Минуло одинадцать дей с момента возвращения Шакала из разведовательной миссии. Всё это время Шакал собирал информацию и готовил почву для ликвидационной акции. Ненавидел ли он Джиленксона? Нет, не ненавидел, он просто встал у него на пути и начал создавать проблемы. Из-за лейтенанта он нёс потери. Маскируя прогулками добычу информации, он появлялся то тут, то там. Гулял возле солдатских и офицерских бараков, прогуливался возле штаба, зашёл как-то раз в бордель, чтобы навести и там справки. Пару раз он пересекался с Азелиэль. Командование придумало ей новое применение: девушка, лишённая воли, колола дрова и носила воду, ещё она выполняла работу грузчика. По видимому, секс с безвольной куклой был не очень интересен. Одета она была даже не в одежду — просто мешок из-под картошки с проделанными дырами. Шакалу совсем было её не жаль, по началу он думал, что военнопленный поможет ему поправить своё служебное положение. Но, как оказалось, он слишком плохо знал корпоративные армии. Присваивать заслуги подчинённых здесь норма, практикуемая на всех слоях вертикали власти.
Шакал узнал, что лейтенант раз в четыре дня захаживает в армейский бардель и редко снимает одних и тех же девочек, но иногда остаётся с ночёвкой. По началу, Шакала даже не хотели пускать в апартаменты для офицеров, но после того, как администраторша увидела золото, его всё же пустили. Он подкупил одну проститутку и она сказала, что хочет устроить праздник для одного своего друга и поэтому в следующий раз, когда он придёт, она должна устроить ему настоящий праздник. Сам же Шакал собирался тупо влезть в окно посреди ночи и убить обоих. По его задумке всё должно было выглядеть так, будто проститутка случайно в сексуальных играх задушила своего клиента насмерь. А потом из страха за свою судьбу повесилась. Его больная нога должна была бы послужить ему хорошим алиби и врачи бы подтвердили.
Дождавшись 4 часов ночи, самого сонного времени, он покинул территорию госпиталя и увидел, как какой-то “джедай” в белом мундире со световым мечом разбирает танк на металлолом. Шакал тут же вернулся в госпиталь и потёр виски.
— Наверное, показалось, — задумчиво сказал он.
Но когда он снова выглянул за дверь, то увидел, что “джедай” закончил разрубать танк, превратив его в кучу полурасплавленного металлолома. “Джедай” не стал терять время зря и сразу переключился на новые цели. Широким взмахом светового меча он прорубил дыру в барак, пинком расчистил вход. Потом отдал команду и в образовавшийся проход гуськом нырнули громадные волки, пантеры и рыси. Через секунду оттуда раздались душераздирающие крики. Шакал снова вернулся в госпиталь, теперь уже не сомневаясь, что в их укреплённый лагерь проникли отряды Том-Томцев, причём их очень много, и сделали они это тихо. Как в связи с этими событиями должен поступить он? Его приоритетная задача — это безопасность Ванессы и Алисы, последней по мере возможности. Том-Томцы вряд ли будут убивать женщин, так что его госпожа с подругой могут спокойно сдаваться в плен, но какова будет их дальнейшая судьба? Если он сейчас будет оказывать сопротивление ночным эльфам, не усогубит ли это их положение? А каковы шансы на то, что Геранцы отобьются? Том-Томцы действуют очень организованно, а в лагере даже не поднята тревога.
Стоило ему только об этом подумать как заревела сирена тревоги. А нет, положение не безнадёжно. Теперь уже с улицы стали слышны звуки боя.
Шакал поднялся на второй этаж и из комнаты Ванессы и Алисы стал безопасно наблюдать за тем, что творится на улице. На него в одном нижнем белье тут же вытаращились девушки, но он не обращал на них никакого внимания.
— Шакал, что происходит, — задала вопрос Ванесса.
— Том-Томцы в лагере, — меланхолично ответил он.
На улице шёл бой. Неорганизованный. Группки геранских солдат пытались оказывать сопротивление. КДИ были эффективным оружием против слуг ночных эльфов и людей Том-Томцев. Но когда командиры видели, что где-то формируется очаг сопротивления, туда тут же направлялись особые бойцы. Шакал немножко знал о них, это были танцующие с клинками. Очень опасные фехтовальщики ночных эльфов, прошедшие серьёзную школу подготовки. Они навязывали геранцам ближный бой, в котором у последних не было и шанса. Расстрелять их из КДИ было невозможно, танцующие с клинками как будто чувствовали, что в них хотят выстрелить и перемещались с того места за секунду до выстрела. Двигались они очень быстро. Шакал уже прикинул шансы Геранска, которые стремились к минимальным, и принял решение. В этот момент в помещение ворвался Дидьен.
— Господин, госпожа, в лагере враги!
— Я вижу.
— Надо бежать.
— Не убежим, надо сдаваться.
Шакал стал выпихивать Дидьена на первый этаж.
— Госпожа Ванесса, Алиса, вам лучше остаться здесь, ночные эльфы не убивают женщин.
На первом этаже Шакал выдергнул из-под лежачего больного утку и размазал её содержимое по лицу неуспевшего запротестовать Дидьена. Но успевшего открыть рот для протеста.
— Тфу. За что, гсподин?
— Размазанные по лицу фекалии — знак того, что враг сдаётся у этих дикарей. И выбрось оружие, а то они неправильно поймут, — просвещал Дидьена Шакал, одновременно с этим нанося себе на лоб и щёки фекальные полосы.
— И что, если мы вымажемся этим, они нас не убьют?
— Теоретически, нет.
Дидьен выхватил у Шакала утку и стал пачкать лежачих больных. Шакал смотрел на это скептически.
— Дидьен, а где Стронг?
Зайцелюд на секунду затих с каменным лицом о чём-то думая.
— СТРОНГ! — закричал он и исчез в дверном проёме, прихватив с собой утку с фекалиями.
Шакал стал прескойно ждать, когда в лазарет ворвутся Том-Томцы. И они не заставили себя долго ждать. Минут через десьять крики с улицы стали стихать, а в дверном проёме появилась здоровенная волчья морда. Быстро оглядев помещение, она что-то фыркнула и деловито вошла внутрь. Следом за ней вошёл танцующий с клинками, он сходу приставил остриё своего меча к горлу Шакала. В ответ на это Шакал развёл пустые ладони в стороны и склонил голову, своеобразный жест покорности у ночных эльфов. Теперь в глазах эльфа Шакал был опозоренным военнопленным, убить такого — навлечь на себя позор.
Эльф дёргнул Шакала за плечё по направлению к дверному проёму, для ускорения поддал пинка под зад.
— Пошёл, быстро, — проговорил эльф на Геранском с ужасным акцентом, а продолжил на эльфийском, — презренный хуман!