Защитник дворянок том II

Глава 26 (51). Клинок в ножнах

Конечно, первую секунду, а то и вторую, я чувствовал себя преданным. Внизу все было абсолютно гладко, лишь немного не тот оттенок кожи обозначал зону, подвергшуюся изменению. Оставалось лишь поместить туда руку, чтобы окончательно разрушить все свои надежды.

Мгновенно телепортировавшаяся ко мне Беляна без каких либо лишних слов нажала на одну ей известную область живота. Это было если не больно, то весьма и весьма неприятно. Будто бы она хотела прощупать мой позвоночник.

Однако я чувствовал, очень странно и не так, как должно быть, но свой член, что будто вылезал из пещеры на свежий воздух. Он выглядел немного не так, как раньше, но все же был на месте. Это принесло небольшое облегчение бешено заколотившемуся сердцу, быстро забывшего про боль от нажима Беляны. Правда стоило ей отпустить, как так и не вышедший до конца, он вернулся обратно, провоцируя весьма и весьма странное чувство… приятного?

Однако, кое-чего все таки не хватало. А все таки полезшая ощупывать все рука нашла явно не гладкую кожу, а немного приоткрывшуюся плоть. Я взглянул на Беляну, буквально пытаясь вытребовать ответы взглядом. Она на это лишь фыркнула.

— Видела бы ты свое лицо сейчас. Я не преуменьшаю твои таланты и скрытность, но все же решила исключить все возможные связанные с тобой изменения. Как только ты освоишься со всем, в спокойном состоянии при поверхностном осмотре никто в жизни не скажет, что ты парень. При этом ты в любой момент можешь достать все обратно на свет божий, когда он тебе понадобится. Главное разработай новые мышцы!

Однако после она немного горько усмехнулась.

— Хотя учитывая насколько ты тянешь с той же Марией, вряд ли тебе придется весьма часто выходить из роли девочки, ха-ха. Одевайся, надо вернуть тебя обратно пока тело окончательно не отвыкло от заемной арги. А то будет очень и очень больно.

Зла на нее не хватает. Я просил о такой медвежьей услуге или нет? С другой стороны, теперь мне не будут давить женские трусы… Но это явно не то, ради чего стоило жертвовать внешним видом и анатомией своего верного товарища! Да и по-хорошему я вообще их носить не должен!

И на середине моего переодевания доктор подошел почти в плотную. Было крайне неприятно ощущать его взгляд на своей груди. Обычно мне вообще плевать на стеснение в этой области, но его масляных глаз и витающего в воздухе желания хватало даже чтобы даже я в глубине себя содрогнулся. Ладно Иоанн со мной флиртовал, он просто не хочет верить что я парень. А этот то видел все лично. Благо у доктора очень плотные штаны, если бы я увидел там хотя бы намек на выпуклость, мне кажется меня бы стошнило на месте от отвращения.

— Молодой человек, если будете планировать вернуть как было, то держите мою визитку. Даю личную гарантию, что враждебная ДНК не сможет тронуть абсолютно ничего в области промежности, так что можете быть спокойны. Но если все же что-то изменится, опять же, берите ваше прекрасное сопровождение и возвращайтесь для более тщательного, м-м-м, осмотра.

В конце я готов был поклясться, что он быстро и по возможности незаметно улыбнулся, но от моего ждущего чего угодно взгляда это не утаилось. Брать визитку из его рук казалось в этот момент таким грязным действием, но я все равно это сделал. Пусть он меня хочет, но если он может такое и если его метод действительно будет держаться вечно, то, возможно, его услуги будут гарантией возвращения моего первоначального облика.

Все таки не выдержал и повернулся к нему спиной, постаравшись сделать так, чтобы это казалось наиболее естественно. Не надо показывать что я его хоть на йоту побаиваюсь. У меня блин есть местная магия, я людей убивал, почему мне хочется держаться подальше от лысеющего очкарика?

— Ладно, Мира, можешь подождать за дверью, взрослым людям надо поговорить по душам. — Буквально спасла меня Беляна от мужика, который продолжал наблюдать за мной как за зверушкой в зоопарке. Вон твоя машина здоровенная стоит, я думал что ты вообще по ним!

Выставив быстро одевшегося Казимира за дверь, Беляна обняла находящегося в своих мыслях доктора Маслаева, поднесла голову вплотную к уху, сопроводив это вкрадчивым шепотом.

— Не надо так смотреть на мою замену в линии Трапимировичей, я могу и приревновать. А ты знаешь меня в ревности, старый извращенец. — Пусть звучало это как дружеская шутка, но девушка оставалась смертельно серьезной.

— Еще скажи что ты не специально из всех мест привела его именно ко мне, Бель. Или какое у тебя теперь имя? — Не испытывая какого-либо затруднения выпутался доктор из по-настоящему крепких объятий девушки. — Ведь это весьма хорошая твоя копия. Настоящей тебя.

Беляна прикусила губу от раздражения. Ей не нравилась своя реальная внешность, она напоминала ей мрачные времена бытия голодающей сиротой без связей. Зато этот изврат только на коленях не упрашивал при каждом ее появлении на десять минут стереть ее маскировку с помощью машины и предаться разврату.

И все же девушка прекрасно знала, что об этом зайдет речь. И ей и самой было интересно, это так проявились ее гены спустя поколения инцеста, или же и сам Казимир был как-то с ней связан? С той жизнью которую она давно забыла…

— Ты наверняка выучил мою генную карту наизусть, Нико. Есть между нами что-то общее? — Спросила она напрямую у смотрящего прямо ей в глаза доктора.

— Умеешь ты подкинуть задачек. — Провел он рукой по уже не таким густым как раньше волосам — Не одна неделя пройдет, пока я вычленю из твоего коктейля модификаций первоначальную твою линию. С парнем будет еще сложнее. — Сделал он небольшую паузу прежде чем свалиться в небольшую истерику — Вы что там вообще творите, аристократишки инцестные? С каких пор появилась необходимость делать слоеный пирог из неотторгающих друг друга только по одному богу известной причине тканей? И после этого просить меня добавить в эту адскую смесь еще больше неправильности?

— Если я скажу что так было надо, это тебя устроит? — Искренне улыбнулась Беляна никак не комментируя неудобные вопросы.

Доктор лишь махнул рукой, не пытаясь выпытывать ответы. Он прекрасно знал, что большего не добьется.

— Продолжайте и дальше утаивать от большой науки свои эксперименты. Мне доставляет искреннее удовольствие исправлять вашу криворукость, не словом а делом доказывая свое превосходство. Недавно вот занимался с дочерью Тихомировичей. Только я этого не говорил.

— А разве у них… А-а-а, все становится еще интереснее и запутаннее, ха — Поначалу смутившаяся от такой информации Беляна быстро поняла что доктор хотел этим сказать. — Так что, займешься подробной расшифровкой и совмещением наших генетических карт?

Пусть Нико и намекнул, что это сложно, но Беляна лучше многих знала, что он любит раскусывать такие крепкие орешки.

— А что мне за это будет? — Сверкнул свет в его очках.

— Ой, ну неужели ты не хочешь немножко помочь старой подруге? — Ехидно спросила Беляна, прекрасно зная, что получит на это решительное «нет». Ведь таким аргументом она уже выпросила операцию для Казимира, дважды подряд не сработает.

— «Немножко»? — Ядом в его голосе можно было отравить пару деревень.

— Ну ладно, чего ты хочешь? — Быстро перешла Беляна на деловой тон.

— А вот это мы сейчас и будем обговаривать…

Не успел я толком «насладиться» потрясающе безынтересными коридорами и изучить каждый миллиметр небрежно нанесенной краски, как Беляна вышла с таким выражением лица, будто пачку лимонов за один раз съела. Один только взгляд на нее давал понять — стоит мне сказать что нибудь и я покойник.

А ведь очень и очень хотелось выплеснуть за раз все раздражение. Но к сожалению, даже со снова измененным телом, мне хотелось жить. Очень и очень сильно. А отрыв от арги Марии в купе с я более чем уверен нелегальной операцией еще и заставил бояться за свою сохранность и чувствовать себя весьма и весьма уязвимо. Отобрали и силу и считай самое дорогое, пусть и сказали, что все с ним в порядке. Вот только мне так не кажется.

Поэтому всю чрезвычайно длинную дорогу домой я занимался по сути успокоением и пытался работать мышцами, чтобы хоть немного вернуть себе хоть какой-то контроль хотя бы над самим собой. Это было чрезмерно сложно и непривыкшие к такому насилию над собой мышцы таза буквально умоляли меня окончить эту пытку.

Мышцы сами по себе ощущались чужеродно и не на своем месте. А по сложности это можно было сравнить разве что с шевелением ушами. Но мне кровь из носу был результат здесь и сейчас. Мне нужно вытащить все свое обратно!

В конце-концов, мышцы просто перестали отзываться, а внутри все болело так, будто кто-то добрый плеснул туда самой едкой из кислот. Игнорировать боль, причиненную моими же стараниями, было чрезмерно сложно. И она подпитывала все растущий и растущий счет к Беляне. И издавшая подозрительный смешок девушка будто решила продемонстрировать, что она читает меня как открытую книгу.

— Ты там только не вынашивай планов по тому, как будешь медленно снимать с меня кожу — Промахнулась Беляна с тем, что я хотел с ней сделать, но попала очень близко. Она сказала это весьма игривым тоном, будто обозначая всему миру, что теперь не хочет смотреть, как он сгорает в огне апокалипсиса.

— И с чего бы мне это не делать?

— Потому что за возможность абсолютно без опаски ходить в такие злачные места академии как женская раздевалка и баня парни твоего возраста продали бы душу дьяволу. А уж учитывая, что ты еще и остался при рабочем приборе, лишь загнанном в импровизированные ножны… Не вижу ни малейшей причины злиться.

— Какой-то хреновый размен получается, по моему мнению.

— Тебе было суждено на каком-то этапе полностью обратиться в девушку в тот же день, как ты стала защитницей Марии. Так что я изрядно подсластила тебе пилюлю. Доктор Маслаев действительно способен на чудеса, могущие противодействовать божественному вмешательству. Я гарантирую это.

Она была необычайно серьезна сейчас. И крайне уверена в том, что снизу мне больше вообще ничего не грозит. Она буквально излучала все эти чувства вовне настолько интенсивно, что казалось, что я заразился ими. И даже частично принял ее доводы, подумав, что если принять все на веру, это может быть неприятный выход из ситуации, но все же скорее хороший.

Но главное, что частично. Мне все еще нужно было проверить все самому. А отказавшие от перенапряжения мышцы намекали, что я это сделаю далеко не сегодня. Беляна же зажгла на руке зеленую аргу и осторожно прикоснулась к моему животу. Вопреки играющему в лучах закатного солнца пламени, я не чувствовал жара, а лишь холод тайги, проникающий в горящие, забитые мышцы. Впрочем, благотворительность очень быстро закончилась.

— Знала бы ты насколько сложно изменить атакующий аспект пламени на облегчающий боль, то тут же бы в меня влюбилась. Привыкни уже к тому, что ты не простой человек. Пользуйся той силой, что добилась.

Это была мягкая такая пощечина мне, что из-за стресса забыл, что можно помогать себе аргой и пытавшемуся все сделать, как обычно. Хоть контролировать температуру пламени не умел и то, как к этому подступиться, мне вообще не приходило в голову, но вязкая оранжевая арга покрыла низ моего живота, как ни странно, приносящая даже не половину облегчения от того, что довольно играючи продемонстрировала Беляна.

Так что, даже с таким допингом, я добился весьма скромных результатов. Ладно, себе можно и не врать, вообще никаких. Но нажимая на живот примерно в том же месте, где это делала Беляна, ощутил, что пытался двигать тем, что нужно. Потому что убитые и лишь немного успокоенные мышцы крайне сопротивлялись этой наглой попытке просто сделать все снаружи. Но, однако, это лишь значило, что я делаю все достаточно верно.

Мои попытки заставить по сути новый орган работать были прерваны странным чувством, будто бы я влетел в незримый пузырь, что сопротивлялся моему вторжению в его радиус. Меня со всей силы вжало в кресло, казалось, что если бы не подголовник, то мне бы с легкостью свернуло шею от того, что она бы со всей силы откинулась назад.

Однако, движущаяся все это время на крайне высокой скорости летала не подумала замедлиться ни на йоту. И пузырь изгибался, трещал, но не собирался просто так пропускать меня вовнутрь. Кресло опасно заскрипело, не в силах удержать и меня и всю давящую силу. А уж я сам дышал с огромнейшим трудом. Грудь просто не могла выдаться в перед ни на единый микрон, чтобы хоть немного вдохнуть кислород.

Но спустя томительные тридцать секунд, что в моем положении растянулись на минуты а то и часы, меня отпустило. Внутри вновь зажглось чужеродное пламя, начав резво заполнять пустоту.

— Хорошо прошло — прокомментировала Беляна, смотря на то, как я бешено пытаюсь надышаться на всю жизнь вперед. — Я думала будет хуже. Хороший знак.

Уж не знаю что она там думала, но мне такое приветствие не понравилось. От напряжения, что я перенес, сердце ходило ходуном а тело ощущалось ватным и вялым. Когда спустя пару минут выходил из машины, то чуть не запутался в ногах и не поцеловал землю. Это было бы просто идеальным окончанием этого стремнейшего дня.

Беляна молча предложила плечо, но я отказался. Без ее помощи еле забрался по лестнице с парковки уже уснувшего поместья. По сложности это было сравнимо с покорением Эвереста. Правда с каждой ступенькой мне было хоть немножко, но легче, будто тело вновь привыкало к силе, которая уничтожала внутри все лишнее, что могло мешать двигаться дальше. И пусть на вершине я все еще чувствовал себя хреново, это уже не шло ни в какое сравнение с тем, что было.

К такому знакомому и уже ни на йоту не пугающему дому я добирался с плохо скрываемой радостью. Пусть хотелось броситься туда со всех ног, но было прекрасное понимание того, что споткнусь на раз-два. Пусть я и в кроссовках, но сейчас моему телу больше всего хотелось рухнуть в первом попавшемся месте и счастливо отрубиться. И давать ему шанс сделать это на каменной дорожке с неплотно прижатыми друг к другу камнями я не собирался.

Мария ожидаемо не спала. Но что-то подсказывало, что завались я в четыре утра, то все равно бы обнаружил ее бодрствующей, пусть и с кругами под глазами. Стоило только мне хоть как-то обозначить вторжение в дом нового человека, а именно открыванием двери, как по слишком большому для одного жителя дому раздался топот ног, все быстрее и быстрее приближающийся ко мне.

В конце-концов Мария, одетая в привлекательную черную ночнушку бросилась мне в объятья, попутно почти сбив с ног. Одним только чудом можно объяснить то, что я не упал. Чувства это хорошо, но не когда они грозят физическим насилием.

— Ты где была?! — Тут же пошла Мария в атаку — Я все поместье проверила, слуг извела, даже к брату обратилась! Чтобы найти на столе записку от Беляны, что тебе срочно требуется операция, так что она тебя забирает. Все ли с тобой хорошо? Как все прошло?

Я обязательно убью Беляну с особой жестокостью. Эта девушка мне готова отдать свой первый раз хоть здесь, а у меня мало что теперь с этим сложности, так она еще и решила даже не пытаться утаивать шило в мешке, сказав про некую «операцию». Вот как мне объяснить то, что теперь у меня между ног? Что я постиг путь самурая и достаю свой клинок лишь когда битва неизбежна?

Насилу отговорившись и хоть как-то ее успокоив, сослался на то, что день был для меня крайне выматывающий, что было чистейшей правдой. К чести Марии она даже не думала как-то давить а спокойно позволила развалиться в своей постели. Раздевался я предусмотрительно спиной к ней. У меня еще целая ночь, чтобы достать свой «клинок» к утру. По одной простой причине из всех людей на свете именно перед Марией не хотелось представать в своем новом «спокойном» состоянии.

Потому что она, как мне кажется, этому изменению вполне может и обрадоваться.