Замки на их костях

Дафна

Дафна думала, что за чаем на следующее утро после ее прибытия будут только король и королева. Но вот она входит в гостиную и обнаруживает там и принца Байра, сидящего напротив своего отца за маленьким круглым столиком. Между ними находится королева Дарина, все они одеты в черное. Вида Байра, смотрящего на изящную фарфоровую чашку, почти достаточно, чтобы ее рассмешить, но он выглядит таким потерянным, что она испытывает лишь жалость.

Когда Дафна входит в гостиную, король поднимается на ноги. За ним с опозданием следует Байр.

– Дафна, – говорит король Варфоломей. Он пытается улыбнуться, но безуспешно, и жестом показывает ей присоединиться к ним.

– Спасибо, что подумали обо мне в это трудное время, – говорит Дафна.

– Конечно, – король берет в руки свою чашку. – Я хотел сообщить вам, что из Бессемии прибыл новый брачный контракт, и вы с Байром можете его подписать. Я знаю, что все происходит очень быстро. Но в интересах Фрива решить этот вопрос как можно скорее.

«И в интересах Бессемии», – думает Дафна.

При упоминании имени принца королева Дарина всхлипывает и с грохотом, эхом разносящимся в безмолвном пространстве, ставит чашку с чаем на стол. Король Варфоломей кладет свою свободную руку поверх ее и крепко сжимает. Королева Дарина закрыла лицо черной вуалью, которая ниспадает до ключиц, позволяя видеть выражение ее лица, но оставляя его в тени. Дафна может разглядеть острые черты, белоснежную кожу и темные глаза, которые смотрят в пустоту.

– Я не уверен, что в стране когда-нибудь станет спокойно, – продолжает король Варфоломей. – Но судьба Фрива зависит от нас, поэтому мы должны закончить начатое. Байр, ты мой ребенок по крови и единственный, кто у меня остался.

– Согласно записке, написанной потаскухой, – вставляет королева Дарина резким, ломающимся голосом. Король вздрагивает, но стоит на своем.

– Это то, чего хотел бы Киллиан.

Дафна, возможно, мало что знает о Байре, но она знает, что это жестокая манипуляция. Байр становится чуть бледнее, однако через мгновение склоняет голову в знак согласия.

Король Варфоломей встает и проходит через комнату к письменному столу в углу, берет с него кусок пергамента и перо в чернильнице, после чего возвращается и кладет документ между Дафной и Байром.

– После смерти Киллиана страна затаила дыхание в ожидании своего будущего, – говорит король Варфоломей. – Я хотел бы заверить наших людей, что мы все еще здесь и знаем, как защитить Фрив не только на время моей жизни, но и на долгие годы вперед.

Дафна просматривает документ. Несмотря на сложную фривскую письменность, она понимает его достаточно хорошо. Документ похож на контракт, который ее мать в качестве опекуна подписала, когда Дафне было всего несколько недель от роду, и по которому они с Киллианом заключили помолвку. С тех пор она несколько раз его видела, а когда стала достаточно взрослой, чтобы понять написанное, мать давала ей почитать свой экземпляр.

«Не подписывай ничего, пока не изучишь вдоль и поперек», – шепчет в ее голове голос матери.

Дафна берет пергамент и внимательно его читает, но там все так же: описание альянса, положения о торговых путях, обещания поддержки в случае войны.

Когда Дафна заканчивает читать, то достает из чернильницы перо и подносит его к строчке, ожидающей ее подписи. Только тогда она смотрит на Байра, который настороженно следит за каждым ее движением.

Всего на секунду она колеблется. Ей не хочется связывать свою жизнь с его, не хочется называть его своим мужем.

Но принц есть принц, и она выполнит свой долг.

Она пишет свое имя угольно-черными чернилами и протягивает перо Байру.

Он не сразу берет его, и на мгновение она думает, что он может отказаться. И что тогда будет? Байр смотрит на нее, и Дафна пытается улыбнуться, успокоить его, возможно, соблазнить, но выражение его лица остается каменным и замкнутым, словно скрытый туманом шторм.

Наконец, он выдыхает и прижимает кончик пера к пергаменту, приписывая свое имя рядом с ее.

Она смотрит на их подписи: изящные петляющие буквы ее полного имени, «Дафна Тереза Солунэ, принцесса Бессемии», а рядом нацарапано просто «Байр» с поспешно добавленным после него «принц Фривский».

Король Варфоломей берет контракт и вынимает что-то из кармана пиджака. Когда он поднимает руку, Дафна вздрагивает – это печать. Золотая, тяжелая, размером с лимон, с длинной ручкой и плоским концом. Оттиск не виден, поэтому она наблюдает, как король помещает шарик воска под их подписи и на мгновение подносит печать к пламени свечи, позволяя ей нагреться. Когда, по его мнению, прошло достаточно времени, он вдавливает печать в воск. Дафна смотрит с восторгом. Она слышала о печати, но совсем другое дело – увидеть ее в действии. Король Варфоломей, должно быть, чувствует на себе ее взгляд, потому что поднимает взгляд и смотрит на нее.

– Изобретение Фергала, нашего придворного эмпирея, – говорит он ей, убирая печать и показывая контракт, чтобы она могла разглядеть. – Я так понимаю, у твоей матери тоже есть такая.

– Да, но она никогда не позволяла мне увидеть ее вблизи, – лжет Дафна.

– Нет? Вот, взгляни, это впечатляет.

Печать все еще теплая, блестящий желтый воск вдавлен в герб. В Полярную звезду, которую король выбрал для себя, когда взял Фрив под свой контроль. Звезда выглядит достаточно простой, чтобы ее подделать, но не это заставляет Дафну задуматься. В центре печати с желтым воском смешалось несколько багровых капель.

– Это для доказательства подлинности. Видишь здесь емкость? – он показывает на ручку печати. – В ней хранится запас моей крови, смешанной с щепоткой звездной пыли.

Он передает контракт Дафне, чтобы она могла увидеть печать вблизи. То, что издалека выглядело как багровая капля, на самом деле блестящее, фиолетовое и напоминает синяк.

– Как кто-нибудь узнает, что это ваша кровь? – спрашивает Дафна. – Она может быть чьей угодно, разве нет?

– Лишь у троих людей есть такие печати: у меня, у короля Леопольда и, конечно же, твоей матери. Если кому-то из нас нужна будет проверка, эмпирей может дать ему немного звездной пыли. Теперь все официально, – продолжает он, переводя взгляд с Дафны на Байра. – Завтра вечером мы объявим Байра принцем, а через месяц вы поженитесь.

Месяц. Не идеально, но Дафна не может возразить. В любом случае, у нее не было бы на это шанса. Королева встает так внезапно, что ее чашка опрокидывается и слабый чай проливается на белую скатерть.

– Ты навлек это проклятие на всех нас, – говорит она королю Варфоломею, каждое ее слово пропитано ядом. – Это твоя вина. С таким же успехом ты мог убить нашего мальчика своими руками.

Она не дает Варфоломею возможности ответить, хотя, похоже, ему все равно нечего сказать. Вместо этого она поворачивается и уходит из комнаты. Траурная вуаль струится позади нее, словно дым.

Когда король Варфоломей устремляется за королевой, Дафна остается наедине с принцем Байром, и они погружаются в давящую, удушающую тишину.

– Я уверена, что королеве Дарине сейчас хуже всех, – говорит наконец Дафна. – Она не это имела в виду.

– Это, – отвечает Байр, не глядя на нее. – Она говорит то же самое уже несколько месяцев, с тех пор, как Киллиан заболел. Мой отец говорит, что она обезумела.

Дафна хмурится, запоминая его слова. Фрив – более суеверная страна, чем Бессемия, поэтому она не понимает, о каком проклятии говорила королева Дарина. Но, как сказал Байр, она обезумела. Дафна отталкивает эту мысль и вместо этого сосредотачивается на нем.

– Не каждый день бастард становится принцем, – говорит она, делая глоток остывшего чая.

Мгновение Байр молчит, но смотрит на нее так, словно у нее внезапно выросли рога.

– Мой брат мертв, – медленно произносит он. – И мне вдруг навязали его жизнь, его титул, его невесту, его положение.

– Я не это имела в виду, – быстро объясняет она. – У меня две сестры, и я не могу представить, через какой ад я бы прошла, если бы с ними что-нибудь случилось. Но однажды ты станешь королем, что было невозможно до сегодняшнего дня…

– Это то, чего я никогда не хотел, – прерывает он, качая головой. – Не вся жизнь вращается вокруг короны. Как бы тебе ни было трудно в это поверить, я не хочу становиться королем. Я был очень счастлив, оставаясь незаконнорожденным братом настоящего принца.

Дафне трудно в это поверить, но она понимает, что лучше ничего не говорить. Он уже считает ее снобом, и она не собирается доказывать его правоту.

– А чем бы ты тогда предпочел заниматься? – спрашивает она, не в силах сдержать насмешку в голосе.

Он моргает, его серебряные глаза не выдают никаких эмоций. Он качает головой.

– Это не имеет значения, не так ли? Мой отец прав – это мой долг, то, чего хотел бы от меня Киллиан. Но это не значит, что я должен радоваться.

Он встает, чтобы уйти, но она находит слова прежде, чем он подходит к двери. Если он хочет дуться из-за своей участи, у нее есть свои козыри в рукаве.

– Тебе никогда не приходило в голову, что это и мой долг? – спрашивает она, останавливая его. – Как бы тебе ни было трудно в это поверить, но я не очень хочу выходить за тебя замуж. Или за Киллиана, если уж на то пошло. Это стало моим долгом с тех пор, как мне исполнилось всего несколько недель, так что я доведу дело до конца. Но было бы намного проще, если бы ты не относился ко мне как к своему врагу.

Держась за дверную ручку, Байр останавливается, но не оглядывается на нее. Дафна ждет, пока он ответит, но через мгновение он только хмыкает и выходит, плотно закрывая за собой дверь и оставляя ее одну.

Дафна откидывается на спинку стула. Ее слова его зацепили, и это только начало.