Шахтёр

Глава тридцать третья

Весь следующий день Егор провёл в космосе. Станция была развёрнута в двух сотнях километрах от схода трёх астероидных полей в один мощный астероидный поток. На самом деле они не сходились, а так и шли дальше тремя полосами, но внешне это выглядело как объединение астероидных полей. Фактически станция была развёрнута в огромном пустом пространстве между этими астероидными полями. Массив впечатлял.

За день в четыре корабля удалось отсканировать расстояние от станции в пределах всего пяти тысяч километров. Егор шёл вдоль объединённого общего потока астероидных полей. Лисид, Гам и Ситна шли по трём уже разделённым астероидным полям в противоположную сторону. Данные были сброшены на искин «Рамсеса». Исследовательская работа велась строго по плану и маршрутам, разработанным диспетчером. Поля и зоны сканирования перекрывались. Должна была собраться общая картина состояния руд и залегания пород в ближайшем пространстве станции «Рамсес». Сканер доставал только на пятьсот километров от края астероидных массивов и образовывались «дыры» в исследовании, но это было пока неважно. Того, что доставал сканер, было пока достаточно.

— Всё, «Жнец», возвращаемся на «Рамсес», — Егор, как и каждый из группы провели в космосе по двенадцать часов. Теперь следовало дождаться результатов анализа и уже точным персональным сканированием доисследовать «интересные» места.

— Принято.

Егор вошёл в шлюз «Рамсеса», передал все данные на его искин и поднялся на внутреннем лифте в кают-компанию. Все по вечерам станционного времени собирались в ней.

— Ну, как успехи? — поинтересовался у Егора Арен, в кают-компании были только Арен, Гам и Гури, «совет корпорации», остальные занимались своими делами. Получался на деле внеочередной совет корпорации.

Егор сразу перешёл к делу:

— Астероидные поля богатейшие. Объёмы руд, да и сами единичные астероиды очень крупные. Сейчас передал данные на искин «Рамсеса», примерно через час будет общая карта руд в окружности от нас на расстоянии до пяти тысяч километров, но это пока общая карта. Далее будем делать уже более точное сканирование и выявлять места с повышенным содержанием руд.

— Общую картину можешь нам сказать? Твои впечатления?

— Легко, — улыбнулся Егор. — Я пока не знаю, что получилось у Лисид, Гама и Ситни, но я шёл вдоль объединённого потока, и могу предположить их результаты. Обычных руд, входящих в группу «дешёвые», это рексит и ему подобные, тут колоссальное количество. От общего объёма примерно восемьдесят процентов. «Средняя» группа руд, по цене от ста кредитов до пяти сотен, составляет примерно пятнадцать процентов общей массы их тут тоже немало, учитывая, что объёмы астероидных полей колоссальны. Теперь о последней и самой интересной группе, это руды «дорогие», от пятисот кредитов и выше. Они вырабатываются в первую очередь, понятно всем, почему, — Егор обвёл всех взглядом.

— Давай, не тяни. Докладывай.

— Основные руды, которые я обнаружил здесь из этой группы, это логан, рамит, строн, рад и сарит. Есть ещё десяток «дорогих» руд, но их месторождения меньше по размерам и встречаются реже, чем этих. Эти же руды идут крупными месторождениями в правом и левом астероидных полях. Верхнее астероидное поле почти на семьдесят процентов состоит из дилда, в нём почти нет средних и дорогих руд, Только рексит и дилд. Это главные мои выводы из сегодняшней разведки.

— Понятно, что ничего не понятно, — поморщился Гам. — Мне, к примеру, эти названия ничего не говорят.

— Я смотрел в базе на «Жнеце» старые цены на планетарной бирже. У меня сохранились сводки и отчёты, — объяснил Егор. — Логан за куб стоит семьсот кредов. Рамид примерно тысячу. Рад и сарит в пределах пяти — шести сотен куб.

— А этот твой дилд? Которого много, как ты говоришь, в верхнем астероидном поясе?

— Не спеши, Гам. Я ещё не сказал про строн. Он стоит тысячу двести за куб руды, и я нашёл сходу место, где его копать и копать. Очень большое месторождение, и всего в четырёх сотнях километров от станции. Очень много дорогой руды в одном месте, — улыбнулся Егор, и немного подумав, продолжил. — Мы стали в это место именно из-за дилда. Его много в верхнем астероидном потоке. Он тут самый дешёвый из всех руд, но он нам нужен больше всего, но это не сейчас, а чуть позже. Теперь мне понятно, почему инженер называл эту систему «шахтёрским раем».

— Чем так ценен для тебя дилд? Если он самый дешёвый из местных руд? — поинтересовался Гам. — Сколько стоит куб его руды?

— Гам, если тебе так интересно, то дилд стоит по моим данным всего один или два кредита за куб. Делать из него концентрат невозможно.

— Давай объясняй, раз начал, — интересно стало всем.

— Дилд называют «твёрдым газом». Это природный минерал. Он самый лучший минерал как основа для производства топлива. Можно приобрести самый маленький комплекс переработки из газа в топливо и с топливом все проблемы у нас кончатся. Себестоимость будет не больше десятой кредита, — объяснил Егор. — Вот только стоит этот малый комплекс переработки не меньше тридцати миллиардов.

— Дорого.

— Дело не в этом, — Егор рассмеялся. — Посмотрите, что имел в виду инженер, назвав эту систему «шахтёрским раем». Сама по себе система богата рудами, а тут ещё и дилд, минерал для выработки топлива. Редкое сочетание. Обычно система состоит из обычного рексита, минерала для производства топлива, но выход с него топлива не выше сорока пяти процентов. В нашей бывшей системе обычный расклад руд и рексит. Дилд обычно встречается в системе один. Расклад такой: рексит и дилд, больше в системе ничего нет. Так как выход топлива с дилда выше, чем с рексита: дилд даёт восемьдесят процентов выхода топлива, то большие топливные компании размещаются в таких системах. Топливо получается даже с перевозкой всё равно дешевле, чем если производить его в системе с рекситом. В этой системе руды и дилд, то есть топливо и руды. Это не только «шахтёрский рай», это система, где выгодно будет любое производство.

— То есть ты думаешь ещё и о производстве топлива, а потом и о развёртывании производства?

— Об этом позже. Я сообщил только предварительные данные, свои догадки и размышления. Что даст анализ искина «Рамсес», пока неясно. Получим анализ и посмотрим, что мы имеем, — Егор перевёл взгляд на Гури. — Что у нас с конфигурациями Донны, можем мы ещё как-то усилить добычу нашего первого добывающего комплекса «Анита»?

— Два вопроса в одном, — техник усмехнулся и продолжил уже серьёзно. — Первым обсудим то, что сделано сегодня. Провели полную ревизию восьми «Донн» из старого комплекса. Добавили в каждую «Донну» по одному реактору. Это даёт прирост мощности и позволяет добавить ещё четыре тяжёлых промышленных лазера. К восьми тяжёлым промышленным роботам-дронам можно добавить ещё два. Это то, что будет готово к завтрашнему утру. Больше по старому комплексу мы за это время сделать не успеваем, да и не стоит.

— Значит, завтра начинаем разворачивать первую «Аниту»?

— Его как такового не будет. Сам главный модуль мы развернули прямо в ремонтном боксе с помощью его самого и технических роботов. Его выведем в космос, останется только состыковать с ним два малых ангара. Это пять–шесть часов на соединение, запуск и отладку. Дальше он своим ходом покочует к месторождению, раз оно недалеко. Четыреста километров это не много, доползёт сам. Зато у станции мы его отладим быстрее.

— Не возражаю, а «Донны»?

— При запущенном искине «Аниты» просто выводим их в космос, они сразу переходят в подчинение искина. На весь запуск и активацию первого комплекса уйдёт восемь часов, — техник хмурился. — Три или четыре часа будет ползти этих четыре сотни километров.

— Это уже моя работа, — добавил диспетчер. — Подведу куда надо без проблем.

— Моя техническая группа готова отработать ещё и после ужина. Все понимают важность быстрого развёртывания первого добывающего комплекса. Будем работать, пока всё не будет готово, но я думаю, что мы сможем сбросить в космос «Аниту» и раньше — в ночь по станционному времени. Отоспаться можно будет завтра в первую половину дня.

— Нужна эта авральная суматоха? — Егор удивлённо посмотрел на техника.

— Тут дело не в авральной суматохе, все понимают, что работают на себя, поэтому заинтересованы в быстрой добыче. На мою семью идёт шесть процентов, на Гама тоже два. Диана заинтересована тоже. Реально каждый из работающих имеет по одному проценту. Так почему бы не поработать, если есть желание и силы?

— Я не возражаю, раз есть желание, — улыбнулся Егор. — Тогда я засяду после ужина за доводку программы управления комплексом. Введу все исходные данные, а завтра во время ручной настройки доведу все параметры до тех, которые будут получены в процессе реальной работы. После этого переведём управление комплексом на «Рамсеса» и будем нарабатывать базу данных для подобных программ и операций.

— Это по вопросу старого комплекса «Анита», — закрыл тему техник Гури. — Теперь можно перейти к вопросу о работе и комплектации второго комплекса. У меня есть новые соображения и мысли по этому поводу.

— Давай излагай.

— Второй комплекс будет собран по-другому, но при тех же комплектующих, — Гури смолк, обдумывая как приступить к объяснению предложения.

— Ты просто объясни своими словами, — подбодрил техника Гам.

— Тогда так, — кивнул Гаму техник. — «Донна» разбирается полностью за исключением реактора и двигателя. Они остаются теми же, что и раньше. Сносим в них все лишние перегородки, которые не являются несущими. Расширяем за счёт этого трюм. Это первое. Второе моё предложение в замене искина на этом корабле. С большого на малый. Реально сейчас «Донне» хватает с лихвой расчётной мощности среднего искина, но и она не превышает сорока процентов, даже в условиях работы в тяжёлых условиях. В случае установки одного малого, а не среднего искина, объёма расчётных мощностей будет хватать вполне и ещё останется небольшой запас в двадцать-тридцать процентов. Зато можно усилить секцию искинов модульного комплекса «Анита». Сейчас там стоит три искина класса линкор. Если поставить пять и объединить их в одну расчётную сеть, то расчётных мощностей будет хватать на управление пятнадцатью робото-кораблями. Сканер даёт возможность расставить и большее количество кораблей. Так что проблем не будет.

— Давай сначала закончим с «Доннами».

— В каждую «Донну» добавляем ещё по одному реактору, усиливаем энергосеть и разводку. Тогда вместо десяти промышленных лазеров как сейчас и четырнадцати в старом комплексе, в работу войдут восемнадцать промышленных лазеров. Количество промышленных роботов-дронов с десяти, мне кажется, увеличивать не стоит, их достаточно. Нужно будет на каждый корабль добавить по два захвата. Согласуется объём добычи лазерами и объём работы для захватов. Захваты, что у нас стоят, нормальные, проведём их апгрейд и усиление. Их хватит даже в случае ускорения добычи в два или три раза, как ты говорил. Это основное. Усиленная энергосеть легко вынесет и «Дагону-11ВГ», поэтому про неё и не говорю.

— Сколько по времени уйдёт на переделку одного комплекса целиком?

— Все пятнадцать «Донн» мы будем делать разом в ангаре. Работа однотипная. Мощностей технических комплексов роботов достаточно. Сам модульный комплекс развернём в среднем ремонтном ангаре. Будем делать параллельно. На один комплекс, если не будет других работ, уйдёт от семи до десяти дней.

— Быстро вы.

— Разворачивать его не надо будет. Просто выведем в космос, как и этот. Потом выведем «Донн».

— Получится ещё сутки на доводку и настройку.

— У нас всего сорок «Донн», — улыбнулся техник. — Собираем два комплекса в этой комплектации и запускаем в работу. Останутся две «Донны» и старый комплекс с ещё восемью. Третий комплекс полностью модернизируем по указанной схеме. Получается «Анита» и десять робото-кораблей на базе «Донна». Тут можно выбрать из «наследства» пять или шесть подходящих корпусов среднего класса, и переделать эти крейсеры под добычу. Комплектующих хватит. Останется в нашем распоряжении две модульных «Аниты». На всю работу уйдёт тридцать дней. Это если делать без авралов и спешки.

— Понятно.

— Всю основную работу будут делать мои сыновья, Карина и Диана. Я буду осуществлять общее руководство и работать над самим комплексом «Анита», там работы по модернизации немного. Основное, конечно, это в переделке «Донн», но работа однотипная и поэтому со временем можно освободить и Диану. Останутся Карина и два сына. Они и будут комплектовать «Донн». Я и Диана нужны только во время работы над «Анитой», то есть в начале работ по каждому комплексу на два дня и в конце, при запуске и доводке.

— Значит, через месяц все добывающие мощности будут в деле, — подвёл итог Егор. — Арен, сколько времени у нас займёт разведка астероидных полей?

— Я так понял, что главное будет ясно уже сегодня. Остальное можно разведать и позже?

— Тогда будет лучше, если Ситна, Гам и Лисид отработают на ней ещё пару–тройку дней, пока ты занимаешься настройкой первой «Аниты» и программой. Через два дня будет понятно, что и как. Гури и Диана уже освободятся. Можно их поставить на разведку, — определился Арен. — Ты тоже уже освободишься. Вшестером её можно закончить быстрее.

— Значит, у нас через три дня будут незанятыми шесть человек. Отлично.

— Ну, заняты будут все. Работы много. Гури ждёт отладка «Рамсеса» и всей станции, Диана пойдёт ему в помощь. Гам и ты полетите расставлять модули связи. У нас пока её нет. В том виде, в котором я её вижу. Сейчас у нас есть простая связь, но это равносильно прямо сказать всем в округе точку нашего местосположения. Я хочу расставить модули связи по соседним системам в направлении Содружества. Тогда у нас будет связь по лучу, которую перехватить невозможно. Тридцати спутников-модулей хватит для отражения, переходя лучом со спутника на спутник и создавая ломанную линию через три — пять спутников, мы сможем не опасаться, что кто-то узнает наши координаты. Эти же спутники смогут передавать сюда все новости из новостных каналов Содружества. Будет постоянное преломление луча и хаотичная смена спутников, по которым будет идти луч, и также будет невозможно понять, куда уходит сигнал, — объяснил Егору диспетчер и, заметив, что тот думает о чём-то своём, спросил: — Тебе нужны свободные люди?

— Вообще-то да, — Егор посмотрел на Арена и спросил. — Но ведь направление нашего разгона известно Неогену.

— Только направление. Мы заплатили за разгон для прыжка на пятнадцать систем по максимуму, а могли выйти из прыжка в любой системе в этом направлении, а после этого сменить направление и прыгнуть ещё раз или вообще выйти в соседней системе или через две. Платится за сам разгон. Чем выше скорость входа в прыжок, тем быстрее ты достигнешь желаемой тобой точки. Торговцы платят за полный разгон, а выходят из прыжка в соседней или через три системы. Это обычная практика. Платят за скорость входа в прыжок. Соответственно быстрее достигают точки назначения. Так что, где мы сейчас, не знает никто. В дальнейшем прыжок возврата будет идти в два этапа. Прыжок в системы на расстоянии двух систем от нас, разворот и уход в нашу с выходом в нашем защищённом пространстве. Найти нас будет трудно или почти невозможно. К тому же расстояния между системами большие, а разворот будет осуществляться именно там, в межсистемном космосе. Отсюда прыжок будем совершать в межсистемное пространство интересующей нас системы, делать там разворот и впрыгивать в безопасную систему. Встреча с пиратом или кем-либо вообще в межсистемном пространстве почти исключена и равносильна чуду. Разумная жизнь есть только в системах. В межзвёздном космосе её нет, а если и есть, то о ней ничего не известно, — Арен подробно объяснил тактику и, закончив, спросил у Егора. — Так для чего тебе нужны люди?

— Я купил лотерейный билет, — замялся Егор. — За десять миллионов кредитов.

— Что за билет? Какой вздор ты несёшь? Егор, у тебя всё нормально? — Егора не поняли и стали засыпать вопросами.

— Стоп, стоп, стоп! — Остановил все вопросы Егор. — Я сейчас вам дам полную информацию. Протокол своей беседы с клерком из Содружества и протокол своего исследования системы. Вам останется только сложить все факты вместе. Смотрите.

Первым прошёл протокол беседы:

Егор остановил протокол:

— Таким образом был приобретён лотерейный билет стоимостью в десять миллионов кредитов и сто тысяч комиссионных клерку Содружества, — Егор улыбнулся и продолжил. — Лично мною при первом посещении этой системы обнаружено девять мест сражений флотов, одиннадцать военных баз принадлежности разным воюющим сторонам. Шесть баз принадлежали флоту Содружества. Посмотрите протокол исследования этой системы в этом ключе, — перед присутствующими замелькали кадры с искина «Жнеца», Егор понял, что смотрят с интересом, и продолжил пояснения по ходу демонстрации протокола с искина. — Десять миллионов кредитов. Всего десять миллионов, — Егор остановил кадр и сразу его укрупнил. — Смотрите. Это согласно проданной нам базе клерка Содружества объект 129-АСМ-62. Коды к искину у нас есть. Что мы имеем тут, Гури?

— Я просто объясню, что вижу, но всё это надо смотреть на месте, — техник важно прокашлялся и начал объяснять присутствующим, что они видят. — Степень разрушения почти сорок процентов. Перед вами военная станция. Смотрите, — Гури подвёл изображение к центру. Это главный модуль «Жарк-23Е» сохранность на восемьдесят процентов. Это внешне. К нему пристыкован средний док «Ремонт-11С». Состояние плохое. Модуль средний «Ангар-3Е». Состояние ангара нормальное. Два модуля «Заправщик-42СМГ», состояние среднее.

— Подождите, — остановил всех Арен. — Гури, верни картинку назад. Ага, вот! Это малый диспетчерский модуль «Телескоп-22», старый, конечно, но по виду не очень-то и разрушенный.

— Стоп! — Остановил всех Егор. — Вы видели только что кадры моего исследования. Теперь посмотрите на данные по этой базе в Содружестве, — Егор вывел отчёт по этой базе на экран. — Смотрите. База «129-АСМ-62». Степень разрушения семьдесят четыре процента. Поняли? Скажи мне, Гури, что можно нам снять из того, что мы видели? В какую сумму можно оценить принадлежащие нам по контракту оборудование этой базы. Учитывая, что коды на искин и всё оборудование у нас есть?

В кают-кампании замерла тишина. Гури хмурился, что-то в уме подсчитывая, потом махнул рукой и сказал:

— Егор, я не могу сказать, сколько это всё стоит, но уже сейчас мне ясно, что ты не прогадал.

— И всё-таки?

— Один средний стационарный ангар стоит не меньше двухсот миллионов. Тут я видел нечто побольше. Нужно срочно туда слетать и на месте посмотреть степень повреждения и оценить возможности ремонта или восстановления.

— В таком случае заканчиваем развёртывание первого добывающего модуля, — Егор усмехнулся, глядя в возбуждённые лица друзей. — Доводим за это время разведку астероидных поясов до окружности в двадцать тысяч километров. Закончив с неотложными делами, через трое суток возвращаемся к этому разговору. У всех за это время появятся планы и предложения, что и где обследовать в первую очередь. Всё равно нужен нормальный разведполет. Согласны?

— Разумно…