Адриана Таш ри Эйлэнна 2 (СИ)

Глава 28 На равных

Основное празднование перенесли в город: на Главную площадь выкатили бочки с молодым вином, после чего здравомыслящие люди попрятались по укрытиям, но они оказались в меньшинстве — а потому в небе до утра взрывались иллюзорные фейерверки и вполне реальные боевые заклинания, а от шума содрогались стекла и зверски болела голова.

Все ритуалы сократили до минимума. Официально — из-за переноса свадьбы и нехватки времени на подготовку, фактически — потому что я ругалась в голос и требовала ликвидировать либо маразматичность церемонии, ибо самого церемониймейстера. Последний сдался после того, как я пригрозила заняться ликвидацией лично, и меня неожиданно для всех поддержал наставник, который, похоже, почему-то чувствовал себя виноватым из-за очевидной бесполезности книги из Сейвенхолла.

В результате многочасовой церемониал с таинством в храме Ильвен чудесным образом превратился в пятнадцатиминутную регистрацию в Гильдии Законников. Ее Глава был немало удивлен заменой брачного договора в последний момент, но своевременная дотация на строительство филиала в Тинане моментально заткнула фонтан его красноречия и обеспечила практически полную негласность происходящего.

Фиктивность брака и его мгновенное расторжение по желанию любой из сторон выделялись первыми же пунктами. На этом я настояла особо. Ни к чему Его Высочеству иллюзии, даже если с ними проще живется. Дальше по тексту шли права и обязанности сторон, и спор о них мне почему-то запомнился четче и ярче, чем первый поцелуй на публику с новоиспеченным мужем.

Второй Эльданна Ирейи требовал себе место в Хунте Хеллы и право голоса на собрании Глав Гильдий, плюс доступ к закрытой секции документации Гильдии Магов и отчетам казначейства. А я считала, что он вполне обаятельно машет ручкой с балкона, и ему стоит ограничиться именно этим видом деятельности. В конце концов высокородный засранец загнал меня в угол, заявив, что отсутствие на советах человека, которого все прочат в регенты, будет выглядеть по меньшей мере подозрительно. Пришлось соглашаться и позволить-таки ему протирать задницей скамью на собрании Глав, но в остальном я уперлась рогом: нечего ирейцу лезть в военные и денежные вопросы, слишком очевидно, чьи интересы он станет защищать в первую очередь.

Собственная свадьба в памяти практически не отложилась. Я куда-то шла под руку сияющим самодовольством мужем, вежливо улыбалась деверьям, принимала поздравления от многочисленных гостей, с кем-то танцевала… гудели ноги, раскалывалась голова, и все лица празднующих сливались в одно бледное пятно. Я не могла перестать думать, как объясню произошедшее Фирсу, и едва сдерживалась, чтобы не рвануть в космопорт немедля.

Его Высочество, как назло, выглядел совершенно счастливым — то ли из-за того, что теперь был уверен, что останется жив, то ли какие-то иллюзии у него все-таки остались. Ни сил, ни особого желания прояснять этот момент у меня не нашлось, так что я просто махнула на него рукой. Ну радуется и радуется, что с него взять?

А целуется так себе. Или дело во мне?

Торжественный ужин я еле высидела. Мне традиционно кусок в горло не лез; сидящие рядом гости похабно перемигивались, и только придворное воспитание удерживало их от вполне очевидного комментария в том духе, что невеста боится первой брачной ночи. Насчет того, что бояться мне нечего, их, разумеется, никто не просвещал. С принцем мы заранее договорились, что будем изображать самых обычных новобрачных, мечтающих потихоньку слинять с торжества в личные покои, и Его Высочество весь вечер не выпускал моей руки, периодически целуя пальцы и адресуя мне восторженные взгляды. Я молча радовалась, что есть он тоже не мог, а не то быть бы моей перчатке салфеткой.

А основная засада поджидала меня уже после того, как мы с Безымянным принцем удалились из бальной залы под сдержанные шепотки придворных. Я позаботилась, казалось бы, обо всем: в комнатах, подготовленных для нас, помимо широкой кровати с балдахином стоял большой диван, на который вполне можно было отселить «мужа»; на окнах и плотных шторах висели защитные и звукоизоляционные заклинания; в гостиной, прилегающей к общей спальне, красовался стол с холодными закусками, а в моем будуаре, спрятанный среди кремов и гелей, дожидался своего часа маленький флакончик с кровью. Я упустила всего один момент.

Камеристка и горничные ушли еще до окончания торжества. По моей же, чтоб ее все Темные драли, просьбе. Я опасалась, что прислуга быстро просечет, у кого тут рыльце в пуху, и решила перестраховаться.

А теперь сидела перед трельяжем, обреченно рассматривая свое отражение. Девушка из зеркала отвечала мне затравленным взглядом. Под ее глазами темнели синяки; бессонная ночь наложила свой отпечаток, и никакие румяна не могли скрыть сероватый, по-хелльски бледный оттенок кожи. Прическа растрепалась, кокетливо завитые локоны распрямились, и их кончики ощутимо покалывали обнаженные плечи.

Платье, в отличие от меня, было красивое, из струящегося атласа насыщенного темно-алого цвета, и снять его самостоятельно не представлялось возможным. Выйти в нем же, но помятом, — не вариант, любая горничная сообразит, в чем дело.

Ну надо же быть такой дурой!

— Ваше Высочество, — обреченно позвала я.

— Миледи? — он, такое чувство, чуть ли не под дверью караулил — вошел сразу же, не успела я фразу закончить.

— Кажется, без вашей помощи мне не обойтись, — созналась я. — Я пыталась подцепить крючки телекинезом, но их много и они мелкие, а я их не вижу…

— Вы хотите, чтобы я… — Безымянный принц запнулся и вопросительно приподнял брови.

— Угу, — буркнула я и повернулась к нему спиной. — Расстегните это долбанное платье.

Отражение принца судорожно сглотнуло и потянулось к крючкам. Руки у него дрожали, и дело продвигалось медленно, а линия застежек, как назло, заканчивалась где-то на уровне середины бедра. Пришлось смирно стоять, придерживая сползающую ткань, и ждать, пока он разберется с верхним платьем. Заканчивал Его Высочество стоя на коленях, едва не утыкаясь носом мне в копчик, и уже оттуда проникновенно сообщил:

— Надеюсь, в Вашем багаже достаточно нарядов, застегивающихся по тому же принципу…

Я опять мучительно покраснела. Потому что придворная мода особой практичностью не страдала, и, пока мы не разберемся, где заперли Фирса, я должна выглядеть соответствующе. И шляться, мать его за ногу, с целым батальоном крючков на спине! Нет, так дело не пойдет, гардероб придется сменить, и плевать я хотела, что об этом подумают фрейлины!

— Я постараюсь решить эту проблему, — пробормотала я, и его руки замерли в районе последней застежки, ощутимо грея заледеневшие ни с того ни с сего ноги.

— Хорошо, — совсем другим тоном сказал принц и поднялся с непроницаемым выражением лица. — Постарайтесь, моя леди. Если на протяжении всего месяца мне придется Вас раздевать, я буду вынужден напомнить, что я не железный.

Я сравнялась цветом с темно-алым атласом. Блин, могла бы и догадаться, что подумает законный супруг, услышав просьбу расстегнуть платье! Нужно было сразу объяснить ситуацию с камеристкой…

— Я учту, — кивнула я, и принц, развернувшись, медленно ушел с каменно напряженной спиной.

Кажется, он до последнего момента ждал, что я его окликну… а я молча смотрела в зеркало, как его отражение удаляется, чеканя шаг.

Напомнить, что под платьем еще и корсет есть, я не решилась.

В спальню я вышла, морщась и дергая плечом: рассечь шнуровку заклинанием я додумалась, а что могу промазать и поцарапать себе спину — уже нет, а стоило бы. Третий принц суверенной Ирейи уже пытался уснуть, скорчившись в три погибели на явно маловатом для него диване и перевесив ноги через подлокотник. Его парадный мундир, аккуратно сложенный, лежал на кресле, поверх покрывала, снятого с кровати. На самой постели красовалась вмятина точно по форме ненаследного принца, провалявшегося там не больше пяти минут, причем не залезая под одеяло.

Если он надеялся, что столь ленивая конспирация сподвигнет меня хоть ненадолго пустить его на «супружеское» ложе, то капитально просчитался по причине нехватки данных.

Хмыкнув, я вылила содержимое заветного флакончика на простынь, немного подождала, давая впитаться, и принялась вить привычный кокон из одеял и подушек с собой, любимой, в середине. Спала я беспокойно, постоянно пробуждаясь среди ночи и снова уплывая в страну грез, предварительно превратив постель в тряпочную свалку. Если нужно изобразить бурно прошедшую ночь, достаточно просто поместить меня в кровать и проследить, чтобы я продрыхла в ней пару часов, — и никаких дополнительных усилий не потребуется. В свете этих сведений молчаливый саботаж второго Эльданны терял всякий смысл — в чем ему и предстоит убедиться наутро. А пока лучше прояснить другой момент:

— Ваше Высочество, а как мои деверья отреагировали на перенос свадьбы?

— Э-э… — растерялся он, неловко оборачиваясь через плечо — явно ждал другого вопроса. — Вам как ответить, честно или вежливо? Впрочем, да, о чем это я… Дан обозвал меня идиотом, торопящим события, а Уилл посоветовал продолжать в том же духе. Оба не слишком-то мне доверяют, наверняка рассчитывали, что после моего устранения на Вас женится Даниэль или Дирвин, но, поскольку я успел первым, — тут принц позволил себе кривую усмешку, — мне дадут еще один шанс. И их категорически не устраивает, что на медовый месяц мы улетаем на Аррио.

— Они в курсе… про меня и Фирса?

Его лицо привычно закаменело в гримасе неестественного спокойствия.

— Они знают, что Вы к нему очень привязаны и считаете его достойным своего доверия. Остальное я предпочел не сообщать.

— Они могли проверить, есть ли кровь в моем кабинете? — подобралась я. И подозрительно сощурилась, когда каменная физиономия Безымянного принца вдруг приобрела вполне нормальное человеческое выражение.

— Нет, моя леди, — уж не смущение ли звучит в его голосе? Не-ет, только не в его… — Скорее уж они перепроверили звездолет, если бы «Роллина» не улетела сразу после нашей высадки.

— Вы… — у меня просто дар речи пропал. Крови, строго говоря, на «Роллине» тоже не было, но если об этом узнает Его Высочество, то вообще живьем съест и не поперхнется.

— Леди Адриана, они мне больше не верят, — сухо напомнил этот благородный засранец. — Я должен был перестраховаться. На «Роллине», по крайней мере, Ваша кровь действительно… — он запнулся, хмуро уставившись в потолок. — Демон подери, о чем я веду беседы в первую брачную ночь… Вы ведь тоже перестраховки ради выставили всех горничных?

— Конечно, — с недоумением кивнула я.

— Что ж, мы с Вами друг друга стоим, — ровным тоном заметил Его Высочество и невежливо повернулся спиной. Которая прямо-таки излучала обиду и разочарование.

Я возвела очи горе.

Наверное, он прав. Как бы неприятно ни было это признавать.