Зов Уршада

3 Женщина-гроза

Глядя на бесстрашных колдунов, которые распевали гимны прямо в ладьях на воде и не пугались асуров ночи, я вспомнила детство, проведенное в домике на сваях, в низовьях яростной Леопардовой реки. Деревни народа раджпура веками стояли между двух буйных порогов. Кажется, у меня были еще братья и сестры, но первые шаги детства скрывает зыбкий туман. Я подозреваю, что заклинание беспамятства наложила одна из добросердечных Матерей-волчиц, чтобы маленькая колдунья не поливала слезами грядки тайных знаний. Пусть детство так и щебечет за туманом безвестности. Я не желаю возвращаться туда, где ждет застарелая боль.

Три года меня превращали в Дочь-волчицу, а затем отдали в обучение далеко на север, к племени торгутов. Высокий лама Урлук увез меня за хребет Сихоте, увез в мешке, на спине летучей гусеницы. Мне предстояло несколько трудных лет впитывать мудрость степных лам и развивать свои врожденные умения. Как всякую волчицу народа раджпура, меня воспитывали для того, чтобы убивать уршадов, вселявшихся в человека.

Человек еще бодр и полон сил, к нему тянутся друзья и любовники, но смердящая, невидимая личинка уже освоилась в своем новом доме… Если ее вовремя не размозжить, уршад выпустит последышей, противных белесых бестий, они способны дать три поколения в течение недели. Я видела мертвые степные города — Сихо-Батор в стране торгутов и город Скорпионов в том месте, где тонкая перемычка соединяет Срединный и Южный материки нашей тверди. В этих городах уршады убили всех и погибли сами.

В становище высокого ламы Урлука я убила своего первого врага. Сахарная голова успел поселиться в лоне беременной жены одного из темников Орды. Мужчинам становища пришлось заколоть молодую женщину, в драке погиб ее муж и многие другие. Они защищали свои жизни и жизнь неродившегося ребенка. Мне было девять лет, но я уже твердо уяснила — лучше отсечь один гниющий палец, пока не запылала вся рука. Я указала на беременную жену темника, ее разорвали, и кочующий народ торгутов был спасен.

Как заведено у торгутов, весной подросших учеников переправляют на юго-восток, в страну Бамбука. Нас посадили на мохнатых винторогих лошадок и везли много дней через перевалы. Ведь летучие гусеницы не умеют взбираться так высоко, они замерзают в горах и теряют газ, заполняющий их пружинистые тела. По утрам мы умывались в отставших от стада облаках, а вечерами на ладони к нам спускались звезды…

Я отправлялась к наставникам Хрустального ручья, дабы постичь все приемы женского боя, и не только. Мне предстояло освоить философию воинского пути, изучением которой так славится обитель Хрустального ручья. Матери Красные волчицы щедро платили наставникам, ведь для поимки уршадов девочкам нужны многие тонкие знания. Волчиц народа раджпура ценят равно при дворах афинских сатрапов, папских нунциев и шейхов Бухрума. Ведь умением вынюхивать сахарных голов, кроме волчиц, могут похвастаться разве что трансильванские ведьмы и деревенские ворожихи руссов, да еще инка, приплывающие к нам на хребтах горячих океанических течений…

Но меня готовили и к иной борьбе. Волчицы Леопардовой реки свято верили, что когда-нибудь им в руки попадет живой Камень пути. Редчайший подарок, который может оставить распадающийся уршад перед тем, как погибнет сам и погубит человека. Матери-волчицы верили гаданиям на четырех жертвах, посвященных Гневливой луне. Им было предсказано, что девочка народа раджпур сумеет вскрыть самый длинный Янтарный канал и протянет нить от нашей истерзанной Великой степи к неведомой четвертой тверди. Или к четвертой планете, как выражаются высоколобые профессора из Кенигсбергского университета, где учился философии мой будущий муж Зоран. Три тверди образуют священную триаду — три сестры, навечно соединенные между собой тысячами Янтарных каналов, но где-то печально вздыхает их четвертая сестра.

На моей родине, Великой степи, в миры бесов вхожи Красные волчицы раджпура, умеющие наводить миражи и подчинять растения и зверей, а также банту, которые умеют задерживать отлетевшие души и возвращать их в тела мертвецов. Еще есть черные бадайя, научившие нас лепить големов, есть гиперборейцы с их неведомым волшебством плавания в воздухе, наставники из страны Бамбука, которые режут человека пополам взмахом плаща и бегают по воде. Есть еще волхвы руссов, которые умеют заговаривать лес и приручать водяных демониц, есть фесаллийские и морские центавры, есть плавучие острова нюхачей и далекие инка, заключившие договор с океаном…

Но самая загадочная тайна Великой степи — это Искандер Двурогий. Грозный захватчик с таким именем рождался и на Зеленой улыбке, и на Хибре. Останки его могучих Александрий затеряны в песках обеих твердей. Но на Зеленой улыбке македоняне ослабли, поклонившись кресту, а на Хибре… на Хибре Искандер сгорел от лихорадки в Аральских болотах. Во всяком случае, так следует из древних текстов. Дворцы его сатрапов постепенно заняли визири новых правителей, зеленые знамена закрыли македонские мозаики, а мрамор от разбитых статуй богов пошел на строительство минаретов. Лишь на Великой степи все иначе. Наследники Искандера, выборные сатрапы, удерживают власть над твердью уже много столетий. Вечна и неколебима власть наследников Искандера…

Однако парит где-то мудрейшая и старейшая из сестер. Планета, где царит тихая радость и справедливые законы. Но с трех твердей Уршада не было найдено ни одного открытого Янтарного канала, ведущего на планету-спасительницу.

Надежды кормятся легендами.

Однако есть кое-что, кроме легенд. Есть громадные безжизненные ледяные поля вокруг полюса Зеленой улыбки. Вечная Тьма, на границе которой живут охотники-венги. Мой суровый любовник Рахмани Саади пробрался с Хибра во владения ютландского короля Георга и стал одним из лучших Ловцов Тьмы, превзойдя венгов и руссов. Он сделал это, потому что, как и я, всю жизнь искал Камень пути.

Тьма выносит на Зеленую улыбку подарки четвертой тверди. Иногда это непостижимые механизмы, иногда — бессмысленные глупые безделушки, иногда — живые Камни пути. Люди, создавшие такие чудеса, наверняка живут в раю — так считают ярлы и короли, так считают ученые и чародеи.

Там царит счастливое равновесие.

Так я думала, когда мы вместе с Рахмани прыгнули с обрыва в жерло Янтарного канала. Рахмани тоже охотился за живым Камнем, но мне повезло первой найти путь к счастью.

Мы отыскали четвертую твердь.

Несколько мер песка мне казалось, что мы совершили страшную ошибку. Над нами завывал ледяной ветер, гудели опоры чудовищного моста, злобные хвосты туч хлестали по стонущим крышам домов. По мосту с противным шорохом скользили волшебные коляски волшебников. Хохотали пьяные, визжали раздетые девицы. Над ними развевался длинный грязный стяг, восхвалявший их сатрапа.

«Ошибки не может быть, — сказала я себе и другим. — Великий император Мегафон наверняка будет нам рад!»