Защитник дворянок том II

Глава 6 (31). Реабилитация

Да. Как и говорил Яков, скоро пришла медсестра. Скромно выглядящая девушка с веснушками на лице, большими карими глазами, в которых можно было утонуть и простеньким хвостиком. Она назвалась личной медсестрой Марии. На подносе она притащила чуть ли не кастрюлю какого-то бульона, который окрестила «лучшим средством при реабилитации»

От нее же узнал, что сегодня уже третий день, как я здесь откисаю. Похоже, голос из испытания все же выдал мне наказание, но только чуть попозже.

Кормили меня чуть ли не с ложечки. Руки могли сделать такую вещь как приподнять ходунки. Но вот держать ложку без дрожи — это уже слишком точное действие. На этом их полномочия все. Медсестра размотала бинты и тщательно начала проминать каждую часть тела.

И это был не легкий, расслабляющий массаж, нет. Этим можно было пытать в аду. Откуда в тебе столько силы, ты же выглядишь даже меньше меня! Щипки, сжатия до такой степени, что казалось что еще немного и от мышц останется сплошная каша. И в конце поглаживания с изящностью и давлением асфальтового катка. Я даже не стыдился слез, они выступили абсолютно заслужено. Без них и крика это бы не выдержал никто.

— Я еще вернусь вечером и следующим утром. Готовься к еще двум сессиям, подруга! — и залихватски похлопала по спине. Это когда я тебе подругой успел стать, садистка доморощенная?

Оставила она после себя лишь боль, страдание, немного еды и брошюрку по лечебной физкультуре, которую рекомендовала выполнять, если я не хочу снова испытать полный спектр «удовольствия». Похоже, такие слова как жалость и сочувствие являются для нее чем-то мифическим. Но я резко ощутил дикий порыв к физкультуре. Вот только быль стихнет и сразу встану, врал самому себе, тяжело дыша, пока валялся на кровати.

Рука сама собой потрогала лоб и нашла небольшую идеально круглую впадинку. Мне почти третий глаз открыли с помощью пули. Правда сильно с правого бока. Вообще не болело и я надеюсь, что оно полностью пройдет. Чтобы лишний раз не напоминать себе, как же была близка смерть в тот момент…

Надо вставать. Даже не ради физкультуры а ради Марии. Посмотрю хоть, как она там. Хоть мне и сказали пока ее не будить. Возможно даже из благородной заботы обо мне. Что меня ее эмоциями просто-напросто добьет, раз я сам себя угробить не смог. Ну или из-за того, что она без меня не могла себя нормально контролировать. Думаю, что обо мне думали строго по остаточному принципу в этом вопросе. Все же «большой папочка» Яков крайне трепетно относится к вопросам, связанным с дочерью.

Капсула больше напоминала что-то, что можно увидеть в космической фантастике, а не в столице государства странных магов. Обтекаемая форма, ослепительно белый цвет, небольшое смотровое окошко, через которое легко можно было разглядеть личико девушки. Она вся была бледной. Прикоснувшись к толстому стеклу я ощутил легкий. Лишь по недоразумению просачивающийся, холод. Заморозили.

Интересно, сколько она так дней за свою жизнь провела? Технически-то ей скоро шестнадцать, как раз перед самой академией день рождения будет, если я ничего не путаю.

Но девушка выглядела там такой спокойной, лишенной всего, что ее могло и не могло гложить. Настоящая спящая красавица из сказок. Даже промелькнула мысль, что будь тут возможность, то я обязательно ее сейчас поцеловал, чтобы проверить, оживет ли она от такого, прямо как в сказке…

Вытряс из головы эти мысли. Тяжело, конечно, ничего не чувствовать к девушке, которую видишь каждый день и с которой буквально живешь. Тем более такой красивой. Но все же, стоит с этим повременить. Как бы я все только не усложнил. Ведь все и так идет крайне неправильно.

Думаю, сейчас вообще удачный момент сказать, что я на самом деле парень. Как бы смешно это не звучало, пока я все еще могу стопроцентно это утверждать. Вряд ли она своему спасителю даст по яйцам и замкнется в себе. Но вместе с этим, чертов приятный статус-кво тоже оказался весьма хорош. Жить с девушкой как девушка и заниматься девичьими вещами оказалось даже по-своему весело.

Но надо. И про проклятие, тоже, наверняка, стоит заикнуться. Изменения во мне более чем очевидны. Чем я их буду оправдывать? Тем, что сходил в салон красоты операцию на все тело делать? А когда я это сделал? А почему отказывался раньше? Это все породит такую кучу вопросов. На каждый из которых придется врать, что просто невозможно будет выстроить сходу идеальную легенду. И не сходу тоже.

Отошел от капсулы. Лучше я подумаю обо всем этом хоть чуточку, но позже. А сейчас нужно все таки позаботиться о себе. Раскрыл все же небольшую брошюрку в два листа. Ну, вроде ничего сложного. Тут явно не требовали тяжелых свершений и сверхбольших повторений. Я вообще подумал, что быстренько пробегусь и покончу с этим.

Да как бы не так! То ли это арга настолько меня уничтожила. То ли измененное ей тело нужно заставлять двигаться как положено. Но у меня получалось копировать упражнения оттуда крайне убого. Еще вчера это все было детсадовской легкотней уровня «разведите руки в стороны потом наверх а потом вниз». А сегодня серьезным испытанием выдержки.

Сделал одну страницу и умаялся как собака. Чем здесь еще можно позаниматься? Книжка. Которую я начал читать, хоть и была увлекательной, но даже страницы перелистывать резко стало слишком лениво после всего этого.

Благо, я все это время не замечал целого слона. А именно экран телевизора. Ну он сам виноват в том, что был тщательно замаскирован в обстановке. Даже экран показывал белый, чтобы окончательно слиться со стеной. Вот только зачем такие сложности? Мне это не было ясно.

И первое что захотелось сделать это разобраться, а как с ним работать. Пульта я не видел, так что с кислым лицом ничего не хотящего делать человека побрел к прибору.

Благо, кнопки были на месте. И методом научного тыка я смог даже запустить телевизор! Который тут же заорал на максимальной громкости, от которой я чуть на месте не упал. Благо быстро нашел ползунок громкости, но уши от такой резкой нагрузки на себя гудели неимоверно и проклинали меня за такую выходку.

«…Страны Тихоокеанской хартии заявляют, что не имеют отношения к недавнему теракту…»

«…Президент Акадии произнес слова поддержки княжне императорской крови и предложил совместные усилия по организации коллективной безопасности против террористических угроз…»

«…Княжна заявила о вине Акадии в произошедшем три дня назад и призвала ее к ответу, в скором времени для каждого жителя мира будут опубликованы протоколы допросов…»

«…Именно сейчас мы должны сплотиться как никогда раньше! То что произошло — прямое покушение на стабильность нашей великой державы!..»

«…Потенциальная война с Акадией, неизбежность или же лишь новый виток похолодания отношений? Сегодня мы переговорим с экспертом из Сент-Луиса Жоржем Дюбуа по этому поводу…»

Политика, политика и еще раз политика. Нет, я все понимаю, это нормально. Но как же долго я щелкал, пока не ушел из этого болота. Может даже послушал бы, попробовал пропаганды на вкус, но я хотел всего лишь расслабить мозги а не забивать их новостями о том, что сейчас творится.

Потому что это в любом случае меня коснется весьма опосредованно. Яков не пошлет Марию на фронт, если он вообще будет, в чем я сомневаюсь. Он скорее сам пойдет вместо нее и устроит там локальный апокалипсис. Все таки после посещения церкви я поинтересовался его свершениями. И если рассказы хотя бы наполовину правдивы — то Яков это ходячая мясорубка. Даже не было чем-то удивительным, что у такого как он родилась девушка, что несла в себе еще больше чистой мощи. Вот только страдали от этого все.

Ну наконец-то дошел до канала с какой-то музыкой. Полуголая девушка, облаченная в шкуры, медленно барабанила по примитивным барабанам и что-то тихонько себе пела. Простенько, со вкусом и, как ни странно, расслабляюще. Поэтому остановил выбор здесь.

Раз уж встал, то надо бы сделать оставшуюся страницу комплекса. Если честно, то совсем не отдохнул, мышцы не хотели успокаиваться, будто им было все равно, что прошло достаточно времени. А мне, в свою очередь, было все равно на их успокоение. Надо!

Это уже было на нижнюю часть тела и включало в себя использование ходунков как опоры. Стыдно сказать, но без них бы я точно смог присесть только один раз. И не встать.

Но все же как-то покончил с этим. Медленно, постепенно, неадекватно долго переводя дух после каждого упражнения. Но мне уже на всю жизнь надоело чувствовать себя беспомощной развалиной. Дайте мне еще упражнений чтобы снова вернулся старый я! Даже в первый день, когда я очнулся в этом теле, было не так плохо! А меня тогда натурально заставили стену поцеловать.

Но, вроде сочетание упражнений, моей природной неплохой регенерации и сомнительного супа, который я еще похлебал самостоятельно, как мог, дали свой эффект. Вечерний сеанс массажа был и в половину не таки ужасным, как предыдущий. Я даже умудрился получить в самом конце от него некое извращенное удовольствие.

— Все идет на удивление хорошо, если сравнивать с тем, какой тебя привезли. Никаких осложнений, ничего. В рубашке родилась, другая на твоем месте вообще бы до больницы не доехала. — поделилась медсестра частью информации обо мне.

— А я могу посмотреть свою собственную медкарту, если у вас есть такое? — Решил узнать на будущее все болячки своего тела. Благодаря Якову они тут, наверное, каждый сантиметр моего тела под микроскопом осмотрели.

— Обычно такое не выдают на руки, все проблемы в личном разговоре сообщает лечащий врач. — немного приуныв, произнесла медсестра. — Хотя, знаешь, я могу дать поглядеть, пока никто не видит. Сейчас уже девять вечера, больница подопустела. Если можешь ходить сама, то я тебя проведу и дам под своим присмотром. Если не можешь, то извини, мне еще тут работать хочется!

Я понимающе кивнул и попробовал пройтись сам, без помощи четырехногого друга. Маленькие, неуклюжие шажки, слишком шатающееся в сторону тело и дикое желание опираться хоть на что-то. Но я смог это сделать, к удивлению медсестры.

— Ладно, не думала, что у тебя хоть что-то выйдет. — призналась она в недостатке веры немного пораженным голосом — Но если слово дала, то нужно его держать! — вернулся к ней какой-то бессмысленный оптимизм. — Пойдем, провожу!

Идя по коридорам, меня посещало чувство дежавю. Если тут вообще все больницы не одинаково построены, то это, похоже, та самая, что была рядом с квартиркой Казимира. Ну, наверное, можно было бы до этого и самому додуматься, ведь именно здесь я впервые и увидел фиолетовый туман.

Продвигались мы медленно, во многом благодаря мне. Медсестра мне не помогала но явно была начеку, чтобы успеть поймать. И, наверное, тут же увести обратно. Но я в любом случае с удовольствием воспринимал это как крайне нужную мне тренировку. Даже если не дойду, это все равно отлично меня разомнет. Ведь постепенно я как будто заново учился ходить. Ноги почти не ставились по-старому, приходилось подстраиваться.

И в какой-то момент я понял что на полном серьезе иду покачивая бедрами. Хорошо хоть платье это скрывает, стыд-то какой! Попытался переделать все заново, но все равно удобнее и естественнее получалось именно так. Господи боже ж ты мой, чем я тебя так прогневал?

Ладно, нужно просто отрешиться. Ну иду и иду. Не перед парнем же я так якобы выделываюсь. В компании медсестры, Марии и даже Беляны мне должно быть абсолютно на это плевать. А если уж встречу парня, который на нового меня клюнет… Ничего не мешает мне просто послать его и вломить, если он не поймет с первого раза!

Но все же, насколько же это все казалось просто-напросто неправильным! Но, похоже, мне просто нужно выбросить это слово из своего словаря. И моей новой небольшой мантрой стала фраза «все могло быть хуже».

Коридоры сменившиеся лифтом и новым коридором. Огромная приемная, что я видел не так уж и давно, но полностью пустая. Часы приема и посещений, видимо, давно закончились. Лишь одиноко горящие лампы до сих пор не были потушены по какой-то непонятной причине.

— Ну чего ты там встала, идем уже! — Громким шепотом сказала медсестра, которая, казалось, получала кайф от своих не совсем правильных действий. Но блеск в ее глазах мне мог просто почудиться.

Огромная картотека предстала во всей своей бюрократической красе. Больница явно не бедствовала даже в этом отношении. Чистое просторное помещение, где аккуратно на полочках размещались многочисленные данные тысяч пациентов. А может даже и десятков!

— Как, говоришь, тебя зовут?

— Каз… — Забылся я на секунду. После визита Якова, который общался со мной как с равным себе мужчиной, это было немудрено — Мира.

Медсестра как будто не обратила внимания на мою заминку и начала копаться в ей одной известных бумагах, пока не извлекла на свет божий крайне толстую папку с надписью «Мира Опавская». Погодите, но ведь это имя существует чуть меньше месяца, откуда столько?

Я начал быстро пролистывать. Диагнозы, рентгены, о, вот и пуля виднеется в моей черепушке, а этой я вообще не помню. Заключения комиссий, применяемые препараты, различные заметки и планы лечения.

Но ведь врачи же не слепые, должно же тут быть упоминание о том, что я, вообще-то, мужчина? Но нет, вообще никакой информации о поле. Не будь характерного женского имени, то это все бы было максимально обезличенным. Сколько же денег ушло, чтобы врачи не задавали вопросы? Или же они все тут на Якова лично работают? С обстановкой в комнате для Марии я бы не удивился.

— Скажи, а этим зданием что, семья Трапимировичей владеет? — решил я все таки убедиться.

— Не знаю насчет здания, но они основные благодетели и меценаты для нашей больницы, да. Каждый месяц что-то новое привозят. Раньше ведь, когда этот район активно строили, больница была в половину меньше по этажам. — Сказала эта на удивление осведомленная медсестра.

— Ладно, я все равно ничего не поняла, но спасибо что дала посмотреть. — сказал, передавая папку обратно — А нет ли тут про моего брата Казимира ничего? — и постарался сделать умоляющие глаза, хоть это и было сложно с моим обычно тяжелым взглядом. Может, в первоначальном деле я пойму чуть больше.

Медсестра явно не горела желанием и дальше потакать моим хотелкам, но сдалась и снова забурилась в тонны бумаги, лавируя от одного шкафа до другого подобно легкой каравелле. Искала она долго и в конце просто развела руками.

— Нет здесь такого. Может, в другое место перевели? — предположила она.

Я же поблагодарил за это и под ее конвоем пошел обратно в палату на самом последнем этаже. Это уже вышло намного быстрее, чем до этого. Ведь я научился ходить. Ура, наверное. В гробу бы такое хождение видать!

В палату я вошел не один. За мной прошмыгнула медсестра. На мой немой вопрос сказала, что сейчас плановое пробуждение Марии на один час, поскольку технологии заморозки крайне несовершенны, чтобы держать человека постоянно в криосне.

Девушка ловко, будто играя на пианино, нажимала на множество различных кнопок сложнейшего устройства. И как это согласуется с тем, что меня Яков попросил в записке пока не будить Марию? Он правда думал, что я справлюсь с этим?

— Так, я закончила, думаю ты и сама справишься с тем, чтобы помочь ей. Я пока схожу за порцией для вас обоих! — и упорхнула, сильно прибавив в скорости.

Ну да, очевидно, что персонал прекрасно заботится о своем здоровье. И пока от капсулы шел стравливаемый ей под давлением газ, я все еще думал. Признаваться сейчас или подождать другой момент? Выбор очень важный, от него может зависеть даже слишком многое…