Осторожно! Психопат в клане! Том 1

Глава 17

Напряжение росло с каждой секундой. Запертые в зеркалах друзья подогревали во мне жажду мести. Зеркальный маг вышел из тени. В его левой руке было круглое зеркальце, а в правой кинжал. Интересное сочетание. Не сложно догадаться, что он хочет этим сказать.

Несмотря на то, что противник был загнан мною в угол, от него исходила невероятно мощная аура, настоящее желание убивать. Он отличался от того мужчины, который прикончил Влада, но в одном сомнений не было.

Это командир. У простых солдат такой энергии нет и быть не может. Выходит, что на территории торгового центра «Жемчужина» этой ночью действовали два отряда с Красносёлки. И всё, что от них осталось – два командира. Теперь мы будем драться не с количеством, а с качеством. Такая себе перспектива.

– Смелости тебе не занимать, – сказал мне маг. – Раскрыл тайну моей магии и чуть не вытащил меня во внешний мир. Хорошо. Очень хорошо. Теперь я понимаю, почему наш глава так хочет встретиться с тобой. Ты – солдат, но ты очень опасен.

Для командира он был довольно молод. На вид мужчина лет тридцати. Густые тёмные волосы с проседью, большие блестящие глаза, редкие брови, лицо гладко выбрито. Одного взгляда на него мне хватило, чтобы понять – передо мной знать. Такой же, как и Салтыков. Барон или граф, командующий отрядом солдат. Правильнее сказать: оставшийся без солдат.

– А ты тоже храбрец, каких поискать надо, – сказал я. – Похищать людей исподтишка, прятать их в зеркальном мире. М-м-м… Попахивает истинным мужеством.

– Можешь насмехаться, сколько влезет, – сказал он и изящно взмахнул рукой с кинжалом. – Твое высокомерие тебе не поможет, Перекрёстов. Ты ведь Перекрёстов, верно?

– Он самый. И, если честно, у меня совсем нет настроения болтать с тобой, – ответил я. – Выброси нахрен свой нож для масла и отпусти моих товарищей. В таком случае жив останешься. Может быть.

– Видишь ли, не могу. Это предмет контроля над тобой, – сказал он, поджав губы. – Стоит мне просунуть кинжал в зеркало, и он окажется у шеи одного из твоих дружков. «Вжик» по сонной артерии – быстрая и совсем не мучительная смерть.

– Что же ты раньше не убил их? – спросил я. – Зачем вообще ты держишь их здесь?

– Мана, парень. Мана. Магическое топливо для меня – маги, заключенные в зеркалах. Возможно, ты ещё не почувствовал, но твои силы тоже постепенно угасают. И переходят ко мне. А пока здесь пропадают ваши люди, сюда будут приходить новые. Таким нехитрым способом можно весь ваш клан извести, как тараканов.

– Имя своё назови, – перебил его я.

– Зачем оно тебе?

– Хочу знать, кого убиваю.

Командир громко рассмеялся.

– Да, Перекрёстов, твоё поведение многое объясняет. Наш князь весьма вспыльчивая личность. Понятно, чем ты так его задел. Вся твоя речь – один сплошной вызов. Ну хорошо. Раз ты так хочешь, – он слегка поклонился. – Барон Андрей Войцеховский. Племянник князя Анатолия Войцеховского. Командир третьего отряда.

– Племянник главы, значит? – спросил я. – А тот командирчик, который напал на нас снаружи? Тоже ваш родственничек?

– Разумеется. Геннадий Войцеховский. Мой брат, – пояснил барон. – В нашем клане управляющие должности редко достаются кому-то кроме семьи главы.

– Долбаное кумовство – вот как это называется, – усмехнулся я. – В нашем клане все равны и имеют равные возможности.

– Значит, ваш глава – лишь пустое место, а не дворянин, – пожал плечами барон.

Психо-цепь рванула вперёд. Мне надоел этот разговор. Барон был готов к моей атаке. Оттолкнувшись от пола, он перепрыгнул мою цепь и приземлился в метре от меня.

– Стоять, – сказал он, и просунул кинжал в своё зеркальце.

Я услышал крик Настасьи Сусликовой. В одном из зеркал девушка извивалась от боли. Кинжал вонзился ей в плечо.

– Ещё один шаг – и я убью её, – пригрозил барон. – Или, быть может, мне сразу перейти к твоему командиру?

В моей голове родилась мысль.

– Интересные у тебя зеркала. Как ты удерживаешь людей внутри? – спросил я.

Я знал, что этот вопрос потешит его гордость.

– Ты про зеркала-тюрьмы? – барон Войцеховский самодовольно ухмыльнулся. – Я настроил их особым образом. Через такие зеркала можно пройти, но нельзя выйти. Поэтому, если попытаешься достать кого-то из дружков, сам останешься внутри.

Бинго.

– Это всё, что я хотел знать, – сказал я, широко улыбнувшись, – идиот.

В глазах барона вспыхнуло непонимание. Психо-цепь влетела в зеркало с Настасьей, и вылетела через другое, в котором торчал нож. Сделав круг через порталы, моя цепь выскочила из зеркала, что держал в руках Войцеховский и выбила у него из рук все инструменты.

– Бестолковая мразь! – воскликнул он и тут же получил удар под дых.

Я хорошенько напитал кулак базовой магией. Войцеховский отлетел на несколько метров назад, но быстро перегруппировался и приземлился сразу на все конечности, как помойный кот.

Его маленькое зеркальце разбилось, а нож я быстрым пинком отправил в другой конец комнаты.

– Уж не знаю, кто из нас бестолковый, барон.

Я играл на его гордости и эмоциях. Битву нужно закончить быстро, в противном случае я останусь без маны. Каждую секунду Войцеховский становится сильнее.

Пора переходить в наступление.

Я вонзил психо-цепь в потолок и полетел на противника. Усиленные базовой магией ноги были направлены в рыло барона, но тот ловко уклонился – рефлексы у него что надо.

Но и я – не промах. Цепь оторвалась от потолка и полетела на барона. Он услышал её и приготовился маневрировать. И в этот самый миг я подловил хитрожопого засранца. В три стороны сразу не уклониться, барон.

Я направил всю жажду мести в свой кулак и запитал его психо-зарядом. Фиолетовая вспышка рассекла воздух и влетела в грудь барона.

Он не смог даже вскрикнуть, грудную клетку сжало, воздух покинул лёгкие. Войцеховского впечатало в стену. Хруст костей не услышать было сложно. Но на этот раз я не перестарался. Мана во мне ещё оставалась, а Войцеховский был жив. Базовая магия, которой обучил меня Салтыков, действительно помогла мне научиться сдерживаться.

Остался последний удар.

Я подошёл к барону и положил руку с психо-цепью на его лицо. Наши сознания связались.

Избалованный, выращенный в роскоши. Несмотря на это, постоянно завидовал своим двоюродным братьям и дяде, поскольку они главенствуют кланом, а не его отец. Всю жизнь комплексовал из-за своей бесполезной магии, пока не нашёл способ использовать её грамотно.

Нет, дружок, твой искалеченный рассудок спасать я не собираюсь.

Ты – ничтожество. И оправдать своё существованием можешь, только если ответить на мои вопросы.

И барон Андрей Войцеховский разрыдался. Его плач больше походил на волчий вой. Я сломал его одним единственным прикосновением.

– Для начала отпусти моих друзей, – потребовал я.

Позади послышался звон зеркал. Второй и шестой отряд освободились от зеркальной тюрьмы.

– Я… Я всё сделал, как ты попросил, – задыхаюсь от слёз и соплей, пробормотал Войцеховский.

Но этого недостаточно.

– Отвечай мне, что клан Красносельского района собирается делать с нашим кланом? – спросил я.

– Н-наш глава хочет о-ослабить вас и Фрунзенский клан. А затем захватить и тех и других! Он… Он хочет примкнуть к кланам серебряной пары.

– Серебряной пары? Это ты о чём? – не понял я.

– Так в обиходе ранжируют силу кланов, – вмешался командир Беркутов, потирая уставшую спину. – Золотая пятёрка, серебряная пара и бронзовая десятка. Красносёлка, Фрунзенский и наш – Московский район относятся к бронзовой десятке. Только Красносёлка решила пойти по головам, судя по всему.

– Есть ещё какая-то ценная информация, которой ты можешь с нами поделиться? – спросил я барона.

Тот испуганно замотал головой.

– Б-больше мне ничего не рассказывали.

– Хорошо, – кивнул я. – Тогда последний вопрос. Что будет с нами и зеркальным миром, если я убью тебя.

– В-в-вы переместитесь в реальный мир, а этот мир исчезнет, – промямлил барон.

Я посмотрел на Беркутова, спрашивая разрешения. Дальше без указаний командира я действовать не мог.

– Кончай его, Саш, – кивнул Беркутов.

Психо-заряд, выкрученный на полную мощность, прорвался сквозь рёбра барона и уничтожил быстро бьющееся сердце.

Я потратил последние крупицы маны, но сознание Войцеховского вновь запитало мой движок и погрузилось в его недра. Мир вокруг треснул, как разбитое стекло. Мне показалось, будто я падаю куда-то – ввысь. Я зажмурил глаза.

И открыл их вновь в той же комнате, но в нашем мире. Володька Орлов согнулся пополам и смачно проблевался, не выдержав такого финта.

Кто-то влетел в меня, чуть не сбив с ног. Сусликова. Не выдержала переполнявших её эмоций и накинулась на меня, сцепив в объятьях.

– Эй, Сусликова, ты чего? – удивился я.

– Спасибо, Саш, – сказала она, не сдерживая слёз. – Когда к нам закинули членов второго отряда, я решила, что нас уже никто не спасёт.

– Скажешь тоже, – усмехнулся я, похлопав её по спине. – Мы тут такую операцию провели. Женька Гаврилов, правда, опять пострадал. Но ничего, жив-здоров будет. Он наверху…

Я осёкся. Вспомнил. Женя и Артур. А кроме них – ещё один командир вражеского отряда. Геннадий Войцеховский.

– Командир! – крикнул я Беркутову, оттолкнув от себя Сусликову, как клеща. – Есть ещё один враг. Сильный. Он совсем рядом. Я слышу рёв его движка.

– Я тоже слышу, Саш, – ответил Беркутов. – И вижу.

Я посмотрел через стекло витрины на фойе торгового центра и увидел его. Чем-то похожий на покойного барона, но более крепкий и высокий. Старший брат, судя по всему. «…умный был детина».

Умный и мощный. Влада он прикончил меньше, чем за две минуты. Но теперь это не важно. С нами командир Беркутов и ещё восемь бойцов, включая меня.

Твою мать…

Но никто кроме меня здесь ситуацию не исправит. Ни Беркутов, ни кто-либо другой. Они слишком долго пробыли в зеркальном мире. Маны в них нет. Движки не завести.

– Твой брат мёртв, Гена! – крикнул ему Беркутов. – Сдавайся. Будь благоразумным.

– Благоразумно будет прикончить всех вас – здесь и сейчас, – спокойным тоном промолвил Геннадий Войцеховский. – Мой брат был той ещё бестолочью. Но кровь – есть кровь. Никто из вас не выйдет из этого центра.

Беркутов перевёл взгляд на меня. Я увидел в нём не приказ, не просьбу. Мольбу. Он понимал, что все мы здесь умрём, если я не вступлю в бой с командиром.

Дерьмо… Мана во мне восстановилась благодаря гибели зеркального мага, но…

Это самоубийство. Аура, которую источает старший Войцеховский совсем иная. Чудовищная аура. Он в порошок меня сотрёт, а потом возьмётся за остальных.

Но таков мой долг.

Я встал вровень с Беркутовым. Я готов биться. Готов и дальше защищать свой клан. Теперь кроме него у меня больше ничего нет.

– Будем биться все вместе, – приказал Беркутов. – Всей толпой. Мы прикроем тебя, как сможем. Отвлечём его внимание. Вся надежда на тебя.

Я кивнул. Вся моя победа зависит лишь от удачи. Мне нужно найти правильный момент и захватить разум врага. Только так. Другого варианта не дано.

Я посмотрел в глаза Геннадия Войцеховского и почувствовал, как мой магический движок заглох. Невиданная мною ранее сила затмила рассудок. Нет… Нет никаких сомнений. Я ни за что не одолею его, если не стану сильнее. Здесь нужен другой уровень. Совершенно другой.

Я сделал шаг вперёд, смесь из двух отрядов шла за мной. И в этот самый миг раздался рёв, от которого заложило уши. Моё сердце пропустило несколько ударов, а во рту повис привкус пыли или чего-то более древнего.

Я уже слышал этот рёв однажды. И его источником был не Геннадий Войцеховский.

В дверях торгового центра «Жемчужина» появился силуэт. Медленным, но твёрдым шагом он шёл к нам. Каждый шаг отдавался громом. Его магический движок или, я бы даже сказал, древний механизм, работал куда громче, чем в последний раз, когда я его слышал.

Командир второго отряда. Николай Антонович Салтыков.

Войцеховский с трудом обернулся. Мы его больше не интересовали. Прямую угрозу его жизни представлял только появившийся на сцене граф. Даже мои инстинкты самосохранения кричали: беги, Саня, беги.

Салтыков остановился в десяти метрах от Войцеховского и произнёс:

– Мне тебя просто уничтожить или сделать что похуже?

Я заметил, как Геннадий Войцеховский сглотнул.

– Это – единственный выбор, который я тебе дам, – добавил Салтыков. – Выбирай.

Как же, сука, этот дед хорош! За ту неделю я многое смог перенять от него, но на деле – он просто кладезь опыта и знаний.

Войцеховский быстро встал в боевую стойку и вскинул обе руки. Своей магической интуицией я почувствовал, что в его ладонях заряжается нечто могущественное. Доля секунды – и половины центра не будет. Это точно.

Но Салтыкову не нужна была доля секунды. Мощным рывком он преодолел разделяющее их с Войцеховским расстояние и нанёс удар тыльной стороной ладони. Эта атака прервала зарождающееся заклятье. Салтыков извернулся, схватил Войцеховского за руку и резким рывком оторвал её вместе с плечевым суставом.

Базовая магия. Это – базовая магия! Он даже не воспользовался своей истиной силой! Он ни разу не показал её.

Салтыков небрежно бросил руку поверженного противника на пол. Войцеховский упал, потеряв сознание. Он потерял сознание ещё в момент первого удара. Потерю руки командир вряд ли почувствовал.

Гул магического движка Войцеховского стих. Рёв энергии Салтыкова тоже стихал, но постепенно. Будто старик не мог остановить его одномоментно – настолько велика была эта махина в его теле.

– Сообщить потери, – приказал Салтыков.

– Солдат 5-ого ранга Владислав Островский, – сказал я. – Убит поверженным вами командиром. Солдат 3-ого ранга Евгений Гаврилов ранен, находится на верхних этажах. Судьба солдата 4-ого ранга Артура Быстрякова мне неизвестна.

– Я здесь вообще-то, – услышал я знакомый голос справа от себя.

Невольно вздрогнул. Рядом расслабленно стоял Артур. Его руки были в карманах. Создавалось впечатление, что он просто отдыхает.

– Ты что здесь делаешь?! – вскрикнул я.

– Готовился вместе с вами атаковать командира Красносёлки. Гаврилов, кстати, в порядке, я проведал его. Крови потерял много, а в остальном – держится.

От души отлегло. Я боялся, что Артура или Женю найдёт Войцеховский, пока я бьюсь с зеркальным магом.

– Значит, только один солдат, – тяжело вздохнув, промолвил Салтыков. – Прекрасный результат. По моим подсчётам сегодня Красносельский район потерял десять солдат и двух командиров. Ранее, при вторжении в наш район, они потеряли ещё четверых. С нашей стороны лишь одна потеря. Это безоговорочная победа, друзья. Мы хорошо постарались.

Он был прав во всём, и сам так считал. Но уверенность в голосе Салтыкова смешивалась с горькой ноткой. Потеря даже одного солдата, особенно своей правой руки, давалась ему нелегко.

– Влад Островский погиб? – удивился Беркутов. – Это плохо. Для клана – это большая потеря. Особенно экономическая. Он владел огромным количеством заведений в Московском районе.

– Об этом будем думать позже, Вить, – прервал Беркутова граф Салтыков. – Сейчас нам всем нужно вернуться домой. Воевода созывает совет, нужно доложить ему о произошедшем. Будет решаться вопрос дальнейших взаимоотношений с Красносельским районом.

На подмогу приехали другие отряды. Под конвоем нас вывезли из Красносельского района. Всем хотелось отдохнуть, но воевода созывал совет, поэтому до отдыха было, как до Китая раком.

Мы вместе со вторым отрядом собрались в баре «АдреНалей», чтобы выпить за упокой Влада, однако и этого нам не дали сделать спокойно. Буквально через полчаса мой мобильный начал звонить.

«Беркутов».

– Слушаю, Виталий Федорович, – ответил я.

– Проси Конюхова, пусть везёт тебя к месту собрания, у нас проблема, – быстро сказал Беркутов.

– Что случилось?

– На переговоры прибыл глава Красносельского района. Анатолий Войцеховский. Он хочет видеть тебя.