Звезда YouTube. Назад в прошлое. Россия 2007

Глава 22

— Тебе не кажется, что у Малахова нервы сдают? Что он так орет? — Петя произнес еле слышным шепотом мне в ухо.

На нас уже не раз шикали. Но стоять за кулисами второй час подряд, сохраняя тишину, было крайне утомительно.

Сперва целых полчаса режиссер учила зрителей хлопать. Да-да, она учила аплодировать. В начале программы требовались «долгие, постепенно затихающие аплодисменты», в середине, после рекламы и при появлении нового героя — «быстрые и громкие». Помимо этого, зрители должны были выражать огромную радость при появлении очередных звезд и хлопать «с подрывом».

Наконец — около пяти часов вечера — начались сами съемки «Пусть говорят», но, увы, на нашем закулисном стоянии это никак не отразилось. Разве что народ начал убывать, выходя на сцену, и дышать стало чуточку легче.

Со сцены вновь раздался громогласный окрик ведущего: «Что опять с оборудованием? Что за задержки? За простой с кого будем удерживать? Техник где, я спрашиваю? Что за бардак?»

Я чуть наклонилась к Пете и ответила:

— Если бы я в таком «цирке с конями» ежедневно снималась, я бы тоже нервничала. Мне кажется, ты следующий.

К нам вновь подошел недовольный ассистент.

— Петр, готовьтесь к выходу, как объявят, сразу проходите на свое место, — он сверился с бумагами в планшете, — второй диван, центр. Только потом здороваетесь.

Петя кивнул и подошел ближе к выходу.

На сцене съемки шли полным ходом. Я не могла уже дождаться, когда этот день закончится. Выйти было нельзя. Народа было много: участники, ведущие, какие-то эксперты, а количество посадочных мест за сценой — ограничено. Естественно, мне, как самой молодой, сидячего места не досталось — пришлось топтаться в уголке. И когда подошла моя очередь, я была счастлива любой смене декораций. Пройдя на свое место, села и посмотрела на зрителей. Столько народа! Сразу стало неуютно.

— Добрый вечер, Анна! Мы рады приветствовать вас на нашем шоу, буквально пару слов. Свои впечатления об участии в «Битве экстрасенсов». — Малахов лучился такой добродушной, располагающей к себе улыбкой, что сводило скулы.

Да он буквально пять минут назад крыл, чуть ли не матом, какого-то техника, не стесняясь ни зрителей, не участников. Я была поражена в самое сердце! Вот это профессионал. Настолько реалистичная игра эмоциями меня впечатлила.

— Испытания дали мне очень многое. Я открыла для себя новые грани своего таланта. Это был колоссальный опыт, я счастлива, что дошла до финала. — ответила я счастливым оскалом.

— А какие вы можете сделать прогнозы на этот год? Всем было бы интересно узнать ближайшее будущее!

Я улыбнулась.

— Просили что-то позитивное. Давайте тогда о музыке. Скоро пройдет ежегодный конкурс «Евровидение». Второе место займет Верка Сердючка, представляющая Украину с песней Dancing Lasha Tumbai, а наша российская группа «Serebro» с песней «Song #1» займет третье место.

— Как же так! Вы уж меня извините, Анна, но мы будем искренне надеяться, что ваш прогноз не сбудется. Мы всегда болеем за наших до последнего. А кто же займет первое место?

— Пусть это останется загадкой. Не хочу лишать зрителей удовольствия от просмотра конкурса. — Если б еще я это помнила! Надеюсь, с этими двумя хотя бы не промахнулась.

— Спасибо за такой интересный прогноз. Мы обязательно это проверим!

— Больше прогнозов вы можете узнать на моем YouTube канале! Всех приглашаю его посетить.

— Отлично! — Малахов посмотрел на меня как-то ошарашенно, неужели его возмутила столь наглая реклама? А что им можно вести себя по-свински, а мне нет? Вот еще! — Перед вами все десять участников Битвы. Сегодня мы решили сами протестировать их способности! Никто их не предупреждал об этом! Итак. Сейчас я зайду за кулисы и сам выведу двух первых попавшихся ассистентов! Экспромт. Подлог невозможен. — Андрей на мгновения скрылся за кулисами и уже выводил на сцену двух женщин.

Все ассистенты программы были одеты в черные футболки с бейджиками. Эти две дамы были с прическами и в платьях. Я чуть не рассмеялась вслух. Как же, не готовились они.

— Итак, перед вами две обычные женщины с совершенно разными судьбами. У вас есть пара минут, чтобы сосредоточиться, считать с них информацию, их энергетику. Давайте, еще и вот так сделаем. — Ведущий развел женщин в разные концы студии. — Это чтобы их энергетики не смешивались.

По залу пронесся хохоток. Раздалась тихая музыка с тикающим метрономом, символизирующим обратный отсчет. Сбивало это, конечно, жутко.

Гул и шепотки зала, слепящие софиты, толпа народа. Как вообще что-либо можно здесь почувствовать и предсказать? Да если бы я только знала, чем закончатся мои предсказания, сидела бы и не отсвечивала! Уж лучше было не проявлять себя вовсе!

Сосредоточиться не получалось. Плюнула на все, встала и пошла к ближайшей ко мне женщине. Подошла вплотную и положила руку ей на плечо. Пространство вокруг резко поплыло, а на меня полилась мощным потоком информация: «Какая-то квартира, крики женщины, детский плач, всюду кровь, милиционеры — жуткая каша из мелькающих образов и фрагментов». Я резко отшатнулась и убрала руку. Что это было? Ее воспоминания? Кошмар какой-то!

Весь ужас увиденного отразился на моем лице. А женщина побледнела. Она поняла, что я знаю ее секрет. Еемертвенно-белые губы зашевелились:

— Я не… Я не…

— Что у вас здесь происходит? — наигранно бодрый голос ведущего оглушил и испугал нас обеих.

А у женщины началась форменная истерика, она начала кричать и плакать, цепляясь за Андрея:

— Это не я! Я ее не убивала! Она сама! Я не убивала!

Все были в шоке. Малахов растерял, но тут же профессионализм взял верх.

— Тише, тише, мы со всем разберемся.

Женщина выла в голос и оседала на пол. Ногиее не держали.

— Врача вызовите! Мужики, помогите на диван ее отвести. — Ведущий раздавал приказы.

Из-за кулис выбежало несколько человек персонала. Съемки, вроде как, остановили.

Я стояла на том же месте ошарашенная. Увиденное еще было свежо в моей памяти. Лучше бы я никогда такого не видела. Она размозжила какому-то ребенку голову о бортик ванной. Я не увидела, чем история закончилась, но по окровавленной головке прогнозы я могла дать лишь неутешительные. Накатила дурнота. Эта студия, слепящий свет, шум возбужденного скандалом зала — все жутко начало на меня давить.

Развернулась и молча пошла на выход.

В коридоре было гораздо прохладнее. Я прислонилась спиной к стене, прикрыла глаза, глубоко вдыхала свежий воздух. Хотелось скорее прийти в себя.

— Анна?

Подняла тяжелые веки и увидела самого Малахова.

— Что вы увидели? Вам плохо? Там кто-то из сердобольных зрителей милицию вызвал. Мне жаль, вам придется дать пояснения.

— Я нормально. Что за бред? Какие показания? Мало ли что мне там привиделось.

— Я боюсь инцидент действительно был. Архив поднимут и этой ситуацией заинтересуются. Тем более что-то у Ирины совсем крыша поехала. Пока не пришел медик и не вкатил ей укол с сильным успокоительным, она рыдала и признавалась, что она не специально ударила девочку. Такие признания на публику — не самое лучшее. Да и такая ситуация нехорошая была. Девочка погибла в больнице на третий день. Дело замяли, как трагическую случайность. Но, сами понимаете, теперь следствие, скорее всего, возобновят.

— Я не уверена в том, что я видела. Да и вряд ли мои слова можно считать дачей показаний.

— Я тоже не в курсе. Думаю, вам все объяснят.

— Андрей, привет! — раздался звонкий мелодичный голос.

Мы резко обернулись. К нам приближалась юная Арина Мамаева, звезда российского спорта по художественной гимнастике, олимпийская чемпионка, будущая… И тут я осеклась.

— Ариночка, здравствуй! — Малахов расплылся в довольной улыбке. — Вот так встреча! Ты как звездочка сияешь. Новая карьера в масс медиа на тебя, я смотрю, положительно действует.

— Да что ты, Андрей, — девушка звонко рассмеялась, — Если бы! Сил моих нет уже отбиваться от этих шоу-программ. Завершила карьеру, думала, отдохну. Какой там! Только и делаю, что кочую с одной передачи на другую. Везде спрашиват одно и то же, но при этом всем подавай эксклюзив. Где ж я его возьму? Жизнь и карьера у меня одна.

— Для какой сейчас передачи съемки?

— Нет, сейчас я пришла по приглашению. Первый канал запускает проект телешоу в новом формате. Будут участвовать звезды наравне с простыми людьми. Предлагают и мне участие. А я вот даже и не знаю. Вроде то, что надо — сбежать из столицы. С другой стороны — что-то боюсь. Разглашать пока, увы, нельзя, подмигивает, потом на ушко тебе шепну.

— Добрый вечер, — я вставила слово. Мне познакомиться с этой легендарной личностью очень даже хотелось.

— Арина, познакомься, это Анна.

— Аня! Вот ты где! Я везде тебя ищу! — чуть ли не в ухо проорал мне, схвативший и встряхнувший меня за плечи Петр.

— Ты с ума сошел? Что ты меня трясешь? — я разозлилась.

Арина, не вникая в наши баталии, взяла Андрея за рукав и отвела в сторону. Я могла лишь провожать их грустным взглядом.

— Петя, да что тебе надо от меня? Что ты вечно меня дергаешь? — мой гнев искал выхода.

— Там милиция… — растерянно проговорил парень.

— И что? Да плевать я на вашу милицию хотела. Что ты ко мне прицепился? — я оттолкнула парня и пошла следом за парой.

— Я переживал за тебя, бегал, искал… — раздалось мне вслед.

Я лишь зло фыркнула.

А мне навстречу уже шел Малахов.

— А где Арина? — переживания этого дня настолько переполнили меня, что я не выдержала. Слезы досады брызнули из глаз.

Андрей шагнул ко мне и положил руку на плечо.

— Что такое? Ты не плачь. Что случилось? Да в лифт я ее посадил. Спешит, сказала.

Как так? Это же такое нужное для меня знакомство!

— Но… но… Она мне нужна! Мне нужно сказать ей что-то очень важное.

Андрей стал серьёзным.

— Вновь какое-то видение? Что-то плохое? Ты чего ревешь?

— Нет, — я так расстроилась, что даже не могла внятно выразить свои мысли. — Может телефон ее у вас есть? Я бы ей позвонила.

— Откуда ж у меня ее телефон, мы так-то не общаемся. Передачу с ней снимали, вот и… Так! У Евгении Михайловны давай спросим. Женщина-организатор, которая вам объясняла, как действовать на сцене.

Я начала потихоньку успокаиваться. Чего это я, действительно? Гормоны? Переутомление? Когда я поняла, что упустила шанс подружиться с самой Мамаевой, чуть от досады ногти себе не сгрызла до самого основания! Еще и Петя этот вечно под ногами путается…

— Пошли. Что-то ты меня разволновала. Там точно ничего плохого?

— Если мы поговорим, то все будет хорошо. — я уже окончательно успокоилась, лишь шмыгала носом.

Мы пошли в кабинет к неприятной женщине. Андрей пару раз стукнул и распахнул дверь.

— Евгения, извините, мы вас потревожим на минуточку.

В комнате стоял полумрак. Жалюзи были плотно задвинуты, свет шел лишь от настольной лампы.

— Она, наверное, вышла… — Малахов уже собрался идти на выход.

Со стороны дивана раздался стон. Мы переглянулись.

— Женя, вам плохо?

— Ой, Андрюш, это ты там? Дай водички? Сдохну сейчас. Еле вытерпела сегодня прием участников.

Андрей налил женщине воды, присел на край дивана и напоил ее.

— Надо врача позвать.

— Да я сама себе врач вот уже лет двадцать. Мигрени, будь они не ладны. Темнота, тишина, покой. К ночи чуть оклемаюсь и домой доберусь. Не впервой.

А я стояла и злилась. За что мне такая вселенская несправедливость? Только морковкой перед носом поманят, только руку протянешь, а той уже и след простыл! А потом и вовсе осознаешь, что теперь морковка тебя не спереди манит, а подгоняет сзади. И манящие перспективы обернулись жутким головняком и нерешаемыми проблемами.

План созрел неожиданно. Ничего я не теряю. С такими симптомами эта теткавсе равно долго не протянет.

— Так. Андрей, отойдите. Я немного практикую лечение руками. Попробую Евгении боль убрать.

Я отодвинула парня и уселась ближе к больной сама. Потерла друг о друга ладони, собираясь с духом и мыслями. Все же эксперименты на живых людях — такое себе занятие. Постаралась ощутить энергию в себе, как нечто материальное. Как тепло или хотя бы туман. По виску потекла капля пота от напряжения.

И, наконец, энергия пошла. Какими-то рваными, полупрозрачными, еле заметными клочками. Они оседали на живот женщины и жадно впитывались. Ее бледное лицо начало приобретать розоватый оттенок, она задышала ровнее.

Зато мне каждое такое облачко давалось с неимоверным трудом. И я поняла, что нужно завязывать.

— Аня! Андрей подскочил ближе. Ты что делаешь? На тебе лица нет. Решила ценой своей жизни Евгению спасать? Ты что творишь, девочка? Разве можно так? Зеленая вся.

А меня и правда начало адски мутить.

— Андрей Николаевич, а мне ведь и впрямь лучше! Голова прошла. Господи! Это же фантастика какая! Аня, девочка, ну как же так? Что же ты наделала? Ложись-ка, я тебе сейчас сладкого чайку сделаю. — женщина вскочила со своего места с такой легкостью и прытью, словно лет десять скинула.

А вот меня силы покинули окончательно. Комната перед глазами двоилась. Что со мной? Магическое истощение? Третье применение сил за день аукнулось такими дурными последствиями? Когда я уже научусь думать, а потом делать? Меня усадили, подложив под спину подушки, в руки дали кружку с ароматным чаем.

Андрей стоял растерянный.

— Ну, вы даете! Пойду я все-таки за врачом схожу. — и сбежал.

Мы проводили его взглядом, а после переглянулись и улыбнулись.

Я постепенно начала приходить в себя.

— Простите, Евгения…

— Да зови просто Женей. Анют, ты прости. Я сегодня так вам с мальчиком нагрубила. Мое руководство увидело бы — пинка под зад дало. А мне так плохо было. Не соображала, что делаю. Думала, помру. Голова просто раскалывалась — ничего не соображала. Нужно было больничный взять, а не мучиться самой, и людей нервировать. Что же ты за чудо такое? У меня мигрени всю жизнь, сколько себя помню. Как приступ, так на два-три дня я не человек. А тут как рукой сняло. Вижу как тебе тяжело это далось. Не стоило это того. Ты береги себя, девочка. Еще вся жизнь у тебя впереди!

— Евгения… Женя, мне помощь ваша нужна. Андрей сказал, что у вас была передача с Ариной Мамаевой. И контакты ее можно раздобыть только у вас.

— Арина? Я даже не знаю… В декабре мы делали выпуск, но хранится ли персоналка у меня здесь… Данные, думаю, в архиве уже. — женщина подскочила и заметалась по кабинету. — Кому же позвонить? Ах, да, точно, у нас же теперь электронная картотека ведется! Женщина схватилась за трубку стационарного аппарата и начала обзвон в поисках нужных данных.