Игра 2059

Глава 1

Пятница 13 июня 2059 г.

Учебная военная часть, малой беспилотной авиации.

Марш-бросок на двадцать пять километров с полной выкладкой… после такого спишь не просто, как убитый, а твоё молодое, слегка недокормленное тело будто погружается в анабиоз, полный ноющий боли и бесконечной усталости. После такого тебя не может разбудить ничто: ни атомный взрыв, ни спички, воткнутые меж пальцев ног и подожженные тупоумными сослуживцами, не сирена побудки, разве что только вопль старшины, но в четыре утра даже у него хватило совести не будить наше отделение после вчерашнего забега. А жуткая боль, пронзившая мозг, воспринималось как часть общей боли и даже в какой-то мере казалось благословенной: с такой болью меня точно положат в больничку, а там-то я уж отосплюсь как следует. Я только свернулся поплотнее калачиком, два раза дёрнул ножкой, тихо подвывая, как пёс, во сне гоняющийся за наглым рыжим котом, укравшим у него сосиску. Боль постепенно отступила, и я ещё глубже рухнул в тёмный сон без сновидений. Мне не снились ни родители, ни трехлитровая банка парного молока, ни грудастая молоденькая медичка, которая обычно в моих снах была весьма приветливой и безотказной, ни шагающие роботы-механоиды, спокойно шествующие вчера с нами на всём пути марш-броска, ни конченые козлы, которые из кабин мехов с улыбками смотрели на то, как мы пыхтим под весом оружия, бронежилета и неподъёмного рюкзака. Лишь столбцы зелёных цифр и букв плыли бесконечной чередой перед глазами, что совершенно не мешало мне оставаться в той коме, в которую я впал, как только объявили отбой. Я рухнул на кровать, как подрубленное дерево и, кажется, даже с таким же хрустом врезавшись головой в спинку кровати, но даже не почувствовав этого заснул ещё во время приземления. Может этот удар и стал причиной боли пронзивший с утра мою голову? Тогда, получается, я приложился очень неслабо, повредив эту часть организма, но сейчас мне было всё равно. Плевать.

Я сплю.

— Музыкант… Санёк, твою мать!

Естественно, я не обратил никакого внимания на некультурного идиота, который пытался разбудить меня в такую рань, но последовавший за этим чувствительный тычок в плечо, заставил меня высказать всё, что я думаю об этом не умном человеке:

— К…х…с…с…с…пшёлнах…х…х…х…р…р…р…

Я попытался перевернулся на другой бок, но чья-то потная ладошка зажала мне рот и ее обладатель быстро зашептал мне на ухо:

— Тихо, тихо, не ори, тут какая-то хрень творится, просто открой глаза и ничего не говори.

Такая побудка настолько отличалась от обыденной, что я, несмотря на усталость, непроизвольно открыл глаза, уставившись в испуганные глаза соседа по койке.

— Зуб, какого чёрта ты творишь? — Хотел было спросить я, однако потная ладошка так никуда не делась, зажимая мне рот с такой силой, будто пытаясь пропихнуть мне мои же зубы вглубь глотки, и внятное предложение превратилось в невнятное мычание.

Увидев, что я проснулся, он этой же рукой повернул мою голову, направляя взгляд вглубь казармы. Сначала со сна я ничего не увидел, но промаргавшись, разглядел действительно странную картину: наши сослуживцы, сгрудившись в самым тёмном углу казармы, переминаясь с ноги на ногу шагали то вперёд, то назад, бились головами и телами о стены или о друг друга, издавая при этом невнятные хлюпающие звуки, отступая от удара на шаг назад, и снова двигаясь вперёд, чтобы в очередной раз глухо удариться о стену не шибко мудрой головой. Конечно, большинство наших сослуживцев не отличалась великим умом, но не до такой же степени… Хотя может быть это розыгрыш? Здесь были распространены всякие идиотские шалости типа приклеенных к полу берцев или свернутых в трубочку тапок, прибитых к подоконнику, но такое… такая инсталляция в этот ряд никак не вписывалась: она не могла бы прийти ни в один из их бедных на извилины мозг.

Тогда что с ними такое со всеми? Не выдержала нервная система после вчерашней запредельной нагрузки? Или вчера во время забега на полосе препятствий в искусственный дым было добавлено какое-то экспериментальное вещество, сорвавшее резьбу в неокрепших юношеских головах? Небывалая магнитная вспышка на солнце? Происки инопланетян? Нет, не может такого быть — это чушь какая-то, какие на хрен вспышки? Но тогда что?

— Ты текст читал? — Опять зашипел мне в ухо Зубров, — наноботы, игра какая-то? Что здесь вообще происходит?

Так как его рука опять никуда не делась, я опять ничего не смог сказать, но в этот раз мой сосед догадался пояснить сам:

— Глаза направо и вверх поверни.

Так. Может я просто сплю, и вся эта хрень мне снится? Не успел я додумать эту мысль, как глаза сами непроизвольно скакнули в указанном направлении и оттуда мгновенно раскрывшись на все поле обозрения метнулся текст, жутко загораживающий весь обзор.

Точно сон, в жизни такого быть не может.

Придя к такому решению, я уже со спокойной душой взялся за чтение:

Прокофьев Александр Семенович

Кодовый номер 7.30.13091976

Позывной (отсутствует). — 2 ко всем показателям.

Раса: человек.

Ранг: 0.

Целостность 98,6%.

Наличие: наноботов — 267.

Расход: стандартный — 1% в сутки.

Улучшения: нет.

Модификации: нет.

Импланты: нет.

Мутации: нет.

Броня: нет.

Вооружение: нет

Стандартный извлекатель получен.

Что за хрень? Какие еще наноботы?

Будто услышав мой немой вопрос, надпись мигнула и изменилась:

Наличие: наноботов — 267единиц. (1 единица — 1000 штук).

Расход: стандартный — 1% в сутки. При ранениях, отравлениях и других повреждениях организма, расход значительно увеличится.

Наноботы стандартные, первого ранга.

Использование:

Воздействие на глазное яблоко, для выведения внутренней информации в письменном виде — 10 единиц.

Связь с информационным центром — 100 единиц. (Внимание, не допускайте уменьшение количества наноботов ниже 100 единиц, для предотвращения потери связи с информационным центром и предотвращения заражения патогеном 30mbi.)

Снижение количества наноботов до 90 единиц — шанс заражения 10%. При 80 единицах — 20% и т.д.

Восстановление организма после травмы головы: примерный срок полного восстановления с данным количеством наноботов — 24 часа 15 минут. Трата стандартных наноботов 2–3 единицы.

Внимание! Внимание! Внимание! У вас есть шесть часов до начала игры. Ищите оружие, броню, средства защиты, еду, воду и убежище. Хотя последнее — это иллюзия, безопасности нет нигде.

До начала игры осталось 00. 27. 58.

— Ну, ты видишь? — Опять зашипел сосед, — или это у меня одного кукуха поехала?

— Подожди, я не дочитал, — пробормотал я, тихо сползая с кровати и прячась за ней от лишившихся управления товарищей по казарме, которые так и продолжили бесполезно биться телами о стены, будто дурные НПС из древних игр.

— Уф… — в этом выдохе Зуброва чувствовалось столько облегчения, что я счел уместным его немного поднапрячь снова:

— Мы оба кукухой поехали, буквы перед глазами видеть стали. А что с этими? — Я кивнул головой на остальных.

— Я поссать пошел, дошел до них еще сонный, уткнулся в спину одному…

— И?

— Что и… и поссал, и посрал сразу, не снимая штанов… ты бы видел их лица. Я бегом назад, на улицу хотел, а тут ты лежишь, в отличие от этих… они ж как зомби, зрачков нет, а глаза…

— А другие? Другие, как ты и я еще есть?

— В казарме нет, хотя я вторые ярусы не смотрел, как тебя увидел, здесь спрятался. Давай свалим отсюда.

— Ага, сейчас, проверю только кое-что…

Я поднялся во весь рост и шагнул к группе своих сослуживцев.

Нет это полная херня какая-то, обычный розыгрыш, хитромудрый конечно, но Зубров, в отличие от остальных, далеко не дурак, он вполне такую хрень мог бы придумать, вон даже себе главную роль загонщика выбрал и думает, что я побегу меж расставленных им флажков. Ну уж нет. Я, стараясь не задумываться о визуальных глюках (это просто от вчерашнего переутомления) резко дёрнул плечом, вырывая руку из железной хватки Зуброва и быстро зашагал к намеченной цели, правда не забыв по пути прихватить табурет: пусть кто-нибудь только попробует заржать надо мной, моментально огребёт табуреткой по своей скалящейся роже. Я подошёл к ближайшему, разворачивая его к себе, и тут же чуть не совершил утренний моцион по посещению санузла, прямо не сходя с места… в штаны. Лицо повернувшегося ко мне, не было лицом обычного человека: бледная кожа, резко обострившиеся черты, будто человек месяц сидел без крошки хлеба, зрачки, превратившиеся в точку, чёрные прожилки кровеносных сосудов вокруг глаз расходящаяся паутиной по всему лицу. И, кажется, у него начали вылезать волосы на голове, клочками опадая на голые плечи.

Я знаю герои многих книг всю жизнь ждали начало Апокалипсиса, готовясь к этому и морально и физически, я же абсолютно точно знал, что всё это полнейшая чушь: людей убьют сами люди и никакого Зомби Апокалипсиса для этого не нужно, мы сами отлично с этим справимся. Однако увиденное серьёзно пошатнуло мою веру в это.

Инфицированный.

Раса: человек.

Ранг: 1.

Целостность 94,6%. (не активирован, не обезврежен).

Наличие: наноботов — 27.

Извлекаемое количество (5–7).

Улучшения: нет.

Модификации: заражен патогеном 30mbi.

Импланты: нет.

Мутации: мёртвоходящий.

Броня: нет.

Вооружение: нет.

Я застыл, как олень при виде фар, проваливаясь в глубину этих ужасающих глаз, пока кто-то сзади не схватил меня и не потащил за собой с такой силой, что я чуть не упал.

Не знаю как я не обделался, когда все остальные тоже начали поворачивать в нашу сторону свои головы, вперив в меня взгляд невидящих глаз, но рефлексы предыдущей жизни взяли своё и я улепётывая изо всех сил, всё-таки умудрился стащить со стула свою форму: выбегать на улицу в одних трусах я был не намерен. Тут же что-то загремело, вываливаясь из кармана брюк. Я обвел пол невидящим взглядом и остановился: на полу лежал здоровенный, стальной, как будто тот которым в видосах о кулинарии шприцуют мясо, шприц с толстенной длинной иглой.

Конечно! Наркота! Кто-то протащил на территорию нашей части неведомую наркоту и использовав её на наших боевых товарищах. Тогда почему не подействовало на нас Зубровым? Или…

Я весь похолодел от ужаса — ещё не подействовало? Или… откуда вообще шприц в моем в кармане? Мне его подкинули, чтобы свалить диверсию на меня?

Я, как сомнамбула, поднял его с пола. Нет слишком чистый и даже защитный колпачок на месте, не похож он на использованный… Дальнейшие размышления были прерваны грубым вмешательством Зуброва, который последним усилием выволок меня на улицу, захлопнув за нашей спиной дверь.

— Сука, твою мать… — тихо прошептал он, облокачиваясь на дверь спиной.

— Нам звездец, — моментально поняв, что наркота тут не причем, согласился с ним я.

— Ага, ты прямо пророк… нам действительно звездец.

Картина, открывшаяся перед нашими глазами, явно показывала, что произошедшее с нашими сослуживцами — это лишь цветочки. Розовое от восходящего солнца небо наполовину было скрыто чёрным дымом, поднимающимся от горящего склада с ГСМ, от ремонтной базы и столовой, которая, треща и гудя разгоралась всё больше с каждой секундой. За треснувшими от жара окнами нашей жральни бродили тёмные человеческие силуэты, не обращая никакого внимания на охвативший их огонь, и такие же силуэты бродили вокруг нас по плацу, спотыкаясь на неровностях, падая поломанными куклами и так же дёргано поднимаясь на ноги и снова бредя куда-то по своим непонятным никому делам. На нас они не обращали внимания, но это мало что значило: если верить прочитанной надписи, через двадцать пять минут начнётся какая-то непонятная Игра и что-то мне подсказывает, что после этого они не останутся такими же равнодушными к нам, как сейчас. Но самое главное было не в этом: далеко на горизонте в том направлении, где располагалась местная АЭС в небо поднимался классический гриб атомного взрыва. Я знаю, что атомная станция — это не бомба, но после всего увиденного я был готов поверить, что именно так и взрывается ядерный реактор. Вид на небо над ближайшим городом закрывала казарма и мне совершенно не хотелось узнавать, не взбухает ли над ним ещё один ядерный гриб: всё-таки город большой: три миллиона жителей, и он вполне мог стать жертвой неизвестного агрессора.

Связь. Нам нужна связь.

— Серый, ты свой телефон случайно прихватить не успел?

Любые устройства, включая переговорные, по закону вживлять в мозг раньше двадцати пяти лет было запрещено, да и не рекомендовалось никому, кроме недееспособных людей, которые могли общаться лишь одним способом — через эти самые вживлённые устройства, поэтому мы пользовались стандартными накладками, крепящимися на любой части головы и транслирующими экран изображения и виртуальные динамики прямо перед лицом и ушами соответственно, но при этом как и их древние прототипы, нуждающиеся в регулярной подзарядке. Мой, как раз сейчас лежал на зарядном устройстве где-то там в казарме.

Вместо ответа Зубров просто повернулся ко мне правой стороной, показывая накладку: круглую тонкую гибкую пластинку, диаметром в два сантиметра, закреплённую за его ухом, только что-то с ней было не так. Я протянул руку, ткнул в неё пальцем и тут же дёрнулся назад, так как та рассыпалась мелким серым пеплом, запорашивая моему товарищу и ухо, и часть плеча.

— Нет связи, — подтвердил мои догадки сосед, ничего нету: ни в интернет выйти не могу, не связаться ни с кем, такое чувство, что как будто всё сдохло. Я показал ему испачканный палец и подтвердил:

— Действительно сдохло, вот все что от твоей связи осталось.

— Так что делать будем?

— То, что нам и сказали: будем искать оружие, броню, еду и, главное, укрытие. Хотя нам, вроде бы, сказали, что безопасных мест нет, но мы начнём с главного. Давай за мной…

Не договорив, я судорожно застегнул последнюю пуговицу на штанах, перехватил так и не выпущенную из рук табуретку и ринулся через плац туда, где около забора сгрудилась небольшая группа военнослужащих. Большинство из них рядовые так и продолжающие щеголять в одних трусах, видимо, непонятная напасть застала их в койках, но был там и дежурный офицер, правда без головного убора, но в остальном при полном параде. Стараясь не думать о том, что за нанесение тяжёлых физических травм офицеру меня могут посадить лет на двадцать, я размахнулся и со всей дури врезал его сбоку по ноге в область колена. Да-да, не по голове, я ещё был не готов к этому, но и так раздавшийся громкий хруст и безмолвное падение одетого в форму тела заставила меня на миг замереть и покрыться ледяным потом, но увидев всё тоже изменённое лицо, я пришёл в себя, двумя ударами перебивая тянущиеся ко мне руки. Сзади меня только тихо охнули, но ввязываться Зубров не стал, лишь странно спокойно спросил:

— Что дальше?

Отвечать я не стал, просто наклонился, наступив на тянущуюся ко мне руку и срывая с упавшего кобуру, искренне поблагодарив бога за то, что она оказалась не пустой.

— Что застыл? Снимай с него одежду.

— Что?

— Что, что, — зло буркнул я, — так и будешь в одних трусах носиться? Если доживём до ночи, будет прохладновато. Или за своим в казарму побежишь?

Зубров с сомнением посмотрел на туго затянутый ремень, удерживающий штаны офицера, на вывернутую в бок ногу и слегка побледнев качнул головой:

— За своим… за своим схожу.

— Подожди, пойдем вместе, я сейчас.

Я отпихнул в стороны тянущийся ко мне руки со сломанными пальцами, быстро обшарил карманы, найдя там два золотых червонца, маленький перочинный нож и пачку магнитных и обычных ключей.

— Давай бегом, время утекает, а нам ещё надо в оружейку успеть. Пошли.

Я на ходу вытащил магазин, убедился, что он полный, снял предохранитель, оттянул затвор. Лучше нечаянно прострелю себе ногу, чем в самый ответственный момент пистолет окажется не в рабочем состоянии. Ещё бы пальнуть хотя бы разок, чтобы удостовериться, что пистолет рабочий, да только патронов одна обойма и каждый из них на особом счету. Я приоткрыл дверь в казарму, просунул внутрь ствол пистолета. Рядом никого не оказалось: наши бывшие сослуживцы так и долбились головами в дальнюю стену, не обращая ни на что внимания.

Ураганом пробежались по казарме схватив вещи Зуброва и выискивая взглядом заряжающиеся накладки. Моя была на месте, но также рассыпалась пеплом, стоило к ней прикоснуться. Мы не стали задерживаться и бросились на улицу, устремляясь к оружейке. Для этого нам пришлось обежать нашу казарму и тут нас ждал первый приятный сюрприз, состоящий из пары почти обнажённых парней. Не то чтобы я заглядывался на представителей своего пола, просто эти, в отличие от остальных, нисколько не походили на ходячих вокруг заражённых. Один из них, тот, что покрепче, долбился плечом в дверь оружейки, второй с идентичной моей табуретке стоял на стрёме, оглядывая ошалевшими глазами творящийся вокруг беспредел. Увидев нас, он сначала вскинул вверх своё оружие, а затем начал хлопать по спине своего напарника привлекая его внимание к нам.

— Это же, как там его, Музыкант вроде и этот Зуб, вы там не ё…нулись, как остальные? — Бессвязно затараторил он, — что за херня вообще творится? Позвонить есть с чего? Надо помощь вызывать, тут вообще какой-то сумасшедший дом. Наш старшой с ума сошёл, стоит бьётся головой о стену, да и остальные не лучше: ходят, как будто им полмозга удалили, да ещё письмена эти, игра какая-то…

— Мы сами ничего не знаем, — на ходу рявкнул я, — зато у меня ключи есть, отойди-ка.

Я подвинул плечом здоровяка, которого, вроде, на гражданке звали Андреем, а здесь он проходил под кличкой Жирдяй, хотя в основном состоял из рельефных мускулов, которые так нравится глупым девчонкам. Жирдяй жадным взглядом упёрся в мой пистолет, но ничего не сказал, только забрал у своего напарника табурет и встал на стрёме. Я начал один за другим прикладывать электронные ключи к датчику, на третьем услышав удовлетворительный гудок, но дверь при этом так и не открылась.

— Что за нах⁈

Ладно, разбираться некогда, вот и пришло время проверить работоспособность пистолета. Я направил его на электронный замок, но тут меня ударили по руке, уводя его в сторону. Оглушительно бабахнуло и из стены здания выбило кусок бетона, полетели искры.

— С ума сошёл? — Проорал толкнувший меня Зубров, — это тебе не фильм, выстрелом из пистолета электронные замки не открываются, испортишь его просто и всё, не видишь, что ли тут ещё отпечаток пальца нужен.

— Пальца? Так, где его взять?..

Ещё не договорив, я понял, где, вот только тащить сюда ограбленного ранее офицера…

— Так, все за мной, бегом, бегом, вашу мать!

Я рванул первый, возвращаясь на плац и выискивая взглядом давешнего офицера. Долго искать не пришлось, во-первых, он был единственный одетый среди всех остальных бродящих по округе, а во-вторых, его сломанная походка сильно отличалась от манеры передвижения остальных инфицированных, всё-таки сломанная нога это вам не шутки.

Мы бросились к нему, но Жирдяй и его напарник остановились метрах в десяти от поломанной фигуры и возмущённо загомонили, отказываясь приближаться к бывшему офицеру. Впрочем, я и сам несколько оторопел от увиденного: пусть страшные, но безразличные лица других заражённых до сих пор хоть и пугали, но стали в какой-то мере привычными. У нашего же покалеченного субъекта лицо изменилось: губы будто ссохлись и исчезли, обнажая пожелтевшие зубы, а в лишённых зрачков глазах начал разгораться не хороший огонь. За его спиной затрещало, и объятая пламенем кухня начала обрушиваться внутрь, а из вылетевший двери выползло охваченная уже натуральным пламенем существо, едва похожее на человека. Оно совершило несколько дёрганных рывков и застыло, продолжая тихо шипеть и дымиться. Напарник Жирдяя взвизгнул и рванул куда-то за казармы, Жирдяй тоже плюнул в нашу сторону и понесся вслед за ним.

— Сами сделаем, отвлеки его, — дёрнул меня за рукав Серый и, отобрав у меня боевую табуретку, рванул в обход шагающего тела.

Как отвлекать я не знал и просто подняв пистолет пошёл к нему, направляя его заражённому прямо в лоб. Видимо, он меня вспомнил: глухо заурчал и пошаркал в мою сторону. Правда долго ему идти не пришлось: Зубров подскочил сзади и огрел его по голове табуретом с такой силой, что та не выдержала и развалилась, лишившись сидушки, зато и заражённый повалился на асфальт с проломленным черепом, едва подавая признаки жизни.

— Хрен с ним, — обречённо буркнул я, — семь бед — один ответ.

Наступил на дрожащую руку ногой, вытащил взятый у этого же офицера перочинный нож и, щёлкнув лезвием, приложил его к указательному пальцу.

— Давай, — приказал я, и Зубров, лишь на миг задумавшись, ударил по лезвию, остатками табуретки. Хрустнуло и, капая кровью, палец покатился по асфальту.

— Молодца, — похвалил я, — никакой ты не Зуб, а настоящий Зубр, привыкай, теперь это твой позывной. Пошли: надо, наконец, уже добраться до арсенала, а то, чую, без нормального оружия нам не выжить.

— Вот, ты, Пророк недоделанный, Нострадамус долбанный, записывай, теперь это твой позывной.