ВЫЗОВ

Кардинал ворвался в личные комнаты Папы без предупреждения и даже без стука. Оба швейцарских гвардейца возмущенно закричали ему вслед, но не осмелились остановить его.

Пий IX очень устал. Он целый день принимал делегации паломников и выслушивал их, разделяя их воодушевление от посещения святых мест. Он всегда с удовольствием делал это, но теперь утомился и желал одного: покоя. И меньше всего ему хотелось принимать сейчас кардинала и разговаривать с ним. Да, один его вид уже доставлял ему мучения. Тем не менее Папа поднялся со своего потертого любимого кресла и подошел к двери, чтобы заверить гвардейцев, что все в порядке. Ему даже удалось изобразить успокаивающую улыбку, хотя он чувствовал: что-то произошло, причем не очень приятное. Это было ясно от одного взгляда на лицо кардинала. Что-то рассердило его, и он даже не пытался скрыть этот факт. Кардинал Анджело ждал лишь, чтобы Папа закрыл дверь во избежание невольных свидетелей того, что святейший отец будет вынужден выслушать. И это точно не порадует его.

На мгновение Пий IX подумал, что будет лучше, если он оставит кардинала тут одного. Но он больше не был ребенком Джованни Марией Мастаи-Ферретти, который сбегал от трудностей и мог спрятаться в саду. Он был главой христианского мира, и ему надлежало выслушать то, что кардинал собирался сказать ему. Пий IX еще раз кивнул охране и потом аккуратно закрыл дверь.

— Итак, что привело вас ко мне столь неожиданно?

— Садитесь, святейший отец, — резко сказал кардинал.

Ой, как неприятно! Пий IX почувствовал себя таким старым, как никогда, и опустился в кресло. Нет, лучше бы он сел за свой секретер. Неудобный стул хотя бы вынуждал сидеть его прямо, отчего он не казался таким маленьким и покорным, как на мягких подушках кресла. Папа сложил руки на столешнице.

— Ну? Что случилось? — сказал он так дружелюбно, как только смог.

Кардинал отказался от стула, который ему предложил его святейшество, и вместо этого забегал перед секретером взад и вперед, сцепив руки за спиной.

— Что-то действительно случилось, поскольку вы не придерживались моих наставлений! Или это как-то связано с тем, что вы выразили поддержку де Росси с его сумасшедшей идеей, касающейся раскопок, да еще послали его к королю и парламенту, чтобы он попросил у них денег и людей.

В Пие IX поднялся гнев. Он думал, что уже давно научился подавлять подобные эмоции, но в данный момент это было все, что он чувствовал!

— Наставления? Ваши наставления? Я и не знал, что святейший отец должен следовать наставлениям своего кардинала!

Кардинал Анджело мгновенно осознал, что в своем волнении зашел слишком далеко. Он заставил себя сесть на предложенный стул.

— Простите, ваше святейшество, было опрометчиво с моей стороны говорить с вами в состоянии полного смятения. Конечно, вы сами принимаете решения. Я могу лишь давать вам хорошие советы и надеяться, что вы увидите их преимущества.

«Хорошо сказано», — подумал Пий IX. Он знал о необычайной способности кардинала убеждать собеседника. Будучи искусителем, он воздействовал на него и словами, и жестами.

— И к какому из ваших доброжелательных советов я забыл прислушаться? — спросил Папа несколько резче, чем намеревался. — Что неправильного в плане синьора де Росси?

Он ожидал, что кардинал начнет с плохого характера Нерона, его расточительства и, конечно, жестокости, стоившей жизни многим христианам. Он уже тщательно подготовил контраргументы. Но, к его удивлению, кардинал сказал совсем иное:

— Вы уже не помните, что происходило во время раскопок в Колизее? Они пробудили неблагочестивых демонов ада, которые погубили стольких хороших христиан. Разве вы хотите снова рискнуть этим ради того, чтобы просто раскопать пару старых стен?

— Кардинал, — растерянно ответил Пий IX, — я никогда бы не подумал, что вы верите в россказни простого народа.

Кардинал оперся обеими руками на письменный стол и наклонился вперед так, что Папа невольно отшатнулся.

— Народ мудрее, чем мы иногда можем представить себе. В этих руинах есть нечто неблагочестивое, и было бы неправильно сердить его.

— Если там в самом деле есть что-то наподобие демонов дьявола, тогда наш долг — как представителей святой Церкви — выступить против них и побороть!

Кардинал снова заметался по комнате.

— Да, это так, но не сейчас. Еще слишком рано. Поверьте мне! Сейчас просто неподходящее время. — Он остановился и проникновенно посмотрел на Папу. — Доверьтесь мне! Отзовите де Росси, пока он или его люди не столкнулись с чем-то ужасным, за что вам не хотелось бы отвечать перед Господом Богом на небесах.

На мгновение Пий IX задумался, должен ли он на этот раз возразить кардиналу и отказаться выполнить его требования? И было ли действительно так важно раскапывать дворец Нерона именно сейчас? Мечты кардинала не утратили своей соблазнительной силы. Объединенная Италия под руководством святой матери Церкви… Неужели старый дворец римского императора стоил того, чтобы разрушить эту мечту?

Пий IX заставил себя улыбнуться.

— Хорошо, если вы так думаете, то мы перенесем раскопки Золотого дома.

Казалось, все напряжение, сковывавшее человека в красной мантии, сразу куда-то ушло. Он склонился перед главой Церкви.

— Вы, как всегда, приняли мудрое решение, святейший отец. Разрешите мне откланяться.

— Разве это я принял решение? — тихо произнес Папа, когда кардинал вышел из комнаты. — Похоже на то, что я всего лишь по привычке покорился.


— Посмотрите!

Иви озадаченно нахмурилась и показала на Циту, которая ходила сегодня с привязанным к спине младенцем.

— А где Рафаэла? — спросила ирландка полную служанку. Цита впервые за все время их пребывания в Риме выглядела насупленной и не излучала той материнской доброты, с какой она всегда встречала юных вампиров.

— Ее нет, — коротко ответила та.

Она явно не хотела больше говорить на эту тему и с мрачным видом налила им полные чаши.

— Наверное, какие-то неприятности, — предположил Лучиано.

— Только бы с ней ничего не случилось, — обеспокоенно произнесла Иви.

Алиса отмахнулась.

— Даже не говорите об этом! Я видела ее в опере, а потом она пошла куда-то вместе со старцем Марчелло. Возможно, Рафаэла просто еще не оправилась от вчерашних увеселений? — лукаво произнесла она.

Иви кивнула.

— Будем надеяться.

Возвратившись после занятий в комнату отдыха, они снова заговорили о Рафаэле и ее отсутствии, но потом их привлекли слова Франца Леопольда, который, нисколько не смущаясь, заявил сидящим рядом с ним юным вампирам:

— Это просто неоспоримый факт, что Дракас выше других семей. — И снова продолжил чтение.

Судя по его скучающему тону, эта фраза не была осознанной провокацией, — он действительно так думал. Алиса почувствовала, как в ней поднимается гнев. Иви, которая прониклась настроением подруги, успокаивающе положила свою тонкую прохладную руку на ее плечо. Затем взгляд ирландки перешел на Лучиано, который отодвинул от себя перо и бумагу и, сощурившись, уставился на венского вампира.

Франц Леопольд очень медленно поднял голову и захлопнул книгу. В его глазах замерцало нечто такое, отчего Алиса и Иви одновременно задержали дыхание.

— Судя по бурному потоку звериных звуков и исполненных ненависти ругательств, я делаю вывод, что ты не в состоянии проследить за ходом моих размышлений.

Лучиано трясло от гнева, а высокопарная фраза Франца Леопольда и вовсе не способствовала тому, чтобы как-то разрядить обстановку. Римлянин подошел на несколько шагов, не замечая, что его руки невольно двигаются, словно пытаются нанести удар.

— Ты, наверное, совсем ослеп от блеска собственной персоны? На каждом занятии вы только и делаете, что стараетесь показать свое превосходство! Нам надоело ваше франтовство. Я, например, не могу вспомнить, чтобы хоть одному из вас удалось дотронуться до креста или перенести святую воду без ожогов. Даже Фернанд и Джоанн опередили вас.

Франц Леопольд небрежно отмахнулся.

— Сколько можно говорить об этом бесполезном обучении! Барон Максимилиан согласился на эту авантюру со школой, пребывая в сентиментальном настроении. Он просто пожалел вас. А теперь мы вынуждены терпеть ваше средневековое декадентство и грубость. — Он сделал широкий жест рукой. — Я не уверен, действительно ли нужно поддерживать вас и ваши семьи. Фамалия, которые со своим собачьим пылом никак не налюбуются на изобретения людей и которые, как я слышал, обитают в вонючей гавани Гамбурга. Лицана, которые, наверное, на своем острове все еще спят рядом с волками. О Пирас мне даже говорить не хочется. Достаточно одного взгляда на их спутанные волосы, чтобы понять, что они не мылись уже несколько месяцев. Что касается Фернанда, то его мысли направлены только на то, чтобы подраться, в чем он, по всей видимости, нуждается каждую ночь. Имей в виду, я не дерусь ни с крысами, ни с шелудивыми уличными котами, а значит, и с тобой тоже! Ах, а эти наши гостеприимные хозяева, поселившиеся в сырых подземельях, которые вполне подходят им, особенно если посмотреть на пожирающего крыс Маурицио. О демоны! Единственные, кто кроме нас, возможно, еще имеют хоть какое-то право на существование, так это отпрыски клана Вирад. Я не хочу сомневаться в решениях барона, но не знаю, представлял ли он себе в полной мере, каким жалким формам он помогает выживать здесь!

Алиса была уверена, что Лучиано сейчас набросится на вéнца и станет срывать когтями одежду с него. И в этом убеждении она была не одинока. Матиас, тень Франца Леопольда, тоже напрягся и приготовился поспешить на помощь своему хозяину. Заметив это, Франческо встал за Лучиано и бросил другому слуге предупреждающий взгляд.

Но, к удивлению Алисы, Лучиано подошел к Францу Леопольду с улыбкой.

— То, что вы, Дракас, сильны в произнесении речей, полных оскорблений, мы уже все хорошо знаем. А что, если вы хотя бы раз попробуете доказать нам, что способны еще на что-то другое? До сих пор я не видел ни одного поступка, который последовал бы за твоими громкими словами. Ладно, если вы не хотите показывать себя на занятиях, — мне все равно. Я только и слышу, что вы могли бы быть первыми, если бы затраченные усилия стоили того. Но мы уже давно поняли, что это не более чем пустая болтовня!

— Тогда переходим к делу! От твоих неуклюжих высказываний у меня уши болят.

Алиса почувствовала, что теперь Франц Леопольд уже не был таким безучастным, каким хотел казаться. Он тоже напрягся.

— Я бросаю вызов твоей семье: докажите свое превосходство! — воскликнул Лучиано.

— Что? Ты — против меня? Тебе уже надоело твое существование?

Франц Леопольд рассмеялся и посмотрел на полненького римлянина с преувеличенно сочувствующим выражением лица.

— Подумай еще раз, пока не поздно. От тебя останется не так много!

— Я не собираюсь драться с тобой, — сказал Лучиано, довольно удачно подражая холодному тону Дракас. — Это было бы слишком просто. Кроме того, ты оскорбил также семьи Иви и Алисы. Нет, вы можете попытаться продемонстрировать свое превосходство, о котором вы так много говорите, но которое существует только в вашем воображении!

Алиса посмотрела на Иви. Что Лучиано задумал? В воздухе запахло неприятностями. Но в то же время это вызвало любопытство у Франца Леопольда.

— И как же эта борьба будет выглядеть?

Лучиано усмехнулся.

— Мы отправляемся в путь завтра после занятий, когда отъедут последние гости, в три часа. Кто будет первым, тот победил и доказал превосходство своего клана. Трое против трех. Так что ты можешь взять с собой двух своих великолепных родственников в поддержку. Наша цель — ангел. Ангел на вершине замка Святого Ангела!

— Папский замок Святого Ангела! — в восхищении прошептала Алиса.

Иви встала и подошла к Лучиано, который как раз протянул руку Францу Леопольду, чтобы закрепить пари. Его лицо оставалось непроницаемым.

— Лучиано, я не думаю, что должна защищать честь своей семьи.

На лице Лучиано появился ужас, поэтому Иви быстро продолжила:

— Тем не менее я не буду отказываться, раз ты решил провести это… — она немного помедлила, — состязание. Но я не смогу пойти без Сеймоура. Он не послушается моего приказа.

— А ты не можешь запереть его здесь, чтобы он не побежал за нами? — запротестовал Лучиано и посмотрел на нее с мольбой.

Иви решительно покачала головой.

— Нет, не могу. Мне жаль.

Франц Леопольд махнул рукой.

— Можете не волноваться насчет волка. Мы принимаем вызов и проявляем к вам великодушие. Пусть домашний зверь сопровождает вас. Как только завтра колокола церкви Святой Франчески Римской пробьют три часа, наше состязание начинается.

— Кого ты возьмешь с собой? — поинтересовалась Иви.

— Конечно, Карла Филиппа, — ответил Франц Леопольд.

Старший кузен подошел к нему и коротко кивнул.

— А еще, хм, Анну Кристину?

Его кузина вздрогнула, услышав свое имя.

— Что я должна?

— Пойти с нами в замок Ангела, — объяснил ей Франц Леопольд таким тоном, словно речь шла всего лишь о другой комнате внутри Золотого дома. — Задета честь нашей семьи!

— Мне все равно! — воскликнула Анна Кристина и аккуратно провела щеткой по роскошным локонам. — Ты же не думаешь, что ради этой сумасбродной идеи я буду готова выпачкать юбки или, чего еще не хватало, порвать новые кружева?

Лучиано отвернулся.

— Решайте сами. Мне все равно, кого ты возьмешь с собой. Состязание начинается с третьим ударом колокола!

Он взял под руки Иви и Алису и вывел девочек из зала. Сеймоур последовал за ними. Волк беспокойно бил хвостом, а его уши нервно дергались. Казалось, он тоже понял, что дело было непростым. И это ему совсем не нравилось!


— Она должна пойти с нами! — заявил Карл Филипп и зашипел на свою кузину.

— Я совершенно ничего не должна! — ответила та и снова склонилась над веером из лебединой кожи, на котором рисовала черные лилии.

— Ах, значит, честь семьи ничего не значит для тебя? Ты не думаешь, что мы должны наконец доказать им свое превосходство?

Она пожала плечами.

— Разве орел должен показывать крысе, что он стоит выше ее? Тебе не следовало вообще принимать этот вызов. Но если это так важно для вашего мужского самолюбия, то идите вдвоем. Вы легко справитесь с этим сбродом!

— Да, конечно, — сказал Франц Леопольд, — но по условию нас должно быть трое против троих. И это нужно обязательно выполнить.

Неожиданно к ним подошел Малколм.

— В этом я с тобой согласен. В поединках обе стороны должны выполнять принятые правила. Ты не оскорбил мою семью. Если вам нужен третий для состязания, то я могу предложить свои услуги. Мы тоже предпочитаем держаться подальше от остальных. Но это, конечно, не означает, что я поддерживаю твои высказывания! Хотя я и сам считаю, что есть семьи лучше и хуже, мне не пришло бы в голову отнести вас к тем, кому подходит ведущая роль.

— А зачем ты тогда предлагаешь нам свою поддержку? — спросил Франц Леопольд.

— О, только ради честного состязания. Трое против троих — так гласит правило. Я был бы всего лишь запасным игроком, который ожидает исхода борьбы с интересом, но без страсти.

— Спасибо, нет, ты нам не нужен, — отказался Франц Леопольд. — Наша семья сама победит остальных!

Карл Филипп согласно кивнул. Он грубо схватил свою кузину за руку и затряс ее так, что веер упал на пол.

— Ты должна пойти с нами! Оставь свои капризы, у тебя будет еще много других поводов покапризничать. Но завтра ты отправишься с нами и докажешь этим червякам, насколько глубоко они ниже нас.

У Анны Кристины вылезли клыки и опасно заблестели в свете ламп.

— Отпусти меня!

— Ты должна это сделать, — теперь уже настаивал и Франц Леопольд. — Но тебе следует переодеться. Иначе в этом платье ты будешь мешать нам!

— Ну хорошо, только оставьте меня в покое!

Она с высокомерием посмотрела на мальчиков, наклонилась за веером и вышла из зала, шурша юбками.

Карл Филипп потащил кузена в маленькую каменную комнату и из-за старого саркофага достал три деревянные дубинки.

Он зло улыбнулся, похлопывая ладонью по гладко отполированной поверхности.

— Я знал, что придет день, когда они сослужат мне хорошую службу. Давай, бери себе одну. Мы подстережем их и на некоторое время отправим в страну грез! Я уже предвкушаю, как надаю по башке этому низкорослому толстячку. А нашей всезнайке Алисе пойдет только на пользу, если ее хоть раз немного подравняют с другими! — Он размахнулся дубинкой. — А потом окажется на очереди серебряноволоска!

— Если мы хоть пальцем тронем Иви, то будем иметь дело с Сеймоуром, — заметил Франц Леопольд.

Карл Филипп пожал плечами.

— Ты боишься волка?

— Я ничего не боюсь, но помню, что Сеймоур и его хозяйка родом из Ирландии, и он точно не какой-нибудь обычный зверь, какие бродят в лесах вокруг Вены. Не следует недооценивать их, иначе мы совершим ошибку!

— Тогда нам нужно сначала вырубить волка. Я беру на себя зверя, ты выключишь Лучиано, а Анна Кристина позаботится об Алисе. Как только я расправлюсь с волком, сразу нападу на Иви. Они все будут спать как миленькие! А когда они проснутся через время с болью в голове, мы уже давно будем в замке Ангела.

Франц Леопольд требовательно протянул руку, взял у кузена дубинку и, взвесив ее в руке, засунул опять за саркофаг.

— Я против этого, — твердо заявил он.

— Что? Да ты боишься!

— Дело совсем в другом. Я просто не считаю это хорошей идеей!

Карл Филипп, ничего не понимая, уставился на кузена.

— Но почему? Это самая простая возможность победить, причем абсолютно надежная. Они не будут брать с собой нечистокровных, поскольку это будет нарушением правил нашего пари!

— Да, так и есть. Но подкарауливание противников и выключение их дубинками тоже относятся к нарушениям правил.

На губах Карла Филиппа появилась злорадная улыбка.

— Да? А разве кто-нибудь из вас говорил об этом?

Франц Леопольд покачал головой.

— Нет, но это и так очевидно.

Карл Филипп все еще не хотел отказываться от оружия.

— Если мы не сделаем этого, то только сыграем им на руку! Ведь тогда они сами подстерегут нас в удобном месте и разделаются с нами.

Франц Леопольд немного подумал, а потом затряс головой.

— Нет, они не будут делать этого.

— И почему? — поинтересовался кузен. — Как ты можешь быть так уверен?

— Они думают иначе. Да и есть же честь, моральный кодекс, которого придерживаются вампиры, если не хотят потерять лицо.

Карл Филипп уставился на него с недоумением. Франц Леопольд почувствовал, как в нем поднимается волна отвращения.

— Мне, похоже, вот-вот станет плохо. Неужели я прочитал в твоих мыслях что-то похожее на восхищение?

— Вздор! — фыркнул Франц Леопольд. — Клади уже наконец эти дубинки на место и пойдем отсюда. Нужно наглядно продемонстрировать превосходство нашей семьи, чтобы нам оказывали должное уважение, и поэтому постараемся выиграть это пари в честной борьбе!

Франц Леопольд пошел прочь из комнаты и по пути прочитал мысли кузена, который задался вопросом, не сошел ли он с ума.

— Победить честно, — пробормотал Карл Филипп. — Как будто это имеет какое-то значение! Мы должны быть сильнее, быстрее и настойчивее. Тогда наша семья будет выше остальных. А то, какими средствами мы достигнем этого, совершенно не важно!


На следующий вечер после занятий Анна Кристина поспешила сразу же в свою спальню. Вскоре она уже подошла к ожидающим ее кузенам. Теперь на ней были облегающие черные брюки, сапоги и черная рубашка с рюшами на воротнике и рукавах. И только ее выражение лица было таким же отталкивающим, как вчера.

Франц Леопольд осмотрел ее и улыбнулся.

— Это уже лучше! Пора отправляться в путь, покажем им, кто такие Дракас.

Анна Кристина скривилась в гримасе.

— Да, особенно этой глупой воображале Иви с ее шелудивым волком!

У Франца Леопольда чуть было не сорвалась с языка пара колких возражений, но он вовремя успел проглотить их. Вместо этого он сердито посмотрел на Карла Филиппа, который все-таки взял с собой дубинки и сейчас передавал одну из них Анне Кристине. Франц Леопольд быстро отвернулся и устремился к потайной двери, которая вела из Золотого дома.

Юные вампиры молча поспешили к Колизею. Когда они почти полностью обошли его и увидели дорогу, ведущую через триумфальную арку к Римскому Форуму, Франц Леопольд учуял соблазнительный запах. Он остановился так неожиданно, что Анна Кристина врезалась в него. Не успела она разразиться бранной тирадой, как Франц Леопольд грубо зажал ей рот рукой.

— Тихо! — прошептал он кузине на ухо. — Разве ты не слышишь этого запаха?

Она высвободилась из его хватки и потянула носом воздух.

— Человек, — прошептала она.

— Да, женщина, — подтвердил Франц Леопольд.

Карл Филипп тоже заметил ее. Его зубы блеснули в свете звезд.

— И она совсем рядом, — охрипшим от волнения голосом добавил он.

Хищное возбуждение окутало его, словно облако.

— Давайте подойдем ближе!

Не став ждать согласия остальных, Карл Филипп тенью проскользнул меж руин. Двум другим не оставалось ничего иного, как последовать за ним. Франц Леопольд тоже почувствовал, как у него заиграла кровь. К тому же он узнал этот сладкий запах с еле слышной ноткой горьких трав. Монашка! Иви была права. Она периодически приходила на это место у Колизея. И в последний раз вроде бы тоже было три часа. Но Франц Леопольд уже не был так уверен в этом. Однако он знал, что для молодой женщины такое поведение не было нормальным! И уж тем более для члена монашеского ордена, кем, по словам Иви, она должна быть.

Карл Филипп замер на месте, когда до женщины оставался один поворот. Естественно, она пока еще не заметила опасности. Люди были на удивление глупыми — и, вне всяких сомнений, такими легкомысленными! Франц Леопольд на мгновение закрыл глаза и сконцентрировался на ее запахе. Да, теперь он мог без колебаний сказать: это была та самая женщина. Странно, что до сих пор на нее еще не напал никто из жителей Золотого дома. Возможно, Носферас намеренно не высасывали кровь из людей, находящихся поблизости от их дома. Это могло служить разумным объяснением.

— Теперь она моя, — прошептал Карл Филипп и облизнул губы.

Франц Леопольд вздрогнул.

— Нет! Нам нужно продолжить путь. Время идет. Скоро уже пробьют колокола.

— Меня не интересует твое глупое пари. Здесь женщина, и она совершенно одна!

Теперь и Анна Кристина рассердилась. Она схватила кузена за рукав жакета и прошипела:

— Пари или нет, но ты знаешь, что это запрещено нам, причем не без оснований. Это опасно!

Карл Филипп холодно посмотрел на нее сверху вниз. Будучи на два года старше его, она по росту была на полголовы меньше.

— Я могу сам решать, когда для меня наступит время. Если ты до сих пор еще не сделала этого, то сама виновата. А сейчас я возьму себе то, что мне полагается. Разве ты не слышишь, как бьется ее сердце? Разве не чувствуешь кровь в ее артериях? Ее тепло? Давление за зубами убивает меня, и я больше не могу и не хочу сдерживать свою жажду!

Анна Кристина кивнула, словно в трансе. Над накрашенными губами появились клыки.

У Франца Леопольда пересохло в горле. Его жажда человеческой крови была самой сильной, поскольку однажды он уже поддался искушению. Но он также заглянул на самое дно безумия, которое последовало за коротким упоением молодого, но еще слабого вампира. Он слишком поздно осознал, что старшие члены клана заставляют их придерживаться этого правила не для того, чтобы наказывать юных вампиров, а для их защиты. Он не допустит, чтобы товарищи повторили его ошибку!

Франц Леопольд схватил их за руки и сказал им проникновенным голосом:

— Пойдемте, разве вы не слышите бой колоколов? Наслаждение не стоит того вреда, который последует за ним! Оставьте в покое монашку и идите за мной.

Анна Кристина чуть помедлила. Она была чувствительна к его гипнотическому голосу, но Карл Филипп вырвался. Он уже впал в то безумное состояние, когда воздействовать на его мысли было бесполезно. Прежде чем Франц Леопольд успел помешать кузену, тот уже стоял перед монашкой и приветствовал ее на ломаном итальянском. Два других вампира застонали и посмотрели друг на друга в поисках помощи. Что делать? Они услышали его низкий воркующий голос, который подавлял все страхи жертвы. Это было так просто! И если она переживет эту встречу, то на следующее утро у нее не останется никаких воспоминаний о симпатичном хищнике.

Франц Леопольд наклонился вперед, чтобы получше видеть происходящее. Судя по всему, Карл Филипп не собирался пускаться в долгие речи. Он отклонил голову монашки назад, поспешно сбросил с нее покрывало и теперь срывал белый воротничок, чтобы добраться до пульсирующей на горле артерии.

Анна Кристина схватила Франца Леопольда за руку.

— Мы должны оттащить его назад!

— Да, иначе он ввергнет в пропасть не только себя, но и нас с тобой.

— Кто-то идет! Ты не чувствуешь? Это один из старцев Носферас!

На обоняние Анны Кристины можно было положиться. К тому же затхлый запах старика со сладковатым оттенком разложения дошел уже и до Франца Леопольда. Нет, если Карла Филиппа поймают сейчас, то ему точно несдобровать!

— Помоги мне! — приказал Франц Леопольд кузине.

В два прыжка он оказался возле Карла Филиппа и схватил его двумя руками за горло, пока тот еще не вонзил свои зубы в белую кожу монашки. Анна Кристина последовала за ним. С ее помощью Францу Леопольду удалось оторвать кузена от монашки. Карл Филипп злобно рычал и шипел. Его острые когти оставляли кровавые следы на их лицах и руках, но им удалось оттащить его к руинам фонтана, прежде чем рядом с ними появился старый вампир. Довольно воодушевленно завертев тростью с набалдашником из слоновой кости, старец пошел прямо к монашке, которая немного смущенно поправляла покрывало на голове.

— Я проклинаю вас! — ругался Карл Филипп.

Правда, теперь он уже настолько успокоился, что говорил тихо и больше не пытался вырваться из их хватки.

— Теперь старик получит свежую кровь.

— Я бы даже подумал, что он знал, кого встретит там.

Они уставились на странную парочку, наблюдая, как старец поклонился монашке и предложил ей руку. Она взяла его под локоть и позволила увести себя через руины.

— Странно, очень странно, — пробормотал Франц Леопольд.

В этот момент колокола на башне Святой Франчески Римской пробили три часа.

Загрузка...