Шахтёр

Глава тридцать шестая

Ужин в этот раз состоялся поздно. Диана слила в станционную ёмкость «Рамсеса» половину топлива, ёмкость заполнилась до максимального объёма. Больше места для слива пока не было. Арен, как только узнал, что Гури свернул и привёз станционный модуль заправщика, осведомился о его состоянии и решил его сразу развернуть.

— Я буду разворачивать «Заправщика» прямо сейчас. Состыкую его с нижней нашей ёмкостью от «Рамсеса». Этим увеличим нашу заправочную ёмкость станции до пятисот восьмидесяти тысяч кубометров, в него и сольём остатки топлива с двух транспортников. Второе, чего мы достигнем установкой стационарного модуля «Заправщик-МЕ31», это то, что он, имея, свои манипуляторы, будет заправлять корабли прямо в космосе. Сейчас мы заправляем из «топливной ёмкости» «Рамсеса», это неудобно. За пять часов разверну модуль и состыкую.

— А по геометрии «Рамсеса» что у нас получится?

— Низ нашей башни уйдёт под четыре больших ангара, каждый по девятьсот семьдесят пять тысяч кубометров и там же «Заправщик-МЕ31», — ответил, подумав Арен. — Вторая нижняя четверть башни как обычно заполняется стационарными модулями из реакторной группы. Расчёт на «восходящий поток»: с нижних заправочных ёмкостей топливо подаётся в реакторы. Далее энергия идёт «вверх» на стационарные модули искинов, диспетчерские стационарные модули и вообще на управление станцией. Этим решается ещё одна задача. За счёт раздела, реакторами и топливными ёмкостями, станции на две части, «верхнюю» и «нижнюю», — Арен был очень серьёзен, объясняя это Егору. — Происходит образование двух зон с разными степенями допуска. Верхняя часть закрыта для посещения вообще, это становится особой режимной зоной. Тут возможно нахождение только командного состава станции. Нижняя часть станции, где размещается личный состав, техническая служба, более открыт для посещения личным составом, но имеет тоже ограничения. К примеру, Гури может перекрыть для посещения всё своё пространство, а в некоторые из ангаров и секций стационарных станционных модулей перекрыть доступ вообще. Это достигается именно за счёт секционности и модульности станционных модулей. Для отдыха и жительства разворачивается один или два станционных модуля по типу «Ангар», там устраиваются магазины, бары, зоны отдыха. Личный состав живёт и отдыхает там. На место работы или дежурства он может пройти только по специальной карте. Главный искин базы не пропустит в другую зону человека просто так. Должна быть ясная причина нахождения человека в любом месте на станции.

— Да, я это понимаю, — согласился Егор.

— Если ты собираешься брать людей, то нужно установить в нижней части ещё три больших ангара. Сейчас там только один большой ангар, в котором колдует над техникой Гури с сыновьями. Они в свой ангар не пустят посторонних. Значит, нужен один большой ангар под жилые блоки и зоны для развлечений. Третий и четвёртый ангары тоже будут иметь назначение. В таком ангаре разворачивается система «Пристань» с роботами подачи, это процентов тридцать объёма большого ангара. Остальной объём заполняется ангарами для хранения техники. Ты видел эту систему на Нагане, станции Неогена. Ангары могут иметь «шахтёрскую» направленность или «войсковую», если в нём живёт воинская часть по охране пространства. Эти две направленности не смешиваются, но люди имеют возможность посещать третий ангар, где живут гражданские и стоят центры развлечения, питания и досуга.

— Да, «геометрия станции» мне стала понятной, — усмехнулся Егор. — Верхнюю часть наращиваем станционными модулями искинов и управления. Среднюю часть станционными модулями реакторов. Нижнюю топливными ёмкостями и ангарами для людей и техники.

— Примерно так, но ещё в две средние четверти, как правило, отходят производственные стационарные модули и секции, — кивнул Арен. — Люди из нижней части, имеющие допуск, поднимаются в эту часть и производят ремонт, обслуживание или работают. Система та же. Снизу подаётся топливо на реакторы, с реакторов энергия идёт вверх на производственные модули и модули управления. В этом случае на усмотрение руководства, но, как правило, объединения двух башен не происходит. Производственники и весь персонал, задействованный в производстве, имеет также свои уровни допуска. В производственные секции никогда не попадёт человек из добывающего, «шахтёрского» сектора, а производственнику никогда не побывать в модулях управления, к примеру, в диспетчерском секторе. Все контакты и общение возможны только в «жилом» и развлекательных секторах. Эта система безопасности лежит в основе разработок, как военных стационарных станционных модулей, так и гражданских. Возможна ещё Служба Безопасности, но в станционных условиях она, как правило, небольшая.

— Спасибо за консультацию, Арен, — поблагодарил диспетчера Егор. — Я о чём-то подобном догадывался, но наяву слышу впервые.

— Диспетчерская служба и служба контроля пространства самые закрытые службы в Армии и Флоте, — усмехнулся Арен. — Мне это знать положено по рангу. Тебе теперь тоже, как руководителю корпорации. Самое важное это контроль пространства и управление, то есть искины и прочее подобного ранга оборудование. Они отделяются от постороннего присутствия в первую очередь, как и люди с ними работающие и управляющие ими. Самое простое, это разделение станции реакторными и модульными секциями, а доступ лифтами, которые контролируются сверху искинами и людьми.

— Сколько времени уйдёт на развёртывание нижней секции?

— У нас она не будет стандартной, Гури хочет в нижней секции башни «Рамсеса» поставить такую конфигурацию: вокруг станционной топливной ёмкости установить четыре модуля по её окружности. Один у него уже стоит, это большой станционный модуль «Ангар», рядом с ним «Большой ремонтный док», его привезут завтра. Рядом с ним модуль «Заправщик-31МЕ». Он средний, поэтому можно в этом месте поставить их два. Верх займёт средний ангар «С-Ангар-8», под ним «Заправщик-31МЕ». Далее по этому этажу будут ещё два больших станционных модуля «Ангар». В этой конфигурации «Заправщик» будет как раз под моим диспетчерским модулем, и заправку буду вести я, но это временно, пока не появятся люди. Так как большие модули будут цепляться к нижней четверти башни «Рамсеса», то так как они превосходят по высоте пятьдесят метров, внутри образуется полость. В неё мы вставим топливную ёмкость от станции, которую сейчас разбираем. Она длиной сто метров, основание у неё стандартное, пятьдесят на пятьдесят. В итоге наша башня удлинится за счёт этого на сто метров и в самом низу останется секция в пятьдесят метров, на которую можно будет зацепить дополнительные модули. Это если расти вниз, но можно расти и в толщину, пристыковывая модули к модулям и увеличивая окружность нижнего этажа. Но мы считаем, что жилые модули лучше опустить ниже, они будут под четвёртым этажом. Его будем собирать вокруг выступающего нижнего конца нижней половины топливной ёмкости с базы, которую разбираем.

— То есть будет пять этажей, а не как сейчас всего четыре?

— Да. Работы много, ещё есть твой производственный модуль «Синти-40», её разместим над ангарами. На противоположной стороне от «Диспетчера». Он будет в третьей секции, если считать сейчас сверху.

— Мы с Гури завтра хотим слетать и собрать реакторы с двух баз от «Синти-40».

— Я в курсе, он уж сбросил мне заявку на эту работу и полёт. Думаю, это правильно, потом у него будет работа по разбору башни военной базы, а после этого засядет за ремонт оборудования. Работы у него резко прибавилось.

Егор с Гури вылетели на следующий день на «Сатире», на всякий случай Егор настоял поставить в трюм ремонтного корабля своего «Жнеца», при столкновении с неприятностями «Жнец» мог пригодиться, но ничего необычного не случилось, Арен проверил обстановку на месте с помощью оставленного Егором в разведполете диспетчерского буя и разрешил вылет.

По предписанию Арена, прибыв в любое новое место в системе, корабль должен был сбросить в этом месте диспетчерский 50-кубовый буй. Диспетчерский буй стабилизировался в пространстве, разбрасывал по окружности около полусотни разведывательных зондов. Этими мерами Арен устанавливал по системе контроль. В первый разведывательный полёт Егор поставил четырнадцать таких буёв. Арен ни на что особо не рассчитывал, но мог с помощью таких буёв просматривать ситуацию в системе.

В случае появления в зоне работы диспетчерского буя корабля, срабатывала система оповещения. Буй, собрав пассивным образом информацию о скорости и направлении движения объекта, по лучу сбрасывал на станцию «Рамсес» короткий пакет информации, оповещая о появлении движущегося объекта и его характеристиках. Выявить наличие в системе таких диспетчерских буёв было непросто без специального оборудования на корабле. Пакет информации, сброшенный по лучу, выявить вообще не представлялось возможным. Таким образом Арен расширял зону подконтрольного пространства и знал о ситуации в системе. Специально расстановкой таких буёв пока не занимались, так как не было времени, но при посещении нового места такой буй должен был установлен обязательно.

Перед вылетом к этой второй базе «178-РМ-123.14» Гури и Егора, Арен по лучу снял всю информацию о пространстве с момента установки буя. Никакого движения или иной активности не было. Решив, что всё нормально, он разрешил вылет «Сатира» в эту точку. В этот раз они вышли с противоположной стороны от базы, в десяти тысячах километров от места первого выхода Егора. Сбросили ещё один диспетчерский буй, развернули его и прыгнули уже непосредственно к базе. Здесь тоже сбросили и развернули ещё один диспетчерский буй. Только после этого Егор с Гури приступили к работе. Этот буй помимо диспетчерских функций нёс ещё функцию прямой связи с «Рамсесом». Таким образом, Арен просматривал пространство в этом секторе с помощью уже трёх диспетчерских буёв.

У первой базы «178-РМ-12.87» тактика была несколько другой, там сразу был выявлен рабочий искин и переведён в подчинённое положение. Арен фактически унаследовал всю систему навигации. Она, конечно, пострадала в боях, но для целей корпорации «Кедр» её хватало с лихвой. Там Арен решил собрать после свёртывания базы, ставшие ненужными оружейные стационарные системы и диспетчерские модули, оставив только некоторые, чтобы просматривать этот объём пространства. Егор завидовал Диане, Лисид и Ситне. Диана, поставив, транспортник под слив топлива, сейчас прыгала по точкам на «Шахтёре» и собирала свёрнутые стационарные огневые и электронные стационарные модули «Диспетчера-18А», Лисид с женой Гури собирали ещё и лишние диспетчерские модули, в том числе и разбитые, для обменного фонда запчастей. Гам следил за сливом топлива в транспортник Дианы и грузил в трюм «Гауда» всё, что было намечено. Спокойная размеренная работа.

Гури и Егор просканировали базу «178-РМ-123.14» и пришли к выводу, что она была атакована по стандартной схеме. После продавливания защитного щита, акры вывели из работоспособного состояния главный реактор базы или энергосеть с помощью электромагнитного удара. Искин перешёл на аварийный режим работы, но мощная электронная волна выжгла все энергосети. Всё, что в этот момент работало, пострадало. К счастью производственный комплекс «Синти-40M» был отключён. Частично он, конечно, пострадал от обстрела, но в целом был исправен. Гораздо больше пострадал средний диспетчерский модуль, который вёл борьбу. Он был разрушен на семьдесят процентов.

— Егор, посмотри, — позвал Гури Егора к сканеру. — Реактор «Синти-40М» скорее всего цел. Ещё тут цела топливная ёмкость, откуда в комплекс сливалось уже полученное топливо.

— Какой план действий?

— Основной реактор станции разрушен. Возможно, запустив реактор от «Синти-40М», можно по аварийным, запасным энергетическим каналам запустить искин и протестировать всё оборудование. Это самый серьёзный подход, но он по времени более растянут.

— А что мешает нам пристыковаться к станции и сбросить на неё технических роботов диагностики. Можно подать энергию на неё с «Сатира», в это время отсоединить реактор «Синти-40А» и погрузить его в трюм?

— Это, конечно, быстрее, — задумался Гури.

— Гури. Это военная станция, — усмехнулся Егор. — Технические роботы её оттестируют. Найдут реакторы, может, и слабее, но в исправном состоянии или которые можно починить или восстановить. Мы с тобой выполним главную задачу по вывозу реактора для «Синти-40». Я бы вообще оставил тут технический комплекс «Технарь-31». Связь по лучу с ним будет. Можно заниматься своими делами, пока тут идёт ремонт, контролируя и направляя его дистанционно. За несколько дней тут будет восстановлен один из реакторов, восстановим энергосеть к искину из подручных средств. Запустим искин и проведём прокладку временной энергосети в разрушенных участках, опять же из подручных средств. Оттестируем дистанционно. Начнём сворачивание и вывоз всего, что исправно.

— Ты прав, Егор, — согласился Гури. — Это моя привычка пощупать всё руками и делать всё самому. Стыкуемся. Разворачиваем в станции «Технаря-31». Отстыковываем и выводим из схемы стационарный модуль реактора «Синти-40А», грузим его в трюм прямо в развёрнутом виде.

— Согласен. Сколько уйдёт на это времени?

— Час на «Технаря-31» и три-четыре на реактор «Синти».

— Да, я бы хотел, если возможно, сразу свернуть эту ёмкость, — Егор показал на ёмкость, куда шёл слив топлива с «Синти-40А».

— Тогда нужно зайти снизу между реактором и ёмкостью, — подумав, ответил Гури. — Я бы работал на правой стороне с модулем реактора, а ты бы отстыковал ёмкость, подал на неё энергию, оттестировал и начал её сворачивание. Внешне она цела. Модуль-реактор в развёрнутом виде займёт примерно семьдесят тысяч объёма трюма. Если ёмкость свернётся, то не более сорока.

— Тогда приступаем, — решил Егор.

За час открыли аварийный шлюз станции, втолкнули туда контейнер с «Техником-31» и запустили его развёртывание. Потом осторожно вползли «Сатиром» под производственным комплексом «Синти-40А» и начали расстыковку реактора и топливной ёмкости. Егор и раньше видел Гури в работе, но в этот раз техник удивил его в очередной раз. Гури доказал, что он виртуоз. Не теряя времени, он сбросил почти тридцать технических роботов-дронов «Сатира», одновременно работая манипуляторами, захватами и манипуляторами подачи энергии за тридцать минут отстыковал и отвёл в сторону стационарный модуль реактора «Синти». При этом ещё успел его оттестировать, определить, что он исправен. Далее подал на него по манипуляторам энергию и вместо того, чтобы просто загрузить, начал его быстрое аварийное сворачивание.

— Быстро ты, — Егор работал на другой стороне. За это время он успел только отстыковать топливную ёмкость и начал её тестирование.

— Егор, я ведь раньше был военным техником. Это работа мне знакома. Разворачивались под огнём противника и прикрытием из пары кораблей. Быстро развернулся, включил защитные модули, ты в безопасности. Тянешь резину, дольше находишься в опасности. Поневоле научишься быстро работать. Что у тебя?

— Оттестировал. Начинаю сворачивать.

— Отстаёшь от нормативного времени на пятнадцать минут.

— Ты его опережаешь?

— Норматив?

— Ага.

— Да, но я имею опыт. Научишься и ты, — Гури уже отстыковал от производственного комплекса спецангар «Минерал-8Е», разработанный специально для приёма минерала и его предварительной подготовки перед подачей в производственный комплекс, отвёл его в сторону и тестировал. — Исправен. Начинаю сворачивание. Он тебе будет нужен. Я, свернув реактор, высвободил место, «Минерал-8Е» тоже войдёт, — сообщил он Егору и поинтересовался. — У тебя как?

— Начал свёртывание. Через час топливная ёмкость свернётся, можно будет грузить.

— У тебя неправильная тактика при свёртывании, — сделал вывод Гури, посмотрев, как работает Егор. — Смотри, как надо. Я, прежде чем начать свёртывание, подсоеденяюсь к искину и смотрю порядок свёртывания. Они бывают разными по затратам времени. Дальше я помогаю совершить операцию искину, подавая повышенную энергию на агрегаты, ответственные за операцию или помогая своими роботами-дронами её совершить, если агрегаты неисправны. Операция совершается. Тут начитает «тормозить» искин — он обязан оттестировать систему — и, убедившись, что всё нормально, переходит к следующему этапу. В этот момент я подаю на него информацию о состоянии, что всё в норме, обманываю этого дурня. Он сразу переходит к следующей стадии, я опять ему помогаю подачей энергии или ремонтными роботами-дронами, если что-то неисправно, и он не может провести её сам. Вот и всё. Так же можно действовать и при развёртывании.

— Век живи, век учись, — хмыкнул Егор.

— Ты будешь смотреть транспортник? Я могу контролировать свёртывание всех трёх модулей, это работа статиста. Погрузку тоже можно делать только одному. За один раз три модуля не погрузишь. Надо по одному.

— Я бы хотел слетать и хотя бы его оттестировать, — Егор, ещё в первый раз отсканировав транспортный корабль, хотел его оттестировать, но он тогда торопился, надо было облететь тринадцать точек и времени на это не было. Транспортник с виду был повреждён только в двух местах. Его навылет прострелили из чего-то очень крупного калибра: в нём зияла дыра диаметром не меньше десяти метров. Второе попадание было в район рубки, но там защитная система корабля, видимо, смягчила удар или он был касательным. Сама рубка не пострадала, но, скорее всего, потеряла герметичность. Корабль потерял управление, и экипаж покинул его в аварийном режиме: спасательные капсулы отсутствовали. — Гури, ты знаешь его примерные технические характеристики?

— Это стандартный транспортный корабль дальнего радиуса действия вооружённых сил Содружества. Серия «Литле». Ему не меньше тридцати лет. Трюм у них был примерно на четыреста-пятьсот тысяч кубометров. Визуально двигатель цел. Скорее всего, его обработали электромагнитной пушкой. Нарушено энергоснабжение рубки и искина, как следствие потерял управляемость и возможность совершать прыжки. Экипаж действовал стандартно: ввиду невозможности восстановить энергосистему покинул корабль. Акрам он был не нужен. Технологии у нас с ними различные, а Содружество, скорее всего, оценило его состояние как «повреждение выше пятидесяти процентов, требует стационарного ремонта третьего уровня». Это серьёзный ремонт. Им проще его было бросить, чем разворачивать ремонтную базу. Собрали всё, что можно было восстановить в военных ремонтных кораблях, остальное сразу списали на боевые потери.

— Понятно, — за разговором Егор уже подлетал на «Жнеце» к транспортнику. — Я стыкуюсь и запускаю в него со своего «Жнеца» технических роботов моего комплекса «Техник ВПШ19ГМ». Помнишь его?

— Да. Я у тебя перенёс его искин из рубки ближе к выходу из корабля. Я вообще почти не забываю корабли, которые прошли через мои руки, — хмыкнул Гури. — У меня свернулся первым «Минерал-8Е», начинаю его погрузку, потом реактор и последним твою топливную ёмкость. Большая, зараза. Дольше всего будет сворачиваться.

— Я так понял, что у неё объём под миллион кубометров? — Егор пристыковался к транспортнику и запустил в него роботов через аварийную шахту, в которой раньше была аварийная капсула. Роботы-дроны расползались по кораблю, тестируя оборудование.

— Если быть точным, то внутренний объём по справочнику девятьсот сорок кубометров, — ответил Гури. — Это средний стационарный модуль ёмкости. Я видел двух– и трёхмиллионные модули. Те просто огромны. Егор, я погрузил «Минерала», гружу реактор. Появились свободные мощности. Тут можно отцепить от комплекса средний стационарный модуль «Ангар-4», может заняться им?

— На твоё усмотрение, — улыбнулся Егор. — У тебя будет под него место?

— На будущий рейс? — пришёл ответ. — У тебя как?

— Смотри сам, — ответил Егор и прошёлся по результатам теста. — Двигатель не повреждён. Топливо в баке есть. Как ты и говорил, нарушены энерголинии между реактором и искином. Нужен серьёзный ремонт энергосети.

— Мой совет. Проложи от «Жнеца» временные силовые линии. Прыгнешь к «Рамсесу» в такой схеме. На своём искине и его двигателе. Я смогу его перебрать. Думаю, второй межсистемный военный транспортник нам не помешает. Перебрать энергосистему и её восстановить не проблема, это просто время. Залатать дырку в корпусе тоже. Искин, скорее всего, исправен. Сколько потребуется времени?

— Часа полтора. Сейчас снимаю кабели от реактора к оружейным модулям. Они исправны. Только что оттестировал двигатель. Закончу монтаж, сразу запущу двигатель и проверю управляемость. Потом расчёт прыжка и разгон.

— Я всё. Погрузку реактора закончил. Жду, когда свернётся топливная ёмкость. Ещё минут сорок и погрузка столько же, как минимум. Сворачиваю этот средний складской модуль. Параллельно оттестировал «Техником-31» станционные модули.

— Что там?

— Повреждена энергосеть. Высокая степень повреждения. Станционный реактор исправен. Топливо есть. «Техник-31» демонтирует энерголинию от реактора к разрушенному станционному модулю «Диспетчер-17» и будет прокладывать её к модулю искина. Восстановительных работ для активации искина и главных функций станции на тридцать шесть часов. После этого активируем дистанционно реактор и искина. Запустим станционные технические службы, по крайне мере то, что осталось от них, — Гури был доволен, голос его стал веселее.

— Гури, у меня всё, — за разговором пролетело время, и роботы уже проложили временные кабели. — Запускаю реактор и двигатель.

— Ага. Давай. Я уже гружу топливную ёмкость.

— Вроде всё нормально, работает в штатном режиме.

— Прыгнуть сможешь?

— Искин делает расчёты, — Егор смолк и через минуту сообщил. — Да, смогу. Нужно три прыжка до «Рамсеса». Всё равно почему-то не хватает мощности. Только короткие прыжки.

— Тогда кочуй домой, — пришёл ответ от Гури. — Я через минут десять тоже начну разгон для прыжка, но я прыгну сразу домой.

— Тогда до встречи дома, — ответил Егор, искин начал разгон транспортника.

— Увидимся на ужине.

— Сообщи Арену, что я лечу на транспортнике.

— Уже.

— Всё, пока, через минуту уйду в прыжок.

— Пока, Егор.

За четыре часа и три прыжка добрался до своей территории. Выпрыгнул на расстоянии трёхсот километров от станции «Рамсес».

— Привет, Егор. С возвращением, — Арен сразу его увидел. — Ты выпрыгнул очень удачно. Лови пакет. У тебя по заданию прогнать его своим ходом в квадрат 19.04.1А. Там я выделил место для хранения того, что не может быть размещено в «Рамсесе». Все модули и имущество будем хранить там, пока оно не пройдёт осмотр и ремонт у Гури.

— Понял, спасибо, Арен.

— Отстыкуешься от него. Соберёшь своё имущество, и я дам пакет для «Жнеца».

— Спасибо, понял. Конец связи.

Егор отогнал транспортник в указанный сектор. Там уже начало накапливаться имущество. Гури стоял уже там и тоже разгружался.

— Я пока топливную ёмкость и «Минерал-8» оставлю здесь. Стационарный модуль реактора «Синти» беру к себе в ангар, — объяснил техник. — Ты данные тестов по транспортнику сбрось на «Рамсеса» в мой отдел. Я просмотрю, как будет время.

— Ха… — засмеялся Егор. — Когда оно у нас теперь будет?

— Ну да, — Гури стабилизировал свёрнутый модуль топливной ёмкости и станционный модуль «Минерал» и теперь грузил назад в «Сатира» станционный модуль реактора «Синти-40». — Со временем у нас проблемы, у меня хорошая новость. Арен развернул уже «Ремонтный большой док». Там, правда, пока нет оборудования, но я разверну там «Технаря-31». Он у нас остался последний. Ты брал их пять комплектов для «Анит». Один работает в добывающем комплексе. Второй установлен уже во второй комплекс «Анита». Третий мы оставили на станции. Четвёртым работает Диана, когда помогает мне. Этот последний, пока поработает у меня в ремонтном доке. Потом верну.

— Гури, — поинтересовался Егор, — а у тебя из ремонтных комплексов что?

— Я привык работать комплексом «Телфа-115ФМЕ». У нас их пять. По одному на каждого, ещё один развёрнут в нашем ремонтном большом «Ангаре-11» на постоянной основе и один у меня в «Сатире». Сыновья сейчас работают двумя своими и этим третьим. Мой работает на разборке первого станционного реактора от «Синти», его я смогу восстановить, хотя он разрушен основательно. Появилось решение, как это можно сделать. Парни присматривают за ним.

— Но ведь вы перенесли туда ещё оборудование с купленного среднего ремонтного станционного модуля и ты забрал три комплекса ремонтных роботов «Пёстр-54М» с первой станции, пусть из них ты собрал всего два, но это ведь немало. Тридцать четыре робота в каждом.

— Егор, — засмеялся Гури, — все в работе. Ты просто не был у нас. Зашёл бы как-нибудь посмотреть. Собрать добывающий комплекс «Анита» за восемь–девять дней, это не шутка. Ведь мы целиком его разбираем, как и эти «Донны». Перекраиваем внутреннюю геометрию корабля. Работы море. У нас свой искин, но и то мы занимаем иногда, хоть и редко, мощности у твоего «Рамсеса». По станционному модулю реактора «Синти» я уже резервировал у «Рамсеса» время на два часа. Мне нужно просмотреть его и принять решение.

— А что с ним?

— Разбит управляющий блок, повреждены основные выходные шины, да много что. Вот мне и надо просмотреть реальные замены из того, что у нас есть. Просчитать не ремонт управляющего блока, а его полную замену. То есть мы его соберём из совсем другого оборудования. Ты не поверишь, но я скомпоную из пяти малых искинов один общий управляющий блок управления. Сам модуль хоть и большой, но в нём всё место занимает сам реактор. Места на размещение среднего или большого искина нет. Поэтому я вычистил все узлы управляющего блока, проверил все ниши и пустоты. Нашлось место для размещения пяти малых искинов. Мы должны разбросить новую энергосеть как между новыми искинами, так и восстановить прежнюю. Проложить кабели интеграции искинов между собой. Всё должно быть сделано не «на соплях», а очень серьёзно. То есть прокладка кабелей и силовых шин в установленные проектом места. Провести шины в естественных пустотах. Реактор будет, конечно, модернизированным, но этого внешне заметно не будет. Всё на своих местах и закрыто щитами и кожухами. Так что работы много. Считай, я перебираю этот реактор вручную. Итог: прирост мощности на пять процентов, полностью проапгрейдим программное обеспечение, будет ещё три процента. Ремонт и восстановление энергосистемы, замена по возможности на более современные сплавы компонентов и составляющих. Результат: повышение срока службы и ещё полпроцента прироста мощности. Боремся за каждую десятую прироста мощности и экономичности в расходе топлива.

— Круто вы.

— Поэтому и нужны дополнительные заёмные расчётные мощности от «Рамсеса», — объяснил техник. — Твоя «Синти-40» очень энергоемка. Она по проекту берёт ещё мощности с реактора станции. Так было у военных. Вообще станция «178-РМ-12.87» по сути и предназначена для обеспечения войскового соединения космического флота топливом, это основное её назначение. Поэтому она проектировалась именно для работы с «Синти-40». Дополнительные функции: ремонт и восстановление кораблей, контроль пространства, обеспечение флота расходниками и боезапасом. Отсюда «Синти», «Большой ремонтный док», «Склады». Внутри дополнительно развёрнут комплекс «Охрана-2ЕМ-ФГР».

— Это что за комплекс? — переспросил Егор.

— Это семьдесят роботов в полном вооружении и амуниции. Один робот по эффективности приравнивается к одному солдату штурмового взвода спецвойск внутреннего обеспечения. Это, конечно, не разумный солдат, но в искине этого комплекса прописана программа действий в различных ситуациях. Достаточно серьёзная разработка учёных и техников Содружества. Она, конечно, слабее такого же взвода той же космической пехоты и, тем более, слабее в разы взвода десантных войск, но для охраны военных комплексов и объектов они самое то.

— Я и не знал, что он у нас есть.

— Теперь есть, — поправил Гури. — Остался только искин и двадцать восемь роботов различной степени повреждения, но я собрал всё, что смог. Это ещё тридцать один робот в состоянии «восстановлению не подлежит», запчасти. Этот комплекс сам по себе неплох, но если у него есть оператор, живой подготовленный специалист-человек, то он становится в разы опаснее. Представляешь, роботы идут по всем шахтам, воздуховодам, коридорам. Стреляют простым оружием, бросают гранаты и прочее. Можно использовать и в обороне, и в нападении.

— Да, неплохо, — согласился Егор.

— Пока неясно, но что-то подобное было и на второй станции. Запустим там искин, сразу получим данные, — сообщил Гури.

— Гури, а этот комплекс в каком состоянии?

— Я пока им не занимался, но искин исправен, есть десяток роботов-солдат исправных, но у них разное состояние оружейных систем. От полной негодности до отличного. Всего пара роботов-солдат в полном исправном состоянии, как самого робота, так и вооружения.

— Понятно.

— Егор, там всё не так просто, — пояснил Гури. — Семьдесят роботов разбиты были на десятки. Один десяток, к примеру, прикрытие, то есть, вооружены гранатомётами и мощными стволовыми пулемётами; второй лёгкие стрелки, это пара стволов автоматического оружия, ручные гранаты и прочее в том же духе. Было четыре десятка штурмового назначения, то есть «лёгкие стрелки», и три десятка обеспечения, то есть отделение гранатомётчиков; отделение, вооружённое крупнокалиберными пулемётами; отделение инженерной поддержки: минирование, техники, доставка боеприпасов к передовой линии огня. Умный был комплекс. Нам достались от него лохмотья, но я попробую его восстановить. Хотя бы двадцать-тридцать роботов-солдат.

— Да, неплохо, — согласился Егор. — Я вот думаю, может мне заняться этим комплексом в свободное время?

— Я не возражаю, у меня пока непочатый край работы, — Гури усмехнулся. — У тебя есть свободное время?

— Гури, времени у меня, как и у всех, но если интересно, то почему бы не заняться? — Егор действительно был заинтересован. — Ты поможешь с проектом и своими предложениями. У меня есть свой ремонтный модуль на «Жнеце». Он у меня простаивает. Второй комплекс технических роботов-дронов, подарок Арена, тоже стоит. Так что мощности у меня для работы есть.

— Что за подарок Арена?

— Технический модуль «Арант» производства корпорации «Систал». Он состоит из мощного среднего искина и двенадцати роботов-техников разной величины. Сам искин смонтирован тоже в виде робота, с мощной подъёмной стрелой и кучей манипуляторов. В работе он был очень хорош и удобен.

— Слышал я про него, но не видел. Говорят, очень хорош.

— Очень неплох, особенно в диагностике, но двенадцать роботов маловато. Мне просто некогда его модернизировать, да и нет роботов, чем его усилить.

— Знаешь, у меня есть третий искин от комплекса «Пёстр-54М» и пять роботов от него, — задумался техник. — Кроме того, сегодня должны вывезти ещё пятьдесят девять технических роботов. Они некомплектны. Могу всё это передать тебе. Возьмёшь?

— Возьму. Вернёмся к разговору о комплексе «Охрана-2ЕМ-ФГР», я его оттестирую, поставлю на него два моих технических комплекса, и искин «Жнеца». Пока он стоит в трюме, соберёт всю информацию, я её просмотрю и решу, что с ним делать. Пусть потихоньку его восстанавливает, буду ставить ему задачи. Мощностей достаточно, так что постепенно скомплектую.

— Лады, уговорил, — согласился Гури. — Сегодня пришлю в твой трюм два контейнера со всем, что осталось от комплекса «Охрана-2ЕМ-ФГР».

— Хорошо, спасибо, Гури.

— Занимайся, раз есть желание. «Баба с возу, кобыле легче».

— Гури, я всё, собрал роботов-дронов, отстыковываюсь от транспортника, — Егор отходил на «Жнеце» от корабля. — Мне Арен скинул пакет. Я на «Рамсеса».

— Ага, давай. Мне ещё тут на полчаса, потом сразу стану в «Большой ремонтный док». Надо им позаниматься. Развернуть-то его Арен развернул, но его надо оттестировать, просмотреть, что в нём есть из оборудования, начинать обживать его.

Три контейнера с остатками комплекса «Охрана-2ЕМ-ФГР» прибыли через три часа, а ещё два контейнера с «Пёстром-54М», его пятью роботами и всеми пятьюдесятью девятью некомплектными роботами доставил технический робот ещё через полчаса. Егор поставил все контейнеры в небольшой секции около шлюза и решил заняться ими, как будет время…