Запустение

Глава VI

В то время, когда вездеходная экспедиция набирала обороты, жизнь на Корабле не останавливалась и текла своим чередом.

Энергетику удалось в конце концов справиться с неожиданно возникшими трудностями по сборке энергогенерирующей станции и роботы больше не артачились.

Метеоролог при активной помощи все тех же роботов почти заканчивал сборку метеостанции. Надо сразу отметить, что профессия у Метеоролога была довольно редкой, так как во всех обитаемых уголках Вселенной климат давным давно был регулируемым и лишь на вновь открываемых базах, таких как глорианская, которых тоже было относительно немного, его знания как раз пригождались. Баз же, подобных глорианской, было относительно немного по той причине, что расширение владений человечества в последние десятилетия сильно замедлилось и экспедиции посылались лишь на избранные планеты, где обеспечивалась 100 %-ность успеха.

Некоторые социологи и экономисты критиковали сложившееся положение, называли его системным кризисом развития и даже аргументированно доказывали, что человечество во все века развивалось экстенсивным путем и без подпитки внешними ресурсами безусловно обречено на резкое снижение уровня жизни, вплоть до полного вымирания. Многие из политиков, находящихся в кардинальной оппозиции к действующей исполнительной власти, брали расчеты таких ученых на вооружение, но это им не очень помогало. Как бы там ни было с дальнейшим развитием всего человечества, современная ситуация в обществе казалась стабильной и многократно прочной и люди чувствовали эту стабильность и не собирались ничего менять.

Итак, в месте стоянки Корабля наступил третий день, совпавший со светлым временем суток Глории. Это совпадение, как уже упоминалось ранее, ровным счетом никак не влияло на темпы запланированных работ, однако существенно улучшило настроение астронавтов, которым надоело сидеть «взаперти» и они перебрались на свежий воздух.

Так, Журналистка, расположившись в шезлонге под тенью тента, ощутила небывалый прилив вдохновения и за одно только утро придумала целых три дневных репортажа. В завершение ко всему, ей пришла в голову восхитительная идея организовать небольшой пляжный нудистский сезон на все дни до окончания работ и она пошла обсудить эту идею с женой Капитана.

Журналистка нашла Врача в ее кабинете за разглядыванием капли росы в электронный микроскоп.

— Входи, Джози, привет, — сказала она, делая какие-то пометки стилотом в электронном блокноте.

Журналистка подошла и обняла ее за плечи.

— Вся в работе? Дописала научную статью?

— Нет, что ты! Отложила. Как-нибудь потом, на обратном пути допишу. Сейчас надо подготовить новые материалы. Хочешь посмотреть на здешних микробов?

— Хочу! — воскликнула Журналистка и прильнула к окуляру. — Ой, какие хорошенькие. Смотри, шевелятся! Здорово! А наши такие же?

— Вообще-то есть различия и довольно существенные. Но я не буду вдаваться в подробности — тебе это будет неинтересно.

— Ира! — обратилась Журналистка. — Я хотела с тобой посоветоваться. Ведь мы здесь пробудем еще несколько дней, может быть даже недели две. Как бы ты отнеслась к идее организовать нудистский пляж? Я присмотрела отличное место.

— Дай подумать… Думаю это было бы замечательно. Но где? Здесь ведь кругом луга, все позаросло.

— Такое место есть, только оно требует небольшой подготовки. Помнишь, если спуститься чуть ниже по холму, там располагается бассейн под открытым небом. Так вот, если расчистить его берег, вычистить дно, подогреть воду, то как раз и получится подходящий пляж.

— Я предложу Всеволоду, поди он согласится.

— Конечно согласится! там всего делов-то!

Они тут же позвонили Капитану и, узнав что тот не слишком сильно занят, пригласили к себе.

Капитан вошел как обычно: своим легким элегантным шагом, в чистой светлой рубашке с галстуком. Прежде, чем войти, он постучался.

— Привет, девочки. Как настроение?

— Замечательно, но может стать лучше и это зависит только от тебя одного.

— Даже так? — обрадовался Капитан тому факту, что еще кто-то в нем нуждается.

Журналистка и Врач, иногда перебивая друг друга, рассказали Капитану о новой идее, способной по воплощении в жизнь растормошить, расшевелить и даже чуть сблизить членов экипажа.

Капитан стоял, уперев руки в бока и внимательно слушал. Потом сказал:

— Звучит заманчиво. Знаете, я сам лично займусь этим вопросом. У нас как раз остается второй вездеход и мы приспособим его к расчистке. Бросим на это дело всех резервных роботов. Единственное, чего я не смогу пообещать, это то, что вы уже сегодня вкусите прелести купания.

— Жалко. Но мы попробуем как-нибудь пережить это печальное обстоятельство.

Журналистка покинула их и пошла искать кого-нибудь еще, чтобы поделиться новостью. Но идя по коридору, она наткнулась взглядом сквозь прозрачную дверь на пустующий спортивный зал и на нее сразу нахлынули светлые образы Штурмана. О Штурмане она думала все время и особой связи со спортивным залом здесь не было. Так уж получалось… В этом зале тренировались все и редко бывало, особенно во время перелетов, чтобы он пустовал как сейчас. Журналистка открыла дверь и тихонько вошла внутрь. Она медленно пошла вдоль тренажеров, проводя по некоторым из них рукой. На пальцах оставался легкий слой пыли. Наконец, она не выдержала, переоделась в спортивную форму и стала тренироваться. В отличие от мужчин, она чаще прибегала к пассивной форме занятий — это были массажеры нескольких видов, которые не требовали от тебя изнурительного самоистязания, а в легкой, даже непринужденной форме возвращали тонус обмякшим, обленившимся мышцам, делали их вновь по всему телу упругими и сильными.

Как следует поразмявшись, Журналистка скинула с себя всю одежду и вошла в душевую кабинку, где крепкие, щекочущие струи воды омыли ее уставшее тело, а нежные руки электронных манипуляторов терпеливо намылили и растерли кожу, избавляя от всевозможной мельчайшей грязи. Затем тело было осушено интенсивным теплым воздухом, а волосы на голове расчесаны и уложены в свежую прическу.

Освеженная и окрыленная, она не вышла, а выскочила из зала и сразу же столкнулась нос к носу в коридоре с загадочным флегматичным Метеорологом. Загадочным он был в том смысле, что несмотря на долгое время работы в составе экипажа, Метеоролог оставался для всех загадкой. Он всегда был немного скрытен и даже отстраненно-холоден во всем, что не касалось работы, свои эмоции жестко контролировал и астронавты иногда ловили себя на мысли, что ничего о нем толком не знают.

И вот сейчас, когда разгоряченная Журналистка налетела на него, он не сделал и малейшей попытки поймать ее в объятия или хотя бы отшутиться. Он просто хотел шагнуть в сторону с ее дороги, но не успел и тогда тихо произнес:

— Пардон… — и только через несколько секунд, поняв что этого мало, добавил: — Куда так спешим?

— Извини, Марсело, — воскликнула Джози и сделала движение рукой чтобы поправить сдвинувшийся галстук и лацкан пиджака Метеоролога, но тот быстро перехватил ее руку своей рукой. Они встретились взглядами. Журналистка, хорошо знавшая о своей молодой женственной привлекательности, по привычке хотела отыскать в его взгляде хоть краткую искру влюбленности, но сейчас там ничего такого не было и она наткнулась лишь на горделиво-скептическую усмешку. Метеоролог бережно отпустил ее руку, сам поправил свой галстук и произнес:

— В самом деле, не будьте такими бесшабашными, а то расшибете когда-нибудь свой миленький носик.

И уже хотел было пройти мимо, как остановился и, нацелив на нее указательный палец, сказал:

— Кстати, Джозефин, на нас надвигается циклон, так что к вечеру или даже раньше нам может быть повезет увидеть настоящий дождь.

— Правда? Как здорово! А дождь это что такое? Это не то, когда в душе такими капельками воды брызжет — нет?

— Да. Что-то вроде уличного душа с большой рабочей площадью.

Метеоролог кивнул ей напоследок и прошел дальше, а Журналистка вышла на улицу. Возле спущенного трапа грузового лифта два робота, словно из какого-нибудь детского конструктора, собирали вездеход, тщательно подгоняя элементы друг к другу. Она прошла к своему шезлонгу и выпила бокал свежеприготовленного коктейля. Делать было нечего и она надела наушники, заказала любимую музыку и легла на шезлонг, чтобы в удобной позе наблюдать за ведущимся вдалеке строительством Базы. И вначале она действительно наблюдала, но потом ее разморило и Журналистка незаметно уснула.

Проснулась она от внезапного раската грома и звука частой барабанной дроби дождевых капель о ткань тента. Ей было холодно и она почувствовала как вся кожа съежилась от этого холода, а ноги непроизвольно подогнулись ближе к животу. В таком скукоженном состоянии она пыталась прогнать наваждение и вновь заснуть, но ей это не удалось, потому что непогода была явью. Тогда Журналистка быстро открыла глаза.

Дождевые струи хлестали невпопад со всех сторон и брызги от них иногда долетали до оголенных лодыжек Журналистки. Время от времени били молнии, разрывая пелену дождя ярким светом и спустя короткое время докатывался грохочущий вал грома, заставляя астронавтку испуганно вздрагивать.

Почти тут же под тент ворвался вымокший Энергетик у которого с волос стекали струйки капель и с ходу закричал:

— Джо, поднимайся!

Она недовольно посмотрела на него, словно спрашивая: «В чем дело? Почему ты беспокоишь меня этим громким криком?»

— Какая-то авария! — вскричал Энергетик, хватая ее за руку. — Надо скорее укрыться в Корабле.

— А Марсело сказал что это дождь…

— Может быть, не буду спорить. Но этот дождь так ужасен! Повсюду вода — нам может быть даже нанесен ущерб.

И они, держась за руки, побежали к открытому входному люку Корабля. В ближайшем окне-иллюминаторе Журналистка разглядела удивленное лицо Картографа. Вбежав внутрь, они остановились и отдышались. Оглянувшись назад, можно было увидеть как оставленные на улице брошенные впопыхах вещи нещадно заливало водой, однако роботы не прекращали своей работы.

К ним навстречу вышел Метеоролог.

— Промокли? Разбушевалась стихия.

— Откуда она взялась? — раздраженно спросил Энергетик.

— Кто?

— Стихия!

Метеоролог пальцем прочертил в воздухе эллипс в их сторону.

— Вам надо переодеться, а потом пойдем обедать. Там я все расскажу.

Но в столовой все собрались еще не скоро. То один, то другой подходили к выходу и глазели на косую шрапнель дождя, удивленно подставляли под нее ладошки. У порога отскакивающие рикошетом капли образовывали лужицу и робот-уборщик весь перенервничал, раз за разом возвращаясь к этому месту, чтобы навести чистоту. Он ведь не мог устранить причину этой натекающей воды, этого дождя. И потом, уже собравшись в столовой, долго не отходили от окон, глядя как взрывы молний на миг освещают мир за стеклом, а приглушенный обшивкой Корабля гром будоражит их сердца.

Наконец, астронавты уселись обедать. Было очевидно, что настал коронный час Метеоролога — все зачарованно поглядывали на него, ожидая когда он начнет рассказывать. Метеоролог же особо не спешил и хотя прекрасно понимал, что все только и ждут повода накинуться на него с расспросами, неторопливо ел свое первое, а затем второе блюдо.

Первым не выдержал Энергетик.

— Ну? — напористо спросил он.

Метеоролог оторвался от тарелки.

— А что вы хотели?! Я не собираюсь отвечать за огрехи туземцев! А поскольку мое оборудование еще не заработало в полную силу, значит еще нет человеческой гарантии за благополучие климата, значит здесь может произойти что угодно.

— Пусть происшедшее и неприятно, но мы вас не виним, Марсело, сказал Капитан. — Тогда зачем эти оправдания?

Метеоролог вскипел:

— Это же не оправдания! Ведь моей вины нет — значит это объяснения.

Тут вмешалась Журналистка и поддержала его:

— Кто это вдруг решил, что происшедшее неприятно?! Было очень даже интересно. Тем более, Марсело, я прекрасно помню, предупредил меня насчет феномена, только я не придала должного значения его словам. Единственное о чем мы просим — это рассказать побольше об этом таинственном явлении, как часто оно происходит, периодично ли, откуда в небе берется вода, известны ли науке занимательные истории, связанные с дождем, анекдоты и так далее. Вот я уже и микрофон включила, может быть мне удастся использовать рассказанную метеорологом информацию в своих репортажах о нашей экспедиции на Глорию и тогда весь Космический Город узнает что творится на самой границе человеческих владений. Хотя я прекрасно осознаю, что за многие десятилетия благополучия изменился сам характер людей и теперь большей благосклонностью зрителей пользуются как раз не криминальные и не катастрофичные картинки, а наоборот, подтверждающие незыблемость достигнутой стабильности, равнопоступательности общественного и научного прогресса вперед. Но в данном случае, полагаю, раз глорианская база еще нами не освоена, то рассказ о климатической неустроенности не вызовет у зрителей отторжения, а может оказаться даже любопытен.

— Так, так, — сказал Энергетик. — Ага! Но почему я посчитал, что дождь является последствием какой-нибудь аварии в управлении климатом у туземцев? Мне трудно отказаться от первого впечатления, а теперь мне уже приходит в голову и та мысль, что дождь мог быть вызван на нашу базу целенаправленно. Вредительски. Это ведь возможно, Марсело?

— Да, это несложно при том уровне развития, который мы допускаем для глорианцев.

— Вот! А это уже чем попахивает? Провокацией, враждебностью и ксенонетерпимостью.

— Ну ты, Патрик, до чего договорился! — воскликнул Капитан. — Это очень сильные слова и их быть может преждевременно применять в данном случае. Давайте лучше послушаем профессионала.

— Да, давайте меня послушаем, — улыбнулся Метеоролог, успевший за время разговора доесть второе блюдо и принявшийся за мороженое с шоколадом и фруктовый коктейль. — Одним словом, во-первых, я решительно отвергаю все нападки на себя. Во-вторых, что касается возможности аварии, высказанной Патриком…

Энергетик при упоминании его имени самодовольно, если не сказать злорадно ухмыльнулся.

— … то данный вариант исчезающе маловероятен. Я не знаю какой технологией пользуются глорианцы — во всяком случае наша аппаратура, разработанная не то чтобы даже гигантами типа «Дженерал Электрик», «Сименс» или «Asean Brown Boveri», но и более слабыми, отстающими по качеству продукции конкурентами, прежде всего гарантирует абсолютную, не менее чем троекратную (как это и принято везде в космосе) надежность. А пока у нас нет оснований думать, что у глорианцев это не так. Теперь, в-третьих, о высказанном Патриком предположении о специально устроенном туземцами климатическом катаклизме в виде дождя на нашу базу…

Энергетик вновь в душе залюбовался собой — какой он эрудированный, высказывает цитирующиеся идею за идеей — и даже с надеждой взглянул на Журналистку.

— С этой версией чуть сложнее. Как я уже сказал, дождь организовать довольно просто, но одна мысль вертится у меня в голове зачем?

— Правильно! Как передовые представители, мы находимся под протекцией всей необъятной человеческой мощи, — воскликнул Капитан, одной миллионной части которой хватит чтобы сокрушить любую вздорную планету!

— Всеволод! — недовольно пробурчала его жена. — Сколько раз я тебе говорила быть выше низменных дрязг и мелочных проблем. Будь терпимее, снисходительнее, соблюдай, наконец, свое достоинство!

Капитан сжег ее взглядом, но ничего не произнес в ответ. Каково ему было чувствовать себя, когда собственная жена как ребенка отчитывает в присутствии всего коллектива. Впрочем, Ирочке, тем более еще состоявшей в ранге относительно красавиц и относительно умниц можно было быстро простить и не такое. И Капитан простил.

— Так вот, — после паузы продолжил Метеоролог. — Возникает резонный вопрос «зачем?» им может быть нужна такая провокация? Предупредить нас о своем нежелании контактировать и сотрудничать? Прозондировать нашу ответную реакцию и возможные последствия от противостояния? Короче, этот вариант сам по себе довольно нелеп, но от него нельзя отмахиваться просто так. В данный момент он находится вне моей профессиональной компетентности, но в конце концов к этому вопросу еще можно будет вернуться впоследствии.

— И осталось последнее возможное объяснение, — напомнила всем Картограф.

— Причем самое наинелепейшее! Последнее объяснение предполагает вообще отсутствие у глорианцев как таковой климатической регуляции, по крайней мере в том месте, где мы находимся.

— Без комментариев. Это даже трудно вообразить, — развел руками Капитан. — Скажите как специалист, Марсело, разве такое вообще возможно?

Наступила пауза. Потягивая коктейль через трубочку, Метеоролог возвел глаза к потолку.

— Да, — наконец вымолвил он. — Принципиально это возможно… Но тогда что мы должны подумать о глорианцах, коль скоро у них не дошли руки до благоустройства собственного климата? А?

— А вдруг им это не нужно, — медленно проговорила Журналистка. Вдруг они настолько непохожи на нас, что… — она замолчала.

— Фантастические версии мы не рассматриваем, — строго отмел Капитан и после этих слов разговор вскоре перетек в другое русло.

Но пока они обедали, дождь кончился и из-за облаков выглянуло прежнее ласковое солнце. Члены экипажа высыпали на улицу, дабы лично удостовериться в том, что в связи с атмосферным катаклизмом не произошло никаких отрицательных последствий и не было нанесено никакого материального ущерба. Это оказалось в точности так — за исключением быстро высыхающих луж на поверхности площадки и вымокших тентов, что скорее можно было отнести к моральному ущербу, никаких других последствий люди не обнаружили и поэтому довольно скоро вернулись к своему прежнему — вряд ли легкомысленному, скорее обычному и нормальному расположению духа.

И чтобы уж подвести окончательную черту под сегодняшним происшествием, закрыть этот вопрос, Метеоролог сказал:

— Вот погодите, позвольте только достроить метеорегулирующую станцию и тогда-то уж мы не будем ни от чего зависеть. Наша база будет «под колпаком» абсолютной, фирменной гарантии.

И ему легко поверили.

Однако наивно было бы полагать, что экспедиция «Глинки» обошлась всего одной неприятностью в день, тем более на такой — что теперь уже не вызывало никаких сомнений — и настолько неустроенной планете как Глория. Неприятности накатывались морскими волнами, одна за одной, но не слишком часто, чтобы только суметь огорошить астронавтов, но не напугать их.

Спустя непродолжительное время после обеда, у экипажа вновь появился весомый повод собраться всем вместе. Вышло так, что Капитан вздумал проверить накопившуюся за последние пять или шесть дней почту. Он послал запрос в Космический Город на готовность принять пакет информации и в ответ получил столько корреспонденции, что просто не смог не сообщить всем об этой новости. Почти каждому члену экипажа пришло по несколько писем, а также в целом на Корабль поступило почти семь десятков электронных газет и журналов. Разумеется, большинство из них были присланы бесплатно, точнее за счет информационных агенств в качестве рекламных экземпляров. Но это не имело особого значения. У Капитана приятно защемило сердце от этого весомого напоминания, что никто из них не забыт обществом, не брошен на произвол судьбы, не оставлен один на один с неизведанными трудностями. Они всего лишь отправились в краткосрочную командировку и скоро благополучно возвратятся назад.

И никто из людей не смог отказать себе в немедленном получении этого нежданного подарка, каждый немедленно нашел свободное время, вынес на улицу личный «экран» из своей каюты и разлегся в удобном шезлонге под автоматически раздвигающимся и располагающемся в оптимальном положении тентом, чтобы ознакомиться с письмами друзей и последними известиями.

Состояние безмерной эйфории прервал сигнал видеофона и Капитан сразу подумал о группе, уехавшей на вездеходе полтора дня назад. И действительно, звонил Штурман. Его лицо выглядело каким-то растерянным и Капитан недовольно нахмурил брови. Несмотря на то, а скорее тем более что он был основным ответственным лицом Корабля, ему совершенно естественно не нравилось, когда на него ни с того, ни с сего сваливали неприятности.

— Здравствуй, Всеволод. У нас Сергей умирает, — в лоб врезал Штурман.

— Что-что он делает? — не сразу понял Капитан.

— Умирает. Мы пришли к такому общему выводу.

Капитан спиной почувствовал, как к нему сзади подошли любопытствующие астронавты и присматриваются к разговору.

— Постой, — сказал Капитан Штурману. — Что-то я так и не разберу толком. В чем выражается его умирание? И скажи сразу — это не розыгрыш?

— Всеволод, только спокойнее! Мы и сами тут все перегрызлись из-за этого Сергея. Он тоже хорош гусь — полез купаться в никому неизвестный канал и хотя точно не установлено по этой или нет причине (а по какой же еще!), но только с самого утра он начал кашлять, из носа беспрестанным потоком текут густые сопли и он как-то странно стал говорить — не говорит, а хрипит. И с каждым часом все хуже и хуже. От него жаром прет как от масляного радиатора. Мы поехали было дальше но куда там, человек на глазах чахнет и все стонет, стонет. Денлать нечего, развернулись и на всех парах мчимся домой, может быть бортовой медосмотр что подскажет.

— Хорошо, мы вас ждем. Ну-ка, дай мне самого Инженера…

Пока там перемещалась камера, Капитан обернулся и увидел, что рядом с ним собрались все члены экипажа, до этого преспокойно читавшие свои газеты.

— Он умирает? — шепотом спросила Картограф. — Ни разу не видела как умирают. Интересно. Пускай расскажет что он чувствует.

— Всеволод, — позвал хриплый до неузнаваемости голос Инженера.

— Привет, Серж, — с трудом пересилив себя, улыбнулся Капитан. Как самочувствие?

— Хрр. Плохо, — прохрипел Инженер. — Не знаю что происходит, какое-то недоразумение. Я ведь еще молодой, чтобы уходить в мир иной. Я ведь этого еще не хочу… Как у вас там дела?

— Прекрасно, Сержик! Мы все тебя любим и ждем, — прокричала из-за плеча Капитана Журналистка.

— Сергей! — сказал Капитан. — Хоть нам и любопытно узнать какие ощущения ты испытываешь, однако, зная как тебе сейчас тяжело, не будем слишком утомлять. Держись молодцом! Приедешь, Ирина и мы все что-нибудь придумаем. Давай.

— Пока, друзья! Будь я в порядке, всех бы прям взял и расцеловал. Хрр.

Они в последний раз взглянули на опухшее, обложенное несколькими мокрыми полотенцами явно нездоровое лицо Инженера, ослабевше лежавшего на всем заднем сиденье вездехода и камера вновь вернулась к Штурману.

Врач немедленно успокоила Штурмана, а затем попросила позвать Ксенобиолога, которая могла быстрее сообразить в подобных вещах и, посоветовавшись с Сизифом, на основе имеющихся симптомов, сообщила ей что они могут предпринять для облегчения положения больного и какие лекарства из аптечки пока могут ему дать.

После сеанса связи с вездеходом и такой печальной новости, почти никто не смог вернуться к разбору почты. Врач пошла подготавливать в своем кабинете медкамеру. Опечаленная Журналистка пошла прогуляться куда глаза глядят. Метеоролог и Энергетик вернулись к своей работе. Капитан, наткнувшись взглядом на второй вездеход с прицепленным бульдозерным ножом и двух бездействующих роботов, вспомнил о своем обязательстве обустроить пляж и вплотную занялся этим делом, проработав до позднего вечера. Прежде всего он проделал дорогу до самых зарослей, растущих по эту сторону озера и чтобы не удлинять путь до естественно открытого пространства почти на целый километр, решил проделать в зарослях просеку прямо здесь, напрямую. И пока роботы занимались этой трудоемкой работой, срубали атмосферные регуляторы и отвозили в сторону, он проработал план еще предстоящих работ: выровнять берег и очистить дно озера, воду профильтровать и немного подогреть, выложить проделанную до озера дорогу плитами, а на берегу придумать какой-нибудь настил, чтобы было приятно лежать — да хоть насыпать тот же песок, который можно достать со дна озера и провести его обеззараживание с помощью кварцевания. После того, как план был подробно составлен, оказалось что, как Капитан и предполагал, работы не так уж много и ее вполне по силам закончить к завтрашнему вечеру при условии, конечно, что роботы будут работать усердно, без взбрыков и без остановок.