Заказ на фею. Часть 1. Фея света

Глава 8

– Оттуда птица маркотэ летела. Они около водопадов живут. Пока их мало и редко видно, это значит, что мы на пути, но нам ещё станов десять идти, – пояснил Пашка. – Как их больше будет видно, значит, мы всё ближе.

Стан – это у них единица измерения, чуть больше нашего полкилометра. То есть около пяти километров ещё пилить. У-у…

Пашка присел передо мной, подставляя спину.

– Залезай, Лерунь.

– Да не, – упрямо сказала я. – Я сама ещё могу идти.

Боже, как хочется свалиться на землю, протянуть ноги. А также умыться, сполоснуться…

– А-а… – взвизгнула я, потому как Пашка меня схватил и запрокинул на плечо, и понёс, обидно шлёпнув легонько по попе.

– Не хочешь ехать на спине, поедешь вниз головой, – сообщил он мне.

После неодобрительных шиканий на мой визг, послышались одобрительные смешки.

– Ладно, пусти, – зашипела я. – Залезу тебе на шею и свешу ножки.

– Так-то лучше, – довольно заявил Пашка и спустил меня на землю.

Я залезла к нему на спину, обхватив за шею руками. И за пояс ногами. Немножко дам ногам отдохнуть, а потом пойду сама, подумала я. Но дальше наш путь становился всё хуже. Мои спутники месили грязь почти до колена, уже сами снизив скорость продвижения.

Передохнуть удавалось только при встрече с нежитью. И то только нам. Пашка ставил меня на ноги, и по тому, как он переминался с ноги на ногу, и как горели его глаза, я понимала, что он рвётся туда, вперёд, в бой, но ему приходится присматривать и защищать меня.

Так мы ещё прошли какое-то время, пока не стали подниматься в гору, и стало посуше. Снова появилась растительность и нормальные деревья. Я слезла с Пашки, тем более уже отдохнула, и пошла своими ногами.

Как вдруг впереди идущий остановился и подал знак с поднятой рукой. У них, как у нас в войсках, были свои командные жесты. Он расправил все пальцы, и в тот же миг все вдруг запрыгнули на деревья. В один момент, как кошки. Как?! Как они это сделали? Я не могла поверить своим глазам!

Впрочем, мне и смотреть не дали. Атон подхватил меня подмышку и закинул к себе на левый бок. Запрыгнул на дерево.

– Обвейся, – скомандовал он.

Я обвила его как лиана, вцепившись руками и ногами. И наверное даже ногтями, от страха. Потому что понимала, если бы опасность была небольшая, меня бы оставили с Пашкой. А раз меня решил прикрывать сам атон, то мы натолкнулись на что-то опасное.

Но верховный даже не поморщился, быстро двигался по веткам вверх. Потом, достигнув нужной ему высоты, устроился, свесившись сверху, так, что я повисла на нём грузом и рисковала свалится вниз. Блин, а сколько я так смогу продержаться?

По-видимому, я запыхтела от усилий удержаться, потому что он посмотрел на меня укоризненно и подкинул как мешок картошки себе за спину. Ну да ладно, главное, что мне стало легче. Я полурасслабленно распласталась на нём сверху, и с любопытством ожидала того, чего ждали все, также свешиваясь сверху.

По земле, передвигая короткими лапками на круглом туловище, как у крокодила, передвигалось нечто между ним и толстым пингвином. Во всяком случае морда была больше похожа на него, или скорее на утконоса, а расцветка ярко-розово-белая в полоску. Хрень какая-то. И по размеру не так уж чтобы очень. Не гигант.

Через какое-то время когда эта хрень проползла, мы спустились и продолжили путь.

И это что, всё? О чём я и поинтересовалась у Пашки.

– Почему такие доблестные воины не пустились в бой с этой розовой хренью? – ехидно спросила я, провоцируя.

Послышались едва слышные смешки. Все ждали чьей-нибудь реакции. Кто не сдержится? Посматривали то на атона, то на Пашку. Пашка, видимо, тоже решил уступить атону слово. Тот, поняв, что за его счёт развлекаются, не стал обламывать чужие ожидания.

– Потому что у воинов кроме силы и меча, есть мозги. А у кого только волшебная палочка, тот может в следующий раз выйти вперёд, мы пропустим.

Ну вот, все поржали, и Пашка ударился в объяснение.

– Эта хрень одно из самых опасных существ этого мира. Она разбрасывает ядовитую жидкость на стан вокруг. А когда на неё нападают, она начинает вибрировать, посылая по земле тайный сигнал своим сородичам. Мало того, издаёт звуки, которые другие существа воспринимают как сигнал к добыче. То есть, как у вас говорят – помирать, так с музыкой. Даже если она умрёт, то напавшие на неё живыми на останутся. Поэтому если есть возможность, лучше её обойти, ведь ходят они, слава богам, по одному.

Наконец, мы дошли до водопада. Атон объявил привал. Мои спутники занялись рутинными делами, кто перебирал и приводил в порядок вещи и оружие, кто пошёл купаться, кто занялся едой. А я обессиленно упала, как только произнесли заветное слово «привал», и собиралась пролежать так до подъёма.

– Лер, поешь, – протянул мне очередное неизвестное съедобное в руке Пашка.

– Отстань, Паш, – простонала я. – Считай меня нет, я умерла.

– Лер, это только первый день. Не будешь есть, откуда силы возьмутся?

– А у фей есть крылья?

– Есть.

– Вот, буду лежать и ждать, когда отрастут крылья. А потом полечу.

– Во-первых, сами по себе не отрастут. Во-вторых, ты думаешь, летать легко, не устанешь?

– Па-ша, – предостерегающе протянула я. – Не рушь мои мечты. Иначе я вообще не пошевелюсь.

– Лерунь, пойдём искупнёмся, сразу лучше будет.

– Не-а.

– Лер, а ты когда-нибудь купалась в водопадах?

У-у, соблазняет гад. Где бы мне было в них искупаться? Я на море-то однажды была, в далёком детстве. Бабушке кто-то путёвку за копейки уступил, потому что заболел в последний момент, и она сгорала.

– После купания в водопаде как заново рождаешься. Пойдёшь или тебя понести?

– Неси, если не отстанешь. Сама и с места не двинусь.

Пашка хмыкнул, подхватил и понёс. Я болталась у него на руках как тряпичная кукла, не помогая ему из вредности.

Он донёс меня до водопада и прыгнул со мной на руках в воду.

– А-а-а-а-а… – завизжала я, потому что вода была контрастно холодной по сравнению с воздухом.

– Лер, ну что ты опять плачешь? – вздохнул Пашка, увидев мои слёзы.

– Про бабушку вспомнила, – всхлипнула я. – Как она переживёт мою пропажу? А институт? Вернусь через год, и как объясню, где была? И кто меня возьмёт обратно-о?..

Меня воспитывала бабушка. Мама меня бросила в погоне за лучшей жизнью. Она познакомилась с иностранцем по переписке. А тот хотел своих детей, чужие ему были не нужны. Папа мой исчез с горизонта ещё когда мне и года не было. Сначала меня взяла к себе тётка, мамина сестра. Но в их однокомнатной квартире и так было семеро по лавкам. Меня никто не попрекал, но понятно что я там была лишняя. Просто тётка жила в областном городе, а бабушка в умирающей деревне, где и школы-то не было. Надо было добираться до посёлка, что находился в пяти километрах от деревни.

Бабушка посмотрела-посмотрела на все мои мытарства, связалась с моей матерью, впервые крупно поскандалив, та выслала приличную сумму денег, бабуля продала своё хозяйство за копейки, сложила всё и купила в том соседнем посёлке небольшую квартирку в трёхэтажном доме с газовой колонкой. И это всё ради меня. А сейчас она там осталась одна и думает, что я пропала без вести. Как тут не реветь?

– Я к твоей бабушке съездил и объяснил, что тебя отправили по обмену учиться заграницу, в Австралию. И связь у тебя будет только по интернету. Раз в месяц ей будут приходить на почту от тебя письма. Они поставлены на таймер. Бабушку твою я научил пользоваться почтой, всё ей показал, так что не переживай. А в институте написал от твоего имени заявление на академ, пояснил, что ты к матери заграницу уезжаешь. Так что если тебя и хватятся, то нескоро.

– Правда? – спросила я, хлопая глазами. Причин верить мне Пашке не было, но так хотелось! – Зачем ты это сделал?

– Потому что если иногда приходится поступать как козёл, это не значит, что хочется им быть, – сглотнул и отвёл глаза Пашка. И тут же весело спросил: – А ты плавать умеешь, Лерунь? Потому что сейчас я тебя…

Он не закончил, подбросил меня и убрал руки. А я плюхнулась в воду.

– Ах ты, гад! – заорала я, вынырнув.

Мы стали плескаться в попытках потопить друг друга. Только он в шутку, а я всерьёз.

Когда я вылезла на берег, я поняла, что Пашка прав. После купания, энергия бурлила во мне, насыщая кровь, как пузырьки шампанского. Всю усталость смыло, и я готова была к новым подвигам. Я сняла кеды и постирала их в воде. Несмотря на то что кеды были мягкой и удобной обувью, когда они намокли по дороге, ноги в них натёрли мозоли. Я с сожалением их осматривала. Пашка увидел и спросил:

– А ты не можешь их залечить? Ты же фея жизни.

– Я не умею. Как это делается?

– Я не знаю, Лер, я ж не фея. Попробуй.

Я пожала плечами. Зажмурилась.

– Хочу, чтобы мои ноги исцелились.

Открыла глаза, посмотрела, ничего не произошло. Я прочитала «заклинание»:

– Наша Лерка нафеячит, все мозоли отхреначит.

Пашка насмешливо фыркнул. Но мне не помогло. Я попробовала разные манипуляции, но итог был один – ничего.

– Паш, наверное, фей как-то учат владеть даром? Может, мне в школу фей? Или в какую магическую академию?

– Никто не должен знать о тебе. Ты – наше секретное оружие, понимаешь? Но мы сейчас направляемся в «заповедную глушь», – перевёл мне переводчик произнесённое Пашкой название. – Там встретимся с курмаком, возможно, он тебе поможет.

– Кто это?

– Это разумное существо из мира под нами. Единственное магическое разумное, поэтому он ходит между нижними уровнями, а в нашем ему разрешено появляться и жить в «заповедной глуши». Мы с ним сотрудничаем. Он верхних ненавидит, и за хорошую оплату согласился помочь. Мы уже недалеко. Через пару часов будем у него.

Увидев как я воодушевилась, Пашка сказал:

– Только тебе надо поесть, договорились?

Пашка обмотал мне ноги каким-то растением, которое имело заживляющие свойства, я натянула кеды и побежала к нашему лагерю вприпрыжку.

Там я делала всё, что говорил Пашка, не спорила, слушалась, позволила натереть мне ноги вонючей заживляющей мазью – всё только чтобы быстрее отправиться в путь.

– Чего это с ней? – удивился Сверч.

– Воодушевилась скорой встречей с курмаком, – пояснил Пашка.

На лицах воинов отразилось удивление наряду с нехорошими усмешками. Кхм, и что это значит?

– Что за чучело ты мне привёл? – упёр руки в боки и недовольно вопрошал Эргана… вопрошало… сам он чучело лесное!

Нечто лохматое, ростом мне по пояс, похожее на леших и лесовиков с наших картинок. Только лицо у него было как у мелкой злобной собачки, похожее ещё Гринвичу нарисовали. И большая пасть мелких острых зубок, как у маленькой акулы. И вот этот красотулька стоял и басом крыл Эргана и заодно меня.

– Где ж вы такое недоразумение откопали? На мусорке отходов какого из нижних слоёв? И это фея? Ха-ха, посмеши мои бока. Страх двуногий, уродина, каких поискать! Вы её вслепую выбирали, не иначе! С завязанными глазами. Шинзела убогая, лепрекулька дохлая…

Я не знала что это такое, но было понятно, что что-то некомплиментарное.

– И это убожество вы припёрли из другого мира? Чего по пути не бросили? Лучше бы зверушку какую притащили, всё развлечение. За такую фею вам надрючить задницу! Умертвите недоразумение сразу, нечего с ней валандаться. Ещё и портал для неё нашли, ой, насмешили. Её в родном мире надо было сразу удавить, как вылупилась.

Все стояли и молча его слушали. Нет, я не поняла, это что такое?! Какое-то волосатое недоразумение будет меня оскорблять, а никто и ухом не ведёт?

– Сам ты чудище лесное! – не удержалась я. – На себя посмотри! Это я-то уродец, а ты, значит, мистер Вселенная?! Мачо-брутаччо? Если я лепрекулька дохлая, – понравилось мне слово, – то ты… горилла невоспитанная!

– Что-о?! – вытянулась морда курмака.

– Лер-ра! – зарычал атон и злобно повернулся ко мне.

Но было поздно.

– Эта фея недоделанная ещё меня и оскорблять будет? Меня, курмака?! Да пропадите вы пропадом!

И мы пропали. То есть провалились. В нижний слой, да. В какое-то болото по плечи. И кругом ничего. Только болотная жижа и серое небо над головой. Ни кустика, ни деревца, ни островка… ничего.

– Лер-ра! Фея ты бедовая, – выругался атон.

И что теперь делать?..