Бастарды

Глава 5. «Большая семерка»

Сергей Вильмонт

Из моего окна на двадцать пятом этаже высотки открывался шикарный вид на широкую реку, разделявшую центр города на два отдельных государства, ровно по середине. Двадцать мостов соединяли острова. По воде в летнюю пору передвигались круглосуточно водные суда: катера, лодки, яхты и промышленные грузовозы.

Сегодня солнце было особенно ярким, слепящим глаза, раздражающим. Я, прищурившись, закрыл жалюзи, чтобы ежесекундно не тереть веки, которые ощутимо горели и слезились. Плохо спал, работы много навалилось в связи с объединением Немии. Законы менялись, уточнялись один за другим, приходилось менять сложившуюся структуру поведения в бизнесе.

В особенности, сложно настроить работу с Хаски, они всегда были чересчур спесивы и горды, что не по их считали ниже своего достоинства идти на уступки. Но я тоже не собирался склонять голову.

Устало читал договор на сорок с лишним листов, один за другим изучая тщательно, каждое слово выверяя. А доверить документ никому другому не посмел бы, слишком важны пункты для всего государства.

- Сергей Андреевич, - женский тонкий голос отрапортовал на весь одинокий кабинет, в котором я располагался за столом. - На встречу пришли.

- Впускайте, - устало выдохнул.

Встал возле своего стола, скрестив руки под грудью, словно в защитном жесте или скорее демонстрируя натянувшийся костюм, четко удовлетворявший фигуре. Каштановые волосы покрылись легкой сединой, но за недостаток не считал и не скрывал.

Ежемесячная встреча семи участников ветви Гнетовцев проходила в первых числах месяца.

Листы договора аккуратно поправил согласно нумерации и отложил на край стола, чтобы продолжить по окончании встречи проверку на наличие неточностей.

После короткого стука в дверь прошла женщина - секретарь, которая ни один год работала под моим непосредственным контролем. Одета хорошо, со вкусом, стильно. Элегантная женщина уверенная в себе, и очень серьезная для своих тридцати семи лет. Вслед за ней прошли шесть мужчин, кто-то моложе, кто-то старше. Но их всех объединяло одно - они основа, ствол дерева, откуда произрастали ветви, и только благодаря им листва, плоды, цветы. На их плечи опиралась основная тяжесть ответственности, которую несли не одно поколение.

Более двух с половиной тысяч лет они, как атланты, держали неподъемный груз на шеи и плечах. Тяжелый, неудобный, и его порой хотелось скинуть и распрямиться, но нет. Каждое поколение исправно несло ответственность за развитие целой страны. За бесперебойное функционирование как внутри, так и за пределами целого государства с соседями по территории.

А теперь... спустя две с половиной тысячи лет они - семь человек должны поделить контроль со второй семеркой, с которой предпочитали видеться очень редко и только при крайней необходимости. Чтобы уточнить цены или выбить скидку или по вопросам террористический организаций, командующим на побережье Немии. В остальном верхушки Гнетовцев и Страдовцев вели бизнес на бумагах без физического контакта между лицами.

Вверх дном перевернулся мир. С ног на голову перевернулись основы бытия и теперь предстояло вновь выстроить новый мир, с более плотным кольцом взаимосвязи.

- Мои соболезнования, - тон голоса заставил очнуться от размышлений и подавать руку. - Сергей, ты не представляешь, как я тебе сочувствую.

Один из самых приближенных людей. Шмонт старший - учились еще в школе вместе. Протягивая руку, я следил чтобы лицо выдавало истинную скорбь родителя, потерявшего ребенка. Одно за одним навалилось, но другого выхода не было. Только так мог спасти дочь.

- Здравствуй, Иосиф, - нельзя улыбаться, только грусть и обязательно печаль.

Один за другим члены шестерки здоровались, подходя к моему столу.

- Мы все соболезнуем. Анечка была такая веселая девочка, - комментировал другой взрослый мужчина старше меня на пятнадцать лет. Пока не отходил от вопросов бизнеса, видимо не желал отдавать власть молодому сыну и чувствовать себя стариком, никчемным и ненужным.

- Принимаю ваши соболезнования, - я холодно прервал вдохновленные речи. - Пройдем-те за стол, - указал рукой на черный эмалированный стол, находящийся в кольце круглого дивана, мягкого и призывающегося окунуться в его нежности.

Мужчины переглянулись между собой, но не стали давить на больное место на открытую рану, возможно она кровоточила слишком сильно, а они имели неосторожность зацепить краешек и едва не сорвать запекшуюся кровь. Пусть, думают так.

Обстановку легкой окаменелости нарушила секретарь.

- Господа, что будем пить? - улыбнулась женщина той улыбкой, которая у нее получалась идеальной. Чуть доброты, чуть невинности от взрослой женщины и совсем капелька воодушевления и немого обожания перед сильными миро сего. Именно за манеры Ирина и держалась на месте секретаря более десяти лет. Семерка заявила о своих предпочтения, кто газированным, кто алкогольным.

- Надеюсь все понимают, какие вопросы на посылке дня? - я удостоверился, что дверь плотно закрылась с легким щелчком за спиной работницы.

Взял со стола листы, которые мозолил не один день пальцами и глазами и поднял кипу бумаг вверх. Выразительно оглядел собравшихся и умолкнувших внезапно мужчин.

- Заключил? - подал голос Шмонт.

Личные эмоции в сторону, пришел час судного дня. Здесь нет места улыбкам, смеху, радости, ненависти. Здесь полный штиль, ровная гладь, четкие указания, разъяснения и не терпящие возражений решения. Рапорт, заключения и действия.

- Десятого числа подписываем на собрании со Страдовцами. В Арзонт вылетаем девятого, - ответил. Я не присаживался за стол переговоров, бедром опирался о свой рабочий стол. Изучал реакцию по глазам подчиненных и продолжал говорить:

- Билеты раздаст Ирина в конце собрания. Три проекта на данный период времени согласовали, осталось только смету привести в порядок, в остальном Хаски младший поработал терпимо. Хочу отметить, что именно он занимался составлением договора, удивлен толковостью парня. Немного напыщен, но толков... - над замечанием промолчали.

Я всегда умел находить плюсы и минусы у работников. Если сотрудник поработал на славу, то заслужил похвалу от меня лично. Если напортачил то и наказание ожидало - незамедлительно.

- Хаски давно на наследника скинул обязанности и ходят слухи о том, что через год он вступает в право наследования, но это ... так.. ремарка...

- Нет. Это не слухи. Я читал приказ от десятого числа прошлого месяца, - в разговор вмешался один их самых молодых представителей знатных фамилий Илья Геронт знаток внешней политики, мастер слухов и умения вести беседы на любом из доступных языков. Всесторонне развитый молодой человек. Два года назад принял наследование в связи со скоропостижной гибелью отца в силу несчастного случая.

Я кивнул на замечание, одобряюще, подтверждая опыт и значимость слов и продолжил:

- Возвращаемся к этапам договора. Остров на грани с Арзонтом мы выторговали у Мерси. Остров был под защитой государства, полезные ископаемые, редкие виды животных. Все пункты обходим. Заповедники для животных, ботанический сад для растений. Архонт, добыча - это в твоем ведении, - я посмотрел внимательно на мужчину самого взрослого, с проседью светлых волос на фоне черных.

- Как предсказуемо, - едва ли не в первый раз серьезность разговора была нарушена усмешкой кривой и пренебрежительной со стороны пожилого мужчины. - Взяток Мерси не берет? В маленьких долях. Предпочитает исключительно в особо крупных размерах... эх, - покачал он недовольно головой, уткнувшись в лист белоснежный перед своим местом, и, делая на нем заметки для выполнения задачи.

- А я говорил, - поднял он ручку пишущую вверх. - Серега, нечего третьему лишнему врываться в устоявшуюся систему. Он вам с Хаски еще ни одну палку в колеса вставит.

Я молча изучил коллегу, но промолчал.

- Он мечтает объединить нас, - вдруг голос раздался от другого мужчины, тот который один из лучших друзей. Шмонт Иосиф, вальяжно откинулся на кресло. В ожидании поддержки оглядел рядом сидящих.

- Он мечтает полноправно владеть всей Немией, тебе ли не знать, Серега? - почти не затронутое годами лицо мужчины искривилось в пренебрежении жесткими росчерками морщин под глазами и на лбу. Уродуя красивые утонченные аристократичные черты и пугая не знающих его людей холодом пренебрежения, очень зябким пробирающим до самого горла.

- Он понимал, что ни ты, ни Хаски не позволят друг другу занять пост, вот и вылез не пойми откуда - из самых трущоб. Ты его биографию видел. Там такая примесь ублюдков и Баллийцев, что жутко становится. И это ты считаешь верхом Аристократии? Почему ты ему позволил занять этот пост? - Шмонт подскочил на месте, словно внутри взорвался вулкан, и лава требовала немедленного разлития и сожжения ненавистных людей.

- Я миллион раз говорил, - сухой тон ветром подул на взорвавшийся вулкан. Остужая его медленно глазами, манерами, руками сложенными под грудью. - Это мое решение и Хаски. Обсуждать не намерены. Кандидата выдвинули мы оба. Вам оставалось согласиться или нет. Вы согласились, какие теперь вопросы? - молчание на мой сухой успокаивающий ветер слов. Шмонт чуть запоздало присел.

- Вернемся... к договору. Архонт как можно быстрее добыча, работа начата ускоряем процесс. С Хаски - строй материал. От них план проекта. Геронт от тебя реклама. Прессинг, прессинг, на всех афишах. Глаза мозоль всем, можешь начать с истории семей и побольше соплей и слюней, - молодой человек знаток внешней политики опустил глаза в лист и сделал наброски на предложенном листе бумаги.

- С меня я так понимаю охрана? - когда речь приостановилась в разговор вступил Шмонт.

- Нет. Охраной занимаются лично Хаски и я.

- Почему? - Иосиф был удивлен решением. Да, я только в исключительных случаях своих псов КМЗ-ников спускал с поводка. - Ты что думаешь будут провокации?

- Не думаю. А уверен, - снисходительно ответил я. - Этот проект поперек горлу десятой части нашего населения. С тебя военные учения проводятся в марте следующего года на границе наших территорий возле гробницы. Там самая дикая область. Вместе с Маски проводите. Геронт, ты опять же отвечаешь за массовую информацию и позерства побольше, народ. Мы объединяемся. Улыбаемся! Две с половиной тысячи лет хотели объединения получайте... и третий этап. Бионт, я тебя назначаю за разработку новой усовершенствованной модели Иксовой вешки. По моим заводам всю информацию имеешь, ты отличный техник, полностью тебе доверяю в этом вопросе. Со стороны Хаски занимаются Польски. Вот и все, господа, - я хлопнул в ладоши.

- Побольше энтузиазма! - такая натянутая улыбка на моих устах. Кукольная, без эмоциональная, полностью равнодушная.

Я никогда не психовал, всегда был спокоен и не срывался, так как время от времени делали это все члены семи знатных фамилий. Меня сложно вывести из стойкого равновесия, оно в одном положении и никогда почти не отклонялось.

- А теперь отдыхаем, наслаждаемся напитками, которые... - я повернул шею в сторону входа, куда с милой извиняющей улыбкой вошла женщина. - Принесла, Ирина. Проходите, мы почти закончили.

Пока секретарь с подносом в руке и напитками на нем расставляла стаканы на стол, члены совета молчали и только коротко благодарно кивали. Когда за работницей закрылась дверь опять со щелчком, я впервые за время разговора отнял бедро от боковой деревянной поверхности рабочего стола и подошел ближе к участникам совещания. Улыбки хоть и равнодушные прочь. Тон голоса завибрировал в каждой голове присутствующих, на столько он был грозен, как бушующий океан, играючи затопляющий одну лодку за другой, вдребезги разбивающий их о камни.

- Каждого ПБ-ника прошерстить. Всю родословную изучить от начала и до конца. Очистить местность от падали, - утробный рык, исходящий из глубины груди сменил рокочущий шепот. - Любого без регистрации - задержать. ПБ-ников уничтожить всех. Их семьи изучить! Это к тебе относится, Яхонт, ты ручонки свои туда запустил, теперь будешь расхлебывать. Месяц даю всем и чтобы фамилии на моем столе лежали, кто организовал, кто спонсировал. И ты, Яхонт, отвечаешь за выполнение этой задачи головой, сердцем, рукой, почками, печенью и всем остальным. Тридцать один день на уничтожение Пб-ников. Всё ясно? - и вновь спокойный голос от владельца этого здания. Словно не я рычал от бессилия и бешенства несколько секунд назад.

- Сергей Андреевич, слово даю я не причем. Понятия не имею, кто дал заказ на Аню.

Я выразительно взглянул на коллегу, со смешком в глазах и задором на губах. И под молчаливыми взглядами коллег и друзей покинул место встречи. Приказы отдал, больше ничего здесь не держало. Оправданий не существовало.