Звезданутые в беде (СИ)

19. Тиана ди Сонрэ, заплечных дел мастер

Забавно было наблюдать, как беспокоится Герман о том, не сбежали ли технофанатики. Тиана вот ничуть не сомневалась, что они найдутся там, где их оставили, и оказалась права. Всё-таки их психологию девушка знала несколько лучше. Это Германа никакие запреты бы не остановили. Он хоть и утверждает, что дисциплина — это важно, почему-то уверен, что к нему это правило не относится. Технофанатики же в дисциплину верят по-настоящему. Указания вышестоящего начальства выполняются со всей ответственностью от начала и до конца — по крайней мере, в среде военных. Тиана вспомнила маригов. Про них так сказать было нельзя, ну так они и не военные. Что взять с гражданских?

Когда все восемь пленников нашлись на месте в целости и сохранности Тиана, в отличие от напарника ничуть не удивилась. Зато она здорово удивилась, когда те начали предъявлять претензии. Стоило им с Германом появиться на корабле, и их встретили все восемь разумных. Адмирал, даже не стал утруждать себя приветствиями:

— Я заявляю решительный протест! Я думал, что нахожусь в плену у цивилизованных людей, а вместо этого оказался под властью настоящих варваров. Нам говорили, что биолюбы не прибегают к пыткам, и хотя бы за это их можно уважать. И что я вижу? Настоящее издевательство над пленными! Я разочарован! Если бы мне было разрешено доложить об этом своему прежнему начальству, я бы непременно это сделал. Это возмутительно!

— Кто вас пытал⁈ — Тиана по-настоящему растерялась. — Я об этом не знала! У нас в самом деле не разрешены пытки!

— Нас лишили одной из базовых потребностей разумного существа! Доступа к информации! Это неприемлемо! Будь мы менее устойчивы морально, могли уже получить тяжёлые расстройства личности! Лёгкими расстройствами страдает каждый из нас!

— В смысле вам просто скучно, что ли? — догадался Герман. — Ну вы даёте, ребята!

— Кто этот разумный? — тут же отреагировал адмирал. — Хотя можете не говорить. Это тот человек, которого вы так стремились спасти, Тиана ди Сонрэ. Я бы поздравил вас, если бы не был так зол и взбудоражен! Отвечаю на ваш вопрос: да, это состояние, в которое мы оказались погружены, можно охарактеризовать, как скуку. Примерно так же, как охарактеризовать температуру в короне звезды словом «жарко».

— Ну, уважаемый адмирал, уж не знаю, как вас по батюшке, тут у киннаров есть оправдание. О вас забыли, но причины, по которым это произошло достаточно серьёзные. Сейчас мы вам расскажем, полагаю, вам тоже скучно не будет.

Тиане показалось, что адмирал немного удивился тому, как легко и непринуждённо общается с ним Герман. Ей самой не пришло бы в голову вот так, без церемоний, общаться с врагом. «Хотя Герман его как врага не воспринимает», — вспомнила девушка, и принялась оправдываться и объяснять, как так сложилось, что пленных оставили в одиночестве и без связи на столь долгое время. Это хорошо ещё, что на корабле есть конвертор и энергия, иначе, пожалуй, бедные технофанатики могли умереть. Всё же информационный голод пережить можно, в отличие от обычного, физического.

— То есть у биолюбов началась война с пришельцами из глубин космоса. Удивительно, — задумчиво протянул адмирал, — Но гораздо удивительнее, что вы решили попросить о помощи у нас. Признаюсь, я не знаю, как на это реагировать. Противоречия между нашими ветвями слишком сильны. Я много размышлял на досуге о сосуществовании наших ветвей. Хотите узнать, к каким выводам я пришёл? — спросил адмирал.

— Было бы интересно услышать, — ответила Тиана.

— Знаете, какое самое сильное чувство? Когда я только начал об этом думать, я решил — ненависть. Именно ненависть заставляет нас тысячелетиями враждовать. Но время шло, и я понял, что ошибался. Между нашими народами давно нет ненависти. Мы воюем по привычке. Именно привычка самое сильное чувство. Мне трудно представить, что что-то может сломать привычку, которая закрепляется тысячелетиями.

— Ерунда, — фыркнул Герман. — У меня на родине есть одна распространённая дурная привычка — пить алкоголь. Отказаться от неё довольно сложно. Часто и вовсе невозможно. Но иногда, когда тот, кто этой дурной привычкой страдает, начинает всерьёз болеть, он от неё отказывается. Как только узнаёт о болезни, так сразу и бросает. Порой даже получается. Вот у народа киннаров, обеих ветвей, сейчас именно такая болезнь. Если жить захотите — откажетесь.

Тиана с удивлением покосилась на напарника. До сих пор иногда ход его мыслей и аналогии, которые приходят ему в голову, ставят в тупик. Сравнить тысячелетнее противостояние с привычкой пить алкоголь… Впрочем, адмирал тоже удивил. С этой точки зрения Тиана войну с технофанатиками никогда не рассматривала. А ведь звучит достаточно логично.

— Интересный факт, — кивнул адмирал. — Вы знаете, что я не могу принимать такие решения — я занимаю далеко не самое высокое место в иерархии моего народа. Занимал. Сейчас меня и вовсе давно списали в погибшие. Тем не менее, я мог бы обратиться к своему бывшему руководству с предложением рассмотреть вашу просьбу о переговорах. Но у меня есть два условия. Первое — я должен лично допросить пленных. Запись допроса я потом передам своему руководству. Второе — я должен провести сражение с пришельцами. Лично. Это необходимо для того, чтобы у меня сложилось собственное представление о противнике, которое я смогу передать своим бывшим руководителям. Если этот противник действительно представляет столь серьёзную опасность, им будет легче принять логичное решение.

«А если им покажется, что они смогут справиться и самостоятельно, то помогать нам они не станут, — подумала девушка. — Впрочем, это довольно рационально. Им будет выгодно, если нас сильно ослабят».

Герман, услышав второе условие, разочарованно скривился:

— Ну, классно придумал, товарищ адмирал. А когда вас распылят на атомы, кто будет все эти сведения передавать?

— Я не собираюсь устраивать полноценный бой. Лишь разведка. Я должен лично оценить, насколько эффективно наше оружие, насколько профессионально противник действует в бою. Это не повод для торговли. Это условие, выполнив которое я смогу надеяться, что меня выслушает моё руководство, а не отправит на перепрошивку памяти за дезертирство, нарушение приказа и потерю боевой флотилии.

Герман ещё пытался что-то обсуждать, но Тиана даже не надеялась, что у него что-то получится. Технофанатики славятся скрупулёзным следованием своим инструкциям. Переубеждать бесполезно — они действительно не торгуются.

— Хорошо, согласилась девушка. В таком случае нам стоит отправиться в приграничную систему. Предпочтёте двигаться на вашем крейсере, или перейдёте на ликса?

— Предпочту перейти на ликса, — чуть подумав, ответил адмирал. Мне интересно оценить изнутри ваши средства войны. Мои подчинённые также пойдут со мной. Крейсер будет двигаться в автоматическом режиме.

Тиана вздохнула не слишком довольно, но согласилась. Никогда не нравилось, когда на ликсе с ними летел кто-то посторонний. Нет, если просто погостить, то даже интересно, но обычно если уж появлялись у них гости, то задерживались надолго. «Впрочем, нам не помешает пообщаться с кем-то посторонним, — подумала девушка, — а то так скоро совсем одичаем. Нечего привыкать быть затворницей!»

Впрочем, в течение нескольких следующих дней она ни адмирала, ни его людей почти не видела. Обычно с гостями встречаются во время совместного приёма пищи, но технофанатикам человеческая пища уже не подходила — они питались своими запасами. Впрочем, слово «питались» не совсем подходит, этот процесс было бы корректнее назвать заправкой. Заправляли биологические органы, а вот большую часть тела нужно было заряжать.

— Почему они с нами не общаются? — как-то спросила девушка у Германа. — Мне казалось, они специально решили двигаться на Кусто, в надежде утолить свой информационный голод!

— Они и утоляют. С Кусто, — поморщился Герман. — Мне кажется, я выпустил джинна из бутылки. Поимеем мы ещё с этим проблем, ой поимеем…

— И ничего плохого я не делаю! — вмешался тихоход. — Мне кажется, им этого очень не хватало!

— Да о чём вы говорите⁈ — возмутилась Тиана.

— Кусто, покажи, — Герман морщился так болезненно, что разведчице стало страшно.

Тихоход между тем развернул экран, на котором в одной из кают обнаружилась вся компания технофанатиков, рассевшихся в круг.

Нет в плоти истинности, только измена. — Тянул адмирал. Следом повторяли подчинённые.

Нет в плоти силы, только слабость.

Нет в плоти стойкости, только распад.

Нет в плоти уверенности, только смерть.

— Это чего? — ошеломлённо спросила Тиана.

— Это — новая религия. Кусто решил, что будет забавно дать технофанатикам учение Омниссии, и, блин, им действительно понравилось. Вон, теперь изучают вовсю, придурки. Молятся ещё!

— Герман, ну почему ты обижаешься? Я и сам думаю, что это очень хорошая религия. Для них подходит просто замечательно! И тебя они сейчас очень почитают, как человека, который принёс им это учение. Но, в основном меня, за то, что я им его проповедую. Им пока некогда, они торопятся поскорее узнать всё, что мне известно, но потом они обязательно выскажут тебе своё почтение!

Напарник жалобно застонал, а Тиана подумала, что эта ситуация, несмотря на всю её абсурдность, вполне может оказаться полезной. Если адмирал будет по-настоящему уважать Германа и Кусто, с ним станет легче договориться. «А если ещё они смогут распространить это учение среди всех технофанатиков, они с Кусто вообще станут очень почитаемыми там персонами. Вот смешно получится! Лишь бы они с ума от восторга не посходили», — последняя мысль пришла Тиане после того, как на записи адмирал начал декламировать очередную литанию с каким-то совсем уже экстатическим восторгом.

Опасалась она напрасно — когда переход в гиперпространстве подошёл к концу, технофанатики выглядели вполне адекватно. Правда, действительно демонстрировали очень уважительное отношение к Герману, да и ей самой доставалось, как приближённой к пророку.

— Скажи, уважаемый Герман, есть ли какая-нибудь возможность для кого-нибудь из нас побывать однажды на священном Марсе? — Кусто уже приземлился на планету, и теперь вся кампания шагала к базе флота, чтобы представить пленных лично Ирсу, ну и на допрос сводить. В смысле на допрос кальмаров, а не технофанатиков.

— Кто знает, как жизнь сложится? — пожал плечами Лежнев. — Только хочу напомнить, что сейчас эта планета мертва, на ней лишь несколько довольно примитивных устройств, отправленных туда с Терры для исследований. Всё, что вы знаете о планете Марс, ещё не произошло.

— Это не страшно. Может быть, оно произойдёт именно благодаря нам. Мы ведь можем поселиться там, и построить ту чудесную цивилизацию, которая в будущем станет Адептус Механикус! Кто бы мог подумать, что столь всеобъемлющее учение снизойдёт на столь далёкую ветвь киннаров! Я вижу, что вы не испытываете отвращения к машинам, как наши противники!

— Да я и к природе отвращения не испытываю, — ответил Герман.

— Это правильно, — кивнул своей сферической головой адмирал. — Адептус Механикус не испытывают отвращения к природе. Они лишь совершенствуют себя в поисках истины.

Тиана едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Удивительно, как им понравилась эта религия. Правильно говорит Герман: религия — это опиум для народа. Не удивительно, что технофанатикам так понравилось. Впрочем, помнится, когда Кусто проповедовал нечто подобное среди киннарских десантников, тоже находились заинтересованные. Да и сама Тиана, если бы не наслушалась возмущений Германа, могла бы, пожалуй, заинтересоваться.

Знакомство пленных… или, может быть, уже бывших пленных с Ирсом прошло сдержанно. Брататься никто не собирался, но и враждебности не демонстрировали. Бывший десантник красовался шикарными мешками под глазами и в целом вид у него был крайне помятый. Пока они летали за технофанатиками, кальмары успели разорить ещё две системы. На этом нападения временно закончились, как догадался Герман из-за того, что враги пока просто не нашли другие обитаемые миры. Скорее всего, они сейчас методично проверяют все подряд, однако далеко не каждая звёздная система у киннаров заселена. В некоторых только добываются полезные ископаемые, в каких-то и вовсе присутствуют лишь немногочисленные датчики. Поиски займут некоторое время, но очень скоро они заявятся снова, и сейчас несчастный Ирс пытается предугадать место нового удара и хоть как-то подготовиться. Одновременно правитель киннаров занят эвакуацией недовольного населения с окраинных систем. А ведь людей нужно не только вывезти, их ещё и разместить где-то надо. Одновременно уже начаты попытки создать какое-нибудь более эффективное оружие для ликсов. Для начала хотя бы просто оснастить их тем, что есть и так. Тиану это и раньше сильно удивляло. Почему на стационарных фортах и станциях есть лазерные пушки, а на ликсов их не устанавливают? Это ведь совсем не сложно, размеры позволяют. Вот сейчас это и делается, пока только у опытной партии — ещё неизвестно, насколько это оружие окажется эффективным против кальмаров.

«Вот и узнаем скоро, — подумала девушка. — У адмирала на крейсере лазерные пушки есть, им-то использовать летальное оружие против врага никто не запрещал!»

Допрос пленных получился неожиданным. Тиана как-то упустила этот момент, отдала на откуп киннарам, потому прежде на нём присутствовать не могла. Да и всё, что её по-настоящему интересовало, девушка успела уже выяснить ещё там, на планетоиде. Сейчас вот довелось всё-таки поучаствовать.

Угловатая фигура технофанатика вызвала у пленного пилота некоторую оторопь. Комнатка, в которой его держали, была совсем небольшой, а когда туда зашёл массивный адмирал, ещё и в компании с двумя людьми, стало вовсе тесно. Кальмар, очевидно, пребывал в совершенно расслабленном состоянии. Расселся на специально для него выращенном табурете, похожем на усечённый конус, раскинул щупальца. В тот момент, когда допрашивающие зашли, пленный как раз обедал. Тиана успела разобраться в выражениях их лиц или морд — судя по выпученным глазам, кальмар был совершенно доволен. Кажется, даже вес набрал с тех пор, как Тиана видела его в последний раз.

«Как-то он слишком бодро себя чувствует!» — сообразила девушка. Для пленных установили отдельные установки искусственной гравитации, слегка устаревшие, но удобные, в камере была пониженная гравитация, отчего неудобно было скорее визитёрам.

— Это что за чудище железное? — вальяжно проскрипел кальмар. — Что за глупая пища! Зачем вы притащили сюда эту самоходную духовку? Думаете, раз я не боюсь вас, то напугаюсь её⁈

Адмирал явно опешил. Мимика на его гладком лице, понятное дело, отсутствует, но и так было понятно. По движениям. «Ничего удивительного, — подумала девушка, — меня тоже ужасно возмущает их наглость. Ведёт себя, как вёл бы Герман, если бы его пленили курицы!»

— Отвечай на мои вопросы, — адмирал остановился прямо над кальмаром. Навис угрожающе — Тиану бы вот точно впечатлило, а кальмару хоть бы хны.

— Глупая железная печка! Вы мне ничего не сделаете. Я уже понял, что вы не станете меня пытать, и даже жрать не станете. Поэтому всё, что я вам скажу, вы уже знаете. Мы вас всех сожрём, и тем докажем нашему богу, что мы — лучшие. Самые жадные, самые свирепые, самые лучшие! А вы, те, кто останется на наших фермах, будете мечтать переродиться в самого жалкого, несчастного кальмара с внешних секторов, лишь бы не быть больше презренным мясом!

Адмирал молча развернулся и вышел.

— Это будет непросто, — сказал технофанатик. — Не ожидал.

— Тиана, нам испортили пленных, — вздохнул напарник. — Ничего этим гуманистам хреновым доверить нельзя!

Разведчица и сама была в ярости. Ну вот как это возможно? Она сама, находясь на вражеской территории ухитрилась разговорить пленного, а эти идиоты пленным только уверенности добавили! И что теперь делать? Не пытать же его, в самом деле⁈ Тиана, конечно, на многое изменила взгляды за последнее время, но пытать разумное существо пока всё-таки казалось перебором.

— Тиана, — тихонько спросил её Герман. — А вот теоретически, если мы создадим ему некоторый дискомфорт, чисто психологический, конечно, ты не будешь против? Не посчитаешь меня чудовищем и варваром?

— Если честно, — призналась девушка, — я бы и против физического дискомфорта не была. Лёгкого. Главное, чтобы остальные не узнали, они не поймут.

— Не, мы им не скажем, — расплылся в улыбке напарник.