Запах костров - 1 (СИ)

Глава 10. Ночной гость

Путники вернулись в домик дровосека давно за полночь. На порог вышел встречать Святогор. Он угостил нас сладковатым сбитнем и впустил в дом. Сам дровосек в это время пошёл распрягать запаренных лошадей. Цистерцианец остался дожидаться хозяина дома в сенях. Меня одним мановением руки пригласил в светёлку, где посапывает во сне любимая жена.

Руслана лежит на кровати, повернувшись спиной к двери. Я разделся до трусов и «заплыл» под её перину. Обнял правой рукой за её талию и прикрыл глаза, проваливаясь в сон. Девушка заворочалась. Перевернулась на другой бок. Она почувствовала дыхание Макса, вгляделась в его лицо и погладила рукой по макушке. Улыбнувшись темноте, она поцеловала парня в лоб и прикрыла глаза. Сон возлюбленным пришёл мгновенно.

Макс скачет на вороном коне. Рядом, стремя к стремени, восседает Святогор. Сзади двух путников послышался крик. Впереди на Макса несётся несколько тысяч вооружённых всадников, вскинувших мечи над своими шлемами. Он врезается в общую массу врагов. Конная лава закрутила Серафима в сражении, скрывая старца от глаз Макса Зоргена. Макс бьётся отчаянно, с отвагой в душе, но вот один из всадников налетает на парня и сносит ему голову. Ни криков, ни слёз, ни крови.

Макс проснулся в холодном поту, выкрикнув что-то не ясное. Руслана неожиданно открыла глаза, посмотрела на вторую половинку, поцеловала в лоб и успокоила тем, что Максу просто приснился дурной сон. Максим поцеловал девушку и вновь отвалился на подушку, проваливаясь в новый сон.

Полдень Максим встретил в объятьях любимой девушки. Глаза ослепил яркий солнечный свет, пробивающийся через слюдяные оконца. Посмотрев кротким взглядом на свою спутницу, он отодвинул руку девушки от своей груди на кровать, привстал на пол и пошёл в сторону сеней. Там на лавках разлеглись два старых товарища – Серафим и Святогор. Макс достал из серванта кувшин с молоком и начал жадно пить большими глотками. Пряный вкус молока скатился по гортани, охлаждая внутренности.

Сон. К чему он мог присниться? Либо это очередная игра Аггела, либо первое предупреждение наступления врагов. Сон можно трактовать по-разному – от зависти самого близкого человека до кровопролитной войны, от ненависти к самому себе до простого кошмара, не означающего ровным счётом ничего.

Зорген вышел из сеней в поисках справить нужду, но не найдя отходного места, зашёл за торец бани и испытал своё мимолётное счастье уже там. В избе ему делать нечего, поэтому парень взял топор и пошёл к чурбакам. Отнёс охапку к приготовленному для этого дела хозяевами месту. Пальцем провёл по лезвию топора, проверяя на прочность. Острый. Взял сначала один – расколол. Второй – расколол. Третий – расколол. Так он дошёл до девятнадцатого, прежде чем увидел возникшую возле него фигуру цистерцианца. Старец тихо подошёл к молодому человеку, на что тот ответил лёгким испугом.

- Фуфх! Чуть палец себе не рубанул, так пугаешь?! – вздрогнул от неожиданности Максим.

- Прости! Не хотел пугать! Просто ты так энергично работаешь, что не захотел нарушать идиллию работы! Ты работай! Я тебе совсем не помешаю! – признался Серафим.

- Спасибо и на этом, конечно, но чтобы мне помешать конкретно – нужно очень постараться! Ха-х! – выдохнул я, разрубая двадцатый чурбак. – Похоже, для всех это кажется не обед, а утро!

- Так устали все вчера изрядно – кто от работы, кто от дороги! Вот и высыпаемся! Мы со Святогором ещё полночи сидели за дружескими беседами! Порешили на том, что завтра на рассвете я с вами выдвигаюсь! До владений короля Казимира III так и быть вас провожу, а там как Господь подаст! – перекрестился старец.

- Эвона как?! Это хорошо! Ещё одни руки нам в пути не помешают, а там и в правду посмотрим! Как там Руслана? Не проснулась ещё?

- Нет, Максим! Ещё спит! Разбудить? – поинтересовался старец.

- Нет надобности! Хе-х! – Макс расколол последнее полено и продолжил. - Лучше сходи из еды чего пригляди, а я пока дрова в баню сношу! По возвращению так и не ополоснулись вчера, точнее уже сегодня утром!

- Банька?! Банька – это хорошо! – уходя в сторону дома, зашептал Серафим.

- Да! Хорошо! Ещё бы чарочку пенистого пива да под сушёного Леща! Вот где блаженство и умиротворение! Ну, ничего, Максимка, до Руси месяц пути всего, если на рысях, а уж галопом мы и за три недели поспеем! – начал успокаивать себя Максим, оттаскивая в предбанник первую охапку поленьев.

Дотаскав все наколотые поленья, Макс вошёл в дом. Баню, он затопить не забыл. Серафим уже выставил на стол горячий омлет, пироги и молоко, налитое в деревянные стаканы. Стол светится обильностью. Святогор, проснулся и начал ходить по сеням, собирая одежду. Максим Зорген пошёл в светёлку, разбудил Руслану, позвал девушку обедать и вскоре вернулся с ней в сени.

Все расселись по своим местам. Святогор поднял чарку с молоком и проговорил тост о лёгком пути, о том, чтобы ни един ворог не остановил их маленький отряд, дав спокойно добраться до матушки-Руси. Весело ахнув тосту, товарищи стукнулись стаканами, и отпили по несколько глотков.

Кабы знать. Ведь путь предстоит неблизкий. Сначала проехать несколько королевств, пересечь границу с Руси и добраться до Рязани. Но это быстро лишь в словах. На деле же наверняка за каждым поворотом будет поджидать опасность. Из истории древней Руси известно, что разбои учащались постоянно в любой части огромной страны. Где вероятность, что проходя немалый путь по чужим землям, нас не застанет врасплох какая-нибудь шайка ляхов? Остаётся надеяться на русское «авось». Авось не увидят и не тронут. Только сабельку держи при себе знай, чтобы успеть отразить атаку в случае чего.

Вот Олег Середин, к примеру, почти всегда бродит по миру один. Не всегда у него под рукой мечи, прикрывающие его живот от прямых уколов и оттоков. Сколько раз Мара хотела и не могла забрать в свой мир покоя и любви, потому что чист он пред богами. Но вот чем сам Макс может послужить богам, не знает даже он сам – время покажет.

Через полчаса Руслана по навету Макса сбегала проверить баню и вскоре вернулась обратно, позвав всех отпариваться. Троица вышла из дома. Святогор прихватил из нижнего шкафчика что-то пенистое и тёмное. Он догнал остальных уже у входа в баню.

В самой бане всё дерево успело пропитаться паром. От материала исходил запах смолянистой сосны. Душа начинает петь песнь. Раздевшись в предбаннике, мужчины расселись по полкам. Все с наслаждением начали вдыхать банный пар, через ноздри продирающийся по нутру всего тела.

Руслана окунула берёзовый веничек в кипятке, пару раз стряхнула им на камни и подошла к Зоргену. Макс прилёг на спину и тут же ощутил прикосновения листьев, обжигающих его уставшее тело. Мышцы рук расслабились. Его плоть подняла бунт против реальной действительности.

Серафим начал чаще бить веником по спине Святогора, заметив на Максе разбушевавшийся шторм. Дровосек сначала присел на полок, выбежал на улицу и снял испарину в прохладном пруду, сооружённом специально для таких процедур. Старец отбил себя и тоже вышел к пруду, дав больше времени молодым.

Девушка сняла резинку, расплетая толстую косу. Её русые волосы упали на тонкие изящные плечи. Коричневые соски молочных желёз встали торчком. Язык телодвижений начал играть в свою соблазнительную игру, сплетая два тела в одно целое. Руслана присела на меня сверху. Моя плоть сразу вошла в божественные врата, наполненные теплом и покоем. Бёдра девушки двигаются в такт музыки души. Руслана наклонилась чуть вперёд, поцеловала меня в губы и часто задышала над правым ухом. Её дыхание мгновенно переросло в сладострастный стон. Девушка провела языком по моей шее, укусила мочку уха и проникла кончиком языка в ушную раковину, что повлияло на быстрый исход всего начала человеческого. Не успев раньше времени отвезти оружие от вражеских врат, пушка непроизвольно выстрелила снарядом, разрушая всё мировоззрение двух обороняющихся сторон. Не имея никаких сил под давлением банного пара, женский пол сдался и присел на соседнюю полку, не понимая, что с ней такого могло произойти.

Я слез с полок на пол, взял за руку жену и вывел оба тела из удушливой парилки к домашнему пруду. На краю водоёма толкнул голую девушку в холодную воду. Руслана несколько секунд повизжала как резаная, потом начала чему-то радоваться, прыгая в пруду. Макс Зорген запрыгнул в пруд, и… холодная вода подкатила к поджаренному паром достоинству. Именно поэтому Макс признавал всегда только русскую баньку, после которой всегда ловишь адреналин.

После пруда парочка вновь вошла в баню. В ноздри вновь ударил жар, накопленный за два часа купания. Только сейчас я понял, что это за пенистый напиток бултыхается в графине. Руслана разлила этой жидкости по чаркам. Несколько капель плеснула на камни. Сквозь туман пара пробился в баню запах кваса, манящий своим цветом и одурманивающий разум привычной прохладой.

Мы с девушкой стукнулись наполненными чарками. Я сделал несколько глотков пряного напитка, напоминающего о любимой, но чертовски далёкой Руси. Поставил стакан на полку. Дверь в баню распахнулась, внося с собой прохладный сквозняк. На пороге показались Святогор со старцем, бурно смеясь межу собой. В руках Серафим держит глиняный графин с деревянным подносом, на котором небрежной толщины нарезана сырокопчёная колбаска. Мужчины расселись на свои полки, посмотрели на нас с Русланой и басисто засмеялись.

- Вы где так долго были? Мы вас уже заждались? – начала интересоваться девушка.

- Как это где?! – засмеялся Святогор. – За доминиканским вином ходили?!

- Я и гляжу! Уже нализались! А мы тут вдвоём со скуки помирать должны?!

- Прямо так уж и со скуки?! – ехидно спросил Серафим, придерживая смех рукой. – А что ж вы пыл молодецкий до сих пор не снимете?! Да, потеряли вы многое! Вот я как молодость вспомню! Проходишь мимо какой деревеньки, снимешь пар с бабёнкой в речушке, да чуть ли без порток бегёшь оттуда, только пятки сверкают! Хорошо лошади выручали всегда! Не то получил бы я немало плетей от их отцов! – вновь зашёлся в смехе Серафим.

- Да ну вас! – девушка выбежала из бани.

- Куда же ты? Меня подожди?! – крикнул Макс.

- Стоять! Ты меня уважь, сынок! – попросил меня Святогор. – Не обращай ты внимания на этого пьяного старикашку! Он как выпьет, так язык без костей!

- Ну, хорошо! Уважу!

- А вот ответь мне на такой вопрос, Максим! Тебе моя дочка по сердцу или ты с ней из жалости? Поди в твоём мире, откуда пришёл, было немало красавиц?

- Было не так много девиц, да и те мне по сердцу не приходились, а ближе всех мне стала ваша дочь! Не из жалости я с ней! Не из жалости хочу, чтоб она мне сына родила! Мила она мне! Прямо вот что-то душу обжигает, как вижу её! – Зорген застучал кулаком по груди. - Токмо вот кровь во мне бродяжья течёт! Не знаю, где буду завтра и чем стану заниматься! Но главное, что она родит мне сына, которого иногда, но буду видеть! Видеть, как растёт, цветёт и радуется жизни!

- У меня родилось пожелание! – высказался старец, наливая всем в чарки вина.

- Ну-ка, выкладывай! – обрадовались остальные, принимая чарки.

- Так давайте выпьем за будущего сына нашего героя! Пусть вырастет он настоящим воином! Пусть князья хвалят его и одаривают почестями, а в жёны найдётся самая богатая и красивая боярыня, которая будет любить как саму себя и подарит билет в будущее! За маленького человека, который вот-вот выглянет из живота прекрасной девушки на белый свет! – пропел Серафим.

- Будет! – поддержал Святогор.

- Будет! – поднял чарку Макс.

- Кстати, друг! Всё время забываю тебя спросить! Какого ляда ты поехал со мной в Монсегюр в тот день? Ведь ты же мог меня здесь дождаться и всё?! – поинтересовался старец.

- Да?! – улыбнувшись, поддакнул товарищу Святогор.

- Так я за приключениями поехал! Сначала хотел украсть у Тевтонского ордена Грааль и увезти его в «свой» мир!

- Но что тебе помешало?

- Последние события и… Руслана! Я влюбился в неё и не смог пойти на подлость, оставив её одну!

- Вот оно что творится?! Любовь способна творить чудеса, Святогор?! – закивал старец.

- Угу! – задумался пропитавшийся жаром и вином дровосек.

- Ладно, други! Пойду жене помогу собраться! Утром некогда будет! Сами понимаете – дорога! Вы тоже с весельем не затягивайте! – посетовал я, выпив чарку вина до дна.

- Так и сделаем! Сейчас вот только посудину допьём!

- Может, ещё посидишь! С тобой как-то и разговор ложится! – предложил Серафим.

- Нет, но спасибо! Устал я что-то!

- Ну, тогда не смею задерживать!

- Мы тоже к вам скоро подойдём! – сообщил Святогор.

Не сказав боле ни слова, Макс Зорген взял свои вещи и вышел в сторону дома. На крыльце его случайно встретила Руслана, удивившись нагому виду своего мужа. Она собиралась развесить только что постиранные вещи отца и развесить их на верёвке. Шлёпнула молодого человека по голому заду, засмеялась над чем-то и прошла дальше.

Макс, постаравшись не провоцировать девушку на ещё более истеричный смех, распахнул входную дверь и вошёл внутрь сеней. Впопыхах оделся и присел за стол на одну из скамей. Взял пирожок с подноса и прожевал его за одну минуту.

В момент, когда Макс жевал второй пирожок, вошла Руслана. Девушка поцеловала Макса в щёчку и покачала указательным пальчиком, подошла к серванту и достала оттуда ещё один поднос с более сытным блюдом – капустный пирог с кремом в заливе с соусом «маседуана» к сладким булочкам. «Маседуана» - характерные смеси из овощей и шампиньонов. Но на первое явился в первые ряды пира одиночки король любой французской вечеринки – омлет.

Макс отрезал ножиком кусочек омлета и положил его на язык, тщательно размалывая острыми жадными зубами. Кулинарный король не выдержал натиска и сдался по кусочкам, перевариваясь в желудке паренька. Отложив нож с ложкой, вернулся к передовым войскам лепёшек.

После горячей пищи и жаркой бани на меня напала истома. Душа чувствует себя пушинкой и поёт легкостью тела, но на глаза упала непонятная тяжесть и скука. Макс подошёл к жене, обнял её за талию и попросился отдохнуть в светёлке. Но стоило Зоргену только дойти до опочивальни и коснуться головой подушки, как мгновенно провалился в сон.

Потный поджарый мальчишка лет шестнадцати скачет прямо на Макса. В глазах мальчика отразился страх. Конь Зоргена продолжает гнать во всю лошадиную мощь. Двести метров. Сто. Пятьдесят. Рогатина парня болтается в уставших руках. Макс замахивается саблей над головой мальчика, слегка поравнявшись с его лошадью. Рогатина безусого воина задевает брюхо лошади Макса, но мягко проносится вперёд. В этот момент Зорген делает выпад с лева на право. Лезвие его сабли прорезает толстую кожу лошади врага. Лошадь заржала и начала заваливаться набок. Всадник, не удержавшись, выскочил из седла и полетел вниз. Что-то острое кольнуло под сердцем. Макс тронул рукой на месте боли рукой, повернул шею в сторону и упал на шею и заорал, понимая, что это конец. Повис на боевого коня и прикрыл глаза от боли в боку…

Макс в очередной раз вскочил на постели в холодном поту с криком, вырывающимся из гортани. Но Руслана не слышит сегодня его криков и тихо посапывает в подушку. Огляделся. В комнате стоит тишина. Со стороны сеней раздаётся дикий храп двух изрядно подвыпивших мужиков. Макс натянул порты, опоясался саблей и вышел из дома в прохладный двор.

Небо ещё усыпано мириадами звёзд, но в правление ночи уже пробивается розоватый оттенок рассвета. Птицы ещё не начали летать, врезаясь в раскидистые ветви величавых сосен. Только глухарь что-то кряхтит в чащобе леса. Наверное, понимает, что его покой вновь скоропостижно заканчивается. Сосны стоят в спокойствии и безмолвии. Они бесстрашны. Только им не о чем беспокоиться, чувствуя, как единственный и последний их враг-дровосек вот-вот уйдёт в чужие земли. Лачуга его со временем рухнет – на этом месте вырастут молодые сосёнки. Белки продолжают беспорядочно скакать по веткам, словно кенгуру по вольеру московского зоопарка. Где-то в лесу в сотый раз поднял вой вожак волчьей стаи. Где-то там мирно спит сохатый, упёршись рогами в мягкую траву. Медведица бродит всю ночь по территории леса и собирает в пасть ветки малинника. Лесная идиллия. Законы природы. Каждый при своих обязанностях. Красота, да и только. Только ветер-бродяга и вестник судеб разгуливает озорником везде, где ему вздумается.

Ну, почему звери живут между собой куда дружелюбней, чем люди?! Кто разумнее – зверь или человек?! Наверное, всё-таки зверь! Зверь не умеет говорить и включать логику, но чувство инстинкта в нём преобладает превыше всего! Лишь по этому чувству он понимает, где можно укусить, оторвать кусок мяса, а где обойти стороной! Люди же сначала делят друг друга на бедных и богатых, а затем начинают друг с другом грызться, словно больные бешенством дворовые псы! А вот если бы богатые подтянули бедных под свой уровень бедных, то сразу эта грызня забылась бы сама по себе! Все были бы равными – космонавты и пожарники, политики и кухарки, миллиардеры и бомжи! Тьфу ты! Ну и что я заладил! Пойду, отопью прохладного вина да спать пойду!

Макс Зорген дошёл до опочивальни, где мирно спит Руслана. Прилёг в кровать, укутавшись периной, но за час до пробуждения солнца, так и не смог уснуть. Через некоторое время в сенях заскрипела скамья, зашаркали по деревянным доскам пола тяжёлые шаги, хлопнула входная дверь.

Макс потёр ладонями лицо, прогоняя остаток сна, встал с кровати и вышел в сени. На одной скамье продолжал храпеть Серафим. Вторая оказалась пуста. Но вот со стороны амбара послышалось конное ржание и весёлое посвистывание. Я обул войлочные сапоги и вышел по направлению к хлеву. В это время дровосек запрягает свою лошадь в сбрую.

Макс зашёл в сарай, вывел оттуда к амбару своего коня и принялся накидывать седло, пристёгивая его под брюхом ремнями. Закрепил стремёна. Проверил уздечку. На морду лошади подвесил торбу для зерна, чтобы лошадь питалась на ходу. Наладив все ремни, повесил на тюки с вещами и овсом небольшой металлический щит. Святогору оставалось только улыбаться на действия мальчишки. Макс, управившись с упряжью, побрёл в дом будить оставшихся путников.

Полтора часа ушло на сборы вещей, завтрак и подготовку лошадей к дальнему и столь опасному пути. Распахнув ворота, как несколько дней назад, ребята почти тем же отрядом вышли в лесную чащу. Кони начали свой шаг легко и ходко. Торопиться было некуда. За спиной только наступил рассвет, а впереди ещё целый день скачки по землям Тевтонского ордена. Мы находимся в двух переходах от будущей Польши.

Все два перехода не случилось ни одного происшествия. Разве что рыжая лисица, пробегающая мимо путников, испугала Руслану до икоты. Икота прошла, пока по просьбе Макса. Древние мужи уже прицепили девушке лихоманку, а парня обвенчали колдуном. Весь путь, вплоть до Галицкого княжества, мужчины восхвалялись Максом-колдуном и часто спрашивали о всяких глупостях, на которые Максим отвечал однозначно. К концу первого дня лошадь Святогора начала задыхаться. Те подумали, что колдовство могли местные маги наслать – парень успокоил, сказав, что просто нужен привал.

Первую ночь почти не спали. Костёр горел ярче прежних костров, но в мыслях витал ужас, в сердца каждого путника вселилось немое беспокойство. Оглядывались то и дело на деревья – они продолжали стоять в безмолвии. Только к двум часам до слуха путников долетел треск близлежащих веток.

Перед ночными путниками явилась незнакомая девушка лет семнадцати, но они продолжали оглядываться по сторонам, будто никого рядом с собой не замечают. Получается, её увидел только я – Макс Зорген, воин без роду и племени.

Девушка подошла ближе в цветастом хлопковом платье. Присела на колени и поцеловала парня в лоб. Вокруг головы сплетены толстые косы, падающие по сторонам на нежные манящие плечи. Держа свою роскошную чашу из черепа с рубиновыми краями, она сказала, что нас ждёт её царствие. Предложила сразу поцеловать руку её власти, но Макс отказался. После чего девушка подмигнула, испарившись в воздухе.

Макс часто читал легенды и мифы про подобные явления призраков. Его мировоззрению не поддавалась эта картина для объяснения. Но опять-таки, если вспомнить байки про Олега ведуна, то этой девушкой с чашей является только одна.

Мара – Богиня смерти. Она приходит к тем, кому грозит смерть или уже мёртвый. Если она позволяет выпить из своей чаши напитка, то душа усопшего переносится мимо Калинова моста. Если же девушка не пришла подарить этот ценный для душ глоток, душам приходится пройти одно тяжкое испытание на самом Калиновом мосту.

Второй переход прошёл для Зоргена словно в тумане. Он отвлёкся от своих размышлений лишь в тот момент, когда увидел вдалеке дома, чернеющие от бревен и шифера на крышах. Руслана недоверчиво смотрит на парня. Серафим и Святогор, как два закоренелых друга, обсуждали здоровье, и состояние Макса в бреду прошлой ночью. Вновь упомянули о колдовстве, мол, чародействует наш попутчик. Как Макс не пытался отказаться от новоявленной славы колдуна, его товарищи продолжали в своём репертуаре.

Голова идёт кругом. Руки начало сводить от усталости и холода. Душу щемит от понимания грядущего ему будущего. Вдруг на нос упало что-то холодное. Макс поднял голову вверх и увидел, как из свинцовых туч крупными хлопьями падают снежинки, сулящие начало декабря.

Поля, ожидающие теплой весны, припорошены снегом. Возле частокола города прыгает свора снегирей, воробьёв и ворон. Морозный ветерок гуляет по хозяйским просторам, не боясь быть прогнанным. Кони воинов подошли к частоколу.

- Куявия! Первый стольный град после Монсегюра! Ничем не уступающий, как Парижу, так и Суздалю! Вот мы и пришли до первого постоялого двора! Постучусь! – выдохнул Серафим, спрыгивая с коня возле главных ворот.

Куявия вошла в состав Польского государства ещё при князе Мешко I. После раздела Польши между сыновьями Болеслова III Кривоустого Куявия первоначально попала в состав Мазовецкого княжества, а в 1194 году образовалось самостоятельное Куявское княжество во главе с князем Лешком II Белым. В 1202-1234 года Куявия вновь находилась в составе Мазовии, правитель которой Конрад I в 1226 году пригласил в свои владения Тевтонский орден. Рыцари укрепились на востоке Куявии, в Дожбинской земле. Во второй половине XIII века Куявское княжество было разделено на два государства – с центром в Иновроцлаве и Бресте Куявском соответственно. Князю Владиславу Локетку Куявскому в 1306 году удалось присоединить Малую Польшу, а в 1314 – Великую Польшу, возродив, таким образом, единое польское государство. В 1320 году Владислав был коронован королём Польши. В 1332 году большая часть Куявии была завоевана рыцарями Тевтонского ордена, однако польские короли постепенно вытеснили отсюда немцев и восстановили власть над регионом. Город находится в Среднем Поднепровье.

Путники подъехали ближе к десяти метровому частоколу. Серафим постучался в дверь сильнее и закричал что-то богохульное. Вдруг путники услышали спотыкающиеся шаги и не прибрежные отрыжки. Отодвинулся тяжёлый засов. В смотровое окно просочилось до одурения красное лицо изрядно выпившего стражника. Он продолжает смотреть на ребят, откусывать полть жирной курицы и раскидывать по сторонам белые слюни.

- Открывай ворота! Не видишь, люди торговые едут?! Ну же?! – старец ударил по воротам.

- Три алтына! Тогда открою! – сообщил стражник.

- Ох, и корхабор же ты! – Серафим озлобился, но быстро успокоился, достав монеты. – Держи! Только не тяни вожжи!

- Вот так бы и сразу! – согласился стражник, отпирая основной засов. Стражник пересчитал французские монеты. Ворота скрипнули многовековой несмазанной ржавчиной.

- Святогор! Заезжайте! Хорошо, что не сразу прогнали! Хотя могли! – старец обратился к лучшему другу и вновь повернулся к дружиннику. – Где тут дом отдыха можно найти?

- У западных ворот! Не ошибётесь! Там на крыше польский флаг висит!

- Э-хе-хе! А зачем так официально, словно княжеский детинец! – Засмеялся Максим Зорген.

- Чудак! Так там десница короля людей собирает для большого похода! – проболтался пьяный язык стражника.

- Что за поход? – поинтересовался Макс.

- Да кто ж их, королей, знает?! Может в дозоры какие сбира-а-ют! Ой! Простите!

- Ясно! Спасибо! Ты ворота лучше закрой, а то вдруг какой тать лесной на вороном разгонится, так хоть в лепёшку разобьётся! Не придётся добивать! – посмеялся над стражником Макс.

- Скоро отдых! – признался Серафим.

- Да! Хоть водки попьём с обжаренной шеей индейки! Давно же я не набивал свой мешок чем-то нетрадиционным! А какие здесь колбаски! М-м-м, пальчики оближешь! Правда, мудрый Серафим?! – замечтался Святогор.

- Что верно, то верно!

- Да где же этот постоялый двор с флагом?! – никак не могла найти Руслана нужный дом.

- Вон он! – воскликнул Макс и указал пальцем вдаль. – Через восемь домов!

- Ага! Теперь вижу!

- Ну, что! Домчим лошадок с ветерком?

- А почему бы и нет! – согласилась девушка.

- Н-но! – прикрикнул на лошадь и хлестнул поводьями по её мощной ровной шее.

- Эй, Макс! Вы куда? – не понял Серафим и погнал свою лошадь за молодыми.

-Как куда?! На пушистую перину, конечно же! – стеганул поводьями свою лошадь Святогор, нагоняя остальных.

- Ну?! Кто быстрее оказался?! – посмеялся Серафим над другом, когда миновали семь домов.

- Разве я могу угнаться за мудростью твоих лет!

- Запомни одну истину, сын мой! Не мудрость правит миром! Увы, не мудрость!

- А что же тогда, мудрый Серафим?! – удивился Святогор.

- Гормоны и удаль молодецкая! Их страсть и хитрость в оном лице! Когда эти чувства сплетены вместе – любой враг не страшен! Они своими сперматозоидами любую крепость заставят сдаться! – кивнул старец на влюблённую парочку и от души засмеялся.

- Любо! Ах, любо! – засмеялся Святогор.

- Ну, чего стоите? Сиськи мнёте? Давно бы хозяев скликали?! До полуночи мы тут стоять будем, людоеды?!

Но ворота во двор дома уже открывали. Это оказался безусый паренёк лет пятнадцати. Он облачён в сатиновую рубаху, лосины и башмаки. Парень пропустил гостей и принял поводья, когда те в первую очередь ступили ногами на твердую землю.

Пока лакей распрягал коней и задавал им ячменя, на пороге дома показался плечистый бородач лет пятидесяти и семнадцатилетняя молодуха с корцом, наполненным водой. Бородатый мужичок спустился с крыльца и грузным шагом подошёл к четырём новоявленным путникам.

- Вечёр добрый гости дорогие! Испейте водицы ключевой с устатку! Вижу – путь долог был! Измотались Вы ныне! Но, ни что! Ужин ужо вот-вот на столы подан будет, да опосля поленья в баньке поспеют догореть! Светёлку вам выделим! Вы проходите, гости дорогие! Грех вам на пороге стоять, словно нищенкам! – откланялся хозяин дома.

- Благодарствуем за приём тёплый! У такого хозяина и не грех погостить, коли всё так ладно да складно! Сколько возьмёт только этот добротный хозяин?! – откланялся Серафим в пояс.

- Дык, рази ж на пороге об том толковать! Вы пройдите в дом! Отведайте, чем Господь наградил! В баньке жаркой попарьтесь да в перине чистой отсыпайтесь! Коли уезжать станете, тогда и уговоримся! Уж много не возьму!

- Коли так, то так! Быть по сему! – согласился Святогор и обернулся к Максу. – Ну, что?! Пойдёмте, попотчуем угощением! Ах, и люб мне сей народ! Весь в честности и справедливости вырос! – дровосек усмехнулся и побрёл за Серафимом из корца воду глотать.

- Коли решено – теперь сегодня здесь ночлег будет! – сам себе пробурчал Макс и пошёл за остальными. Руслана идёт рядом.

- Присаживайтесь за стол! Сейчас Вам принесут всё честь по чести! – пообещал хозяин дома, проводя гостей вглубь трапезной.

- Благодарствуем за гостеприимство, хозяин! – Серафим кивнул хозяину дома.

- Борзым Яшкой кличут меня! Так, а холопа моего Пенькой Бестолочью все кличут!

- А отчего Бестолочью? – поинтересовалась Руслана.

- От того и Бестолочью, что не понимает ничего с первого раза и норовит сделать всё по своему! Ладно! Пойду, подгоню кухарок! Неча ужин людям честным задерживать! А пока вот, кваску отпейте! – указал на графин Яшка Борзый.

- Ну, у такого добротного хозяина и на несколько дней не грех остаться, да токмо жаль, путь до Руси не лёгок! – как только Яшка пропал с поля зрения, признался Святогор.

- Что верно, то верно! – поддержал его Серафим, разливая прохладный шипучий напитка в алюминиевые кубки.

- Максим, а чем ты собираешься заниматься на Руси?

- Знаешь, любимая, у меня тут было порядком времени подумать и ничего не приходит ничего в пустую голову, кроме одного – рубить головы всем, кто посчитает себя ведьмой или колдуном! – признался Зорген.

- Но это же опасно?! – испугалась за меня жена.

- Уж не страшнее раздавить червяка! Именно от таких тварей и грядёт на Руси беспросветное будущее на долгие столетия! Даже в том мире, откуда мои воспитатели, ещё не начали выходить со дна сегодняшнего средневековья!

- Ну, тогда, наверное, ты прав!

- А что такие кислые? Вон уже подносы нам несут! А как вкусно пахнет?! – встрял Святогор.

- Ну, наконец-то! Давно пора! У меня уже желудок сейчас кукарекать начнёт! – выдохнула Руслана.

- М-м-м!!! Попахивает не только рыбкой! – улыбнулся Макс.

Польская кухня действительно донесла свою славу до древней Руси. Главными блюдами Польши являются фаршированная рыба и гусиная шейка, что подносится по желанию «шеф-повара». Путникам всё же обломилось по порции. При приготовлении большинства блюд используют гусиный жир вместо свиного сала. Суп – единственное блюдо на столе во время обеда или ужина. Причём готовятся супы преимущественно из овощей (капусты, помидоров, щавеля, тыквы), но если есть мясо, то и его добавляют в суп. К супам обязательно подаётся ржаной хлеб.

Любимое блюдо поляков – «Бигос» (с латинского означает «двоевкусие»). Очень ощущается вкус свежей и квашеной капусты. Кроме капусты в «бигос» добавляют мясо домашних и диких животных, колбаски и грибы. Для усиления аромата добавляют красное вино или мадеру. В Польше колбасу едят много и часто. Считается, что её употребляют с утра до самого вечера – В холодном и горячем виде.

Руслана принялась уплетать суп с щавелем и грибами. Мужчины с голодухи проглотили его, не почуяв тяжести, и накинулись на то, что называется «бигос». Если б Макс не попробовал на вкус, то никогда не стал бы этим питаться. После тяжёлой и острой пищи Серафим налил в небольшие алюминиевые сосуды из графина беленькой водочки. Коснулся своей чаркой о чарки своих путников. Девушке достался бочонок с медовухой – это напиток на основе мёда. Путники выпили по одной чарке и наполнили вновь. «Чувствую, сегодня будет весело?! – подумал Макс».

Мысли Зоргена, не понимая того, что происходит, будто сами собой напросились на неприятности. Из-за соседнего стола поднялся воин и направился в сторону путников. Мужчина тридцати лет в кольчуге и латнике опёрся мощными ладонями о наш стол. Его прямые чёрные и слегка поседевшие волосы разбросаны по железу, укрывающему ключицу. Меч небрежно болтается в ножнах на ремне. Синие глаза острым взглядом обвели все весёлые покрасневшие от водки и сытости лица мужчин и остановились на молодой девушке. Мои руки сжались в кулаки.

- Красивая! Не желаете, прогуляться под мириадами многовековых звёзд! – подмигнул воин.

- Нет! Боюсь, моему мужу не понравится, что странные вояки не знают, куда своё копьё вздеть! – нагрубила девушка.

- Ну, моему копью всегда место найдётся! Я попробую с ним договориться! Чего он желает получить взамен! – не понял намёка воин.

- Экхм! Ну, что ж! Коль договориться хочешь?! Пойдём, на улице и договоримся! – без утайки признался Макс.

- Что?! Но как так-то?! – запаниковала Руслана.

- Вот! Сразу вижу толкового человека!

- Пойдём! – Макс перешагнул скамью, подхватил воина за локоть и вывел на улицу.

- Так как будем уговариваться? Могу шкуру медведя отдать?!

- Мне всё равно! – парень вывел из ножен холодную сталь сабли. – Не ожидал, что тебя вызовут на поединок честно сложить свой живот ради чужой наживы?!

- Ну, что же! Сам напросился! – воин вынул свою саблю.

Дружинник напал на Макса, но внезапно для себя встретил защиту. Лязг метала о метал. Макс Зорген отбил противника. Сабля путника взметнулась снизу к верху, отрезав воину левое ухо. Дружинник закричал, бросил саблю на землю и закачался. Я в полпрыжка подбежал к потерявшему концентрацию воину, со спины прижал его левой рукой к своей груди и раскрыл лезвием сабли нежные артерии. Из горла хлынул фонтан крови. Немного красной жидкости попало на запястье Зоргена. Тело намертво ударилось оземь.

Наружу из дома постоялого двора начали вываливать выпившие мужи с красными лицами. Кто-то крикнул «наших бьют» на местном диалекте и кинулся в атаку, оголяя саблю. Макс отбил удар своей саблей и толкнул врага ногой в солнечное сплетение. Тот отскочил в сторону, но на его место подошёл другой. Оскалив зубы, воин сделал выпад саблей сверху вниз «топором» и нарвался на Зоргенский клинок. Сабля прошла насквозь и вышла со спины. Отдышавшийся дружинник подошёл к Максу и продолжил наступление. Путник подсел и провёл саблей над землёй, попав по ноге врага. Дружинник на некоторое время замялся. Это времени вполне хватило прорвать пах и уйти глубже в глотку. Макс выдернул саблю и вытер её о мёртвое тело.

Оставшиеся два дружинника сложили сабли в ножны и не стали лезть на рожон, видя перед собой достойного противника. Они развернулись и вошли внутрь дома. Откуда торопился выйти Яшка Борзый. Картина увиденного привела его в шок. Максим Зорген задвинул лезвие в ножны, облизнул языком губы, посмотрел на своих товарищей.

- Что? Сдались, суки?! Выходите, тати, по одному! Как вы любите! Всё равно всех пущу на мясо, выродки! – заорал Зорген во всё горло. – Будете знать, как на чужих жён пасти разевать!

- Макс! Что сейчас было? – глядя на три трупа, проронил Яшка Борзый.

- Что было?! Что было?! Ну, не на ту честь посягнули ребятки! С кем не бывает?! А вот кольчуга мне понадобится! Да и лошадь для боярышни! – подошёл к первому трупу Макс и стянул с него кольчугу. – Серафим! Отдай Яшке сумму и заплати удвоенную за хлопоты! Яшка, прикажи лакею! Пусть коня одного из убитых приведёт, а то вдвоём на одной лошади неудобно! Святогор, возьми у горничных еды, вина, медовухи и сложи всё в чересседельные суммы! Я же пока пойду и выпью на посошок! – всем дал распоряжение Зорген.

Так и не оставшись на ночлег, путники заплатили Яшке как положено, выехали из ворот постоялого двора, решив, что в полевых условиях за стенами города сон окажется куда спокойнее и безопаснее. Спокойствие за собственные жизни пришло только возле леса.

Расседлав лошадей, путники развели костёр на большой куче валежника. Подкинули в огонь три полена потолще, чтобы и костёр пожарче был, и горел всю ночь. Звёзды светят, словно свечки у одинокого окна холостяцкого дома, хозяин которого давно не приводил в него жаркого девичьего сердца. Птицы молчат. Луна одиноко светит на поле, стосковавшись по тучке-любовнице. Сосны стоят в безмолвии и страхе перед неизведанным будущим.

Серафим, Святогор и Руслана улеглись отдыхать. Максу не спалось после случившегося на постоялом дворе, поэтому и напросился он в дозорные развёрнутый лагерь. Поленья продолжали трещать в жарком огне. Макс подошёл к своим суммам, достал оттуда ломоть хлеба и отнёс его к одной из близ растущих сосен. У корней деревьев зашуршала трава. Лёгкий прохладный ветерок проскользнул под рубаху Зоргена. Духи леса всё же приняли его дары. Переведя дух, Макс вернулся к костру, прилёг как можно ближе для тепла и не заметил, как уснул.

Нежная рука коснулась щеки Максима, проведя несколько раз по носу и усам. Парень открыл глаза и увидел перед собой беловолосую девицу, волосы которой заплетены в толстую косу. Серыми глазами она смотрит в печальные глаза парня. Губы дёрнулись, издав звуки ласкового голоса. Девушка подала руку парню. Её коричневое шёлковое платье колыхнулось на привлекательных бёдрах в ответ на дуновение предрассветного ветерка.

- Вставай! Ярило пробуждается! – улыбнулась девушка.

- Руслана! Зачем ты так рано встала?! Спи ещё?! До завтрака не скоро! Отдыхай! – спросонок не разобрался в происходящем Макс.

- Я берегиня! Ладой меня кличут в народе!

- Лада?! – протёр левый глаз кулаком парень.

- Она самая! Я поблагодарить тебя пришла, чужеземец! Давно нам никто даров не подносил! Забыли совсем обо мне! Как распятому Богу все поклоняться стали, так сразу и забыли! – заплакала берегиня.

- Ничего страшного! Если не я, то мои наставники вернутся в чёрный век и заставят человечество обратиться за милостью к Сварогу! Вижу ведь, где покой Русь потеряла! Мы ещё с ними повоюем, Лада!

- Вы осторожнее с этой дорогой будьте! Частенько тут тати степные люду мирскому досаждают! – предупредила меня Лада и испарилась в воздухе, услышав со стороны шорохи.

- С кем это ты там беседы ведёшь? – поинтересовалась только что проснувшаяся Руслана.

- Мысли в слух, родная! – навряд ли Максу удастся когда-нибудь объяснить женщине, что к нему стали приходить духи.

- Ну, так ложись ко мне ближе! Ты же не спал ночь!

- А с чего ты взяла, что я вообще не спал?! Просто поздно прилёг! Страшиться было нечего!

- А вдруг на нас бы лях какой напал?!

- Поэтому лучше всегда быть наготове! – попытался подобрать нужные слова парень.

- Так! Ты явно что-то скрываешь?! – заподозрила Руслана, посмотрев на парня с некоторой язвительностью.

- Просто мрачные мысли лезут в голову! Сейчас ведь время неспокойное! Тати степные туда-сюда бегают! Не хочется лишний раз попадаться в лапы сотни голодных шакалов!

- Ну, а разве мы не отобьёмся?! Вон как ты один троих порубил! – поинтересовалась Руслана.

- То трое! Двадцать дружинников мы с мужиками ещё оставим на месте лежать, но не сотню, а про три сотни я вообще уже молчу! – объяснил Макс.

- Твой муж прав! Супротив сотни мы проиграем ход! Тати степные по силе нам вполне уступают, но не по хитрости! У них одна тактика – сначала загонять врага до полусмерти, а потом всем числом его раздавить! – подал голос сонный Серафим.

- Что же тогда нам теперь делать? – растерялась Руслана.

- Единственное, как мы можем пробраться, так это записаться к какому-нибудь князю в сотники и малым отрядом идти через Галицкую Русь на Великие Луки!

- Есть ещё один путь! – выпалил Макс Зорген. – По реке!

- И как ты представляешь эту переправу без ушкуя?! Может вплавь, умник?! – поинтересовался Серафим.

- Почему без ушкуя?! В том то и дело, что мы забыли про Вислу?! Висла – торговый путь в Балтийское море! К вечеру доберёмся до Плоцка, утром следующего дня купцы, возвращающиеся с торгов, отвезут нас, чуть ли не до самого Новгорода! – предположила Руслана. – Таким образом, мы без всяких стычек с татями доберёмся до Вещей Руси!

- Что за спор! Никак не даёте честному люду отдохнуть! Хватит уже гомонить! – проснулся Святогор.

- Да мы тут пытаемся понять, как нам лучше до Новгорода добраться – на лошадях или по реке, через Балтийское море! – объяснил Зорген.

- Ну и чего тут спорить-то! По реке оно ведь и надёжнее и безопаснее будет! Посудите сами и волки сыты и овцы целы будут! Лошади и люди отдохнут, голодать ни тем, ни другим не придётся, к татям мы не попадём! Так что неча тянуть кота за хвост! Сбираем лошадей и в путь!

- Любо, Святогор! Любо! Вот и уговорились! – Серафим пошёл к сумам для своей кобылки!

- Уфх! Ну, хоть теперь стало ясно, что дальше будем делать! – Максим вытер пот со лба и побрёл к своим сумам.

- Ну и я тогда пойду сбираться! – кивнула Руслана.

Путники оседлали лошадей, повесили торбы с ячменём на их морды, расселись по сёдлам и пнули пятками в бока, заставляя животных идти не по своей воле. Но телиться всем быстро надоело, и по очереди хлопнули вожжами по могучим шеям коней, разгоняя их в галоп.

Ветер хлынул холодным потоком по щекам всадников. Он просочился под одежды, прогулявшись вдоль груди, и выбежал проказником наружу. Сычи летают в выси небес и атакуют путников своим помётом, не попадая в движущий субъект, начинали истошно клокотать. Нивы и тополя послали последние листья на прощание путникам. С левой стороны всадников попыталась догнать рыжая блудливая лисица, быстро сдалась и убежала в лиственный лес.

Три часа скачки пролетели незаметно. Из ноздрей коней валит пар. Они начали запариваться. Путники остановились на получасовую передышку животным. Пока лошади пасутся, ребята тоже не стали отказываться от завтрака. Руслана достала из чересседельных сумм вчерашней холодной каши с фаршированной рыбой, ломти ржаного хлеба и гусиные шейки. Для сытости поставила на траву бочонок медовухи. Позавтракали второпях. Всё съеденное запили сытным сладковатым напитком. Присели на лошадей и вновь погнали их в галоп.

До Плоцка путники добрались ранним вечером, стараясь не останавливаться на частые передышки лошадям. По городу прогуливаться не хотелось, поэтому у встречного прохожего узнали, где находится торг и поехали сразу туда. Лавки стоят в несколько рядов. Кожи, серьги, платки, ткани, звенья для конной упряжи – всё имеется здесь. В середине торга Зорген приметил широкую лавку с мечами, щитами и рогатинами. Подошёл к прилавку.

- День добрый, кузнец! Гляжу, товар твой так и пестрит изобилием сим! Луки у тебя имеются? – поинтересовался Максим.

- А как же без них, мил человек?! На любой вкус! Есть яблоневые, сосновые, ясеневые, берёзовые! – подорвался торгаш.

- Ну-ка! Покажи мне ясеневый и яблочный! Дюжа прекрасны они!

- Сей миг! – торгаш взял откуда-то из угла луки и положил их на лоток.

- Добре! Нет! Яблочный лук слишком прост для меня! Тетива слабовато натянута! – Макс проверил напряжение тетивы. – Давай лучше ясеневый!

- Я бы предпочёл всё же яблочный! – предложил Серафим.

- От чего так?! – не понял Макс.

- От того, что тетива слабо натянута для дальности полёта страны! – объяснил старец.

- А мы это сейчас и проверим! – Макс взял стелу на пробу, поднял лук металлическим наконечником стрелы вверх и выпустил из пальцев тетиву. Мимо летящая ворона истошно каркнула и упала камнем возле прилавка. Зорген выдернул стрелу из мёртвого тельца и повернулся к удивлённому торгашу. – Убедили! Беру! И колчан стрел, кистень с серебряным набалдашником! Пригодится в походе по Руси бродить!

- Вот это я понимаю, деловые люди! По два дирхема с каждого товара или одному семь алтынов! – предъявил цену торгаш.

- Мы не из южных стран пришлые! Так что обойдёмся алтынами! – Серафим отсыпал французские монеты в широкую ладонь кузнеца.

- Спасибо, что в этом плане поддерживаешь!

- Макс, если ты не заметил, то за спасение одного цистерцианца, тебе обязан жизнью весь Тевтонский орден! Хватит извиняться уже за свои блага! – высказался старец.

- Пойдёмте уже! Скоро темнеть начнёт! Хоть договориться с кормчим об отплытии договорился! – заныла Руслана.

- Да! Идём!

- Чем удобно для купцов вести торг по этой реке, так это тем, что им не приходится толпиться, словно хазарские рабы, а в каждом городе останавливается по три ладьи! – Руслана от скуки подалась в историю торов.

- И сколько по руслу реки Висла стоит городов? – поинтересовался Зорген.

- Точно не могу сказать! Два или три торговых городка!

- Три! Добжинь, Хельмо и последний город – Гданьск! Далее Балтийское море! – уточнил Серафим.

- Серафим, а откуда ты всё знаешь?! – поинтересовалась девушка.

- Мой дом – сплошь дорога, голубка! Я странствую по миру и читаю свои проповеди неверным или оступившимся!

- Кажется, пришли! – подойдя к причалам, сообщил Святогор, всё время бредущий в своих мыслях.

- Он самый! Вы ждите здесь, а я пойду, договорюсь, заодно узнаю день швартовки! – сообщил Макс и пошёл по трапу на корму ушкуя.

- Я пойду с тобой! – отозвалась Руслана.

- Эй, хозяин! Выйди, потолкуем! – оказавшись на корме, крикнул в пустоту Макс. Лишь трое матросов драят палубу какими-то майками. Из небольшой корчмы вышел молодой тридцатилетний паренёк уже с изрядной рыжей бородкой в кожаных штанах. Рыжие курчавые волосы растрепались на ветру. Оперев руки о бока, кормчий подошёл ближе к путникам.

- Чего шумишь, мил человек?! Люд честной от работ отвлекаешь?! – воскликнул кормчий на ребят.

- Прости, хозяин! Дело у меня к тебе не великое, но отплачу за него по чести! – извинился Макс.

- Выкладывайте, коли уж пришли! А вы чего рты раззявили! Вам что нет работы, так я сейчас укажу?! Вон, тросы на мачтах натянуть надоть! – прикрикнул кормчий на своих матросов.

- Коли Вы в Новгород сбираетесь, довезите и нас с друзьями! На трактах ляхи степные орудуют, а нас всего четверо путников – не устоим, ежели что!

- Интересный Вы, однако, человече! Нам тоже не вот тебе сладко приходится – пираты, будь они не ладны, нападают да нежить морская норовит ладьи потопить! Коли согласишься за двенадцать франков – так и быть, отвезу!

- Как считаешь? – спросил Зорген у жены.

- А не дороговато ли убудет?!

- Так про то и толк! Коли пираты ограбят или корабль ко дну пойдёт, моряки смогут хотя бы половину окупить! Товар возобновить на эти деньги! И к тому же мы не первые, кто садится на его ушкуй!

- Истину глаголешь, мил человек! Сразу видно – не един год ужо по городам да весям блуждаешь?! – поддержал меня кормчий. – Остальные же моряки вряд ли до весны рискнут обратно плыть! Боятся не поспеть до января! Ну, так как мы уговоримся?

- Серафим, Святогор! Идите сюда! – подозвал остальных путников Макс и обратился к кормчему. – Задатком отдаём семь алтынов, по приезду к Новгороду ещё пять получишь! Идёт?! – предложил Макс.

- Вот это я понимаю! Торговый человече! По рукам! И откель вы взялись такие?! - согласился кормчий. – Теперь можете рассёдлывать своих скакунов! Я повелю, чтобы их отвели в трюм да сенца из закромов им подали! Вы проходите в корчму! Располагайтесь по удобному! Я скоро подойду!

- Скажи, когда хоть отплываем? – поинтересовался Святогор.

- Завтра на рассвете! – отойдя на добрый десяток шагов, развернулся кормчий.

Корчма оказалась довольно просторной. В неё могло уместиться около десяти человек. Посреди каюты стоит отполированный дранкой дубовый стол. Он имеет встроенные ящики по оси. Стул задвинут внутрь, под стол. По бокам корчмы встроены «стеллажи», на которых пылятся томные книги, посвящающие читателя в детали морских путешествий и частых разрушениях кораблей о рифы в моменты штормов. У входа в корчму стоят колбы и ящики.

Серафим, не сдерживаясь от усталости, присел на стул возле левой стены. Святогор подошёл к столу и начал рыться в свёртках, которые хозяин ушкуя ещё не успел убрать поглубже в ящик стола. Один из свёртков мужчина сунул за пазуху и сказал, что всё объяснит позже. Макс и Руслана, не поняв смысла его действий, продолжали просто обниматься и рассматривать доски корчмы.

Снаружи раздались крики, брань, скрежет бревна по палубе. Макс выбежал из корчмы посмотреть, что происходит. На тросах свисает парус. Балка мачты лежит на борте ушкуя. Пять матросов её удерживают, чтобы не уронить в воду. Ещё трое сидят на веревочной лестнице высотой в двухэтажный дом и тянут тросы мачты. Кормчий ходит возле своей команды и продолжает читать нотацию.

- Ну, что вы её так держите, словно женщину! Давайте поднимайте! Нам завтра на рассвете уже отплывать, а тут даже мачта никак не установится! Вторуша! Тяните тросы! Долго они так стоять будут! – поднял голову вверх кормчий.

- Что? Не слушают? – подошёл к рыжебородому Зорген.

- А, это ты?! Да вот полюбуйся?! Понабрал один сброд, теперь мучаюсь! Пойдём лучше новгородской медовухи выпьем! Хоть что-то приятное опрокину за целый день!

- Ну, наконец-то! Мы уж заждались! – взвыл от тоски Серафим.

- Да со своими матросами задержался! – начал оправдываться кормчий. – Зовите меня Гнутый! Морское прозвище от того такое, что пять лет назад спину сорвал! Так до сих пор не могу разогнуться! – улыбнулся кормчий.

- А где же купцы?! – не понял Серафим.

- Велеслав отошёл платков дочерям прикупить! Вот с минуты на минуту вернуться обещался! Давайте лучше по кубку медовухи потребим! – предложил Гнутый.

- А отчего бы не выпить с добротным хозяином?! – ехидно прищурил один глаз Святогор. – А коли так всё ладно, может и рома бочонок, где заваляется?! Чай люди по морям вхожие, без этого морского напитка не обходятся, да и он по крепче медовухи будет?!

- А как же без рому то?! – усмехнулся кормчий.

- Ну, так неси! – поторопил старого моряка Зорген.

- Одинец! Неси сюда ром! Гулять, так гулять! – высунулся Гнутый наружу и незамедлительно притворил дверцу. – Ну, гости дорогие! Присаживайтесь по удобнее! Отведайте, чем богаты! – кормчий выложил на стол ржаного хлеба, остатки запеченной курицы, ещё нетронутой рыбы и позднее принесли ароматного рома. На борту ушкуя послышался голос купца.

Все разговоры зашли о доме, точнее говоря, кто и сколько лет его не видел. Жаль, что Максу Зоргену есть о чём рассказать, но никто не поймёт, что где-то через тысячелетие у каждого начнёт появляться автомобиль на водородных баллонах.

Некая Фёкла, племянница Велеслава, у того месяц назад посваталась за боярина Николу. Пир растянулся на две недели и три дня. Гости пили, ели и поздравляли молодых от утра до утра. Стол ломился от обилия всяческих блюд – всё началось с горячих щей и хмельного кваса. Сейчас Велислав приплывёт в Новгород и узнает, что скоро в очередной раз станет дядюшкой.

Вот у Одинца и Вторуши за неделю до торга отец поплыл рыбачить на лодке. Так до сей поры и не вертался. Одни люди говорят, мол, акула съела, а другие – помалкивают. Ну, так-то правильней про акулу своей бабе сочинить, нежели признаться, что по молодухам соскучился. Знамо – своя баба и на кол посадит голыми руками и достоинство оторвёт, коли забалуешь. Только Максим Зорген понимает, какая выходит нелепица – акула заплыла из центра Балтийского моря, чтобы одинокого рыбака в Орешке сцапать. Бред, да и только. Как только не придумают полюбовницы спрятать свих возлюбленных под своим крылом, а и верят же?! Не то, что в двадцать первом веке обезумевшие бабы за деньги покупают беременность, ну, это на бумажках, конечно же, но тоже немало нерв потратишь?!

Утро началось с коллективистского «и раз». Зорген присел на свободную скамью, взялся обеими руками за висло, вытолкнул его в воду и сделал первый рывок, входя в общий ритм. Ушкуй слегка качнуло на реке, левый борт корабля потащило в сторону.

Пот выступил на лбу Макса. Мышцы и связки начали болеть от натуги. На горле путника расширился лимфатический узел так, что его нельзя не заметить. Колени трясутся от тяжести. Если б не это путешествие, я никогда не поверил бы в столь каторжный труд гребца.

Тем временем ушкуй уносился всё дальше от Плоцка. Дня четыре ладья ещё катила по руслу Вислы, обгоняя Добжинь, Хельмо и Гданьск, прежде чем вышло в Балтийское море к острову Озель. Путники то и дело сменяют друг друга, давая время уставшим от гребли ребятам отдохнуть.

Балтийское море простирается от западного океана к востоку, что длина его не известна, ширина же нигде не больше 100.000 шагов, а во многих местах и гораздо меньше; что вокруг него живут многие племена, южную сторону населяют между другими народами, и славяне, называемые так же вендами. Из рек, протекающих по вендской земле, упоминаются в это время Лаба и Висла, а между ними Пена.

Не успела ладья пройти под парусами мимо Озеля, как матросам пришлось отдавать швартовый якорь и закручивать паруса. Кормчий боится рисковать нарываться на рифы в новолуние. Ночь коротать решили посреди моря. Имена эта ночь и окажется для Велеслава и его команды бессонной.

Торец острова Гомланд блеснул светом. Свет, похожий на лампадку, плывёт по реке в сторону ушкуя. Команда притихла на палубе, оголив лезвия мечей. Возле ушкуя, вырос многовековой корабль, поросший тиной. С некоторым гулом он остановил ход своих механизмов. На корму кораблей легли помосты. По поверхности, казалось бы, пустой палубы раздались выстрелы вполне реального револьвера. На помосты начали вываливать тени давно ушедших в прошлое моряков, постепенно возвращая себе контраст. Грянул гром среди ясного неба.

Сапоги с острыми носами ступили на палубу Гнутого. Их каблуки цокнули по доскам. Кожаные штаны сексуально облегают стройные ножки. Чёрный зловещий кожаный плащ угрожающе развивается на ветру. Кожаный корсет рельефно облегает идеальную талию. Поля драповой шляпы играют в такт плащу. Рука небрежно смахнула шляпу с головы и вынула из волос золотую иглу. Каштановые волосы растрепались ниже плеч. Её серые глаза стрельнули по всей команде людей и остановились на Зоргене.

- Запах крови! Человече! Убить всех! Ушкуй сжечь! Всё добро ваше, отныне моё добро! – крикнули алые губы девушки. – За дело!!!

- Стой!!! Отпусти молодых ребят! Они же дети совсем?! Прошу! – попросил Макс.

- Молчать, смерд! Теперь я здесь приказываю! – огрызнулась незнакомка.

Девушка вынула свою саблю из ножен и встала в боевую стойку. Со всех сторон уже доносился лязг металла. Кто-то у корчмы вскрикнул. В трюме заржали лошади. Девушка улыбнулась и вогнала лезвие в пол кормы. Она подняла взгляд к небу, вскинула руки и закрутилась. Макс посмотрел вверх и заметил, как канаты на шпиле мачты освобождают паруса. Откуда ни возьмись, появился огонь, прожигающий парус и вырисовывая в нём водную руну.

Один из призраков, заметив Зоргена в замешательстве, кинулся на парня. Вовремя спохватившись, Макс рубанул напавшего справа налево, но лезвие его меча проскользнуло насквозь тени, не повредив конечностей. Заметив веселье, ещё трое призраков принялись выручать товарища из лап разъярённой человечины.

Девушка перестала крутиться на месте. Подбежала к Максу Зоргену, коснулась его шеи прохладными мягкими подушечками пальцев, вводя разум парня в летаргический сон. Макс наполовину был в сознании и отчётливо слышал крики помощи и падающие каркасы мачтовых балок, бурление морской воды стук собственных ног по балкам. Последнее, что он услышал в прошлой человеческой жизни не насытившегося свободой бродяги, так это всё тот же странный гул корабля призрака.

Всё закончилось так и не успев начаться. Если бы эта незваная гостья дала мне с ней договориться, всё могло бы закончиться иначе. Вся команда уплыла бы на лодках к остову Озель, несколько дней переждали бы и поплыли дальше к новгородским землям, отдав все ладьи во власть ночной гостьи. Жизнь дороже любого золота и драгоценных металлов. Как и Зорген. Так и все путники понимали это беспрекословно.

Велислав успел спастись бегством, преодолевая вплавь расстояние до острова. Серафим и Гнутый с добрыми пятью десятками моряков погибли от рук призраков, так и не успев осознать происходящего. Раненого Святогора придавило балкой мачты, слегка обгоревшей по краям. Руслана получила артефакт из рук отца и по его навету, спустилась на лодке к воде и направилась в Новгород; а затем в Москву для передачи письма Владимиру Ярославичу, который озлобленный на Казимира III Великого, позже выиграет поход на Польско-Литовское княжество и тем самым кровавой местью заплатит за его вторжение на Галицкую Русь.

Очень скоро Бертран Марти сдаст Монсегюр войскам крестоносцев. Вечером этого же дня выйдут около двухсот служителей ордена и добровольно привяжут себя к столбам, так и не раскрыв печальной завесы тайн о сокровищах замка. Ибо за день до сдачи крепости Марти отпустил четырёх лучших учеников с неким Граалем, но через неделю вернулись только двое. Судьба же остальных участников тайного похода не известна. Собственно, как и судьба самого искателя приключений Максима Зоргена.