Заклинатель змей

Глава 12. Одиннадцатый Аркан — Сила

Саша уже минут десять изучал свое отражение в блестящей витрине, пытаясь вычислить, кто из мелькающих за спиной людей следит за ним. Вот этот усатый мужчина, например — разве он не проходил здесь пару минут назад? Он чувствовал слежку — неприятное, зудящее ощущение где-то между лопаток, знакомое по тренировкам, только сильнее. В последние дни его способности сенса обострились, точно проснувшись наконец, и парень начинал понимать, о чем говорил его начальник, утверждая, что сенс постоянно живет «в самом сердце сложного сплетения сил». Чужие эмоции то и дело мелькали на периферии сознания, жутковато холодили ноги пятна геопатогенных зон, изредка касались кожи чьи-то осторожные «щупальца». Вот и сегодня — он шел на совещание в Отдел, когда почувствовал чье-то назойливое внимание. Сначала он попробовал оторваться, петляя по переулкам — но ощущение не исчезало. А как вычислить, кто именно у него «на хвосте», парень пока не представлял.

Убедившись в бесплодности своих попыток, Саша еще раз огляделся, стараясь, чтобы это выглядело естественно, и нырнул в магазин. Прошелся мимо стенда с ноутбуками, и, не спуская глаз со входа, набрал номер Игоря.

— За мной следят, — сказал он коротко. — Но я его не вижу.

— Ты где? — спросил Игорь. И, когда парень описал свое местоположение, сказал спокойно:

— Главное — не психуй. Побудь там минут десять, я перезвоню.

В итоге Саше пришлось проторчать в магазине немного дольше — он даже успел купить себе новые наушники, просто от нечего делать. Все равно он теперь не носил плейер на улице — Игорь как-то намекнул, что это очень вредная привычка при их профессии. Мешает быть все время начеку. С другой стороны, возразил ему тогда Саша, нацепив на голову выключенные наушники, можно дезинформировать оппонента и заставить его потерять бдительность, ведь он думает, что ты ничего не слышишь, кроме музыки из плеера…

Телефон наконец-то зазвонил.

— Выйди через черный ход, пройди по улице в сторону автовокзала и резко сворачивай в подворотню, когда увидишь строительный магазин, — проинструктировал парня Рогозин.

— Ну да, так они меня и пустят через черный ход, — скептически хмыкнул Саша. Его начальник тяжело вздохнул.

— Найди менеджера и покажи ему удостоверение. Когда ты уже привыкнешь, что у тебя больше возможностей, чем у среднестатистического студента?

— Больше возможностей — больше ответственности, — огрызнулся Саша, но к менеджеру подошел. Тот, кажется, решил, что его разыгрывают, однако нужную дверь указал.

Пространство между строительным магазином и кафешкой оказалось глухим тупиком, и парень растерянно обернулся — как раз вовремя, чтобы увидеть, как следом за ним сворачивает неприметный мужчина в джинсах и кожаной куртке. На мгновение их взгляды встретились, и Саша почувствовал, что его преследователь тоже несколько растерян, но тот сразу взял себя в руки и кинулся обратно. Однако на выходе из тупика его уже поджидали. Игорь перехватил его одним движением, заломил руку за спину, прижал лицом к стене.

— Саш, иди сюда, — позвал он, глянув в сторону парня. — Давай посмотрим, что у него в карманах.

Пистолет у мужчины он уже отобрал. Саша полез во внутренний карман куртки своего преследователя, вынул плотные «корочки», сильно напоминавшие удостоверение Игоря.

— ФСБ, — усмехнулся Рогозин, едва глянув на документы. — Как я и думал, капитан Ковалев очень хочет узнать, куда мы спрятали этого деятеля славянской культуры.

Он отпустил мужчину, но документы возвращать не спешил.

— Вот поэтому у нас в России все через задницу, — сказал он проникновенно, глядя на пойманного «федерала». — И так все и будет, пока гражданские и военные структуры будут гоняться друг за другом, конкурируя и бессмысленно дублируя друг друга. Развели, понимаешь, свободный рынок услуг, в лучших традициях капитализма… В итоге мы уподобляемся змее, кусающей собственный хвост. Передайте Ковалеву, что я ему сам все расскажу, если очень хочется. В приватной обстановке, без галстуков и при свечах… Так и передайте, ясно? А глупости эти со слежкой прекратите.

ФСБшник кивнул несколько обалдело и, получив обратно документы и оружие, испарился. А Игорь развернулся с довольным видом — и наткнулся на крайне подозрительный взгляд Саши.

— Без галстуков, значит? И при свечах?

— Солнце мое, это ж фигура речи, — Рогозин развел руками, лицом изображая оскорбленную невинность. — Просто я люблю шокировать собеседников, неужели для тебя это новость?

— Ну да, ну да, — понимающе кивнул Саша. — А если наклонности капитана вдруг совпадают с вашими, он правильно поймет, так сказать, месседж… Что ж, как всегда, гениальный план! Я понимаю, все для службы, все для Родины..

Игорь демонстративно закрыл лицо руками.

— Наклонности? Ага, тайный заговор пидарасов в спецслужбах…Тебе бы заголовки сочинять для желтой прессы. Давай-ка лезь в машину, Отелло среднерусского разлива! Поехали на совещание, что ли.

— Тут же вроде пешком дойти можно? — удивленно уточнил Саша.

— А я решил, хватит сидеть в душном офисе, — беспечно сказал майор. — Поедем, подышим свежим воздухом!

«Свежий воздух» обнаружился в десятке километров за городом, на базе «ящеров». Вообще-то это, наверное, была какая-то секретная военная часть — Саша не знал официального статуса этого места. Здесь была специфическая атмосфера — сейчас он особенно остро чувствовал ее. Словно, переступив какую-то неведомую черту, попадаешь в перекрестье десятка пристальных взглядов. Все правильно, а как еще должно ощущаться присутствие множества сенсов и операторов? Бойцы приучены контролировать окружающее, отслеживая «чужаков» — машинально, инстинктивно, для них это так же естественно, как дышать.

Машину Игорь оставил почти у входных ворот, едва заехав на территорию.

— Пойдем, прогуляемся, — сказал он, увлекая за собой Сашу. Тот с интересом оглядывался по сторонам — в прошлый раз он был здесь в ранних зимних сумерках и мало что разглядел. База была расчерчена идеальными прямоугольниками бетонных дорожек и строгими линиями бетонных же зданий, однако Рогозин уверенно направился к малозаметной тропинке, ведущей куда-то в чащу окрестного леса. Тропинка плавно перешла в широкую утоптанную аллею, и Саша понял, что территория базы, видимо, гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. И то верно — должны же бойцы где-то тренироваться в условиях, приближенных к боевым?

Деревья, несмотря на довольно теплую в этом году весну, зеленью покрываться не спешили, чернели голыми ветками на фоне пасмурного неба, навевая неожиданно мрачные мысли.

— Когда смотришь на такой лес, начинает казаться, что весна никогда не наступит, — сказал Саша, засунув руки в карманы. Игорь рассмеялся, глянув на него.

— Непременно наступит, уж поверь моему опыту! До сих пор ведь справлялась как-то. Хотя, конечно, в твоем возрасте положено сомневаться в подобных вещах. И драматизировать. И писать стихи, преисполненные экзистенциальной муки.

— А вы писали стихи в моем возрасте? — с улыбкой уточнил Саша. Рядом с Игорем просто не получалось надолго впадать в уныние. Его биополе ощущалось как спокойное, уверенное тепло. Хотелось просто быть рядом… греться.

— Конечно, — серьезно кивнул Рогозин. — А потом сжигал, вырывая листы из тетради, и развеивал пепел над сумрачными аллеями в немилосердный Час Собаки, что наступает, если верить астрологам, после трех ночи… И это было, безусловно, самое лучшее им применение.

Слушая всю это произносимую с крайне серьезным видом ахинею, Саша тихо смеялся, пряча ухмылку за высоким воротником куртки, и украдкой любовался своим спутником. Нечасто им удавалось просто погулять где-то, спокойно болтая о ерунде. Хотелось, чтобы эта аллея никогда не кончалась. А еще хотелось взять его за руку. Символический жест, явно слишком романтичный для их странных отношений. Но вот именно здесь и сейчас — хотелось.

Парень осторожно протянул руку, коснулся пальцами ладони Игоря, готовый в любую секунду сделать вид, что это движение вышло совершенно случайно. Но майор спокойно взял его за руку, словно они так делали тысячу раз. Теплая волна прокатилась по телу, обнимая его, точно прогретый солнцем океан, огромный, сильный и безмятежный. Саша обнаружил, что уже некоторое время идет с закрытыми глазами, бездумно и идиотски улыбаясь.

— У ребят тут тренировочная трасса, несложная, в принципе, — продолжал что-то рассказывать Игорь, словно бы не замечая его состояния. — Собственно, она уже здесь начинается.

Саша немного очнулся от своего блаженного забытья, и хотел было спросить, что такого необычного в этом участке аллеи, как вдруг почувствовал — под землей ждала опасность. Маленькие, злые, туго скрученные пружинки, мелко, неслышно вибрирующие.

— Здесь… какие-то механизмы закопаны, — сказал он удивленно. — Мины?

— Нового поколения, программируемые, — кивнул Рогозин.

— Учебные? — Саша аж приостановился, глядя на шефа. Тот сделал непроницаемое лицо — мол, подсказок больше не даю.

— Может быть. Но гарантий нет.

— И как мы… пройдем дальше?

— Ну, ты же их чувствуешь, — пожал плечами майор. — Так что веди…

Руку он не выпускал, словно бы демонстрируя свою беспомощность. Саша не сомневался, что он с легкостью пройдет заминированный участок сам, просто ему приспичило устроить своему ученику очередную встряску. Расслабился, понимаешь… полез за ручки держаться…

Вздохнув, Саша осторожно двинулся вперед. Петляя по широкой аллее, они преодолели опасный участок.

— Да… твои способности сенса растут, — подытожил Игорь. Спокойно и как-то отстраненно. Саша знал его уже достаточно, чтобы понять — на самом деле шеф чем-то недоволен.

— А это плохо?

— Как тебе сказать… — Игорь рассеянно смотрел в сторону. — Когда-то мы с Феликсом определили тебя в универсалы. Но я бы предпочел, чтобы ты развивал способности оператора. Понимаешь, сильный сенс — это такой… узкоспециализированный инструмент. И желающих его использовать — тьма. Даже в нашей конторе…

— А я сильный? — уточнил Саша. Рогозин глянул на него и усмехнулся.

— Достаточно, чтобы создавать себе проблемы.

— Быть сновидцем, впрочем, еще хуже, — продолжил он неожиданно через некоторое время. — Я видел тех, кого используют на полную катушку. Через три-четыре года это лежащий под капельницей «овощ», не воспринимающий реальность.

— Нашей Оле это не грозит? — с тревогой спросил Саша. Игорь покачал головой.

— Пока она не достигла определенного уровня, в центральном штабе ею не заинтересуются. А я не стану сообщать, если и достигнет. Я не специалист по сновидцам, в конце концов, могу и вовсе не заметить этого факта, верно?

— Конечно, — с улыбкой кивнул Саша. — Никогда вы не сделаете карьеры в верхах, Игорь Семенович. Слишком уж вы любите высказывать собственное мнение.

— А что, — Игорь покосился на него лукаво, — мечтаешь спать с генералом?

Саша пожал плечами, делая невинное лицо.

— Ну… у них форма красивая!

— У меня тоже парадный мундир есть, между прочим, — задумчиво сказал майор. — Где-то в шкафу, если моль не сожрала. Кажется, мы нашли ему применение, а?

— А это будет… ну, не знаю… нарушением какого-нибудь устава? — с сомнением спросил Саша.

Рогозин демонстративно задумался ненадолго.

— Нет… по крайней мере, пока я сверху.

Их громкий смех спугнул с аллеи парочку наглых ворон, рыскавших в поисках прошлогодних орехов. Стоявшие вдалеке мужчины в камуфляже почти синхронно повернулись, сканируя гостей пристальными взглядами. Саша разглядел среди них Аркадия и поспешно выдернул руку из пальцев спутника.

— Подумают еще… что-нибудь, — пояснил он несколько виновато.

— Непременно подумают, — заверил его Игорь. — Особенно Аркаша. Но ничего не скажет. Знаешь, была такая история, когда он в моем отряде служил. Подрался с одним солдатиком… ну как, подрался — чуть отбивную из него не сделал, какая подготовка у срочников против спецназа? Я начинаю выяснять, за что, и Аркаша мне заявляет — он, видите ли, командира нашего, то есть тебя, пидором назвал! Мне как-то даже стыдно стало, перед солдатом-то, я и начинаю осторожно объяснять, мол, а что, если бы я сказал тебе, что он как бы не то чтобы совсем не прав… А он на меня посмотрел в упор и говорит: «Ну тогда я и тебе морду набью!» Вот так и закрыли мы эту тему.

Аллея заканчивалась просторной утоптанной земляной площадкой. Дальше, за деревьями, виднелись какие-то конструкции — наверно, через них нужно было перелезать, проходя тренировочную «трассу». Здесь же был то ли старт, то ли финиш… по крайней мере, подземных мин Саша не ощущал. Несколько бойцов топтались на поляне, точно ожидая чего-то, один человек разводил огонь на специально окопанном старом кострище. Судя по признакам недавнего дождя, возиться с отсыревшими дровами ему предстояло еще долго. Присмотревшись, Саша узнал в нем знакомого — этот парень как-то столкнулся с ним в спортзале, когда отрабатывал свою загадочную технику «тени». Саша махнул ему, и парень коротко кивнул, показывая, что узнал.

— С чего вдруг вы решили здесь проводить совещание? — хмуро спросил Аркадий, протягивая руку для приветствия.

— А у нас в офисе дезинсекция, — сообщил Рогозин. — Есть подозрение, что жучки завелись.

— Чьи?

— ФСБшные, думаю. А может, я перестраховщик. Но эти наглые морды уже додумались следить за ребятами. Бесятся, что у них писателя увели из-под носа.

— На кой он им сдался? — Аркадий прищурился. — Думаешь, они его разрабатывали по той же теме?

— Я не знаю, насколько федералы осведомлены… в той же теме, — эти слова майор выделил голосом. — Скорее, они просто отслеживают всех мало-мальски заметных личностей в националистическом движении. Я так думаю, мало кому наверху выгодно, чтоб в стране появилась вменяемая партия националистов. Пока их лозунги не поднимаются выше шедевров типа «освободим от чурок русский лес», они неопасны.

— А ты, значит, хотел бы видеть на их месте… серьезную партию?

— Я думаю, что они перспективны. Если кто и способен найти потерянную ныне русскую идею…

— Саша, — неожиданно сказал Аркадий, бесцеремонно перебив майора. — Забери его погулять еще пару кругов по лесу. Я когда слышу эту старую песню про потерянную русскую идею, рука тянется к кирпичу.

От кострища донеслось сдавленное хихиканье. Саша и сам рассмеялся.

— Ладно, — сказал он, и нахально взял начальника под руку. Если уж Аркадий одобряет… — Только вы покажите, где тут мины не закопаны.

— Везде закопаны, — усмехнулся глава «ящеров». — Только не все боевые. Ничего, не очкуй, без моей команды не подорветесь.

— Где все наши? — поинтересовался Саша у начальника. Они и правда ушли с поляны — только теперь в другую сторону, по узкой тропинке.

— Да будут через полчаса, я думаю, — Игорь пожал плечами. — Или раньше. Или позже. Никакого порядка, кругом сплошные раздолбаи и диссиденты. Давно пора вас строить, как Аркаша своих ребят. И на полигон гонять, в любую погоду.

— Кстати, — Саша снова вспомнил давнюю мысль — парень у кострища напомнил. — Вы меня научите технике под названием «тень»?

— Разве я тебе про нее рассказывал? — нахмурился Игорь. — Ты не обижайся, но я не думаю, что ты к этому готов. Для этого надо быть человеком… определенного склада. В каком-то смысле вообще не человеком. Потому что все, что мы считаем личностью — привычки, манеры, убеждения — это миражи. Маски, которые носит Вечность в твоем лице.

— Что-то вы уж совсем загнули, — пробормотал Саша. Рогозин усмехнулся.

— Что ты, я только начал. Представь, что ты должен выбраться из здания, полного вооруженных людей, поджидающих именно тебя. Выход здесь один — нужно перестать быть собой. Перестать быть кем-то вообще. Мы живем, ежесекундно громко заявляя миру «я есть», связываясь с ним в состояние, что физики окрестили квантовой запутанностью. Стоит прекратить заявлять о себе — и ты невидим. Твое тело все так же отражает свет, но твой образ не задерживается в чужом сознании. Чтобы выйти из этого здания, нужно стать абстрактной идеей человека, не имеющей ни малейшей индивидуальной черты, которая может зацепить внешнего наблюдателя. Ты забываешь свое имя, ты забываешь, кто ты, в сознании остается одна программа — уйти, спастись, выжить. Когда программа выполнена, ты возвращаешься. Это следующая ступень после остановки внутреннего диалога — разотождествление с миром. Говорят, некоторые до того разотождествляются, что их перестают «замечать» законы физики — отсюда легенды о левитации и прохождении сквозь стены. Но я, честно говоря, не видел.

— Звучит как… довольно странная философия, — признался Саша. — Не представляю, как все это можно применить в реальности.

— Вот поэтому тебе еще рано этим заморачиваться, — сказал майор, утешающе погладив его по плечу.

— Хотите сказать, бойцы из «Ящера» всю эту философию… понимают? — недоверчиво спросил Саша. Рогозин усмехнулся.

— Им, наверное, объясняют попроще. Но я не стал бы тебя загонять на тренировки по их программе…

На поляне тем временем как-то умудрились развести костер, и дымил он не слишком сильно, вопреки ожиданиям — может, у спецназа и секретные техники подсушивания дров есть?

— Мы сегодня играем в бойскаутов? — поинтересовался Тим, поприветствовав пришедших.

— Что за американские словечки, — фыркнул Игорь. — Почему бы и не посидеть у костра? Для разнообразия. К тому же, на этой базе такая защита от прослушки, какую мы в офисе в жизни не поставим.

— Значит, дело совсем серьезное, — резюмировала Света. Она стояла с парнями из «ящеров», болтая и стреляя глазками — Саша давно заметил, что она к ним неравнодушна, но никак не мог вычислить, к кому именно. Или ей в принципе нравились парни в форме? Но при появлении начальника она, конечно, повернулась к нему. Рогозин что в форме, что без нее — вне конкуренции, понятное дело.

— Дело серьезное, поэтому будем веселиться, — кивнул майор. С очередной боковой тропинки появились Оля с Алисой — последняя, демонстративно не замечая Игоря, громко рассказывала на всю поляну, что «этот злыдень решил нас угробить, загнав на минное поле». Саша помахал им, вспомнив вдруг о печальной судьбе сновидцев из штаба, про которых рассказывал Рогозин. Как бы он возмущался еще полгода назад! А теперь — только выяснил, не коснется ли это его коллеги, и успокоился. Печально, однако через некоторое время начинаешь воспринимать родную контору как «необходимое зло». Как говорит обычно по этому поводу Игорь — нет никакой борьбы добра и зла, есть только равновесие разнообразного зла в природе.

Откуда-то вынырнул Алик с извечным ноутбуком под мышкой — интересно, куда он собирался его подключать? Рогозин оглядел своих сотрудников, полукругом собравшихся у костра.

— Надо бы что-то сказать, этакое мудрое и пафосное, да ничего в голову не лезет, — вздохнул он. — Итак, уже совершенно очевидно, что в нашем городе, а может — и по всей стране действует некая сила с неясными целями и совершенно фантастическими методами. Я запросил информацию обо всех похожих случаях амнезии и нераскрытых убийствах, но закономерности пока не видно. То ли мы такие везучие, то ли мы самые умные, а в других городах никто не в состоянии сложить два и два. В любом случае, первый вопрос — что это за сила? Хотя нет, это — второй вопрос, а вот первый — чего они добиваются?

— Сокрытие информации, — уверенно сказал Алик. — Нашими зомби-сантехниками, если позволите так их называть, убит один из авторов книги. Другая жертва — журналист. И еще — преподаватель физики. Все работают с информацией.

— Про физика ты мне не рассказывал, — нахмурился Игорь. Парень пожал плечами.

— Не успел еще. Пока не знаю, как его вписать в схему. Журналист писал обо всякой аномальщине, но профессор физики ни в чем подобном не замечен.

— А второй писатель? — спросила Света. — Муж убитой?

— В надежном месте, под охраной, — кивнул Рогозин. — Я надеялся, что его попытаются достать, и тогда мы поймем, по каким каналам они получают данные, но до сих пор ничего не произошло. Видимо, мы им пока не по зубам, и это радует. Они действуют грубо, и часто наугад, но меня беспокоит то, что они сами стали работать с информацией. Чтобы ополчиться на автора книги, нужно ее для начала прочесть. То же с журналистом. Что же касается профессора… Даже не знаю, может, что-то связанное с его научными публикациями?

— Я их изучал, — подтвердил Алик. — Половину не понял. Если наш противник способен такое свободно читать, то нам кирдык.

— Тогда я и пытаться не буду, поверю тебе на слово, — вздохнул Игорь.

— Профессор читал лекции? — спросил Саша. Рогозин глянул на него и радостно прищелкнул пальцами:

— Точно! Алик, проверяем его студентов. Он мог сказать что-то на лекции… или в приватном разговоре.

— Вы представляете, сколько это людей? — жалобно сказал Алик.

— Не обязательно всех, — Тим подскочил, взмахнул рукой, привлекая всеобщее внимание. — Нужно только проверить, есть ли среди его студентов участники Игры прошлых лет. Они ведь у нас есть в базе?

— Откуда ты знаешь? — удивленно спросила Оля. — Я как раз хотела сказать, что есть связь…

— Это у нас с Саней такая теория была, — довольным тоном сказал Тим. — Что они таким образом подбирают себе… подходящих агентов.

— Оля, говори, что ты хотела сообщить? — нетерпеливо спросил майор. Сновидица плотнее закуталась в свою теплую куртку, спрятав руки глубоко в рукава.

— Я видела людей, в которых как будто… паразит. Но спящий. И очень необычный. Во сне он выглядит как змея. Так вот, когда я начала искать их наяву, выяснилось, что все они — в нашей базе данных как бывшие участники Игры.

— Ага! — Тим торжествующе ткнул в нее пальцем. — Вот так эксперимент подтверждает теорию! В лучших традициях официальной науки!

— Я тоже — бывший участник Игры, — тихо сказал Саша, и все замолкли.

— Я тоже, — с вызовом ответила Света. — Если б с нами что-то было не так, все бы уже заметили, верно?

— Я бы сразу заметила, — кивнула Оля. — У вас обоих такой штуковины в голове нет, это точно.

— А ты не пробовала наоборот, проверять во сне тех, кто уже есть в базе? — спросил Рогозин. Оля задумалась на мгновение.

— Нет… а блин, логичная идея! Займусь этим.

— Не думаю, что они все заражены, — задумчиво сказал Алик. — Мы уже выяснили, что люди в разной степени поддаются влиянию…

— Спящие агенты, так это называется, — сказала Алиса. — Не в смысле, что поспать любят. А в смысле, сами не знают, что они — агенты. А в нужный момент кто-то подаст сигнал, и …

— Не совсем спящие, — покачал головой Игорь. — Они передают информацию. Они читают книги, блоги и газеты. И слушают лекции. Там проскальзывает некая ключевая информация. А потом некто в неведомом нам «штабе» принимает решение о ликвидации тех, кто ее распространяет. И тогда в бой вступает грубая сила. Работники коммунальных служб и… кажется, был похожий случай с медбратом из «скорой»? Их тела грубо захватывают, используют, стирая память. Почему именно коммунальщики, кто мне скажет?

Света первой подняла руку, точно на уроке.

— Они удобны — потому что перемещаются повсюду, вхожи в любой дом. Не вызывают подозрений.

— Точно. И это означает, что они уже неплохо изучили наш мир. Следующий вопрос — чем опасна для них информация, распространяемая жертвами?

— Проливает свет на их природу и происхождение? — предположил Тим. — Но тогда разумнее было уничтожать книги, например, а не их автора.

— Возможно, у них просто иная логика. Или было что-то, о чем жертвы рассказать не успели, — прокомментировал Алик.

— Еще вопрос для размышления, — продолжил Рогозин. — В чем разница? Почему одни оказываются «спящими агентами», другие — «зомби» — исполнителями?

— Есть еще третьи, — добавил Тим. — Которые активно взаимодействуют со своим «паразитом», и, кажется, вполне этим довольны. Мастер Игры. Некромант. Хрен знает кто еще.

— Эти… «спящие», — сказала Оля. — Они как… личинки. Они еще растут. Мне почему-то это в голову пришло.

— Во время Игры они… подсаживают личинок! — едва ли не вскрикнул Тим. — Те растут, изучают мир… А за активные действия отвечают взрослые особи. Они вселяются в кого попало, даже в алкашей — сантехников, а вот для роста личинок нужны более… продвинутые носители. Более тонкие вибрации… Ну а кто тогда третьи?

— Генералы этой армии, — резко сказал Игорь, пристально всматриваясь в пламя костра. — Недаром у них есть привычка называться именами высших демонов. И вот именно с ними нужно разбираться. А еще — попробовать спасти зараженных детишек. Или хотя бы — изолировать. Аркаша, задача ясна?

— Яснее некуда, — кивнул тот. — Список только дайте. Изолировать — это мы можем. А вот как из них эту дрянь вышибать — тут бы не помешали спецы из штаба. Врачи, кстати, тоже.

— Давайте я их сначала проверю, — упрямо сказала Оля. — Это недолго и несложно. Не все же заражены.

— Давай так, — согласился Рогозин. — Меньше список — меньше огласка. И так небось будут вопли «спецслужбы похищают людей». Надо бы для родителей легенду придумать… даже не знаю… эпидемия, вакцинация?

— Какая эпидемия, — хмыкнул Саша. — Это еще хуже будет, панику разведут. Зачем вообще их похищать? Надо собрать их на какую-нибудь секретную мистическую тусовку, они же все только рады будут. Объявить внеочередную Игру, например. А родителям они сами найдут, что соврать.

На полминуты на поляне воцарилась тишина.

— Саша, — сказал Игорь наконец. — Саша, иди сюда, я тебя поцелую.

— Н-не надо, — пробормотал парень, отчаянно надеясь, что не слишком заметно покраснел. Остальные захихикали, а Света пробормотала что-то вроде «сомнительная идея», непонятно, то ли о предложении, то ли о поцелуе.

— Всегда знал, что, когда я превращусь в старый пень без мозгов, молодежь перехватит упавшее знамя, — с улыбкой сказал Рогозин. — Так и сделаем. А кто не захочет играть — тем уж по старинке, мешок на голову и в застенки. А главное, как охренеют в генеральном штабе этих самых «змей», когда узнают, что у них есть конкуренты!

— Почему змей? — спросил молодой незнакомый голос, и все взгляды скрестились на сидящем на корточках парне в камуфляже. Это был все тот же Сашин старый знакомый из спортзала. Заметив, что привлек внимание, он поспешно встал, глянул на собравшихся смущенно, но решительно.

— Рядовой Матвейчук, отряд «Ящер». Извините, что прерываю…

— Я думал, все твои ушли на базу, — Игорь повернулся к Аркадию.

— Я их отослал на базу, — рыкнул тот, испепеляя взглядом подчиненного.

— Как ты спрятался? — с интересом спросил Рогозин парня. Тот смутился еще больше, но ответил:

— Техника «тени». Я ее отрабатывал… Хотел проверить.

— Сговорились вы, что ли… — пробормотал майор. — Ну что ж, у тебя отлично получается. Теперь командир тебе голову оторвет, а я ему мешать не стану.

— Мне… есть что сказать, — упрямо произнес парень. — Только потом, если можно.

— Не убивай его совсем, ладно? — с улыбкой сказал Игорь Аркадию. Тот не удостоил его ответом, но демонстративно повернулся к парню спиной.

— Так почему они змеи? — спросил Рогозин, обращаясь ко всем — и ни к кому конкретно.

— Ну может, тело у них физическое такое, — пробормотал Тим. — Они приходят к нам в виде информации, а физически — кто их знает, что они такое…

— Информации и энергии, — уточнил Алик, но майор вдруг качнул головой.

— Нет, только информации. Энергию они используют местную. Кластеры или не кластеры, или просто шаровые молнии, а только они — часть нашего мира, и были еще до появления всяких там «змей». Прорыв теплотрассы, потом — огни в небе, а уж потом — трансформация сантехника в машину для убийства. Я бы сказал, что они и энергию горячей воды могут использовать, раз уж речь зашла о теплосетях, да только это совершенно не имеет значения. Оля, тебе придется очень интенсивно поработать, раз уж тебе доступен самый простой и безопасный способ обнаружения "личинок". Всем, для кого результат будет положительным, оставь на память какой-нибудь туманный образ, сообщающий им о новой Игре. Жаль, не получится привязать ее к какому-нибудь языческому празднику, для полного сходства, но ждать до Бельтейна, который аж в мае случится, у нас времени нет. А после того, как всех проверишь, как минимум неделю отдохни безо всяких упражнений во сне, это приказ.

— Ладно, — несколько ворчливо ответила девушка. — Но вы зря думаете, что мне это будет сложно…

— Саша и Тим, на вас — разработка плана действий. Пока не узнаем точное число зараженных, действовать не будем, но в течение ближайшей недели должны быть готовы.

— А кто за главного? — поинтересовался Тим. Игорь поморщился.

— За главного — я. Не время в игрушки играться.

— Я все-таки сомневаюсь… — тихо сказал Саша. — Почему я не оказался заражен, например?

— Хотя бы потому, что на прошлой Игре мы сорвали финальный ритуал, а именно во время него, скорее всего, и происходит передача этих… паразитов.

— Вы о них говорите, как будто это существа, — пробормотал Алик. — А по-моему, мы им приписываем слишком много свободной воли. Скорее, это пакеты информации, программы, наподобие компьютерных вирусов.

— А программа не может быть живой? — провокаторским тоном спросила Алиса.

— А где граница между живым и неживым? — вскинулся Алик.

— Отставить философию! — прикрикнул на них Рогозин. — Рассуждать потом будем. Да и не нам достанется эта сомнительная честь, скорее всего. А нам надо, во-первых, действовать, во-вторых, думать, как бы нам за это головы не оторвали. Я займусь вторым, в объяснительных записках и оправданиях перед начальством у меня большой опыт… Если у кого возникнут мысли исключительно теоретического толка, фиксируйте их письменно и присылайте Алику. Потом почитаем, посмеемся. Вопросы есть?

— А мне что делать? — спросила Света недовольным тоном.

— Помоги Алику в анализе данных. Прошерстите переписку убитых, их ближайшие контакты. Нам нужно вычленить именно ту информацию, из-за которой их убили. И последнее, чуть не забыл…

Майор повернулся к рядовому, который по-прежнему стоял в стороне. Саша взглянул на парня и поразился его неподвижному, стеклянному взгляду.

— Что ты хотел нам рассказать? — спросил Игорь, одновременно шагнув к нему и щелкнув пальцами перед неподвижным лицом. Взгляд бойца тут же обрел осмысленность.

— Я… что, заснул? — спросил он потрясенно.

— А ты думал, я позволю тебе слушать все наше секретное совещание? — Рогозин усмехнулся. — Давай, рассказывай.

— Как у вас это… легко вышло, — завистливо вздохнул Тим. — Я и не заметил…

— У меня много чего легко получается в последнее время, — сказал майор неожиданно серьезным тоном. — И не только у меня. Вон, пацан от нас пятнадцать минут прятался под самым носом, и никто не увидел, а ведь мы далеко не новички… Ну?

— Я охранял этого вашего писателя, в одну из смен, — сообщил парень, глядя на Игоря со странной смесью ужаса и восхищения. — Ну и… разговорились мы с ним немного..

— Нахрена? — резко спросил Аркадий. Рядовой опасливо покосился на командира:

— Это ведь не запрещено…

— Ну и? — нетерпеливо переспросил Игорь.

— Ну, он и признался… что книгу он, в общем-то, не писал. Его жена все делала, и по деревням ездила, легенды записывала… Он скорее это… морально поддерживал. А что в авторах они оба записаны, так это… в общем, у них отношения такие были, как бы это… традиционные, типа, муж — глава семьи и все такое… Так что она сама настояла, чтоб без него не печататься. А еще она на публике выступать не хотела с презентациями, а для него это — вообще не проблема. Так что, я так думаю, никто за ним не придет…

— А откуда этим «змеям» знать, кто автор? — недоверчиво сказал Алик. — Если информацию они получают от «спящих агентов»?

— Возможно, кто-то еще знал. Придется вам проверить эту версию, — задумчиво сказал майор. — Может, где-то в блоге промелькнуло, может, читатели в комментариях возмущались… Ладно, это все?

— Да, в общем-то, — развел руками парень. — Я решил, вам это будет интересно.

— Почему мне не доложил? — спросил Аркадий, нехорошо косясь на рядового. Тот взгляда не выдержал, уставился в землю.

— Приказа докладывать о разговорах не было, товарищ капитан.

— Приказа вести эти разговоры тем более не было! — судя по тону Аркадия, ходить было сегодня парню таки с оторванной головой. Как всаднику из книг Майн Рида.

— Рядовой Матвейчук, подальше отсюда шагом марш! Через полчаса ко мне зайдешь, побеседуем.

— А как зовут этого… Матвейчука? — спросил Рогозин Аркадия, когда они уже двигались обратно.

— Эту ходячую проблему зовут Игорь, — нехотя ответил тот. — Подозреваю, что на каком-нибудь, блять, древнеарийском языке это имя значит «не в меру инициативный упрямый говнюк». Потому что два примера уже есть.

— Определенно! — радостно согласился майор. — Он на контракте?

— Нет, срочник пока, — Аркадий презрительно поморщился. — Перевели, не поверишь, из погранцев, там командир в теме оказался, заметил у парня способности. Рад был, небось, раздолбая сплавить… С кем служить приходится, позорище! Такая вот нынче работа с кадрами…

— Надо у тебя его забрать, вот что. Для спецназа он не годится, насчет этого ты прав, а вот в нашем дурдоме, думаю, приживется.

— Ага, вы сработаетесь, — подтвердил глава «ящеров». Если б Саша не знал его достаточно долго, в том числе и по рассказам Рогозина, ни за что бы не догадался, что вот эта вот злобная гримаса на его лице на самом деле — веселая ухмылка.