История Камня

万 ШЕСТНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Нет смысла подробно расписывать все, что я думал об Утренней Печали, но в ту ночь я проснулся около полуночи и пролежал несколько часов, думая о том дня, когда она выздоровеет и Мастер Ли возьмет ее себе в жены. С задней стороны дома Мингов находится большой сарай. Теперь, когда прадедушка умер, он им не нужен. Можно его купить, укрепить, надстроить, короче, сделать из него хибарку с несколькими комнатами, для меня и для гостей — я с большим удовольствием поработал бы над домиком, и, представляя себе каждую деталь, я опять уснул.

Прежде чем отправиться за яблоками, мы остановились в Зале Единорогов, печальном комментарии к претензиям на мировую славу. Гордые сановники Династии Хань украсили все стены зала своими портретами и думали, что им будут поклоняться вечно, но сейчас Зал Единорогов лежит в развалинах, повсюду репей и чертополох. Столетия никто не чинил крышу, и дождь заливал зал. Народ растащил на дрова двери и пол, и портреты остались только потому, что на них никто не позарился.

Портрет Императора У-Ди остался невредимым, но даже льстивый придворный художник изобразил его похожим скорее на быка, чем на человека. Портрет Смеющего Принца очень походил на портрет, висевший в поместье, и там и здесь странные глаза глядели неизвестно куда. Однако Мастера Ли интересовал не принц. Он пристально разглядывал жену принца, Тоу Ван.

— Один мой друг — умерший шестьдесят лет назад — как-то рассказал мне интересную историю о Тоу Ван, — сказал Мастер Ли. — По его словам она была единственным аристократом, носившим заколку для волос с обыкновенным камнем на конце, как у крестьян, хотя во всех остальных отношениях она была классическим образцом расточительницы.

Юная дама, глядевшая с портрета, поражала надменной красотой, хотя я бы не сказал, сколько здесь было лести художника, а сколько жизненной правды. Волосы держались простой длинной застежкой, конец которой был отчетливо виден. Мастер Ли разглядывал его, чуть ли не сунув нос в картину.

— Да, вот что он имел в виду, — пробормотал он. — Бык, помнишь слова Сыма Цяня? Второй удар топора отколол от камня маленькую пластину, и, похоже, именно она украшает конец заколки жены Смеющего Принца. Напомни мне, чтобы я спросил ее об этом.

Мы изумленно посмотрели на него, но он больше он не сказал ни одного слова.

Когда дело касалось Утренней Печали, Лунный Мальчик не отвлекался ни на что. Он не убегал в поисках хорошеньких мальчиков, и мы двигались достаточно быстро. Через несколько дней мы остановились на гребне холма и увидели впереди крышу простого храма, который, как сказал Мастер Ли, и был нашей целью.

— Храм Лиу Линя, — сказал он. — Кто-нибудь слышал о нем?

Мы сказали, что нет.

— Мы скакали группой, но Линь был на много ли впереди нас, — сказал Мастер Ли, улыбаясь воспоминаниям молодости. — Я как сейчас вижу его тележку, запряженную двумя оленями, за ней шли двое слуг. Один нес вино, которое должно было убить Лиу Линя, а второй — заступ, чтобы закопать его прямо на месте смерти — как и положено по Конфуцианскому церемониалу. Когда я подъехал и позвал его, он приветствовал меня, раздевшись догола, и я еще успел услышать его крик, "Место моего обитания — Вселенная, а моя единственная одежда — мой дом. Почему ты хочешь войти в мои штаны?"

Мастер Ли указал на храм. — Линь решил, что люди слышат только ложь, основал Храм Иллюзий и распорядился, чтоб даже после его смерти в нем шли службы. Лунный Мальчик, может ли иллюзия убивать людей?

Лунный Мальчик пожал плечами. — Мой учитель, Лин Це-нин однажды оглушил бандита, уверив его, что в соседней комнате ревут два громадных дракона. На самом деле там не было ни одного. Звук был настолько слаб, что даже воробей бы не испугался, но бандит оглох, навсегда.

— Бык?

— Бабушка Хо однажды рассердилась на своего приемного сына, — сказал я. — Она ввела его в подобие транса, и сказала, что он упал с лестницы и сломал левую ногу. Когда он проснулся, то только посмеялся над ней, но через день его нога посинела, стала распухать, он охромел и несколько недель не мог ходить.

— Великолепно, — сказал Мастер Ли. — Мои юные друзья, я должен кое-что вам рассказать. Много лет назад я гулял и увидел Бомбейское колючее яблоко. Но я давно забыл, где это было. Кроме того мне нужно посмотреть совершенно свежим взглядом на то, что видел раньше или о чем догадывался, но не полностью понял. Короче говоря мне нужно отправиться в путешествие по собственному сознанию, и я возьму вас с собой. Нет ничего более опасного, чем внутренние путешествия. Если ваше сознание говорит вам, что копье направлено прямо вам в сердце, имеет ли значение, настоящее это копье или воображаемое?

Я обдумал его мысль. — Мне кажется, что я умру в любом случае, — сказал я и Лунный Мальчик кивнул, соглашаясь со мной.

— Не забывайте об этом, — мрачно сказал Мастер Ли. — Храм Иллюзий — шедевр Лиу Линя, множество людей приезжало сюда в карете, а уезжало в гробу.

Утешив нас таким образом, он спустился с холма. Храм оказался маленьким и почти пустым, из небольшого дворика мы вошли в маленькую комнату, где за письменным столом сидел настоятель и читал свиток. Мы вошли, но он даже не посмотрел на нас. Несколько монет скользнули по столу. — Один, — сказал Мастер Ли. Потом добавил еще кучку. — Два. — Еще небольшая кучка. — Три. — Настоятель по-прежнему не поднимал взгляда от свитка, но зазвенел колокольчик, вошел другой монах и привел нас в маленькую комнату, на полу которой лежал ряд циновок, а на стене висела единственная табличка.

Я был, скорее, разочарован. Я ожидал мистической музыки, дыма от благовоний и прочего мумбо-юмбо, но, судя по всему, иллюзия Лиу Линь не нуждалась ни в каких украшениях. Текст на табличке был написан простыми иероглифами, и я с интересом прочел его.

Сон Бабочки

Чуан Цу[46] как-то сказал:

"Однажды я спал и видел себя бабочкой, плавающей в воздухе, как лепесток розы, и я был счастлив, что не знаю, кто я такой. Потом я проснулся, и, откровенно говоря, заставил себя стать Чуан Цу. И я спросил себя: это Чуан Цу снилось, что он стал бабочкой, или бабочке приснилось, что она Чуан Цу? Конечно, если вы поместите рядом Чуан Цу и бабочку, то увидите различие, но разве любая материальная форма не является иллюзией?"

Появился молчаливый настоятель с тремя стаканами вина и тремя маленькими чашками, и жестом показал, что мы должны это съесть и выпить.

Мастер Ли в видим знатока съел то, что было в его чашке. — Я не знаю, что они кладут в вино, но в чашке Ухо Дьявола — один из самых сильных галлюциногенных грибов, — невозмутимо заметил он. Потом повернулся и указал на табличку.

— Как-то раз Чуан Цу съел Ухо Дьявола. А потом ему приснилось, что он нашел решение всех проблем человечества и записал его. Проснувшись, он жадно схватил листок бумаги и прочел следующие слова: "Погонщик Овец женился на бамбуке, который никак не мог вырости в высоту, и родил траву Зеленый Мир. Трава Зеленый Мир родила леопардов, леопарды — лошадей, а лошади — людей. Через какое-то время люди вернулись к Погонщику Овец. Все всегда возвращается на круги своя, не правда ли?"

Я прожевал свои грибы, Лунный Мальчик свои, мы легли на свои тюфяки, я положил одну руку на голову, вторую вытянул вдоль тела и ждал, когда руки сами по себе разлетятся в сторону или, наоборот, хлопнуться друг о друга. Ничего не случилось, я немного расслабился и задышал полегче. Вернулся молчаливый настоятель, жестом приказал нам встать и повел за собой. Мы прошли через дверь и вышли в сад. И тут я, не веря собственным глазам, уставился на тени.

Судя по солнцу был, самое малое, двойной час лошади. Но в храм мы вошли ранним утром. Четыре часа исчезли. Что же с ними случилось? Корова языком слизнула? Мастер Ли, однако, ничему не удивлялся. Он подошел к небольшому круглому бассейну с прозрачной водой в центре сада, на его лице сияла счастливая улыбка. Когда я подошел поближе, то увидел на дне что-то белое, и сообразил, что нам скалится человеческий череп.

— Линг, старый друг! Великолепно выглядишь, — сказал Мастер Ли.

Я и Лунный Мальчик едва не упали. В воздухе не было ни ветерка, но высокие тростники в задней части бассейна задвигались: некоторые согнулись, другие изобразили арку, третьи сложились напополам или вытянулись — и нарисовали иероглифы: тростники писали в воздухе.

— Ли Као, ты родился, чтобы повесить!

— Ты имеешь в виду "быть повешенным"? — нежно спросил Мастер Ли.

— Я имею в виду висилицу!

Тростник начал двигаться так быстро, что я уже не успевал читать все подряд, но позже я выяснил, что Лиу Линь говорил, будто изъян в характере Мастера Ли нельзя объяснить только отвратительным воспитанием, и в предыдущей жизни Мастер Ли был гиеной, скорпионом или даже Идиотом-Правителем Южного Ци. Особенно оживились тростники, когда начали перечислять события из жизни этого правителя.

— …и отрезали им руки и ноги.

— Нет, я не был Идиотом-Правителем Южного Ци, — задумчиво сказал Мастер Ли. — Иначе я бы отрезал им носы.

— … сжег и пепел в землю!

— Если ты должен что-то делать, выполняй свою работу до конца, — сказал Мастер Ли.

— … каждого человека, включая женщин и детей.

— Расточительство. Некоторые из девушек могут оказаться красавицами. Линг, дружище, ты же знаешь, я не люблю критиковать, но мудро ли ты поступил, окружив себя водой и только водой? — спросил Мастер Ли.

Он вытащил из кармана фляжку с вином и выплеснул половину в бассейн. Лунный Мальчик и я схватились друг за друга, чтобы не упасть. Темное пятно от вина превратилось в водоворот, воронка вытянулась вниз, прямо к скалящемуся рту черепа. Внезапно все тростники успокоились. Потом один задвигался.

— Барп.

— Это вино из твоего времени, — сказал Мастер Ли. — Оно называется Роса Горы Хайнин. Как оно тебе?

Тростники опять задвигались. — Хайнин? Эти неотесанные увальни делают такое замечательное вино? Я всегда думал, что у навозных жуков больше таланта, чем у них. Кстати, о жуках. Толстопузый уже упился до смерти?

— Нет, но он делает все, что в его силах, — ответил Мастер Ли. — Я рассказал его домовладельцам, что у него совершенно особая печень, сделанная из кристаллизовавшегося графита, но они все равно выкинули его прочь, опасаясь что однажды ночью он загорится и спалит дом.

Он нацедил еще немного вина в бассейн, и выпил сам. Тростники зашевелились опять.

— А что это за красавчик рядом с тобой? И ярмарочный борец?

— Борец — мой глубокоуважаемый заказчик и нынешний помощник Десятый Бык, — сказал Мастер Ли. — А красавчик — Лунный Мальчик, всемирно знаменитый эксперт по звукам и персиковым задницам.

Мы вышли вперед и поклонились. Тростники задвигались.

— Этот Лунный Мальчик заставил меня захотеть опять обзавестись задницей, но для чего ты приволок двух юных героев к старому шарлатану, лежащему на дне бассейна?

Мастер Ли сделал еще глоток. — Ради одной мелочи. Я хочу, чтобы Лунный Мальчик посмотрел в зеркало, — небрежно ответил он.

Мне показалось, или действительно тростники задвигались намного более осторожно.

— О каком зеркале ты говоришь?

— Есть только одно, в которое стоит смотреть, — ответил Мастер Ли.

— Берегись, Ли Као!

— Другие уже проделали этот путь, — сказал Мастер Ли. — Я даже слышал, что сам император приходил к тебе за пропуском, а он вроде цел и невредим.

Тростники оживились. — Потребовалось вмешательство богов и огромная взятка, чтобы Тан вышел наружу! Ты можешь рассчитывать на покровительство Нефритового Государя? Я могу открыть дверь, но только внутрь, все остальное — ты сам, и, кстати, парни согласны на такое путешествие?

Мастер Ли взглянул на нас. Я поклонился черепу. — Прославленный господин, куда бы ни пошел Мастер Ли, я иду с ним, — сказал я.

— Самый благородный из Мудрецов, речь идет о жизни девушки по имени Утренняя Печаль. Ради нее я готов на все, — сказал Лунный Мальчик.

Какое-то время тростники не шевелились, но потом задвигались, неохотно.

— Значит так тому и быть. Ли Као, передай мою любовь Королеве Фейянь, если увидишь ее — боги, ее дыхание пахло орхидеей! — и поблагодари Ли По за то, что завещал мне шулерские игральные кости.

Вода в бассейне забурлила и начала кружиться, все быстрее и быстрее, концентрические круги устремились к центру, а я, как завороженный, уставился на череп. В пустых глазницах вспыхнул свет, он манил меня к себе, мне показалось, что череп стал расти, с каждой секундой становясь все больше и больше. Белые кости заполнили небо, свет тянул меня к себе, и я с удивлением обнаружил, что иду через огромную пустую глазницу. Мастер Ли и Лунный Мальчик прошли через другую, и мы оказались на каменной полке высоко в горах. Свистел холодный ветер, и где-то далеко крикнул орел.

— Чудесные эффекты, — сказал Мастер Ли.

Мы стояли перед вделанной в камень бронзовой дверью. Мастер Ли толкнул ее, мы вошли, очутились на лестничной площадке и начали спускаться по длинной извилистой лестнице, ведущей прямиком в Ад.[47]