Затишье после бури

Глава 11. Зверушка на цепи

Пещера, которую подземный источник наполнил горячей водой, уступала размерами основному жилищу Ольги, но после очистки от камней стала намного просторнее. В попытках выбраться мать драконов разрушила ту красоту, что устроили здесь люди. Вода стала мутной из за камней, упавших со свода. Пар размывал очертания, делая их аморфными.

— Ну что, попробуем договориться или продолжим? — спросил я громко и четко.

Однако, со стороны чудовища последовала лишь агрессия. Бросок крысы загнанной в угол. Основного преимущества в силе ее уже лишили. Сбежать тоже не получилось. Дальнейшая битва превратилась в избиение. Мать драконов пыталась проделать свой фокус еще раз, но сбить меня с ног не получилось. По факту, кроме чудовищной силы и своего огненного дыхания она не обладала никакими боевыми навыками. Чего уж тут говорить о рукопашном бое? Летала по пещере как тот сраный веник. Да, Азраэль был прав насчет ее выносливости, но я все же рассчитывал, что ей надоест терпеть поражения каждый раз и это возымеет хоть какое-то действие. Все же она разумное существо. Однако и тут все оказалось глухо…

— Не думай что ты сильнее! — рычала она. — Я расправлюсь с тобой, с твоей акулой, а потом сожру эту неблагодарную тварь!

— Я буду бить тебя до тех пор, пока не выбью всю дурь. День, неделю, месяц… Сколько ты выдержишь?

— Я прожила долгую жизнь и проживу еще дольше! Рано или поздно я сожру твое сердце и стану сильнее! Ты не сможешь меня убить. Тебе не по силам пробить мою чешую!

— Но ты чувствуешь боль, а я умею делать больно…

Очередная нелепая атака закончилась для нее броском и жестким падением на спину. Бой длился уже больше часа и за это время дно озера стало заметно ровнее, благодаря раздробленным валунам и утоптанной гальке. Все же массу мы оба имели немалую.

— А с чего ты решила, что я не смогу тебя убить? — я задумался глядя мутное озеро. — Скажи ка недостойная дочь, а умеет ли твоя мать дышать под водой.

Последняя фраза была риторической и была сказана в пустоту. Ведь Ольги рядом не было.

— Что? — глаз чудовища дрогнул нервозно.

Она выдала себя с потрохами. Как и сказал Азраэль, эта тварь понимает лишь силу. С такими нужно идти до конца. Ломать до тех пор, пока дух не дрогнет. Я явно обозначил свои намерения и мать драконов непроизвольно отступила назад. Но только для того, чтобы снова рвануться в атаку, собрав все свои силы и мощь. Именно они и были обращены против нее.

— Дура… — бросил я констатируя факт.

Легким движением предплечья, посредством силового приема и инерции собственной туши, чудище со всего ходу рухнуло в воду. Всего-то и оставалось завернуть ее руку за спину и применить классический болевой захват.

— Последнее слово?

Она попыталась впиться зубами в руку, но взвыла от боли. В следующий момент ее голова погрузилась в воду. Не знаю сколько могут не дышать драконы. Шестидесяти секунд мне показалось достаточно. Отсчитав их в уме, я ослабил хватку.

— Не передумала? — я старался быть вежлив. Однако, в ответ получил лишь брань. Как устно, так и мысленно.

Следующее погружение заняло уже восемьдесят секунд. Потом девяносто, сто, сто десять…

Ольга, все же услышала свое имя. Она вошла в пещеру и присев на островок, словно кошка, обвила ноги хвостом.

— Ты звал Торвик? Как успехи?

— Пока что скромные, сама видишь. Не поможет сила перейдем к унижениям. Она ни в какую не хочет договариваться.

— Ты убьешь ее Торвик?

— Еще не решил. Она очень опасна. В крепости погибли люди. Я не могу все оставить как есть. А как бы тебе хотелось?

Я вытащил тварь из воды, чтобы та вдохнула. Проморгавшись она заметила дочь и завопила что есть мочи:

— Почему ты ему помогаешь!? У тебя нет достоинства! Ты предаешь весь драконий род! Я твоя мать!

Я хотел мокнуть ее снова, но Ольга подняла лапу, желая ответить. Мне стало интересно. Посадив тварь на задницу я позволил ей отдышаться.

— Ты мне не мать… — медленно проговорила Ольга. — Ты похотливая тварь что пожирает свое потомство. Я недолго прожила рядом с людьми, но хорошо поняла, что настоящая мать никогда не бросит свое дитя.

— Я не обязана перед тобой оправдываться! Я тебя родила и выкормила, тварь неблагодарная!

Я и не заметил, как Ольга перешла на обычную речь. От чего-то раньше решил, что это ей недоступно. Однако голос ее был глубоким, мягким и до жути приятным. Так мне показалось.

— Знаешь Торвик, — она обратилась ко мне, — Я ведь была не одна. У меня были братья. Мы, драконы, рождаемся сразу разумными, хоть и слабыми. Два прекрасных алых дракона. Они вылупились чуть позже, и были похожи как две капли воды.

— Что сними стало?

— Она сожрала их как только проголодалась, — вздохнула Ольга.

— Они были слабыми! Моя плоть, имею право! — взревела мать драконов.

— Нет Торвик, слабой была я. Она сожрала их потому, что мой отец был прекрасным сильным драконом и их общее потомство стало бы сильнее ее. Жрать других драконов — смысл ее жизни. Она спит, потом ищет сильного самца, спаривается с ним, чтобы утолить свою похоть, а потом убивает. Пожирает его плоть, дабы вместе с ней поглотить и силу. Ты помнишь ту зловонную яму что была снаружи?

— Полную дерьма? Да, такое забыть трудно.

— Когда мой отец вернулся с охоты и узнал, что стало с братьями, он был в ярости и вызвал ее на разговор. Больше я его не видела. Но она не убила меня, напротив, стала приносить куски мяса. Большие, вкусные куски Торвик… Она кормила меня и ухмылялась вот как сейчас. А однажды утром пропала. Бросила меня одну. А через несколько дней, когда я решилась выйти наружу, вдруг стало понятно что это было за мясо и почему она так веселилась. В той самой яме лежал мой отец. Обглоданный до костей и заваленный ее дерьмом.

Ее мать готовилась выдать очередную гадость, но я мокнул ее в воду.

— А потом она снова впала в спячку?

Ольга кивнула.

— Но почему она не сожрала тебя?

— Не знаю. Сначала я верила, что она любила меня. Потом думала, что потому, что я женщина. Она ведь терпеть не может самцов. Вынуждена искать их лишь ради похоти, ведь влечение у драконов очень сильное. Но со временем поняла, что она оставила меня на потом. Когда стану сильнее. И мясом отца кормила по той же причине, чтобы я унаследовала часть его силы.

Рассказ Ольги заставил меня ужаснуться. Я вынул тварь из воды, дал отдышаться и снова ткнул мордой в дно.

— Мне искренне жаль, что тебе пришлось пережить такое. Ни один ребенок не заслужил этой участи.

— Ах Торвик… это было так давно, что уже кажется бредом. Да и сама я душевной теплотой не отличаюсь.

— Это не правда. Я видел как к тебе тянутся дети. В крепости тебя любят. Они сражались за тебя.

Ольга задумалась на миг. Выражение ее морды изменилось. Она вроде как посветлела.

— Ты… действительно так думаешь?

— Это ведь очевидно. Аят Аттани очень переживала. Много хороших людей пытались тебе помочь. Кому-то это стоило жизни.

— Торвик… — Ольга ткнула когтем в воду. — Она там не задохнется?

Я и забыл совсем. Две минуты под водой выдержит не каждый. Мать драконов и правда перестала дергаться. Пришлось вдарить ей по спине, чтобы выбить из легких воду. Не сразу, но она прокашлялась.

— Так что мне с ней делать?

— Не знаю Торвик, — Ольга пожала плечами. — Я ничего к ней не чувствую. Не думала, что стану просить об этом, но…Торвик, ты мог бы ее унизить?

— Разве этого унижения недостаточно? — удивился я.

— Не так. Дай ей то, чего она ищет. Но сделай это по праву сильного! — по ее мутному взгляду я сразу понял о чем речь.

С другой стороны от входа сквозь пар проступил силуэт Азраэля. Поняв, что его заметили, бывший владыка преисподней не стал прятаться.

— Ну и ладно, отсюда даже виднее, — он уселся на камень и приготовился смотреть. — Что? Я знал что этим кончится. Давай уже, посмотреть не терпится, как могучая мать драконов опустится на самое дно. В фигуральном смысле.

— Все с тобой понятно. Может быть, ради приличия дать ей выбор?

— Поступай как знаешь, — серебристый дракон кивнул головой.

Я отпустил тварь и встал перед ней во весь рост.

— Тебе предлагали решить все миром? Отвечай!

— Предлагали… — прокашлявшись прошептала она.

— Ты отказалась, так?

— Так…

— У тебя имя то хоть есть? — на всякий случай спросил я.

— Я мать драконов, зачем мне имя!? — ощерилась она, глядя снизу вверх.

— Что ж, мать драконов, выбирай: смерть или унижение?

— Я лучше сдохну!

— Подумай хорошо. На тебе лежит сильное неприятие магии, и столь же сильное неприятие урона. Боюсь легкой твоя смерть не станет. Ведь ты уязвима только изнутри. Разве что утопить…

— Нет! Только не так! — взмолилась она вдруг.

— Так или иначе, какая разница? Выбор прост. Унижение и жизнь или унижение и смерть. Уж не знаю почему, но твоя дочь не жаждет твоей смерти. А вот я пока не решил.

— Да кто ты такой?!

— Это не важно. Выбирай быстрее, эта возня меня утомила.

— Я выбираю жизнь… — она обреченно уронила голову и покосилась на дочь.

— Кажется ты искала самца? — я оскалился непроизвольно.

— Нет… — она отчего-то испугалась. — Я не хочу от тебя потомства! Ты не дракон! Ты даже не человек! Ты выродок какой-то!

— А кто говорит о потомстве? Как ты там сказала?

— По праву сильного, — повторила Ольга.

— Верно. Я просто возьму тебя по праву сильного столько раз, сколько душе будет угодно. Хочешь ты того или нет…

Мать драконов пыталась выторговать для себя иную участь но взгляд ее уткнулся в мою промежность. Непроизвольно склонив голову на бок, она в ступоре наблюдала за тем как увеличивается мой детородный орган. Проклятье дало о себе знать как нельзя кстати, затуманив разум и, отчасти, приглушив муки совести. Она вздрогнула, когда отвердевший член коснулся ее щеки. Но дергаться было поздно, мои крепкие руки надежно вцепились в ее рога. Взглянув сверху вниз, я подумал, что есть места, в которые вставлять член крайне опрометчиво. Однако нездоровый азарт и похоть вызванная проклятьем, логике уже не подчинялись. Мать драконов была растеряна. Действовать нужно решительно, пока она не опомнилась.

Скользнув по щеке, головка коснулась ее губ и настойчиво уткнулась в зубы. Поняв, что от нее требуется, могучая тварь обреченно раскрыла пасть. Когда крайняя плоть проскользнула внутрь, была попытка сомкнуть челюсть, но встретившись со мной взглядом она отказалась от этой идеи. Похоже такие «ласки» прежде не были ей знакомы.

— О, не стесняйся мой господин! — оскалилась Ольга. — Видел бы ты какие куски мяса она заглатывает целиком!

Мать драконов уже испытывала рвотные позывы, хотя я вошел лишь на треть. Но Ольга настаивала на своих словах. К тому же я сильно возбудился. Медленно опустившись на колени, я коснулся воды. Сейчас она как раз доставала до ягодиц. Могучей твари ничего не оставалось как последовать за мной. Балансируя на коленях, она вцепилась когтями в мои бедра. Было больно, но не более того. Огромный хвост человекоподобной рептилии отчаянно молотил по воде. Она упиралась, надсадно дыша, ее раздутые ноздри едва возвышались над водой. Я мог бы воспользоваться этим фактом но побоялся, что она захлебнется. Ее витые, рельефные рога будто специально были предназначены для этой цели. Хват был крепким, ладонь не скользила. Короткими сильными рывками я ритмично подтягивал голову твари к себе, чувствуя как сжимается ее горло. К явному удовольствию Ольги, упивающейся каждым мигом своей мести, мой изогнувшийся от напряжения член медленно и неотвратимо продвигался вглубь зубастой пасти.

Азраэль и тут оказался прав. От женщины тут была лишь внешняя схожесть. Глотка рептилии оказалась поистине бездонна. Закатив глаза, мать драконов тяжело сопела в мой лобок, роняя крокодильи слезы. Прежде мне никогда не приходилось совокупляться с самкой дракона. Не очень то и хотелось. Но сейчас, осознав всю нереальность момента и превосходство в силе, я крайне разволновался и неожиданно для себя изверг семя. Резко, бурно, обильно… Самка пыталась вырваться, ее зубы таки впились в член, но это ничего не решило. Все, что ей оставалось — это покорно сглатывать каждый раз, когда он резко твердел и густая струя ударяла в горло.

Улучив момент, когда удовольствие было особенно сильным, она все же вырвалась. Озираясь по сторонам, мать драконов судорожно сплевывала остатки спермы. Но передышка была не долгой. Дернув тварь за ногу, я подтянул ее к себе и рывком перевернул на спину. Без лишних церемоний мой вздыбленный орган скользнул вдоль ее выпуклого лобка и уперся уже в другие губы. Как же она была горяча! Легкий толчок, и ее мокрая от течки вагина поддалась. Уж не знаю какие там у драконов размеры, но она взвизгнула. Вырываться теперь стало бесполезно, ведь мужская плоть уже нашла себе дорогу. Медленно дюйм за дюймом, я втискивал в ее тугую вагину гудящий от напряжения член. Ольга аж в ладоши захлопала от восторга. А вот Азраэль, кажется побледнел.

Часа через два мать драконов сдалась окончательно. Чрево ее размякло, хвост безвольно опал. Чудовище, в которое превратился Торвик Торвольф, наслаждалось сполна. Резкие шлепки плоти о плоть громким эхом разлетались под сводами обеих пещер. Вцепившись в чешуйчатые локти легендарной твари, я драл ее сзади, рыча и скрипя зубами. Поджав крылья, она зажмурилась и закусила губу, чтобы не застонать. Но надолго ее не хватило. Мать драконов проиграла и здесь. Сколько бы она не пыталась сопротивляться, волна плотского вожделения все же накрыла ее. Колени подогнулись и она рухнула в воду…

Когда я закончил, было далеко за полночь. Соскользнув с члена, мать драконов судорожно хватала воздух ртом. На лице ее отражались крайне противоречивые эмоции. Оглядев дело рук своих, я почувствовал себя гадко, но решил отогнать неприятные мысли.

— Кажется, я только что изнасиловал твою мать…. Надеюсь ты довольна.

— Да, Торвик, — Ольга запечатлела в памяти этот миг. — Я сполна насладилась местью! Что теперь?

— Даже не знаю… По-моему она выглядит недостаточно униженно, как считаешь?

Уловив суть моей мысли Ольга звонко рассмеялась.

— Торвик, неужто тебе понравилось?

— Сложно сказать… Насиловать самку дракона мне еще не приходилось. Чувства противоречивые. Если ты не знала, насиловать кого либо — это аморально.

— Насилие… — Азраэль потянулся всем телом и встал с камней. — Как же оно бывает упоительно!

— Ты все еще здесь?

— Да! Ты был просто великолепен. Возмездие и грехопадение в едином порыве! И сладкая месть…

— О да, — усмехнулась Ольга. — Это чувство прекрасно!

— Вы оба очень злые, вы знали об этом?

— Жизнь такая, — пожала Ольга плечами.

— Все с вами ясно. Свое она получила, что дальше?

— Торвик, ты меня удивляешь! — возмутился Азраэль. — Теперь это твоя зверушка, развлекайся! Мы в ответе за тех кого приручили, помнишь?

— На цепь посадить, как собаку? Ничего другого в голову не приходит.

— А почему бы нет? Она же сама сказала, что здесь ее дом. Пусть охраняет!

Азраэль не шутил. Какие тут шутки… Я только что поимел возможно самое могучее и к тому же древнее существо изначального мира. Стыдно признаться, но мне это понравилось. Прежде я ни разу никого так не «наказывал». Скоро она очнется и что? Все повторится снова? Отпускать эту тварь ни в коем случае нельзя. Как и нарушить слово. Она выбрала унижение вместо смерти. Что ж, так тому и быть. Судя по словам Ольги, у ее матери нет ни морали ни чувства меры. Она не знает когда остановиться и не понимает зачем это делать. С такой-то силищей это попросту незачем. А тут коса нашла на камень… Впрочем, я ведь пытался решить все миром. Зверушка для развлечений? Почему нет? Сама виновата.