Запустение

Глава III

Утро второго дня по бортовому времени соответствовало тихому раннему глорианскому вечеру. Сразу же после завтрака, Штурман развил бурную деятельность по организации экспедиции. Роботы только успевали выполнять его распоряжения по сборке вездехода и формированию снаряжения. Инженер вначале стоял в стороне, а потом тоже загорелся идеей и стал активно помогать Штурману.

Научная группа «Глинки» тем временем занималась плановыми делами. Картограф безвылазно сидела в каюте, обрабатывая полученную с орбиты графическую информацию, корректно состыковывая отдельные фрагменты-снимки и формируя полную многоуровневую карту Глории.

Метеоролог пропадал на рабочей площадке, где быстрыми темпами проводился монтаж универсальной метеорегулирующей станции. Ему еще предстояло получить необходимую информацию о климатических особенностях планеты, историю наблюдений и только потом иметь в виду прогнозы и составлять программу климатической корректировки.

Энергетик до завтрака пребывал в благодушном настроении, когда же он пошел инспектировать ночную работу роботов, все его благодушие улетучилось в один миг. Тестовые испытания энергетической установки показали, что она недодает до 18 % плановой мощности из-за того, что к работе не может приступить солнечно-ветряной энергоблок, который в свою очередь не работает, потому что была нарушена технологическая последовательность сборки и вследствие этого произошло размыкание электрической цепи в нескольких местах. Таким образом из-за киберсамодеятельности почти вся суточная работа пошла насмарку и станцию требовалось пересобирать заново. Энергетика это совершенно выбило из колеи и он ругал роботов безостановочной черной бранью. Робот-прораб оправдывался перед ним тем, что базе не требуется так много энергии и он просто хотел минимизировать старение энергогенерирующей станции и расходов на ее обслуживание. Энергетик грубо оборвал его криком: «Твое оправдание — это наглая ложь! Я тебя разжалую!» — «Как вам будет угодно», — смиренно ответил провинившийся робот.

Перед ланчем Капитан собрал участников готовящейся вездеходной экспедиции в кают-компании.

— Друзья, — обратился он, — как ответственное лицо я должен знать куда вы направитесь, а потому давайте составим маршрут и определимся с целями вашей поездки.

На экране размером во всю стену Сизиф высветил карту региона. Астронавты подъехали креслами поближе, а Картограф взяла в руки пульт световой указки, чтобы при необходимости комментировать разговор. Штурман первым взял слово.

— Мое мнение, Всеволод, вы наверное знаете. Я выполнил необходимый объем работы и теперь имею в своем распоряжении определенное количество свободных дней до отлета, пока научная группа не закончит свои исследования. Полюбуюсь пейзажами, пофотографирую, освежусь. Мы ведь так редко бываем на жестком открытом пространстве, что человеческий организм теряет навыки естественной защищаемости.

— Все ясно, — сказал Капитан. — У меня нет никаких оснований и желания препятствовать такому выбору проведения досуга.

— Со мной все аналогично, — буркнул Инженер. — Ну может быть еще охота понаблюдать за техническими конструкциями здешней цивилизации. Глядишь, встретим что-нибудь любопытное. Сомневаюсь, конечно, чтобы что-то смогли положить в копилку человеческих достижений, но можно хотя бы взять с собой некоторые особо интересные экземпляры и даже продать по возвращении в Музей Галактической Экзотики Олега Карякина.

— О'кей, — кивнул Капитан, внимательно разглядывая карту. Прибыль с продажи идет полностью на твой счет, или…

— Или, — усмехнулся Инженер. — Если платой за разрешение экспедиции и содействие ей является доля в моем маленьком, только что придуманном enterprise, то я готов ограничится сорока процентами себе любимому за идею, остальное делите между собой как хотите. А по возвращении в Космический Город устроить в твою честь небольшой, персон на тридцать, entertainment за мой счет.

— Согласен, — поспешил согласиться Капитан. — Ловлю на добром слове. Но шутки в сторону. Геолог?

— Разрываюсь на части, — признался тот. — Как вы понимаете, в первую очередь меня тянет вперед профессиональный интерес. Но по карте от нашего места на юге… на юго-востоке расположены горы. А почти в противоположной стороне — шельф океана, который неплохо бы проверить на углеводородное сырье. Пожалуй, я все-таки выбрал бы горы.

Ксенобиолог громко поцокала языком.

— Все-то вы на себя тянете одеяло, Айзек. Что по-вашему тогда я буду делать в этих дурацких скалах и как их там… каменоломнях?

— Мне совершенно необходимы горы! — уперся Геолог. — И для вас там раздолье — вы просто еще не знаете. Там под каждым камнем сидит как его там… ксеноорганизм и только и ждет когда его заспиртуют.

— Сам ты «заспиртованный»!

Капитан повернулся к Ксенобиологу.

— А тебе куда бы хотелось?

Она недовольно повела головой, всей мимикой показывая, что ей не нравится сам тон разговора.

— Мне здесь показалось, что вы превратно понимаете мои желания. Дело в том, что я не собираюсь коллекционировать экземпляры местной флоры и фауны…

— Если все-таки будут попадаться, отдавайте их мне, — попросил Инженер. — Музей Экзотики будет признателен.

— Не перебивай меня, Сережа.

Штурман поднялся с кресла и подошел к стеклянной стене. На Глорию неумолимо надвигался вечер и уже небо стало темно-зеленым, и на нем загорелись первые звезды. На рабочей площадке, где работы не прекращались ни днем, ни ночью, зажглись прожекторы. Роботы отсюда казались крохотными жучками-светлячками, а дальше всех находились два робота, закладывавшие фундамент радиомаяка.

— Так вот, — продолжила Ксенобиолог, — моя научная программа заключается в том, чтобы исследовать возможности планеты по обеспечению пищей будущих предполагаемых колонистов. Задача двусторонняя. С одной стороны, посмотреть как наши основные пищевые культуры развиваются на местной почве, чем сейчас и занимается подчиненный мне робот. С другой стороны, изучить глорианские биологические формы на предмет пригодности к употреблению в пищу после той или иной обработки. Чем, собственно, я и намерена заниматься во время экспедиции.

— То есть, Салли, тебе нужны фермокомбинаты?

— Да. В процессе исторического развития глорианская цивилизация со значительной степенью вероятности уже отобрала те биологические формы, которые наиболее эффективно накапливают питательную массу. Сейчас они могут быть сконцентрированы на фермокомбинатах, либо просто на фермах, либо на других производственных объектах подобного назначения. Как правило они размещаются в пригородных зонах, сельской местности… частенько в прибрежной зоне, если это морепродукты и сырье морского происхождения.

Капитан обратился к Картографу.

— Скажите, Аи, располагается ли от нас в пределах пятисот километров какой-нибудь город?

— Не знаю, не смотрела. Сейчас Сизиф проанализирует.

Главный бортовой компьютер ответил отрицательно.

— Что, ни одного города поблизости?! — ужаснулась Ксенобиолог. Может он что-нибудь проглядел или ты неправильный поиск задала?

— Да нет, вроде все правильно.

— Ну-ка, ради интереса, — попросил Штурман, — пусть всю карту обработает.

Картограф задала новый поиск, но Сизиф и в этом случае дал отрицательный ответ.

Теперь ужаснулись все.

— Совсем ни одного города?! Где же тогда они живут?

— Это невозможно. Послушайте, Капитан, может быть мы сели не на ту планету?

Тут уже Штурман не выдержал.

— Если это была не шутка, Салли, то с этого момента я начинаю придерживаться мнения, что научная группа набита не теми людьми. А черт знает кем.

— Это была шутка, — пошла на попятную Ксенобиолог, что для ее характера вообще-то было нонсенсом.

— Тогда и я приношу извинения.

Капитан протянул вперед руку, чтобы прекратить распри и обратить на себя внимание.

— В конце концов мы что можем сделать?.. Например, задать поиск на карте ЛЮБЫХ поселений, вплоть до отдельно стоящих зданий. Что вы на это скажете, Аи, Сизиф справится?

Картограф мило улыбнулась.

— Сомневаетесь, Капитан?

Она что-то объяснила Главному Компьютеру, а Сизиф в ответ предупредил, что просмотр займет от пятидесяти одной до пятидесяти четырех минут.

— Боже правый! — непроизвольно вскрикнул Геолог. — Ну конечно мы не сможем ждать так долго. Главная ценность, данная человеку в жизни это время и мы не станем им бессмысленно играться. С другой стороны помните: «Что быстрее всего на свете?» Мысль — которой мы владеем в полной мере. Не дожидаясь сизифова результата мы можем сразу сделать умозаключение, что туземцы так или иначе сконцентрированы в некоторых местах, до которых, честно говоря, нам нет особого дела, ибо среди нас нет таких узких специалистов как ксеносоциологи и тому подобная белиберда, а поэтому мы можем спокойно и уверенно планировать маршрут экспедиции к предгорьям вон того хребта, что на юго-востоке от нашего местоположения…

— Ну и мерзавец, — нараспев проговорила Ксенобиолог.

— Завидую вам, Айзек, — сказал Штурман. — Вы старше всех нас и поэтому легко перечите женщине. Я бы так не смог.

— Дорогой Людвиг. В мои времена… Ну то есть в те годы, когда я получал воспитание, образование, навыки, а некоторых из вас еще не было на свете, люди были как-то более практичными, меркантильными. Еще не было этой новомодной романтики и сюсюканья, которые я никак не могу понять.

— Ну все! — резко оборвала его Ксенобиолог. — Достаточно. Я не собираюсь спорить с… человеком, который не имеет должного уважения к женщине. Выбирайте какой хотите маршрут.

Геолог мягко улыбнулся Штурману, как бы говоря: «Вот видишь, я всего лишь добился выгодного мне решения».

— И все-таки я не из таких людей, Салли, — проговорил Геолог и дотронулся до ее руки.

— Уберите его от меня! — наигранно взвизгнула Ксенобиолог.

— Может быть иначе, но я тоже уважаю женщин. Мало того благоговею перед ними, не забывая, однако, что мы с вами-таки равнозначны. Две половины, которые не могут быть друг без друга. Вы прекрасный, совершенный межзвездный корабль, а мы безвоздушное пространство вокруг вас и для вас. Вы сияющая звезда, а мы планеты, вращающиеся вокруг, словно пары кружат па вальса, ну и так далее.

Салли небрежно протянула примиряющую руку и Геолог с нежностью поцеловал тыльную сторону ладони.

— Едем к горам! — торжественным шепотом провозгласил он для всех.

— Ну хорошо, — сказал Штурман и подошел поближе к карте. — Покажи мне… А это что такое?

— Где? — спросила Картограф, подняв на него глаза.

— Вот эта длинная ниточка?

— Сизиф утверждает, что это открытый поток воды. Средняя ширина около 540 метров.

— Ирригационное сооружение?

— Скорее всего, да. Это еще может быть канализацией, но с меньшей вероятностью.

— Нам придется через него перебираться. В каких местах через него протянуты мосты?

— По всей длине нет ни одного моста.

— Что? — повернул к ней голову Штурман.

— Сизиф говорит, что ни одного моста нет.

Штурман подпер голову кулаком и задумался. Геолог сказал Капитану:

— Я пойду к вездеходу, проверю все ли взял, — и вышел из кают-компании.

— Ну может быть есть дамбы, гидроэлектростанции, подвесные конструкции, в общем любые сооружения, где можно перебраться через этот поток?

— Нет, — повторила Картограф и отрицательно мотнула головой.

— Тогда скажи, Сергей, — обратился Штурман к Инженеру, — вездеход на котором мы поедем сможет перебраться через водную преграду?

— Не знаю. Надо посмотреть в «Руководстве по технической эксплуатации». Сейчас, я выясню этот момент.

— Аи, распечатай мне, пожалуйста карты региона различных масштабов намеченного пути следования.

Картограф молча отложила указку и подошла к примыкающей стене, где целым блоком был встроен в каркас переборки универсальный принтер-копир.

Ксенобиолог также поднялась и вышла из комнаты.

Оставшись наедине со Штурманом, Капитан подъехал к нему ближе, чтобы обговорить последние важные детали экспедиции.

— Людвиг.

— Да, Капитан?

— Не наделайте глупостей.

— В каком смысле? Что-то я не понял.

— Ну, может быть, я выразился слишком сильно. ты знаешь, что через шесть дней по бортовому времени наступит праздник Нового года. Во-первых, мне бы хотелось, чтобы мы провели его все вместе.

— А во-вторых?

— Не теряйте времени попусту. Помогайте с Инженером Геологу и Ксенобиологу. Не ссорьтесь по пустякам. И еще, выходи почаще, пожалуйста, на связь.

— Разумеется, нет проблем.

— Мы будем дожидаться вас на этом месте. Так когда вы выезжаете?

— Полагаю, если все готово, минут через тридцать.

— С Богом, с ангелом, — сказал Капитан и перекрестил Штурмана три раза.

— Подь ты весь! — ухмыльнулся Штурман и похлопал Капитана по плечу.

Капитан встал, пожал плечом и они одновременно двинулись к выходу.

— Вот карты, Людвиг! — догнала их Картограф.

— Благодарю за службу, Аи, — Штурман чмокнул ее в щечку, принимая целлофанированные листы, отчего та смутилась и даже отпрянула. — Я привезу тебе какой-нибудь сюрприз.

Они вышли на улицу.

Вездеход уже стоял у самого трапа — его еще с утра спустили по грузовому лифту из складского помещения «Глинки», собрали словно из деталей конструктора, протестировали рабочее состояние и пару раз прогнали вокруг Корабля с выездом за пределы площадки на открытый грунт. Его высокие губчатые пневматические колеса, обернутые кольчугой, перекатывались медленно, но очень мощно, так что вездеходу нипочем была любая (в разумных пределах) преграда.

Штурман ни разу прежде не водил вездеходы по настоящему бездорожью. И хотя он много повидал на своем веку, побывал в большом количестве разных мест, раскиданных по всей галактике, под колесами ведомого им транспорта (в том случае, если оно было наземным), всегда лежало дорожное покрытие.

По совести говоря, вездеходы появились в экспедиции по чистой случайности. В таких случаях обычно применялись специализированные реактивные кабины-лаборатории, весьма удобные для выполнения различных научно-практических миссий. Однако же эти летательные аппараты потребляют значительное количество топлива, которое доставляется в экспедиционном корабле в безопасных усовершенствованных сосудах Дьюара. И случись так, что незадолго до отлета «Глинки», караван судов компании, которая, помимо всего прочего, должна была снабдить экспедицию такими емкостями, попал в таможенный карантин и шансы на то, что инцидент разрешится в приемлемые сроки оценивались как минимальные. Таким образом вместо вертолетов пришлось довольствоваться на порядок более экономичными вездеходами.

Итак, все было подготовлено к отъезду. Грузовой отсек машины был забит «под завязку», так что основную часть запасов питания пришлось разместить в холодильнике салона. Штурман в последний раз осматривал вездеход, обходя его кругом и ведя пальцем по безупречной, чуть-чуть запылившейся окраске. Ксенолог забралась внутрь, разложила откидной столик и начала слегка припудривать свое лицо и руки. Увидев это прихорашивание, Геолог немедленно полез ублажать ее слух анекдотами и сплетнями, по части которых был большой мастер. Не хватало Инженера.

Штурман перекинулся парой ничего не значащих фраз с Капитаном и вразвалочку пошел к Кораблю. В дверях он столкнулся с Журналисткой.

— Ой, как хорошо, что вы еще не уехали! Я так боялась опоздать.

— Правда? Опоздать к чему?

Вместо ответа Журналистка взяла тяжелую руку Штурмана двумя руками.

— Людвиг…

Они немного помолчали и посторонились, когда мимо них прошла жена Капитана.

— Береги себя, Людвиг, — неожиданно на одном дыхании выпалила Журналистка.

Штурман удивленно поднял брови и теперь уже в свои ладони взял теплые тонкие пальцы Журналистки.

— Спасибо за заботу. Даже несмотря на то, что нам ничего не может угрожать по определению. Однако и ты будь здорова, а мне уже пора идти. Я ведь вернулся в поисках Инженера, невесть куда запропастившегося.

— Я видела как он заходил в видеотеку.

— Подожди, Людвиг, — остановила Журналистка уже собравшегося отходить от нее Штурмана. — Возьми.

Она вытащила из кармана маленький старинный жетон, в кольцо которого была продета блестящая нитка и ловким, может быть натренированным движением обеих рук надела эту явно самодельную конструкцию на шею Штурмана, чуть задержавшись при прикосновении пальцами шелковистых вьющихся волос его шевелюры и теплых ушей.

— Пусть это будет твоим талисманом…

Штурман принаклонился, приобнял ее и нежно поцеловал в губы.

— Я обязательно буду вспоминать тебя.

На глаза Журналистки навернулись неожиданные слезы, она резко развернулась на каблуках и побежала в свою комнату.

Штурман действительно обнаружил Инженера в видеотеке. Тот задумчиво перебирал диски в ячейках.

— Никак не могу выбрать фильмы, которые можно взять в дорогу.

Штурман сочуственно поцокал языком и взял в руки стопку уже выбранных дисков.

— Ты собрался их смотреть всю дорогу?

— Людвиг — ты странный малый. А что же мне еще там делать?

— Кстати, возьми «Желтизну».

— Я взял, — кивнул Инженер, легким жестом указывая на стопку. Ладно, уж, пошли.

Они стали выбираться из «Глинки». Тем временем на улице уже стало совсем черно. Глорианская ночь по-хозяйски расположилась вокруг, пытаясь лишить людей зрения и помешать им развивать бурную деятельность. Но люди были подготовлены к таким обстоятельствам и теперь везде горели огни, а рабочая площадка освещалась сильным искусственным светом.

Штурман сел на место «водителя». Это ни в коей мере не означало, что он будет непосредственно вести машину — он должен был только указывать электронному водителю в целом направление движения (конечный пункт, промежуточные точки и остановки) и в общем параметры езды (желательная скорость). То есть он был именно тем, кем был Штурманом.

После того, как в салон забрался неуклюжий высокорослый, всегда несобранный Инженер, можно было отправляться в путь. Остальные астронавты, кто был на рабочей площадке, подошли попрощаться. Желали счастливого пути, просили привезти какие-нибудь сувениры (словно в самом деле думая, что по дороге им будут встречаться универмаги), просили возвращаться к Новому году. Последнее, впрочем, было излишним, так как новоявленные туристы, какими себя хоть немного чувствовали экспедиционеры, и сами не предполагали задерживаться так долго.

Вездеход заурчал, выбросил вперед себя вытянутую трапецию света фар и плавно тронулся с места.

— Стой! — вдруг закричал Геолог. — Канта забыли. Подай назад.

Штурман остановил машину и спросил:

— Ты считаешь, его можно взять?

— Необходимо, Людвиг. Во-первых, он получит физическую разрядку; во-вторых, и нам с ним будет веселее.

Машина взяла задний ход и вновь подъехала к группе провожающих, которые еще не успели толком разойтись и теперь с удивлением взирали на скорое возвращение.

— Что-то забыли, — настороженно предположил Капитан, первым открывая дверцу.

— Вернулись, теперь не повезет, — брякнула Картограф и сразу пожалела об этом, потому что на нее немедленно зашикали с разных сторон.

Причина возвращения почти сразу стала понятна, и в первую очередь самому Канту, который, повизгивая от распиравшего его удовольствия, оббежал несколько раз стоявших людей, а потом кинулся к громадной по сравнению с его собственным размером махине и просто влетел внутрь салона. Штурман, наблюдавший за собакой, просто поразился ее поведению. Сначала, когда было ясно, что про Канта забыли, он не мешался под ногами и терпеливо переживал свою участь. Во второй же раз, когда по неведомой человеческой прихоти о нем наконец вспомнили и даже из-за этого вернулись, пес выказал такую неподдельную радость, что создавалось впечатление, будто он целиком, весь и вся состоит во власти людей и с обожанием ждет их любого решения. Может быть в этом выражалась удивительная уживчивость и приспосабливаемость собаки к человеку. А может быть, из-за своих вечных сравнительно малых размеров, Кант на самом деле чувствовал себя слабым существом и его характер целиком подчинялся этим непоколебимым обстоятельствам.

Как бы там ни было, о собаке вспомнили, собаку взяли в экспедицию и вездеход вновь удалялся от Корабля. Кант блаженно лежал на коленях Геолога (как будто зная что его слово было решающим в его судьбе) и горячим шершавым языком лизал старчески морщинистые его руки. Штурман попросил вездеход ехать медленно, а сам приблизил к себе настольную лампу и стал стилом намечать на карте маршрут. После того, как окончательно выяснился первый ориентир, Людвиг занес его в память компьютера и увеличил планку скорости. Вездеход незначительно усилил урчание, а салон продолжало так же убаюкивающе плавно покачивать. Инженер спросил всех, не хочет ли кто посмотреть фильм, а убедившись, что никто пока этого не хочет, надел видеошлем, вставил не глядя первый попавшийся под руку диск и погрузился в просмотр фильма в гордом одиночестве.

Ксенобиолог поменялась местами с Инженером (который долгое время не понимал чего от него хотят, пока не снял на секунду шлем), и придвинулась поближе к Штурману.

— Можно я посмотрю на дорогу? — попросила она.

— Сейчас, — ответил Штурман. Потом, наконец, оторвался от карты и проговорил: — Странные места.

— На какой экран смотреть, чтобы видеть дорогу? — повторила свой запрос Ксенобиолог.

Штурман вытащил из бардачка электронные очки, подсоединил их к слоту на приборной панели и протянул Ксенобиологу.

— Ты, Салли, конечно же понимаешь, что за бортом ночь. Но я произведу некоторые настройки и тогда ты сможешь наблюдать окрестности и дорогу словно бы днем. Останется только подобрать яркость и цветовую насыщенность самой с помощью кнопочек сбоку очков.

Ксенобиолог кивнула.

Штурман ненадолго надел свои такие же очки, а затем вновь вернулся к изучению карты.

— Ой, — вскрикнула Ксенобиолог. Салон слегка качнуло. — Людвиг, да не гони ты так быстро. Едем черт знает где, по каким-то буеракам.

— Это называется быстро едем? — успокаивающе спросил Штурман. — Ты же в космосе в тысячи раз быстрее перемещаешься — и ничего.

Она испуганно схватила его руку.

— Людвиг — это гораздо хуже Парка ужасов Кинга. Ты ведь знаешь, что неправ насчет скорости, а зачем начинаешь обманывать. Скорость в нашем случае относительно высока.

— Салли, — сказал ей Штурман. — Ты расслабься и постарайся получить наслаждение, приятные эмоции. Наверное, тебе не следует смотреть прямо под колеса, а смотри чуть дальше: окрестности, небо, горизонт.

— Хорошо, — ответила Ксенобиолог.

А вездеход, за неимением дорог, упрямо катил вперед, ориентируясь лишь на конечную цель и лишь изредка объезжая особо трудные препятствия. Словно бы он был уверен в том, что создан человеческими конструкторами лучшим в своем роде, словно чувствуя их многочисленную поддержку за своей спиной. И действительно, холмистая местность потихоньку выправлялась, а оврагов, через которые приходилось скорее перешагивать, иногда перепрыгивать, чем переезжать, стало попадаться все меньше.

Штурман устало вскинул голову и оглянулся назад. Геолог крепко спал, а чтобы не мешать ему, Кант также прикорнул на коленках, придавленный теплым весом его тяжелых ладоней, и лишь время от времени подрагивало чуткое рыжее ухо.