Рапсодия: Дитя крови

60

ПОСЛЕПОЛУДЕННОЕ СОЛНЦЕ поблескивало на склонах гор, когда Рапсодия поднималась вверх по скалистым карнизам Зубов, выходящим на Пустошь.

Каждый день она бегала по степи у подножия гор с мечом за спиной. И с каждым днем становилась все сильнее и выносливее. И это чувство пьянило, точно вино, хотя тренировки были утомительными.

Новое королевство Акмеда было жутким местом, и по ночам Рапсодии снились кошмары, которые с каждым днем становились все страшнее. Даже мысль о сне вызывала у нее дрожь. Она уже подумывала о том, не начать ли спать вместе с Джо, но решила, что не стоит пугать девушку своими ночными страхами.

Акмед и Грунтор большую часть времени проводили вне Котелка, поэтому ей ничего не оставалось, как спать в одиночестве — либо в холодных залах дворца, либо в Элизиуме. Однажды после обеда ей пришло в голову, что она сможет убежать от своих кошмаров, если доведет себя до изнеможения. Возможно, тогда ей вообще перестанут сниться сны.

Однако теперь, стоя посреди Пустоши, Рапсодия уже не думала о том, ЧТО привело ее сюда. Луг просыпался после долгой зимней спячки, и солнце придавало высокой траве золотистый оттенок, словно стеблей коснулась божественная длань.

Появились первые весенние цветы, раскрасившие склоны холмов, точно застенчивая радуга, которая ждет приглашения, чтобы отдать миру все свое великолепие. Рапсодия наклонялась к цветам и пела для них. В ответ на ее песню — Рапсодия выучила ее у Ллаурона — раскрывались лепестки, поражая Певицу своей красотой. Неужели болгам не дано разделить с ней эту радость?

Она остановилась и выпрямилась, наслаждаясь ощущением приближающейся ночи. Новый мир лежал у ее ног, окруженный зазубренными вершинами, стерегущими древние владения намерьенов.

Рапсодия попыталась представить себе, как выглядели Зубы раньше, когда фирболги еще жили в пещерах, а здесь поселились беженцы с ее родины. Как же не похожи на Серендаир эти степи и высокогорные поля, заросшие кустарником и травой… Стали ли они для намерьенов домом? Смогли ли те забыть свой дом и найти утешение в красоте нового мира? Ведь многим не удалось забрать с собой семьи. Она знала, что ей не дано получить ответы на все эти вопросы.

Острая боль пронзила сердце Рапсодии, и она вспомнила о причинах, заставивших ее забраться так высоко. Необходимо найти место, где ее перестанут преследовать кошмары.

В последнее время она вынимала Звездный Горн из ножен в своей спальне в Котелке или Элизиуме. Он давал тепло и утешение, когда она просыпалась по ночам. Однако ей казалось неправильным использовать древний клинок в качестве обыкновенного источника света — вроде свечи, которую оставляла зажженной мать, когда девочке снились дурные сны.

Теперь ей редко виделся Майкл или ему подобные. Гораздо чаще возникали дом и люди, умершие более тысячи лет назад. Иногда она слышала, как они зовут ее, родители и братья, как напрасно ждут ее возвращения.

В другие ночи Рапсодии снилась Сереннская война, начавшаяся на Острове сразу же после того, как она его покинула, и тогда Певица пыталась угадать, что же случилось с ее семьей. Дожили ли они до окончания войны или погибли во время сражений? Что имела в виду мать, когда сказала, что их семью поглотил огонь? После таких кошмаров Рапсодия просыпалась с криком ужаса, в особенности когда воображение рисовало ей ответы на эти страшные вопросы.

Но самыми тяжелыми оказывались ностальгические сны, такие реальные, что Рапсодии казалось, будто она снова дома, ее окружают родители и братья, а это место — лишь плод ее воображения. И тогда, вопреки приказу Акмеда, она начинала плакать горькими слезами отчаяния.

«Только не сегодня, — мрачно обещала она себе. — Сегодня ничего такого не будет».

Она оглядела Пустошь. Теплый весенний ветер раскачивал стебли высокой травы, волновались разноцветные лепестки цветов. Рапсодия пожалела, что не переоделась, — на ней было мягкое серое платье с широкими рукавами и пышной юбкой. Не самый подходящий наряд для бега, но сойдет и так.

Рапсодия побежала — бесцельно, отчаянно; ей было все равно, куда направиться. Она широко развела руки в стороны и почувствовала, как ветер подхватил рукава, взметнувшиеся, словно крылья птицы.

И вдруг Рапсодия ощутила, что свободна. Быстрым движением она развязала ленту, удерживавшую волосы. Ветер подхватил ожившие пряди нежно, словно любовник, и вот Рапсодия уже мчится вперед, окутанная сверкающим облаком.

Ветер гнал ее дальше и дальше. Наконец Рапсодия добралась до южной границы Пустоши. Тогда она повернулась и помчалась обратно. Ее волосы развевались на ветру, точно флаг на высокой мачте. Следуя за заходящим солнцем, она бежала на запад, перепрыгивая через кустарник и крупные валуны. Ветер танцевал вместе с ней, раздувая платье, как парус над волнами беспокойного моря.

Рапсодия кружилась и подпрыгивала, ощущая, как ловко и грациозно она движется, а в ее душе звучала чистая мелодия ветра. Он взывал к тем тайникам ее души, где пряталось напряжение, заставляя сердце биться все быстрее. И вот ей удалось сбросить последние путы, и душа ее вырвалась на свободу, безрассудно помчавшись навстречу ночи.

Девушка бежала по периметру широкой Пустоши. Даже близость к пропасти нисколько не пугала Рапсодию. Иногда возникали мгновения, когда ей хотелось, чтобы ветер подхватил ее и сбросил вниз. Наконец она остановилась, позволив исчезающим лучам солнца коснуться лица. Она представила себе, как падает в расселину, — небо стремительно удаляется, а она мчится к земле. Лицо Рапсодии заливал пот. Солнце скрылось. Ветер стал прохладнее. Близилась ночь.

Рапсодия видела, как растут двигающиеся по Пустоши тени, которые отбрасывали высокие пики гор.

Когда желанная усталость начала подбираться к ней, Певица пробежала через тень и чуть не врезалась в нечто, неожиданно возникшее у нее на пути. Ей даже пришлось остановиться, чтобы избежать столкновения. Она отчаянно взметнула в воздух руки, чтобы сохранить равновесие. Тень схватила ее за плечи.

Рапсодия рванулась в сторону и молниеносным движением вытащила кинжал. Широко раскрыв глаза, она смотрела на серую фигуру.

— Прошу меня извинить, — послышался смутно знакомый голос. — Я не хотел вас напугать.

— Кто… кто вы? — задыхаясь, спросила Рапсодия.

— Эши, — последовал смущенный ответ. — Вы помните, мы встречались в Бет-Корбэре. Один раз даже вместе обедали.

— Боги, — пробормотала Рапсодия, постепенно приходя в себя. — Больше никогда так не делайте. Я могла перерезать вам горло.

Из-под капюшона послышался негромкий смешок:

— Обещаю, что в следующий раз буду осторожнее. По голосу Рапсодия поняла, что он улыбается, и это вызвало у нее раздражение.

— Что вы здесь делаете? Удивительно, как вам удалось миновать сторожевые посты болгов! Грунтор будет взбешен.

— Кем бы он ни был, надеюсь, ваш Грунтор не станет наказывать их слишком жестоко, — в голосе появилось сочувствие. — Они ни в чем не виноваты. Кроме того, я прибыл сюда по приглашению.

Холодный страх охватил Рапсодию.

— В самом деле? И кто же вас приглашал?

— Ну, вы, как мне кажется. Во всяком случае, я сделал именно такой вывод, когда Джо сказала, что мне будут здесь рады. Сожалею, если неправильно понял вас.

Рапсодия постепенно успокаивалась.

— Нет, конечно нет, — сказала она. Теперь ее речь лилась почти свободно. — Это мне следовало бы принести извинения. Мы действительно будем вам рады. Боюсь, наша встреча произошла в неудачный момент, я устала и запыхалась.

— От кого вы бежали?

Рапсодия призадумалась на миг над тем, как лучше ответить, но потом решила, что говорить незнакомцу правду бессмысленно и даже опасно.

— Во всяком случае, не от материального существа, — с улыбкой ответила Рапсодия.

— В самом деле?

— Да, — кивнула она. — А от кого прячетесь вы? Человек в капюшоне рассмеялся, а потом, поклонившись Рапсодии, повторил ее слова:

— Во всяком случае, не от материального существа.

По мере того как Рапсодия успокаивалась, она чувствовала, что ее начинают наполнять другие, темные ощущения. Неожиданное появление незнакомца заставило ее сердце биться быстрее. Она пришла на горный луг для того, чтобы избавиться от кошмаров, а вместо этого натолкнулась на новый ужас.

Она попыталась вспомнить сон, вновь увидеть образ, дважды появлявшийся в ее кошмарах. Перед нею возникло лежащее на столе светящееся тело, но потом все исчезло.

«Я больше не вижу его, мама. Почему я не могу его видеть?»

«Дело не в том, кто он такой, — дело в том, что на нем надето».

Рапсодия заглянула внутрь капюшона, однако он полностью скрывал лицо. Что заставляет Эши прятаться? Может быть, люди считают его уродом? Может быть, его лицо покрыто страшными шрамами или язвами? Сейчас творится столько насилия — возможно, он стал жертвой разбойников, изуродовавших его…

Еще один образ появился в ее сознании, и Рапсодия вновь вздрогнула. Она вдруг представила себе человека, тонущего во тьме, испытывающего невыразимые муки…

— Рапсодия? С вами все в порядке?

Она провела рукой по лицу и поняла, что оно искажено страхом.

— Да, — коротко ответила она. Я в порядке. Почему бы вам не пойти со мной? — Она несмело улыбнулась, отбросив прядь волос. — Я отведу вас в Котелок. Акмед будет рад с вами встретиться. Знаете, он стал королем!

— В Котелок?

— Да, так теперь называется столица, где расположен его дворец.

— Боги!

Рапсодии показалось, что собеседник вздрогнул.

— Ну да, это ведь земли фирболгов. Пойдемте! Разрешите мне оказать вам гостеприимство. — Она ловко перехватила волосы лентой, повернулась и зашагала обратно.

Эши легко и уверенно следовал за ней по узкой тропинке, ветер развевал полы его плаща.

— Миледи, поверьте, я готов последовать за вами куда угодно. Но не уверен, что сумею угнаться за вами, если вам вздумается перейти на бег.