Золотые врата

Глава 8

Машина Кривокрасова ушла в сторону Суворовской площади и в доме, напротив проходного двора, ведущего к дому Лады Белозерской, опустилась занавеска.

– А Миша постарел, – сказал мужчина лет сорока.

Отступив от окна вглубь комнаты, он, пряча огонек спички в ладонях, прикурил папиросу. Лицо у него было обветренное, как у морского волка, резкие морщины пролегли от крыльев носа к опущенным углам рта. Спичка казалась крошечной в его крепких сильных пальцах.

– Да, постарел. И хватку потерял, – добавил он, поморщившись. – За такое задержание я бы с него семь шкур спустил.

– Ну, Виктор Петрович, – его собеседник, франтоватый мужчина лет тридцати пяти, в распахнутом легком пальто, темном костюме, светлой рубашке и галстуке, легко поднялся из кресла, – сделайте скидку. Он же не «малину» шел накрывать, а арестовывать безобидную девушку. Да и оперативники третьего управления не чета вашим операм. Они, понимаете, привыкли не встречать сопротивления.

– Все равно, не дело это. Почему за домом не следили? Почему пошли без разведки? Он положил своего сотрудника, черт возьми!

– Но арест он произвел и бандитов задержал.

– Какой ценой? Ладно, – Виктор Петрович махнул рукой, – не желаете чайку на дорожку?

– Не откажусь.

Они прошли на кухню. Мужчина в пальто нашарил на столе спички, зажег конфорку, поставил чайник.

– Где-то здесь я видел заварку, – пробормотал он, шаря по полкам впотьмах.

– Включите свет, Николай Андреевич, уже можно. Хотя, постойте, – Виктор Петрович подошел к окну. Внизу, на улице, пожилой мужчина в офицерской форме, раздавал задания оперативника, подкрепляя слова скупыми жестами. – Вы знаете майора?

– Да. Майор Кучеревский Валентин Леонидович. В органах с тысяча девятьсот двадцать девятого года. Не службист, но лямку тянет исправно. На собраниях чаще помалкивает, голосует, как большинство. Очень хорошо чувствует, что от него хочет начальство и потому на хорошем счету в управлении. Но он нас интересует постольку – поскольку. Над ним тоже есть начальство. Именно на том уровне мы и будем работать.

– Каким именно образом, интересно знать, товарищ Смирнов [8]? – отходя вглубь комнаты, спросил Виктор Петрович.

Николай Андреевич пожал плечами.

– Люди, в массе своей, хорошо поддаются внушению. Вот, к примеру, майор Кучеревский. На задержание Белозерской должен был выехать другой сотрудник, но, – с притворной скромностью он развел руками, – поехал ваш бывший подчиненный. Вам покрепче?

– Да. Ох, чувствую, подставили мы парня.

На плите забулькал чайник. Николай Андреевич выключил газ, насыпал в кружки заварки, залил кипятком. Включив свет, он уселся на табурет, подобрав под себя полы пальто. Виктор Петрович устроился напротив. За окном послышался шум отъезжающих машин. Хлебнув кипятку, Виктор Петрович закашлялся, раздраженно бросил папиросу в мойку. Как все просто у тебя, он мельком взглянул на собеседника. Внушению, видите ли, хорошо поддается! А как мне внушить своим ребятам, что Гвоздя взяло третье управление ГБ? Тут байки про случайность не помогут, парни тертые, сыскари от бога. Хорошо, хоть Колька Кривокрасов взял – все-таки свой, муровец, хоть и бывший. Как этому пижону удалось втереться в доверие к уголовникам? Сколько мы не трясли бывших подельников Гвоздя, сколько «марух» не запугивали, никто его не сдал, а этот…

– Я к ним прибыл под видом солидного адвоката, – неожиданно сказал Николай Андреевич, – «аблаката», как они говорят. Позволил себя «подцепить» на Ленинградском вокзале некой женщине легкого поведения, которая была явно напугана, что в ее квартире пасется Гвоздь. Мысли так читались на ее лице, мне даже не пришлось глубоко копать в ее неразвитом мозгу. Я проиграл некоторое количество денег, а потом невзначай упомянул о заезжих гастролерах, сорвавших неплохой куш в Питере. Все остальное было просто.

– Действительно, проще некуда, – Виктор Петрович успел оправиться от удивления, вызванного откровенностью собеседника, – однако, попрошу вас хотя бы мои мысли не читать. Льщу себя надеждой, что мой мозг более развит, в отличие от той женщины легкого поведения, – он немного передразнил интонацию собеседника, – и мне не хотелось бы, чтобы в нем копались.

Он взглянул на часы – половина седьмого. Пора, однако. Допив чай, Виктор Петрович поднялся, ополоснул кружку, перевернул ее и поставил на полку.

– Я так понимаю, – сказал он, – что работа Кривокрасова не ограничится задержанием девушки.

– Вы правильно понимаете. Ему придется поехать с ней.

– То есть, – Виктор Петрович удивленно поднял бровь, – в лагерь, что ли?

– В лагерь. На Новую Землю. Нам до зарезу необходим там человек, способный защитить ее от лагерного произвола. Хотя, по моим сведениям, порядок в лагере относительно либеральный, после назначения нового начальника.

– А старый куда делся? – спросил Виктор Петрович, думая о своем.

– Медведь задрал.

– ?

– Обыкновенный белый медведь, – Смирнов слегка улыбнулся, – он тоже оказался легко внушаем. Я имею в виду медведя.

– Ну, знаете… Я уж лучше буду своих «урок» ловить. Им уж наверняка проще внушить подписать чистосердечное признание, чем медведя заставить загрызть нужного человека.

– И правильно сделаете. У вас это очень хорошо получается.

– Спасибо, – едко ответил Виктор Петрович, – иначе меня не держали бы начальником отдела особо тяжких преступлений.

Он погасил свет, постоял у входной двери, прислушиваясь к звукам на лестничной клетке, щелкнул замком и, пропустив вперед Смирнова, вышел из квартиры. Заперев дверь, он стал спускаться по темной лестнице, придерживаясь за перила. В подъезде отчетливо пахло кошачьей мочой и кислыми щами. Возле дома они простились. Николай Андреевич надел шляпу, коротко поклонился и, чуть задержав в своей руке протянутую Виктором Петровичем ладонь, спросил:

– А чья это квартира, если не секрет.

– Оперативная квартира, – проворчал тот, – и чем реже мы будем ее использовать – тем лучше. Здесь мы обычно встречаемся с осведомителями из уголовного мира, Николай Андреевич. Я согласен сотрудничать с вами, но основная моя работа, все-таки, связана с реальностью. Всего доброго.

– Все взаимосвязано, – беспечно ответил Смирнов, – вы не стали бы специалистом в своей области, не будь у вас дара предвидения. Желаю удачи, – он приподнял шляпу, и зашагал к Новослободской улице легкой небрежной походкой: шляпа на затылке, руки в карманах распахнутого пальто, легкий шарфик небрежно наброшен на шею.

– Пижон, – пробормотал Виктор Петрович, глядя ему вслед, – «дар предвидения»! Медведей они гипнотизируют! Тоже мне, Мессинг нашелся.

Николай Андреевич предложил ему сотрудничать около года назад, пообещав в противном случае, доложить, куда следует о его паранормальных способностях. Взяв слово, что сотрудничество не пойдет во вред стране, Виктор Петрович согласился – выбора Смирнов ему не оставил.