Даже морпехи, что несли службу на Земле, обычно держались вместе внутри замкнутого мирка со своим собственным языком, привычками, ритуалами.
В принципе так было всегда, едва ли не с момента основания корпуса. Традиции всегда были сильны: чувство локтя, товарищества, ганг-хо! - мол, держитесь вместе, чувство долга и чувство чести, и превыше всего - espirit d'corps. Все это, по мнению Гарроуэя, резко отличало морпехов как от гражданского населения, так и от представителей других родов войск. Корпус был для них и отцом, и матерью, и женой, и братом.
Корпус как одна семья.
В этом отношении рекруты с Иштар были в некотором роде исключением. Их культура, их ценности и даже уровень развития техники, к которому они привыкли у себя дома, - все это резко выделяло их среди землян. Они в большей степени были ориентированы на семью, менее подвержены влиянию религиозных идей, спокойнее относились к внебрачным половым связям - в отличие от большинства жителей Земли. В то же самое время им были неведомы такие привычные вещи, как наноимплантаты, без которых не могло обойтись большинство землян, равно как те безграничные возможности, которые дарило людям виртуальное, от одного сознания к другому, общение или доступ к информационным сетям. Им казалось невероятным, что можно мысленно задать вопрос - любой вопрос - и тотчас получить на него ответ. Наверное, примерно так же отреагировали бы современники Колумба, скажи им кто-то, что при желании можно слетать на Марс.
- Большинство морпехов-землян еще не оправились от психологической травмы, - сказал генералу Трэвис и улыбнулся. - Будем надеяться, что ребята с Иштар окажут на наших ветеранов благотворное влияние.
- Верно, будем надеяться. Я на это рассчитываю. Как, впрочем, и наоборот: что наши ветераны благотворно повлияют на них. - Генерал на минуту умолк. - Кстати, как ты считаешь, почему они пошли к нам служить?
- Кто? Иштарийцы? - Трэвис пожал плечами. - Несколько месяцев назад, еще на Земле, я разговаривал с одним из них. У меня возникло такое впечатление, что мы... что мы для них своего рода экзотика. Выше ростом. Агрессивнее. У нас куча навороченных игрушек, А главное, мы не побоялись вступить в поединок с Анами и одолели их. Думу-гир-калам стал возможен лишь благодаря нашему вмешательству. Ведь именно мы освободили иштарийцев из-под ига Анов.
- Ты хочешь сказать, что на нас молятся как на героев?
- Что-то вроде того. Хотя подозреваю, это примерно то же самое, как у нас с тобой.
- Это как понимать?
- Я когда-нибудь рассказывал тебе, почему я вступил в корпус?
Генерал покачал головой.
- Когда я был маленьким, лет семи-восьми, меня брали в гости к твоей семье в Балтимор. Помнишь?
- Как не помнить. Моя сестра, твоя мать, и наши родители были очень близки.
- Мне жутко нравилось бывать у тебя в гостях. Особенно мне нравились лошади. Правда, ты уже уехал. Помнится, это была твоя первая экспедиция за пределы нашей системы...
- На Посейдон.
- Угу. Твои мать и отец к тому времени уже вышли на пенсию. Я, бывало, слушал истории, которые они мне рассказывали... они и моя мать. Почти все их рассказы были о тебе, о том, как они гордятся тобой. Так что я по собственному опыту знаю, что это такое.
- Что именно?
- Культ героя, разумеется.
- А, прекрати, - фыркнул генерал. - Похоже, что ты начинаешь впадать в старческую сентиментальность. Мы ведь с тобой тогда еще ни разу не встречались вживую.
- Да, но как такое забудешь! Ты был далеко, на расстоянии в двенадцать световых лет. Но я слышал о тебе от матери, а от твоего отца слышал о Сириусе, Иштар и о звездных морпехах. Какие захватывающие это были истории! О мирах, куда более невероятных, чем рисовало мое детское воображение. В них были красные леса и летающие паутинки, а еще серебряное кольцо диаметром десять миль, поблескивающее в свете двойной звезды Сириуса. Иштарийские тролли и сражающиеся Нергалы. Я начал загружать в голову все, что только мог достать про морских пехотинцев. А иногда в ясную ночь выходил на улицу и смотрел на звезды. Думаю, я окончательно принял решение, когда мне было лет десять. К тому времени, когда ты вернулся, я уже был морпехом.
- Помню-помню эту нашу с тобой первую встречу. В Квонтико.
- Верно. Меня как раз произвели в сержанты.
- В общем, все равно, почему они пошли к нам служить, - произнес генерал, помолчав, - главное, теперь они морпехи, а корпус - их родной дом. В отличие от Земли.
- Мне кажется, - медленно произнес Трэвис, - что теперь это верно по отношению к нам всем.
Какое-то время генерал смотрел в виртуальное окно, глядя, как в небе над озером собираются грозовые тучи.
- Корпус как одна семья, - произнес он.
Интерлюдия
Космический транспорт <Джон А. Лежен>, следующий к Сириусу
Формирование экспедиционного корпуса проходило на полярной орбите Марса. Постепенно с разных концов Солнечной системы прибывали космические корабли. Шесть из них были судами американского флота, которые пришлось снять с боевой вахты в составе сил космической обороны - фрегаты <Грей>, <Бернэм> и <Робертс>, эсминцы <Фаррагат> и <Спруанс>, боевой крейсер <Южная Калифорния>. Еще пять кораблей принадлежали военно-космическим силам других стран - фрегаты <Гуянь>, <Ченгду> и <Раджпут>, эсминцы <Слава> и <Сун-Шинь-линь>. Четыре корабля были межзвездными транспортами - <Шенандоа>, <Аркадия>, <Крым> и <Хонгой>, плюс два транспорта командного класса частей морской пехоты - <Арчибальд Гендерсон> и <Джон А. Лежен>.
Последний участник космической эскадры также нес на своем борту груз. Раньше он назывался <Йеллоустоун>, однако недавно был переименован в <Бесстрашный>. Его экипаж состоял лишь из одного ИскИна, так называемого Квинси-3. Кстати, единственный перевозимый на его борту груз состоял из пятисот канистр марсианского песка, взятого со дна давно исчезнувшего марсианского моря в северном полушарии планеты. Каждая такая канистра вмещала пятьдесят метрических тонн.
Двадцать пять тысяч тонн песка.
За последние несколько месяцев экспедиционный корпус значительно вырос в численном отношении. Первоначально предполагалось, что в него войдут лишь пять кораблей - грузовоз, <Лежен> и три корабля сопровождения. Однако в последние месяцы правительства, до этого не желавшие снимать корабли с боевой вахты космического обороны, начали склоняться в иную сторону. Поскольку в первые месяцы после Армагеддона новых нападений со стороны ксулов не было, идея активной обороны стала находить себе все новых и новых сторонников - действительно, не лучше ли вместо того, чтобы ждать, когда враг нанесет вам удар, нанести удар первыми? В конце концов есть пусть малый, но шанс, что операция <Морской огонь> принесет свои плоды - как то было обещано. Одержать вторую победу над вражеским кораблем или же, что более вероятно, над целым флотом - в такое верилось с трудом.
5 октября 2324 года в киберсон погрузился последний морпех. Флотский состав присоединится к ним, когда все корабли будут уже на пути к звездам. Корабли космической эскадры взяли курс на яркую бело-голубую искорку, Сириус, и включили двигатели.
Все суда эскадры построены на основе одной общей модели - в виде гриба. Впереди в <шляпке> резервуар с запасом реактивной массы для двигателей - воды. Вода также использовалась в качестве защитного экрана для жилых отсеков, расположившихся вдоль <хребта> каждого судна. Второй бак с водой располагался в кормовой части и создавал дополнительную реактивную массу. Кроме того, он также играл роль защитного экрана, когда корабль в средней фазе менял ориентацию в пространстве и начинал сбрасывать скорость.
Сзади от второго бака с водой располагались экстракторы энергии. Они в буквальном смысле вытягивали энергию вакуума из квантовых всплесков так называемого пустого пространства и перекачивали ее к главным двигателям, где происходило превращение воды в раскаленную плазму, которая, в свою очередь, в виде ослепительного огня направлялась обратно.
До последних пятидесяти лет пилотируемые звездные корабли из соображений безопасности экипажа ограничивали ускорение до одного g. В результате им требовался примерно год, чтобы развить скорость, близкую к световой. Когда же на вооружение была взята безынерционная технология Номмо, это позволило существенно увеличить ускорение. Восемнадцать кораблей экспедиционного корпуса развили ускорение в десять при котором скорость, близкую к скорости света, они обретут примерно через месяц. Внутри жилых отсеков, расположенных в кормовой части, ощущалось ускорение лишь в одно
К концу октября эскадра уже покинула пределы Солнечной системы и вошла в туманность Оорт, двигаясь со скоростью, составляющей примерно один процент от скорости света.
На Земле тем временем температура продолжала падать; снежный покров укутал уже семьдесят процентов суши - от Патагонии до Канады, от Северной Европы до Австралии. Повсюду полным ходом шло наностроительство - под снегом и льдом делались пустоты. Несколько раз за свою историю, в периоды предыдущих оледенений, человечество выживало в пещерах. На этот раз будет то же самое.
Через тридцать пять дней после старта с орбиты Марса двигатели судов умолкли. Теперь они шли со скоростью почти вплотную приближенной к скорости света. Искаженная скоростью их движения, звездная бездна сжалась вокруг них в кольцо - мертвая пустота впереди, мертвая пустота позади. Четыре жилых отсека на борту каждого судна развернулись на девяносто градусов и теперь торчали по обеим сторонам <позвоночника>, надежно защищенные от случайного попадания разогнанных до высоких скоростей частиц передним баком, вмещавшим несколько миллионов литров воды. Вскоре эти отсеки начали вращение вокруг центральной оси судна, создавая искусственную гравитацию примерно в половину Выполнив все, что от них требовалось, экипажи кораблей погрузились в киберсон - вернее, провалились в черную бездну, якобы лишенную всяких сновидений.
В апреле 2316 года, то есть после двух лет ожесточенных дебатов, Федеральный союз проголосовал за строительство из астероидов пяти межзвездных ковчегов, имеющих на своем борту капсулы для погружения в киберсон, чтобы дать шанс на спасение как можно большему числу землян.
Опасения, что это решение спровоцирует мировую войну, оказались напрасными. Нет, конечно, по планете прокатилась волна протестов и уличных беспорядков, случился и краткий вооруженный конфликт между Кантоном и Федеральным союзом, который, правда, имел место в космосе и на Луне, однако ресурсы сторон были слишком скудными, так что конфликт быстро угас. В последующие месяцы Северный Китай, Кантон и республика Андхра Прадеш создали довольно странный союз и заявили о совместных планах строительства шестого космического ковчега.
Надо сказать, что эти ковчеги почти не оказали влияния на жизнь тех, кто остался на Земле. Никто не заблуждался на тот счет, что каждый такой ковчег-астероид сумеет взять на борт не больше нескольких десятков тысяч человек плюс все необходимое для того, чтобы по прибытии на место назначения основать колонию.
Остальному человечеству не оставалось ничего другого, как просто выживать.
В то же самое время, когда началось строительство ковчегов, а города на Земле начали зарываться все глубже и глубже в снег и лед, были предприняты попытки искусственным путем поднять температуру планеты. Сооружались гигантские зеркала - около километра в поперечнике и покрытые тонким, толщиной всего в один атом, слоем алюминия, предназначенные для того, чтобы улавливать солнечные лучи и направлять их на холодную земную поверхность.
К сожалению, мало что можно было сделать, пока Землю укутывал толстый слой облаков. Зеркала прогревали верхние слои атмосферы и при этом, как ни парадоксально, увеличивали силу бушевавших над планетой ураганов. Что было не так уж и плохо - появилась надежда, что это поможет разогнать толстый слой облаков, подобно зеркалу отражавший солнечные лучи.
В июле 2317 года, спустя почти три года после того, как экспедиционный корпус отбыл на боевое задание, титанической силы ураган, сосредоточенный над Восточной Атлантикой, наконец оторвался от все еще кипящего участка моря - там, где когда-то упал астероид. Следуя за крупным вихревым потоком, ураган пронесся над Атлантикой, затопил остатки островов, некогда протянувшихся вдоль границы Карибского моря, и устремился на северо-запад в глубь Североамериканского континента.
В отличие от обыкновенных ураганов этот удостоился названия <Шторм>. В течение недели он обрушивал сначала дождь, а затем и снег на уже и без того заснеженный континент, прежде чем наконец испустил дух где-то над Гренландией. Со смертью <Шторма> облака начали постепенно рассеиваться, и впервые за три года на земную поверхность упал луч солнца. Поначалу перемена была невелика, ведь большую часть воды и суши по-прежнему укутывал толстый облачный слой. Но это было начало.
Теперь орбитальные зеркала могли по-настоящему делать свое дело - потихоньку возвращать закованной в ледяной панцирь планете ее первоначальный вид.
Спустя девять объективных лет - правда, на борту космических кораблей за это время прошло лишь около полутора лет - вокруг эскадры ослепительно переливался сжатый звездный свет. Но участники операции <Морской огонь> его не видели, бессменную вахту на кораблях несли исключительно ИскИны. Впереди лежал Сириус - с борта эскадры он казался голубоватым. Наконец оптические сенсоры начали улавливать инфракрасное и короткое радиоизлучение как видимую часть спектра, и звезда слилась с передним кольцом звездного света. Под этим жутковатым свечением направлявшие эскадру ИскИны выполнили несколько безукоризненных маневров, остановили вращение обитаемых модулей, выстроили их вдоль <хребта> каждого судна, развернули корабли на сто восемьдесят градусов, после чего принялись будить экипажи. Проведя доскональную проверку всех систем и узлов, экипажи вновь привели в действие главные двигатели. При ускорении в десять g, двигаясь кормой вперед, корабли вошли в систему Сириуса, постепенно сбрасывая скорость, чтобы уравнять ее с гравитационной аномалией Сириуса С. И вновь полевые демпферы Номмо уменьшили десять g до одного, и суда продолжали сбрасывать скорость на протяжении еще тридцати дней.
К тому времени когда Сириус С стал виден невооруженным глазом - крошечное, серебряное кольцо, которое росло буквально на глазах, - первые морпехи уже начали просыпаться по электронной побудке.
На расстоянии восьми с половиной световых лет от Земли экспедиционный корпус приготовился к встрече со звездными вратами.
Битва была не за горами.
Глава 18
7 августа 2323 года, Космический транспорт <Лежен>, Звездные врата, система Сириуса, 15:45 по бортовому времени
В техническом смысле сейчас на борту межзвездного транспорта была вторая половина дня. И хотя во время пребывания в Солнечной системе часы эскадры показывали время по Гринвичу, с началом ускорения их перевели на бортовое время, ведь с приближением скорости к световой время замедляло ход.
Так что теперь бортовые часы показывали что угодно, но только не время по Гринвичу. Впрочем, их показания не имели никакого отношения к любому из часовых поясов Земли. Да и вообще, о какой смене дня и ночи можно говорить на борту космического корабля!
Тем не менее согласно заведенному распорядку Трэвис Гарроуэй был на ногах вот уже девять часов - проверял запасы вооружений, вместе с Кроум изучал послужные списки личного состава взвода.
И вот теперь ему было велено явиться на электронный брифинг, который проводил полковник Ли.
- Джентльмены, леди! - начал тот без всякой преамбулы. - Первые разведывательные зонды уже вернулись, и теперь мы имеем изображения системы Края Ночи.
Этот брифинг, который проводился по приказу генерала Гарроуэя, состоялся на общей палубе транспорта <Лежен> - в просторном помещении круглой формы с высоким потолком, которое служило столовой и зоной отдыха. Удобные сиденья были снабжены каналом связи. На брифинге присутствовали триста морпехов - примерно четвертая часть всего контингента, находящегося на борту судна. Три других обитаемых модуля имели точно такие палубы, которые также, как и эта, были до отказа набиты морпехами.
Гарроуэй слушал транслируемый по ментальному каналу голос полковника и пытался подавить в себе нарастающее возбуждение, впрочем, и страх тоже. Обычное состояние перед крупной боевой операцией, когда не знаешь, что подстерегает впереди - вдруг это нечто неведомое, нечто смертоносное. Брифинги вроде этого были самым больным местом - новой информации море, но детали выше вашего понимания.
Закругленная переборка отсека и потолок превратились в экран, на который транслировалось изображение - бархатная чернота космоса, большинство звезд не видны - их затмевало ослепительное свечение Сириуса А, неподалеку от которого примостился белый карлик Сириус В. Вокруг двойной звезды повисла серебристая дымка, которая слегка смягчала этот слепящий блеск. Гарроуэй сделал вывод, что внешняя камера установлена на поверхности переднего бака - окружающие Сириус небеса застыли бы на месте вместо того, чтобы вращаться, будь она установлена на одном из обитаемых отсеков. Последние продолжали вращение, что создавало иллюзию гравитации.
Еще ближе располагались две ослепительные точки - так близко, что вся структура целиком не была видна под этим углом. Звездные врата повисли одиноким серебристым обручем - космическое обручальное кольцо диаметром двадцать километров.
Гарроуэй смотрел в его отверстие, пытаясь представить искривленные линии пространства и времени, что извивались где-то в его центре, и не смог.
Многие морпехи, собравшиеся сейчас на общей палубе, вскоре пройдут через это кольцо... и, возможно, не вернутся.
Так что брифинг был малоприятный, что и говорить. Мужчины и женщины собрались и, подключившись к каналу связи, внимали, а мысленный голос тем временем вещал им про детали операции, боевые задачи, риск, возможные ответные действия со стороны врага. И все это время они старались не думать о том, что эти риски и ответные действия могут стоить жизни всем здесь присутствующим.
Большинство - Гарроуэй знал это по собственному опыту - сделает вид, что это не про них, что лично они бессмертны, и если это должно случиться, то случится с кем-то еще.
Те, кто постарше, воспринимали такие вещи по-философски. Уж если это случится, главное, чтобы быстро, без мучений.
Космические битвы накладывают свой отпечаток на такую тонкую вещь, как человеческая психика. Девяносто процентов полученных ранений заканчивались летальным исходом - в противоположность десяти на Земле. В вакууме смерть наступает быстро.
Так бывало почти всегда - всплеск энергии, хлопок вырвавшегося наружу воздуха, а за ним - черный саван шока и удушья, убивавший мозг еще до того, как тот успевал почувствовать боль. По крайней мере с таким концом все давно успели примириться.
Куда мучительнее другое - ждать.
- С момента прибытия в систему Сириуса двадцать два дня назад, - продолжал тем временем голос Ли, - наши военные специалисты и офицеры по связям с внеземными видами работали в тесном контакте с Номмо.
Гарроуэй вновь перевел взгляд на изображение звездных врат, паривших в космическом пространстве рядом с <Леженом>. Даже не верится, что где-то внутри этого изящного кольца на протяжении тысячелетий пряталась от ксулов целая цивилизация - подобно крысам, затаившимся среди бесчисленных ходов внутри наностен.
Гарроуэй поискал глазами астероидные ковчеги Номмо, которые якобы находились где-то поблизости от кольца; их строительство, по идее, подходило к концу. Но вместо них он увидел другие корабли эскадры - этакие крошечные грибы на фоне Врат - и ничего даже близко похожего на превращенный в ковчег астероид.
- Наши друзья Номмо, - продолжал голос Ли, - научили нас, вернее, научили наших ИскИнов управлять Вратами, узнали, как получить доступ к астронавигационным компьютерам, как входить в сеть и как интерпретировать данные, полученные с корабля ксулов, вторгшегося в Солнечную систему. Кроме того, они научили нас производить настройку Врат, что позволяет попасть в любую из нескольких тысяч возможных точек пространства.
Гарроуэй отметил про себя, что полковник Ли не присутствует в зале лично, а лишь подключен к каналу связи. Таким образом, он обращался одновременно ко всему контингенту морской пехоты в составе экспедиционного корпуса, то есть к тем, что находились на борту <Гендерсона>, а не только к морпехам на борту <Лежена>.
Тысяча восемьсот морпехов застыли в ожидании объявления целей экспедиции, согласие на участие в которой они дали десять лет назад - если вести счет по земным годам. Тысяча восемьсот морпехов приготовились узнать, какая их ждет смерть.
В сознании Гарроуэя открылось окно, в котором возникла картинка, наглядная иллюстрация к словам полковника.
- Используя данные, полученные с корабля ксулов во время их вторжения в Солнечную систему, Номмо сумели определить возможный курс их движения к нам и даже вероятное место их происхождения. Это звездная система, которую наши астронавигаторы назвали Край Ночи. Двадцать дней назад мы отправили туда сквозь Врата партию зондов-разведчиков - постепенно, небольшими группами, чтобы по возможности избежать обнаружения их вражеской стороной.
В сознании Гарроуэя открылось очередное окно, в нем рой зондов, похожий на легкий дымок - этакое облачко микроспор, парящее над шляпкой гриба. Постепенно они начали рассеиваться, устремляясь все дальше и дальше в глубины космоса, и вскоре уже никакой часовой не узнал бы в них вражеских лазутчиков.
Подчиняясь заложенной в них программе и ИскИну, осуществлявшему общий контроль за их миссией, они разлетелись в стороны концентрическими окружностями, и изображение с каждого из них составляло крошечную частичку общей картинки - этакая гигантская телескопическая линза около десяти километров в поперечнике.
Гарроуэю уже доводилось работать с такими зондами. Эти космические разведчики и их более примитивные предшественники были известны землянам вот уже три сотни лет. Сначала их использовали для того, чтобы следить за военными действиями на Земле, а позднее и в космосе. Каждый такой зонд невелик, чуть более полуметра в длину, и приводится в действие небольшими, но мощными квантовыми экстракторами энергии. Правда, поскольку вместо инерционной массы в них используется свинец, выброс из дюз относительно невелик. Это позволяет им маневрировать медленно, зато в более длительные промежутки времени. Зонды имеют защитное нанопокрытие, поглощающее электромагнитное излучение во всех диапазонах - от радиоволн до рентгеновских лучей, - и почти ничего не отражающее, что делает их практически невидимыми для ксулов, по крайней мере их создатели очень на это надеялись.
Работали они общей массой. Разрешение каждого сенсора - они были настроены на широкий диапазон электромагнитного излучения, включая радиоволны, инфракрасное излучение и видимую часть спектра, - относительно небольшое и ограниченное. Но взятые вместе тысяча таких сенсоров объединяли сигналы в один посредством процесса, известного как интерферометрия, и в результате получалась поистине всеобъемлющая картина. На протяжении столетий как радио, так и оптические телескопы использовали множественные зеркала с тем, чтобы добиться высокой степени разрешения, невозможного, будь у них только один источник.
- Наши космические лазутчики сделали то, что от них требовалось. Нами получены и размножены результаты сенсорного сканирования полностью всей системы Края Ночи. Постепенно зонды с загруженными в них данными, один за другим на низкой скорости начали возвращаться назад к Вратам. Самые первые из них уже вернулись в систему Сириуса.
В сознании Гарроуэя возникла еще одна картинка - сначала размытая, нечеткая, в которой трудно было что-либо понять уже потому, что это было совершенно чужое небо. Гарроуэй сумел разглядеть галактику - призрачно-бледную, необъятную, голубоватую спираль. Вид на нее открывался откуда-то сверху, с одного из ее рукавов. Центр был слегка вздут и имел красноватый оттенок.
- Наш Квинси вместе с другими системами ИскИнов слегка подчистил эти изображения, - продолжал Ли. - Прошу вас взглянуть на них повнимательнее. И вы увидите, что нас ждет.
Стоило наложить поверх картинки компьютерное изображение, как все тотчас становилось на свои места. Угол камеры слегка переместился, выхватив вдалеке оранжевую звезду и крошечные концентрические эллипсы нескольких планет - эклиптика этой системы наклонена под острым углом к плоскости галактики. Сама звезда была старой, очень старой, типа К-0, то есть значительнее более красная и более остывшая, чем Солнце.
А еще до нее было далеко. Судя по всему, звездные врата этой системы вращались по орбите вокруг центральной звезды на расстоянии примерно пяти световых часов, то есть примерно таком, что и Плутон от Солнца. С такого удаления центральная звезда казалась не более чем яркой звездочкой на небе, которая видна лишь потому, что по чистой случайности располагалась чуть выше плоскости галактики, одинокая оранжевая искорка на фоне черноты космоса.
Надо сказать, что система оптических сенсоров создает в высшей степени разнообразный и мощный инструмент, при помощи которого ИскИны могут получить на расстоянии пяти световых часов - то есть пяти миллиардов километров - изображение отдельных планет. С правого поля ментального окна в сознании Гарроуэя начали поступать данные - масса, диаметр, вращение и другие подробности.
Планета оказалась чуть больше по размеру, нежели Земля, то есть сто тридцать пять тысяч километров в диаметре, однако притяжение на ее поверхности составляло лишь девять десятых. Большой размер и низкая сила тяжести предполагали более низкую плотность массы планеты и скудость в ее составе металлов. Центр системы, двойная звезда из числа самых старых в галактике, состоял исключительно из водорода и гелия. Крайне маловероятно, чтобы на орбите вокруг нее вращались планеты из твердого вещества. По сравнению с относительно молодым Солнцем эта звезда почти не имела в своем составе металлов и других тяжелых элементов. Отсюда - общая бедность на металлы.
Несмотря на это, искомая планета служила домом продвинутой цивилизации. При крупном увеличении, полученном при помощи мощных линз, было видно, что вся ее поверхность в огнях - яркие скопления, по всей видимости города, от которых подобно паутине во все стороны протянулись мерцающие нити. На расстоянии трех диаметров в плоскости экватора планету окружали три ярких кольца, соединенных с поверхностью точно такими же светящимися нитями. Гарроуэй тотчас узнал в них старую идею космических лифтов - дешевого и надежного способа перемещения на орбиту с помощью сверхпрочных кабелей, уходящих от экватора вверх в околоземное пространство. Такие кольца должны вращаться на геосинхронной орбите, с тем чтобы каждая точка кольца строго соответствовала той или иной точке на поверхности. На Земле планы строительства таких лифтов обсуждались начиная с середины двадцатого века, однако войны и болезни не дали им осуществиться.
Судя по всему, ксулы с такой проблемой не сталкивались. Планета, представшая взгляду эскадрильи зондов-разведчиков, была буквально оплетена сетью огней.
Это в буквальном смысле был единый светящийся шар, если, конечно, люди правильно понимали ксулов с их групповым разумом. Гарроуэй попытался представить, сколько отдельных интеллектов соединено между собой этой все-планетарной паутиной огней, россыпь которых накрыла собой всю поверхность планеты.
Бессмысленный вопрос, решил он про себя. Сколько ИскИнов могут одновременно обитать в одной-единственной компьютерной сети? Это то же самое, что попытаться рассчитать, сколько ангелов могут одновременно танцевать на острие иглы.
- Как мы и ожидали, - продолжал голос полковника Ли, - наш противник - цивилизация, далеко, на многие тысячи лет ушедшая вперед по сравнению с нами в плане развития технологий. Правда, насколько далеко - этого мы пока не знаем, да и вообще, судя по всему, это бессмысленный вопрос. Зато нам точно известно из данных Номмо, что ксулы стерегут свою межзвездную империю как минимум два миллиона лет, то есть в четыре раза дольше, чем существует биологический вид homo sapiens. Имеются намеки на то, что ксулы или их предшественники ведут свой род почти сто миллионов лет.
К счастью для нас, их общество, если к ним применимо такое слово, основано на модели статического роста. Они не меняются, им не свойственны инновации, за исключением крайне медленных, тех, что происходят на протяжении длительных периодов времени. Вот почему они в лучшем случае опередили нас на несколько тысячелетий.
<Разница будет не столь уж велика, - язвительно подумал про себя Гарроуэй, - когда дело дойдет до битвы между людьми и ксулами>. Учитывая их мощь, их источники энергии, их технологии, даже если те и превосходят земные аналоги всего на несколько тысячелетий, для землян все это будет сродни магии - кажется, так кто-то когда-то сказал про любую более или менее продвинутую технологию.
Пара тысяч морпехов должны бросить им вызов не где-нибудь, а в их собственном доме.
<Все это, - подумал Гарроуэй, - попахивает откровенной авантюрой>.
В конце концов довод, что, мол, врага можно одолеть и с помощью допотопных технологий, можно вывернуть и так, и эдак. Если вы дикое животное и вас преследует вооруженный хищник, то какая вам в принципе разница, огреют вас камнем по голове или испепелят лазерным лучом. В любом случае вы мертвец. Так что обогнали вас ксулы на тысячу лет или на миллион, разница невелика. Магия - она и есть магия.
- Позвольте мне воспользоваться данной возможностью, чтобы подчеркнуть, - продолжал тем временем полковник Ли, - ксулов можно одолеть. Мы это доказали уже дважды. Они не всевластны. Они не боги. Они не только допускали ошибки, но и продемонстрировали нешуточное умение запороть все к чертовой бабушке.
На эти слова морпехи ответили дружным смехом.
- Они стары. Они закоснели в своих привычках. Они реагируют на угрозу медленно, я бы даже сказал нехотя. Все это создает для нас значительное военное преимущество в этом конфликте.
Гарроуэй подумал, что полковник Ли напустил многовато тумана, хотя и в благих целях. Боевой дух его роты <Альфа> был - нет, не на нуле, но и не на высоте. Чего нельзя было не заметить. Нет, конечно, его морпехи пойдут туда, куда им будет приказано, если нужно, сделают все, что только в их силах, если надо, пожертвуют жизнью... но если их подталкивать слишком сильно, они способны сорваться. Многие еще не оправились после психологической травмы, нанесенной Армагеддоном. Люди по-прежнему переживали по поводу того, что последовало за падением астероида. Ли напоминал морпехам, что в их силах одержать победу - ведь даже у таких врагов, как ксулы, найдется уязвимое место.
Какой бы ситуация ни казалась им сейчас.
- Интерферометрия зондов позволила нам сделать снимки вражеских кораблей на орбите вокруг второй планеты системы, - продолжил Ли, и на экране компьютерная графика начала выхватывать отдельные световые точки, парившие в пространстве с внешней стороны планетарного кольца. Компьютер обводил их кружками и снабжал пояснительными данными.
Каждая такая точка, насколько смог разглядеть Гарроуэй, была космическим кораблем тех же размеров, что и тот монстр, который опустошил Землю. Судя по данным, некоторые суда - если это слово применимо к космическим левиафанам - были столь велики, что вряд ли сумели бы пройти сквозь кольцо космических врат, а ведь те имели двадцать километров в поперечнике.
- Мы обозначили вторую планету, ее искусственное кольцо и корабли на ее орбите как объект Триполи. Пока что нами получены изображения двухсот шестидесяти семи кораблей, каждый массой более тысячи тонн. - продолжал вешать Ли. - За одним-единственным исключением, они все находятся на вытянутой орбите выше геосинхронных колец. Есть все основания полагать, что некоторые из более крупных объектов не что иное, как орбитальные крепости, нежели обыкновенные космические корабли. В чем есть определенный смысл. Если это нечто вроде верфи для вражеского флота или космической военной базы, напрашивается вывод, что их система планетарной обороны находится в состоянии боеготовности.
Гарроуэй пытался осознать то, что предстало его взгляду: древняя цивилизация, бороздящая космос вот уже несколько миллионов лет, чья власть распространяется на миллиарды звездных систем. Сколько еще космических баз такого размера разбросано по всей галактике? Даже если десяток, все равно ксулы обладают боевой мощью, несопоставимой с той, что имеют в своем распоряжении земляне.
Картинка тем временем продолжала увеличиваться, охватывая собой всю систему. Перед мысленным взором Гарроуэя проплыли местные звездные врата - поначалу почти крошечные с дальнего расстояния, однако вскоре увеличившиеся до внушительных размеров кольца. Врата, через которые морпехи когда-то прошли в кластерное пространство, также лежащие за пределами плоскости галактики, только совершенно в другом направлении, были пробуравлены в приличных размеров астероиде. Эти же скорее напоминали Врата системы Сириуса - изящный космический обруч, имеющий несколько километров в поперечнике.
Вскоре камера взяла в объектив крепость.
Именно крепость, потому что никак иначе ее нельзя было назвать. Она повисла в пространстве рядом с Вратами, судя по всему, на той же самой орбите, вдали от тусклого красного солнца. Она впечатляла, хотя об истинных ее Размерах судить было трудно - огромная сфера, слегка приплюснутая у полюсов. Поверхность ее была темной, но отливала металлическим блеском, что наводило на мысль об огромном бронированном корабле или орбитальной базе. Согласно данным, возникавшим по краю картинки, это была искусственная структура около пятнадцати километров в поперечнике - то есть размером со средний астероид. Возможно, когда-то это и был астероид, с той разницей, что его поверхность приспособили под нужды ксулов. В отличие от сверкавшей огнями планеты космический валун не подавал признаков разумной жизни - за исключением разве что факта своего существования. Примерно того же размера, что и звездные врата, однако гораздо объемнее, он наверняка служил чем-то вроде военной базы или космического форпоста, призванного держать под контролем входящие в систему корабли. Гарроуэй отметил про себя, что астероид повис сбоку от Врат - километрах в пятидесяти в самой ближайшей точке.
Что означало одно - тот, кто планировал операцию <Морской огонь>, наверняка об этом знал, иначе зачем понадобилось посылать сюда почти две тысячи морпехов.
<Черт>, - выругался про себя Гарроуэй.
Сидевшая в соседнем кресле Кроум поймала по каналу индивидуальной связи его мысли. Ей не надо было объяснять, почему он так подумал.
- Эй, а разве кто-то говорил, что будет легко?
- Нет, но закон средних чисел гласит, что хотя бы время от времени должно быть легко.
- Это верно. Раз в сто лет, не чаще. Как я понимаю, именно затем нас сюда и притащили. Мы нужны не для десанта на Триполи. Мы нужны для того, чтобы обеспечить остальным безопасный проход через Врата.
- Это точно. А пока помолчи, интересно, что нам скажут дальше.
- То, что вы видите в данный момент, - продолжал Ли, - это крупная структура, принадлежащая ксулам, вне орбиты второй планеты данной звездной системы. Судя по всему, это что-то вроде пограничной заставы, стерегущей звездный вход и выход. Можете познакомиться с данными, полученными от наших зондов. Этот камень - наша ближайшая цель и крепкий орешек.
Тем не менее мы должны убрать его с дороги, если хотим, чтобы операция <Морской огонь> завершилась успешно. Мы обозначили астероид как боевая цель <Филадельфия>.
Ввиду изменений, которые пришлось внести в наше тактическое планирование в отношении <Филадельфии>, меняются и задачи штурмового десанта. Первый и третий батальоны получают следующую боевую задачу - взять <Филадельфию> и при поддержке третьего аэрокосмического крыла обеспечить контроль над Вратами. Четвертый батальон обеспечивает поддержку первому и третьему, если того потребуют обстоятельства. Мы пройдем через Врата батальон за батальоном, при этом штаб операции останется на этой стороне Врат, в системе Сириуса. Командующие ротами возьмут на себя контроль за операцией на другой стороне, по крайней мере на первом ее этапе.
- Да, хороши новости...
Вокруг раздались недовольные вздохи. <Интересно, этим дело и кончится или надо ждать чего-то похуже?> - подумал про себя Гарроуэй.
- Мы до сих пор плохо знаем нашего врага, уровень его технологий. Те из вас, кому предстоит нанести первый удар, наверняка узнают больше о его способностях, сражаясь с ним. Полученные с зондов данные дают основания полагать, что ксулы способны генерировать вокруг своих космических объектов нечто вроде подавляющего поля, которое гасит последствия крупных взрывов. Это примерно то же самое, как Номмо умеют при помощи инерционных демпферов уменьшать эффект инерции. Разумеется, прежде чем посылать людей, мы произведем предварительную бомбардировку объекта ядерными боеголовками, однако даже самые лучшие наши схемы предполагают, что этим мы нанесем противнику лишь незначительный урон, который вскоре будет ликвидирован при помощи имеющихся в его распоряжении нанотехнологий.
Что означает одно: если мы хотим обезвредить объект <Филадельфия>, нам нужно будет доставить несколько ядерных взрывных устройств как можно дальше в глубь этого космического объекта. Единственный способ это сделать - отправить туда десант морпехов, чтобы те произвели высадку и разместили на объекте ядерные заряды.
Думаю, не стоит говорить о том, что это крайне опасное задание и выполнять его будут только добровольцы. Со своей стороны, мы сделаем все для того, чтобы люди смогли вернуться назад, однако должен заранее предупредить, что координация действий в этой ситуации - вещь не из легких. Я даже не исключаю возможность, что мы откроем огонь по своим - в данном случае хочу сказать, что, возможно, мы будем вынуждены взорвать объект еще тогда, когда внутри него будут находиться наши люди. Повторяю, риск такого развития событий велик. Очень даже велик.
Полковник Ли еще продолжал говорить, излагая детали операции в том виде, в каком они были разработаны на данный момент. Гарроуэй присутствовал на предварительном брифинге для старших сержантов и ротных - до того, как их эскадра двинулась в путь, и потому прекрасно знал, к чему все идет. Правда, неожиданно он вспомнил, что все эти предварительные брифинги имели место десять лет назад, а вовсе не несколько дней, и от этой мысли ему стало не по себе. Операция <Морской огонь> с самого начала замышлялась как флотская операция, несмотря на тот факт, что в ней принимал участие бригадный генерал корпуса морской пехоты.
И все-таки морпехи были с самого начала частью плана. Даже самый беглый взгляд на операцию <Морской огонь> предполагал участие по меньшей мере одного батальона - а это, как правило, от трех до пяти сотен морпехов, - необходимого для того, чтобы взять под контроль звездные врата на той стороне. Потому что если этого не сделать, то сквозь них не пройти никакому кораблю.
Согласно правилам морской пехоты, батальон под командованием майора был самым малочисленным подразделением, способным при необходимости некоторое время действовать независимо как с тактической, так и с административной точки зрения. Разработчики боевых операций в Квонтико решили, что два батальона плюс авиакрыло - есть абсолютный минимум для проведения операции в далеких мирах, без какой-либо надежды на помощь или поддержку. Ударная группа, идею которой только что высказал полковник Ли, прекрасно укладывалась в эту схему.
Правда, пока шла подготовка к отлету с Марса, командование корпуса внесло кое-какие изменения в первоначальный план. Например, морпехам предстоит взять под свой контроль двое Врат - те, что расположены в системе Края Ночи, и вторые - в системе Сириуса. Если дела со взятием Врат в системе Края Ночи пойдут наперекосяк, то морпехи в системе Сириуса должны будут уничтожить любой вражеский корабль, когда тот попытается пройти сквозь Врата. Если же дела будут совсем плохи, то они, задействовав ядерные взрывные устройства, должны уничтожить и сами Врата. К одной боевой задаче добавлялась новая, и в результате вместо двух батальонов морской пехоты в состав экспедиционного корпуса уже входила целая бригада морпехов, состоявшая их четырех боевых батальонов, аэрокосмического авиакрыла плюс штаб, плюс логистика, плюс инженерные службы - итого тысяча восемьсот морских пехотинцев. Прибавьте к ним еще три сотни флотского и гражданского персонала, главным образом ученых - ксеноархеологов, ксенотехнологов, лингвистов и специалистов по установлению контактов с внеземными цивилизациями.
Гарроуэй испытывал сомнения по поводу этих перемен. Первоначальный план был таков: взять под свой контроль ту сторону Врат, пока флот сделает свое дело, после чего быстро вернуться назад - в общем, прыг-скок туда-сюда без особых заморочек. Теперь же в операции была задействована целая бригада, а значит, жди осложнений.
И все-таки он вынужден был признать, что в чем-то даже рад этим переменам. С парой батальонов нечего и рассчитывать на успех в таком деле, как захват космической крепости ксулов.
Одно не давало ему покоя - чем больше людей, чем больше у них при себе снаряжения, тем больше риск быть обнаруженными, когда они пройдут сквозь Врата на ту сторону. Еще с самых первых дней, когда только зашел разговор об операции <Морской огонь>, вопрос обеспечения безопасности вышел на первое место. Речь шла о встрече с неприятелем, ушедшим в плане технологий на многие тысячелетия вперед. В этой ситуации морпехам оставалось лишь уповать на быстроту и скрытность действий.
Облаку зондов-разведчиков, судя по всему, это удалось, и их успех стал для землян свидетельством ограниченных возможностей даже такого грозного врага, как ксулы. Маленькие и медленные корабли вполне могли незаметно прокрасться сквозь Врата на ту сторону. Но по силам ли это целой ударной группировке? Каких размеров она должна быть, чтобы остаться незамеченной?
Именно об этом рассуждал сейчас полковник Ли.
- Приближение десанта должно как можно дольше оставаться незаметным. Для нас самое главное - точно рассчитать время. Мне нет нужды перечислять для вас наши слабые стороны. Вы и без меня знаете, что враг располагает флотом, способным перемещаться в пространстве со скоростью, превышающей скорость света, - чем мы с вами никак не можем похвастаться. Если в крепости быстро обнаружат наше присутствие, весь флот ксулов будет стянут к
Вратам в считанные мгновения, и тогда наша с вами боевая операция закончится, даже не начавшись.
Так что для нас в данный момент самое главное - это не быть обнаруженными врагом.
Гарроуэй подумал про себя, что новичкам предстоит пройти в буквальном смысле огневое крещение, или, как говорили в старину, нюхнуть пороху.
Космический транспорт <Гендерсон>, Звездные врата, система Сириуса, 20:30 по бортовому времени
Осторожность и точный расчет времени - два ключевых момента, которые занимали мысли генерала Гарроуэя. Кое-какие колесики операции <Морской огонь> были приведены в движение более трех недель назад - то есть еще до того, как на разведку были отправлены зонды, до того, как экспедиционный корпус узнал о существовании космической крепости. С того самого момента, как в 13. 00 по Гринвичу зонды передали эту информацию, он работал в одной связке с бортовыми ИскИнами - выискивал в первоначальном плане уязвимые места, а если сказать по правде, то пытался найти повод, любой, какой бы то ни было повод, чтобы отменить операцию.
И дело не в том, что ему хотелось ее отменить. Отнюдь. Для тех, кто остался на Земле, за исключением горстки малодушных, что предпочли переселиться в другую галактику, операция <Морской огонь> была последней надеждой на спасение. Так что назад дороги нет.
Тем не менее ему и его виртуальным помощникам предстояло принять важное решение, причем безотлагательно. Если полученные с зондов разведданные по системе Края Ночи дают основания предположить, что их миссия обречена на провал, в таком случае есть резон ограничиться менее масштабной задачей, что, в свою очередь, предполагает менее внушительную, а самое главное, временную победу.
А именно если отправка штурмового десанта в систему Края Ночи нецелесообразна, им остается одно - уничтожить звездные врата Сириуса.
Разумеется, есть и осложняющий ситуацию фактор - Номмо. Во внутренних лабиринтах исполинской космической структуры их обитало несколько миллионов - более того, они жили здесь вот уже более трех тысячелетий после того, как ксулы уничтожили их межзвездную торговую империю. Номмо уже давно поговаривали о том, чтобы покинуть систему Сириуса. По словам их посланников на Земле - кстати, несколько Номмо были и в составе экспедиционного корпуса, - местные жители вот уже несколько десятилетий заняты постройкой кораблей-астероидов. Сооружение этих ковчегов близилось к концу, однако большая часть местных Номмо по-прежнему обитала в мелких водоемах и соединенных каналами городах внутри двадцатикилометрового кольца Врат. Три недели назад представители Номмо на борту транспорта <Гендерсон> вышли на связь со своими соплеменниками внутри Врат, чтобы уточнить степень их готовности к отплытию. Оказалось, что флот Номмо еще не до конца загружен и будет готов покинуть систему Сириуса не раньше, как через десять земных лет.
Что землянам было отнюдь не на руку.
Гарроуэй уже решил для себя, что отыщет способ, любой способ обойти тот приказ, что будет спущен ему свыше.
В случае если удар по системе ксулов по ту сторону звездных врат окажется нецелесообразным, говорилось в этом приказе, штурмовая бригада предпримет действия по уничтожению звездных врат независимо от наличия в них местного населения. Уничтожение Врат является абсолютно необходимой мерой для обеспечения безопасности Земли и землян.
<Чушь собачья, - подумал Гарроуэй. - Классическая чушь собачья>. Популяция Номмо в системе Сириуса - это единственно известная популяция их вида. Возможно, в других участках галактики имеются еще несколько разрозненных групп их соплеменников, но этим Номмо о них ничего не известно.
Черт, ведь Номмо - друзья землян. Тысячи лет назад они прилетели на Землю и помогли тем, кто уцелел во время конфликта ксулов и Ану, снова встать на ноги. Это Номмо обучили примитивные племена, обитавшие в районе Персидского залива, основам сельского хозяйства, наук, гигиены, письменности - то есть всему тому, что было утрачено с крушением империи Аханну на Земле.
С тех пор как человечество вновь установило контакт со своими благодетелями, Номмо не единожды доказывали землянам свою дружбу. Самый первый контакт, который вылился в короткую, ожесточенную схватку внутри звездных врат, был результатом ошибки и взаимного страха. Конец этому прискорбному недоразумению тогда положил не кто иной, как отец нынешнего генерала Гарроуэя - это он распорядился прекратить огонь и начать мирные переговоры.
На протяжении почти ста тридцати лет Номмо не раз оказывали людям помощь, без которой те просто бы не выжили - точно так же, как более восьми тысяч лет назад, когда они подарили землянам письменность. Номмо помогли ученым разобраться в тех йотабайтах информации, которую удалось извлечь из руин древних городов Марса и <Певца> ксулов на Европе. А ведь именно эта информация помогла людям узнать правду о своем происхождении и своем месте в галактике. Номмо также обучили людей искусству нанотехнологий, открыли им тайну извлечения неограниченного количества квантовой энергии из твердого вакуума, показали физикам, как можно манипулировать с таким базовым качеством массы, как инерция, что позволило космическим кораблям землян развивать скорость, близкую к скорости света. А ведь не будь в их распоряжении этой технологии, чудовищные ускорения в мгновение ока раздавили бы всех, кто был на борту.
А кроме того, все Номмо, с которыми довелось встречаться Гарроуэю, были умными, рассудительными, воспитанными и просто порядочными существами - в отличие от миллионов представителей рода человеческого.
Генерал Клинтон Гарроуэй запятнает себя несмываемым позором, если решится совершить по отношению к этому виду внеземного разума столь чудовищный акт геноцида, даже если в свое оправдание он скажет, что, мол, выполнял приказ. Черт, насколько он был знаком с планом боевой операции, уничтожение звездных врат само по себе еще не обеспечит безопасность Земли. В распоряжении ксулов были корабли, способные развивать скорость, превосходящую скорость света, и таким судам не нужны никакие звездные врата. Кроме того, ксулы в два счета вычислят, что случилось. И тогда они отправятся на поиски тех, кто это сделал. Рано или поздно они вернутся к Земле и уничтожат всех землян до последнего, причем в радиусе пятидесяти миллионов световых лет.
Похоже, идею уничтожения Врат подбросил какой-нибудь туполобый политик - возможно, из числа тех, кто собрался бежать в туманность Андромеды, чтобы как-то выгородить себя. К черту приказ, к черту идиота, который его выдумал. Должен быть какой-то третий путь.
С тех пор как первые зонды вернулись с известием о том, что выход из Врат на той стороне стережет космическая крепость, Гарроуэй стал все чаще задумываться о том, как отыскать этот третий путь.
На протяжении десятилетий внутри Врат работали военные инженеры землян - искали решение, как запереть эту космическую калитку на замок, не прибегая к ее полному уничтожению. Пока что безрезультатно. В основе действия Врат лежали две черные дыры, вращавшиеся в противоположные стороны со скоростью, близкой к скорости света. Если отсоединить их от гигантского магнита, который удерживал их на месте, они тотчас вырвутся вон, творя на своем пути страшные разрушения. Кроме того, любое нарушение равновесия в этих тонко настроенных гравитационных полях может разнести всю структуру на мелкие осколки.
И все равно ученые не оставляли своих попыток. Правда, шансы, что после долгих лет безуспешных поисков они найдут наконец решение, сейчас, в данный момент были практически нулевыми.
Так что оставалась лишь одна надежда - нейтрализовать как-то космическую крепость ксулов, и тогда операции <Морской огонь> обеспечен успех.
Хорошенько взвесив все за и против, Гарроуэй пришел к выводу, что шанс на успех у эскадры все-таки есть.
Другое дело, что это крошечный шанс. Увы, земляне ограничены в средствах и вряд ли могли рассчитывать на то, чтобы нанести этой чертовой махине сокрушительный удар. Черт, а хотелось бы наоборот.
Месяц назад, когда эскадра только-только входила в систему Сириуса, один из кораблей слегка изменил курс и отделился от космической флотилии. Этот корабль сейчас находился от них на приличном расстоянии - примерно в четырехстах миллиардах километров от звездных врат Сириуса. Это расстояние - равное примерно пятнадцати световым дням - было минимально необходимым для разгона судна.
- Значит, все согласны? - спросил Гарроуэй всех, кто был подсоединен к его каналу связи, в том числе и ИскИнов.
- Похоже, что так, - отозвался адмирал Грэшем. - Разве у нас есть выбор?
- Выбор есть всегда, - отозвался в его сознании голос Квинси. - Другое дело, насколько он приятен.
- Если мы решим отказаться от операции, у нас еще есть две недели, - произнес полковник Ли. - Но помоги нам бог, если мы решимся на этот шаг.
- Вас понял, - ответил Гарроуэй. - Отлично. В таком случае приступаем к операции <Морской огонь>. Первую фазу... выполнять!
Эта команда по лазерной связи была отправлена застывшему в одиночестве кораблю.
Не в первый раз Гарроуэй пожалел, что ни Номмо, ни люди еще не додумались, как обеспечить сигнал, который бы двигался со скоростью, превышающей скорость света. То, что такое возможно, было уже доказано. Ему вспомнился давний спор по этому поводу в столовой базы - тогда спорщиков было трое: он сам, Кроум и тот летчик Маверик. Квантовая физика доказывала, что такие вещи должны работать. Пещера Чудес на Марсе вмешала в себя сотни открытых коммуникационных каналов с мирами за пределами Солнечной системы, работавшими в режиме реального времени без какой-либо задержки. Однако спустя три века тщательного изучения все, что можно было сказать по этому поводу, сводилось к тому, что, мол, Древние умели вести межзвездные разговоры без задержки во времени, поскольку имели в своем распоряжении продвинутую квантовую технологию. И до сих пор никто - ни земляне, ни Номмо - не смогли разгадать, в чем тут фокус. Люди на Марсе могли вести беседы с людьми у пирамиды Глаза на Иштаре, словно они стояли рядом друг с другом, однако пока приказ с <Гендерсона> доползет по лазерной связи до борта <Бесстрашного>, пройдет более двух недель.
Таковы были ограничения, накладываемые законами физики.
Однако этот самый приказ привел в действие и остальную эскадру. Путь назад для морпехов был отрезан.
Теперь исход операции зависел от них, и только от них.
Глава 19
21 августа 2323 года, Штурмовая группа <Триполи>, Подразделение <Альфа>, Звездные врата системы Сириус, 09:30 по бортовому времени
- Отлично, ребята! - раздался по ментальной связи голос полковника Ли. - Пора выкатываться отсюда! Удачи всем и да поможет вам Бог!
- Первому взводу приготовиться! Ускорение! - прозвучал в сети резкий скрипучий голос капитана Мелера.
Комендор-сержант Трэвис Гарроуэй быстро пробежал глазами по тактическому боевому распорядку, высветившемуся на дисплее шлема. Последняя проверка списочного состава. Все как один в полной боевой готовности. Так было раньше, так будет всегда.
Согласно табелю штатного состава и вооружения МЗЭП-1 отделение должно состоять из двенадцати морских пехотинцев, организованных в три боевых звена. Два отделения составляли полувзвод. А два полувзвода, которыми должны командовать офицеры, образовывали взвод морской пехоты численностью в пятьсот бойцов. В соответствии с тем же штатным расписанием, которое, разумеется, не могло предусмотреть всех чрезвычайных ситуаций и обстоятельств, командовать одним полувзводом должен лейтенант, другим - младший лейтенант. Общее командование взводом тоже осуществлял лейтенант.
Два взвода объединялись в роту численностью в сто морпехов плюс подразделение поддержки и штаб, еще двадцать человек. Ротой командовал капитан. Четыре роты и штаб составляли батальон численностью в пятьсот бойцов, которыми командовал офицер в звании майора. Такова была структура батальона морской пехоты. Во всяком случае, так значилось на бумаге, так сказать, в идеале.
В действительности же всегда происходило что-нибудь неординарное, отчего этот идеал выглядел просто недостижимым. Вот и теперь замена лейтенанту Уилки еще не прибыла, и поэтому Гарроуэю как старшему унтер-офицеру приходилось исполнять двойные обязанности. В данный момент он был исполняющим обязанности командира первого взвода роты <Альфа>, а также числился старшим советником капитана Мелера в штабе роты. Предстоящая операция имела особенности, которые - и это было неизбежно - не могли не усложнить развертывание подразделения. Первая штурмовая группа, которой предстояло пройти через Врата, получала обозначение ударная группа <Альфа>. Она состояла и двух штурмовых рот - первой и третьей, действовавших под командованием капитана Мелера, так как майору Бентону, возглавлявшему первый батальон, было приказано оставаться на этой стороне Врат. Капитан Паджет должен был проникнуть внутрь Врат в 09. 50 по местному времени вместе со второй волной атакующих. Это был стратегический резерв, состоящий из второй роты, штаба и подразделений поддержки.
По сути дела, Гарроуэй был старшим из унтер-офицеров и отвечал за половину огневой мощи батальона, которая получила приказ пройти через Врата в первой волне. В
боевые порядки должны были развернуться двести пятьдесят морских пехотинцев, и еще двум сотням бойцов надлежало поддержать их в составе второй штурмовой волны и закрепить достигнутый успех.
Однако все это казалось безупречным лишь в теории, в умах штабных работников. Но что будет, если произойдет нечто не предусмотренное планом? Нечто неприятное или страшное?
Гарроуэй и его боевые товарищи, морпехи из штурмового отряда, позволили себе напоследок немного расслабиться и отдохнуть в не слишком просторном салоне спускаемого модуля.
В обычных обстоятельствах пятьдесят морских пехотинцев, то есть взвод, грузились на борт <Старфайера> S/R F-8, тысячетонная конструкция которого позволяла проникать в нужную точку пространства, оставаясь при этом незамеченным. В космических сражениях, развертывающихся по традиционному сценарию, эскадра <Старфайеров> подкрадывалась к цели, как правило, чужой планете или космической станции, и, выпустив стайку малых десантных модулей, возвращалась к месту сосредоточения основных сил. Десантные модули входили в атмосферу планеты и высаживали морских пехотинцев в намеченной зоне боевого развертывания. Операция на Марсе, в которой принимал участие Гарроуэй и его сослуживцы, реализовывалась именно по такому сценарию, и никаких проблем при этом не возникало.
Однако на этот раз существовало одно серьезное отличие, заключавшееся в уникальном характере местности, которой предстояло стать полем боя. Десантные модули - всего пятьдесят штук - стартовали еще раньше на стороне Врат, обращенной к Сириусу, и теперь, подчиняясь командам компьютера, с постепенным ускорением входили в участок пространства шириной двадцать километров. Их входные траектории были тщательно рассчитаны таким образом, чтобы они образовывали широкое кольцо, полностью окружающее внутреннее пространство Врат. При этом каждый модуль должен был проскочить туда впритирку к стене, менее чем в десяти метрах от нее.
Заняв позиции строго через равные промежутки по кругу, длина окружности второго составляла почти триста пятнадцать километров, десантные модули находились на расстоянии примерно одной целой двух десятых километра друг от друга.
И все было бы прекрасно, если бы не одно <но>. Дело в том, что каждый десантный модуль имел специальную энергопоглощающую нанооболочку, благодаря которой возможность его обнаружения сводилась почти к нулю. Однако это важное достоинство оборачивалось серьезным недостатком. Как только корабли окажутся по ту сторону Врат, связь между ними тут же прервется.
Данные, которые Гарроуэй изучал сейчас, давали представление о предполагаемом местонахождении каждого десантного модуля, запрограммированного в компьютере. Конечно, если каждый боец штурмового подразделения окажется там, где ему или ей предназначено быть, то никаких проблем не возникнет.
Но что, если произойдет что-то непредсказуемое? Например, вмешается какой-то фактор, не вошедший в число проанализированных, и хотя бы один модуль окажется не там, где ему положено быть?
Впереди уже вырисовывались очертания огромного зева Врат. До них оставалось меньше двух километров. Гарроуэй еще раз уточнил свое местоположение и решил, что бортовой компьютер все держит под контролем, и никакого сбоя в системе управления не произошло. Десантный модуль Гарроуэя следовал заданным курсом и не выбивался из графика. Теперь он уже был бессилен что-либо изменить. Оставалось лишь ждать. Стена кольца постепенно наплывала, увеличиваясь в размерах, пока не приняла вид огромного серо-белого утеса. Впереди, в просвете внутри Врат, виднелись звезды местного участка космоса. Созвездия мало чем отличались друг от друга на протяжении всего путешествия продолжительностью восемь целых шесть десятых световых лет, которое проделала штурмовая группировка морпехов, стартовавших из Солнечной системы.
По мере приближения к Вратам модуль все сильнее реагировал на гравитационное поле инопланетного сооружения, точнее, на искривляющее пространство гравитационного поля, создававшегося при помощи двух внутренних черных дыр Врат, мчавшихся почти со скоростью света. Теперь Гарроуэй находился в состоянии свободного падения и поэтому не чувствовал ускорения, однако глаза его зафиксировали тот момент, когда край утеса, точнее колеса, внезапно стал смещаться по мере того, как он все быстрее и быстрее проваливался во Врата.
А потом впереди погасли все звезды.
* * *
Штаб штурмовой группы <Триполи>, Космический корабль <Гендерсон>, Звездные врата Сириуса, 09:35 по местному времени
Генерал Гарроуэй, находившийся на борту <Гендерсона>, наблюдал за тем, как десантные модули входят в звездные врата. Наблюдение осуществлялось благодаря тому, что его имплантат был подключен к системе командной связи.
То, что он видел сейчас, носило, разумеется, виртуальный характер. Индивидуальные модули слишком малы и плохо различимы с расстояния из-за защитного нанослоя, что позволило им украдкой пробраться рядом с дальними бастионами звездных врат. Оставалось лишь надеяться на то, что такими же невидимыми они останутся и для оптических приборов ксулов.
Однако, несмотря на все рациональные доводы Гарроуэя, компьютер упрямо продолжал отображать на дисплее кольцо из двухсот пятидесяти десантных модулей, отмечая их виртуальное местонахождение по мере того, как они проскальзывали все глубже и глубже внутрь гравитационного колодца, с каждой секундой падения набирая скорость. Затем изображение помутнело, на экране появились две светящиеся точки, которые, как казалось, совершают прыжок под воздействием огромного ускорения. В следующее мгновение они исчезли совсем. Боже, прибавь им скорости!
Следующим в пасть Врат должен был ворваться пенетратор <Дельфин> Р-8 под командованием капитана Белкина. Этот корабль не был ни истребителем, ни крейсером. При своей длине сорок метров и массе восемьсот тонн <Дельфин> в начале своей карьеры нес службу в качестве десантного транспорта, однако затем его решили модернизировать и превратить в ракетоносец. <Дельфин> также имел камуфляжное нанопокрытие, снижавшее риск обнаружить себя по ту сторону Врат. Однако его достаточно крупные размеры позволяли Гарроуэю видеть корабль оптически - сигарообразная тень с неуклюжими утолщениями и под-фюзеляжными гондолами шасси. Она четко выделялась на фоне ярко освещенной части гладкой внутренней поверхности стены Врат.
- <Дельфин>, говорит Триполи! - прозвучал голос по командной линии связи. - Уточните параметры дрейфа!
- Понял вас! - Тень замедлила ход, удерживая позицию относительно гравитационного притяжения Врат.
Позади <Дельфина> находились еще два корабля - <Орел> и <Лира>, а также штатный комплект МЗЭП из двадцати двух космических истребителей морской пехоты, которые давали о себе знать при помощи электронных маркеров, оставаясь при этом оптически невидимыми.
Хватит ли всего этого?
При этой мысли Клинт Гарроуэй нахмурился. Должно хватить, потому что уже слишком поздно вносить какие-либо коррективы в сам план или в механизм его исполнения. Он посмотрел в боковой иллюминатор и заметил, что <Бесстрашный> занял исходную позицию и находится в двух световых часах от <Гендерсона>.
Они были преисполнены решимости. Спасение человеческого рода зависело теперь как от операции <Морской огонь>, так и от множества неизвестных причин - мощности ксулской крепости, быстроты ответных действий врага, способности его космического флота адекватно реагировать на внезапное нападение, его гибкости и самое главное от проявлений пресловутого закона Мерфи, то есть банальной случайности.
Выигрывает тот, кто совершает меньше ошибок. Такова аксиома боя. Офицеры штаба, разрабатывавшие план сражения, сделали все, что в их силах.
Теперь исход зависел от горстки морских пехотинцев, втиснутых в свои десантные модули как рыба в консервные банки.
- Удачи, Трэвис, - мысленно пожелал он. - Нам всем суждено пройти через это... Или никто не останется в живых.
<Дельфин> растворился на экране и исчез, последовав за первой волной внутрь Врат.
* * *
Штурмовая группа <Триполи>, Подразделение <Альфа>, Звездные врата системы Край Ночи, 09:35 по местному времени
Совсем недавно Гарроуэй видел перед собой знакомые звезды и созвездия, и вдруг эта картина поблекла, расплылась, пошла рябью и полностью изменилась. Словно кто-то переключил канал на огромном, во всю стену телеэкране. Одновременно он почувствовал внутреннюю дрожь. Пересекая этот почти незаметный порог в космическом времени, он в один миг перемахнул пропасть шириной пятнадцать тысяч световых лет.
Пятнадцать тысяч световых лет.
Конечно, он ознакомился с видеофайлами, доставленными беспилотными разведывательными зондами, однако совсем другое дело увидеть это собственными глазами, почувствовать всем своим естеством, а не через ментальное окно.
Край Ночи. Весьма уместное поэтичное название. Впереди простиралась во всей своей необъятности галактика, вид на которую открывался с точки, соответствовавшей местоположению корабля Гарроуэя, который находился чуть выше одного из спиралеобразных рукавов, протянувшихся в бесконечную даль, сжатую и выровненную перспективой, создавая горизонт, подернутый голубоватой дымкой на фоне пустоты абсолютной ночи.
Чуть в стороне располагалось ядро галактики. Оно находилось в гуще спиральных рукавов, разбухшее, розовато-красного оттенка, обрамленное темными завитками газа и пыли, которые в одних местах отражали, а в других поглощали ярко-красное свечение, исходившее из самого сердца галактики. В пустоте за спиральными рукавами и над ними виднелись отдельные пятна звездного света. Слабые его пучки казались пушистыми и оттого несколько нереальными - свидетельства существования других галактик. Их источниками являлись скопления звезд. Они тесно жались друг к другу, напоминая гроздья сферической формы.
У Гарроуэя появилось безумное ощущение падения в бесконечную ночь, однако он тут же избавился от него, заставив себя перевести взгляд на монитор, на котором высвечивались функциональные параметры системы управления десантным модулем.
Успокоившись, он опять посмотрел в иллюминатор и заметил, что одна звезда явно отличается от других. Она была не такой расплывчатой и неясной, как те звезды, из которых формировались созвездия и галактики, и настолько яркой, что от ее света едва ли не резало глаза. Странный оранжевый оттенок придавал ее свету некоторую жесткость. Мысль о том, что это единственная одинокая звезда, которую он мог видеть на всем небе, солнце, находившееся в центре этой звездной системы, причем так далеко, что свету, исходившему от нее, требовалось пять часов, чтобы достигнуть роговицы его глаз, окончательно вернула душевное равновесие.
Гарроуэй встряхнулся и приказал себе больше не думать о бесконечном падении в бездонные глубины межгалактического пространства. Поглазеть на красоты открытого космоса можно будет и позже, а пока он должен думать только об одном: постараться выполнить задание и уничтожить Звезду Смерти.
Эта мысль вызвала у него насмешку. Большим шишкам, то есть всем тем, кто по званию и должности был выше его, очень не понравилось это прозвище, которое приклеили ксулскому монстру морпехи-срочники. Происхождение прозвища было для Гарроуэя делом темным - наверное, его корни тянулись из глубины веков, как некая быль, обросшая легендами и ставшая мифической, или какие-то штампы теперь уже забытой научной фантастики, однако его почтенный дядюшка и другие высокопоставленные армейские чины явно считали, что упоминание смерти слишком преувеличивает силовые возможности звезды, делает ее слишком страшной в психологическом отношении, и следовательно, это опасно для боевого духа морской пехоты.
Полная чушь, разумеется. Большинство морских пехотинцев, как мужчины, так и женщины, даже испытывали некую едва ли не извращенную гордость: ведь это им, горстке морпехов, доверено такое задание, по своему значению, возможно, не имевшее аналогов в истории Земли, истории ее отношений с инопланетными расами. Ведь им предстояло покончить с чем-то грандиозным в смысле разрушительного потенциала, с такой угрозой, с которой человечеству еще не приходилось сталкиваться. Ясное дело, эта гребаная звезда была опасна. Будь это не так, разве сюда стали бы посылать морскую пехоту?
- Цель <Филадельфия>! Вот она!
Это была чертова Звезда Смерти, и морпехи собрались расправиться с ней так, как она того заслуживает.
Гарроуэй отдал пульту управления ментальную команду изменить курс, и звездный пейзаж полетел кувырком. До этого корабль Гарроуэя поднимался вдоль вертикальной поверхности кольцевого колодца звездных врат, а перемена курса привела к тому, что он выскочил за край и стал двигаться параллельно плоской грани за пределами выходного отверстия. Цель <Филадельфия> находилась впереди и чуть правее, аккуратно рассеченная пополам абсолютно плоским горизонтом, которым служила лицевая поверхность звездных врат. Она была размером с полную луну, наблюдаемую с Земли. Достигнув внешней поверхности Врат, другие десантные модули следовали примеру Гарроуэя. Они делали поворот в девяносто градусов и рассредоточивались по всей внешней поверхности звездных врат. Гарроуэй откорректировал свой курс так, чтобы Звезда Смерти переместилась левее, пока она не повисла в небе прямо по курсу. Все остальные корабли морской пехоты, располагавшиеся по окружности Врат, также изменили курс, устремившись к одной цели, до которой оставалось теперь от шестидесяти до восьмидесяти километров в зависимости оттого, в какой точке они оказались, вылетев из внешнего отверстия Врат.
Местность, на которой разворачивается сражение, определяет его характер. Горы, долины, леса, пустыни, водные рубежи, препятствия, такие, как города или сельские домики, все это неизбежно принимается в расчет как обороняющейся стороной при определении стратегии, так и наступающей при планировании атаки. Этот фактор оказывает огромное влияние на форму и ход наступления и отпора. Даже в космическом сражении, где негде укрыться, некуда спрятаться, на исход боестолкновений между космическими кораблями в значительной степени влияют локальные колодцы планетарной гравитации - высокий гравитационный фон межпланетного пространства, который определяет высоко- и низкоэнергетические орбиты.
Звездные врата Края Ночи обладали особенностями или, выражаясь по-земному, складками местности. И десантные модули морской пехоты стремились использовать их с выгодой для себя, применяя очень старую тактику. Еще на заре боевой авиации, когда воздушные схватки были редким, почти экзотическим зрелищем, самолеты стали летать низко над самой землей. Это называлось <идти на бреющем полете>. Такой прием давал определенное тактическое преимущество. Штурмовая авиация могла летать на далекие расстояния над самыми верхушками деревьев и оставаться невидимой для радаров противника, так как их отражение на экранах РЛС сливались с естественным фоном.
На внешней поверхности звездных врат не было никаких деревьев, никаких кустов, над которыми можно было проноситься на бреющем полете, однако там имелись холмы и долины, разбросанные повсюду возвышенности и низины или впадины с резко выраженными краями. Все это создавало мозаику света и тени в лучах, исходивших от того далекого оранжевого солнца. Гарроуэй отключил компьютер, перейдя на ручное управление, и принялся <стричь> поверхность, в точности повторяя все ее неровности.
Звездные врата, сооружение искусственного происхождения, созданное за много десятков или даже сотен световых тысячелетий какой-то неизвестной и давным-давно исчезнувшей цивилизацией - вполне возможно, это были Древние, которые и создали homo sapiens, - отличались чрезмерной массивностью. Похоже, две черные дыры, простреливавшие их насквозь, причем каждая из них имела массу маленькой звезды или большой планеты, и почти вся остальная часть сооружения, имевшего форму кольца, была сделана из конденсированной материи сверхвысокой плотности. Однако поверхностное притяжение этой штуковины, которое должно было равняться нескольким было экранировано и перенаправлено при помощи технологии, которая до сих пор оставалась неизвестной. Концентрация гравитации в центре выходного отверстия Врат достигала нескольких сотен хотя проходящие через них предметы находились в состоянии свободного падения и ничего не ощущали. Гравитационное притяжение к внешним поверхностям и по внешнему краю этого сооружения, а также в коридорах и внутренних помещениях, сводилось, однако, к величине, не достигавшей даже одного грава.
Десантный модуль Гарроуэя теперь летел над самой поверхностью Врат, оставаясь над ней благодаря взаимодействию с мощными магнитными полями, окружавшими всю структуру прохода. Вопрос был в том, смогут ли стражи Врат в той уплощенной сфере впереди уловить помехи в этом поле, создаваемые при прохождении в нем двухсот пятидесяти десантных модулей морской пехоты.
Рассчитанный риск. Модули были практически невидимы во всех диапазонах частот оптического, инфракрасного и радиоспектра, по крайней мере на дистанциях, превышавших один-два километра. В результате столетнего мониторинга полей, излучаемых вратами Сириуса, выяснилось, что в них действительно имели место магнитные аномалии нерегулярной периодичности и не обусловленные никакой внешней причиной. Если стражи Врат - так обычно принято называть тех, кто охранял крепость, - и заметили слабое возмущение в магнитных полях, то они пока что не подняли тревогу.
<А с другой стороны, откуда морпехам знать, объявили они тревогу или нет>, - мысленно сказал себе Гарроуэй и криво улыбнулся. Вполне возможно, что никакого оповещения вообще не последует, пока приближающиеся десантные модули не будут в одно мгновение уничтожены с помощью неизвестной, но находящейся на невероятно высокой ступени развития технологии, которую применит враждебная землянам раса.
Впрочем, какой смысл волноваться об этом в данный момент. Штурмовая группа уже прошла. Пути назад нет.
Его модуль проскользнул над внешним краем звездных врат. И Гарроуэй опять оказался в открытом космосе, подкрадываясь к Звезде Смерти медленно и незаметно - во всяком случае, он надеялся на это - со скоростью полкилометра в секунду.
Что касается второго риска, то на первый взгляд он был вполне оправдан: сначала атаковать крепость и уже во вторую очередь сами звездные врата.
Пытаться поставить себя на место противника и заставлять себя думать как он, чтобы оказаться в гипотетической цепочке событий на шаг впереди, дело рискованное, однако если мыслить рационально, то это единственный способ нащупать правильное решение. Если звездные врата Края Ночи населены ксулами, так же как врата Сириуса населяли Номмо, тогда нет никакой необходимости создавать отдельно стоящую крепость. Если же там обитают другие существа, например, какая-нибудь разновидность Номмо, и если у них есть система раннего оповещения, которая могла бы засечь появление десантных модулей морской пехоты, то они, возможно, стали бы наблюдать и ждать, а не предупреждать крепость.
Возможно. В любом случае попытка проникновения в звездные врата сначала, безусловно, вызвала бы тревогу у стражей на Звезде Смерти. Попытка же уничтожить обе цели была бы опрометчивой. Поэтому для достижения полной внезапности было разумнее нанести удар по <Филадельфии>, а потом уже заниматься Вратами.
К этому времени они уже миновали проход и преодолели значительную часть пятидесятикилометрового расстоянии между Вратами и крепостью. Пока что со стороны противника никакой реакции на их приближение не было.
Во всяком случае, никакой осязаемой внешней реакции.
Оставалось пройти еще сорок километров. Еще восемьдесят секунд. И тут связь с компьютером модуля буквально взорвалась ментальным эквивалентом мигающих красных индикаторов и жужжащих зуммеров. Датчики модуля зафиксировали появление впереди волны мощных источников энергии. Что именно они представляли собой, было пока не ясно, однако это походило на приведение в боевую готовность батареи, стреляющей частицами высокой энергии.
Гарроуэй ничего не мог с этим поделать. Оставалось лишь ждать. Этот импульс энергии должна была засечь <Крылатая Тень>, и теперь экипаж капитана Белкина ринется на выполнение боевого задания.
<Крылатая Тень> кодовое название <Дельфина>, пенетратора Р-8, который сопровождал первую волну десантных модулей, прошедших звездные врата, и замыкал арьенгард. Если все шло по плану, то <Дельфин> вылетел бы из прохода и, развернувшись над его кромкой, произвел посадку на поверхность крепости, надежно укрывшись посреди загадочных гор и каньонов от ксулских радаров или их возможных аналогов. Зонды подобные тем, что первоначально прошли через Врата, чтобы произвести разведку пространства, примыкающего к Краю Ночи, имели электронную связь с <Дельфином> при помощи сжатого лазерного пучка ИК. Они вели наблюдение за крепостью, Вратами и далеким космическим флотом ксулов, находившимся рядом с основной целью <Триполи>.
И как только эти зонды зафиксируют признаки того, что ксулы зашевелились...
В то время как десантный модуль Гарроуэя падал в пропасть между звездными вратами и крепостью, на мониторе его приборной панели высветилось двенадцать отметок-иконок. Это были К-440, ракеты высокого ускорения, которые устремились вперед через редкий строй десантных модулей. Мчавшиеся со скоростью свыше ста грав, эти ракеты, выпущенные с <Дельфина>, промелькнули над внешней поверхностью звездных врат и, едва не касаясь ее, исчезли в бездне.
Гарроуэй напрягся, но затем к своему удивлению обнаружил, что невольно задержал дыхание. Ему пришлось на мгновение сосредоточиться, чтобы заставить себя снова дышать медленно и ровно. Эти ракеты были запрограммированы на прохождение сквозь строй находящихся на довольно большом удалении друг от друга десантных модулей. Правда, только в том случае, если каждый десантный модуль будет находиться там, где ему положено...
Осталось тридцать километров. Одна минута...
В традиционных десантных операциях, когда морская пехота высаживается на прибрежную полосу, предварительно преодолев открытый участок водного пространства, и ей предстоит штурмовать сильно укрепленные оборонительные порядки противника, высадка производится под прикрытием мощного огня корабельной артиллерии всех калибров, которым поражают вражеские огневые позиции. Артиллерия противника подавляется или приводится в негодность, а орудийная прислуга разбегается в поисках укрытия. Десантные баржи и танки-амфибии прижимаются к берегу под прикрытием дымовой завесы.
Здесь же вместо открытого водного пространства морские пехотинцы падали в безвоздушном пространстве в условия вакуума и вместо берега приближались к укрепленной космической крепости, но в остальном принципы были те же.
На тактическом дисплее Гарроуэя, отражавшем боевую обстановку в режиме реального времени, вспыхнул белый свет и появились данные, предупреждавшие, что рядом с внешним корпусом десантного модуля прошел мощный поток заряженных частиц. Половина запущенных с <Дельфина> ракет была оснащена тактическими ядерными боеголовками мощностью десять килотонн каждая. На остальных ракетах были установлены обычные осколочные боеголовки, взрыватели на которых должны сработать за один километр от внешнего корпуса станции-крепости.
Всегда есть шанс, что одна или даже несколько ракет могут попасть во внешний корпус станции противника или пробить его, и тогда работа, ради которой сюда явились морские пехотинцы, будет сделана. Однако морпехи продолжали движение в сторону крепости, поскольку нельзя было исключить возможности того, что технология ксулов способна защитить крепость от ядерных взрывов.
Гарроуэй не мог сказать, насколько эффективным оказалось воздействие ядерных ракет. Крепость все еще оставалась неприступной, возвышаясь огромной горой на дисплее переднего обзора, однако теперь она была окружена облаками плазмы и противорадиолокационных средств из мелких отражающих пластин.
Тридцать километров...
Двадцать...
Мимо их модуля промчалось еще несколько ракет, которые попали прямо в цель. Теперь он ощутил удары раскаленной плазмы, ведь их корабль летел навстречу разлетающимся во все стороны частицам. Гарроуэй слышал шипение и удары мелких осколков о корпус модуля.
Крепость по-прежнему оставалась на своем месте, хотя, похоже, получила ряд повреждений. Ее внешняя поверхность поблескивала и как будто растекалась... Возможно, крепость обладала способностью к регенерации, и Гарроуэй стал свидетелем этого процесса. Жаль, что нельзя разглядеть его повнимательнее, он мог бы понять, что именно там сейчас происходит. Ему страстно хотелось вникнуть в суть того, что открывалось взгляду. Однако, судя по данным на его тактическом дисплее, <Дельфин> исчез.
Ксулы, по всей видимости, ответили на огонь землян и уничтожили пенетратор.
Только что погибло десять морпехов, однако своей смертью они открыли путь товарищам, составлявшим первую волну атаки. При удаче ядерные боеголовки и Р-8, висевший над внешней поверхностью звездных врат, отвлекли внимание ксулов на несколько бесценных секунд, и те не заметили приближения десантных модулей.
Из звездных врат поступали теперь совсем другие сигналы - от истребителей морской пехоты из третьего аэрокосмического крыла, приданных МЗЭПу. Очевидно, их вызвал <Дельфин> с помощью зонда, запущенного назад через Врата на сторону Сириуса. Гарроуэй видел и другие Р-8, которые также выходили наружу вперемешку с меньшими по размеру одноместными аэрокосмическими ударными истребителями А-699 <Небесный дракон>.
Десять километров. Двадцать секунд...
На мониторе оперативной обстановки Гарроуэй видел отмеченный зеленым цветом, периодически вспыхивающий пунктиром круг на поверхности цели. Это была запланированная зона высадки для всех подлетающих десантных модулей. Зеленый пунктир становился все более различимым, по мере того как истончалось облако плазмы.
А затем повсюду в небе вокруг Гарроуэя неожиданно начали взрываться десантные модули. Завыли статистические разряды, и в пространстве перед ним появились скрещенные под разными углами лучи заряженных частиц. Казалось, крепость извергает из своих недр ослепительные молнии, которые выхватывают из боевых порядков морской пехоты один за другим десантные модули.
Гарроуэй перешел на автоматическое управление. Предоставив компьютеру осуществлять противозенитные маневры, поскольку в нем имелась программа, позволявшая рассчитывать систему ведения боя противником и маневрировать кораблем гораздо более эффективно, чем это мог бы сделать пилот. В следующее мгновение модуль сильно тряхнуло. Это был залп боевых трассеров, благодаря чему корабль выскочил из-под удара молнии, которая сверкнула как раз в том месте, где он находился всего пару секунд назад.
Десантные модули стали метаться по всему пространству, вычерчивая самые причудливые траектории в попытке уклониться от смертоносных лучей, однако не всем это удалось, и еще несколько кораблей вспыхнули и превратились в ничто.
- Штурмовая группа! - прозвучал голос капитана Мелера по каналу тактической связи. Теперь уже не было никакого смысла соблюдать радиомолчание. - Снижайтесь любым способом и садитесь! Оперативный контроль! Десант <Браво>!
Запахло жареным. Дело принимало скверный оборот. За последние несколько секунд <Альфа> потеряла столько бойцов, что Мелер был вынужден запросить подкрепление уже на этой стадии, хотя сам штурм еще не начался. Вся надежда на скоординированный удар рухнула в тот миг, когда индивидуальные десантные модули начали кувыркаться по раскалываемому вспышками молний небу над Звездой Смерти.
- Всем подразделениям! - снова прозвучал голос Мелера. - Всем подразделениям! Образовать...
Затем его голос утонул в треске статистических помех, и остальную часть приказа так никто и не услышал. Корабль Мелера превратился в облако раскаленной плазмы и обломков.
Через несколько секунд Гарроуэй уже был вне облаков плазмы и мелких обломков. Цель <Филадельфия> теперь заполнила собой весь монитор переднего обзора. Это была огромная гора черного металла с трещинами в нескольких местах - следами попаданий ядерных ракет. Он отдал команду по ментальной связи, после чего из носовой части корабля выдвинулся шлюз со стыковочным узлом. Заработали двигатели передней тяги, которые резко замедлили дрейф корабля, затем тот несильно стукнулся о внешнюю поверхность исполинской горы.
Передняя часть стыковочного узла имела нанопокрытие нескольких типов. Мощные присоски намертво впились в корпус крепости, прочно пристыковав к нему модуль и обеспечив герметичное соединение. Гидравлические пробоотборники быстро исследовали чужой металл и сразу же подтвердили, что это та же смесь керамических, пластмассовых и металлических компонентов, из которой состоял корпус ксулского космического крейсера, атаковавшего Землю.
Затем за работу принялись демонтажные устройства - из их форсунок вырвались облака специальных веществ, разрушавших молекулярные связи и разлагающих металл корпуса на мелкий порошок из углерода, железа и других твердых элементов. Одновременно происходило высвобождение водорода, азота и других газов и преобразование их в жидкости наподобие воды и аммиака. Сканеры показывали резкое увеличение радиоактивности.
Ну что ж, так или иначе, но он не собирается здесь долго задерживаться.
Автоматическая система устранения повреждений, обнаруженная на вражеском корабле, вторгшемся в Пояс астероидов, показала, что ксулы использовали нанотехнологии в широком масштабе. Повреждение, нанесенное десантным модулем Гарроуэя, вскоре будет обнаружено, и тотчас последует ответное действие. Насколько быстрым и радикальным оно будет, трудно судить, однако он твердо знал, что времени у него в обрез, от силы несколько минут. Данные датчиков постоянно поступали в мозг Гарроуэя через имплантат. Демонтажное наноустройство в нескольких местах наткнулось на пустоту. В камерах за обшивкой оказался вакуум. Гравитация была незначительной, всего пара сотых Из этого напрашивался вывод, что ксулы не использовали искусственное притяжение какого-либо типа.
Датчик вибраций зафиксировал какие-то движения поблизости, хотя их характер и удаленность оставались неизвестны
Ну давай же! Давай!
Вскоре телеметрические данные показали, что путь свободен. Гарроуэй отдал приказ по ментальной связи, и окружавшая его голову капсула обеспечения жизнедеятельности резко открылась. Он двинулся вперед и оказался в темноте.
Проплыв почти в полной невесомости примерно четыре метра, Гарроуэй неуклюже, но мягко шлепнулся на какую-то неровную поверхность, которую условно можно было назвать полом, и тут же его опять отбросило в противоположную сторону.
- <Альфа> один пять! - произнес он свои позывные по ротному каналу связи. - Я прошел! Я на борту <Филадельфии>!
Ответа не последовало, и Гарроуэю оставалось лишь догадываться о причине молчания - возможно, дело было в мощном, в несколько метров толщиной металлическом корпусе чужой станции, который играл роль экрана, мешавшего прохождению радиоволн. Кроме него на борту этого сооружения никого не было. То есть он стал первым, кто оказался здесь... Однако он мог быть и единственным морпехом из всей первой волны, кому посчастливилось уцелеть.
Последнее было маловероятно, однако сама по себе эта мысль оказала отрезвляющее воздействие. Отрезвляюще действовало и осознание факта, что за последние несколько секунд подразделения десантных модулей понесли тяжелые потери. Вместо того чтобы высадиться в составе большой и тесно спаянной компактной группы, он сел далеко за пределами намеченной зоны высадки. Ближайший боец его подразделения мог находиться в паре метров от него, по другую сторону этой стены или же в километре отсюда, сражаясь с врагом не на жизнь, а на смерть.
Он проверил оружие, пятимиллиметровый гаусс-карабин, заряженный обоймами патронов с антивеществом. Заодно Гарроуэй удостоверился в исправности ядерного устройства К-94 в ранце у себя за спиной. Оно было в целости и сохранности, о чем свидетельствовали контрольные приборы бронекостюма.
Теперь оставалось лишь найти способ пробраться в эту штуковину как можно глубже.
Он находился в каком-то узком проходе с низким потолком. Вокруг была кромешная тьма, однако видимость оказалась вполне удовлетворительной. В инфракрасных лучах ярко светились переборки. Это означало, что температура здесь держится на уровне пяти градусов по Цельсию или около того. Гарроуэй включил подсветку бронекостюма и проверил проход в оптическом диапазоне.
Похоже, что он здесь один. Во всяком случае пока. Теперь ему нужна подмога. Переборка, возле которой он стоял, неожиданно завибрировала. Свидетельство того, что рядом что-то происходило. Гарроуэй двинулся вперед по проходу, держась одной рукой за стену, точнее отталкиваясь от нее и не прилагая при этом особых усилий для перемещения своего почти невесомого тела. В другой руке он сжимал оружие, готовясь мгновенно открыть огонь в случае появления ксулов.
<Верь в себя>, - подумал он. Это было похоже на то, чему его учили на занятиях по вейджи-до. Ты создаешь порядок из хаоса!
Глава 20
21 августа 2323 года, Штурмовая группа <Триполи>, Подразделение <Альфа>, Цель <Филадельфия> Звездная система Край Ночи, 09:42 по бортовому времени
Этот проход явно не был предназначен для представителей человеческого рода. Он едва достигал полутора метров в ширину и столько же в высоту и был настолько узок, что Гарроуэй то и дело ударялся то об одну, то о другую стенку. Если бы здесь было притяжение, то ему пришлось бы пробираться по проходу ползком.
И все же при микрогравитации несложно подтягиваться по переборке одной рукой, сжимая в другой ложе карабина. Сейчас самой главной задачей было найти других морпехов из своего подразделения и установить с ними связь.
Так... сеть. Приемник, вмонтированный в бронекостюм, начал принимать сигналы и передавать их на дисплей оперативной обстановки. Два... нет, три сигнала и все в радиусе пятидесяти метров от него. Несколькими секундами позже поступил и четвертый сигнал. Очевидно, и другие десантные модули уже подходили вплотную к поверхности крепости, вгрызаясь в нее. Видимо, другие морпехи тоже начали проникать внутрь.
Гарроуэй сориентировался относительно других сигналов, которые были разбросаны по дуге приблизительно в двести градусов. Компьютер бронекостюма определил силу сигналов и рассортировал их по этому критерию. Затем идентифицировал сигнал, исходивший от капрала Трейси Фитцпатрик, который поступал из точки, находившейся ближе всего к центру группы. Теперь задача состояла в том, чтобы найти проход, ведущий в том направлении.
Вот и он. Гарроуэй даже толком не понял, как это произошло, но проход, в котором он находился, внезапно повернул направо, а затем привел к развилке, где сходились пять туннелей, и один из них вел именно туда, куда нужно. Этот туннель был шире, что позволяло продвигаться по нему вперед быстрее, чаще отталкиваясь от переборки свободной рукой. Только бы не появились боевые роботы ксулов.
Как бы не так. Слишком многого он захотел. На глазах Гарроуэя поверхность стен прохода неожиданно начала преобразовываться. Казалось, переборки сами рождают роботов. Каждый из них был ростом от одного до двух метров. Их тела имели форму продолговатых картофелин со странными, расположенными асимметрично бородавками. У них были тонкие и очень подвижные щупальца с блестящими линзами, которые, возможно, выполняли функцию глаз или каких-то других органов чувств. Роботы преградили Гарроуэю дорогу, сплетя свои щупальца, образовав, так сказать, живую стену.
Упершись ногами в переборку, он схватил карабин обеими руками и нажал на курок. Принцип действия оружия заключался в использовании мощных магнитных полей, которые с огромной скоростью выбрасывали стальные пластины с нанопокрытием размером двенадцать на пять миллиметров. Гарроуэй почувствовал отдачу, когда пластины стали вылетать из дула карабина с начальной скоростью один километр в секунду.
Со скоростью стрельбы десять выстрелов в секунду гаусс-карабин действовал в ближнем бою наподобие цепной пилы.
Поток зарядов вонзился в ближних ксулов пульсирующей голубоватой вспышкой освобожденной кинетической энергии, и содержимое похожего на картофелину тела буквально выплеснулось наружу. Сначала в нем образовалось зияющее отверстие, которое тут же превратилось в огромную, продолжавшую расширяться дыру, а затем мгновение спустя тело разделилось на две половины, которые медленно разъехались в противоположные стороны. При этом щупальца все еще лихорадочно дергались. Других роботов постигла та же участь. Они были разрезаны пополам один за другим по мере того, как Гарроуэй поливал смертоносным огнем надвигавшуюся толпу роботов. Каждое попадание пластины сопровождалось ослепительной голубой вспышкой и выбросом большого количества тепловой энергии. За несколько секунд узкое пространство коридора оказалось заполненным от пола и до потолка плавающими фрагментами роботов. Некоторые из них были раскалены докрасна, как угли. От других сыпались искры - результат короткого замыкания силовых кабелей.
Гарроуэю стоило определенных усилий протолкнуться вперед через мешанину обломков. Однако в конце концов место засады, устроенной роботами, оказалось позади. Но где же, черт побери, остальные бойцы штурмовой группы?
Судя по информации, появлявшейся на тактическом дисплее, с каждой секундой все больше и больше морпехов пристыковывалось к внешнему корпусу ксулской крепости и проникало в нее. Одни были в нескольких десятках метров от него, расстояние до других измерялось километрами. Вокруг Гарроуэя их тоже хватало. Он по-прежнему двигался к тому бойцу, который находился ближе остальных.
Однако, завернув за угол, он неожиданно увидел перед собой широкое открытое пространство, нечто вроде гигантских размеров зала, площадью в сотни квадратных метров и высотой около двух метров.
Передним появились три ксулских робота, паривших в невесомости, растопырив щупальца. Гарроуэй едва успел срезать одного очередью из гаусс-карабина, как двое других вспыхнули и исчезли во взрыве гранаты.
- Эй, стрелок! - крикнул рядовой Нолан, махнув рукой. - Давай сюда!
- Иду! - отозвался Гарроуэй. - Не стреляй пока!
Там уже собралось полдюжины морпехов, среди которых была и капрал Фитцпатрик. Они расположились по кругу, прикрывая все направления. По мере прибытия новых бойцов этот круг становился все шире и шире.
Теперь главный вопрос заключался в том, где именно приступать к закладке ядерных фугасов, находившихся у них в ранцах. Они располагались внутри внешней оболочки крепости. Однако было бы лучше забраться поглубже, в самые внутренности этой проклятой Звезды Смерти. Бить - так в самое сердце и наверняка.
Гарроуэй принялся искать эту самую дорогу.
* * *
Штурмовая группа <Триполи>, Крыло ударного подразделения, Звездная система Край Ночи, 09:52 по бортовому времени
Все тридцать два аппарата А-6999 <Небесный дракон>, входившие в аэрокосмическое крыло штурмового подразделения, проскользнули через Врата и рассредоточились по пространству на протяжении почти двадцати километров. После потрясения, вызванного первой фазой операции, они построились в порядок, напоминавший открытый конус, и пошли на сближение с целью <Филадельфия>.
Сражение было уже в полном разгаре, когда они оказались на месте. Он развернул своего <Дракона> вокруг оси и включил двигатель на полную мощность. В этот момент он увидел яркую вспышку у поверхности Врат. Пенетратор <Дельфин> перестал существовать.
- Послушайте, парни! - прозвучал голос командира крыла майора Гриффита. - Зеленая эскадрилья обеспечивает прикрытие, синяя наносит удар. Поддайте-ка им жару!
Маверик, которого в официальном общении именовали лейтенант Томас К. Эллиот, передвинул виртуальный рычаг управления тягой вперед до отказа и почувствовал всем телом обратное воздействие ускорения. Его сильно вдавило в кресло, когда корабль рванул к черной металлической громаде, имевшей форму приплюснутой сферы. Т. К. для друзей, в кубрике Эллиот был известен как Маверик, то есть Бычок. Эту кличку лейтенант заслужил своим происхождением - он был родом из западного Техаса, печально известным упрямым и своенравным поведением, никак не подобавшим армейскому служаке.
- <Ноль пять>, форсаж! - скомандовал он по каналу связи эскадрильи. Все пилоты в ответ доложили о своей готовности. Синяя эскадрилья должна была первой совершить боевой заход на цель <Филадельфия>. Перед зеленой эскадрильей была поставлена задача держаться поодаль и прикрывать своих товарищей по оружию. То есть это был резерв на тот случай, если у <плохих парней> приготовлен для них сюрприз. Позывным Эллиота был <Блю-файв>.
Он поступил в морскую пехоту в 2306 году - восемь лет назад - и после учебки и нескольких стажировок на Земле и околоземной орбите получил назначение в VMA-412, аэрокосмическую эскадрилью истребителей морской пехоты, дислоцированную на Марсе. Его первая двухгодичная командировка уже подходила к концу, когда неожиданно, откуда ни возьмись появился незваный гость, решивший бомбардировать Землю астероидами.
События того дня, той недели были выжжены в его памяти каленым железом. Бешеный вой сирены. Боевая тревога. Команда на взлет без какой-либо подготовки. Дикий форсаж. Двигатели аэрокосмических истребителей готовы взорваться от напряжения. Неимоверные перегрузки. Выйдя на марсианскую орбиту, они присоединяются к космическому крейсеру <Гендерсон>. Далее попытка перехватить ксулский корабль-агрессор... И неожиданная радостная новость о гибели инопланетного монстра. Его уничтожили морские пехотинцы, действовавшие с <Пребла>, которые добрались туда первыми.
Несколько дней спустя, после того как их эскадрилью перебросили на Землю обеспечивать прикрытие для сил гражданской обороны, устранявших последствия ксулской агрессии, Эллиот узнал, что вся его семья погибла, когда обломок астероида угодил прямо в мегаплекс башен <Гелиос> и уничтожил его.
Той весной Эллиоту дали отпуск, и в течение двух недель он проходил курс углубленной психотерапии. Перепрограммирование дало определенные результаты, однако прежнее мироощущение к нему так и не вернулось. Врачи просто привели его психику в относительный порядок, чтобы он не доставлял слишком больших неприятностей командованию и мог исполнять свои служебные обязанности, вот и все. После этого он никогда не обращался за помощью к виртуальным терапевтам. И все же он бывал на грани срыва и самоубийства, мысль о котором манила так часто, что он не осмеливался в этом признаться даже самому себе. Причем как минимум в трех случаях такое состояние довелось испытать уже после того, как медики признали его годным к службе в качестве пилота боевых кораблей.
Он был уверен на все сто, что терапевты знали это. Трудно, почти невозможно скрыть такую вещь от их глубинного зондирования, посредством которого исследовались как химические процессы в головном мозге, так и нанонейродатчики, имплантированные в тело. Однако они так ничего и не сказали ему. Он тоже решил промолчать. Не хотел признаваться в том, что в конце концов наверняка привело бы к увольнению из корпуса.
С другой стороны, Эллиот был почти полностью уверен в том, что они вряд ли бы решились на такую крайнюю меру. Корпус понес тяжелые потери при падении астероида во время Армагеддона и настолько остро нуждался в кадрах, что просто не мог позволить себе комиссовать хорошо обученных и опытных морских пехотинцев, в особенности пилотов, по такому относительно несущественному поводу, как психологическая травма. Ведь служить было некому.
Эта мысль вызвала на его лице суровую усмешку.
Медслужба корпуса морской пехоты никогда не относила психологические травмы к разряду второстепенных, однако даже при той нехватке пилотов, которую они испытывали, медики вполне могли бы настоять на его переводе на Землю. Возможно, к нему на время приставили бы кого-нибудь, чтобы помочь перенести полученную травму. Возможно, его могли бы задействовать в аварийно-спасательных работах на родной планете, чтобы он напрямую видел результаты своего труда, помогая выжившим. Они не стали бы подвергать его риску, отправляя на выполнение очень важного задания в район космоса, контролировавшийся ксулами, да еще на целых двадцать лет. И это когда успех операции зависит от каждого морского пехотинца. Каждый должен выкладываться целиком и даже иногда на пределе своих возможностей.
Однако ему удалось похоронить многое из того, что он чувствовал, закопать достаточно глубоко в себе - во всяком случае он так думал, - чтобы получить шанс быть включенным в число участников операции <Морской огонь>. К началу лета, когда план этой операции окончательно выкристаллизовался и получил одобрение высшего руководства планеты, Эллиот уже выплакал последнюю грусть, разобрался со своими личными демонами и теперь жаждал крови. Крови ксулов или электромагнитных импульсов, служивших ее заменителем, в том механическом сборище коллективного сознания и рожденных на космических кораблях образов, которых земляне называли ксулами.
Он умирал от нетерпения, желая поскорее увидеть тот миг, когда эти ублюдки заплатят за все.
- Синяя эскадрилья! - четко и раздельно проговорил Гриффит, когда впереди показалась зловещая в своем угрюмом черном молчании огромная ксулская крепость. - Всем рассредоточиться! Они наращивают энергетическую волну!
А-699 имел обтекаемую форму, позволявшую работать в атмосфере. Правда, опущенный нос придавал ему несколько хищный вид - в общем, скорее гриф, а не дракон, как выразился один остряк. Стреловидные крылья, расширявшиеся от носа к хвостовой части, были направлены под острым углом вниз. Со стороны казалось, будто они прижимают к своей груди что-то ценное. В действительности же под ними были спрятаны подвесные, крепившиеся к кронштейнам контейнеры, в которых можно разместить все что угодно. От датчиков электронного мониторинга до самонаводящихся ракет с тактическими ядерными боеголовками мощностью двадцать килотонн.
Для этой операции эскадрилью вооружили ракетами кинетического типа AG-12 с кассетными контейнерами FGX-4. К использованию тактического ядерного оружия имелись противопоказания, если можно было так выразиться. Ведь внутри мишени находилось полным-полно морпехов. Выведя свой <Дракон> на боевой курс, он отметил зону, обозначенную зеленым на визуальном дисплее, где уже высадились его товарищи по оружию, и взял в прицел район ближней металлической поверхности. Повинуясь ментальному приказу, сработала система залпового огня, стрелявшая иглообразными узкими снарядами длиной один метр, изготовленными из сверхплотного вещества. Электромагнитная стабилизация позволила достичь плотности, в пять раз превышавшей плотность обедненного урана. При ускорении почти в сто g эти смертоносные снаряды вонзились в корпус ксулской станции. Их проникновение сопровождалось вспышками света, выделением огромного количества тепла и струями расплавленного металла.
Оглушительно взвыли разряды статистических помех. Впереди два его боевых товарища Стилгерл и Риппер исчезли в беззвучных вспышках раскаленной добела плазмы. Датчики зафиксировали прохождение где-то совсем рядом плотного луча заряженных частиц с магнитным ускорением. Он даже не видел оружия ксулов, которое их уничтожило, однако круто повернул влево и одновременно перевел корабль в режим разгона, надеясь, что этот маневр не позволит операторам ксулской противокосмической обороны взять точный прицел, на тот случай если они уже взяли его на мушку.
Ударил второй луч, и погиб еще один пилот синих - Хам-мер, один из недавно прибывших новичков. Проклятие!
Ведение боя космическими истребителями в условиях микрогравитации коренным образом отличается от схваток в атмосфере. Единожды начав движение заданным курсом, ты продолжаешь двигаться именно в этом направлении. Чтобы сделать поворот, нужно остановить движение вперед и одновременно стать на боковой курс. Здесь нет атмосферы, в которой можно было спикировать вниз, сделать вираж или резко сбросить скорость. Здесь действует только хладнокровная и твердая рука Ньютона и уравнения с величинами массы, тяги и вектора.
Мощный залп кинетических ракет стал источником реактивной силы, которая резко замедлила скорость его полета. Делая левый поворот, он включил тягу в пятьдесят чтобы встать на курс, направленный под углом к первоначальному курсу и идти над поверхностью крепости противника на малой высоте. Такой маневр мог привести к потере сознания, если бы не демпфер Номмо, жужжавший как раз позади его амортизационного кресла.
Погиб еще один пилот - его <Небесный дракон> превратился в белую вспышку, сопровождавшуюся как всегда воем статистических помех. Ксулская станция применяла магнитное оружие, вырабатывавшее лучи зараженных частиц, которые наводились на истребители землян, атаковавшие крепость.
Проскользнув над самой поверхностью крепости, Эллиот сделал поворот на триста шестьдесят градусов. Продолжая двигаться хвостом вперед, его космический истребитель был по-прежнему повернут тупым носом в сторону противника. Интересно. Похоже, поверхность сферической крепости двигалась. Казалось, что отдельные плиты, составлявшие внешнюю броню, скользили, проникая друг в друга, и изменяли форму. На предполетном инструктаже пилотам говорили, что ксулские корабли и сооружения обладают способностью к регенерации, и Эллиот подумал, что именно этот процесс он только что наблюдал.
Отойдя от крепости на десять километров, он произвел запуск FGX-4. Ракета сначала ушла вниз из-под его левого крыла, а затем устремилась к цели, изрыгая из сопла белое пламя. В километре над поверхностью приплюснутой сферы сработал взрыватель, и последовала цепная реакция деления, в результате которой высвободилась энергия, эквивалентная десяти килотоннам тротила, породившая мощный рентгеновский луч.
Эллиот не увидел результатов лазерного удара. Его оптические приборы отключились из-за перегрузки датчиков, а затем несколько секунд спустя разрастающийся комок плазмы от взрыва настиг его <Небесного дракона>, который тут же закувыркался. Небо закрутилось у него перед глазами, и сгустки звезд галактической спирали перемежались с пустотой бескрайнего космоса.
Ему было все равно. Он нанес ответный удар ублюдкам, проучил этих мерзавцев. Теперь же ему не оставалось ничего другого, как постараться снова вернуться в самую гущу схватки.
* * *
Штурмовая группа <Триполи>, Подразделение <Браво>, Цель <Филадельфия>, Звездная система Край Ночи, 09:58 по местному времени
Переходной шлюз десантного модуля распахнулся, и младший капрал Наль ил-Эн Шра-дах вывалился головой вперед в чрево чужого корабля. Он неловко встал на колени, доставая из чехла лазерный карабин Марк-XLIII CAS, ранний вариант боевого оружия космической пехоты, предшественник <сорок четвертого>, которым были вооружены морские пехотинцы, летевшие в первой волне атаки. Это означало, что его оружие не было интегрировано в боевую систему.
Ну и пусть. Он просто не успел переучиться на более сложную систему CAS. И следовательно, ему нужно быть очень внимательным, чтобы не потерять свое оружие.
Как заклинание, врезавшееся в его память, звучало повторение инструкции, монотонным голосом гудевшее в мыслях: <Это лазерный карабин <Дженерал Электрик/Мицубиси> модели LR-2303, являющийся личным стрелковым оружием стандартного образца, который в настоящее время находится на вооружении корпуса морской пехоты США. Основой его конструкции является пульсирующий лазер мощностью пятьдесят мегаватт. Время приведения в боевую готовность составляет одну десятую секунды. Он поражает цель зарядом энергии в пять мегаджоулей, что по своей разрушительной мощи равно одному килограмму тротилового эквивалента>.
Наль встал с таким ощущением, будто все, что с ним сейчас происходило, было во сне, а не наяву, а он наблюдал за всем этим со стороны, в том числе и за своими собственными движениями, замедленными, словно они причиняли ему боль. Он проверил положение предохранителя на лазерном карабине, а также ноуменальные индикаторы, чтобы удостовериться, что оружие в полной исправности, то есть на максимуме мощности. Все как по инструкции, новобранец! По гребаной инструкции!
Обучение, которое он проходил в течение последних месяцев, носило исчерпывающий характер. Каждый пункт разбирался до последней буковки и вдалбливался в мозг с нудной методичностью, причем в подавляющем большинстве случаев учебный процесс был основан не на практическом показе и тренировках, а шел через ноумен прямо в память. До сих пор это казалось ему чем-то вроде настоящего колдовства. Было очень странно, что люди Киа, человеческие существа с изувеченной Земли, могли наполнять его голову знаниями, как если бы это было корыто, в которое наливали воду из ведер. Невероятно.
Однако все, начиная от штабного сержанта Войковича дома на Иштаре до небольшой армии инструкторов по строевой подготовке, прокторов и преподавателей в учебном центре морской пехоты на Земле, все они подчеркивали снова и снова, что загруженные через компьютер знания необходимо подкреплять реальным опытом и лишь тогда их можно считать усвоенными. Просто знать что-то недостаточно. Эти виртуальные умения и навыки должны стать твоей плотью и кровью.
Поэтому когда дело касалось таких основных частей снаряжения, как десантный модуль, вооружение и, главное, лазер, Наль до сих пор чувствовал себя не в своей тарелке. Он знал, как ими пользоваться. Однако у него еще не было достаточно времени, чтобы проверить знания на практике.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ