Звёздная стража

4. Классический ход к гибели

На перевернутом ящике от провизии, служившем мастеру лезвия столом, лежало вещественное доказательство. Фитч Йорк сидел на скатанном спальном мешке, упираясь головой и плечами в узловатый ствол дерева. Его светлые волосы ярким пятном выделялись на фоне темной коры ствола. Он задумчиво жевал прутик и рассматривал бластер. Но Скора не намерен был так же спокойно воспринимать это происшествие.

Он ходил взад и вперед по голубой глинистой почве, разбивая сапогами бороздки, как будто затаил злобу против самой земли.

— Что ты сейчас скажешь? — требовательно спросил он. — Это не ваше. Но и не наше. Откуда же оно тогда?

— Я тоже хотел бы это знать, ваше высочество. Это против наших законов. Но ведь оружие нашли не в наших руках — его принес шпион врага.

— Д-а-а-а! — вырвалось из волосатой пасти и скорее напоминало рев голодного хищника, чем согласие. — Зло исходит от СТорка — что еще можно было от него ожидать? Против этого меч не оружие, друзья? Что могут сделать ваши хваленые мечники против огня, который обжигает и убивает? Мы не сражаемся с огнем. Когда я со своими сокровищами прилетел на Секундус и спросил, кто может помочь мне в битве, мне сказали: обратитесь к такому и такому лорду-воину, но не к такому и такому: на Фронне могут сражаться лишь некоторые из них. Я отдал сокровища, и вы пришли. И что же? У СТорка оказываются среди воинов и такие, кто владеет огненным оружием! Это нечестная сделка, землянин. Мы, ллоры, не любим двойной службы… — он остановился перед бластером и самим Йорком. — К тому же, когда шпион был уже в наших руках, и его можно было допросить, что происходит. Пули землян лишают его речи и отправляют в страну теней. Ты не хотел, чтобы он отвечал на вопросы, мастер лезвия?

Йорк не принял вызова.

— Это, — он указал на бластер, — смертоносное оружие, ваше высочество. Если бы мои люди не убили шпиона, никто из ваших не выжил бы. Я сожалею, что мы не сможем допросить шпиона. Теперь ответ мы получим только в лагере СТорка…

— Я уже принял меры. Если у этого труса действительно есть такое оружие, мы это узнаем, — и, не добавив ни слова, Скора сел на гуена и поехал из лагеря землян. Его личная охрана, как обычно, пустилась за ним вслед, пришпоривая животных остриями сапог.

Как только Скора исчез в облаке голубоватой пыли, из ниоткуда материализовались Хансу и Миллз, а Йорк забыл свою вялую позу.

— Ну? — Йорк вопросительно поднял бровь.

— Лучше выяснить это сейчас, чем позже, — ответил Хансу. — Кто-то действовал здесь не менее сезона и пользовался сильной поддержкой. Эта штука из Галактического Патруля…

— Кто? — Йорк выплюнул кусочек прутика.

— Какой-нибудь неудачник-мех или… — предположил Миллз.

— Или кто-нибудь, решивший соорудить собственную маленькую империю, — закончил за него Хансу. — Мы не узнаем, пока не вернутся шпионы Скоры.

— Оружие и люди — или только оружие? И это очень важно, — Йорк встал. — Но и то, и другое — плохо. Хансу пожал плечами.

— Для нас лучше, если только оружие.

— Вы думаете, это демонстрация? Что ж, может быть, может быть. Но если они думают испугать нас, им лучше пересмотреть свои планы. Возможно, что мы даже получим ответ на старый вопрос: что будет, если арчи столкнутся с мехами? В таком мире, как этот, природа будет на нашей стороне. Легкое мобильное соединение против механизированного дивизиона… Ударить и уйти, прежде чем они сдвинутся, — он был как будто даже рад.

— Ну, ладно, — Хансу подобрал бластер, и тревожное выражение его лица контрастировало вспышку энтузиазма его командира. — Может, у нас и будет возможность проверить, насколько мы хороши. Но никто не может читать будущее.

Йорк отошел, и Хансу начал собственное расследование. Рей и Кана должны были в мельчайших подробностях пересказать события последних нескольких часов с того момента, как Кана заметил шпиона в плаще.

— В следующий раз продемонстрируйте, что умеете попадать в менее смертельное место, — заметил он, когда они закончили. — Я отдал бы месячную плату за то, чтобы получить несколько слов от этого шпиона. Вы свободны.

Орда находилась у подножия гор, двигаясь по извилистым тропам, пробитым копытами гуенов. Гигантские черно-белые скалы еще более усиливали сумрак прохода, воздух здесь становился более разреженным, чем на равнинах. И хотя солдаты во время перелета проходили усиленную подготовку к условиям Фронна, каждый крутой подъем заставлял их долго отдыхать, отдуваясь. Небо днем приобретало желтоватый оттенок, а со снеговых полей на вершинах дул ледяной ветер.

Переход в семь фроннианских дней позволил им перевалить через вершину хребта. А впереди лежали склоны, ведущие к богатым восточным областям континента. Между вершинами гор и морем лежали только эти области — если повернешь к северу, то встретишь только другой рукав хребта гор.

Было несколько стычек с королевскими постами. Но три крепости, господствовавшие над дорогой, были оставлены, прежде чем мятежники подошли к ним — это обстоятельство не способствовало успокоению землян. Долгие годы военной подготовки приучили их подозревать все и всех. И, вдобавок, шли бесконечные толки, что они могут попасть в западню. Случай со шпионом превратился в этих слухах в столкновение с целым отрядом мехов. А в ночных лагерях начали распространяться и более дикие слухи. Йорк и офицеры делали вид, что ничего не замечают, а солдаты держались в стороне от своих туземных союзников. Назначение приобретало такие черты, что все они рады были бы скорее от него избавиться.

Однажды в полдень Кана сопровождал Дика Миллза в опасном подъеме на вершину утеса, откуда они могли бы рассмотреть дорогу впереди. Пока Миллз регулировал полевой бинокль, Кана сложил руки в перчатках, защищая глаза и пытаясь рассмотреть что-нибудь невооруженным зрением. Впереди что-то блестело. Так может блестеть только металл. И это что-то двигалось.

— Они ждут нас там, внизу, — согласился с ним Миллз. — Два-три королевских штандарта. А вон там движутся всадники Скора. Погоди, они размахивают флагом! Переговоры?!

Кана видел лишь, как черные точки движутся вдали по склону, сливаясь в черное пятно.

— Йорк должен знать о переговорах. Расскажи ему о попытках переговоров. Похоже, Скора должен сдаться…

Кана соскользнул с утеса и обнаружил у его подножия Йорка. Тот изучал туземную карту, консультируясь с мастерами-мечниками. Услышав новость о переговорах, он сел на подаренного ему Скорой гуена и поехал к туземному авангарду, а Кана снова полез на скалу.

— Смотри! — Миллз сунул бинокль Кану. — Вон туда, налево. Как, по-твоему, что это?

Кана взглянул. Небольшой отряд мятежников ллоров двигался навстречу пригоршне роялистов. Другая группа спешилась и тайно продвигалась вперед, обходя место переговоров.

— Засада? Но они встречаются под знаком перемирия!

— Именно так, — голос Миллза звучал сухо. Долгое время внизу не происходило никаких действий. Совещающиеся предводители, сидя на гуенах, оставались под развевающимся флагом перемирия. И тут ударили скрытые мятежники. Они стаскивали сломленных роялистов с гуенов, оставляя одних неподвижно лежать на дороге, а других уводили за собой в скалы. А когда враг попытался преследовать, находившиеся в засаде прикрыли похитителей огнем из своих воздушных ружей, так что роялисты вынуждены были в беспорядке отступить. И вот флаг перемирия развевался в воздухе лишь над одними мертвецами.

Двое землян, ошеломленных вопиющим нарушением кодекса, который они впитали в кровь с самого начала обучения, спустились со скалы.

— Что-то случилось? — спросил Мик, ощутивший их беспокойство.

Кана кивнул, но Миллз не остановился, чтобы объяснить. Никто не мог догадаться, что принесет землянам эта вспышка насилия. Может, последует даже полный разрыв со Скорой и быстрое возвращение на Секундус.

Они вернулись на командный пункт спустя несколько минут после возвращения Йорка. Его лицо представляло собой бесчувственную маску, но сжатые губы и блестящие глаза выдавали тревогу. Миллз доложил, а когда он кончил, Йорк рассмеялся, хотя в его смехе не было веселья.

— Да, — голос его прорезал молчание собравшихся, — это правда. Хансу, Блур, — он поманил двух старших офицеров. — Идемте. Время поговорить. Вы, — глаза его обежали круг мечников, — вы, вы и вы… — Когда же Миллз толкнул Кана в бок, тот неожиданно понял, что он был среди избранных мастеров лезвия вместе с Диком и Богатом. И вслед за офицерами они спустились с холма.

Дик снял ружье с плеча, остальные повторили его жест. Хотя и у ллоров были хорошие воздушные ружья, они не могли сравниться в искусстве стрельбы с землянами. И если Йорку во время встречи со Скорой понадобится помощь и демонстрация военной силы, он сможет сделать это.

Они нашли предводителя мятежников в скалистом дефиле, где караванная тропа превращалась в настоящую дорогу. Верховые и пешие ллоры окружили сцену на пыльной дороге. Три офицера-роялиста, окровавленные, со связанными руками, стояли перед Скорой, который что-то говорил им на туземном языке. Увидев землян, он замолчал. Для земного глаза было невозможно уловить выражение его волосатого лица, но было ясно, что его не обрадовало их появление.

Три мечника остановились, держа оружие на виду. Вполне возможно, что его придется использовать.

Йорк остановил своего гуена рядом со Скорой. Ллоры расступились. Они достаточно часто видели, как стреляют земляне, и не хотели быть целью.

— Ваше высочество, что я вижу…, так же нельзя вести войну… — у Йорка не было ораторского голоса, но слышно его было хорошо.

— Я гатанус, а гатанус ведет войну, как хочет. Они служили предателю СТорку, — возразил Скора, — Они убили моих людей, поэтому… — рукой он сделал быстрый рубящий жест. Сверкнула сталь, и три роялиста упали, забрызгав кровью сапоги Скора.

Йорк сквозь стиснутые зубы бросил:

— Это плохой поступок, ваше высочество. Зло порождает зло.

— Да? В своем мире можете поступать по своим обычаям Здесь другие обычаи, чужеземец!

Предводитель ллоров был по-своему прав. И Йорк не мог возразить. Одно из правил службы гласило: не вмешиваться в споры туземцев между собой, ведущиеся по их обычаям. Возможно, на Фронне нарушения перемирия были обычными во время войны. Но Кана слышал, как Богат пробормотал:

— Нет нам здесь счастья, не будет счастья там, где флаг перемирия запачкан кровью.

Йорк повернул и поехал назад. Группа землян вернулась в свой лагерь. Но к постоянным подозрениям добавились новые тревожные мысли. Война, какой они ее знали, подчинялась определенным обязательным правилам. Если ее законы, которые они считали обязательными, нарушаются, то к чему это приведет?

Состоялся военный совет, на котором присутствовали представители всех отрядов, а остальные солдаты приготовили оружие, теперь уже ожидая нападения не только со стороны роялистов, но и со стороны так называемых союзников. К рассвету было принято решение. Поскольку Скора сослался на обычай, их контракт остается в силе, и они должны участвовать в сражении на стороне мятежников. Роялистов выбили из предгорий, и силы мятежников разошлись длинными клещами. У Скоры была и пехота, но он предпочитал кавалерию, и немногие пехотные отряды образовывали фланги более сильно вооруженной земной орды.

Им противостояла небольшая армия роялистов. Большинство знатных лордов равнин еще не сделали выбора. Быстрая победа над этой армией — по существу, это были лишь домашние отряды СТорка — заставила бы большинство дворян перейти на сторону мятежников. Это означало, что все равнины могут попасть под власть Скоры, и придется лишь посылать экспедиции для подавления отдельных ллоров, поддерживающих его двоюродного брата.

Резкие звуки боевых труб звучали над холмистой местностью. Мятежники казались уверенными в своей победе. Небольшие пехотные отряды сближались с ордой, а кавалерия выехала навстречу врагу. Орда начала действовать. Исчезли все украшения. Солдаты надели серо-зеленые полевые мундиры, сливающиеся с землей. Кана вытянул ноги вдоль небольшого пригорка и удобно устроил ружье на изогнутой ветке куста, который давал ему укрытие. Стая летающих существ металась в воздухе, криками выражая свой страх и негодование против вторжения в их мир.

План битвы был простой, но классический для ллорианских условий. Клещи кавалерии пытаются окружить врага и погнать его в центр, под опустошительный огонь арчей. И поскольку армия СТорка была настолько глупа, что принимала сражение, то мятежники не видели, почему бы их маневру не увенчаться успехом. Единственным выходом для роялистов было отступление.

Кана оглянулся, когда к нему подполз Миллз. Ветеран критически оглядел выбранную новобранцем позицию, а потом одобрительно кивнул и начал сам устраиваться в листве Сквозь трубы слышался глубокий и низкий звук-ллоры выкрикивали свой боевой клич. Миллз улыбнулся Кану.

— Флаг поднят — начинаем!

Их поле зрения было ограничено. И довольно долго лишь отдаленные крики свидетельствовали о том, что идет сражение Почем из небольшой рощи появилась группа всадников. Они неуверенно топтались на месте. Но цвет их обмундирования невозможно было спутать: роялисты попали в ловушку-челюсть, в которой зубами были земляне.

Появилась еще одна группа, и в ней несколько животных бежало без всадников, дико отбиваясь от туземцев, пытавшихся схватить их. Пеший ллор выбежал из леса, за ним ковылял другой, используя в качестве костыля копье. Колебавшиеся всадники разбились на две группы. Одна, меньшая, построилась и с обнаженными мечами двинулась назад в лес. Другая в беспорядке устремилась по равнине. Кана выбрал цель до того, как всадники приблизились к зоне досягаемости. Не звучали трубы, не слышались боевые кличи, но линия укрывшихся стрелков напряглась. И когда всадники перевалили через пригорок, смертоносный шквал огня обрушился на них. Обезумевшие от страха гуены понесли. Несколько аборигенов упало на землю. Ни один всадник не приблизился к землянам.

Кана не мог закрыть глаза, хотя внутренности у него выворачивало наизнанку. Действительность сильно отличалась от стрельбы по гуманоидным роботам, тщательно выстроенным на огневом рубеже. А ведь раньше ему не приходилось стрелять по живым существам. Секунду назад он стрелял по избранной цели. Ллор, на котором сосредоточился его взгляд, не напоминал ему живое существо. Но… Кана усиленно боролся с тошнотой. Ему было дано слишком мало времени, чтобы размышлять над своими эмоциями, потому что из леса выкатилась вторая волна роялистов. На этот раз они смешались со своими преследователями. В стремительном танце смерти неслись они вперед, падая на землю, но дорого отдавая свои жизни: в рядах мятежников тоже виднелось немало животных без всадников. — Скора!

Кану не нужно было это указание Миллза. Он безошибочно узнал мятежного вождя, пробивавшего себе дорогу к предводителю роялистов. Этот офицер, такой же представительный внешне, как и будущий гатанус, воспринял схватку с такой же готовностью. И пока их подчиненные сражались вокруг, предводители обменивались сабельными ударами. У роялиста шла кровь из раны на плече, но это не уменьшало его фехтовальное искусство. А Скора был невредим.

Кольцо врагов, звеневшее металлом о металл, приближалось к землянам, но они не стреляли. Слишком велика была вероятность попасть в своего. Гуен роялиста пытался укусить животное Скоры И в одной из попыток едва не выбил из седла своего всадника. Лезвие Скоры глубоко вонзилось в руку противника, из которой выпал бесполезный теперь меч. Скора уже поднял свое оружие, чтобы нанести смертельный удар, когда сам пошатнулся и, перевалившись через голову гуена, упал в пыль.

Вероятно, только земляне увидели огненную полосу, вырвавшуюся из леса и поразившую вождя мятежников в момент его торжества.

Ллоры, только что отчаянно сражавшиеся, застыли, глядя на Скору. Затем с диким воплем ужаса и отчаяния последователи Скоры набросились на своих противников, безжалостно убивая их. Два роялиста спаслись в лесу, а остальные были мертвы.

— Это бластер! — голос Кана был едва слышен в криках ллоров.

Ллоры подняли тело Скоры и положили в седло. Затем двинулись на север. Миллз, встав на колени, следил за ними.

— Это конец войны, — заметил он.

И как будто его слова послужили сигналом: послышался резкий свист, отзывающий солдат назад.

В тревожном ожидании земляне ждали до полудня. Но слова Миллза оказались справедливыми. Смерть вождя деморализовала мятежников. Война подходила к концу, и ллоры избегали чужеземцев. Солдаты подозревали, что теперь мятежники попытаются вступить в переговоры с бывшими врагами. Будущее орды выглядело довольно мрачно. Но когда подобные происшествия случались в прошлом, ордам или легионам, поддерживающим побежденного, всегда давали свободный проход к транспортным кораблям и позволяли улететь с планеты.

Солдаты консервативны, ими правит обычай, и поскольку обычай был на их стороне, рискованное назначение окончилось, в лагере орды вечером царило чувство облегчения. «Худшее позади». Патрули обходили окрестности и количество патрулей не уменьшалось. Но смерть Скоры, не оставившего наследника, освобождала землян от обязательств. И вот в отпускном настроении они ждали скорого возвращения в Тарк, где стояли их транспорты.

Единственное, что омрачало их настроение, было сознание того, что кратковременность кампании отразиться и на плате. Но Кана и некоторые другие чувствовали, что будущее может оказаться не таким светлым;

Кана заметил, что Йорк, три мастера-мечника и некоторые ветераны, включая Миллза, не разворачивали на ночь спальные мешки. А когда рано утром его разбудили на дежурство, он заметил, что в палатке, где собрались офицеры, все еще горел свет.

Скора был убит из бластера. Это означало, что по меньшей мере еще один экземпляр незаконного оружия находился в руках врага. Кто принес это оружие на Фронн и зачем? Заняв пост, Кана принялся размышлять над этим. Тьма фроннианской ночи была наполнена звуками, которые могли означать что угодно, в том числе и опасность. Но кольцо сторожевых фонарей, установленных вокруг лагеря, создавало световой барьер.

Летающие существа, привлеченные и ослепленные светом, бились вокруг ламп, образуя воронку крылатых тел у самых линз. На охоту за этими обезволенными существами явились большие создания, некоторые на четырех лапах, некоторые на двух, а третьи и вовсе на крыльях. Начался пир, и вопли не прекращались.

Неожиданно раздвинулись низко нависшие ветки кустов, на свет вышел человек и остановился, как бы желая, чтобы его узнали. Он не был фроннианцем.

Мгновенно ружье Кана взлетело на уровень груди незнакомца. Мех — и в полной форме! Кана свистнул, вызывая караул, и выпалил:

— Не двигаться! Незнакомец рассмеялся.

— Буду рад выполнить такой приказ. У меня сообщение для Йорка.