Корабль Сити

ХОТИТЕ КАЙФОВАТЬ? ПОПРОБУЙТЕ НАШ СИТИ КОКТЕЙЛЬ!

Он с хитрой ухмылкой взглянул на Карен. Он-то знал, что это была всего лишь двойная доза синтетического алкоголя. Он знал, что это не для нее, как и пьянящая настоящая энергия сити, в которой так нуждались истощенные планеты.

Официант принес истрепанное меню, и Рик уловил взгляд Карен на заляпанный жиром передник добродушного венерианца. Хотя она не проронила ни слова, он чувствовал ее брезгливость к этому не слишком чистому заведению, пропитанному запахами пива, лука и подгоревшего масла, гудящему грубыми голосами стивидоров, спорящих у стойки бара.

— Извините меня, Карен, — выпалил он в неожиданном порыве. — Это дешевое место не для вас, я не должен был приводить вас сюда. — Он сглотнул и забормотал. — Я просто думал, что все это бесполезно, потому что мы из разных миров. Я просто житель планеты, а вы родились в рубашке Интерпланет.

— Прекратите! — Ее ноздри раздувались в гневе, белоснежная кожа на скулах порозовела. — Вы намеренны все поставить с ног на голову? Мы не так уж далеки. Ваша мать родом из богатой семьи Интерпланет, а я, между прочим, живу на заработанные мной деньги.

— Да, я знаю, — в его улыбке была легкая насмешка. — Вы помощник начальника отделения — всего лишь потому что вы племянница Верховного Комиссара.

— Считаю до десяти. — Она сделала паузу и зашептала своим глубоким гортанным голосом. — Вам придется признать, что я хороший помощник управляющего — я могла бы руководить всем отделением не хуже, чем Викерс. И я здесь не потому, что мне суждено было родиться на какой-то планетке типа Обании. Я здесь потому, что хочу этого.

Ее горящие глаза потемнели почти до черноты. Рик подумал, что волнение очень идет ей, но решил промолчать.

— Я могла бы остаться дома в Солнечном городе, — продолжала она. — У меня достаточно собственных средств, и могла бы увеличить свое состояние в браке. Но меня не привлекают роскошные приемы. Я не хочу стать игрушкой в руках какого-то баловня миллионера. И если вы считаете, что пограничный город не для женщин, вы просто ничего в этом не понимаете. Женщины здесь имеют больше свободы, чем дома — и я не такая уж белоручка. Я много работаю, чтобы пробиться в жизни. И мне здесь нравится. Мне нравятся эти люди — даже их грубая речь. Она кивнула в сторону грузчиков у бара. — И не надо язвить по поводу дяди Остина.

— Я и не думал, что вы все это так воспринимаете, — смирился Рик. — Так именно это мне не должно было понравиться.

— О, нет, — она серьезно улыбнулась, гнев ушел. — Я хотела сказать вам и это, но не собиралась ссориться с вами. Но есть кое-что другое, по-серьезнее, но это может подождать до окончания обеда.

Принесли фирменное блюдо — небесное. Каждая порция стоила восемь долларов. На десерт мутное кофе за доллар. Рик не удержался от мысли, что эти высокие цены едва покрывали налоги, выплачиваемые Интерпланет и другим владельцам Мандата, чья грабительская политика ставила жителей планет в зависимость от дорогих импортируемых продуктов. Вслух он ничего не сказал, он не хотел снова затевать ссору. Когда обед был завершен, Карен с мрачным видом оттолкнула тарелку и перегнулась через столик так решительно, что Рика кольнуло тревожное предчувствие.

— Ну? — Он пытался изобразить улыбку. — Что плохого?

— Пол сказал, что вы хотите уйти из компании.

— Да. — Его большая загорелая рука неуклюже вертела стакан с водой, то и дело проливая жидкость на скатерть. — А почему бы нет?

— Не глупите, Рик. У интерпланет есть глаза. Мы знаем, что ваш отец и его напарник занимаются незаконными сити исследованиями. Как я понимаю, вы намерены вернуться домой, чтобы помогать им. Но разве вы не понимаете, насколько это глупо?

Рик помешал остывший кофе и поднял на нее печальные глаза. Глаза девушки были серьезными, но волнующий огонь рыжих волос заставлял его забыть, ее старый гордый мир так недостижим для него.

— Рик, вы не можете покинуть Интерпланет. И вы должны убедить отца отказаться от этих безумных экспериментов. Он погибнет или попадет в неприятность. Я встречалась с ним, когда он приходил к нам подписать бумаги. И его напарник — как его? Такой уродливый смешной коротышка, который может узнавать время без часов?

— Роб Мак-Джи, — подсказал Рик. — Настоящий астерит. У него врожденное чувство времени и пространства.

— Ну, в общем, они мне оба очень понравились, — настойчиво произнесла Карен. — Они настоящие первопроходцы. Но боюсь, они не осознают всю опасность сити — я говорю о политической и юридической опасности. Не могу видеть, как они откровенно напрашиваются на неприятности. Остановите их, Рик!

— И заставьте работать на Интерпланет? — продолжил он горькой усмешкой. — Чтобы разрабатывать сити-бомбу для вашего друга Андерса? Чтобы он мог разнести в щепки старый безумный мир, до того, как кому-то удастся создать новую жизнь на стационарной сити основе? Этого вы хотите?

Он уловил едва различимый вздох. Лицо Карен побледнело, полные губы сжались. В глазах внезапно заблестели слезы. Он ждал взрыва, но она молчала. Время тянулось бесконечно для Рика. Наконец, она ответила приглушенным почти умоляющим голосом.

— Не говорите, так, Рик. Сити война никому не нужна. И меньше всего Интерпланет, потому что у нас есть что терять. Да, Пол занимается военными вопросами военного использования сити, но только потому что стало известно, что юпитерианцы, марсиане и даже венерианцы усиленно разрабатывают сити оружие.

— Главным образом, потому, что Андерс усиленно разрабатывает свои военные проекты.

— Хорошо, Рик, — с нескрываемым сожалением кивнула она. — Я предполагала, что вы не поймете меня. К сожалению, я не понимаю вас. Но Пол говорит, что энергия сити это очередная безумная затея. И я верю ему. Так что давайте больше не ссориться по этому поводу. Пожалуйста!

Ему потребовалось мгновение, чтобы перевести дыхание и вновь заговорить. Он так хотел, чтобы она увидела все его глазами. Мощный реактор, размещенный на какой-то далекой планете типа Фридонии, его сити механизмы надежно покоятся на защитных подставках. Получаемая энергия передается на все планеты, подобно реке жизни. Пустыни Земли зазеленеют, орошаемые накачиваемой водой станут плодородными нивами, способными накормить миллионы голодающих. Повсюду вырастут великолепные города, даже на ныне мертвых и безвоздушных планетоидах. Неистощимое изобилие, бесконечная свобода, бесценная власть энергии. Совершенно новый величественный мир — но ей никогда не понять эту радость, потому что тогда придет конец ее собственному миру.

— Наверное, вы правы, — печально сказал он. — Наверное, действительно разговоры бесполезны.

Они молча вернулись к зданию Интерпланет и довольно натянуто попрощались. Весь оставшийся день он провел за составлением заключительного отчета для Андерса, обобщая все, что уже общеизвестно об интенсивности и частоте гамма-излучения разных элементов сити. Регистрируя эти данные, он пришел в глубокое уныние, настолько бесспорным был смертоносный эффект сити оружия. В пять часов он закрыл кабинет и пошел побродить по окраинам города в надежде найти решение своей проблемы.

Бесплодная пустыня протягивала к нему острые зубья камней, которые, казалось, наклонялись вперед, когда он приближался к ним. Но это было действие парагравитационной установки, вмонтированной в основание горы, потому что естественная гравитация Палласа была слишком слаба, чтобы удерживать вокруг себя атмосферу. При изменении направления этой притягивающей силы, вся звездная пустыня казалась перевернутой. Он взобрался на изрезанную поверхность вставшего на дыбы мира.

Одинокий, потерявшийся гигант, он брел вперед, пока город не стал блестящей пуговкой из стекла и металла, затерянной на далекой перевернутой земле. Он вышел за пределы поля, удерживающего воздух, и почувствовал одышку. Он остановился, перевел дыхание. Вцепившись обеими руками в опрокидывающуюся скалу, он вглядывался на загадочную черноту открытого космоса. Казалось, что если он упадет, он пролетит мимо Палласа и нырнет в вечную и бесконечную непознаваемую пропасть солнц, похожих на осколки бриллиантов, галактик, кружащих как снежинки в бешеном черном вихре всепоглощающей пустоты.

Он вздрогнул, руки инстинктивно сжали холодный уступ камня. И все же ему нравилось ощущение всеобъемлющей бесконечности — именно за этим он поднялся сюда. Это тоже было частью его души. В детстве еще он полюбил эту темную угрозу и сверкающую надежду дикой границы космического пространства, и сейчас это ощущение вновь пробудило в нем зов космоса, рожденный вместе с ним самим и заглушающий все другие желания и стремления.

Долгое время провел он там, судорожно вцепившись в скалу, с трудом втягивая разреженный холодный воздух. Все сомнения исчезли, утонули в ясном космическом море. Это был его мир — и здесь не было жадных никчемных авантюристов Мандата. Даже неприкосновенная красота Карен Худ казалась не такой ранящей с этой высоты.

И вдруг его осенило. В прошлом остались коварные замыслы Интерпланет. Он возвращается домой, к своим. Насколько в его силах он будет помогать отцу и Робу Мак-Джи в их отчаянных экспериментах на Фридонии. Наверное, неудачи будут преследовать их, но он все равно будет идти к своей цели. Если ему когда-нибудь удастся создать предохранительную подставку, на нем будет построен новый мир будущего. Если нет, то по крайней мере, мир Карен Худ не будет разрушен сити бомбой, сконструированной с его помощью.

Он перевел дыхание и расслабил занемевшие пальцы, чтобы начать спускаться. Внезапно где-то на юге вспыхнул яркий голубой свет. Рик сразу же отвернулся и юркнул в тень расселины, но даже отраженный от поверхности скал, затмил яркие звезды. Глазам стало невыносимо больно. Свечение было ярче, чем солнце, настолько ярче, что Рику пришлось закрыть лицо и прижаться к скале.

Это Фридония? Он содрогнулся от страха при мысли о планах отца на этой планете. Неужели отец и Роб Мак-Джи возобновили свои рискованные эксперименты и взорвали тот подвешенный в магнитном поле слиток сити железа?

Нет, не может быть. Зарево, отраженное поверхностью скал, было слишком сильным для этого. Рику слишком долго пришлось пережидать его в своем укрытии. Это должно было быть что-то гораздо более массивное, чем слиток. Где-то размером с планетоид, который отец и Мак-Джи увели от столкновения с Фридонией.

Но что могло попасть в него? Мак-Джи точно рассчитал новую орбиту, чтобы не допустить столкновения с кораблями и другими земными объектами. А Мак-Джи никогда не ошибался в том, что он знал. Кроме того, планетоид был под контролем Сити Патруля, который с момента изменения орбиты постоянно проверял ее безопасность. Не могли они просмотреть такой большой объект.

А пламя все бушевало. Что же это? Рождение новой звезды? Взрыв на расстоянии долгих световых лет, который затмил солнце? Он перебирал в голове все возможные и невозможные варианты, не переставая думать о том, как долго может он находиться под действием этих пронизывающих лучей, сколько потребуется им времени, чтобы истребить все живое. Вдруг свет погас.

Какое-то время он еще ничего не видел. Затем засветилась пуговка города где-то далеко внизу, вверху заблестели звезды. Но на юге он не увидел новой звезды. Не убыло и угасающего красноватого свечения. Ничего. Резкое и полное исчезновение страшного пламени взволновало Рика больше, чем внезапность вспышки.

Он опять содрогнулся. Вечная космическая ночь дотронулась до него своим ярким грозным пальцем. Но он не ощутил страха. Это было скорее потрясение и возбужденное любопытство. В зловещей темноте, там, где вспыхнул и погас свет, таилась опасность — и вместе с тем манящая надежда.

Его пальцы скользнули по гладкой поверхности камня. Его внезапно замутило, и он прижался к холодной скале. Он долго задерживал дыхание, и углекислый газ при низком давлении не задерживался в легких достаточно долго, чтобы стимулировать инстинктивное дыхание. Он делал слабые попытки вдохнуть кислорода, чтобы добраться до города, опрокидывающего на него свои железные башни.