла не сказала, что это плохо, но, черт возьми, эти слова резали, словно нож. Она хотела свернуться в жалкий комочек и просто рыдать.

Но она не могла этого сделать. Вампиры не были слабыми или жалкими.

Два часа спустя солнце все еще не взошло, и Делла лежала на своей кровати, голова покоилась на подушке, которая ранее была монстром, она смотрела в потолок. Не спать не было для нее необычно. Но все это было не из-за нормальных ночных наклонностей, удерживающих ее. Прыщ на шее пульсировал. Она проигнорировала это. Потребуется больше, чем прыщ, чтобы сбить ее.

Она вспомнила старую поговорку, которую говорила ей ее мама: «палки и камни могут сломать мне кости, но слова никогда не повредят мне».

Ее мама была чертовски неправа.

Ты знаешь, какой у нас папа, он никогда не говорит о вещах, которые причиняют ему боль. Именно так он не говорит о тебе, сейчас.

Эти слова разбили ей сердце.

Она лежала там, чувствуя ночную непринужденность, а потом вспомнила что-то еще, что сказала Марла. Она сказала, что она напоминает ему о его брате. Он сказал, что ему стало холодно и он стал замкнутым. Потом он умер.

Слова Марлы кружили в ее голове, как будто были важными. Делла внезапно вскочила, когда поняла в чем дело. Он имел в виду буквальный холод? Или холод, который сопровождался? Ее дядя мог быть… вампиром? Он инсценировал свою смерть, чтобы спасти свою семью от правды?

Восприимчивость к вампирскому вирусу проистекала в семьях. И она знала, что ее кузен, Чан, был вампиром. Только он был изгоем, поэтому она не может поддерживать с ним нормальную связь.

Но близнец ее отца… если бы он был совсем как ее отец, он был бы суровым человеком, но человеком с принципами. Он бы всегда следовал правилам, пытаясь казаться сильным. Он не был бы изгоем. Если… он был как ее отец.

Но откуда она могла знать? Как она могла узнать, что этого не произошло? Очевидно, ее отец не стал бы рассказывать. Как и ее мать. И она подозревала, что Марла рассказала ей все, что знала.

В ее голове начали формироваться вопросы.

Как его звали? Где они жили, когда он пропал… или когда он умер? Она согласилась, что может ошибаться. Ее дядя мог действительно умереть.

Память из прошлого вдруг начала постукивать в ее мозгу.

Книга. Старый фотоальбом. Ее отец вытащил ее несколько лет назад, чтобы показать им фотографию своей прабабушки. Она вспомнила старый кожаный чехол и, что ее отец положил его в тот ящик под винный шкаф в своем кабинете.

Она все еще была там? И если да, может ли она содержать фотографию близнеца ее отца? Может, фото с его именем?

Она встала, сжав кулаки. Она должна была проверить. Посмотрев на часы, она увидела, что они показывали четыре часа. Ее родители просыпаются в шесть.

Сделав глубокий вдох, она тихо вышла из своей спальни, спустилась по ступенькам и пошла в кабинет отца. Это была его комната, его личное пространство. Ее отец был приватным человеком.

Она немного поколебалась, проглотив свои эмоций. Нарушение его пространства было неправильным, но как еще она могла получить ответы?

Девушка повернула дверную ручку и вошла внутрь. Комната пахла, как ее отец. Здесь стоял запах пены для бритья, и, возможно, горячего чая со специальными травами и с намеком на дорогой коньяк, который он пил по воскресеньям. Воспоминания о том, как они проводили время здесь, затронуло ее сердце. Он помогал ей с задачей, сидя за этим столом. Он научил ее играть в шахматы с такой же любовью, которую он сам питал, и после этого, по крайней мере, раз в неделю, он приводил ее сюда играть. Обычно он побеждал. Он был хорош в этом. Хотя пару раз она подозревала, что он позволял ей выиграть, чтобы сделать ее счастливой. Возможно, он был строгим и даже крутым, но он любил ее. Кто знал, что его любовь была так обусловлена?

Теперь игр больше не было. Больше он не тратил на нее свое время. Но, может быть, просто, если она была права в своей теории, она могла бы найти человека, который был бы так же хорош в этом, как и ее отец. Человек, который понимает трудности, с которыми она столкнулась. Человек, который мог бы заботиться о ней теперь, когда ее отец отвернулся от нее.

Она опустилась на колени перед шкафом. Если она правильно помнила, книга лежала в той части полки, где стоял любимое бренди ее отца. Она вытащила бренди и углубляясь в шкаф. Когда ее рука коснулась гладкой, сухой поверхности, то была старая кожа, ее сердце застучало еще быстрее.

Она вытащила альбом, села на пол и открыла. Ей нужен был свет, чтобы разглядеть фотографии. Она вспомнила, что ее отец держал фонарик в своем столе, когда отключали свет. Она встала, тихо открыв ящик.

Она нашла фонарик, но она нашла кое-что еще, затаив дыхание она взяла это в руки: фотография Деллы и ее отца, играющего в шахматы на турнире. Однажды он держал это фото на полке. Она посмотрела на книжный шкаф, где когда-то стояла эта фотография. Место было такое же пустое, как и то, что она чувствовала сейчас.

Внезапно более решительная, чем когда-либо, она поняла, что ей необходимо найти своего дядю.

Она снова открыла фотоальбом, включила фонарик и осветила фотографии. Изображения были старыми, блеклыми, и даже при свете ей приходилось щуриться, чтобы разглядеть лица.

Смешанные в книге были некоторые старые фотографии семьи ее мамы. Она продолжала листать альбом, тщательно перелистывая страницы, видя лица, которые каким-то образом выглядели знакомыми, хотя она их не знала. В формах лиц, или порезов подбородков, она видела кусочки своих родителей и кусочки себя в этих людях.

Почти досмотрев все до конца, она нашла фотографию своей бабушки и отца с другим мальчиком, который выглядел так же, как он. Она нажала на пластмассу, открывая доступ к самой фотографии, и вытащил ее.

Фотография была старой, она чувствовала, что та может порваться. Задержав дыхание, и нежно открепив ее от альбома, она молилась, что когда перевернет ее, увидит имена. Когда она перевернула ее, она увидела надпись. Ее сердце остановилось, когда она прочитала: Фэн и Чао Цан с матерью. Ее отца звали Чао. Фэн, должно быть, было именем ее дяди. Изображение, казалось, было сделано в Хьюстоне, что означало, что ее дядя был бы здесь, если бы…не умер. Но если бы он действительно был обращен, он все еще мог бы быть здесь, в Хьюстоне. Или, по крайней мере, в Америке.

Она засунула изображение в свой пижамный карман. Когда она пошла положить фотоальбом на место, она увидела еще одну фотографию, спрятанную за предыдущей. Вытащив ее, она увидела следующее. Это была группа детей, два мальчика и две девочки. Картина была неясной, но когда она сфокусировала зрение, она поняла, что на ней были ее отец с близнецом братом и еще две девушки. Одна из них была похожа на ее тетю. Она перевернула фотографию, но на ней не было надписи. Положив фотографию на место, она засунула фотоальбом вглубь полки, поставила перед ним бренди, и, внезапно, в комнате вспыхнул свет.

— Дерьмо! — пробормотала она разворачиваясь, совершенно шокированная тем, что во второй раз за сегодняшний вечер кто-то прошмыгнул мимо нее.

Что случилось с ее слухом? Она ожидала, или, может быть, надеялась, что это снова будет Марла, но ее надежды не оправдались.

Ее отец, посмотрев на нее со злостью, сказал.

— Итак, теперь ты крадешь бренди у собственного отца, не так ли?

С его гневом, даже его обвинением, она могла справиться. Но в его глазах было разочарование, и все что она хотела, это выпрыгнуть в окно. Она жаждала уйти от него подальше из этой жизни, которую она когда-то любила, но теперь потеряла.

Но она не сделала этого. Она сделала то, что всегда делала со своими родителями. Она просто встала и позволила им думать о худшей части ее личности, потому что правда причинила бы им еще большую боль.

— Ты рано пришла, — сказал Бернетт, встречая ее сразу после того, как она перешагнула порог главных ворот лагеря «Тенистый Водопад», как раз после того, как она только что покинула свою мать.

Ее мама, которая ни словом не обмолвилась за всю поездку. Не то, чтобы они много разговаривали и до этого. В этом не было ничего нового.

— Да, — сказала она, не желая говорить.

Или по крайней мере не желая говорить с ним.

Бернетт был не только лидером в лагере, он работает в ФРУ, исследовательском отряде, что-то вроде ФБР, только курирует сверхъестественное сообщество. Это именна та работа, о которой она мечтала. Она знала, что станет отличным агентом, несмотря на то, насколько уязвима сейчас. Она уже принимала участие в операции, так что ждала другой возможности. Поэтому она не хотела выглядеть слабой перед Бернеттом и не хотела встретиться с ним в такой ситуации.

Она знала, кого бы она хотела увидеть, и должна была бы увидеть прямо сейчас — некоего определенного оборотня, который всегда говорил правильные слова в таких ситуациях, но она понимала, что у нее не было шанса увидеться с ним сейчас.

— Что — то не так? — спросил Бернетт, быстро подстроившийся под ее ритм шагов.

— Нет, — солгала она, не заботясь, слышит ли он ее сердцебиение, и определил ли он ее ложь.

Черт возьми, возможно, ее сердце было разбито, и он мог понять, насколько она ослабла.

— Меня все устраивает.

— Делла, остановись и поговори со мной, — сказал Бернетт, повелительным тоном.

— О чем? — спросила она, нежнейшим голоском.

Она целовала задницы все выходные, у нее уже не осталось терпения для допроса.

Внезапно, Холидей, другой лидер лагеря, и, по совместимости, жена Бернетта, появилась перед ними с огромным животом.

— Что случилось?

— Все в порядке, я просто хочу вернуться домой.

— Ты рановато вернулась, — сказала Холидей.

— Это преступление? Ты хочешь, чтобы я уехала и вернулась через четыре часа? Я могу это сделать.

— Нет, мы хотим, чтобы ты рассказала нам, что случилось, — сказал Бернетт.

— Ничего плохого не произошло, — настаивала на своем, Делла.

— Тогда почему ты плачешь? — спросила Холидей.

Она плакала? Она смахнула рукой непрошенные слезы.

— Аллергия, — ответила Делла, выдавивши из себя слова.

Бернетт застонал от охватившего его разочарования.

— Не лги нам…

— Так, давайте успокоимся.

Холидей многозначительно посмотрела в сторону своего мужа и коснулась рукой его предплечья. Удивительно, насколько ее касание (или это была сила фейри?) ослабило моральную хватку Бернетта.

Конечно, прикосновение фейри может быть ультра-убедительным, но Делла решила, что здесь была сила в их любви друг к другу, нежели магия, она держала этого мужчину в «здраво мысленных тисках».

— Все в порядке.

Делла оскалилась внутри себя, когда увидела сопереживание на лице Холидей. Делла ненавидела этот сочувствующий взгляд.

— Но, — продолжила Холидей, — если тебе что-нибудь понадобится, ты знаешь, где меня найти.

Она вытянула руку и коснулась руки Деллы. Тепло, спокойствие, исходящее от ее прикосновения, уняла бурю эмоции, которые разрывали Деллу изнутри.

Этого недостаточно. Это ничего не изменит.

— Спасибо, — сказала она, резко взлетев, прежде, чем Бернетт решил бы поспорить со своей беременной женой.

Прежде, чем Бернетт увидел бы, насколько она слаба, и решил, что она не способна работать в ФРУ.

— Помни, мы здесь, если понадобимся…

Слова Холидей превратились в фоновую музыку.

Единственное, что Делле было нужно, это покой. Она бежала быстрее, чувствуя, что ее кровь пронзил адреналин, ее ноги почти что оторвались от земли, так, что она вроде бы и бежала по земле, но все же летела. Она нарочно не ускорялась до полного полета; ей нравилась опора под ее ногами, сейчас, она ее успокаивала. Не имело значения, что с каждым ударом ноги о землю в ее голове снова начинало пульсировать. А сердце снова начало разрываться от охватившего ее горя.

Подлетев к развилке на тропе, одна из которых вела ее к домику, она решила, что не выберет этот путь. Она еще не разобралась со своими эмоциями, плескавшимися внутри. Она бросила свой рюкзак рядом с деревом, который собиралась забрать позже, и пошла через лес на север; ветки от близко растущих деревьев хлестали ее по рукам и спине.

Она дошла почти что до границы лагеря, и уже было собиралась перепрыгнуть через забор, но, вспомнила, что сразу же сработает сигнализация, и это заставит Бернетта следовать за ней по пятам, поэтому она развернулась и направилась на восток.

Она уже дважды обошла по кругу всю границу лагеря, и как раз собиралась вернуться к тропе, которая вела ее прямо к ее домику, но внезапно она услышала какой-то звук. Она слышала, как кто-то быстро бежал к ней. Целенаправленно.

Она наконец-то могла спокойно вздохнуть, зная, что ее слух вернулся в рабочее состояние. Она повернулась в сторону слышимых ею шагов. Она не смогла увидеть хозяина этих шагов из-за густоты растущих деревьев. Слегка приподняв голову, она учуяла, что бегущий к ней человек — вампир. Но этот вампир не был местным. Она бы поняла, потому что помнит все запахи.

Ей придется задержать злоумышленника? Сюда явится какой-то бродяга, который захочет причинить вред ее друзьям? Она сразу же почувствовала ответственность за то, что может произойти, она должна защитить свой единственный дом, который у нее был, она почувствовала, как обнажились ее клыки. Мысль о том, что она столкнется с каким-то подонком, заставила ее тело натянуться, словно струна, в ее кровь хлынул адреналин, она была готова драться. Впрочем, ее сегодняшнее настроение итак говорило о том, что она хотела бы надрать кому-то задницу. В особенности если это задница этого заслуживает.

Бег сбавил обороты. Он услышал ее? Учуял?

Когда звук шагов внезапно исчез, теперь она поняла, что кто-то бежал уже не к ней, а в другом направлении — от нее, она поняла, что оказалась права.

— Беги так быстро, как можешь, — пробормотала она. — Это всего лишь лишний раз развеселит меня. Но я поймаю тебя!

Она переключилась на все свои вампирские мироощущения, пролетая через деревья, даже не касаясь низкорастущей листвы, она была готова поймать свою добычу. Пока ее мышцы были напряжена, она ощущала охватывающие ее эмоции. Она чувствовала блаженное напряжение и хладнокровное спокойствие.

От бешеной скорости, все вокруг могло бы показаться размытым, но не для вампира.

Внезапно она поняла, что злоумышленник больше не бежит и не пытается скрыться. Этот вампир был глуп? Разве жулики не знают, что она тоже вампир, и сможет без труда ее вычислить?

Приземлившись на поляне около озера, она почувствовала запах, пришедший из леса, он был близко.

В ее голову пришла мысль, что Бернетт может появиться с минуту на минуту. Жулик должен был перепрыгнуть через ворота. Сигнализация, несомненно, сработает сразу.

Она надеялась, что сможет первой схватить нарушителя, и, может быть, даже сможет решить «данную проблему» самостоятельно, еще до того, как прибежит сам лидер лагеря. После того, как ее поймали, она хотела доказать, что она не была слабачкой. Доказать, что она способна помочь.

— Я чувствую твой запах, — сказала она. — Просто выйди навстречу, мы быстро решим эту проблему вместе.

Видите, она была честной.

— Или не выходи. И я сразу же найду тебя и надеру тебе задницу.

Она шагнула ближе к линии деревьев, наблюдая, и ожидая атаки.

Она могла поклясться, что услышала щелчок. Пройдя вперед, она шла по запаху. Чем ближе она приближалась к аромату, тем больше она понимала, что он ей знаком. Нет, это не был член лагеря… но это был явно знакомый запах, тот, который она уже однажды знала.

Все запахи хранились в ее собственной, как она называла, «сенсорной банке». Она сразу же напряглась. Она помнила, что столкнувшись именно с этим запахом, она не чувствовала себя счастливой.

На ее затылке встали волосы. В ее голове снова за пульсировала головная боль. Она пошла вперед, смотря прямо в темную густоту подлеска. Ее инстинкты говорили, что нарушитель был именно там. Немного напуганная эффектом дежа вю, она глубоко вздохнула воздух в легкие, давая Бернетту еще одну секунду, чтобы появиться.

Внезапно, осознав, что ее пауза, может быть расценена как признак слабости, она взлетела и приземлилась прямо около деревьев.

Никто не вышел к ней на встречу. Но она увидела что-то посреди колючих веток. Синий кусок хлопка. Это была рубашка. Подлец снял свою рубашку, пытаясь сбить со следа при помощи запаха?

Да, именно так все и было. К сожалению, это сработало. Она не успела оглянуться в поиске настоящего запаха, но запах ударил в нее в тоже время, как ее настиг голос врага, идущего прямо к ней.

— Ты не меня ищешь?

Глава 2

Делла развернулась, чувствуя, что ее клыки еще больше обнажились. В нескольких футах от нее стоял темноволосый парень с бледно-зелеными глазами. На нем были джинсы и футболка, вероятно, та самая футболка, которая была под рубашкой, оставленной на ветках деревьев. Она осмотрела его тело, он был накаченным, все его мышцы были видны даже сквозь одежду. Не то, чтобы его грудь или плечи имели значение, и все же, ей пришлось заставить себя оторвать свои глаза от его накаченных мышц.

Она была уверена в том, что запах исходил от вампира, но факт, что его клыки не были обнажены, не скрашивало всю возникшую ситуацию, ей пришлось немного сощурить глаза, чтобы рассмотреть паттерн. Определенно, это был вампир. Она видела, как он проверял ее паттерн. Но он до сих пор никак не реагировал на возникшую встречу.

Он что, недостаточно проинформирован, чтобы испугаться?

— Ты незаконно перешел границу лагеря «Тенистый Водопад» — пролаяла она.

Он изумленно посмотрел на нее.

— Ты так думаешь?

Его наглость поразила ее, она пошла к нему навстречу. Сейчас она покажет, что его мускулистая грудь никак не сравнится с ее «надиранием задниц».

Отлетев от нее, словно пробка из бутылки шампанского, он громко стукнулся о землю. В его глазах явно читался шок.

Весьма довольная собой, она склонила голову в сторону.

— О, да, я так думаю.

Он выскочил, пролетев несколько футов, разделяющих их, и приземлился в дюйме от нее. Чуть склонив голову вперед, он почти что уперся своим лбом в ее.

— А ты не только мелкая, но еще и дерзкая, не так ли?

Она должна была отдать ему должное за его храбрость. Или, возможно, за его глупость. Конечно, он был выше ее почти что на голову. Хотя, честно говоря, размеры оппонентов ее не пугали.

И чтобы доказать это, она сделала ложный выпад, пытаясь ударить его, но он все верно рассчитал. Он резко схватил ее за запястья, сжав их словно в тисках. Она пыталась вывернуться, но он слишком крепко ее держал. Его стали светиться, и она почувствовала как он обнажил клыки.

Отлично. По крайней мере, теперь она поняла, что он догнал, что это всего лишь деловой подход.

— Отпусти меня! — сказала она.

Когда она поняла, что он ее не послушался, она переключилась в полный режим атаки. Взмахнув ногой, она устремила колено прямиком в его яйца. Он выпустил ее руку, пытаясь поймать ее ногу, стремящуюся поразить его в пах. Она поняла, что победит. Ей не нравилось быть так близко к чьим — то гениталиям, в особенности к тем, которых она не знала. Она поймала его освободившуюся руку, вывернула ее и откинула его на двадцать футов. Несмотря на то, что его застали врасплох, он приземлился на ноги, теперь его клыки были полностью обнажены, глаза стали ярко-желтыми.

— Что ты пытаешься доказать? — спросил он, приближаясь к ней без капли страха.

Что у меня есть все, что нужно, чтобы быть агентом ФРУ.

— Что такой мрази как ты, не место в лагере, — сказала она, перекачиваясь с ноги на ногу, ее план состоял в том, чтобы снова поразить его и откинуть вперед.

Только этот раз она не обойдется без крови.

— Остановись, Делла! — сказал чей-то голос.

И она мгновенно распознала его.

— Почему ты так долго? К нам попал человек под статью «незаконное проникновение», — сказала она, быстро оглядываясь на Бернетта, она была рада, что он увидел ее в действии.

— Ты не спросила его, зачем он проник? — резко выплюнул свой вопрос Бернетт.

— Вроде бы…чертова хрень! — вздрогнула Делла, зная, что все звучит так, будто она облажалась.

Строгий взгляд Бернетта выстрелил в другого вампира.

— Ты сказал ей, что не нарушил границы?

Так этот парень был их новым студентом? Она не стала спрашивать, потому что это было единственным, что имело смысл.

— Ну? — повторил Бернетт свой вопрос.

Неуважительный кусок дерьма пожал плечами.

— Вроде.

Бернетт скрестил руки.

— Тогда я думаю, что это своего рода ваши ошибки, и вы оба виноваты, — пошутил он, — могу ли я быть уверен, что вы не вернетесь к тому, что я здесь увидел, или мне придется присматривать за вами двумя? — спросил он, уже посмотрев в глаза Деллы.

Делла нахмурилась, готовая принять свою часть вины. Она смотрела прямо в глаза лидера лагеря.

— Ты должен был сказать мне, что у нас появится кто-то новый на территории.

— Я бы сказал тебе, если бы ты не сбежала, — ответил он и улетел в офис.

Она развернулась, столкнувшись взглядом с новичком. Она хотела извиниться, но потом вспомнила свое ощущение, будто она уже чувствовала его раньше. Вдыхая воздух в легкие, она знала, что его след определенно был в ее сенсорной банке. Но откуда? И почему его запах вызвал в ней негативные чувства?

Она чуть не спросила его, не встречались ли они ранее, но поняла, что не хотела говорить с парнем, чья задница подверглась ее атаке буквально минуту назад. Не сказав ни слова, она развернулась и пошла в сторону своей хижины.

— Приятно было познакомиться, — сказал он, своим насмешливо-надменным тоном.

Она не повернулась и не сказала ни слова, но она взметнула руку, показав ему средний палец.

Его смех только разозлил ее еще больше.

Зайдя в дом, она пошла прямо в комнату и рухнула на свою кровать, ее сердце все еще болело из-за того, что произошло дома. Несмотря на то, что она думала, что не сможет уснуть, ей все-таки это удалось. Она бы все еще спала, если бы Кайли и Миранда не вернулись домой и не начали стучать в ее дверь.

Они что, забыли, что вампирам положено спать в течение дня? Но, она все-таки призналась себе, что хотела их увидеть. У нее были друзья, которые не заботились о том, что о ней думают ее родители. Или она не права?

— Входите, — сказала она, когда снова услышала их стук.

Дверь распахнулась настежь, к ней бросились обниматься Кайли и Миранда. Она хотела настоять на том, что не любит обнимашки. Вместо этого она закатила глаза и позволила им нарушить ее «систему». И черт побери, внутри себя она испытывала истинное удовольствие.

— Почему ты нам не позвонила? — спросила Кайли, в ее голосе и глазах читалась забота.

Кайли была блондинкой, а точнее Хамелеоном, тем видом редких существ сверхъестественного мира, которые могли превращаться в разные виды. Кроме того, Кайли была Защитником, что означает, что она не могла защитить себя, но если кто-то пытался ранить кого-то, за кого она переживала, ее силы становились феноменальными. Просто неимоверными.

— Потому что мой телефон умер, и я забыла привезти свое зарядное устройство, — объяснила Делла.

— Ты никогда ничего не забываешь, — сказала ее вторая лучшая подруга, ведьма, Миранда.

Миранда была права. Делла ничего не забывала. Что с ней? Она почувствовала это на прошлой неделе. Она прикоснулась к прыщу, который принес ей странный кошмар. Он почти исчез. Это хорошая новость.

Поняв, что они обе смотрят на нее, она состроила гримасу.

— Ну что, пристрелите меня за то, что я что-то забыла.

Кайли вздохнула.

— Мы просто волновались. Насколько все было плохо?

— Они заставили тебя пройти еще несколько тестов на беременность? — спросила Миранда.

— Нет, — вздохнула Делла. — Но мне понадобится диетическая кола, если я собираюсь прополоскать кишки.

Она направилась к холодильнику.

— Как прошли ваши каникулы?

— Мне тоже понадобится диетическая кола, — сказала Миранда. — Клянусь, моя мама самая зудящая женщина в мире. Она говорила только о том, что дочь ее друга выиграла все соревнования Викки (Викки — ведьминское соревнования — прим. перев.). Господи, я не хочу побеждать в этих дурацких конкурсах. Так что, если маленькая Мисс Сьюзи может превратить кузнечика в светлячка. Я только рада, что у меня дислексия.

Делла схватила три колы из холодильника, когда услышала, как сердце маленькой ведьмы выдало ее ложь. Скрежеща зубами, Делла боролась с желанием сжать банку, и дождаться, как из нее хлынет поток воды. Ее сильно злило, что Миранда так хотела угодить своей маме. Она хотела, чтобы Миранда сказала своей матери, чтобы та села на свою метлу и улетела куда подальше.

Черт возьми, Делла была готова сама это воплотить в жизнь. Одно дело иметь родителей, которые были разочарованы в тебе, потому что они не знали, что ты вампир, а другое — иметь маму, которая просто думала, что ты привередничаешь и не хочешь учиться. Делла слушала рассказы Мирандой о ее матери почти каждый раз после «Дня Родителей», и иногда Делле не хотелось ничего большего, чем пойти в ведьминский круг и не надрать им задницы.

Разве мама Миранды не видела, как сильно ее дочь хотела ее одобрения? И учитывая, что Миранда старадала дислексией, она училась управлять своими способностями ведьмы, и довольно таки неплохо. Черт возьми, она специально превратила кое-кого в кенгуру и скунса в один месяц. И для Миранды это было просто потрясающе.

Делла передала Кайли содовую.

— Как прошли твои каникулы?

— Не страшно.

Кайли вскрыла свою банку.

Мягкий шипящий звук наполнил комнату. Как ни странно, Делла понимала, что их разговоры за круглым столом, всегда облегчали ее проблемы, изрядно оттягивающие плечи. Этот звук был для нее усладой. Она была рада иметь друзей, хотя они этого не осознавали, которые помогают ей уснуть в хорошем настроении.

— Ты говорила ей, что можешь стать невидимкой? — спросила Делла Кайли.

Хамелеон на самом деле рассказал своей маме, что она только наполовину человек, она просто пыталась обрушать все свои причуды на голову матери как можно аккуратней.

— Нет, я боюсь, что она взорвется, — сказала Кайли. — Это как рассказать ребенку о том, откуда берутся дети, но нужно заранее все облегчить.

Делла рассмеялась.

— Ты знаешь, я на самом деле видела роды. Все выглядело как несчастный случай, ты не хочешь это видеть, но не можешь оторваться.

Делла передала Миранде другую банку с содовой. Позволив игристому звуку наполнить ее чувства, она упала в кресло, ее две лучшие подруги последовали ее примеру. Дискуссия за круглым столом с «диетической-содой» были нормальной частью их жизни. Часть Деллы нуждалась в этом больше, чем она бы хотела. Она была привязана к своим соседкам, они были ее семьей. Это было опасно, потому что если бы твои родители повернулись к тебе спиной, твои друзья могли бы сделать то же самое.

Кайли покрутила банку в своей руке.

— Я скучала по вам, девчонки, все эти выходные.

— Но она не скучала по Лукасу.

Миранда открыла свою банку колы, и поерзала задницей в кресле. Маленькая ведьма всегда извивалась от волнения, когда ей приходилось рассказывать сплетни. Не то, чтобы Делла не доверяла Миранде. У них троих был договор. То, что произошло за круглым столом с диетической содой, осталось там и никогда не обсуждалось с другими.

— Ее мама позволила Лукасу приехать к ним, — сказала Миранда, немного завизжав.

Делла посмотрела на Кайли.

— Правда? Она заставила тебя читать десять как-не-стать-беременной-в-свои-молодые-годы брошюры, прежде чем он появился на твоем пороге?

Кайли ухмыльнулась.

— Только одну. Знаете ли вы, что только около пятидесяти процентов матерей-подростков получают диплом средней школы? А дети матерей-подростков с большей вероятностью будут иметь более низкий уровень успеваемости в школе и бросят школу, будут иметь больше проблем со здоровьем, и у них большая вероятность стать заключенными в подростковом возрасте? — заученно ответила Кайли. — По крайней мере, на этот раз они были не о презервативах.

Они все снова рассмеялись, это было тем, что они делали на таких собраниях.

— Она разрешила тебе ходить с ним на свидания?

— Нет, мы пообедали с моей мамой, а потом мы с Лукасом просто пошли в мою комнату, поговорить.

— Готова поспорить, до разговоров не дошло. Вы же цепляясь друг за друга только языками, — дразнила Делла и проведя языком по губам.

Кайли и Лукас были настоящей парой, то есть, они сделали дело. Не то, чтобы Кайли говорила об этом. Ну, она упомянула, чтобы это было замечательно. Делла понимала ее, понимала, что она не хотела все подробно рассказывать. Серьезно, секс был… неловкой темой.

Да…это было бы замечательно. На секунду, она вспомнила, как все обстояло с ее бывшим парнем. Затем она вспомнила, как близки они были к этому со Стивом, сексуальным южным вервольфом. Слава Богу, она очнулась до того, как пошла бы по той дорожке.

— Хорошо, ты избегала этого достаточно долго, так что выкладывай, — сказала Миранда Делле.

Делла нахмурилась. Полоскание кишок не было ее любимым делом. Хотя она всегда чувствовала после этого стабильность, она также чувствовала себя немного нытиком, поэтому пыталась сохранять лояльность. Но ее трудно сохранять в вопросе связанным с ее родителями. Честность была заложена в ней ее отцом.

Она снова вспомнила фотографию, которую нашла в старом фотоальбоме. И тогда она вспомнила, что оставила свой рюкзак с фотографией на развилке в лесу.

— Вот черт! — крикнула Делла, вскочив на ноги.

— Что? — спросила Кайли.

— Я оставила свой рюкзак на тропе, около дерева.

— Нет, не оставляла, — сказала Миранда. — Он был на крыльце. Я принесла его сюда. Он лежит на диване.

— Бернетт, должно быть, нашел его и…, - тогда кое-что пришло в голову Делле.

Что, если это не Бернетт? Мог ли плохой вампир сделать это? Он не знал, в каком домике она жила, но он мог следовать по ее запаху.

Он осматривал ее вещи? Мысль о том, что он залез в ее сумку, разозлила ее до чертиков. И дело было не только в ее бюстгальтерах с мягкой подкладкой, но и в той фотографии. Если он помял ее или… черт возьми, почему она была так небрежна с рюкзаком? О, да, она же была эмоциональным измучена.

— Что случилось? — спросила Кайли, очевидно, читая настроение Деллы.

Внезапно охватившее ее раздражение, заставило Деллу прыгнуть через стол, стоящий в гостиной и схватить ее рюкзак.

— Здесь появился новый парень. Возможно, именно он принес его сюда.

— Да, — сказала Кайли. — Лукас сказал мне, что он появился в субботу, сразу после нашего ухода. Он вампир.

Делла нахмурилась.

— Он придурок!

— Почему он придурок? — спросила Миранда. — Если он нашел твою сумку и принес ее тебе, так в чем проблема?»

— Он, возможно, шарился в моих вещах, — сказал Делла, не веря, что они не понимают.

Кто бы захотел, чтобы парень рылся в нижнем белье или в пижаме?

Она поднесла сумку к своему носу и понюхала ее.

— Проклятие! Его запах повсюду!

— Вы уже встречались с ним? — спросила Кайли.

— Да, я видела его. Бернетт забыл сообщить мне, что у нас есть новый студент на борту, и когда я нашла его, я думала, что он нарушитель.

— О, боже! — хихикнула Миранда. — Ты надрала ему задницу?

— Я почти что закончила, когда появился Бернетт.

— Он симпатичный? — спросила Миранда. — Не то, чтобы я присматривалась… ну, я могла бы просто рассмотреть его, не трогая.

Она снова хихикнула.

— Я же сказала, он придурок.

Внезапно и невольно, она вспомнила о его мускулах и об облегающей футболке. Она открыла сумку в поисках фотографии своей бабушки с отцом и его братом.

— Вся эта штука с сумкой — уловка, чтобы не говорить о своих выходных? — спросила Миранда.

— Нет, — сказала Делла. — Я просто хочу убедиться, что…

Она расстегнула сумку, ища маленький белый конверт, который она тщательно разместила между своим нижним бельем и пижамой. Его там не было! Она начала все выбрасывать. Она даже перевернула сумку вверх дном и встряхнула ее, молясь, чтобы конверт вылетел сам. Но ничего не вылетело. Фотография пропала.

— Черт! — пробормотала она, думая, что никогда не вернет ее.

Это была, наверное, единственная фотография ее отца и его брата. Она не могла ее потерять. Ее отец убил бы ее.

Нет, он бы не убил ее, подумала она. Он просто разочаровался бы в ней еще больше, чем было до этого.

— Этого не может быть, — сказал Делла.

— Что случилось? — спросила Кайли.

— Он взял ее. Зачем он взял ее?

— Кого «ее»? — спросила Кайли.

Делла не ответила. Она должна была найти этого кусок вампирского дерьма, и найти фотографию своего отца. Она выскочила из комнаты.

Когда она перешла в режим полного полета, она поняла, что она не одна. Кайли превратилась в вампира, и догнала ее.

— Что он взял? — спросила она, ее волосы развевались вокруг ее лица.

— Фотографию, — сказала Делла, рассматривая местность на наличие следов, — старую фотографию, которая принадлежит моему отцу. Клянусь, если он хоть чуть-чуть помял ее, я его…

— Зачем ему твое фото?

— Я не знаю, но я выясню это. И ты, возможно, не захочешь быть частью этой разборки. Потому что если придется, я выбью из него ответ.

— Ты не можешь…

— Ну так посмотри, как я это сделаю, — огрызнулась она.

Ее кровь была чистым адреналином, она полностью включила вампирский режим и побежала вперед, но тогда она увидела парня, идущего по лесу.

Глава 3

Прямо перед тем моментом, как ноги Деллы коснулись земли, прямо перед ней возник, во всем своем воплощении, беглый вампир. Делла стояла в пяти фунтах от него. Кайли, которая всегда пыталась решить все проблемы мирным путем, встала между ними.

— Где она? — спросила Делла, готовая надрать задницу.

Она щелкнула зубами, и сжимала руки в кулаки, надеясь, что враг сейчас нападет на них и Кайли, наконец-то, сможет перейти в режим Защитника и помочь ей учинить расправу.

Вампир посмотрел на Кайли, и, спустя секунду, было ясно, что он «читает» ее паттерн. Он увидел, что она тоже вампир и, похоже, перестал волноваться. Говоря по правде, Делла мечтала о том, как они с Кайли смогут уложить его на лопатки.

Он снова посмотрел на Деллу.

— Ну, что ж похоже перед нами предстала девочка Смурфик. Слава Богу, на твоем нижнем белье нет принцесс Дисней.

Это заявление заставило подскочить кровяное давление в сосудах Деллы.

— Что? Так ты получаешь удовольствие, когда перед тобой предстает девушка в нижнем белье с персонажами из мультсериала? Ну, ты и извращенец, — зарычала Делла, смертоносно.

Она сделала шаг вперед, пытаясь обойти Кайли, но у нее ничего не получилось, она снова посмотрела на наглого парня.

— Где она? — снова спросила она.

Лучше бы он решил признаться, иначе она бы здорово забачкалась.

Кайли оглянулась на Деллу и протянула руку, пытаясь сказать «успокойся.» Но она не могла успокоиться. Парень украл фотографию ее отца. Тот факт, что Делла украла ее первая, ничего не менял.

— Ты говоришь об этом? — спросил смекалистый парень, вытащив сложенный конверт из заднего кармана.

Она выхватила его из его руки.

— Зачем ты его взял?

Она открыла его, чтобы убедиться, что он не разорвал или не повредил ее фотографию. По крайней мере, она была цела и невредима. Однако, в ней все-равно кипел гнев.

— Я как раз нес ее тебе. Когда я нашел рюкзак, я осмотрел вещи, чтобы понять, чей он. Потом я оставил его на крыльце. Когда я возвращался к себе, я увидел конверт на земле прямо на том месте, где я нашел твой рюкзак, следовательно мне пришлось убедиться, что конверт выпал из твоего рюкзака, поэтому я посмотрел, что там.

— Лжец, — обвинила она, хотя его сердце говорило о том, что он врет.

Она посмотрела на Кайли.

— Притормози, — сказала Кайли, снова встав между ними и стрельнув в Деллу умоляющий взгляд. — Ты забрала фотографию, — сказала Кайли. — И я прочла его пульс. Он сказал правду, он собирался вернуть ее тебе.

Да, Делла это знала, но что-то не складывалось, и она почувствовала, что тот что-то недоговаривает.

— Откуда ты вообще узнал, что это моя сумка, если ты не видел фотографию с моей фамилией? Подожди, откуда ты вообще знаешь мое имя?

Парень улыбнулся Кайли, потом задумчиво посмотрел в глаза Деллы.

— Мистер Джеймс упомянул твое имя, когда мы разговаривали. И твоя мамочка написала твое имя на бирке внутри рюкзака. Возможно, именно тогда, когда она укладывала твою пижаму со Смурфиками.

Делла клацнула зубами.

Ну все, она едва сдерживалась, чтобы не кинуться в драку. В голову не приходило ничего умного, чтобы она смогла начать драку словесно. И она бы начала ее, если бы могла. Она могла бы поспорить на все, что угодно.

— Ладно, пойдем, — сказала Кайли. — Мы получили то, зачем пришли.

Нет, она не получила то, за чем пришла. Она хотела еще оторвать фунт плоти. Она заглянула за плечо Кайли, пытаясь посмотреть врагу в глаза, и снова почувствовала этот запах.

— Мы встречались раньше?

Он засунул руки в джинсы, и переступая с ноги на ногу в своих теннисках.

— Боже, ты уже забыла. Я тот парень, с которым ты пыталась подраться в лесу.

— Я знаю это, идиот! Я имею в виду до этого.

Он набрал в грудь воздуха, как будто проверяя ее запах.

— Я так не думаю.

Она слушала его сердцебиение. Он не врал. Но она слышала, что некоторые вампиры могут это контролировать, или он был патологическим лжецом, чья ложь даже не читалась. Да, он выглядел как патологический лжец. Высокий, дерзкий, с бледно-зелеными глазами, которые даже не выглядели реальными.

Она спрятала белый конверт в задний карман джинсов. Развернувшись к нему спиной, она обратилась к Кайли.

— Давайте оставим этого отмороженного.

— Черт, — сказал он. — Как раз тогда, когда ты мне стала интересна.

Делла резко развернулась и посмотрела ему в глаза.

— Интересна? Да я лучше буду смотреть, как растут ногти на ногах, чем стану тусоваться с тобой.

Он рассмеялся. И это разозлило ее еще больше, она бесилась, что позабавила его. Она снова смертельно зарычала.

— Так, мы должны идти. — сказала Кайли, коснувшись руки Деллы.

Но Кайли не была бы Кайли, она не могла расстаться на плохой ноте.

— Добро пожаловать в «Тенистый Водопад». Меня зовут Кайли.

Делла закатила глаза. Почему Кайли думала, что ей нужно быть гостеприимной?

— Ты Кайли Гален? — спросил он, явно удивившись. — Вау, я слышал многое о тебе.

— Не думаю, что очень много — сказала Кайли, немного застенчиво.

— Я Чейз Таллман, — сказал он, пытаясь произвести впечатление на Кайли.

Он даже немного выпятил грудь, как будто был чертовой птицей, которая исполняет какой-то брачный танец.

Да, продолжай в том же духе, я знаю одного оборотня, который будет рад исполнить погребальный танец на твоей заднице!

Черт, она могла бы помочь Лукасу отомстить… Чейз Толмен. Делла сохранила его имя в своей «банке памяти» для дальнейшего использования — но не в хорошем хранилище — затем она развернулась и взлетела.

Ей не нравился этот парень.

Она не доверяла ему. И не стала бы доверять до тех пор, пока не выяснит, откуда она его знает, и почему он лжет.

— Ненавижу, когда вы двое меня бросаете! — заныла Миранда, когда Делла, за которой следовала Кайли, вернулась в хижину. — Я тоже хочу участвовать в разборках.

Делла фыркнула с досадой. Это была ее вина, что ведьмы не умеют летать?

— Что ты от нас хочешь? Чтобы мы таскали тебя на своей спине?

— А что, можно — закричала маленькая ведьма. — Я так скучаю по веселью.

— Это не было весело. Этот парень слишком умный, у него через-чур зеленые глаза и он извращенец, поскольку любит трусы с персонажами мультфильмов.

Делла пошла прямо к дивану, снова проверила свой рюкзак, и нашла свое имя на внутренней бирке. И, конечно же, он не врал. Разорви его гром, она хотела поймать этого жалкого вампира на лжи. Она пошла в другую сторону кухни, уронила конверт на стол и плюхнулась в кресло.

— Ничего себе, не сдерживайся, — сказала Миранда.

Делла увидела, как Миранда вопросительно смотрит на Кайли. Кайли пожала плечами, как бы говоря: «я только что из ада.»

— Это странно, — продолжала Миранда. — По всему лагерю судачат, что он красавчик. Конечно, он не идет ни в какое сравнение с Перри.

Она улыбнулась. Ведьма посмотрела на Кайли.

— Ну что, парень-то горячий?

Кайли посмотрела на Деллу с извинением.

— Да. Но он все еще может быть извращенцем.

— Разве не все парни-извращенцы? — спросила Миранда.

— Нет, этот парень жуткий, — огрызнулась Делла. — И эгоистичный. И его запах… он знакомый, но не в хорошем смысле.

— Может, он просто пахнет как кто-то другой? — спросила Кайли.

Делла покачала головой.

— Очевидно, ты еще не развила свой вампирский нюх. Мы не забываем запахи. И если происходило что-то важное, когда ты столкнулась с запахом, то на тебе остается эмоциональный след.

— Поразительно. Лукас сказал мне, что оборотни тоже так делают, — сказала Кайли.

— Не так хорошо, как вампиры, — разбушевалась Делла. — Я имею в виду, я знаю, что они волки, но для вампира, который всегда все нюхает, эмоциональный след улавливается сильнее.

— Разве ты не знаешь, — саркастически сказала Миранда. — Лучше вампиров — никого нет.

Делла посмотрела на ведьму так, как будто она должна просто бежать прямиком в Ад, а не просто туда идти.

Миранда не обратила на это внимания.

Очевидно, что взгляд Деллы посылающий всех к черту, не был в рабочем состоянии.

— Так о каких эмоциях он тебе напоминает? — спросила Кайли, садясь в рядом с Мирандой.

— Опасность, — сказала Делла и взяла фотографию, чтобы посмотреть на изображение.

Ее дядя действительно выглядел так же, как ее отец.

— Возможно, это хорошая опасность, — предложила Миранда. — Знаешь, ведь ты явно его заинтересовала и беспокоишься о том, что чувствуешь к Стиву.

— Я ничего не чувствую к Стиву, — огрызнулась Делла и нахмурилась, когда услышала, как ее собственное сердце бешено забилось.

Ну и что, если она почувствовала что-то, она не собиралась позволить этому увести ее в неправильное направление. Сглотнув, она снова сосредоточилась на фотографии.

— Мы бы точно это выяснили, — сказала Миранда. — если бы ты с ним перепихнулась.

— Это звучит так глупо. Что на самом деле означает «перепихнуться»? Мы не собаки, знаешь ли!

Кайли подняла обе руки, пытаясь предотвратить конфликт.

— Что происходит, Делла?

— Ничего не происходит, — настаивала на своем, Делла.

— Нет, происходит, — сказала Кайли. — Ты сердишься.

— Я всегда сержусь! — настаивала Делла.

— Тогда ты слишком высокомерна, — огрызнулась Миранда.

— Есть разница между высокомерием и уверенностью, — настаивала Делла.

Ее друзья не купились на это.

— Что случилось в эти выходные? — спросила Кайли.

Делла почувствовала волну эмоций внутри нее, но она отодвинула их в сторону и заперла на замок, чтобы она не начала блевать, как маленькая девочка. Затем монотонным голосом она рассказала им о выходных, о своем кошмаре, о дыре в стене, и о своей сестре Марле, сказавшей, что ее отец никогда не говорил о ней. Она рассказала им, что подозревает, что ее дядя стал вампиром. О, и она оставила лучшее напоследок, поэтому в конце рассказала об отце, который, почти что, обвинил ее в воровстве.

Кайли сидела там, ее светло-голубые глаза смотрели на нее с беспокойством. Миранда сидевшая рядом, ее выражение лица ничего не выражало, однако, пальцы на ее руках были сцеплены.

— Мне так жаль, — сказала Кайли.

— Почему? Это же не вы виноваты, — сказала Делла, пытаясь говорить оптимистично.

— Но я могу кое-что сделать, — сказала Миранда. — Я могу наложить проклятие на твоего отца. Тяжелый случай эпидермофитии стопы. Или зуд. Я хороша в этом проклятии. В школе был футболист, который…

— Оставь ноги моего отца в покое!

— Я просто хочу помочь, — сказала Миранда.

— Это не помогло бы, — сказала Делла спокойным голосом. — Ты даже не можешь винить его. Похоже, я влюбилась в его бренди.

— Почему ты просто не сказала ему правду? — мрачность слов Кайли выражала сочувствие.

В горле Деллы встал комок. Беспокойство Кайли, и даже желание Миранды запятнать ноги отца грибком, было причиной того, насколько сильно Делла любила своих двух лучших друзей. Они заботились о ней. Каждому нужен тот, кто смог бы заботиться о нем. Слава Богу, она их нашла.

Она уже была готова пустить слезы из глаз, но смогла сдержаться. Она потянулась за конвертом, помня о возможности, что у нее может появиться настоящий член семьи, который поймет ее.

— Ты могла бы сказать ему, что Марла упомянула, что у него есть брат, и что тебе стало любопытно, — продолжила Кайли. — Возможно, он бы рассказал тебе о нем еще что-нибудь.

— Ты не знаешь моего отца. В любом случае, Марла сказала, что подслушала, как он сказал это моей маме, и когда она спросила мою маму, мой отец, вероятно, не знал, что она это услышала. Последнее, что я хочу сделать, это разозлить его, и направить его гнев на Марлу. Он уже потерял одну дочь.

— Наверное ты права… — сказала Кайли.

— Я все еще думаю, что он был задницей, — заключила Миранда.

— Он и был ею, — сказал Делла, — но если бы я сделал то, в чем он подозревал меня, тогда у него было право быть задницей.

— Но ты этого не делала, — огрызнулась Миранда.

— Нет, но я выглядела виновато, и я не смогла защитить себя. Так что мой единственный вариант был — просто принять все это.

— Это отстой, — сказала Миранда. — Я так рада, что мне не приходится иметь дело с тем, чтобы быть сверхъестественным и держать все это от моих родителей.

— Но это не сделало твою маму менее дерьмовой.

Незадолго до того, как Делла озвучила свою мысль, она решила, что было бы лучше оставить ее.

Как Холидей могла ее принять? Только потому, что Холидей является главой лагеря, она могла стерпеть всех их под одной крышей. Она коснулась своих губ.

Лидер лагеря также упоминала, что сверхъестественные ученые рассматривают возможность проведения медицинских исследований, чтобы доказать, что вампиры не могут отфильтровывать неуместные замечания, поэтому им необходимо вставлять в рот устройства для «фильтрации базара». Делла не была уверена, шутила Холидей или нет.

Но учитывая, что Холидей была замужем за Бернеттом, который был знаменит тем, что говорил все, что было у него на уме, Делла подумала, что Холидей, возможно, говорит правду.

И тут Делла кое-что вспомнила.

Она была изгнана из детского сада за то, что рассказала учителю, что она выглядела как магистр Йода в «Звездных войнах», только этот Йода был старше, толще и пах очень смешно. Это, конечно, произошло после того, как учитель спросил Деллу, почему она у нее азиатское имя, но при этом она не выглядит, как азиатка.

В то время у Деллы был сверхсложный период, потому что все часто упоминали, что она не сильно похожа на всю свою родню. В особенности, потому что она даже не была похожа на свою маму, которая была всеамериканской блондинкой. Кайли наклонилась и посмотрел в ее глаза.

— Так ты попросила Бернетта узнать, сможет ли он помочь выяснить, жив ли твой дядя?

Делла вздохнула.

— Нет, я не хочу втягивать в это ФРУ.

— Думаешь, твой дядя может быть изгоем? — спросила Кайли, обеспокоенно.

— Нет, если он похож на моего отца, то он последует правилам. Но если он не зарегистрирован или что-то в этом духе, я не хочу стать тем, кто нашлет на него беду.

— Бернетт не отвернулся от моих родственников, когда он впервые обнаружил их, — сказала Кайли.

— Это потому, что они были Хамелеонами. Если бы они были кем-то другими, он бы, вероятно, сделал это. Будучи агентом, он официально обязан сообщить о них. Он сказал мне это однажды, когда спросил меня о Чене, моем кузене.

— Так как же мы собираемся это выяснить? — спросила Кайли.

Слово «мы» в вопросе Кайли снова дернули расшалившиеся эмоции Деллы. Они были близкими друзьями. Когда один из них попадал в беду, они пытались решить все вместе. Но то, что не было нормальным, так это то, что Делла чувствовала всю эту бурю эмоций. С ней что-то не так?

Снова отодвигая эмоции в сторону, на этот раз с большой силой, она сказала.

— Я подумывала попросить Дерека, может он сможет помочь. Ты сказала, что он работал на того информатора, и я знаю, что он помог тебе разобраться с парочкой твоих проблем с призраками.

— Это отличная идея. Я видела его, он и еще какие-то парни играли в баскетбол, когда мы шли сюда, — сказала Кайли. — Почему бы нам не пойти посмотреть, может он все еще там?

— Мы должны это делать сейчас? — вздохнула Миранда. — Нет ничего хуже, чем смотреть на кучу потных, симпатичных парней, играющих в мяч. Я имею в виду, они же будут без футболок, — продолжила она, ухмыляясь. — Конечно, никто из них не сравнился бы с Перри. Но любоваться же никто не запрещает.

Хихикая, они встали с кресел. Делла, у которой боль в сердце немного ослабла, побежала обратно к столу, чтобы взять фотографию на тот случай, если Дереку нужно будет на нее посмотреть. Когда она засунула ее обратно в конверт, она снова почувствовала запах Чейза Таллмана, этого нижне-бельевого-извращенца. Эмоциональная пульсация опасности, страха, ударила снова и прогнала ее беззаботное настроение.

Ей действительно нужно было выяснить, когда и где она могла его видеть ранее. И чем скорее, тем лучше.

— Сказала же тебе, что мы увидим их без футболок, — прошептала Миранда, толкнув локтем Деллу.

На дворе был октябрь, осень набирала обороты, а лето оставалось на задворках. В два часа дня солнце жарило корт. Взгляд Деллы, против ее собственного желания, метнулся в сторону играющих парней. Точнее, к одному из них. К сексуальному оборотню, — Стиву.

Она увидела его в тот же момент, когда его светло-карие глаза посмотрели на ее. На нем была футболка, и она была вся мокрая.

Он выглядел вспотевшим, его каштановые волосы выглядели темнее, чем обычно, он стоял, несколько развернувшись в их сторону. В его руках был мяч, и он улыбнулся ей. Ее сердце будто бы провалилось в живот, и она едва сдерживалась, чтобы не начать испускать феромоны.

— Оо, Кайли была права, нижне-бельевой-извращенец весьма милый, — сказала Миранда. — Неудивительно, что он добрался до тебя.

Делла запаниковала, и ее взгляд метнулся в ту сторону, где был сейчас Чейза. Чейз был без футболки. Его грудь выглядела шире и мускулистее, чем его белая футболка. Она проглотила и вспомнила замечание Миранды о том, что никто не запрещает смотреть. Пытаясь выкинуть эту мысль из ее затуманенного мозга, она решила не проявлять никаких эмоций на его… отсутствие одежды. Потом она поняла, что уже было слишком поздно. Она слишком долго пялилась, целую секунду, а он стоял там, рубашка была завязана на его бедрах за рукава, смотря прямо на нее, наслаждаясь этой долей секунды. Он улыбнулся. Вот черт! Он тоже слышал слова Миранды?

— Ну, это уже явно не девочка со Смурфиками! — крикнул он, отбросив рукой темные волосы.

И как только эти слова покинули его губы, баскетбольный мяч ударил его по голове.

Все засмеялись. Даже Делла. В особенности Делла. Она посмотрела на Стива и послала ему благодарную улыбку. Тогда она услышала рычание Чейза и увидела, как тот метнулся в сторону обидчика.

Глава 4

Плечи Деллы вернулись, и она была готова встать между ними. Но до того, как парень сделал шаг вперед, Дерек, Кайли и Лукас, встали между ним и Стивом.

— Правило номер один, — никаких драк, — сказал Лукас. — Если мы зачинаем драку, то отстраняемся от баскетбола на неделю.

Пока Лукас говорил все прямо в лоб, Дерек вышел вперед и положил руку на плечо Чейза.

— Это был просто несчастный случай, — сказал он.

Это не был несчастный случай — и Делла знала об этом, потому что Стив сделал это нарочно — но пусть Чейз поверит, если он был таким доверчивым.

Чейз стряхнул с себя руку Дерека, которая, несомненно, должна была сбросить напряжение. Однако, он все-таки холодно посмотрел на Стива. Стив не стал бы отступать, и Делла волновалась, что они все-таки повздорят. Не то, чтобы она волновалась, что Стив не победит вампира. Она видела его в действии, когда они были на миссии. Но она не хотела, чтобы он попадал в неприятности из-за нее.

Стив был не из тех, кому следует попадать в неприятности.

— Почему бы нам просто не закончить игру, — сказал Лукас, и Делла отметила, как он смотрел на Кайли.

Так, как будто его мучила жажда, а она была единственным прохладным напитком в мире. Эти двое были так влюблены, что они не могли смотреть друг на друга без глупой улыбки на их лицах.

Еще одна причина, по которой она держалась подальше от любви. Вампиры не могут позволить себе глупые улыбки.

Лукас подошел и взял свою рубашку со скамейки.

— Эй, — сказал он, глаза его источали феромоны, которые предназначались только для Кайли. — Не хочешь прогуляться?

— Да, но сначала мне нужно поговорить с Дереком.

— О чем? — спросил Лукас, немного ревниво.

— Это касается Деллы. Я могу встретиться с тобой в офисе через пять минут? — спросила Кайли.

— Да, — сказал он.

Он слегка нахмурился, но наклонился, чтобы поцеловать ее.

Делла посмотрела в другую сторону. К сожалению, ее глаза встретили не менее романтическую картину — Миранда и Перри просто присосались друг к другу.

— Мы могли бы поцеловаться и показать им, как это делать правильно, — прошептал ей на ухо глубокий голос.

Голос, принадлежащий телу, которое она не слышала. Что было с ее вампирским слухом?

Она обернулась и увидела Стива. Он стоял так близко, что его запах наполнял воздух; его глаза, карие с золотыми вкраплениями, заполнили ее мысли. Немного наклонившись, она почувствовала его теплое дыхание на своих губах.

Ее первая мысль заключалась в том, чтобы сдаться, позволить ему поцеловать ее, позволить себе поцеловать его, и показать этим любителям, каков должен был быть поцелуй. Бабочки наполнили ее живот мыслью о том, насколько она будет хороша в этом. Они поцеловались в первый раз, когда были на задании. И против ее желания, еще несколько раз, когда они уже вернулись. Она во всем обвиняла то странное электричество, которое щелкнуло и выстрелило в нее, когда он приближался к ней. Он изучал ее ожидающе, а ее инстинкты говорили, что ей необходимо что-то сказать, что-то…что отодвинуло его от той мысли, насчет поцелуя. Но она вспомнила, как он швырнул мяч в этого извращенца. Стив заслуживал этого. Вероятно, он заслужил поцелуй, но только не сейчас. Может, она заплатила бы за его поступок, когда они были бы одни. Она сделала шаг назад.

— Хм…

— Эй, — прошептал он, наклонившись. — Ты в порядке?

— Да, а что?

— Этот новенький сделал что-то, что тебя разозлило?

— Да… нет, я имею в виду, ничего страшного.

Выражение лица Стива изменилось.

— Почему он обозвал тебя «девочкой Смурфиком»?

Она обычно говорила Стиву правду, но вдруг она не хотела, чтобы он знал, что она носит пижаму со Смурфиками.

— Я думала, что он нарушил границы, и я хотела с ним разобраться.

Она посмотрела через плечо Стива и увидела, что извращенец смотрит на нее и на Стива.

— Забавно, — сказал Стив несвойственным ему, голосом. — То, как ты смотрела на него, не было похожим на то, что вы просто столкнулись лбами.

Делла закусила губу, пытаясь не улыбаться. Ей должно быть стыдно, что Стив упомянул, что она оценивала тело извращенца. И ей было стыдно, но ее гордость заняла второе место от переживания и знания о том, что Стив заботился о ней, и готов был встать на ее защиту.

Опираясь на каблуки, она посмотрела ему в глаза.

— Похоже, кто-то ревнует, но я не понимаю, почему. Ведь мы с тобой не встречаемся. Мы просто друзья, так что… — Делла пожала плечами, изображая невинность.

Стив изогнул губы в самоуверенной улыбке, сделав шаг в ее сторону. Электричество начало накаляться. Они стояли менее чем в дюйме друг от друга, но Делла, пораженная им, и его магией, на этот раз не смогла отступить. Они играли в эту игру неделями — флиртовали и дразнили друг друга, когда виделись — так что Делла немного поддавалась, а он ей подыгрывал.

— Да, мы просто друзья, но друзья заботятся друг о друге и следят за тем, чтобы их друзья не смотрели коровьими глазами на других людей, которых они едва знают.

Коровьими глазами? Она изнутри закусила зубами щеку, чтобы не посмеяться.

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь. Ты же должен все видеть в реалиях. Вампиры никогда не смотрят на кого-то коровьими глазами. Может, в твои глаза попала капля пота?

Она вытянула руку, как будто отбрасывая несуществующую каплю пота с глаз Стива. Она почувствовала, как в ее сердце бешено застучало, когда она коснулась его кожи, похоже, ее сердечный тариф был исчерпан.

Он схватил ее руку, нарисовав маленькое сердечко своим большим пальцем на ее нежной коже рук.

— Ты сейчас выглядишь немного глупо, принцесса.

Она чуть не рассмеялась. Почти что. Вместо этого она сразу же осознала, что они были не одни, а все еще среди других жителей лагеря — у которых был чуткий слух. И эта игра, флиртующая игра, в которую она и Стив так часто играли, должна была происходить только наедине. О чем, черт возьми, она думала. О, да, она не думала!

Она сделала шаг назад, и когда она это сделала, она увидела, как уходит Дерек. Дерек, из-за которого она пришла сюда, она же хотела поговорить о своем дяде.

— Давай поговорим об этом позже, — сказала она Стиву. — Мне нужно кое о чем потолковать с Дереком.

— О чем это? — спросил Стив, как будто у него было право знать обо всем в мире.

Дерек почти что скрылся среди деревьев.

— Мне… мне действительно нужно идти. Я поговорю с тобой, позже.

Она посмотрела на своих двух лучших подруг, пытаясь сфокусировать свой взгляд… те смотрели влюбленными глазами на своих парней, и она решила поговорить с Дереком без них.

Взлетев, она догнала Дерека прямо тогда, когда он почти что достиг своего дома.

— Дерек, — позвала она, стряхивая теплое, нечеткое чувство, оставшееся от ее встречи со Стивом.

Черт, что этот парень с ней сделал?

Дерек остановился и развернулся.

— Да? — спросил он.

— Я… у тебя есть минутка?

Он чуть нахмурился.

— Только минутка, у меня встреча кое с кем. Что тебе нужно?

Он встречался с Дженни? Наверное так и есть. Все, казалось, были влюблены или на пути к этому. Все, кроме нее, она сказала себе, что не готова признать, что ее и Стива «флирт» был больше, чем просто мимолетная фантазия. И это пройдет, потому что это то, чего она хотела.

Она посмотрела на Дерека.

— Я…

Как можно это объяснить? Она заставила себя просто выплюнуть это, и, когда она это сделала, она поняла, как трудно просить кого-либо о помощи.

— Я ищу пропавшего человека. Я хочу, чтобы ты… я надеялась, что ты смог бы продемонстрировать всю свою мощь в игре мышцами в сфере Ай-пи.

— Мои мышцы в Ай-пи?

— Я имею в виду твой дар проводить расследования, — пояснила она. — Я знаю, что ты работали в агентстве по IP, и я хотела попросить твоей помощи.

— Кого ты ищешь?

— Моего дядю, — сказала она.

— Когда он пропал? — спросил Дерек.

Делла сделала мысленный расчет в своей голове.

— Около девятнадцати лет назад.

Рот Дерека немного приоткрылся.

— Что?

— У моего отца был близнец, о котором он никогда не говорил, и я только что узнала о нем. Предположительно, он погиб в автокатастрофе.

Дерек выглядел еще более озадаченным, его брови показывали замешательство.

— Если он мертв, почему…

— Я думаю, возможно, он был обращен и подделал свою собственную смерть, как и большинство подростков-вампиров.

— Ты уверена, что он обратился?

— Нет, но вирус вампиров передается спустя поколения, и выглядит разумно, так что… это могло произойти.

— Не факт. Я бы сказал, что вероятность его смерти в автокатастрофе в пятьдесят раз больше, чем его обращения. И вирус не всегда встречается в одной семье. Это происходит, примерно, в тридцати процентах семей ставших вампирами, — сказал Дерек. — Мы говорили об этом с Крисом.

— Я знаю, но у меня есть двоюродный брат, который тоже вампир. Так что… это должно увеличить мои шансы. И моя сестра услышала, как мой отец сказал, что его брат остыл, а затем ушел из дома и погиб в автокатастрофе.

— Остыл…это как в физически холодный? — спросил Дерек, наконец-то выглядевший так, как будто верил ей.

— Я не знаю. Моя сестра подслушала, как он это сказал, так что я не могу пойти и спросить об этом своего отца. Но я надеялась, что ты поможешь мне узнать это. Так что, я могла бы увидеть, сможешь ли ты что-то найти насчет него.

Дерек как-то странно на нее посмотрел, и Делла боялась, что он собирается сказать ей «нет».

— Пожалуйста, — сказала она.

Боже, она ненавидела умолять.

Он вздохнул.

— Я не возражаю против попытки, но девятнадцать лет-это много. Обычно я нахожу что-то в Интернете, и, поскольку это было очень давно, шансы найти что-нибудь там, невелики, — сказал он, остановившись, как будто, пытаясь переварить все это, — подожди, почему бы тебе не обратиться к Бернетту? Возможно, он мог бы…

— Я не хочу, чтобы Бернетт узнал обо всем этом, пока я не узнаю наверняка, что он был Зарегистрирован, или что-то в этом роде.

Дерек нахмурился.

— Думаешь, он мог стать изгоем?

— Я так не думаю, но я не хочу натравливать на него ФРУ.

Дерек кивнул и посмотрел на часы, как будто он уже опаздывал.

— У тебя есть его имя и дата рождения, или день его смерти?

— Все, кроме даты смерти, — сказала Делла. — О, и у меня есть его фотография.

Она вытащила ее из кармана.

Дерек поднял руку.

— Я должен… я должен встретиться с Дженни. Можешь выслать скан фотографии на мою электронную почту? И пришли мне любую информацию о нем. Где он жил. Может он мог где-то жить. Я ничего не могу тебе обещать, но я постараюсь найти хотя бы что-то.

Надежда грела душу Деллы.

— Я сейчас же пойду домой и отправлю тебе информацию.

Он развернулся, чтобы уйти, но Делла испытывала головокружительное состояние, она так надеялась на то, что это окажется правдой, так что она схватила его за руку и благодарно ее сжала.

— Спасибо тебе!

Ей потребовалось всего секунда, чтобы понять, как странно это было — ее слова были почти что объятием.

— Всегда пожалуйста, — сказал он, и отстранился, глядя на нее немного странно.

Но на этот раз ей было все равно. Мысль о том, что она могла бы найти своего дядю — человека, который выглядел так же, как ее отец — и она смогла бы иметь члена семьи, который понимал всю жизнь в виде вампира, была для нее необычайна правдоподобна.

Может быть, тогда она не будет так сильно скорбеть о своей семье. Может, она смогла бы вернуться к мысли, что ее жизнь не так уж плоха.

Той ночью Делла не могла уснуть. Она должна была быть истощена, так как она была слишком занята весь день и приложилась, недавно, к бренди своего отца, но она смогла поспать всего лишь час, однако ее мысли были заняты ее дядей и она снова проснулась. Она взяла фотографию и посмотрела на его лицо. Он так похож на ее отца. Они должны быть однояйцевыми близнецами.

Она не могла не задаваться вопросом, поможет ли одобрение другого человека заставить ее чувствовать себя гордой, именно такой гордой, как она чувствовала себя, когда ее действия одобрял ее собственный отец.

Ей вдруг пришло в голову, что ее кузен Чен может что-то знать о нем. Возможно, его мама упоминала дядю, в то время, как ее отец старался замалчивать? Она вскочила и схватила со своего комода телефон, быстро набирая номер. Она даже не беспокоилась о том, сколько сейчас времени; учитывая, что он был вампиром, и жил с изгоями, он не пытался соответствовать привычкам сна нормальных людей.

Она все слушала и слушала гудки. Наконец-то ее переключили на голосовую почту.

— Привет, это Делла. Я хотела поговорить с тобой. Можешь перезвонить мне?

Она повесила трубку, но не стала далеко ее откладывать. Может он перезвонит ей прямо сейчас? Она лежала там, и пялилась в свой телефон в течение часа, вспоминая, что он звонил ей неделю назад, а она так и не перезвонила ему. Наконец, чувствуя себя слишком напряженной, чтобы просто лежать на кровати, она решила побегать. Может быть, если она вымотается, она сможет уснуть.

После того, как она напялила на себя джинсы, и следом же натянула на себя кофту, она подумала о том, что может столкнуться со Стивом, поэтому она заставила себя отправиться в ванную, чтобы расчесать волосы и почистить зубы.

Она засунула телефон в задний карман, затем тихо открыла окно и спрыгнула вниз. Ночью было холодно, но это ее не беспокоило. Луна, а точнее, серебряный полумесяц, висел ниже, чем вчера. Несколько облачков мерцали в черном небе, словно прося о ее внимании. Она побежала к краю леса, ища ту птицу, наблюдавшую за ней сверху. Она сбавила темп, чтобы проверить, был ли ее слух включен или же он был выключен.

Она услышала, как пели птицы, она услышала несколько взмахов их крыльев и их приземление на свои гнезда. Несколько сверчков пели где-то рядом, и она услышала еще кое-что, это был кролик или опоссум, который прыгнул в куст, примерно в пятидесяти футах от нее. Ее слух был в порядке. Но, взглянув наверх, она не увидела ту особенную птицу, которую искала. Стив, обычно превращался в сапсана — так он сам когда-то сказал ей.

Когда она пошла вперед, ее ноги все еще скользили по земле, она бежала между деревьями, уклоняясь от ветвей, пытаясь высвободить ту энергию, которая раздирала ее изнутри. Она вспомнила, как сбежала в прошлый раз и нашла Чейза. Она вспомнила его образ…без рубашки.

Она глубоко вдохнула ночной воздух, пробуя его, и пытаясь убедиться, что извращенец не был рядом. Единственный запах, который она чувствовала, был естественным запахом: влажный ночной лес и запах осени — тот запах листьев, не выдерживавших битву с осенью; листья не смогли выиграть битву, и превратились из зеленых в красные и оранжевые оттенки апельсина. Как бы красиво все это не было, этот меняющийся цвет говорил о смерти. И это было грустно.

Она пробежала два круга по лесу, вокруг лагеря — не взлетая над землей. Она бежала рядом с забором, который окружал лагерь. Ее сердце сделало резкий удар. Она вдохнула, ее нос уловил другой запах… животные. Олень был очень близко, он взрыхлил копытами влажную землю, пытаясь сменить место дислокации. Потом она почувствовала запах птицы. Она слышала, как над ней шуршали крылья. Посмотрев наверх, она увидела, как какой-то сокол пролетел над ней, заставив исходящий свет луны, померкнуть на секунду перед ее глазами.

Стив?

Она остановилась. Она посмотрела, как птица опустилась на ветку дерева.

— Ты следишь за мной? — спросила она.

Но ее тон не был обвиняющим.

Она смотрела сквозь темноту и едва могла разобрать, к какому виду она принадлежит.

— Я знаю, что это ты, так что не стоит скрываться.

Она слышала, как птица затрепала крыльями. Он злился на нее?

Она услышала, как к ней приближается олень, но она проигнорировала это и смотрела на Стива, сидящего на ветке дерева. Она согнула колени и вскочила на эту же ветку дерева. Стив отодвинулся и взмахнул крыльями, словно угрожая улететь.

— Прекрати притворяться, — сказала она, и когда пузырьки энергии не начали проявляться вокруг него, показывая, что он обращается, она вспомнила, что убежала во время их «игры» на баскетбольной площадке.

— Слушай, мне нужно было кое-что спросить у Дерека. Я не хотел тебя злить.

Птица опустила голову, сделав движение головой.

— Мне жаль, если это показалось тебе грубым. Я не хотела этого делать.

Он до сих пор ничего не ответил и не стал перевоплощаться.

— Ты злишься, потому что я не стала целоваться с тобой? Я же говорила, что я не из тех, кто делает это на публике. Мы даже не должны целоваться. Мы не… вместе.

Птица посмотрела нее, взмахнув головой.

— Не смотри на меня так. Я знаю, что мы целовались до этого, но… если бы ты не был так в этом хорош, я бы даже не искушалась.

Внезапно она услышала какой-то шум.

— Так ты целуешься с птицами?

Делла посмотрела на оленя на земле, глядящего на нее. Олень, который говорил как… ох, черт! Луна выплюнула достаточно света, чтобы она смогла увидеть, как блестки света начали набирать яркость. Как только блесток не стало, перед ней появился Стив. Она оглянулась на птицу.

— Кто ты? — потребовала она.

Птица коснулась ее.

— Я уверен, что это просто птица. Но так, как вы двое разговаривали о поцелуях и все такое, может, тебе стоит оставить ей свой номер телефона.

Рыча и смущаясь от того, что ее обманула птица, она спрыгнула на землю. Как только ее ноги ударились об нее, Стив схватил ее и сомкнул объятия. Его руки, которые так идеально подходили к ее талии, источали одновременно, и твердость, и нежность. Что это было с его прикосновением, которое было так, чертовски, правильным?

— Итак, теперь у тебя что-то происходит и с птицами, да?

Юмор замерцал в его глазах, а его каштановые волосы, отбрасываемые ветром, выглядели немного растрепанными. На нем была светло-коричневая футболка с каким-то спортивным логотипом, и джинсы, которые эффектно облегали его ноги.

Она положила руки на его грудь с намерением надрать его задницу, но то ощущение, которое она почувствовала, когда она коснулась его кожи, заставило ее почувствовать смущение. Вдруг желание преподать ему урок пропало, и она просто захотела прикоснуться к нему. Его мужская грудь, теплая, с твердыми мышцами, заставила ее захотеть обхватить его шею и раствориться в поцелуе.

Затем смех в его глазах, и его особый пряный аромат, заключили с ней сделку. Было так чертовски трудно злиться на него — даже тогда, когда он подшучивал над ней. Здесь не было полноценного веселья, скорее всего, он больше поддразнивал ее, и это было мило. Он не дразнил, пытаясь задеть ее; его смех вызывал в ней только положительные эмоции и позволял ей чувствовать себя особенной.

Слишком мило, — подумала она. — Стив был слишком милым.

— Лучше тебе перестать смеяться, — сказала она, пытаясь звучать сердито, но в ее голосе не было враждебности.

— Я ничего не могу поделать, — сказал он. — Когда я с тобой, я счастлив. Я ждал полночи, чтобы посмотреть, придешь ли ты ко мне. Я рад, что не потратил свое время зря.

— Я не искала встречи с тобой, — сказала она.

Его слова вибрировали в ее голове.

Когда я с тобой, я счастлив.

Теплый бассейн романтической слизи полился прямо в ее сердце.

Ее лживое сердце.

— Я бегала, потому что не могла уснуть.

Это было правдой, и она постоянно вторила это самой себе, но она думала о нем, перед тем, как вышла. Она хотела увидеть его. И это не первый раз, далеко не первый. По крайней мере, три раза в неделю, она выходила ночью, и девяносто процентов времени она встречалась с ним. Господи, ей нужно было перестать на него рассчитывать.

Он наклонился к ней, коснувшись своим лбом ее.

— Я тебе не верю.

— Ты невозможен, — сказала она.

— Ты прекрасна, — ответил он. — Так ты говорила о том, что птица хорошо целуется?

Она стрельнула в него глазами.

— Не ломай свою удачу.

— Мне всегда приходилось рисковать с тобой, — сказал он, звуча немного серьезнее. — Если бы не я, ты бы не стала выделять мне это время суток.

— Я все еще не выделяю тебе это время суток, — огрызнулась она.

— Да, но ты только что призналась, что тебе нравятся мои поцелуи.

Его губы коснулись ее губ.

Она отступила.

— Я призналась, что мне нравятся птичьи поцелуи.

Она не смогла удержаться от ухмылки.

Черт, он сделал ее счастливой. И это было опасно.

— Я запомню это в следующий раз, когда буду превращаться. У тебя есть предпочтения в видах птиц?

Затем он поцеловал ее — мягко, сладко, именно такие чувства у нее были, когда он рисовал сердечко на ее руке.

Она позволила себе насладиться этим несколько секунд, может быть, минуту; затем она отступила, пытаясь восстановить сбившееся дыхание, положила руку на его грудь, чтобы не дать ему снова окунуть ее в блаженство.

— Мы не должны…

— Почему нет? — спросил он.

— Потому что я не…

— Готова…,- он нахмурился. — Я знаю, ты говорила мне это дюжину раз. И я могу принять это, но здесь только ты и я. Мы ничего не делаем, мы просто… целуемся.

— Но ты знаешь, куда это приведет, и я тоже не готова к этому.

Она отвернулась, отчасти от смущения, и отчасти потому, что она думала, что что-то услышала в лесу.

Он коснулся ее лица, заставив ее посмотреть на него.

— Слушай, мне нравится целовать тебя, и если это все, что я могу получить, тогда это то, что я получу от тебя. По крайней мере, пока ты не будешь готова к большему.

— Что, если я никогда не буду готова, а ты просто тратишь свое время? — сказала она.

Он притянул ее к себе.

— Я думаю, что смогу убедить тебя в обратном.

— Думаешь, ты настолько хорош?

— Я знаю это, — сказал он и усмехнулся. — Мне сказала об этом маленькая птичка, — дразнил он.

Она ударила его по плечам.

И вдруг она снова услышала этот шум. Она развернулась, почуяв еще одного вампира. Вампира и свежую кровь. Много крови.

Глава 5

— Что это? — спросил Стив, очевидно, чувствуя, что ее реакция означает последующие неприятности.

— Вампир? — пробормотала она, еще раз глубоко вздохнув, ожидая, что это будет Чейз, тот самый извращенец.

Но нет. Этот запах был другим, и она могла сказать, что запах был с остринкой и говорил о свежести. Человеческая кровь. Резус отрицательный…и еще…

Делла почувствовала, что ее глаза стали светиться ярче.

Она смотрела вперед, пытаясь разглядеть в темноте кровавого вампира, кто-то проходил над их головой. Она уже подумывала о том, что ей следует проследить за ним.

Пока она стояла в нерешительности, в нее ударил еще один вампирский запах, на этот раз она узнала, кто это. Делла отошла от Стива.

Перед ними возник Бернетт. На нем были джинсы, его волосы были всклокочены, будто он только что вылез из кровати. Поскольку он был с обнаженным торсом, можно было без труда разглядеть каждый его мускул.

— Вы в порядке? — спросил он.

— Все хорошо, — сказали Делла и Стив одновременно.

— Кто-то перепрыгнул через северную часть забора, — сказал Бернетт, смотря на них подозрительным взглядом.

— Я знаю, — сказала Делла, стараясь не смотреть на его мускулы.

Лидер лагеря может и был старым, или, по крайней мере, слишком старым для нее, но он явно мог быть на обложке любого журнала, который готов привлечь внимание людей.

— Я услышала и учуяла их. Они пролетали мимо. Думаю, их больше нет.

— Видимо, — сказал Бернетт, — ты уловила запах?

— Да, — сказала она, — пахло кровью. Два разных резуса.

Челюсть Бернетта клацнула.

— Человеческие?

Она кивнула. Он зарычал.

— Что вы здесь делаете в такое время?

Делла внутренне вздрогнула.

— Я не могла уснуть, — сказала она, и поскольку это была правда, ее сердце не выдало ее.

Бернетт взглянул на Стива.

— Я был…, - сердце Стива выдавало его. Он взглянул на Деллу и сказал, — я надеялся, что она не сможет уснуть.

Делла дерзко на него взглянула и нахмурилась, но Стив пожал плечами. Бернетт вздохнул. Тут же зазвонил телефон Бернетта. Он вытащил его из кармана джинсов.

— Черт, — сказал он, когда посмотрел на номер. Он повернулся и принял вызов. — Агент Джеймс.

То, как он ответил, подсказало Делле, что это его беспокоили из официальных органов власти. Она настроила свой слух на подслушивание.

— Мы обнаружили два тела, неподалеку от лагеря «Тенистый Водопад». Выглядит так, как будто убийца — вампир.

— Черт возьми, — ругнулся Бернетт, — они были здесь. Где вы их обнаружили? — спросил он, сразу же получив адрес в ответ. — Я буду там через несколько минут.

Он повесил трубку, и вспомнил о стоящих рядом — Делле и Стиве.

— Хочешь, чтобы я пошла с тобой?

Возможность отправиться на настоящее задание раззадорила ее, она почувствовала, как по ее венам потек адреналин. Это было то, что она хотела бы сделать, она чувствовала, что ей суждено этим заняться.

— Нет. Оставайтесь здесь и следите за лагерем. Позвоните Лукасу, Дереку, Перри и Кайли, пусть они присоединятся к тебе и Стиву, и вы все должны быть начеку. Сразу же звони мне, если кто-то еще захочет проникнуть за черту лагеря.

Деллу охватило разочарование.

— Но я уловила запах, и только я узнаю, был ли это тот же человек.

Бернетт вздохнул.

— Это совсем не радужная картина, Делла.

— Я никогда не радовалась радужным картинам.

— Ладно, — он повернулся к Стиву. — Тогда ты позвонишь другим, и вы, ребята, должны патрулировать территорию.

Стив кивнул.

— Встретимся у ворот, мне нужно взять рубашку, — сказал Бернетт и растворился в ночи.

Делла почти что сорвалась с места, пытаясь следовать за Бернеттом, но Стив успел схватить ее за руку.

— Пожалуйста, постарайся не попасть в неприятности, — сказал он.

Делла увидела беспокойство в его взгляде. Прежде чем она поняла о его намерениях, он наклонился и снова поцеловал ее. Она позволила ему осуществить свое действие всего на несколько секунд. Как бы хорошо не было знать, что он заботился о ней, это лишний раз служило напоминанием о том, что они зашли слишком далеко.

Кивнув, она ушла. Пробежав несколько футов, она почувствовала другой запах. Знакомый — и он догонял ее. Взглянув вниз, она заметила его на деревьях. Как долго он там пробыл? Он шпионил за ней и Стивом? Она собиралась уже пойти и разобраться с ним, но знала, что Бернетт не терпит опозданий. Она прошла мимо Чейза, и пошла навстречу Бернетту к главным воротам.

Позже она разберется с этим извращенцем, и она не ждала, что их разборка закончится благополучно.

***

Делла сказала себе, что справится. Она не была ребенком. Кровь не беспокоила ее, хотя она была голодна.

Когда ее вырвало во второй раз, она задалась вопросом, как она была неправа. Эта кровь не была едой, она принадлежала мертвым людям.

Это было ужасно. Это было эмоционально. Это была смерть. Это было убийство. И это было неправильно.

Она почувствовала прикосновение к плечу. Ее слух должно быть, снова сломался. Зарычав, она разозлилась и смутилась, что кто-то стал свидетелем ее слабости. Ее рычание быстро остановилось, когда увидела стоящего рядом Бернетта.

Она отошла от того места под мостом, и спряталась за деревьями. Очевидно, она недостаточно хорошо спряталась.

— Я в порядке, сказала она, дернувшись от его прикосновения, — я съела слишком много человеческой пищи, когда была у родителей.

Он выгнул бровь, она уже не сомневалась, что он услышал, как ее сердце выдало ее ложь, но, когда она посмотрела ему в глаза, она увидела не осуждение, а сочувствие. Это еще больше ее разозлило.

— Я в порядке, — огрызнулась она.

Он наклонился и прошептал ей на ухо.

— Меня тошнило каждый раз, когда я видел это, в мой первый год работы, — честность будто бы звенела в его голосе в этой молчаливой ночи. — Вообще-то, если бы ты тебя не вытошнило, я бы стал беспокоиться о твоем здоровье.

От его слов утешения в ее носу и горле встал комок, лицо обожгло слезами, и будь она проклята, она не могла позволить себе упасть. Образ того, что она только что увидела, возник прямо перед ее глазами. Две жертвы лежали около машины. Их горло было разорвано. Их глаза были широко открыты от ужаса. И везде была кровь, ее было так много, что при желании в ней можно было бы искупаться. Это было то, что они, должно быть, чувствовали, когда их жизнь ускользала из их тел.

— Как мог… как мог кто-то сделать это?

Он выдохнул.

— Иногда это голод, проявляемый только что ставшего вампиром, не имеющий кого-то, кто смог бы помочь им пройти изменение. Иногда это отсутствие уважения ко всему человечеству.

Делла вздохнула, борясь с необходимостью снова опустошить желудок.

— Мы монстры, — сказала она, не намереваясь произносить эту мысль вслух.

— Нет, мы — вампиры. И мы не более чудовищные, чем любой другой вид. Включая людей. Хорошие, плохие и злые — это не имеет никакого отношения к виду сверхъестественного существа. Никогда не сомневайся в этом.

Она сморгнула слезы, ненавидя, что только что выразила свою неуверенность тому, на кого хотела произвести впечатление больше, чем на других.

Он протянул руку и сжал ее плечо. Она кивнула и отвернулась.

— Ты нашла следы этого запаха? — спросил Бернетт, как будто он почувствовал, что ей нужно сменить тему. — Или он был слишком загрязнен?

Делла оглянулся назад, и посмотрела на мост, прежде чем снова посмотреть в глаза лидера лагеря. Свечение полумесяца отражалось в его черных волосах. Его темные глаза все еще отражали сопереживание, но он уже обрел вид того, кто был жестким агентом ФРУ.

— Я не могу быть на сто процентов уверена, поскольку запахи смешались, но я думаю, что это был тот же вампир, который прошел через «Тенистый Водопад». Есть следы того, что здесь был этот запах.

Он пожал плечами

— Это означает, что твое появление здесь бесполезно. Прости, что позволил тебе…

— Нет, — сказала она. — Я хочу этого, Бернетт. Я хочу быть частью ФРУ. Это то, чем я должна заниматься. Я справлюсь с этим. Я смогу. Даже ты сказал, что сначала тебе было нелегко.

Он кивнул.

— Да, но… есть более простые способы зарабатывать на жизнь, Делла.

— Я не ищу легких путей. Я хочу отлавливать плохих парней. Я хочу что-то изменить в этом мире.

Слова соскочили с ее языка, они сопровождались честностью и искренностью.

Он выгнул бровь.

— Ты уверена, что не хочешь просто надрать кому-то задницу?

— Ну, это я тоже хочу, — призналась она и почти улыбнулась, надеясь, что это ослабит напряжение между ними.

— Это меня и беспокоит, — сказал он смертельно серьезным тоном, эти слова стерли улыбку с ее лица. — Ты сильная, Делла, я знаю это. Но ты столкнешься с плохими парнями, которые еще сильнее тебя, и с твоим отношением ко всему этому ты закончишь также, как Джейн Доу. Желание надирать задницу не сделает из тебя хорошего агента. Знание о том, как избежать боя, пытаясь при этом ограничить количество жертв, а также отбрасывать свою гордость в сторону — вот лучшие качества для агента. Качества, которые ты еще не выработала.

Она посмотрела наверх, пытаясь побороть свое желание поспорить с его мнением о ее выносливости, и о ее характере.

— Я научусь.

— Надеюсь, так и будет, — сказал он, отвернувшись.

Она протянула руку и коснулась его руки.

— Я хочу помочь в этом деле. Я хочу добиться справедливости для… них.

Она сделала шаг навстречу к месту преступления.

Он вздохнул.

— Посмотрим.

— Пожалуйста, — сказала она.

— Я сказал, что подумаю. Мы не приступим к делу, пока не получим полные отчеты вскрытия.

Он оставил ее одну и пошел в другую сторону, чтобы присоединиться к другим агентам ФРУ.

Слова Бернетта которые он бросил ей в след, поразили ее до глубины души. Бернетт не думал, что у нее есть то, что нужно, чтобы попасть в ФРУ.

Как-то, каким-то образом, она докажет ему его неправоту.

И для начала она заставила себя пойти и снова встретиться с ужасным местом преступления. С каждым шагом, который она делала, она клялась себе, что ее не вырвет. Не имело значения, что Бернетт делал это в течение года, она не собиралась расслабляться, и позволять себе мучиться целый год.

Она докажет ему, что у нее есть то, что нужно. И, тогда она поймает ублюдка, который это сделал.

***

Было почти четыре утра, когда Делла вернулась в свой дом. Кайли сидела за столом, при этом она выглядела жутко, находясь в темное в белом платье. Ее светлые волосы свисали до плеч, ее выражение лица было таким, будто она только что отпраздновала пятницу-13. Или, может, Делла слишком остро реагировала на все это, потому что видела… настоящую смерть.

— Эй, ты в порядке? — спросила Делла.

Кайли моргнула.

— Да, просто не могла заснуть.

Чертасдва! Скорее всего, у Кайли была компания. Такая компания, которую Делла, терпеть не могла.

— Неужели мы не одни?

Кайли пожала плечами. Делла застонала. Хамелеонша разговаривала с призраками, и Делла ненавидела признавать, что ее пугало это живое дерьмо. Если бы Кайли не была одной из ее лучших подруг, Делла бы вышвырнула этот магнит для призраков куда подальше. Но быть злым по отношению к Кайли все-равно, что быть злым к голодному щенку с больной лапой. И честно говоря, если бы кто-то был к ней так настроен, Делла бы сразу же надрала им задницу, при этом, чтобы они бы не знали, что их ударило. Но они точно знали бы, за что их ударили.

— Не пожимай плечами. Скажи мне правду, мы здесь одни?

— Только в этот момент, — сказала она, извиняющимся голосом.

— Но этот кто-то, только что ушел?

— Кто-то играет со мной.

— Играет с тобой? Ты говоришь это с весельем в голосе.

Кайли нахмурилась.

— Это не так. Но он / она продолжает носиться мимо, ничего не говоря и не замедляясь, чтобы я смогла его рассмотреть, — Кайли скорчила рожицу, — Холидей сказала бы, что это знак. Я знаю того, кто промелькивает рядом и не задерживается для того, чтобы их опознали, — сказала она, склонив голову, а затем указала пальцем на Деллу, — ты.

— Извини, но я не умерла.

— Я не совсем тебя имею в виду. Я имею в виду… вампира. Может, мой новый призрак — вампир по сущности.

— Супер. У нас тут болтается мертвый, разозленный вампир.

Кайли посмотрела на нее в растерянности.

— Я не сказала, что он/она был взбешен.

Делла подошла к столу.

— Так он/она не злится?

— Да, но и этого я не говорила, — сказала она, ухмыльнувшись.

Делла закатила глаза.

— Клянусь, ты слишком долго болтаешься с Мирандой. Ты руководствуешься ее логикой.

— Иногда мне нравится ее логика, — сказала Кайли.

Делле тоже она нравилась, но она не была в хорошем настроении, чтобы признать это. Она посмотрела на дверь в ее спальню, вспоминая поездку и впадая в забытье. Затем она посмотрела на пустое кресло, стоящее напротив Кайли и решила, что просто проведет немного времени со своим лучшим другом.

Кресло поразило ее. Она погрузилась в него, попытавшись восстановить свои плечи от обрушившегося напряжения.

— Где ты была? — спросила Кайли.

Кишки Деллы стянулись.

— Я отправилась на пробежку, и столкнулась с нарушителем, который перепрыгнул через забор. Я уловила его запах. Бернетт появился через секунду, ему позвонили из ФРУ. Я пошла с ним на место происшествия.

Она закусила губу, не уверенная, что может говорить о том, что увидела, не причиняя себе еще больше боли.

— Что случилось? — спросила Кайли.

Делла колебалась, потом решила, что если она хочет сделать это, быть агентом — а это было то, чего она хотела больше всего на свете — тогда ей нужно было научиться с этим справляться.

— Два человека, недалеко от границы лагеря, были убиты.

Выражение лица Кайли изменилось.

— Один из них вампир?

Делла поняла, что имела в виду Кайли. Она думала, что призрак, который был здесь, был одной из жертв. Делла покачала головой.

— Люди, — сказала она, вспомнив, что проверила их. Как бы трудно не было смотреть на них, она сделала это. — Похоже, что это дело рук вампиров, — еле выдавила из себя слова, Делла.

Кайли нахмурилась.

— Бернетт подозревает в этом изгоев?

— Я не знаю. Они еще никого не подозревают. Они забрали тела, чтобы их вскрыли, а затем они собираются объявить «красный код».

Красный код означает, что они представят смерть людей, как несчастный случай, чтобы человеческий мир не стал искать нападавших.

Глаза Кайли смотрели на нее с сердечным сочувствием.

— Это было…ужасно увидеть?

— Нет, — солгала Делла.

Но ее дыхание дрожало вместе с ее дрожащим сердцем.

— Да, это было ужасно.

— Успокойся, — сказала Кайли, положив руку на руку Делле. — Хочешь диетическую содовую?

Делла почти согласилась, потом вздохнула.

— Нет, мне нужно попытаться немного поспать. Она выскользнула из-под руки Кайли и встала.

Она бы сильно наврала, если бы она не почувствовала пустоту от отсутствия прикосновения Кайли. Если бы она была немного слабее, она бы попросила Кайли обнять ее. Тем долгосрочным объятием, которые поможет исцелить ее самую худшую боль в сердце. Но она не была такой слабой.

— Почему бы тебе не проспать весь день? — спросила Кайли, пока Делла шагала к двери своей спальни.

Делла оглянулась, думая об этом. Тогда она вспомнила, что Бернетт уже видел ее недостаточно жесткой.

— Нет, со мной все будет хорошо.

Ей нужно было убедить Бернетта, что она может справиться с этим. Она сможет разобраться с убийством, хаосом и бессонными ночами, которые пришли вместе с ним. Убедить его, что у нее есть то, что нужно для работы в ФРУ.

Она открыла дверь в комнату, а затем, оглянулась назад.

— Спасибо, — сказала она.

— За что? — спросила Кайли.

Делла пожала плечами.

— Я не знаю. За бодрствование.

Кайли ухмыльнулась.

— Тебе придется поблагодарить за это призрака.

— Вряд ли, — сказала Делла, оглянувшись.

Она не была уверена в том, что она искала, в особенности, учитывая, что она не могла их видеть, но иногда, когда Кайли говорила, что они здесь, она чувствовала ледяной холод. Тот, который напоминал Делле о смерти.

Со смертью пришли Ангелы Смерти — те, которые устраивали суд над всем сверхъестественным миром. Их наказание было быстрым и окончательным. Они проверяли их жизнь на ошибки. Только Бог знал, сколько она их натворила.

Поняв, что она не смотрит ни на что конкретное, она взглянула на своего друга.

— Его / ее сейчас нет здесь, не так ли?

— Нет, — сказала Кайли.

— Хорошо, пусть будет так.

Делла вошла в свою спальню. Тихая комната, где она была наедине со своими мыслями. По крайней мере, она надеялась, что она была здесь одна. Она оглянулась, пытаясь понять, вернулся ли призрак Кайли. Но здесь не было никакого неестественного холода.

Как только она плюхнулась на кровать, перед ее глазами замелькали те ужасные образы, которые она видела сегодня вечером. Все было, как в фильме ужасов, только в пять раз страшнее.

Девушка была на несколько лет старше Деллы, а парень выглядел так, будто был парнем этой девушки. Казалось, что они припарковались в лунном свете, вероятно, для того, чтобы уединиться, возможно, они целовались, даря друг другу сладкие прикосновения, и тогда все случилось…на их машину напали. Вот так два человека решили устроить романтическую ночь, а потом их жестоко убили. Может быть, мысли о призраке были лучшим, чем это.

Слова Бернетта, сказанные ранее, не давали покоя.

Мы не более чудовищные, чем любой другой вид.

Ее сердце бешено стучало, она чувствовала себя выжатой. Неважно, что он сказал. Тот факт, что это был вампир, который совершил этот отвратительный поступок, заставил ее стыдиться своего вида. Стыдно, что ей нужна чужая кровь, для того, чтобы жить.

Монстр, вот что увидят ее родители, если она расскажет им о себе. Она все еще может быть частью своей семьи. Ее отец все еще может считать ее своей маленькой девочкой. Но, вместо этого, она была аутсайдером, вынужденная видеть, сколько она потеряла. Заставив их думать, что она, вероятно, употребляет наркотики, или возможно, беременна, она опустилась так низко, что сказать правду было бы совсем дико.

Она пыталась прогнать изображения двух мертвых тел, лежащих лицом вверх на мокрой земле, их шеи были изуродованы от многочисленных укусов, в их открытых глазах отсутствовали любые признаки жизни. Она пыталась, но не могла выкинуть их из своей головы.

— Мы монстры, — прошептала она тихо, надеясь, что ее не услышат даже притаившееся в ночи, призраки.

Она почувствовала, как несколько слез скользнули по ее щеке, она сразу же их смахнула. Она надеялась, что тот факт, что она хотела поймать кровопийцу, который убил эту невинную пару — она хотела заставить их заплатить за это — она надеялась, что этот поступок поможет ей убить в себе этого монстра.

— Я поймаю тебя, — сказала Делла, поклявшись никогда не забывать запах того убийцы, который примчался сегодня вечером.

Однажды, рано или поздно, она снова столкнется с ним.

— И, когда я это сделаю, — она снова заговорила в темной комнате, — мне все равно, что скажет на это Бернетт, я буду счастлива надрать твою задницу.

— Делла?

Глубокий голос повторился в ее голове, проникнув в ее сон. Знакомый сон. Она снова стояла в темном переулке в пижаме со Смурфиками. Этот монстр, огромный монстр горгулья, стоял в пяти фунтах от нее. Его глаза светились красным светом, он источал злость. Его намерение растерзать ее, было очевидным, поскольку с его челюстей стекали слюни.

Что, черт возьми, эта уродливая горгулья с текущими слюнями хочет от нее?

— Делла, ты в порядке? — снова послышался голос из-за мусорного бака.

Ей было стыдно, потому что она хотела бежать со всех ног от этого уродливого монстра, который хотел на нее накинуться.

Она вздрогнула, подготовившись к бою, и моментально начала различать реальности.

— Делла?

На этот раз голос пришел не из-за мусорных баков, а с другой стороны, со стороны темного занавеса в ее голове. Сторона, где существовала реальная жизнь. Где не существовало горгульи. Где монстры, ходящие по земле, были просто вампирами.

Когда она почувствовала прикосновение руки на своем лбе, она снова стала бдительной. С вампирской скоростью и присущей ей силой, еще до того, как ее глаза успели бы открыться, она схватила руку, откинув ее от своей головы.

Ее зрение еще не полностью прояснилось, но она уже узнала темноволосого, темноглазого оборотня, стоящего над ней.

Она уронила свою руку, позволив ему крепко держать ее за запястье.

— Что ты здесь делаешь?

Стив нахмурился.

— Я постучал в твое окно, и, поскольку ты неподвижно лежала, я стал беспокоиться о тебе.

— Так ты решил помочь себе в моей спальне? — огрызнулась она, осознавая, что ее слух снова подвел ее.

Какого черта такое происходит?

— Я пришел проведать тебя. Ты обычно просыпаешься к этому времени, ну, и когда я приближаюсь к твоему окну. Я стучал в течение пяти — десяти секунд, а ты даже не шевельнулась. Ты себя хорошо чувствуешь?

Он протянул руку, чтобы снова коснуться ладонью ее лба, но она отбросила его руку в сторону.

— Не трогай меня.

Он усмехнулся.

— Я хотел проверить твою температуру. Ты как-то странно на все реагируешь.

Он положил свою руку на ее лоб.

Она почти что отмахнулась от его руки снова, но поняла, что переводит свои проблемы на него.

— Я вампир. И я чертовски холодная, помнишь?

Он огорчился, когда его рука нежно двигалась по ее брови.

— Я знаю, в том то и дело. Но ты…не такая холодная, как обычно. Думаю, у тебя может быть температура.

— Я в порядке, — сказала она, и села. — Я просто не могла заснуть.

Ее взгляд переместился к окну. Солнце еще не совсем прогнало ночь, но в маленьком уголке неба, которое она могла видеть сквозь стеклянное окно, было с прожилками розового цвета.

— Сколько сейчас времени?

— Пять-тридцать.

Она упала на подушку.

— Значит, я спала целый час, — пробормотала она.

— Прости, что разбудил тебя. Я волновался. Я сказал тебе позвонить, а ты так и не перезвонила.

— Когда ты говорил мне позвонить?

Она посмотрела в его глаза, сидя на кровати, пытаясь быть бодрой, поскольку настало утро. Она ненавидела жаворонков. Затем она попыталась вспомнить их последнюю встречу, когда появился Бернетт.

— Ты не говорил мне о том, что надо тебе позвонить.

— В записке я написал тебе позвонить мне, как только ты вернешься.

— В какой еще записке? — спросила она.

Он вытащил кусок тетрадной бумаги, который лежал под ее плечом.

— В той, на которой ты спишь. После того, как ты ушла, я беспокоился, поэтому пришла сюда и оставила записку на твоей кровати. Я почти не спал все это время, я просыпался каждые десять минут, проверяя свой телефон. Все, о чем я мог думать, что что-то пошло не так.

Делла подумала о том, что все, как раз, и пошло не так. Два невинных человека были убиты, а затем она узнала, что Бернетт не думает, что у нее есть то, что нужно, чтобы стать агентом ФРУ.

Изображения жертв замелькали в ее голове, заставляя ее грудь легкие содрогнуться, будто они были заполнены сиропом. Очень густым сиропом. Но в этом чувстве не было ничего сладкого. Она сочувствовала всем сердцем тем молодым, любящим друг друга, людям.

— Поэтому, я, все-таки, решил прийти и проведать тебя, — сказал Стив. — Кроме того, я должен уйти через десять минут.

Она заволновалась. Он уходит? Она пыталась понять, куда он собирается уйти. Сегодня был понедельник, он же не ходил играть в доктора по понедельникам — конечно, это не было игрой, в действительности. Также, как она хотела бы стать агентом ФРУ, Стив мечтал стать врачом, сверхъестественным доктором. Поскольку, на самом деле не было школ для изучения сверхъестественной медицины, кто-то, кто желал погрузиться в эту сферу деятельности, должен был получить степень в обычной медицине или ветеринарии, а также практиковаться с другим паранормальным врачом. Стив, пытаясь выучиться быстрее, помогал единственному сверхъестественному врачу в городе.

— Я не видела записки. Я… устала.

Он протянул руку к ее предплечью.

— Ты действительно в порядке?

— Со мной все хорошо.

Его глаза замерцали.

— Ты в порядке. В особенности мне нравится пижама со Смурфиком.

Видите, в пижаме со Смурфиками не было ничего плохого! Черт! Почему она думала об этом низкопробном вампире?

— И, если этот новый вампир снова упомянет твою пижаму, мне, возможно, придется преподать ему урок.

Почему он думал о…?

Стив расправил воротник ее пижамы, наклонившись к ней.

— Я единственный, кто может дразнить тебя насчет того, в чем ты спишь или не спишь.

Он подмигнул ей, а затем склонился к ней, чтобы поцеловать.

Она намеревалась оттолкнуть его, но в тот момент, когда его губы прижались к ее губам, она… ну, она не сделала ничего такого. Разве не в такую же неприятность они попали на их миссии? Она позволяла ему целовать ее в постели, а потом она поняла, что их одежда на телах поредела.

Да, вот что сейчас может произойти, и она хотела остановить это прямо сейчас. Она положила ладонь ему на грудь, чтобы попрощаться с ним. Не было ничего трудного в том, чтобы причинить ему боль, просто… его рука скользнула под ее пижамную футболку, и задержалась на изгибе ее талии. Ну, может быть, она не собиралась останавливать это прямо сейчас, но наверняка до того момента, как одежда покинет их тела…

Как раз в тот момент, когда она действительно почувствовала покалывание во всем теле, он отстранился, его выражение лица было немного озадаченным, его губы ьыли слегка влажными от поцелуев.

— У тебя месячные?

Ее рот оставался открытым, она хлопнула ладонью по его груди.

— Парень не должен спрашивать девушку об этом. И если бы ты думал, что я собираюсь…

— Нет! — быстро сказал он, покачав головой и усмехнулся, когда сел рядом с ней. — Я не имел в виду… я спрашиваю как доктор, а не как твой парень.

— Ты не мой парень.

— Верно, — сказал он, как будто не верил ее словам.

О, господи, он был ее парнем? Она поскользнулась и позволила этой штуке выйти из-под контроля?

— Серьезно, у тебя месячные? — спросил он.

Она нахмурилась.

— Ты не мой доктор.

Он покачал головой, как будто она глупая.

— Слушай, иногда, когда женщина-вампир испытывает определенный цикл, у нее небольшая температура. Ты действительно чувствуешь себя теплее, чем обычно.

Он снова положил руку ей на лоб.

— Мне просто не хватило сна, — сказала она, но потом вспомнила свою головную боль и проблемы со слухом.

Может быть у нее какой-то грипп?

— Так у тебя есть они или нет? — снова спросил он.