Королевство Бараглаф

Глава девятнадцатая ОПАСНОСТЬ

Элхар гнал Кису из портового района, мимо закрытых витрин в торговой части города. Когда они достигли богатых кварталов, улицы снова ожили. Экипажи и кареты развозили богатых на вечеринки; гостиницы и клубы на любой вкус распахивали двери перед посетителями; в театре вот-вот должно было начаться вечернее представление. Киса разглядывала толпу, гадая, придет ли кто-нибудь ей на помощь, если она сейчас закатит сцену. Будто прочитав ее мысли, Элхар покрепче сжал ее руку. Она застонала от боли.

— Пожалуйста, — заплакала она. — Вы делаете мне больно.

— Это предупреждение. Если начнешь выкрутасы, я сломаю тебе руку.

— Выкрутасы? — невинно спросила она. — Вы же ведете меня повидаться с Филином. Вы так добры ко мне. С чего это мне начинать выкрутасы?

Элхар злобно усмехнулся.

— Ты зря тратишь свои силы, пытаясь разжалобить меня, Киса. Я уже давно продал свое сердце мяснику.

— Ну, что ж, надеюсь, вам дали за него хорошую цену!

Он рассмеялся, но смех был горьким.

— Да не особенно. Скажи мне, Киса, а кто для тебя Филин в действительности?

— Он мой друг, вы знаете, что это значит. Мы раньше вместе просили милостыню, до того, как он исчез.

— А Норка тоже с вами просила милостыню?

— Норка — вор, — автоматически ответила Киса; потом ее одолели сомнения. — А откуда вы знаете Норку?

— Я ее не знаю, но Филин говорил о ней, и о Мышке, Хорьке, Осле, и о тебе, конечно. Мне очень хочется встретиться с вами всеми. Филин так тепло рассказывал о своих друзьях.

Киса постаралась унять дрожь. В манерах телохранителя было что-то угрожающее. Он вдруг резко остановился и, схватив девушку за другую руку, развернул к себе лицом.

— Скажи мне, что тебе известно о смерти Цифы Гитив? — спросил он сквозь зубы, внимательно следя своими холодными глазами за каждым мимолетным выражением ее лица.

— Кого?

— Моей сестры, Цифы Гитив. Ее убили в порту: зарезали. Что ты знаешь об этом?

— Ничего! Ничегошеньки! Никогда не встречалась с вашей сестрой.

— Твоя подружка Норка убила ее.

— Что за чушь! Норка ходит без оружия, — сердце у Кисы снова забилось. Разговор был как кошмарная игра в хассе: слишком высокая ставка и ни малейшего понятия даже о том, как двигать фигуры.

— Но у нее есть друзья, у которых есть оружие, — продолжал напирать он, — так?

— Не знаю, — осторожно ответила Киса. — Но, может быть, я не всех ее друзей видела.

Он потащил ее дальше. Киса совсем запыхалась, но вот они, наконец, остановились у маленькой калитки в каменной стене позади роскошного здания. Элхар провел ее через темный сад к скромной двери — входу для слуг, как поняла Киса. На его стук дверь открыл человек в серо-зеленой ливрее.

— Где Щенок? — спросил Элхар.

— Все еще во Дворце. — Он кивнул в сторону Кисы, и в его ухе сверкнула серебряная серьга. — Это Мышка?

— Киса, — сообщил ему Элхар. — Найди ей местечко поудобнее, а я пойду доложу.

— Где Филин? Когда я смогу его увидеть? — спросила Киса, пуская в ход все свое обаяние.

Элхар приподнял бровь.

— Ты, конечно же, умнее, чем хочешь казаться, Киса.

— Но вы же сказали…

— Прекрати. А то я выйду из себя. — Он грубо толкнул ее в руки другому. — Варин, позаботься о ней. — И вышел.

— Он обещал… — заскулила Киса, а потом расплакалась.

Совершенно этим не тронутый, слуга проводил Кису вверх по лестнице в маленькую комнату.

— Ты голодна?

Она кивнула. Он вышел и запер дверь. Когда шаги затихли, Киса кинулась к единственному окну: зарешечено. Она схватилась за прутья, попробовала расшатать, но они держались крепко. Она прижалась лбом к рукам, все еще сжимавшим решетку, и заплакала по-настоящему, от страха и отчаяния. Она все еще стояла там, когда Варин вернулся с подносом. Ни слова не говоря, он расставил тарелки с едой на маленьком столике и ушел. Но Киса, как всегда голодная, еще не скоро смогла заставить себя притронуться к еде.

Когда Элхар прибыл в апартаменты Гитивов, он с удивлением обнаружил, что там полно придворных. Миледи проводила один из своих импровизированных приемов. Элхар внимательно изучал разодетую толпу. Филин в серебристо-зеленой ливрее Дома Гитивов напряженно стоял между Цитанеком и Минцерой. Миледи в изысканном наряде из золотого шелка и жемчуга болтала с Премьер-министром Зарехафом. Элхар заметил и других влиятельных лиц: Ридев Ажер, Епископ Анакер из Храма Повелителя Коней, Леди Милаж Амбер, Командор Королевской гвардии Бенек, молодой Энжан Мебхар, который, казалось, чувствовал бы себя гораздо спокойнее со стадом коров, Имлах Глахир, как всегда подлизывающийся к Ажеру. Прищурив глаза, Элхар попытался определить, кого же нет. Нет Венихара Гобез-Ихава, нет Ученого Короля, нет его ведьмы, нет никого из других Храмов, ни от Ветровеи (что его не удивило), ни от Храма Темной Дамы (а вот это уже странно); не было представителей от Домов Кигафов, Денихаров и Итандов. Наблюдая за всем этим, он заметил, как Ридев аккуратно отделался от Лорда Советника Глахира и подошел к Филину. Элхар подобрался поближе, чтобы подслушать.

— А, Филин, — начал Ридев. Он легко, как пером, провел рукой по его красной щеке. — Да ты собираешь синяки. Ты что — ммм — слишком капризный?

— Наверное, благороднейший Лорд Ажер, — ответил мальчик, рассматривая свои ноги.

Лорд Советник провел пальцем по скуле Филина, потом поднял его подбородок.

— Ридев, — настойчиво сказал он, тон его изменился — в нем появилось что-то недосказанное.

Филин застыл. Он хотел вырваться, но Цитанек остановил его, положив руку на спину. Филин вглядывался в непроницаемые глаза Ридева. Мальчик заметил, как в другом конце комнаты Миледи и ее спутник очень пристально наблюдали за Ридевом.

Филин облизнул губы.

— Кто этот человек рядом с Миледи, Ридев? И почему вы играете для него?

Тот от удивления поднял брови, потом улыбнулся.

— А ты красивый и умный. А Исива догадывается? Это Премьер-министр, мой дядя Зарехаф. Но ты уверен, что я притворяюсь? — Он отпустил подбородок Филина, погладил его по волосам и, послав ему воздушный поцелуй, растворился в толпе. Филин встревоженно наблюдал за ним, потом повернулся к Цитанеку.

— Что все это значит? — спросил Филин Молодого Лорда.

— Ублюдок, — сглотнул Цитанек и, смягчив свой тон, добавил: — Он всего лишь играет в свои игры, Филин, не обращай внимания.

— Ты ему нравишься, — вкрадчиво сказала Минцера.

— Нравлюсь? — задохнулся Филин. — С ним я себя чувствую, как рыба рядом с очень голодной цаплей, Цитанек, нам очень нужно здесь оставаться? Может, можно уйти подальше от всех этих придворных.

И тут Цитанек заметил Элхара, который выразительно покачал головой. Молодой Лорд вздохнул.

— Нет, Филин, извини.

— Было бы невежливо уйти сейчас, — добавила Минцера, — тем более, что к тебе направляется Премьер-министр.

— О нет, — простонал Филин.

— Смелее, — шепнул Цитанек.

В этот момент Элхар поймал взгляд Миледи, и она кивком подозвала его к себе. Он пробрался сквозь толпу к ней.

— Мой верный Элхар. Тебя просто распирает от новостей.

— Дедемар прислал очень странное сообщение в «Звезду и секстант». Оно передано кодом хассе и очень двусмысленно. Похоже, из-за войны Гильдии он не может выбраться из Трущоб. Он передал сообщение с маленькой девочкой из трущобных — Кисой. Я оставил ее с Варином, думал, вы захотите допросить ее.

— А, хорошо. Что-нибудь еще?

— Миледи, я знаю, вы считаете меня одержимым этим, но вы ведь наблюдали за Филином и Ридевом.

— Да. Ты был достаточно близко и подслушал?

Он кивнул.

— Филин обвинил Ридева в том, что он играет для Зарехафа. — Видя ее удивление, он осмелел. — Миледи, он, черт возьми, слишком проницательный, чтобы мы считали его невинным ребенком. Интриги у него в крови. Ридев это видит. «Красивый», сказал он, «и умный». Миледи, пожалуйста, он опасен, а я отвечаю за вашу безопасность. Избавьтесь от него.

— Избавиться от него? — Ее звенящий смех переливался, как свет в гранях хрусталя. — Не смеши меня. Я заплатила за него десять империалов, он и должен быть хорош.

Элхар поклонился.

— А как быть с девчонкой?

— Я зайду, когда разойдутся гости. А теперь иди спасай Филина от этого удава Зарехафа, пока он не проглотил его целиком.

Как оказалось, Филина и не надо было спасать. Премьер-министр с очень задумчивым видом отошел от него прежде, чем телохранитель успел подойти поближе и подслушать, о чем они говорили. Цитанек и Минцера пытались скрыть свое веселье, а Филин выглядел растерянным. Пока Элхар исподтишка наблюдал за ним, лицо мальчика сначала стало отсутствующим, а потом исказилось от боли. Когда Филин повернулся к Цитанеку, он был белым от страха.

— Нет, о нет, — обезумев, захныкал Филин.

Цитанек бережно встряхнул его.

— Держись, Филин, все в порядке.

Филин сосредоточился на лице друга.

— Нет, не в порядке, — произнес он отчетливо, но со странной отстраненностью. — Киса в беде.

— Не здесь! — настойчиво прошептал Цитанек.

— Нет, — согласился Филин. — Не здесь. В комнате с решеткой на окне. И там мужчина в зелено-серебряной ливрее. Зеленой, — повторил он, глядя на собственный рукав. — О, господи!

Элхар решительно и крепко схватил Филина и Цитанека за локти.

— Давайте пойдем в какое-нибудь уединенное место, — предложил он ледяным тоном, взглядом показывая Минцере, чтобы она тоже шла с ними, — и немного поболтаем. — Его глаза горели диким азартом. — О Кисе и о том, откуда ты все это узнаешь.

Филин испуганно уставился на ужасное лицо Элхара. В глазах сгустилась темнота. Воздух не проходил в легкие. На него нахлынула мертвящая волна и унесла с собой сознание.

В Храме Ветровеи Арра и Кериден сидели друг против друга за маленьким столиком. Открытые ладони Керидена лежали на ладонях Арры, а между ними на серебряной подставке лежал бледно-голубой кристалл. Они несколько часов обсуждали теорию ментальной работы и магии, прежде чем решились на этот эксперимент с волшебным камнем. Они надеялись, что вместе у них хватит сил призвать Филина и удержать его нетренированный разум.

Они даже дышали в унисон. Сейчас дыхание было ровное, глубокое, по мере того, как росла их концентрация. Затем их сознания соприкоснулись. У Арры на лбу выступил пот. Сила жреца Ветровеи мерцала, как угли, которые только и ждут порыва ветра, чтобы разгореться в большое пламя. Арра приоткрыла свой разум, погруженный в транс, чтобы услышать шепот мальчика. Было уже довольно поздно. Если им повезет, то он уже будет спать и будет довольно восприимчив к их бережному прикосновению.

Внезапно обоих, будто штормовой волной, накрыл ужас. Руки Арры напряглись, и Кериден сжал их в ответ. Что-то было не так: Филин в отчаянии, паникует, и Арра почувствовала, что ее смывает, будто сильным потоком. Она бы закричала, но с ней был Кериден, сильный, уверенный. У них в головах зазвучала музыка, даря устойчивость и безопасность. Потом жрец извлек из их объединенной памяти спокойствие и темноту и обернул ими измученного Филина.

Яркий дар предвидения мальчика сиял, словно серебро на солнце. Арра дотронулась до него, почувствовала его ужас и потребность в защите. Место из сна, — внушала она ему. — Гавань спокойствия.

И у него получилось: он построил шаткое убежище, как она учила его.

— Арра! Арра! Помоги мне.

— Помогу. Уже помогаю. Что случилось?

— Они поймали Кису, и Элхар знает, что я это знаю. Но я не должен был знать. Я не знаю, откуда это знаю. Он собирается убить меня!

Потом что-то прервало их контакт. Арру и Керидена выбросило из транса, словно обломки корабля на берег. Они смотрели друг на друга, тяжело дыша. Оба были очень бледные.

— Он умер? — спросил Кериден.

— Я думаю, мы бы почувствовали это, — ответила она.

— Что будем делать? Попробуем еще раз?

Зрение Арры затуманилось видением будущего: Элхар с ножом, девочка Киса и Филин, напуганный и беспомощный.

— Попозже, — сказала она дрожащим от ужаса голосом. — Мы ему понадобимся.