Осторожно! Психопат в клане! Том 1

Глава 19

Меншиков завёл меня в отдельную комнату и потребовал, чтобы нас никто не беспокоил. Прежде чем дверь за нами закрылась, я успел заметить встревоженный взгляд Беркутова. Тот тянулся за очередной сигаретой.

Не говорите, Виталий Фёдорович, сам немножко в шоке.

– Садись, – сказал мне глава, указав на кресло у стола. Сам же расположился на широком вычурном диване.

Судя по обилию книжных полок и большому рабочему столу, мы с Меншиковым заняли личный кабинет Салтыкова. На стене между полками висела огромная картина с изображением сурового темноволосого мужчины. В нём узнавались черты Салтыкова. Похоже, картину писали с графа ещё в молодости.

– Антон, – коротко сказал Меншиков, глядя вместе со мной на картину.

– Простите? – не понял я.

– Антон Салтыков, – пояснил глава. – Отец известного тебе командира Салтыкова. Бывший глава нашего клана.

Мужчина смотрел на картину с некой смесью ностальгии и грусти. Только за грустью скрывалась вина.

– Он был моим учителем, – продолжил Меншиков. – Суровый был мужик. Николай Антонович – его сын – куда более мягкий человек.

Мягкий? Ну уж если Николай Антонович – мягкий, тогда об его батьку, наверное, можно было взгляд сломать.

– Его жесткость и послужила причиной моего восстания, – заключил Меншиков. – Признаюсь, мне нелегко было сделать это. Пойти против главы клана, против собственного учителя… Но не сделай я этого, нашего клана уже не существовала бы. Он вёл очень агрессивную политику. В этом плане он – меч, а я – щит. Второму я отдаю большее предпочтение.

– Алексей Петрович, я польщён тем, что вы делитесь со мной столь личной информацией, но… – я не знал, с какой стороны подступиться. – Что вы имели ввиду, когда сказали…

– «Как дворянин с дворянином»? – ухмыльнувшись, повторил ранее сказанное Меншиков. – А ты сам не в курсе? Нет. Вижу, что не в курсе. Мне докладывали, что в наши ряды вступил в некоторой степени проблемный боец. Проблемный в плане смутного прошлого, но крайне эффективный в плане работы и отдачи клану. Ты не помнишь своего прошлого, я всё правильно понял?

Скрывать не было никакого смысла. Князь с самого начала задал разговору откровенный тон, по-другому теперь общаться не выйдет.

Я рассказал князю историю о том, как очнулся в психиатрической лечебнице, совершил побег и спас жизнь его сыну, после чего и оказался в рядах клана. Об истинных способностях психо-цепи я умолчал. Эта информация заставит главу беспокоиться.

– Ага-а-а, – задумчиво протянул Меншиков. – Значит, ты не знаешь, что твой отец и твой дед были князьями? Перекрёстовы. Неужели не слышал?

Пара-па-па-пам. Поворот – что надо. Голубая кровь, твою-то мать. Только что-то мне подсказывает, что проблем от этого из ниоткуда взявшегося титула будет только больше.

– Нет, Алексей Петрович, я впервые слышу об этом, – признался я.

– Я верю тебе. Но ты ведь понимаешь, что в этом и кроется причина заинтересованности князя Войцеховского в твоей персоне? – спросил он.

– Выходит, дело не просто в низменной мести? – осознал я.

– Разумеется, не только в ней. Он предлагал слишком сомнительную сделку. Отдадим тебя – и наш клан будет в стороне от войны, но и их клан не получит никакой выгоды. Понимаешь абсурдность этого предложения? С учётом того, как он напирал, ты нужен ему куда больше, чем эта война. А значит, имея тебя, князь Войцеховский должен получить нечто более ценное, нежели победу в двух войнах и возвышение клана до серебряного ранга.

– Но ведь он исподтишка воевал с Московским районом ещё до того, как узнал о моём существовании, – заметил я.

Что-то в этой картине не укладывалось.

– В том-то и дело, Саша, что до этого он собирался следовать плану, который озвучил сегодня. Захватить нас, опираясь на поддержку Кировского района, а затем возвыситься. Но как только ты поговорил с ним по телефону и представился, его моментально перемкнуло. Он увидел другой путь. Не догадываешься – какой?

– Не могу предположить, ваше высочество, – помотал головой я.

– Не надо титулов. В какой-то степени мы с тобой равны, – махнул рукой Меншиков. – Твоя семья некогда правила Приморским районом. Твой отец и твой дед были главами Приморского клана.

Приморский район… Один из двух серебряных кланов. На пару с Кировским. Кажется, я начинаю вникать.

– Войцеховский хотел помочь Кировцам уничтожить Приморцев, взамен за помощь, но в итоге задумал… Сделать всё наоборот? – предположил я.

– Именно. Но не совсем точно. Я предполагаю, что он с помощью тебя собирался надавить на Приморский район, поскольку твою фамилию до сих пор чтут в тех краях. Нынешний глава их клана – сильная личность, но он держит своих людей исключительно за счёт страха. Они бы разом взбунтовались, если бы узнали, что появился сын их предыдущего главы, да ещё и восстановивший магические способности.

– Кстати, интересный момент. Если я из дворянского рода, почему тогда родился без магического движка? – поинтересовался я.

– Магическое вырождение, – ответил мне Меншиков. – Твоя мать была простолюдинкой, насколько мне известно. Из-за её генов семья Перекрёстовых потеряла магическую жилу, а человек без магии не может быть главой клана. Это послужило причиной добровольного ухода твоего отца с поста главы Приморского района.

Матерь божья, да Меншиков знает обо мне больше, чем я сам. Правда… Есть один нюанс, который нужно уточнить прямо сейчас.

– Алексей Петрович, позвольте задать один дерзкий каверзный вопрос, – промолвил я.

– Люблю такие вопросы, – оживился мужчина.

– В ваше планы тоже входит – использовать мой потенциальный титул каким-либо образом?

Меншиков приподнял густые брови и наклонился вперёд, опёршись локтями в колени.

– В нашем клане, Александр, никого не используют. Будь наш Московский район менее принципиален, мы бы уже давно стали первым кланом в Санкт-Петербурге. Я не буду пользоваться твоим титулом, равно как и не дам тебе никаких привилегий в продвижении по структуре нашей иерархии. В нашем клане каждый добивается высот сам.

– Лучшего ответа я и не ожидал услышать, – сказал я, невольно улыбнувшись. – Благодарю, ваше высочество.

– Я вроде попросил…

– Я – солдат, Алексей Петрович, – рискнул я перебить главу. – Без титула. Как вы и сказали.

Меншиков оказался куда более мягким мужчиной, чем я ожидал. Как глава, он совмещает в себе стальную твёрдость и тёплую добросердечность. Приятный мужик.

Князь поднялся, и мы обменялись рукопожатием.

– Благодарю за то, что спас моего Серёжку, – добавил он. – Он хоть и старше тебя, но в душе куда менее взрослый. Моя вина во многом. Но так или иначе, сделанное тобой очень ценно, и другим кланам я тебя передавать не стану. Отдохни и накопи достаточно сил. Через три дня может начаться война.

Когда глава покинул поместье Салтыкова, людей в доме практически не осталось. В фойе меня встретил Беркутов.

– Поедешь со мной. Конюхов один доберётся, – сказал он и пошагал к машине.

Петька проводил нас злобным взглядом. Горгулья чёртова. И откуда Салтыков его взял? Из камня что ли выковал?

Когда автомобиль выехал на трассу, Беркутов приоткрыл окошко и закурил.

– Тормозов у тебя, вижу, совсем нет, Перекрёстов, – сказал он. – Встрял в разговор двух глав. Я понимаю, что ты хотел сделать, как лучше. Более того, твоё предложение сдаться было наилучшим проявлением верности клану, но всё же… Гонору в тебе больно много.

– Какой есть – такой есть, Виталий Фёдорович, – пожал плечами я.

– Чем больше на тебя смотрю, тем больше убеждаюсь, что ты на своего отца совсем непохож, – заявил Беркутов. – Чего ты на меня так уставился? Я ведь уже говорил, что знавал твоих родителей.

– Значит, и вы знали, что во мне течёт дворянская кровь?

– Знал. Но хотел понаблюдать, как ты себя поведёшь. Будь у тебя хоть крупица потерянной памяти, ты воспользовался бы своим статусом. Но нет, как выяснилось, ты не лгал. Тебе действительно во Фрунзенском районе отшибли все мозги.

– Звучит, как комплимент, – с сарказмом усмехнулся я.

– Нет, правда. Ни на мать, ни на отца не похож ты, Перекрёстов, – помотал головой Беркутов. – Батька твой был хорошим мужиком, но характера в нём было в разы меньше.

Давай только до истины не докапываться, товарищ Беркутов. А то сейчас выяснится, что ты и моих родителей из прошлого мира знаешь. С отцом в детский сад ходил, вместе бухал и так далее.

– С учётом всего, что происходит, чёрт башку сломает, кто убил твоих родителей, – выпуская клубы дыма, сказал Беркутов. – С одной стороны напирает Войцеховский, строя на твой счёт планы. С другой стороны Фрунзенский клан, в магической лаборатории которого ты оказался. Хреновина какая-то получается. Захочешь отомстить – башку сломаешь, пока поймёшь, с кем воевать.

Отомстить? Он ведь не про меня сейчас говорит… Но ему-то какой резон мстить?

– Кем вы приходились моему отцу? – прямо спросил я.

– А? – замялся Беркутов.

– Вы говорите так, будто сами жаждите мести. Выходит, мой отец был вам чем-то важен. Чем?

Беркутов потянулся за очередной сигаретой. Когда-нибудь они у него закончатся, а вместе с ними закончится и наш командир.

– Я был его Рукой Войны.

– Рукой Войны?! – меня невольно передёрнуло от этого откровения. – Это же…

– Один из четырёх заместителей главы. Ну, знаешь, Рука Дипломатии, Рука Финансов, Рука Войны. Вот, я был третьим. Мне подчинялись воеводы.

– Вашу ж мать, Виталий Фёдорович! – мои брови поползли на лоб, что похоже повеселило Беркутова. – Каким же макаром вас тогда занесло сюда на пост командира?

– Сбежал из Приморского района, когда твой отец ушёл с поста. В другие кланы беженцев берут с малой охотой. Меншиков единственный, кто согласился меня принять. И то – лишь потому, что Салтыков замолвил словечко. Я уже на тот момент успел походить на его «уроки». Поэтому выше командирской должности мне не светило нигде. Да и не сдалось оно мне. Хватило мне в своё время этой херни.

– Не жалеете, что потеряли такой пост?

– Нет, Саш, власть – это не про меня. А власть под гнётом садиста и подавно, – Беркутов бросил на меня короткий взгляд. – Видал нашего воеводу?

– Да, настоящий медведь, – перед глазами невольно всплыл образ увиденного мною ранее «викинга».

– Игорь Бьёрнсон. Он по сути своей и есть викинг. Отец у него родом из Норвегии, – объяснил Беркутов. – Вот Игорь – мужик что надо. Суровый, прямолинейный, честный, в бой прёт, как танк. Такому я согласен подчиняться. Скользкие ядовитые слизняки вроде нынешнего главы Приморского клана совсем не по мне.

Мы замолчали. Всё ранее сказанное Беркутовым натолкнуло меня на одну очень важную мысль.

– Спасибо, – сказал я командиру.

– Не понял. За что?

– У вас были мотивы, чтобы принять меня в клан без отбора, но вы не стали проталкивать меня только потому, что знали моего отца. Позволили мне самостоятельно всего добиться. Обычно благодарят как раз за обратное, но я ценю именно то, что сделали вы. Прошу и впредь относиться ко мне, как к простому солдату.

Беркутов посмотрел на меня так, будто я только что его императорским величеством представился. Командира разодрало от зверского хохота. Такого Беркутова я ещё не видел. У мужика аж слёзы из глаз пошли.

– Что смешного в том, что я сказал? – не понял я.

– Ты уж прости, Перекрёстов! – утирая слёзы, сказал Беркутов. – Нет, ты всё верно сказал, но вот резона куда-то тебя продвигать у меня совсем нет. Твой отец может и был моим начальником, но расстались мы с ним не очень хорошо. Я его уважаю, правда, но так уж вышло, что разошлись мы чуть ли не врагами.

– Что ж, оно и к лучшему, – пожав плечами, сказал я. – А чего между вами стряслось-то?

– Меньше знаешь – крепче спишь, Перекрёстов. Лучше подумай о том, как сил поднакопить в ближайшие три дня. Дальше, судя по всему, нас ждёт непростая эпоха.

Мы приехали в бар «АдреНалей» и Беркутов довёл до всего отряда информацию о прошедшем совете. Близится война, и вряд ли мы сможем её избежать. Всем командирам было приказано привести отряды в полную боеготовность. Этой ночью Беркутов дал добро на отдых, но с завтрашнего дня пообещал потребовать от нас полной выкладки.

Командир покинул бар, а мы вчетвером решили задержаться и глотнуть пивка.

– Трындец, Сань, ты как влетел и сразу «БАМ» и… – активно жестикулируя, вспоминал события прошлой ночи Володька Орлов.

– Да, Володь, я тоже очень рад тебя видеть, – заткнул Володьку я.

Мне не очень хотелось, чтобы Орлов начал собирать мой личный фан-клуб.

– Не, Саш, ты зря скромничаешь, – толкнула меня локтем уже чуть-чуть подвыпившая Сусликова. – Задал ты жару этому зеркальному пидору. Отымел, как инвалида парализованного.

– Последняя фраза звучит не очень уместно, Насть, – усмехнулся я.

Не жрали неделю и первое что сделали – напоролись пивом. Молодцы ребята, ничего не скажешь.

Конюхов громко стукнул по столу кулаком, заставив болтливых солдат заткнуться.

Дима поднял бокал с пивом и с неприсущим ему выражением произнёс:

– За Перекрёстова!

О-о-о, понеслась…

Судя по всему, свой отряд я впечатлил основательно, поскольку этот тост прозвучал ещё раз десять после поднятого Конюховым бокала.

Да, чего уж скрывать, из бара мы вышли никакие. Если я был ещё в более-менее здравом уме, Конюхов и Сусликова были откровенно в говно. Про Орлова ничего не могу сказать, он куда-то пропал. Ушёл блевать и исчез, как сквозь землю провалился! Может, и правда провалился, и опять бродит по туннелям под баром. Ну, главное, чтобы рвотой не захлебнулся. А уж захлебнулся он или нет, мы проверять не хотели. На тот момент пьяным бошкам было глубоко насрать.

Конюхов подошёл к своей машине, затем цыкнул и пригрозил ей пальцем.

– Не-е-е, не поеду на тебе никуда сегодня, «ик», – выдавил из себя он.

Сказав это, Конюхов развернулся и пошагал куда-то, махнув нам рукой.

– Бывайте, ребят! – бросил он напоследок и, громко икнув, исчез за поворотом.

Мы с Сусликовой остались вдвоём. Судя по её глазам, которые глядели, как говорится, один на нас, другой на Кавказ, оставлять её без присмотра было бы плохой идеей.

Надо бы ей такси вызвать.

– Насть, – дёргаю её я за плечо, но та лишь глупо смеётся. – Сусликова! Слышишь меня? Где живёшь? Адрес скажи.

– А я «ик» хрен его знает… – пробубнила Сусликова себе под нос.

– Зашибись…

Хрен я куда её теперь дену. Ну ладно, у меня поспит, чёрт бы с ней.

Я достал мобильник, нашёл первое попавшееся приложение, именовавшееся «Императорское такси» и оформил вызов. Оплачивая поездку, обнаружил, что на счёт прилетело ещё 15.000 рублей. Хрена себе! В пересчёте на деньги из моего прошлого мира почти, как две зарплаты. Неплохо я вылазку в Красносёлку провёл!

– Сань, а Сань, – дёргала меня за шиворот Сусликова. – А я тебя люблю.

И принялась ржать, как лошадь. Терпеть не могу пьяных баб. Ничего не могу с этим поделать, ну не переношу – и всё тут.

Я закинул Сусликову в подъехавшее такси, утрамбовал её, и сел рядом. Усталость навалилась, как наковальня на макушку. Хорошо ещё таксист неразговорчивый попался, потрещать за жизнь не было никакого настроя. Натрещался уже за сегодняшний день!

На повороте торс Сусликовой потерял равновесие и упал на моё плечо.

Интересно, она действительно настолько пьяна или притворяется?

Мы добрались до моего подъезда, идя чуть ли не в обнимку, дабы не рухнуть. Затаившаяся на скамейке бабуська крикнула противным бурлящим голосом:

– Ой-ой, проститутку с собой притащил! Смотреть тошно! Тьфу, позорище!

Бесишь!

Я не удержался и пустил в бабульку психо-цепь.

Иди домой и займись своим здоровьем вместо того, чтобы на лавке сидеть.

Оно полезней будет. И какого лешего она вообще сидит здесь ночью?!

Когда мы завалились в квартиру, Сусликова тут же побежала блевать.

– Там ополаскиватель для рта есть на раковине! – крикнул я ей.

И посмотрел вниз.

О-о-о, Саня, только этого тебе не хватало.

Стояк. Зашибись. Нет, Сусликова – девка очень даже горяченька, ничего не хочу сказать! Но брать её пьяной совсем не хочется. Уснёт, ничего не почувствует, ничего не вспомнит – никакого кайфа.

Услышав звук душа, я решил, что дожидаться Настасью не стоит и пошёл укладываться на боковую. Если уж мозгов хватило душ включить, значит всё не так плохо, как может показаться на первый взгляд.

Мой диван так и остался разложен с прошлой ночёвки. Я в этом мире больше времени провёл в особняке Салтыкова, нежели в собственной квартире. Ну дела…

Я укатился к стенке и закрыл глаза. Надеюсь, у Сусликовой хватит энергии, и она доберётся досюда. С другой стороны, это её проблемы. Спать захочет – доберётся.

Мои глаза сомкнулись. Я начал проваливаться в сон, но в уши ударил громкий гул голосов. Твою-то мать… Снова. Голоса мертвецов прямиком из моего магического движка. Гневные голоса, жаждущие мести.

Из кошмарного сна меня выдернуло чьё-то прикосновение. Голой спиной я почувствовал тёплую влажную кожу. Рука Сусликовой легла на мой пах.

– Сань, а Сань, – послышался её всё ещё пьяный, но уже более осмысленный голос. – Давай может это… не спать будем.