Звезда Ада

Эпилог

Итак, Слот Люгер, вполне заслуженно носивший прозвище Стервятник (что подтвердили бы его враги, если бы мертвые могли говорить), обрел недолгое и непрочное счастье. Впрочем, он знал, что счастье и не бывает долгим. Его наградой и утешением на какое-то время стала дочь свергнутого короля Морморы, ради спасения которой он не раз рисковал жизнью и своей многогрешной душой, но, по убеждению Люгера, ее любовь того стоила.

Теперь, после освобождения Тенес и разрушения Фруат-Гойма, Слот собирался вернуться в свое родовое поместье и прожить там тихо и мирно по крайней мере до рождения ребенка, надеясь при этом избежать в равной степени новой встречи с земмурскими оборотнями и навязчивого внимания немногочисленных уцелевших друзей. Это была иллюзия, которой Люгер вскоре лишился — как и остальных иллюзий. Тем более что рыцари Стаи не находили покоя даже по ту сторону могилы.

Черный Лебедь — эманация вечного, неуничтожимого зла, приносящего смерть и страдания, которые перевешивают редкие дары и радости жизни, — преследовал Люгера раньше и будет преследовать его впредь.

Но зло имело и двуногих слуг.

После бегства Стервятника из Фирдана Верчед Хоммус, проследивший за отплытием «Ангела», вернулся в Валидию и предпринял попытку захватить поместье Люгера. В этом ему помогала бывшая любовница Слота — госпожа Гелла Ганглети. Спустя некоторое время они столкнулись с чем-то необъяснимым, и вторжение дорого обошлось им обоим. А жители расположенных поблизости деревень снова заговорили о появлении Монаха Без Лица — и слух этот распространялся быстро.

Кроме того, в окрестном дремучем лесу счастливчика Люгера поджидал Ралк, который до конца своих дней лишился человеческого тела. Смысл его существования сосредоточился в одном — мести.

Баронесса Галвик, женщина с омраченным сознанием и бесконечным терпением, которое порой проявляют безумцы, по-прежнему жила в замке Крелг, стоявшем на далеком пустынном берегу, и ждала возвращения своего погибшего мужа. Меск, долгие годы выдававший себя за верного слугу, продолжал вести с ней свою странную игру. Валидиец уже помешал ему однажды, и старик не забывал об этом ни на минуту.

Люгер хотел бы забыть о прошлом, отгородившись от него и от враждебного мира любовью Сегейлы и затерявшись в лесной глуши, но даже родные стены не избавили его от уплаты старых долгов. Взять хотя бы отрезанный палец Люрта Гагиуса. Всякий раз, думая о своем исчезнувшем друге, Люгер испытывал угрызения совести, что прежде случалось с ним крайне редко. Кроме того, юная жена советника сделалась для Слота живым укором. Она проклинала его, обвиняя в смерти мужа. А ведь у нее был ребенок, которого с младенчества готовили к мести… Сам Гагиус неведомо как очутился в Лесу Ведьм, но Стервятник не знал об этом и считал его погибшим.

Возможно, для принцессы Тенес было бы лучше прожить свою жизнь в безвестности, довольствуясь малым и во всем полагаясь на мужа, но ей по праву принадлежало целое королевство, и об этом, конечно, не мог забыть Гедалл, потерявший все и отправившийся в изгнание. Об этом помнила и сама Тенес. Бывший министр при дворе короля Атессы возглавил заговор против узурпатора. Люгеру была отведена незавидная роль пешки — так уж вышло, что он выполнил самую грязную работу, но ему не находилось места в дальнейших планах Гедалла. Тот не сомневался, на чьей совести лежит смерть последних Ястребов. А путь принцессы к трону обещал стать долгим и трудным, потому что Сферг вернулся в Скел-Моргос. Своим новым воплощением он был обязан черным магам с острова Лигом.

И это еще не все.

Монахи, принадлежавшие к Ордену Святого Шуремии, испытывали сильное желание найти человека, укравшего Звезду Ада из Тегинского монастыря и, возможно, убившего генерала Алфиоса. За тем же злосчастным человеком, разрушившим Фруат-Гойм, охотились главари Серой Стаи и уцелевшие Нерожденные, которые в тот черный для оборотней день находились за пределами Земмура.

Но самое худшее заключалось в сокрытом от глаз орудии отсроченной мести и обнаружится лишь спустя несколько лет. Пребывание в пещерном городе наложило свой незримый отпечаток на ребенка Сегейлы и Люгера, зачатого перед их вынужденной разлукой. Проклятие рода незаметно для родителей перешло на сына, и до поры до времени Стервятник не ведал о том, что это исчадие, ставшее еще в материнской утробе жертвой черного колдовства, окажется одним из самых страшных кошмаров, которые могут отравить и существенно укоротить жизнь обманутого отца…

Таким образом, судьба подарила Люгеру и Сегейле только передышку — счастливое время любви, свободной от страха, и надежд на лучшее будущее, сулившее Люгеру возвращение домой и появление долгожданного наследника, а Сегейле — радость материнства… но после наступила кроваво-черная полоса новых испытаний. Когда-нибудь, где-нибудь, при благоприятном влиянии планет, будет рассказано обо всем этом.

1993–1994 гг. Новая авторская редакция — 2002 г.