Ну, здравствуй, перестройка!

Глава 43

Ленка в душе, тут же и её одежда, причем на ней. У меня, когда услышал шум воды, воображение нарисовало неприличные картинки, и загорелось желание. В санузел я зашёл с резинкой в руках. Но девушка уже накрасилась, оделась и вот-вот уйдет. Смотрит на меня насмешливо.

— Дорогая лошшшка к обёду! — победно заключила она, глядя на презик в моих руках.

— Не больно-то и хотелось, — обиделся я.

Ленка вскоре ушла, разбудив при этом музыканта.

— Не украла бы чего, — озабоченно сказал похмельный Толик.

Как в воду глядел! Украла! Его плавки. Очевидно как трофей на память. А штучка-то горячая, зря я вчера спать залёг.

Даю Толику минералку, завалялась у меня в сумке, купил две бутылки ещё в аэропорту, одну выпил, а вторая вот сейчас пригодилась соседу.

— Случилось чудо! Друг спас друга! — пафосно сказал он. — Приглашаю тебя сегодня на концерт на ВДНХ!

— Я как раз сегодня там буду, а что у вас за мероприятие? — заинтересовался я.

После раннего завтрака еду к себе на место работы в ВДНХ, и сразу получаю втык.

— Ты куда пропал? — возмущается Лена, главная в нашей торговой экспозиции, и с таким праведным гневом в голосе, будто забыла, что сама меня отпустила.

— Был на открытии фестиваля, потом общался с двумя борцами за права женщин, — сказал я, имея в виду двух лесби-феминисток, умалчивая тот факт, что борются эти два человека друг с другом в кровати. Потом разговаривал с английским шахтером, у них только в этом году забастовка закончилась…

Далее я пересказал часть печальной истории английских угольщиков.

— Да? Значит, ты занимался общественно-полезным делом! А я думала, бухал где-то, — уважительно глядя на меня, произнесла начальница.

— Нееет! Делом занимался. Ещё поговорил с австралийским филологом, — продолжал хвастать я, не упоминая того, что филолог этот — девушка, причем не самых честных правил.

Это же надо, трусы украсть! Вот что у этих капиталисток в башке?! Это, кстати, не мои слова, а музыканта.

— Ну и соседу по комнате помог, он музыкант в группе «Интеграл», — окончательно рисую благопристойную картинку о себе любимом.

— Молодец, молодец! А что за группа? — заинтересовалась Лена.

— ВИА «Интеграл», сегодня будут выступать у нас в парке.

— Уже вопят, прислушайся, — недовольно сказала Лена.

«Стал привычным для людей, век высоких скоростей», — услышал вдалеке я голос как бы не самого Белоусова.

— Пойду, поздороваюсь, — решил смыться я.

— Стой! Успеешь! Сейчас помоги выяснить, чего там одной делегации надо, — ухватила меня за рукав бойкая деваха.

Если изнасилование неизбежно… ну вы поняли. Покорно иду за своей командиршей, по пути выдумывая себе задание на день, чтобы опять уйти с работы.

Уйти? «Ха», три раза. Меня просто завалили кучей мелких дел. В основном я был востребован как переводчик. Моя начальница и пара человек из нашей команды языки знали, а вот понять, плохой английский и немецкий мог только я. Пригоден я был и для заданий потяжелее, для переноски тяжестей, в частности. Ящики из кладовки с товаром кто будет носить? Правильно — тупой, но очень сильный, а именно такое мнение сложилось обо мне. Я не спорил. «Интеграл» уже закончил терзать свои инструменты и исчез, а значит, мой любвеобильный сосед вышел на тропу охоты, и боюсь, вечером в гостинице меня будет ждать очередной сюрприз. Я решил, что ломаться в этот раз не стану, и если он подгонит мне какую румынку, вступлю с ней в связь.

Немного переживал, а чего нет вестей от Саныча насчёт Светки? Да и она сама обещалась найти меня, но не нашла. Зато в обед меня в одном из местных уличных кафе накормили «от пуза» шашлыком и овощами-гриль, я бы мог даже вина выпить, предлагали. Там всех наших кормили, но спиртное предлагали не всем, я и тут отличился, переведя несколько ходовых слов в русскую транскрипцию, и теперь дружная команда торговой точки в виде двух женщин и двух мужчин-кавказцев резко повысили свою эффективность работы. Я предложил им ещё картинки нарисовать с названиями блюд, ведь меню на английском не давало представлений об ассортименте. Отказался от вина, впрочем, ведь ближе к вечеру поеду в гостиницу «Космос». Интересно, что мне Ян скажет? Да и в коллективе молодых ребят отношения наладились, обе наши смешливые ленинградки симпатичные Вера и Марина намекали мне на совместное времяпровождение вечером. Всего в нашей торговой точке трудилось двенадцать человек, но выручку мы делали бешеную. Я и не знал, что во времена СССР можно так наживаться на сувенирах! Может мир другой?

Перед поездкой в «Космос» звоню в номер, через портье, конечно. Ян на месте, и по голосу ясно — ждёт меня с нетерпением.

Через час я уже у него. С собой прихватил несколько сувениров разных стран с ВДНХ. Ну и купил пару атласов мира. Небольшие книжечки, меня они устроят.

Номер шикарный и явно дорогой, кроме комнаты есть и небольшая кухонька! Пропускать меня туда, несмотря на мой английский, не хотели. Ян Севелин спустился и провел меня лично.

— Значит так, я выяснил про шведское золото, и мой кузен был очень удивлён моей информированностью, — с места в карьер начал Ян. — Первые аномально высокие содержания в пробах были отмечены в 1983 году, коренное месторождение открыто в этом месяце! Буровые работы планируют в следующем году, но месторождение, по слухам, богатое — от пятидесяти до ста тонн запасы золота. Пока оценить трудно.

— И он так тебе рассказал? — заинтересовался я, радуясь, что коренное месторождение уже открыто.

— Секрета особого нет, его компания уже выкупила участок. Широкой публике это неизвестно, так… пару десятков человек в Швеции знают об этом, а вот на его вопрос, откуда знаю я, ответить не смог, — сверлит меня взглядом дядя.

— Отвечать на вопрос не буду, и ты не отвечай. Тебе шашечки нужно или ехать? — вспомнил я анекдот.

Пришлось рассказывать, Ян посмеялся немного нервно и задал важный для него вопрос:

— Ещё есть подобная информация, и не прихватит ли меня ваше КГБ? Это ведь оно ведёт разведку?

— Есть, болтать не будешь, не прихватит. А что я буду иметь с этого? — спросил я, не отвечая на вопрос про КГБ.

— Твои предложения? Официально я тебе в СССР ничего предложить не смогу, — поясняет Ян, уже чувствуя себе в своей тарелке.

Он взрослый бизнесмен, а я пацан с возможно ценной информацией, неясного генезиса.

Я был подготовлен к такому вопросу, и подумал о том, что из знаний будущего я смогу предложить. Канадские алмазы и богатейший австралийский открытый золото-рудник не стану, слишком жирные куски, да и пояснить, откуда я знаю, что на острове в Канадском озере есть кимберлитовые трубки невозможно. И так придётся врать, но я хоть продумал источники своей информированности на этот раз. Собственно поэтому мой список и небольшой такой. Испания и Северная Ирландия. Испания — там все правдиво объяснить легко, лишь курьёзный случай помешал начать добывать это золото ещё до Второй мировой войны, а про второе буду врать.

— У меня есть информация о двух хороших таких месторождениях в Северной Ирландии и Испании. Информация не стопроцентная, от геолога-любителя, который собирает подобные знания. Случайно попали записи ко мне, можно сказать, по наследству.

— Слушаю, — собрался матёрый капиталист под маской профсоюзного работника.

— Первое месторождение — там богатые руды, и убедиться в наличии вы сможете быстро. А вот второе фактически уже известно давно. Там рядом со старым местом добычи, как бы ещё не древнеримским, есть не найденное рассыпное золото, запасы небольшие, зато это легкие деньги. Передаю вам второе, и вы в течение года открываете мне счёт на сто тысяч долларов, тогда я вам передам первое, вы за него ещё добавите столько же сразу, и ещё миллион после начала добычи. И будем работать дальше, — делаю предложение я.

— Откуда, То-ля! — по слогам растягивая моё имя, спрашивает Ян. — Откуда твой любитель мог знать?

— Если информация ложная, то вы мне ничего не должны, чем вы рискуете? В тридцать девятом, наши добровольцы в Испании обнаружили россыпи, разрабатывать их было нельзя, ведь победил враждебный Франко, а потом, человек который, занимался этим, этот самый геолог, был репрессирован Сталиным, сидел в наших краях, в пятьдесят третьем году вышел на свободу, но хобби своё не бросил, но и власть, видимо, не любил, раз ничего никому не говорил.

— Допустим, — помолчав, сказал мой слушатель.

— По Северной Ирландии — там ещё проще, русский эмигрант нашёл это месторождение, и лет пятнадцать назад бежал от войны между Великобританией и Ирландской республикой, на свою родину, в тот же Красноярск.

— Как он нашёл? Это не так просто! — смотрит на меня дядя, подозревая, что я вру.

— Он отметил признаки золота в камне. Если золотом царапать другие камни, то останется ярко-золотой след, как от карандаша, только слабее, другие вещества подобного цвета след не дают. Должно быть там золото. И много! Это ведь не река, которая могла вымыть золото за сто километров и притащить куда-то. Ирландское месторождение в горах, — уверенно отвечаю я. Опыта в этом у меня — как у дурака махорки.

— Североирландское, — поморщившись, поправил меня Ян и задумался.

Не мешаю. Я всё рассчитал, такую сумму мне заплатить смогут легко. В моей истории в Испании за неполный первый год добыли порядка ста восьмидесяти килограмм, что даст в долларах почти полтора миллиона легких денег. За последующие пять лет там добыто почти полторы тонны! Потом, хоть я и попал в другое тело, уверен, добыча продолжится, дело ведь явно выгодное, и добыча будет идти лет десять, так как там лицензию одна канадская фирма, к которой попали записи репрессированного геолога, взяла на одиннадцать лет. Кстати, дядька-то сейчас жив, скорее всего! Только ничего о нём я не знаю, так, общую информацию как курьёз читал. Сейчас тройская унция (то есть тридцать один грамм) стоит в районе трёхсот с лишним баксов, и будет дорожать.

Во втором месторождении, который назовут «Каррагинальт», объемы запасов сравнимы со шведским, то есть тонн семьдесят, плюс серебра не меньше чем золота.

— С Белфастом у нас сейчас проблемы, — признал Ян, раздумывая вслух. — Но есть надежда на подписание соглашения в скором времени. Самородное золото так легко найти?

— Вам, без меня — нереально, — отвечаю искренне.

— Согласен! — выдыхает Ян и начинает выяснять, как мне можно будет открыть счёт.

Это мне понравилось. И у меня были идеи. Меньше чем через год мне будет восемнадцать лет, и всего-то надо будет поехать за рубеж. Например, на чемпионат Европы по боксу в Копенгаген!