Застенец 3

Глава 14

Вокруг была тьма. Всегда. Так мне, по крайней мере, казалось.

Интересно, а если на самом деле истощившиеся маги не лежат бесчувственными бревнами, а находятся в своеобразном чистилище между мирами? Как я сейчас. Блин, хоть бы светильник какой-нибудь повесили.

А после пришло понимание, что я чувствую затекшую спину. Как любил шутить наш сосед: если ты проснулся и ничего не болит — ты умер. У меня болело, следовательно, я жив. Хорошо, едем дальше.

В темном пространстве вокруг пахло каким-то животным, потом и чем-то церковным. О, вспомнил, ладаном.

Еще я потер глаза и почувствовал подушечками пальцев засохшую глазную слизь. Так, значит, я все же спал. Причем, довольно длительное время. Уже хорошо. Мертвые, как известно, не спят. Точнее не просыпаются.

Я медленно приподнялся с неудобной кровати и стал ощупывать пространство вокруг. Нашел какое-то мохнатое одеяло, от которого и несло неприятным животным духом. По мере продвижения по комнате нащупал стол, какие-то палки, поставленные в углу, и наконец — дверную ручку.

Рванул ее на себя, не думая о последствиях. И сразу пожалел. В глаза ударил яркий свет, а мир наполнился множеством голосов. Единственное, за что я поблагодарил судьбу — это свежий воздух.

— Глянь, очнулся.

— Князю беги доложи.

— Смотри, сейчас в обморок грохнется.

На самом деле я лишь сделал несколько шагов назад с одной единственной целью — вернуться во тьму комнаты, чтобы не так резало глаза. А сам тем временем соображал.

Начинаем думать. Ко мне приставлена охрана. Плохая весточка. Значит, либо я очень важная персона, либо нежелательная. Хорошая новость — я еще жив. Захоти генерал-губернатор меня убить, так сделал бы это не задумываясь, пока я находился в отключке. Просто, логично и безопасно. Значит, что-то ему от меня нужно. Ох, спасибо тебе, Господи, за рыночные отношения.

Понятно, что совсем расслаблять булки я не собирался. Сразу прощупал свой дар и откровенно приуныл. Восстановилось меньше половины от изначального «объема» моего резервуара. Значит, либо степень истощения была чрезвычайно высокой, либо я мало отдохнул.

Глаза постепенно привыкали к свету, который падал тонкой полоской из-за открытой двери. И тут я обнаружил еще одну интересную особенность, помимо той, что оказался в крохотной землянке. На мне не было одежды. Нет, я не проснулся голым, исподнее оставили, слава Богу, а вот плащу и мундиру приделали ноги.

Зато обнаружился мой мешок с сульфаром и перчаткой. Даже странно, что их не реквизировали. Сульфар-то ладно, здесь они не в особом почете. Но неужели артефакт никого не заинтересовал?

Получается, я хоть сейчас могу удрать отсюда. Сил на заполнение Перчатки точно хватит. Вот только как быть с Васькой? Зараза!

Ладно, надо решить, что делать дальше. Неужели придется прорываться с боем? И надо срочно выяснить, что случилось с кьярдом.

Не успел я подумать все самое плохое, в том числе про местный завод по производству конины, как снаружи послышались торопливые шаги. В землянку буквально ворвался Князь. Посмотрел на меня и… улыбнулся.

— Вот ведь дьявол, не иначе. Уже на ногах!

Он бесцеремонно сгреб меня в охапку, приподнял над полом и стал крепко целовать в щеки. Я морщился, потому что не совсем таким представлял свой первый сексуальный опыт, но все же терпел. Ибо из цепких лап медведя выбраться не так уж и просто.

— Я когда тебя увидел, думал все, отбегался. А потом потрогал, сердце все же бьется, живой, значит. Отмыли, одели, сюда положили. Вот ведь, трех дней не прошло, а ты на ногах. Зачем соврал?

— О чем?! — немного растерялся я.

И было от чего. В прошлую нашу встречу Ситников выглядел хмурым, недовольным моим присутствием в его жизни. А теперь общался, будто родной отец, который встретил сына после долгой разлуки.

— Что второго ранга! Я последствия Бездны сразу узнал. Знаешь ли, доводилось видеть. Нынче нам с тобой предстоит серьезный разговор, — на мгновение посуровел генерал-губернатор. — Но винить тебя за утайку я не стану. Все-таки город спас. Подберезкин, где ты ходишь?

— Так тут, Ваше Превосходительство. Жду, — послышался голос из-за двери.

— Давай сюда одежду. Ты, Николай Федорович, не беспокойся, отмыли, почистили, лучше прежнего теперь. Мы ведь тебя в луже крови нашли. Точнее, в озере. Ладно, давай, одевайся, я снаружи жду.

Признаться, прошлый генерал-губернатор мне нравился гораздо больше. Или просто я привык к насупившемуся Ситникову. А от этого человека даже неизвестно, чего ждать. К примеру, эти поцелуи. Тоже мне Брежнев, блин.

Одежду я все-таки натянул. Хоть и пахла она хозяйственным мылом, но оказалась действительно чистой. Воротничок мундира и вовсе накрахмален. Я накинул сверху плащ, взял мешок с нехитрым скарбом и вышел из землянки, прикрывая глаза рукой.

Так, судя по всему, сбежать не получится. Нас окружили с десяток магов. Я сначала думал, для конвоя пленника до дома генерал-губернатора, но выяснилось, что для моего же безопасного передвижения. Стоило мне появиться на улице, как ходившие поодаль без всякого дела люди мгновенно хлынули к нам. Сопровождению даже пришлось выстраиваться в линию, а самых прытких маги оттолкнули простым телекинезом.

— Куда, куда?! — грозно басил привычный мне Князь. — Куда лезете, шельмы? Затопчете ведь!

Окрик генерал-губернатора подействовал. По крайней мере, люди в первых рядах смутились, да и остальные перестали напирать. И сейчас шептались, смотрели поверх голов и показывали пальцами… на меня. Так, и что я тут пропустил, пока отдыхал? И когда стал новой рок-звездой?

— Удивлен? — усмехнулся Ситников.

— Есть немного, Ваше Превосходительство, — ответил я.

— Какое я тебе Превосходительство? После всего-то? Просто Владимир Георгиевич. Пойдем, покажу тебе все и, заодно, расскажу.

И мы действительно пошли. Только явно не к дому генерал-губернатора, насколько я ориентировался в городе. А к уже знакомому мне месту.

— Кьярд твой — конь удивительный, конечно. — Ситников лёгким движением провел мне мануальную терапию верхних позвонков. Хотя, в этом мире подобное, вероятно, называлось дружеским похлопыванием. — Прилетел, ко мне обратился, я аж чуть штаны не испачкал.

Генерал-губернатор хохотнул, довольный своей легкостью в общении.

— Мы к тому времени как раз со шпиронами и Падшими разобрались. Хотя, признаюсь, тяжело пришлось. Только у центральных ворот я семерых потерял. Не абы каких, а серьезных магов. А с южной стороны, да и повсюду в городе все еще хуже.

Необычайная веселость Ситникова сменилась сосредоточенной серьезностью.

— Лишь единожды я подобное видел, Николай Федорович, — сказал генерал-губернатор. — Чтобы несколько видов тварей действовали заодно. Да еще управляли ими Падшие.

— Тогда? — догадался я, вспомнив о событии, разрушившем Империю. Да и, наверное, весь этот мир.

— Да, — согласился Ситников. — Хотя, признаться, ожидал нечто подобное. Вот только думал, что мы готовы к тому. А видишь, как оно оказалось. Если бы не ты, не уверен, что мы справились бы.

Я промолчал. Если бы не я, не факт, что Падшие пришли бы мстить за своего товарища. Другой вопрос — как они так быстро отследили меня в этом мире. Или просто совпало?

Мы вышли на широкую улицу. Правда, широкой она была не из-за правильного архитектурного планирования, а по более банальной причине, домов вдоль нее не оказалось. Лишь жалкие остатки фундамента на одном уровне с землей. А я тем временем узнал место боя. И поежился. Не от мороза, хотя, сказать откровенно, на улице было свежо — от воспоминаний.

Генерал-губернатор поработал на славу. Точнее, его люди. За те несколько дней, пока я отдыхал, большую часть завалов разобрали, а иномирные тела вынесли. Единственное, что не смогли сделать — очистить булыжники от въевшейся в камень крови.

— Тут тебе памятник и поставлю, — обнадежил меня генерал-губернатор.

— Зачем? — удивился я.

— Чтобы все знали о твоем подвиге. К тому же, никто сюда все равно селиться теперь не захочет. Говорят, где Падшие умерли — место проклятое. Бред, конечно, вот только поди ты им все объясни. Бабы начали, мужики подхватили. А памятник и площадь — самое то. К тому же, ты нас же не только от верной смерти спас, но и к зиме запасы приготовил.

— Это как? — спросил я, пригнувшись и потрогав мостовую. Липкая.

— Так в шпиронах мяса много. Если их костяную броню пробить, то его извлечь — не такая уж большая работа. По вкусу жестковатые, как дичь, но это ничего. Понятно, что не свинина. Но осталась еще одна проблема. Пойдем.

Мы потопали вперед. И что интересно, чем больше наша процессия удалялась от центра города по направлению к палисаду, тем меньше людей нам встречалось. Что было даже хорошо. Оказывается, я очень не люблю быть известным и знаменитым.

Заодно я рассмотрел место в стене, разрушеное иномирным наступлением. Вместо старых, развороченных шпиронами бревен, там красовались новые венцы, отличавшиеся от своих соседей более светлым оттенком. Когда только генерал-губернатор все успевает?

— Несколько тварей сбежало, когда мы перебили Падших. Шпироны, в основном, и пара крыланов. Но это ничего. Думаю, мои охотники в ближайшее время их найдут, а после мы устроим облаву. Негоже, чтобы эта мерзость рядом с городом бродила.

Генерал-губернатор замолчал, а я понял, что это основная прелюдия перед главным разговором. Поэтому тоже не произнес ни слова, ожидая просьбы. И она последовала.

— В том, что мы убили Падших, проблема и кроется. Сульфары тварей — это пустяк. Их можно захоронить неподалеку. Но вот кристаллы, которые остались после тошкенов — вещь опасная. Они…

— Нечто вроде маяка, — помог я генерал-губернатору закончить фразу.

Ситников удивленно поглядел на меня, но кивнул. Мол, так оно и есть.

— Их следует убрать из города. Так далеко, как только возможно, — продолжил он. — Но именно в этом и кроется основная проблема. Для этого необходимо собрать экспедицию. Экспедицию немалую. Все же предстоит пройти не одну сотню верст. Местные леса и до прихода тварей были небезопасными. А как раз людей у меня нет. Да и что будет, если я отправлю кого-то, а завтра на нас снова нападут?

Он красноречиво замолчал, давая мне возможность пофантазировать по поводу подобных перспектив. Я кивнул. Да, положение у генерал-губернатора — так себе.

— И сейчас Вы мне сделаете предложение, от которого невозможно отказаться, Владимир Георгиевич?

— Почему невозможно? — не понял юмора Ситников. — Можно. Только я тебя прошу, Николай Федорович, помочь. Не приказываю, а именно прошу. Что тебе стоит на кьярде пару сотен верст проскакать, да сбросить эти проклятые сульфары куда-нибудь?

Собственно, я был категорически не против. Хотя бы потому, что тогда бы меня выпустили из города. А это уже маленькая победа.

— Где кьярд? — поинтересовался я.

— За городом где-то, — пожал плечами Ситников. — Наглая же тварь, я тебе скажу. Как понял, что никто здесь ему вреда не причинит, стал улетать на весь день. Вечером возвращается, ест и спит. Все же в городе отдыхать — не в пример безопаснее, чем снаружи.

— Владимир Георгиевич, позвольте один вопрос… — я нахмурился, обдумывая, как бы лучше все это произнести. Но после решился сказать, как есть. — И вы меня просто так отпустите?

— А чего ж не отпустить? — удивился Ситников. — Разве ж ты здесь пленник?

— Судя по землянке с охраной, да.

— Глупости говоришь, Николай Федорович, — поморщился генерал-губернатор. — Я ж специально тебя поселил в дом, к которому только с одной стороны подобраться можно. Без окон выбрал. А охрану выделил, чтобы не мешал никто. Больше скажу, свое одеяло счастливое, из козьей шерсти, отдал. Оно ведь любую хворь снимает.

Я вспомнил тот животный запах, от которого мутило. Ага, значит, это было не наказание, а поощрение.

— Хотя скажу честно, была б моя воля, никуда бы тебя не отпустил, — продолжил Ситников. — Ты сильный маг. Да и человек, как выяснилось, неплохой. Ведь тебя здесь ничто не держало. Мог в любой момент уйти. Остался, помог. Но я понимаю, что насильно мил не будешь. У тебя свои дела, ведь так?

Я улыбнулся и кивнул. Приятно иметь дело с умным человеком.

— Сульфары Падших я спрячу подальше от Самары, в этом можете не сомневаться, — успокоил я генерал-губернатора. — Но как я понял, вы остро нуждаетесь во множестве вещей…

Ситников слушал меня внимательно, изредка удивленно поглядывая из-под густых медвежьих бровей, порой быстро кивал, периодически даже улыбался. А когда мы закончили, снова схватил меня за плечи и потряс. Что это за форма приятельства такая, когда тебя постоянно пытаются травмировать?

— Николай Федорович, ты прости меня. Признаться, сколько живу, а никогда так не ошибался в людях. Вроде юн ты, а котелок варит не в пример многим. Если все получится, признателен буду на всю жизнь. А даже если нет, то только за попытку помочь — тебе спасибо.

Глаза Ситникова на краткий миг блеснули, а сам он быстро заморгал.

— Сульфары я подготовлю, как ты и сказал. Небольшие, около десятка. Хотя мы можем и с полсотни.

— Нет, для начала десятка вполне хватит.

— Пусть так. Я людям все накажу, сделают. Пойдем пока отобедаем.

Я кивнул, а сам уже соображал по поводу нового предприятия. Мои соревнования рано или поздно станут приносить меньше прибыли, это ежу понятно. Как ни тасуй команды, их больше не становится, да и лидеры почти всегда одни и те же. Поэтому торговля с другой Самарой может стать невероятно ценной заменой.

Я даже знал человека, который за деньги отца продаст. Хотя, в данном случае — сына. Вопрос, сколько возьмет за обмен сульфаров на предметы первой магической необходимости Горчаков-старший? Четверть? Треть? Даже в последнем случае вряд ли Ситников мне что-то предъявит. Отсутствие конкуренции для меня будет главным козырем. Трудно качать права, когда на рынке один торговец.

Оставшийся день я шатался по крепости. По большей части вблизи стен, но подальше от людей. Хотя и здесь оказался объектом пристального внимания служак. Каждый считал своим долгом завязать со мной хоть непродолжительную беседу. Некоторые просто молчаливо жали руки, самые стеснительные пытались встретиться взглядом и кивнуть.

У центральных врат я нашел и господина поручика. Целого и невредимого, как мне показалось на первый взгляд. При разговоре выяснилось, что у Кандраева сломано несколько ребер. В магической помощи ему отказали, потому что положение было вполне приемлемым, а лекари сейчас работали лишь с тяжело ранеными.

Перед самым закатом прилетел кьярд. Он ткнулся мордой в мое плечо и стоял так минут пять, не двигаясь.

— Ты как, готов отправиться в путь, или отдохнуть надо? — спросил его я.

— Уходим, — кратко резюмировал Васька. — Загос-с-стились.

Он подумал еще немного, но все-таки добавил:

— Но здес-с-сь хорошо.

Ну, если отсутствие интернета, электричества, центрального отопления и прочих благ цивилизации — это хорошо, то да, здесь рай для человечества. Хотя я понимал, о чем он.

За прошедший день я ощутил, что мне необычайно спокойно. Да, немного напрягало повышенное внимание, но когда я сел перед закатом на отдаленной Лесной башне, то неожиданно осознал, что не надо никуда срочно бежать или срочно делать. Здешняя Самара действительно оказалась местом, где можно было с удовольствием растить детей или стареть. Если бы не все озвученные в моей голове минусы и нашествие иномирных тварей.

Напоследок Васька наелся до отвала. Генерал-губернатор даже пытался дать нам дичи с собой, но я отказался. По моим прикидкам, на все про все у нас уйдет чуть больше часа. А потом мы отправимся домой.

Вообще пока не представлял, как объяснять всем свое отсутствие. Друзьям, директору лицея, тете, в конце концов. Наверное, она там с ума сходит, и уже до Императора добралась. Если так, то у меня проблемы. Поди объясни этому напыщенному болвану, куда пропал юнкер из охраняемого города. А рассказывать про фокус с Перчаткой мне бы очень не хотелось. Ладно, в любом случае — возвращаться надо.

— Все, Николай Федорович, — обнял меня на прощание генерал-губернатор.

Он вновь хрустнул моими позвонками, но я экзекуцию выдержал. Угу, уже начинаю привыкать.

— Будем ждать тебя.

Я кивнул. Справедливости ради, от успеха моей торговой миссии зависит существование Самары. Нет, не то, чтобы я поймал звездочку, просто так оно и было. Нападение Падших — лишь первая ласточка на фоне того дерьма, в которое придется скоро окунуться местным.

— Постараюсь не задерживаться, Владимир Георгиевич, — пожал я ему руку.

Сам поправил заметно потяжелевший заплечный мешок, вскочил на кьярда и галопом направил его к открытым центральным воротам города-крепости. В черную, как спина Васьки, ночь. И где похоронить эти сульфары — я знал.