Зона Посещения. Забытые богами

«Дорога зовёт…» (пролог)

Истинное желание исполнилось!!!

Он бежал прочь, оставляя за спиной Стену, сквозь которую прорвался.

Вдруг.

Одолел барьер, казавшийся непреодолимым, совершенно внезапно. В момент, когда уже фактически отчаялся выбрать направление поиска ворот, калитки, лаза, щели, дыры, хоть какого-нибудь прохода на ту сторону.

Исполнившись леденящего как антарктический ветер отчаяния, измождённо прислонился к серой вертикали, упёрся в неё лбом… и эта кажущаяся абсолютно незыблемой поверхность нежданно-негаданно поддалась! Провалилась под точечным нажимом головы, и он буквально нырнул в стенную толщу.

От испуга и чтобы не потерять равновесие, не упасть, рванулся вперёд, перебирая ногами быстро-быстро, неуклюже взмахнув руками, и… выскочил на зелёную полосу, но уже по ту сторону! Лес выглядел здесь иначе, и проклятущая серая вертикаль высилась теперь с тыла, за его спиной, а не перед носом, как секунду назад.

Ту самую, в течение которой и свершилось преодоление…

А в следующее мгновение убийственное отчаяние сменилось чётким, осознанным убеждением: чем скорее он отдалится от преодолённого рубежа, тем лучше!

На бегу он кричал что-то бессвязное, просто не мог молчать. Неудивительно, ведь счастье переполняло бегущего. Свершилось долгожданное избавление от ненавистного мира. Того, что сотворил его, даровал жизнь, но своим – так и не стал.

Внезапно проскочив сквозь Стену, человек преодолел разделившую реальности границу и стартовал в другой мир. Движимый верой, что в свой, воистину свой! Туда, где у него получится и реализуется. Уж здесь-то ему всё будет родным и любимым, потому что он любит, любит, любит Зону! Навсегда Сталкер!

С этими упованиями свежеприбывший неофит и ворвался с разбегу в лес.

Сначала представлялось, что его встретит с распростёртыми объятиями сама Зона, воплощённая в аватаре какого-нибудь существа, не обязательно человека. Но никто подобный почему-то не ждал, нетерпеливо приплясывая, между деревьями.

Назвавшийся Сталкером замедлил темп бега, затем перешёл на шаг. Заросли заметно густели, темнело, и вот уже он вынужден действительно прокрадываться. На то и stalker, в одном из первичных значений – крадущийся… Ничего, ничего, новичок-то бродяга бывалый, запасся и ножом подходящим, и фонарём, и много чем в придачу… Хотя не помешает немножко отдохнуть – ноги как-то с трудом переставляются.

Пришлый странник, получивший желаемое в секунду преодоления стены-рубежа, остановился и присел под пышным кустом. Облегчённо, протяжно вздохнул и достал из рюкзака початую (меньше половины) бутылку минералки. Когда запрокинул голову, чтобы пить, над головой узрел вдруг… Чуть не захлебнулся!

Это же аномалия… Да?! Над ним в паре метров левее висел многогранный синий кристалл размером с футбольный мяч, испускающий тусклое свечение. От фантастически выглядящего объекта вились тонкие белые нити, будто шевелящиеся шнурки, а когда ошалелый взгляд человека упёрся в аномальное образование, «усики» начали собираться в пучок и кончиками поворачиваться в его сторону.

Он почему-то испугался, вскочил и поспешил ретироваться. Уж больно зловеще эти шевелящиеся щупальчики смотрелись. Ничего, ничего, ещё привыкнет к Зоне, станет не так страшно, всё будет хорошо…

Звериное рычание раздалось точнёхонько в тот момент, когда в его мыслях появилось именно это слово – «хорошо». Совсем близко, и зверь не маленький, рычит сурово, ну прямо как заправский медведь! Может, это и есть мутант на основе медве…

Назвавшийся Сталкером застыл. В этот момент он вдруг пожалел, что не взял с собой огнестрельное содержимое бокса, закопанного на даче. Но во всех этих поездах с таким запретным грузом не проехать было… Пришлось хвататься за оружие холодное, сжимать в кулаке рукоять ножа. Хотя если там в натуре медведеобразное, тогда супротив него клинок, пусть и пятнадцатисантиметровый, не поможет…

Оно было очень даже медведеобразное! С шестью лапами, метров трёх ростом, пасть многозубо-акулья, грязно-зелёный в чёрных полосах мех, жуть неописуемая! Чудовище выдвинулось из кустов и уставилось красными сверкающими глазищами на двуногое мясо.

«Неужели Зона меня не оградит?!» – мелькнула паническая мысль у проникшего в Зону человека, назвавшегося Сталкером. Он всё ещё верил, что это всего лишь какая-то шуточка, розыгрыш новичка. Этакий пранк ради введения в здешнюю атмосферу.

Верил, даже когда смрадное дыхание зверя уже обдало ему лицо…

Странник закрыл глаза, мысленно взмолился о чудесном спасении и представил, что вот сейчас открывает, а мутанта нет, монстр просто примерещился! Вокруг приветливый лес, а если обогнуть следующий куст, там будет стоять улыбающийся человек из здешних, зонных.

Встречающий скажет ему, что не надо бояться, вся жизнь впереди, «вписка» пройдена успешно…

Любящий Зону открыл глаза и понял, что мутированного медведя нет! Хотя в воздухе ещё висела, не рассеялась, противная вонь. Затравленно оглядевшись, назвавшийся Сталкером пришелец нигде не увидел монструозного зверя.

Вот так просто?!

Помолиться Зоне, и она воистину спасёт?!

Поверить в Неё, и всё исполнится?!

Это рай, настоящий рай… В душе неофита вновь взбурлила радость, ощущение переполняющего счастья вернулось, только вот ноги в торжествующей пляске участвовать отказались. Идти тоже. Перетрясло его не по-детски, что да, то да. «Перетрухало» воистину.

«Ничего, ничего, всё будет хорошо, – думал он, раскатывая на сырой земле каремат и укладываясь поверх, – полежу немножко, отдохну, просто у меня последствия стресса!»

Лёг, закрыл глаза, представил, как пройдёт по лесу, преодолеет все трудности и препоны, выйдет из чащобы на открытую местность, залитую светом, и там его встре…

На этот раз ему снова приснилось хорошее и тёплое. Увиделось знакомое уютное сновиденьице, сюжет о том, что в глубине Зоны его ждёт не дождётся девушка, маленького роста, тоненькая, хрупкая, изящная. Прячется одна-одинёшенька в каком-то схроне и упорно дожидается там суженого. А ведь к ней надо ещё успеть добраться! Достигнуть цели вовремя. Не то, глядишь, одиночество удушит воплощённую мечту, и она умрёт. И некому его будет ждать в надёжно защищённом убежище, где пространства достаточно для двоих как минимум, а если ещё детишки пойдут…

Когда тебя никто нигде не ждёт, это как смерть. Некому помнить.

И он обязательно доберётся, она будет живая, у него теперь есть все нужные качества. А в практике реальности применять скиллы, приобретённые теоретически, ему обязательно поможет научиться Зона… Любимая, я здесь. Нашёл тебя.

Я, твой навсегда Сталкер.

Стена передо мной.

Смотрю на неё.

Застившую всё остальное мироздание.

На серой вертикали, будто на экране, начинают возникать картины, эпизоды, кадры. Моменты из оставшейся за спиной ходки, по высшему разряду извилистой, змеистой и петляющей. Она привела меня в реальную точку пространства у самой Стены, в это самое здесь-сейчас.

Вот она, знаменующая обрез карты «невидимая стена», если использовать термин геймеров. Увидеть её в реале дано лишь единицам. Крайне мало разумных существ, посвящённых во вселенское закулисье.

Это конец «обитаемого» пространственно-временного континуума. Допускающего вообразить о нём любые варианты кто-что-как-где-когда-зачем, воспринимаемого разумом. Вплоть до безумных, почти развоплощённых, на краешке предела воображения.

Окончание бытия как бы всеми должно предполагаться, хотя никто особо не задумывается, что оно есть. В игровых сеттингах этот край недаром называется невидимой стеной. Доходит игрок до предела запрограммированных виртуальных «реалий» и утыкается.

Дальше ходу нет. Доступная ему карта завершена.

Понятное дело, что за краями может скрываться немереное количество продолжений, однако все они закадровые, недостижимы и потому как бы и не существенны.

Участок незримой, но обязательно существующей стены, к которому я пробрался сквозь лабиринты и дебри (перед этим разыскав и подтвердив точные координаты) и в который сейчас практически уткнулся лицом, обладает беспрецедентной уникальностью.

Эксклюзивность заключается в том, что его видно и можно потрогать. Глазами и руками. И не только глазами и руками. Здесь по сбывшемуся истинному желанию реализована зримая осязаемая Стена.

Так называется граница, проложенная и обустроенная как полагается. Рубеж, что-то отделяющий от чего-то другого.

Кордон не стереть, не удалить, не изгнать обратно в «невидимость», пока его стойко охраняет… э-э… назову хранящие силы пограничным нарядом. Граница есть и будет, пока у этих пограничников чистыми остаются руки, образно говоря. Ибо пока они чистыми остаются, не допуская исключений, разъедающих суть идеи, не приемля искажающей коррупции, можно рассчитывать, что разделение функционирует правильно. Рубеж не норовит трансформироваться в «дырявое» подобие границы.

Итак, я смотрю и, что самое главное, вижу Стену. Могу потрогать в прямом, не переносном смысле.

Наслаждаюсь. Более того, упиваюсь! Меня наполняет эйфорическое удовлетворение самим фактом, что она перестала быть невидимой для меня. От радости, не удержавшись, я даже позволяю себе изрисовывать преграду картинами из моей памяти.

Не в прямом смысле, ясное дело. Воспоминания различимы лишь мысленным взором. Если на саму поверхность зримо спроецировать поток моего сознания и особенно подсознания, ещё тот абстрактно-множественный хаос получится! Клипмейкеры в очередь выстроились бы – позаимствовать из фееричной мозаики хоть малюсенький фрагментик.

В общем, я стою и «прокручиваю» пройденное и пережитое, вспоминаю здесь, у граничной линии между реальностью и ирреальностью. Думаю, в том числе и о ней самой.

В границе воплощается суть вселенская. Всего и вся. Стены комнаты – граница, одежда – граница, разность зоны и всего вокруг – граница. Все люди делятся на две основные половины. Одни сидят на месте, другие стремятся выйти. Хотя бы разоблачиться, хотя бы вышагнуть из комнаты. Мироздание сплошь выстроено на границах, держится на рёбрах жёсткости границ. Эго человека как ограниченная зона и чем больше эгоцентризм, тем большая степень «невыходимости» из неё…

Государственные границы используются, чтобы сделать из стран безвыходные зоны. Или наоборот, отгородиться от влияния стран, желающих ограничить выход. Из-за пограничных и таможенных войн рождались империи и рушились они же. США таким образом возникли, например («Штаты» есть почти во всех параллелях, только в некоторых они называются так же, а в других, аналоги, – иначе). Британские заморские колонии, те же опиумные войны… Гонконг, сметённый фатальной «коммунизацией» из-за внезапного закона о выдаче граждан за его пределы. Госграницы в том числе защищают свободы, и если их убрать или изменить степень проницаемости, всё может перевернуться с ног на головы…

На стенном экране возникает мыслепроекция – пшеничное поле, убегающее вдаль, но ограниченное горизонтом, и над ним безграничное небо. Свобода выше хлеба. Там, где об этом забывают, рано или поздно над головами взреют стяги, полностью или частично окрашенные в цвет крови.

В частности, свобода распространения информации как неотъемлемое право личности – знать. Узнав, делать собственные выводы и принимать решения, а не довольствоваться навязанными. Уж кто, как не я, в прямом смысле на этом праве базирую своё желание успешно достигать целей, исполнять то, что должен.

В том числе для того, чтобы здесь-сейчас наслаждаться триумфальным моментом. Я цифровой «паук в центре паутины», у меня протянуты повсюду каналы, по которым поступает информация. Насоздано мною стримов из множества точек, и у меня везде «глаза» и «уши». Кого и что только не использую, майнеров в частности, вообще технологии блокчейна и, конечно, повсеместно распространившиеся системы контроля и слежения, «умные вещи» и встроенные во все гаджеты чипы…

Выживу, вернусь, застану реальности в том же состоянии, в котором их покидал, – обязательно опишу всё пройденное и пережитое, и в сеть, в сеть! В свободный доступ. Кое-что завуалирую, конечно. Те, кому суждено, поймут, а те, кому не удастся… тем и не надо. Я уже реки, сели, потоки информации распространил разными способами – и посредством текстов, и в других формах. Ох и здорово же помогала мне эта «ловля на живца» собирать ответную реакцию, из которой отделяется потенциальный «улов»… Желаемая информационная добыча.

Подсознание выдаёт на Стену мои прошлые ходки. Оно же и прячет, кое-какие ключевые картины и кое-кого не показало, а я помню их. Её. Не забываю. Забыть о НЕЙ – себя забыть.

Просматриваю другие страницы «дневника путешествий». Вот я на вокзале слежу за уезжающим Теневым геймером. Вычислил его реальное местонахождение без проблем, хотя тот и мнил себя суперхакером. С того момента, как он написал сообщение с просьбой выслать ему мемуары, угодил в мои ловчие сети… Ну, как мои. Мною координируемые, точнее говоря.

Без технологии искусственных интеллектов со всей этой постоянно обрушивающейся лавиной инфы просто не справился бы, да! Просто ныкался бы в схронах, как и пообещал Антею, незабвенному командиру Отряда, хранил бы память и мало что ещё толкового смог бы сделать… Но благодаря всепобеждающему наступлению информационной эры могу, ещё и как!

К моему сознанию, по сути, добираются резюмированные обобщения, поставляемые моими искусственными «напарниками». Они, ИИ-ловчие, выполняют суперфункцию подсознания планетарного масштаба, выдающего на вершину итог расчётов.

Да, конечно, я и сам не обычный человек, экстраординарными возможностями обладаю, но без помощников не справился бы. Точнее, даже не начинал бы делать что-то ещё, кроме исполнения миссии Хранителя Памяти. Хотя и для этого требуются далеко не ходьба пешком или поездки на автомобиле. Необходимы скорость и мощность на уровне монорельсового экспресса, а то и безрельсового маглева.

Силы разумов у людей не одинаковы. Человеки – они как поезда или корабли, только у одних как бы тяга от паровоза или парусов, другим достались движки, как у тепловозов, электровозов, или моторные, турбинные системы вращения винтов задействованы. Третьи уже почти не нуждаются в механике или электромеханике, используя силы реактивные, электромагнитные, ядерные, антигравитационные, далее по возрастающей…

За каждым образом, за каждой картинкой на Стене – реально случившееся, так или иначе. Со мной самим или то, о чём я узнал. Воспоминания в бешеном темпе и дроблёном стиле проецируются на стенной экран, сейчас у меня в чистом виде клиповое мышление, всё сразу и всего много-много.

Живые существа оставляют невероятное множество следов, о которых сами не подозревают. Физических… человек плюнул, например, и слюна отделилась от «первоисточника», где-то осталась и вполне может попасться множественным рецепторам моей сети… и конечно, следов информационных.

Связавшись со мной, Теневой Герой – попался. Без шансов вырваться. Недаром у меня в заголовке специального электронного адреса для интересующихся мемуарами значится не Big Stalker, а Luch Stalker, в честь патриарха ловчих желаний. Ему командиром сталкеров Отряда Зачистки Зон доверена почётнейшая миссия арьергардного. Я недаром беру с него пример, в прямом смысле считаю эталоном. Даже в том, что он хранил верность одной женщине, сталкерше Шутке. Причём столько времени, что обычные люди так долго просто не живут.

Но изменившиеся реалии, деваться некуда, требуют коррекций миссии ловчего. Для более эффективной отработки потенциалов, стремящихся заполучить исполнение желаний.

Уж Луч точно уничтожил бы этого потенциального соискателя, не пропустил. Я – нет. Не тронул, не перехватил. Решил, пусть идёт к своей Мечте.

По ходу, сам не ведая, он должен привести и меня к неожиданно возникшей, первостепенной Цели.

К уцелевшей враждебной сверхсущности.

Эх-хе-хе, не дочистили… Придётся мне. Да, я назначен тайным архивариусом, стражем памяти, но остаюсь и ловчим же!

На то и ловчий желаний, чтобы обнаружить, настигнуть и отловить.[1]

…Хотя даже если бы не возникло экстренного долга – исполнить миссию по отлову соискателя, – у меня вообще-то мотивация, крепче которой нет и быть не может. Я стремлюсь за Стену, обратно внутрь Зоны, чтобы обрести в реальности долгожданную любовь.

Утраченную, когда я выпрыгнул в Секунду.

Возвратиться. Вернуть…

Его желание уйти за край, оказаться снаружи, исполнилось ровно в ту минуту, когда он от него отказался. Уже не хотел уходить. Передумал, решил спасти человечество ценой своей мечты.

Наивный такой.

Теперь он подумывал о том, что очень даже не против… вернуться в Зону. Сталкерами не рождаются, но если уж становятся, то навсегда?..

Однако застрял здесь, в большом мире. Познал его запредельно близко, ближе некуда, изнутри, и теперь в курсе, каков он на самом деле.

По ходу миссии успел в нём стать далеко не безызвестной персоной.

Используя популярность хайпового селебрити, у которого множество фанов, пытался предупреждать о вторжении. Книги писал, становившиеся бестселлерами, сценарии фильмов и сериалов, собиравших сенсационные кассы в реальных кинотеатрах и стриминговых сервисах. По его сюжетам создавались популярные компьютерные игры…

Первые годы страшно боялся, что – вот-вот начнётся! Что он погубит мир, что невольно именно им вынесена за Стену границы зонная зараза. Однако вторжение всё не начиналось и не начиналось. Его страстные предупреждения о грядущем апокалипсисе стали модной и востребованной у потребителей темой, но не более.

Он подарил этому миру сеттинг, которого в нём раньше не было. Необъяснимую чужеродную Зону Визита со всеми её страхами, необъяснимостями и соблазнами и людей особой судьбы, зонных сталкеров.

Испытал он теперь то, чего на своей шкуре не познал раньше. Реальные факты обрели плоть и формы. Увидел воочию всё, что в Зоне лишь умозрительно представлял. Овеществились сведения о большом мире, которые не понимал, откуда тогда брались в памяти.

Но так и не получил ответ на вопрос, откуда изначально сам взялся в Зоне, из которой сбежал. Где родился и бывал ли кем-то раньше, до того, как начал помнить себя сталкером.

Может, реально существовала предыдущая жизнь, где у него имелось другое зонное имя? Или даже не зонное?.. Иногда из самых глубин подсознания всплывало бередящее смутное воспоминание. Да не просто тусклое, бледное, а эфемерное, едва-едва обозначенное… Ускользающее мелькание на краю взгляда… Что вроде бы у него всё-таки было прошлое имя, на букву «С» начиналось. Никак не получалось вспомнить полностью.

Сейчас он называл себя, как и хотелось ещё до побега из Зоны. Андрей. Человек, в смысле. Дословно это храбрый, мужественный, но не поэтому. Ему нравился генезис имени от «андро».

Ещё он по-прежнему слушал песни Виктора Цоя. Они, к счастью, существовали реально, а не лишь в зыбких тёмных глубинах его памяти. Только они давали ему ощущение чего-то изначального, пронесённого сквозь все жизни и миры оттуда, где он некогда появился в одной из немереных граней Вселенной.

И они, как никогда, актуальны и в этом мире и времени, где и когда человечество лишилось настоящих героев и заменило их виртуальными персонажами.

Да, здесь ему удалось стать суперзвездой. Помогли закалка и опыт, умение креативно справляться с проблемами, возникающими в ходках, быстрота реакции и прочие свойства сталкера. Но даже с его особым статусом никто, по большому счёту, всерьёз не воспринимает всё, о чём он им талдычит из книги в книгу, из «кина в кино», из сюжета в сюжет, из сеттинга в сеттинг.

Свихнувшиеся косплееры, завсегдатаи комик-конов, инфантильные «задроты», адепты уфологии, восторженные по любой подвернувшейся причине девочки, невезучие обладатели шизоидных маний, гламурные и/или «субкультурные» невольники капризной переменчивости моды и других мастей фанатики – не в счёт.

Человеки пресловутого, некогда столь желанного им большого мира – в массе своей очень простенькие существа. Плоские, однолинейные. Удручающее создавалось впечатление: у подавляющего большинства задействована только первая сигнальная система, инстинкты. И вот что страшно, им вполне хватает!

Тупо, впустую убивать время жизни – популярнейшее из занятий. Ничем не лучше сталкеров. Те никуда не стремятся, в основном совершают ходки по тем же маршрутам и локациям, туда, сюда и обратно как заведённые. Но ведь бродяги в той Зоне, из которой он когда-то сумел совершить побег, убогие, с отшибленными мозгами, кастрированной памятью. А эти же нормальными себя искренне считают!

При этом воспринимают всё, что не могут увидеть глазами, услышать ушами и пощупать руками, как развлечение. Второй элемент универсальной формулы их бытия, «хлеба и зрелищ». Коммерческую небывальщину, нафантазированную для досуга, чтобы их потешить, адреналинчику поддать, кайфануть и хайпануть и тому подобное, и так далее. Скрасить унылую повседневность.

Он долго сопротивлялся, не хотелось ему сделать прискорбный вывод, но по итогу наблюдений и познаваний – всё же убедился в справедливости гениального высказывания незаслуженно подзабытого писателя (не его, но формулировке люто завидовалось). Вот уж кто-кто, а Варлам Шаламов реально в полной мере изведал и познал, что такое быть зонным заключённым!

«Интеллектуальное расстояние между мужиком и философом Кантом гораздо больше, чем расстояние между мужиком и его лошадью…»

Разуверился Андрей, бывший сталкер Адамант, таким образом. Тотально разочаровался во внешнем мире. «Запределье» оказалось совсем не таким, каким хотелось, каким представлялось изнутри Зоны. Стремясь в него, он подозревал, что недостатков у большого мира и его обитателей полным-полно. Однако не был готов к столь обескураживающему факту, что запредельно полно!

Он обобщил приобретённый им здесь опыт, разложив людские устремления по степеням ценностей «пирамиды Маслоу», есть такая адекватная оценочная шкала. Пришлось согласиться, что наиболее распространены нижние потребности, физиологические-органические, и в стремлении к личной безопасности. Средние уровни, принадлежности и любви, уважения и почитания, вроде кажутся широко востребованными, но враз проигрывают в условиях, когда одолевают нижние. А верхние, познавательные, эстетические, у частиц толпы важны только на словах, реально они становятся уделом немногих, из толпы выделяющихся.

Высшая же, потребность в самовыражении и самоактуализации, – чуть ли не исключение из общих правил! На поверку выяснилось…

Оправдались подспудные опасения, что рая человеку разумному-разумному нет нигде. Увы и ах. Ничем не лучше снаружи, здесь, за пределами Зоны. В некоторых аспектах даже хуже.

Неудивительно, что у него в итоге сформировалось стойкое подозрение, что Зона придёт, а здешние и не заметят. Для них особо ничего и не изменится-то, по сути. Только антураж, а к нему приспособятся быстренько, прогнутся под изменчивый мир без зазрений совести.

Влезут в защитные комплекты, нацепят всяческие маски и респираторы, обзаведутся оружием и прочими средствами самовыживания, кому какими удастся… глядишь, и адаптация состоялась.

Ностальгические воспоминания наталкивали на прискорбный вывод. Внутри Зоны при всей её необъяснимости… Всё-таки честнее, что ли, было. Необъяснённые, не поддающиеся нормальному постижению мотивы обманом не являются.

Если же попытаться войти в её положение…

Как-то он попытался представить себя на месте сверхсущности. В адаптированных образах.

Голый на берегу. Между степью, морем и небом. Заброшен и никому не нужен. И совсем-совсем никого не знает здесь, ни с чем не знаком. Ничегошеньки не понимает, «где я, что со мной», что стряслось?!. Не представляет, что делать, как быть-то.

Но хочется жить!! Су-у-ука, как жить-то хочется! Ещё больше, чем в привычной, для него нормальной среде обитания. Не то исчезнувшей в некоем катаклизме, не то безвозвратно исказившейся.

А он уцелел, и выбросило его на неведомый берег только звёзды знают где. Из всего, что возможно иметь, с собою только то, что в голове. Память, знания о нормальном ДЛЯ МЕНЯ мире и кое-какие умения работать, так сказать, своими извилинами и ручками.

Что остаётся? Естественно, робинзонада на полную катушку. Вперёд и с песней. Не сдаваться! Как-то переделать окружающее, под себя подстроить, приспособить.

Иначе погаснет. Он не способен, нет смысла и стараться, взять да и прогнуться под местную нормальность. Чужд здешним стихиям, он – огонь! Совсем другой и уничтожает их уже одним своим присутствием. Даже особо и не стараясь сжечь, превратить в пепел и развеять. Само собой получается.

Несовместимы, без специальных изнуряющих усилий по условной адаптации, потому что.

Ничего иного, кроме как перестроить окружение под свои представления о норме, в предложенных обстоятельствах не осталось бы. Отчаянная форс-мажорная обстановочка не расположит к перебору вариантов с целью минимизации ущерба, наносимого «экологии».

Такие дела.

И пошло-поехало…

Неудивительно, в общем, что как-то в другой раз ему остро, нестерпимо захотел свалить из этого мира обратно! Безумно! Прям-таки загорелся идеей. На полном серьёзе прикидывал, найдётся ли где-то в реальном большом мире некая «отчуждёнка», абнормальная зона с исполняющим эпицентром.

Ну или сами по себе некие артефакты, шар, обелиск, комната, чтобы взять и пожелать вернуться в Зону… Может, проводник какой-то реально существует и отведёт к нужной точке, где портал, врата, канал открывается?.. Но где же, где и как такого супергеройского «мэна» разыскать-то… или «вумэншу»…

Он столько раз использовал подобные концепции в своих книгах, фильмах, сценариях для игр! В идеях, которые приносил в этот мир, подарил их его обитателям… Но реальность разительно отличается от виртуальности.

Беспомощностью главгероя.

И до того ж ему сделалось тоскливо, что оставалось повеситься или, ещё лучше, поехать, выкопать наследство, оставленное на даче под грушей, и застрелиться. Чтобы развеять грусть-тоску по Зоне, он взял, да и поехал, только не за оружием, припрятанным на даче тем, кого он в этом мире «сменил» в момент перемещения.

Направился туда, где полно алкоголя, других разновидностей допинга и, конечно, доступных женщин. Безоглядное предание низменным порокам действенно помогало отвлечься от желаний, которые некогда были настолько сильны, что сумели его вывести из Зоны наружу, переместить в большой мир.

Пуще всего на свете он боялся одного – полюбить кого-то по-настоящему. И не хотелось детей. Никакой любимой и потомков! Нельзя обрекать их на участь, которая неизбежно грозит…

Понятное дело, постепенно снижался темп творческой работы, и всё чаще стал он прибегать к сеансам интенсивного развеивания грусти-тоски. Понимая, что это побеждающая слабость, что сильному не нужны поддерживающие костыли, чтобы идти к исполнению желанного, но разочарование «несбывшимся запределом»… хм, становилось запредельным. Ну, почти.

Однако изредка он всё-таки возвращался в город, с которого начиналась у него эта, новая жизнь. Как и ту самую дачу с припрятанным в земле боксом, он сохранил долгое время остававшуюся «бесхозной» квартиру. Договорился и щедро заплатил, выкупил потом и переоформил на своё новое имя.

Жилище оставалось закрытым, недоступным. Никому, кроме него, внутрь не попасть. Терминал, с помощью которого он сам начинал путь к суперзвёздному статусу, а до него геймер пробивал свой героический путь к Выходу, – не отключён. Из странного суеверия, наверное. Сетевой пойнт отправлен в спящий режим, активно в работе не задействован, но – жив, со всей памятью, зарезервированной в его хранилище.

Кроме него, только первый хозяин оставленного в углу комнаты «железа» мог бы спящим ресурсом пользоваться. Геймер, с которым он разменялся местами в жизни (но не жизнями и не оболочками – тела остались у них собственные) и в окружающем мире.

Но Теневого искателя здесь и сейчас уже не будет. Точно! Герой совсем вышел. Отправился по своей лестнице осознаний к вратам в свободу, которые искал.

И да, это он, бродяга, вышедший из тени этого мира, оставил после себя ещё одно роскошное наследство. Тайное.

Добротный пластиково-металлический ящик с законсервированным для долгого хранения содержимым. Закопанный под грушей. На крайний случай.

Наследника, принявшего и сохранившего наследие, почему-то нешуточно обнадёживало понимание, что если Зона таки нагрянет, он не будет безоружным. Встретит наступающих монстров, как полагается сталкеру. Ясное дело, он мог, конечно, накупить разных систем вооружения хоть целый грузовик, но тут не мощь арсенала приобрела важность, а его символичность.

Это оружие не для того, чтобы «запредельных» защищать от вражеского наступления, а чтобы защитить себя. Их спасать уже не хочется, категорически! Помочь спасаться можно только тому, кто сам пожелает спастись…

Однако лучше бы как-нибудь суметь вернуться в Зону, внутрь источника угрозы. Сталкер, превратившийся в «вип-персону», набрался бесценного опыта, знаний, размышлений и осознавал теперь, что может сделать с ней. Сообразил, как установить прямой контакт и попытаться собеседовать, повлиять на неё.

Вдруг она окажется умней всё же, чем это слабое, погружённое в пороки (читай: ходящее лёгкими путями) человечество. По большей части слишком беспечное, безмозглое и однозначное, чтобы осознать, каким многогранным и невосполнимым богатством владеет и как бережно нужно относиться к природе своего родного мира…

Вспоминая всё, что с ним приключилось с момента начала крайней ходки, он отправился в путь, выехав на старую дачу в своём джипе. Пребывание в дороге весьма способствовало проецированию на экране памяти картин из этапов жизненного пути.

Минувшей ночью он ощутил эхо зова. Кто-то пытался найти его. Нащупывал.

Ничего не кончилось.

Всё только начинается…

Она долго, тщательно готовилась к выходу.

Процесс подготовки до такой степени стал основой Её жизни, что иногда затмевал цель, ради которой всё и затевалось. Начинало казаться, что исход не столь важен, как мечты и планы о нём… Тогда Она спохватывалась и жёстко возвращала себя с небес на землю. (Причём в данном контексте это следовало понимать в буквальном смысле.)

Сбор средств и сил сам по себе отнимал немало энергии, и главным было не потерять контроль, не упустить бразды правления, чтобы прибыль не становилась меньше расходов.

Условия, в которых приходилось собираться, благоприятными не были изначально. Напротив, право на эту жизнь сразу после перерождения довелось отстаивать в окружающей среде, активно неблагоприятной. С появлением усиленного наряда стражи границы так и подавно.

Но, так или иначе, справилась и не сдалась.

Хочешь жить, умей вертеться. Уж в этом Она абсолютно соглашалась с философией «соседей». Существ, условно доминирующих в окружающей Её близлежащей части пространственно-временного континуума, для краткости именуемого Универсум.

Приступив к непосредственной экипировке, облачаясь перед самым выходом, суммировала накопленное и приобретённое. Чтобы в ходке не остаться «голой-босой», выглядеть как надо, взять с собой всё, что пригодится по пути, и основное – иметь, чем защищаться и чем атаковать.

Всё как у людей, коротко говоря.

Не вечно же по глухим углам таиться, в схроне прятаться, опасаясь нос показать из осаждённой крепости. Рано или поздно, каким бы уютным и надёжным ни выглядело убежище, даёт о себе знать горькая ясность, что оно – не дом и домом не может быть по определению.

По аналогии, так женщина прекрасно самоощущается в своём будуаре. Но постоянно находиться в нём бесперспективно и бессмысленно, настоящая жизнь начинается где-то там, вовне, за пределами будуара. Внутри лишь ведётся подготовка к выходу… Женский будуар, убежище роковой красотки, сражающей наповал, выйдя в свет? Почему бы и нет. Наиболее адекватная Её внутреннему состоянию стартовая линия, с которой удастся, настроившись, правильно сделать первый шаг.

Пора на старт.