Забытый мир

ГЛАВА I. Незнакомец со звезд

КАРЛИН БЫЛ ЕДИНСТВЕННЫМ из четырехсот пассажиров «Ларкума», кто ненавидел звездолеты и все, что с ними связано.

Ему давно наскучило судно и все, кто был на борту. Стая болтливых идиотов! В сотый раз с тех пор, как он покинул Канопус, он сказал себе, что свалял ужасную глупость, позволив психотерапевту уговорить его на это безумное путешествие.

Белокурая девушка с Альтаира IV спотыкаясь прошла по палубе и наградила Лэрда Карлина сияющей улыбкой, которую все молодые туристки практиковали на высоком, темноволосом, суровом молодом человеке.

— Господин Карлин, только что передали, что мы всего в восьми часах полета от Солнца. К ночи мы уже будем на Земле! Разве это не интригует?

— Но что же в этом такого захватывающего? — кисло спросила Карлин.

Девушка была поражена.

— Ну, я имею в виду Землю! Вся древняя история, которую мы изучаем в школах, о том, как люди впервые улетели с родной планеты две тысячи лет назад. Или это случилось тысячу двести лет назад?.. — Она продолжала болтать, произнося все соответствующие клише. — Только подумайте, все мы на этом корабле из разных стран и миров, но давным-давно все наши предки жили на этой маленькой планете Земля. И они говорят, что это все еще очень похоже на то, что было тогда. Разве это не чудесно?

Карлин не видел в этом ничего удивительного и устало сказал об этом.

Девушка аж вспыхнула от раздражения.

— Тогда зачем вы летите на Землю?

«Почему в самом деле, — с удивлением подумал Карлин — Какого дьявола я не вернулся на другой край Галактики, где должен был находиться, наблюдая за созданием новой линии производства межзвездных кораблей для Алгола VI. Жил бы себе в Солнечном городе с Нилой?»

Нила… Лэрд тосковал по ней, по ее веселому, насмешливому юмору, ее холодной красоте, ее… живому уму. Что он здесь делает с кучей этих придурков? Птичьи мозги туристов, которых клинило от восторга при виде старого, забытого мира?

Вся эта часть Галактики напоминала застойное болото. По эту сторону Веги не было и десятка звезд с какими-либо важными мирами. И старый «Ларкум», звездолет второго класса, который не мог развить скорость больше восьмидесяти световых лет.

Будь проклят этот психотерапевт! Почему он был настолько безумен, что послушался этого парня? Этот самодовольный, розовый, моргающий арктурианец улыбался нежно, как хорошо воспитанная кошечка, когда рассказывал Карлину, в чем его беда.

— Звездная болезнь? — вспыхнул Карлин. — Что значит «звездная болезнь»? У меня есть за последние три месяца он десять раз ездил на Алгол.

Психотерапевт кивнул.

— Ну да. Слишком большое напряжение. Вы уже давно перестарались, господин Карлин.

Карлин мог бы возразить, но доктор сослался на досье на своем столе.

— У меня ваше досье. Вы родились на Альдебаране сорок три года назад. В двадцать два года окончили университет Канопуса со степенью космического инженера. С тех пор работали на космодромах налаживая линии производства и ремонта космических кораблей, курсирующих между Ригелем, Шараком, Тибором, Алголом и другими звездами, — психотерапевт серьезно посмотрел на него. — Дело в том, что за последние восемь лет вы провели пятьдесят процентов своего времени на космических кораблях. Средний показатель составил семьдесят процентов с тех пор, как вы взяли на себя ответственность за создание новой транспортной линии Алгола. Вы провели слишком много времени в космосе для любого человека. Неудивительно, что вы страдаете от звездной болезни.

— Черт возьми, я не страдаю от звездной болезни! — взорвалась Карлин. — Что вы за психотерапевт? Я пришел сюда, чтобы вы вылечили простой синдром рефлекторной усталости, а вы мне все это рассказываете!

Арктуриан мудро покачал головой.

— Ваше заболевание было простым только на первый взгляд, господин Карлин. Гипноз безошибочно выявил ваши проблемы. Хотите послушать запись?

Карлин прослушал ее. И это было не очень красиво. Не очень приятно слышать, как его освобожденное от гипноза подсознание вопит о безумной ненависти к космосу, звездным кораблям и всему, что с ними связано.

— Видите? — мягко сказал арктурианец. — Это накапливалось в тебе уже долгое время.

Карлин был ошеломлен. Он знал людей, которые заболели звездной болезнью и умерли. Пришлось бросить работу и на какое-то время перестать путешествовать по космосу. Другие… Но он всегда презрительно смеялся над ними за то, что они были такими глупыми, это…

Все психотерапевты заявляли, что это совершенно естественно для мужчины, если при такой работе у него развилось подсознательное отвращение к космосу, а упертые инженеры из команды Карлина считали, что сотрудник подхвативший звездную болезнь ни на что не годен. И вот теперь он сам подхватил эту гадость.

— Вам придется бросить работу и какое-то время держаться подальше от космоса, — сказал ему психотерапевт.

У Карлин защемило сердце.

— Тогда вся моя работа по строительству новой транспортной линии Алгола перейдет в руки молодого Брюера.

«И все же, — подумал он через мгновение, — все может быть не так уж плохо. Работая в главном офисе своей линии здесь, на Канопусе II, я мог бы поддерживать связь со своими цехами. И я смогу больше времени проводить с Нилой».

Но психотерапевт решительно покачал головой.

— Нет, мистер Карлин. Ваше состояние слишком опасно для этого. Ваше подсознание скручено в узел, который будет трудно развязать, — он на мгновение заколебался, как будто знал, какую реакцию вызовут его следующие слова. — На самом деле, есть только один способ привести вас в норму. «Земная обработка».

— «Земная обработка»? — Карлин не знала, что это значит. — Вы имеете в виду какое-то лечение, имеющее отношение к старой планете на другой стороне галактики?

Арктурианин кивнул.

— Да, наша родовая планета Земля. Откуда две тысячи лет назад произошла вся наша раса. Туда, куда вы вернетесь, возможно, на год.

От этого заявления у Карлин перехватило дыхание.

— Я отправиться на год на Землю? Вы что, с ума сошли? Зачем мне туда ехать?

— Потому что, если вы этого не сделаете, что вы не протянете и шести месяцев, — заверил его психотерапевт.

— Но почему я не могу отдохнуть прямо здесь, на Канопусе И? — с жаром спросил Карлин. — Зачем посылать меня на эту гниющую, забытую старую планету, где сейчас нет ничего, кроме нескольких исторических памятников?

— Вы никогда не были на Земле. Я так понимаю? — задумчиво спросил психотерапевт.

Карлин нетерпеливо отмахнулся.

— Меня не интересует древняя история. Эта часть Галактики — захолустье.

— Да, — согласился доктор. — Я все понимаю. Но старая, маленькая и забытая в наши дни Земля все еще играет важную роль.

— Для историков, — отрезал Карлин. — Для тех, кто любит копаться в пыльном прошлом.

Арктурианин кивнул и пожал плечами.

— И для психологов, — тихо добавил он. — Большинство людей в наши дни чего-то не понимают… Они не понимают, что мы, все мы, в каком-то смысле все еще земляне. — Он протестующе поднял руку, не давая ничего сказать своему пациенту. — Знаю, что мы так о себе не думаем! С тех пор как наша цивилизация распространилась по большей части галактики, сотни поколений землян родились на разных звездных мирах от Ригеля до Фомальгаута. Но за исключением локальных модификаций, человек, как биологический вид существует с тех пор, как наши предки давным-давно покинули Землю и Солнце. Это потому, что мы изменили условия жизни на планетах, чтобы те соответствовали нам, вместо того, чтобы приспосабливаться к этим условиям. Мы меняли атмосферу, гравитацию, все, куда бы ни прилетали… Таким образом, мы сохранили расу, свой вид. Но это вид, привязан к той старой Земле и только она соответствует норме.

— Это объясняет, почему я должен бросить свою работу и жить на старой Земле в течение года? — гневно поинтересовался Карлин.

— Да, это так, — ответил Арктурианин. — Мы — раса, путешествующая среди звезд. Но разум может воспринимать лишь очень немногое. Любое звездное путешествие вызывает психологическое напряжение. Переусердствуйте с этим напряжением и получите звездную болезнь. Тогда единственное лекарство — покой для разума, существование в идеальных условиях для своего биологического вида. И идеальное окружение для нас — потомков землян — Земля.

Карлин разбушевался. Он яростно сопротивлялся до последнего.

А потом психотерапевт его раздавил.

— У меня есть запрос от вашего руководства. Вам не разрешат работать, пока вы не выздоровеете.

«И именно поэтому я нежусь в шезлонге на “Ларкуме”, пока эта старая ванна скрипя, с трудом тащится сквозь пространство к желтой искорке Солнца», — с горечью подумал Лэрд Карлин/

— Год! — прошептал Лэрд себе под нос в бессильной ярости. — Целый год в этой дыре! С таким же успехом я мог бы умереть.

Психотерапевт надеялся, что это не займет и года. Некоторые случаи звездной болезни быстро поддавались земному лечению. Но даже несколько месяцев казались Карлин вечностью…

Пассажиры «Ларкума» толпились у прозрачной стены палубы. В поле зрения появилась Земля. И эти люди — мужчины и женщины, загорелые в сиянии Канопуса, покрасневшие от пустынных ветров миров Ригеля, бледные от тумана звездных бездн Альтаира — восхищались родиной человечества. Все они наблюдали с напряженным и нетерпеливым ожиданием.

Карлин устало подошел к стене с обзорным экраном и стал смотреть на Землю вместе с остальными. Солнце впереди было маленькой и ничем не примечательной желтой звездочкой. Его шар не производил впечатления, как, к примеру, Антарес и Альтаир.

Планеты, которые вращались вокруг него, были так малы, что Карлин едва мог их различить.

Он вспомнил полузабытые названия из древней истории: Сатурн, Юпитер, Марс.

А вон та маленькая серо-зеленая точка, должно быть, и есть Земля.

— Разве она не крошечная? — пробормотала восторженная, полная женщина, стоявшая рядом с Карлином. — По-моему, это мило!

Очень молодой человек из Мицара VII с гордостью поделился своими знаниями:

— А спутник Земли — Луна…

— Луна почти такая же большая, как маленькая планета! — воскликнул кто-то, смеясь.

Карлин обнаружив, что их болтовня действует ему на нервы, двинулся дальше, на палубе. В мрачном молчании он смотрел, как «Ларкум» беззвучно несся к маленькой планете.

А серо-зеленый, затянутый облаками шар вращался вокруг второсортного солнца… Для Карлин это напоминало край Вселенной. И ему, возможно, придется провести тут целый год! Настроение его стало еще хуже.

— Скажите, где можно купить самые замечательные сувениры? — донеслись до него голоса туристов.

Карлин скривился. Он был высадиться на Землю, подальше от этой кучки болтливых дураков.

А потом он понял, что его раздражение чрезмерное и неразумное. Наверное, это результат его звездной болезни. Но это не делало его более терпимым.

— Посадка через десять минут, — передали по громкой связи по всему кораблю. — Стазис включен.

Тусклое свечение силового стазиса, который защищал все в корабле от давления торможения, возникло вокруг как осязаемая среда. Большие генераторы двигателей гудели на нижней палубе.

Спелёнатые в амортизирующим полем, пассажиры не чувствовали никакого дискомфорта, в то время как как «Ларкум» устремился к маленькой планете. Снаружи корабля завыла атмосфера. Они спускались сквозь пояс облаков.

— Это же Нью-Йорк! — нетерпеливо воскликнул кто- то. — Это самый древний человеческий город в галактике!

ГЛАВА II. Древний город

КАРЛИН ПЕЧАЛЬНЫМ ВЗГЛЯДОМ он смотрел на разворачивающуюся внизу сцену. Перед ним раскинулся голубой океан, простиравшийся на восток, длинный зеленый берег и остров, покрытый гротескно высокими зданиями чрезвычайно древнего города.

Этот город под названием Нью-Йорк был памятником первобытного прошлого. Ни разу за тысячу лет люди не возводили свои сооружения так безумно и не возводили их на такую безумную высоту.

— Это как один из птичьих чердаков на Полярисе I! — воскликнула девушка, смеясь. — Он выглядит таким древним!”

Древний? Да, страшно древний, как иссохший саксаул, который все еще пытается сохранить чопорное достоинство. Город выглядел только наполовину заселенным. Виноградные лозы обвили некоторые гротескные башни. Парки разрослись, превратившись в непроходимые заросли.

Космопорт, расположенный к северу от города, среди низких холмов, был таким маленький, что его не хватило бы для любого развитого мира. Натренированный взгляд Карлина задержался на потрескавшемся, почерневшем асфальтовом покрытие. Неудачно расположенные ряды доков, маленький ангар и здания, требующие ремонта.

«Ларкум» мягко приземлился. Карлин устало ждал, пока не наступит вечер. Тогда наплыв визжащих туристов иссяк, и Карлин выбрался из звездолета. Над головой сверкало желтое солнце. Карлин огляделся без всякого интереса. Не в первый раз он прилетел на совершенно незнакомую планету.

А потом он на мгновение был поражен воздухом, которым дышал. Пьянящий… жизнерадостный… Он напоминал легкий стимулятор, возбуждал. И тут он понял, в чем дело. По всей Галактике, потомки землян переделывали атмосферы планет, используя атмосферу Земли как желанную норму.

Он неуверенно огляделся. Туристов уже пасли пастухи-экскурсоводы. Они повели большую часть прибывших к каким-то старым памятникам в дальнем конце космопорта. Но у Карлина не было ни малейшего желания следовать за ними.

Психотерапевт сказал ему:

— Живите обычной земной жизнью. Ваше лечение пойдет быстрее, если вы поселитесь в каком-нибудь типичном земном доме.

Теперь Карлин гадал, где бы найти такое жилье. Вокруг суетились земляне, космонавты, портовые чиновники… Он мог бы спросить кого-нибудь из них. Карлин уже встречал землян, потому что многие из них бежали с родной планеты. И земляне ему не нравились. Они всегда казались ему гордыми, молчаливыми, угрюмыми.

— Не могли бы вы сказать мне, где здесь можно остановиться? — просил он долговязого человека с узким подбородком в выцветшей одеждой.

Землянин недружелюбно посмотрел на Лэрда Карлина, разглядывая его загорелое лицо, жемчужные слаксы и куртку из синтетического шелка, каждую деталь его внешности, которая выглядела здесь чужой.

— Ну уж нет, — холодно протянул парень. — Не знаю, где здесь может устроиться чужак.

Он продолжал сутулиться. Карлин вспыхнула от гнева при виде едва скрываемой враждебности в поведении этого человека.

«Эти проклятые деревенщины! Жить на старой, изношенной, пятисортной планете, возмущаться прогрессом и процветанием великих звездных миров, говорить обо всех, кроме себя, как о “чужих”! И я должен прожить среди них целый год!» — с горечью подумал он.

Карлин двинулся через Космопорт. Он заметил остроконечное здание из хрома с полудюжиной припаркованных неподалеку крейсеров управления, украшенных эмблемами Контрольного совета. Там он, без сомнения, мог бы узнать, что к чему.

Космопорт показался Карлин сонным, неряшливым местом. Несколько звездолетов, все — грузовыми, за исключением толстенького «Ларкума», разбросанные маленькие межпланетные корабли, несколько рабочих, бездельничающих вокруг. Даже самый маленький мир великих звезд устыдился бы такого космопорта.

Желтая звезда — Солнце, как он обнаружил, было обманчиво теплым. А ходить пешком оказалось утомительно после нескольких дней искусственной гравитации корабля. Карлин остановился, поравнявшись с шатким маленьким кораблем-шлюпкой.

Два земляне осматривали его дюзы — одна из них казалась покорежена: коренастый краснолицый молодой человек, другой — хромой парень, помоложе, с бородой. Карлин задал им вопрос, который его интересовал.

Краснолицый землянин ответил с враждебностью:

— Здесь вы не найдете никакого жилья. Лучше ступайте с остальными. В городе есть большой отель для туристов…

Карлин выругался.

— Черт возьми, я — не турист. Я — инженер, посланный сюда сумасшедшим психологом. Я должен провести год на Земле — только небеса знают почему!

Хромой молодой землянин пристально посмотрел на Карлина. У него было лицо с тонкими чертами и голубые глаза.

— Человек, который должен лечиться на Земле? — уточнил он. — Такие все время прилетают. — А потом он с интересом спросил: — Вы много времени провели в космосе? Вы — инженер? Не могли бы вы сказать мне, в какой области?

— Управляющий линии звездных кораблей, — устало ответил Карлин. — Это значит, что я слежу за постройкой космодрома и разметкой маршрутов между звездными мирами.

— Я знаю, что это значит, — спокойно кивнул хромой юноша. Он помедлил, слегка нахмурившись, словно что-то взвешивая. Затем, словно решившись, заговорил: — Меня зовут Джонни Ленд. Думаю, мы могли бы предоставить вам жилье, если вы не возражаете против небольшого дискомфорта.

— В своем собственном доме? — с сомнением спросила Карлин. — А где же он?”

Джонни Ленд указал на один из низких зеленых хребтов к западу от космопорта.

— Вон там, на самом гребне. Там живет только мой дедушка, мои брат и сестра, и я сам. И у нас есть еще одна комната.

Краснолицый молодой землянин резко запротестовал.

— Джонни, какого черта? О чем ты думаешь? Ты же не хочешь, чтобы этот парень следил за тобой?.. Ты!

Джонни Ленд потупился.

— Я сделаю это, Лессер, — он перевел взгляд на Карлина. — Ну и что с того? Я предупреждаю вас, что вы не найдете комфортного жилища вроде тех, что есть в большом звездном мире.

— Я… Не ожидал встретить здесь ничего подобного, — ответил Карлин устало. Он чувствовал себя измученным. Все выглядело обескураживающе примитивным. Чужаков тут встречали с открытой недружелюбностью. В итоге он кивнул. — Я согласен… Меня зовут Лэрд Карлин.

— Если… возьмете свой багаж, я провожу вас, — предложил Ленд. — У меня тут машина. Я встречу вас на выходе из терминала.

ВСКОРЕ КАРЛИН ВЫШЕЛ из обшарпанного терминала с двумя вещевыми сумками и заметил хромого юношу, ожидавшего за рулем автомобиля. Это был старый грузовик АТО.

Краснолицый молодой человек, стоял рядом с Лессер и отчаянно о чем-то спорил… Карлин услышала несколько слов.

— …Погубишь все, приютив этого парня! — яростно воскликнул он. — Откуда ты знаешь, что он не шпион?

— Я знаю, что делаю, Лессер, — уверенно повторил Джонни Ленд.

Они замолчали, увидев приближающегося Карлина. Но Лессер одарил его горячим, сердитым взглядом, когда он забрался в машину.

Старый грузовик помчался на запад по ухабистому асфальту и начал взбираться по древней, потрескавшейся бетонной дороге к зеленому гребню.

Карлин устало размышляла, что же такого сделали эти земляне, что заставило их бояться властей? Может быть, контрабанда? Но ему было все равно. Ему было жарко, он устал, весь покрылся пылью и испытывал невыразимое отвращение к этой планете.

Бетонная дорога, поднимавшаяся на гребень холма, выглядела так, словно ей было несколько столетий. И ее инженерное решение было не из лучших, потому что она петляла вокруг холмов вместо того, чтобы прорезать их, пересекая небольшие ручьи. Дорога шла вдоль ручьев то вверх, то в вниз… и потрепанный грузовик с трудом преодолевал даже эти легкие отметки. Его мотор громко стучал, когда он пытался затащить машину вверх по склону.

Карлин мрачно смотрел на залитый закатным светом пейзаж. Он никак не мог привыкнуть к яркой, доминирующей зелени местной растительности. А еще он был потрясен неопрятным видом построек и туземцев. Неухоженные поля, заросшие сорняками, лесные заросли чуть ли не выползающие на дорогу. Она сильно отличалась от ухоженных, похожих на парки планет Канопуса.

Дома вдоль дороги, которые Карлин мельком видел, только усиливали его неприязнь. Тут в основном были старые железобетонные жилища, полускрытые деревьями и яркими цветами, а за ними-большие резервуары, используемые в гидропонном земледелии. Гидропонное земледелие было настолько старомодным, что Карлин раньше считал будто оно давно исчезло из Галактики. Что же случилось с этими людьми? Почему они не синтезировали свою пишу напрямую, как это делали на других планетах?

Неожиданно Джонни Ленд спросил:

— Вы никогда раньше здесь не бывали? Вы, должно быть, находите Землю немного странной.

Карлин пожал плечами.

— Думаю, все в порядке… Но я просто не могу понять, как вы, люди, могли позволить вашей планете дойти до такого состояния? Почему вы не рассредоточились, вместо того чтобы ютиться вокруг нескольких архаичных централизованных городов, таких как этот?

Хромой молодой землянин задумался, его худое смуглое лицо было обращено к дороге впереди.

— Ответ на этот вопрос очень прост. Одно слово. И это слово — «энергия». На Земле, просто не хватает энергии, чтобы превратить этот мир в планету-сад, подобную вашим звездным мирам, хотя мы можем свободно перемещаться на любое расстояние.

— Атомная энергия — это, пожалуй, самая дешевая вещь… — скептически заметил Карлин.

— Да, если у вас есть медь, — ответил Джонни Ленд. — Если бы у нас было достаточно меди, мы могли бы превратить эту планету в сад, могли бы расселиться по всем ее прелестнейшим уголкам и летать на другие планеты, могли бы отказаться от старого гидропонного земледелия, синтезировать нашу пишу и жить в роскоши, как и вы — люди звездных миров. Но у нас мало меди. Земля и ее сестры-планеты изголодались по ней. Когда-то у нас было много этого металла. Но не сейчас. А перевозить медь в достаточном количестве с других звезд экономически невыгодно. Вот почему мы испытываем недостаток энергии и не можем развиваться.

Карлин больше ничего не сказала. Его это мало интересовало. Он только гадал, как долго ему придется оставаться на этой неухоженной, застоявшейся планете.

Солнце жгло ему шею, потому что старый грузовик был без крыши. Его трясло от рытвин и ухабов древней дороге. Сладость воздуха утратила свою магию, ибо теперь с наступлением сумерек появились стаи злобных маленьких мошек.

— Вот этот дом, — показал Джонни Ленд, останавливая грузовик перед квадратным зданием.

Сердце Лэрда Карлина ушло в пятки. Дом был похож на другие дома, которые он видел — железобетонное сооружение, увитое вьющимися цветочными лозами, окруженное высокими нестрижеными деревьями, за исключением той стороны, которая выходила в сумеречную долину. Примитивные гидропонные резервуары тускло поблескивали за деревьями. Он последовал за хромым юнцом в полутемную прохладную гостиную. Карлин показалось, что это старинная сцена с нелепыми тканевыми занавесками на окнах, устаревшими криптоновыми лампочками на потолке и массивной деревянной мебелью.

Джонни Ленд вполголоса объяснял что-то двум людям в другом конце комнаты. Они вышли вперед — бодрый старик и девушка.

— Это мой дед, Грэмп, — представил старика Джонни, а потом добавил. — И моя сестра Марн.

Старик с любопытством посмотрел на Лэрда Карлина, и его узловатая рука потянулась для старомодного рукопожатия.

— Вы ведь родом с Канопуса? — прощебетал он. — Такая даль. Я был там однажды, много лет назад, когда бродил по космосу. И мой внук Харб бывал там много раз, когда служил на звездном корабле.

Девушка, Марн, с сомнением и тревогой посмотрела на Карлина, пробормотав слова приветствия. Он почувствовал, что его появление встревожило ее.

Она была невысокой, с густой копной пепельных волос, небрежно зачесанных назад. Ее глаза были темно-голубыми. Носила она выцветший старый костюм, который Карлин счел самым варварским женским одеянием из всех, что он видел.

— Надеюсь, мы сможем устроить вас здесь поудобнее, господин Карлин, — сказала она обеспокоенно. — У нас никогда раньше не было жильцов. Я не могу понять, почему Джонни сделал такое предложение.

Тяжелые шаги в дверях прервали ее. Ее взгляд, полный отчаяния и беспокойства, стал еще глубже.

— А вот и мой брат Харб.

Харб Лэнд оказался долговязым молодым гигантом с грубым лицом и глазами цвета сланца, которые уставились на Карлина с мгновенной враждебностью. Джонни, прихрамывая, вышел вперед и быстро объяснил кто такой Карлин.

— Он собирается пожить здесь с нами какое-то время, Харб.

Реакция Харба Лэнда была бурной.

— Ты что, с ума сошел, Джонни? — вспыхнул он. — Мы не можем оставить его здесь.

Карлин с отвращением отвернулся, собираясь уйти. Но Джонни Ленд жестом остановил его. Когда он заговорил с братом, его лицо оставалось спокойным.

— Он останется, Харб. Мы поговорим об этом позже.

Харб Ленд ничего не ответил, только сердито посмотрел на Карлина, и тот почувствовала невыразимую усталость и отвращение.

Эти примитивные, отсталые, подозрительные земные мужланы, ссорящиеся из-за привилегии остаться в их гротескном старом доме. Как будто он останется на их проклятой планете хоть на одну лишнюю минуту!

— Я очень устал, — тяжело сказал он. — Если бы вы могли показать мне, где находится моя комната… Я хотел бы отдохнуть.

— Мне очень жаль! Конечно, вы устали, — воскликнула Марн. — Пойдемте со мной, господин Карлин.

Она повела его наверх. Здесь не было гравитационного лифта, только старомодные ступеньки, ведущие вверх по темной лестнице. А спальня на втором этаже, куда его привела девушка, оказалась совсем не такой, как он ожидал.

Тут… было чисто… Безупречно чисто. Комната напоминала музейное помещение, а не спальную комнату.

Там не было никаких кондиционеров, только открытые окна с грубыми сетками на них. Никаких гравитационных колодок, просто высокая кровать в старом стиле. Тут не было даже видео.

И все же… Девушка не извинилась за это, казалось, не считала нужным.

— Мы будем внизу… Занесете свои сумки после ужина, — сказала она. — Ужин будет скоро.

ГЛАВА III. Старая планета

КОГДА МАРН УШЕЛ, и Карлин устало опустилась на бугристую, провисшую кровать. Он закрыл глаза. Наступила реакция на долгое, медленное путешествие. Без сомнения, он действительно страдал от звездной болезни. Было время, когда никакое путешествие не могло так утомить его.

Но дело было не столько в путешествии, сколько в этом мире, жить где он был обречен. Как он собирается жить здесь месяцами, может быть, целый год?

В сумерках из нижнего этажа дома донесся смутный звук сердитого голоса. Он узнал сердитый голос Харба Лэнда:

— Если контролеры узнают, что мы делаем!

Послышался приглушенный шепот, а затем спор, казалось, прекратился. Карлин вспомнил, что он слышал в космопорте от краснолицего Лессера.

«Что же делали эти земляне? Что они скрывали? Это было что-то противозаконное, идущее вразрез с правилами Контрольного совета, который управлял Галактикой, иначе они не боялись бы разоблачения контролерами».

Карлин спустился к обеду, ожидая открытой враждебности от долговязого старшего брата. Но Харб Ленд пробормотал короткое приветствие. Его полу-учтивая манера свидетельствовала о том, что его уговорили.

Карлин испуганно уставилась на еду, стоявшую перед ними. Вместо прозрачных, цветных синтетических желе и жидкостей, к которым он привык, еда подавалась в том, что казалось варварски примитивным состоянием. Вареные цельные овощи, натуральные яйца, натуральное молоко — все сырое, натуральное.

Он съел сколько смог — совсем немного. Усталость одурманивала его, а подавленная враждебность Харб Лэнда не давала расслабиться.

Большую часть разговора вел Ленд, расспрашивая Карлина о далеких звездных мирах.

— Многие из этих миров я сам когда-то видел, — вздохнул старик, а потом с гордостью добавил. — Все члены моей семьи побывали в космосе. Моя мать — прямой потомок самого Горэма Джонсона.

— Горэм Джонсон? — переспросил Карлин. — Кто это?

Вопрос оказался неудачным.

— Что? Вы не знаете Горэма Джонсона? Что они преподают в ваших школах? — взорвался Харб. — Разве вы не знаете, что Горэм Джонсон был первым человеком в этом мире, который путешествовал в космосе? Он был землянином, который покинул нашу планету, отправившись в первое космическое путешествие две тысячи лет назад?

Гордость деда была оскорблена. Карлин вспомнила старую галактическую пословицу: «гордый, как землянин». Они все были такими, чрезмерно тщеславными из-за того, что обитатели их мира первыми завоевали космос.

— Извините, — устало пробормотал Карлин. — Теперь я припоминаю это имя. Так или иначе, я слишком много изучал космическую физику, чтобы тратить время на древнюю историю.

Грэмп все еще бормотал что-то невнятное, но тут вмешался Джонни — стал расспрашивать Карлина о его работе.

— Вы изучали субатомную физику или динамику?

— Субатомную… — ответила Карлин. И на другой вопрос: — Да, у меня тоже была электронная механика.

Он поймал быстрый, торжествующий взгляд, который Джонни Ленд бросил на своего брата. Это его озадачило.

— Джонни у нас тоже физик, — похвастался Грэмп, к которому вернулось хорошее настроение. — Он тоже космический инженер, окончил университет Канопуса.

Лэрд Карлин был искренне удивлен. Он посмотрел на спокойного, худощавого юношу.

— Вы выпускник Канопуса? Какого дьявола человек с вашим образованием тратит время здесь, на Земле?”

— Мне нравится Земля, — спокойно ответил Джонни. — Я хотел вернуться сюда, когда закончу свое образование.

— Конечно… — кивнув протянул Карлин. — Но если этот мир так изношен, как кажется, то здесь нет места для таких как вы… Вы должны жить на Алголе.

— Вы люди звездного мира все одинаковы — всегда советуете нам улететь с Земли! — Перебил его Харб Ленд с едва сдерживаемой ненавистью. — Это то, о чем постоянно твердит Контрольный совет как о решении всех наших бед и проблем. Они все время спрашивают: «Почему вы не эмигрируете на другие планеты?»

Грэмп Ленд покачал головой.

— Мы не покинем нашу планету так легко, как это делают ваши соотечественники. Как бы далеко ни улетел землянин, он всегда возвращается домой.

— Тем не менее, вы вряд ли можете винить Контрольный совет за то, что он дал вам хорошие советы, — раздраженно сказала Карлин. — В конце концов, вы сами виноваты, что по глупости растратили медные ресурсы своей планеты и теперь лишены энергии.

Суровое лицо Харба Лэнда потемнело:

— Да, мы глупо растратили нашу медь. Мы сделали это двадцать веков назад, когда Земля открыла для человечества всю Галактику. Мы потратили свою медь на создание галактической цивилизации, которая забыла о нашем истощенном мире.

— Харб, пожалуйста!.. — тихо сказала Марн, и на ее лице отразилось отчаяние.

Наступило молчание, и они закончили обед без дальнейших разговоров. Но прежде чем подняться наверх, Джонни Ленд вновь заговорил с Карлиным.

— Не принимайте Харба всерьез. Многие здесь, на Земле, настолько озлоблены нашим положением, что ведут себя неразумно.

В СПАЛЬНЕ КАРЛИНА было темно. Когда он вошел, автоматический свет не зажегся, и Карлин не мог найти выключатель. Он сдался, забрался в постель и лежал, тяжело глядя в ночь.

Мягкий ветер шевелил кроны деревьев вокруг дома. Тяжелый аромат цветов плыл на ветру, шевелившем оконные занавески. Внизу в долине поблескивали маяки космопорта, а за ними виднелась тонкая полоска света, мерцающее море, над которым висел лунный месяц.

Карлин чувствовал себя совершенно несчастным, тоскующим по дому. Если бы он вернулся на Канопус прямо сейчас танцевал бы с Нилой в Сан-Сити бальный зал или блуждал по желтым садам.

Сам того не желая, он задремал в своей комковатой постели…

Карлин проснулся от яркого солнечного света, заливавшего его лицо. Он потянулся к кнопкам кондиционера… и тут уснул…

К своему удивлению, он почувствовал себя намного лучше. Он хорошо выспался на примитивной кровати, и усталость покинула его.

Странные музыкальные звуки, которые, как он догадался, были криками птиц, донеслись до его ушей. Ветерок, раздвигавший занавески, теперь стал холодным, но чистым и сладким, слегка опьяняющим.

«В этом старом мире воздух гораздо лучше, чем в любом кондиционере», — подумал он.

Он надел костюм на молнии, темно-коричневый и грубого плетения.

«Стану как туземец», — подумал он с кислой усмешкой и спустился вниз.

Марн Лэнд была единственным человеком, которого Карлин нашел внизу в комнатах, залитых солнечным светом. Она все еще носила варварские выцветшие старые брюки, но в ее пепельных волосах был заткнут красный цветок. Легкая тревога, переполнявшая ее накануне, исчезла, когда она посмотрела на гостя.

— Вам уже лучше, правда? — спросила она.

— Много лучше, — призналась Карлин. — Боюсь, что вчера вечером я был довольно груб.

— Иногда общение утомительно, — серьезно сказала она. — Просто садитесь. Я принесу завтрак.

Для Карлина было в новинку сидеть и болтать на залитой солнцем старой кухне, пока девушка в выцветших брюках готовила ему завтрак на электродной плите. Вместо того, чтобы нажать кнопку заказа.

— Джонни и Харб отправились в космопорт, — бросила она через плечо. — У них там старый планетолет, который они готовят к полету на Меркурий.

— Меркурий? — удивился Карлин. — Это самая внутренняя из планет Солнечной системы, не так ли?”

— Да… Земляне давно ищут медь на ее горячей стороне. Джонни затеял эту разведывательную экспедицию…

Завтрак, который она поставила перед Карлин, состоял из грубого пшеничного хлеба, большего количества натуральных яиц и молока, а также странного коричневого напитка, приготовленного из тушеных сушеных ягод. Девушка сообщила ему, что напиток называется кофе. Карлин попробовал его, но он оказался горьким и неприятным.

Немного удивленный собственным поступком, Лэрд съел почти все остальное. Еда была грубой, но сытной, и ему придется привыкнуть к ней, если он останется здесь.

— Я постараюсь не доставлять вам хлопот, — заверил он Марну. — Я буду вести себя спокойно…

Она кивнула.

— Знаю. У некоторых наших соседей в качестве жильцов были жители других планет. Им всем очень понравилось на Земле…

Карлин не высказал своего мнения по этому поводу. Он подошел к двери и остановился, глядя на залитый солнцем цветущий двор.

Он чувствовал себя растерянным. Он был сбит с толку, обнаружив, что ему нечего делать, нет никакой работы, которую нужно было бы выполнить, нет экипажей, которые должны были бы руководить оборудованием космопортов на «диких» планетах.

Марна понимающе посмотрела на него.

— Вы всегда были очень заняты, не так ли? Жизнь на Земле, должно быть, кажется вам скучной и вялотекущей…

Карлин пожал плечами.

— Я вполне могу к этому привыкнуть… Пожалуй, пойду прогуляюсь, осмотрюсь.

— Если вы зайдете далеко, то найдете дедушку. Он ловит рыбу в Северном ручье, — крикнула ему вслед Марна, когда Карлин отправился через двор.

Карлин неторопливо прошел мимо большой запертой железобетонной мастерской и нескольких высоких складских сараев, затем мимо плоских широких гидропонных резервуаров, которые были заполнены массой зеленой растительности.

За ними обнаружилась дорога, которую он сначала и дорогой то не признал. Это была просто широкая просека, проложенная на север вдоль лесистого хребта, первая грунтовая дорога, которую он когда-либо видел в цивилизованном мире.

«Да, бедная планета, — подумал Карлин. — Не могли даже построить приличные дороги».

В небе почти не было флайеров, лишь изредка один пролетал над голубым сводом.

«Неудивительно, что эти нищие ненавидят остальную Галактику, — подумал он. — Наверное, я бы тоже так поступил, если бы мне не повезло родиться здесь».

ДОРОГА КАЗАЛАСЬ ПРОЛОЖЕННОЙ безумно нелогичной. Извиваясь, она протянулась на вдоль покрытого лесом гребня серпантином. Она сворачивала то налево, то направо, чтобы избежать больших валунов, родника или небольшого оврага.

Лес по обе стороны дороги казался Карлин прискорбно неухоженным. Большие и маленькие деревья громоздились друг на друга, повсюду торчали сухие, мертвые кусты и лианы. В лесу бурлила дикая жизнь, мохнатые грызуны разбегались в разные стороны, в воздух поднимались стаи птиц.

Это… Что-то вроде того, Карлин ожидал увидеть на какой-то необитаемой планете. Но Земля была самой древней, населенной людьми планете во всей галактике.

Еще Карлин вынуждена была признать, что и здесь есть определенная компенсация. Этот… пьянящий, как вино, воздух все еще был для него чем-то особенным. И прогулка давалась его атрофировавшимся мускулам много легче, чем в любом другом мире. Ему это показалось странным. Ходить с такой легкостью, не надевая антиграва?..

Он никак не мог найти ручей, о котором упоминал Марн. Наконец он сел на бревно у дороги, размышляя о дремотной, унылой тишине этого места. Не было слышно ни единого звука человеческой деятельности. Неужели этим землянам никогда не надоедала сонливость этого места?

Карлин обнаружил, что он все еще очень устал. Он наблюдал за маленькими блестящими насекомыми, порхающими над цветком неподалеку. То и дело налетал мягкий ветерок, шевеля зеленые листья и создавая пятнистый, танцующий узор теней на земле. Где-то вдалеке пронзительно закричала птица.

«Старая, изношенная планета… Спящая планета… — подумал он. — Эти люди… все они, живут в ее прошлом.

Наконец Карлин с трудом поднялся и побрел вдоль дороги. Он с удивлением обнаружил, что время пролетело незаметно, а солнце уже стояло в зените. Каким-то образом его напряженные нервы расслабились…

ДВЕРИ БОЛЬШОЙ МАСТЕРСКОЙ за домом были открыты. Карлин просмотрел на них и с удивлением обнаружил, что похожая на пещеру комната-мастерская — хорошо оборудованная лаборатория атомной инженерии.

Заинтересовавшись, Карлин заглянул внутрь. В центре большой комнаты он мельком увидел массивную машину, внутренний механизм которой был скрыта цилиндрическим металлическим корпусом.

— Выглядит словно большой полевой генератор, — пробормотал Карлин себе под нос. — Интересно, что это за аппарат?

А потом раздался яростный возглас, и землянин выбежал из-за машина, чтобы помешать ему войти.

Карлин узнал широкое красное лицо, сердитые глаза и коренастую фигуру молодого человека. Лессер — человек, который спорил с Джонни в космопорте.

— Что вы здесь делаете? — резко спросил Лессер.

Карлин был сбит с толку.

— Я просто хотел взглянуть на эту машину.

— Я так и думал! — сверкнул глазами Лессер. — Я же говорил Джонни! Вот зачем ты прилетел сюда!

Он выхватил из кармана пиджака какой-то предмет. К изумлению ошеломленного Карлина, предмет оказался короткоствольным атомным пистолетом. Лессер нацелил пистолет на Карлина.

ГЛАВА IV. Таинственная машина

ЛЭРД КАРЛИН БЫЛ порождением галактической цивилизации, в которой насилие над личностью было редкостью. При освоении новых звездных миров люди встречали много опасностей, но в цивилизованных мирах непререкаемый закон Контрольного совета поддерживал нерушимый порядок. Человек может прожить всю жизнь, и так и не столкнуться с насилием над личностью.

Атомный пистолет в руке Лессера и явная жажда убийства на его лице ошеломили Карлина. Он просто был не в состоянии осознать возможность того, что разъяренные землянин перед ним намеревался взорвать его.

— В чем дело?.. — начал было он, озадаченный и ошеломленный.

Позже он понял, как был близок к смерти в этот миг. Но в тот момент он так и не осознал, что происходит, не почувствовал облегчения от того что их прервали. Харб и Джонни Ленд выбежали из недр пещеры-мастерской.

— Лессер, опусти пистолет! — рявкнул Джонни.

Лессер резко обернулся.

— Этот парень шпионил за нами! Я остановил его на пороге!

Лэнда Харб зловеще помрачнел.

— Я… Я же предупреждал тебя, что может случиться, — резко сказал он брату.

— Это… Этот человек сумасшедший? — озадаченно спросил Лэрд Карлин у Джонни.

Юноша быстро захромал вперед.

— Возвращайтесь к работе, — коротко сказал он остальным. — Карлин, мне очень жаль. Я все объясню.

Вместе с Карлиным они отправились к дому. И тут Карлин вдруг осознал, как ловко и незаметно его увели из мастерской.

— Харб, Лессер, я и еще несколько человек планируем экспедицию на север в поисках меди, — объяснял Джонни. — На том корабле, который вы видели в космопорте. Мы разработали новый металлоискатель типа радиолокатора, с помощью которого надеемся обнаружить новые месторождения меди. Эта машина в мастерской. Мы держим это в тайне, — продолжал он. — потому что… естественно, мы не хотим, чтобы другие старатели украли нашу идею, собрали металлоискатель вроде нашего и опередил нас. И я боюсь, Лессер подумал, вы шпионите за нами. Люди здесь всегда подозрительно относятся к незнакомцам.

— Я заметил, — сухо ответил Карлин. — Это первый мир в Галактике, где я когда-либо чувствовал себя, словно полностью незваный гость.

— Я бы так не сказал, — ответил землянин. — Но поставьте себя на наше место, Карлин. Подумайте, как бы вы себя чувствовали, если бы вы были землянином, ваш мир жаждал власти, но был третьесортной планеткой, потому что его медь была истрачено на создание галактической цивилизации, которой теперь плевать на нас.

Тонкое смуглое лицо Джонни было серьезным, его голубые глаза внимательно следили за гостем, словно он ожидал, что Карлин сейчас попытается его убедить. Карлин отрицательно покачал головой.

— Я вижу вашу проблему в недостатке меди, — сказал он. — Но… Лекарство от этого найти так просто. Девять десятых из вас должны эмигрировать на другие, лучшие миры, как советовал Контрольный совет…

Джонни улыбнулся:

— Вот тут вы столкнетесь с упрямством моего народа. У нас есть более древняя планетарная традиция, более глубокая, более древняя любовь к нашему миру, чем у любого другого народа в Галактике.

— Думаю, вы слишком много думаете о прошлом, — откровенно ответил Карлин. — Но это не мое дело. В любом случае, надеюсь, что ваша экспедиция поможет вам добыть медь.

— Спасибо, — тихо сказал Джонни. — Думаю, у нас есть шанс.

Карлин вернулся на веранду старого дома и задумалась. Что-то в объяснениях Джонни смущало его.

Для его натренированных глаз аппарат, который он увидел мельком, ничуть не напоминал устройство для поиска металла. В полупрозрачной громаде огромного аппарата каким-то образом угадывалось нечто совершенно иное; что-то вызывающее страх, нечто угрожающее.

— Дьявол! Должно быть, мое подсознание породили это странное предчувствие, — выругалась Карлин. — Аборигены просто скрывают свои планы, потому что это соответствует их образу мышления.

В ЖАРКИЙ СОННЫЙ полдень Карлин бесцельно слонялся по дому. Поговорить было не с кем, потому что братья остались в мастерской, а Марн возилась с большими гидропонными баками.

Он повозился со старой видеоприставкой в гостиной, но единственные станции, которые он мог достать, были местные земные, а лекции по гидропонике и сплетни о неизвестных людях его не интересовали.

В конце концов он сдался и растянулся на веранде, сонно глядя вниз на зеленую чашу долины и проклиная психотерапевта, чья безумная идея послала его сюда умирать от скуки. Он дремал до тех пор, пока его не разбудил шум подъезжающего грузовика.

В нем приехало трое долговязых молодых людей, высоких землян, которые направились в мастерскую, не заезжая в дом. «Другие участники разведывательной экспедиции», — сонно предположил Карлин.

Он снова ощутил странное чувство угрозы. Его охватило смутное предчувствие, которое не покидало с тех пор, как он заглянул в мастерскую. Если бы только он мог понять, что ему напоминает эта машина.

ШЛИ ДНИ, А Карлин все еще не мог вспомнить этого, хотя тревожные сомнения не покидали его. Другой возможности заглянуть в мастерскую ему так и не представилась, потому что двери всегда была заперты, за исключением тех случаев, когда в ней работали Джонни, Харб и их приятели.

— Беда в том, что мне нечем заняться в этом проклятом мире, — с иронией сказал себе Карлин.

Отталкивающая неприязнь Карлин к Земле к тому времени уже сильно померкла. Простота существования, отсутствие цивилизованных удобств больше не беспокоили его так сильно. Он должен был признать, что независимо от его отношения к планете, лечение — жизнь на Земле, приносило пользу его извращенному подсознанию. Эта сонная старая планета была прекрасным местом для отдыха.

По утрам Карлин лениво бродил по извилистым дорогам, а днем отдыхал на прохладной тенистой веранде старого дома или помогал Марне ухаживать за гидропонными резервуарами. Иногда он шел ловить рыбу с Грэмпом в пенящемся ручье под хребтом. Старик рассказывал бесконечные истории о старых временах, когда он летал в далеком космосе.

Соседи, живущие на гидропонных фермерах в долине, заглядывали в этот дом по вечерам. Карлин не вмешивался в их разговоры, и постепенно их отношения стали налаживаться, подозрения улеглось, и теперь земляне свободно говорили при нем. Разговор всегда сводился к сетованиям о том, что им досталась энергетически голодная планета… Еще говорили о нехватке меди. Это заставило Карлина почувствовать стыд: сколько же этого металла было потрачено впустую на другие миры…

— Придется съездить в космопорт, чтобы забрать инструменты, которые Джонни оставил на корабле, — сказала ему Марн после обеда однажды вечером. — Хотите смотаться со мной?

Карлин усмехнулась.

— В последнее время я так часто бегаю за ними, что поездка вдвоем стала бы приятной переменой…

Старый грузовик мчался по извилистой дороге в лучах ревущего заката. Небеса позади них были великолепием сливающихся цветов. Как красный шар света — Солнце — величественно скользило к горизонту.

Несмотря на восхищение этим диким великолепием, Карлин почувствовал смутное беспокойство. Почему прелесть этого вечера вызвала в его сознании тревожные воспоминания о загадочной машине Джонни Лэнда?

— Тебе здесь всё больше нравится? — спросила Марн.

Обычно она была так молчалива, что Карлин быстро взглянул на нее. Но она уверенно вела машину. По- своему, по детски, она была прекрасна. Ее густая копна пепельных волос и лицо с твердым подбородком, и маленькие, умелые руки, сжимающие руль, были очаровательны. Это была не та утонченная, мерцающая красота, Нилы, но… в девушке было нечто привлекательное.

— Да. Я должно быть уже привык к этой планете, — ответил он ей. — И мир не такой уж провинциальный, как могло бы показаться на первый взгляд. Почти каждый человек, которого вы здесь встретите, когда-нибудь бывал в космосе.

— Каждый землянин рано или поздно убегает в космос, — сказала она и улыбнулась. — Стремление в космосом у нас в крови. А наша планета сейчас так бедна, что заработки вдали от родины — единственный способ, которым большинство наших людей могут зарабатывать себе на жизнь. Некоторые из наших людей никогда не возвращаются. Мой отец не вернулся…. И моя мать умерла, когда он пропал…

Когда они добрались до космопорта, уже смеркалось. Когда они направились вдоль берега к кораблю ее братьев, Марн отвела Калина в сторону, к высокой пусковой установке, призрачно вырисовывавшейся в сумерках.

— Именно отсюда первый землянин отправился в космос, — сказала она.

Он взглянул на надпись выгравированную на пьедестале колонны. Это был памятник пионерам космоса.

— Горэм Джонсон совершил свой первый полет, стартовав именно с этого места, — сказал Марн.

Карлин напряг зрение в сумерках, чтобы прочесть имена и даты, выгравированные на пьедестале.

Горэм Джонсон, 1991

МаркКэръю, 1998

Ян Вэнзи, 2006

Джон Север, 2012

Имена людей, которые давным-давно впервые осмелились выйти в космос; людей, которые впервые последовали за мечтой к ближайшим планетам, которые тогда казались такими далекими; людей, которые первыми устремились к звездам и открыли Галактику для человечества.

— Господи, все это случилось больше двух тысяч лет назад, — пробормотала Карлин. — Должно быть, у них были странные маленькие корабли.

Его воображение заработало. Этот простой список имен давно умерших людей каким-то образом впервые приблизил его к прошлому.

Эти старые, трогательно хрупкие корабли… Нужно было обладать огромным мужеством, ведь для тех людей космос был одной неведомой бездной. Он начал понимать, почему туристы съезжаются со всей Галактики, чтобы посмотреть на колыбель человечества.

— Они и их маленькие корабли начали звёздную экспансию, породили галактическую цивилизацию, огромную человеческую империю, — задумчиво произнес Карлин.

Марн смотрела на возвышающийся в сумерках шпиль.

— Люди критикуют нас, землян, за нашу гордыню. Но именно этим мы и гордимся. Мы — потомки тех, кто открыл людям границы Вселенной.

Карлин задумчиво кивнул.

— У вас великое наследие. Но, возможно, вы слишком хорошо его помните. Нужно жить настоящим, а не прошлым.

— Вы, как и все остальные, думаете, что история Земли закончилась, — с вызовом спросила Марн. — Скоро вы узнаете, что все по-другому. Земляне откроют последнюю границу… — тут она внезапно осеклась, а затем сказала удрученно: —…Простите. Я не хотела ссориться.

Карлин хотел было спросить, что она имела в виду, но Марна замолчала. Сумерки сгущались.

Карлин с девушкой поднялся на борт потрепанного планетолета-крейсера и огляделся. Это был средний корабль, рассчитанный на минимальный экипаж.

Негабаритные циклотроны и двигательно-волновое оборудование, приводные пластины носовой части и на корме, и необычайно тяжелый набор генераторов теплового экрана.

— Горячая сторона Меркурия ужасна, — пояснила Марн, поймал его взгляд, обращенный на генераторы. — Нам нужны самые тяжелые тепловые экраны, чтобы добраться до месторождений.

Посреди корабля Карлин заметила большую пустую круглую комнату или трюм. Внутри не было ничего, кроме каркаса балок, предназначенных для удержания чего-то над скользящей плитой в полу.

Он вспомнил большую машину Джонни в мастерской. Она должна была вписаться в эту рамку. Он хотел бы продолжить осмотр, но Марн нашла инструменты, за которыми пришла.

Как они вышли из корабля, худощавая фигура в униформе приветствовала их приятным голосом.

— Привет, Марн. Я видел, как ты шла сюда. Как продвигается дела у Джонни?

Это… был молодой человек в серой форме Управления — службы, которая следила за законом и порядком по всей галактике. Он поклонился Карлину.

— Я — Росс Флоринг, командующий местным отделением Управления на Земле. А вы… Тот, кому назначено лечение — проживание на Земле? Рад с вами познакомиться.

Флорингу было не больше тридцати лет, энергичный, подтянутый, симпатичный молодой человек. Он же… Он снова повернулся к Марн.

— Как же так? Когда Джонни и его друзья планируют отправиться на Меркурий?

Марн стало неловко.

— Не знаю, Росс. Они говорят, что нужно еще кое- что отладить.

Карлин почувствовал нарастающее напряжение. В манере Флоринга звучали угрожающие нотки, которые никак не объяснялись его словами.

— Мне очень нравится Джонни, Марн, — продолжал представитель закона. — Ты же знаешь… Мне бы не хотелось, чтобы у него были неприятности из-за этой экспедиции.

Марн, казалось, уклонилась от ответа.

— От Джонни не будет никаких проблем. Полет на Меркурий и ничего кроме… А может, они и вовсе откажутся от этой затеи.

— Искренне надеюсь, что так все и будет, — тихо сказал Флоринг. — Медь не стоит того, чтобы из-за нее так рисковать. Передай ему, что я так сказал… Ладно? И скажи ему, что я как-нибудь зайду поговорить с ним.

Марне явно не терпелось уйти. Озадаченный Карлин последовал за ней.

— Еще увидимся, господин Карлин, — любезно бросил ему вслед Флоринг. — Мы как-нибудь поговорим о вашем доме. Да, я родом со звезд. И на Канопу се тоже бывал…

Только когда они уже сидели в грузовике — по пути домой, Карлин понял: что-то тут не так. Он вдруг понял, что он не сказал Флорингу своего имени и — ни слова о своем происхождения. С какой стати Управление взяло на себя труд проверить кто он и откуда?

— Флоринг показался мне славным парнем, — начал он, обращаясь к Марне.

Девушка встревоженно кивнула.

— Он… один из лучших, — согласилась девушка. — Джонни ему нравится. Но ради своего долга он забудет обо всем остальном.

Она очевидно рассуждала вслух, а не отвечала Карлин. А тот снова задумался об странном чувстве напряжения.

Флоринг предупреждал девушку о чем-то. Несомненно. Это следовало из интонации и слов представителя Управления.

ГЛАВА V. Отчаянный план

ГРУЗОВИК ХРИПЕЛ И стонал, карабкаясь вверх по темной старой дороге к гребню. Бархатные черные небеса. Звезды были цепочками сверкающего света. Вега, Арктур, Альтаир…

Дом оказался погружен во тьму, когда Марн остановил грузовик позади него. В мастерской все еще горел свет.

— Мне надо отнести эти вещи в мастерскую к Джонни, — сказала девушка.

— Марн, что на самом деле задумали твои братья? — спросила ее Карлин. — А Флоринг знает?

Она неловко скривилась.

— Джонни рассказал тебе об своих планах, не так ли?

Марн была такой плохой лгуньей. Она была странно привлекательной. Звездный свет так высветил ее лицо, что когда она, побледнев, повернулась к Карлину, тот наклонился и поцеловал ее.

Ее маленькое тельце оказалось твердым и теплым в его руках. И она не двинулась с места. Карлин посмотрел на нее сверху вниз.

— Ты ведь не возражаешь? — спросил он.

— Не возражаю, — ответила Марн бесцветным голосом. — Это ведь нормально для гостя из звездного мира — пофлиртовать с земной девушкой, прежде чем он улетит?

— Дело не в этом!

Карлин начал было протестовать, но потом остановился.

В конце концов, девушка была права. Что же это может быть, кроме легкого флирта?

— Все в порядке, но, пожалуйста, больше не надо, — тихим голосом попросила Марн. — Спокойной ночи, Лэрд.

Он вошел в дом подавленный и задумчивый. Теперь он жалел, что поддался этому порыву. Марн не была изощренной сердцеедкой.

Лежа в постели и глядя в окно на далекие маяки космопорта в долине, Карлин услышал, как она вошла в мастерскую, а потом вернулась в дом. Очевидно, Джонни и Харб все еще работали.

Над чем же они на самом деле работали? Почему Флоринг был так серьезен в своем завуалированном предостережении?

«Дьявол, это не мое дело! — зевнул Карлин. — В этой маленькой системе нет ничего такого, из-за чего они могли бы попасть в беду. Ничего, кроме восьми или девяти маленьких планет и одной невзрачной звезды».

Карлин внезапно резко выпрямился в постели, остановившись на этой последней мысли.

— Солнце? Так вот что они задумали! Так и должно быть! Солнце — их цель!

Он был потрясен, напуган внезапной вспышкой откровения. Та самая тревожная тайна, которая озадачивала его с самого первого приезда сюда, внезапно она обрела четкие очертания, когда кусочки головоломки сложились воедино в его сознании.

— Конечно, я не настолько сумасшедший, чтобы в это поверить! И все же все сходится вместе — тепловые экраны на их корабле, секретность… И эта машина, которую я видел, могла быть большой магнитной драгой!

Солнце! Самое строго запрещенное из предприятий, запрещенное Управлением в течение многих лет с тех пор, как первые попытки добычи полезных ископаемых со звезд, разрушили некоторые планетные системы.

Видения пугающих последствий такого действа, переполняли сознание Карлин. Это будет отчаянно безрассудная попытка развязать катастрофу на внутренних планетах этой маленькой системы.

— Но Джонни Ленд не стал бы этого делать! Он знал, что произойдет…

Карлин не смог бы убедить хромого физика. Он помнил, как сильно Джонни был одержим проблемой нехватки меди на Земле, его спокойную решимость. И Флоринг должно быть заподозрил что-то неладное! Именно это и заставило офицера Управления сделать серьезное предупреждение.

Карлин встал и стал торопливо одеваться. Он должен был узнать правду, сейчас, немедленно. Если братья Лэнд и их друзья действительно решились на такое безумное предприятие, его нужно остановить, даже если это будет означать что ему придется сообщить Управлению об их замысле.

«Если бы я смог хорошенько разглядеть внутренности этой их машины, я бы сразу понял, что это магнитная драга», — подумал он.

Он тихо прошел через темный дом и вышел на звездный свет. Из мастерской все еще лился свет и доносились звуки какой-то деятельности.

Карлин осторожно подобрался к мастерской. Он ненавидел шпионить. Но он должен был знать. Нельзя было допустить безумной попытки устроить на Земле катастрофу.

Двери мастерской были закрыты, и в них не было окон. Но пока он стоял в нерешительности большие парадные двери открылись, и Лессер и еще трое вышли из ангара, устало вытирая пот со лба.

— Мы так и сделаем… возвращайся завтра, Джонни, — сказал Лессер. — А я еще поработаю, я должен закончить ее через несколько дней.

Трое работников устало зашагали к грузовику и уехали. Лессер вернулся в мастерскую. Двери остались открытыми.

Карлин шагнул вперед и оставаясь в темноте заглянул в большую освещенную комнату. Джонни и Харб Ленд как раз ставили металлическую крышку на центральный механизм, прежде чем оставить работу.

Одного взгляда на внутренности этой машины было достаточно для натренированных глаз Карлина. Эти большие катушки магнитного тока, эта массивная лучевая головка, эта батарея фильтров Маркхейма — он был прав, это устройство обещало катастрофу.

Тут маленький твердый предмет ткнулся Карлину в спину, и чей-то голос дрожа, с гневом прошептал ему на ухо.

— Это атомный пистолет. Поднимите руки. Я не хочу причинять вам вред.

— Марн! — ошеломленно воскликнул Карлин.

— Не надо… Повернись! — приказала девушка. Ее голос вибрировал от гнева. — Я… я слышала, как ты встал, и прошла за тобой сюда. Ты же шпион!

Карлин был так ошеломлен ужасом от того, что узнал о замысле братьев, об их катастрофических планах, что отреагировал самым безумным образом. Он резко развернулся и схватился за руку, сжимающую атомный пистолет.

Это было бы самоубийством, если бы кто-то другой, а не Марн, держала в руках оружие. Но девушка, как и он, столь же чуждая насилию, позволила своему пальцу слишком долго заржаться на спусковом крючке. А может быть и нет. Может быть она не выстрелила бы в любом случае. Размышляя об этом позже, он не был уверен.

Но сейчас вышло так, что он схватился рукой за пистолет и выхватил его, вырвал из ее рук прежде, чем она на что-то решилась. Лицо Марн побелело.

— Харб! Джонни! — отчаянно позвала она.

Из задней части освещенной мастерской выбежали два брата. Харб нахмурился, когда он увидел их.

Карлин отскочив поднял оружие, которое только что отобрал у девушки.

— Назад! — хриплым голосом завопил он. И так как Харб, похоже, не собирался останавливаться, добавил. — Я не хочу никого убивать!

Джонни звонко крикнул. Худое смуглое лицо хромого юноши тоже стало бледным. Он сел, пытаясь успокоиться.

— Харб, постой!

Все застыли в странном подобии немой сцены. Харб Ленд замер, но… он стоял, но его гигантская фигура дрожала от гнева, его большие кулаки были сжаты, челюсти стиснуты. Он впился взглядом в Карлин.

— Я же тебе говорил, — хрипло бросил Харб через плечо брату. — Я же говорил тебе, что будет, если мы его приютим.

Марн подбежала к братьям — бледная и испуганная.

— Это я виновата, Джонни, — призналась она в отчаянии. — Я услышала, как он вышел, и последовала за ним, но позволила ему отобрать мой пистолет… Не смогла выстрелить…

— Успокойся, Марн, — вздохнул Джонни. — Все будет в порядке. Карлин просто не понимает.

Хромой юнец, в этот напряженный момент напряжения, внезапно стал главным — доминирующей личностью.

— Я все понял, — уверенно заговорил Карлин. — Я уже догадался. А потом один-единственный взгляд на эту магнитную драгу подтвердил мою догадку. — Тут его голос задрожал от нарастающего гнева, который он чувствовал. — Вы ведь не собираетесь заниматься разведкой недр Меркурия? У вас никогда не было такого плана. Вы и ваши партнеры хотите попытаться добыть медь из короны вашей звезды.

Взгляд и голос у Джонни были спокойны, когда он ответил:

— Карлин, Земля изголодалась по энергии. Вы сами все видели. Чтобы получить энергию, которая оживит наш мир, нам нужна медь. А медь на наших планетах давным-давно истощилась. Но в нашей системе все еще есть миллиарды тонн меди, в одном месте — на Солнце. В горячих газах короны содержится больше меди, чем потребуется Земле и нашим братским планетам в течение тысячелетий. Это наш единственный возможный источник меди, и мы намерены использовать его.

— Вы так долго размышляли о своей потребности в меди, что сошли с ума! — воскликнул Карлин и его голос был полон гнева.

— А что безумного в том, что мы используем медь Солнца для нашей планеты? — спокойно спросил Джонни.

— Вы спрашиваете меня об этом? — воскликнула Карлин. — Ты знаешь это не хуже меня… Добыча металла из короны звезды приведет к катастрофе! Вы сможете подлететь достаточно близко к Солнцу в вашем корабле, я знаю. Вы можете высосать всю газообразную медь, которую хотите получить, с помощью этого магнитного земснаряда… Но что же произойдет на вашем Солнце, когда вы это делаете? Вы не хуже меня знаете, что произойдет… Высасывание вещества создаст водоворот на поверхности Солнца, крошечный вихрь. Солнечное пятнышко, которое будет расти, пока не превратится в огромное пятно — солнечный тайфун который изливает губительную тепловую и электрическую силу на планеты… Вы же знаете, что происходит всякий раз, когда добывают вещество звезд… За такое отдают под суд… Именно поэтому запрещена добыча вещества звезд…

Джонни Ленд спокойно кивнул.

— Я все это знаю. Но предположим, что я нашел способ добывать звездное вещество, не породив солнечных пятен?

— Не верю, — тут голос Карлин стал жестче. — Ты не смог бы. Еще ни у кого ничего подобного не получилось. Такого способа просто не существует. Высасывая газы из любой точки на поверхности звезды, вы понижаете давление в этой точке, а понижая давление автоматически порождает вихрь.

— Карлин, я нашел такой способ! Говорю вам, используя мое открытие, мы можем неограниченно черпать медь из короны Солнца, не создав ни одного крошечного солнечного пятна!

Лэрд Карлин вытаращил глаза.

— Вы говорите мне это, потому что знаете: я собираюсь доложить о ваших планах властям.

— Вы так не поступите! — недоверчиво воскликнула Марн.

Карлин твердо кивнул.

— Я не хочу, но должен. Нельзя допустить, чтобы кучка сумасшедших навлекла катастрофу на эту звездную систему. Вы выжгите жизнь с ваших внутренних планет.

Худое лицо Джонни Лэнда вспыхнуло от раздражения, когда он захромал вперед не обращая внимания на пистолет в руке Карлин.

— Карлин, будьте благоразумны! Как вы думаете, почему я предложил вам приехать к нам и жить тут? Это было потому, что вы специалист высокой квалификации, а мне понадобится помощь инженера в управлении этой драгой. Я считал, что смогу получить вашу помощь, если смогу убедить вас, что нашел способ безопасной добычи звездного вещества. Я могу доказать вам, что я прав!

Карлин почувствовал убежденность в голосе Джонни. Молодой человек и в самом деле собирался все объяснить, иначе зачем он пригласил его в свой дом. Ведь он должен был держать свою работу в секрете.

Теперь Карлин вспомнил, что было до тех пор, пока Джонни Ленд не узнал, кто он. А ведь молодой землянин сама проявил к нему интерес и предложил ему жилье.

— Все, чего я прошу, — серьезно продолжал Джонни, — чтобы вы дали мне возможность объяснить вам наши планы. Я знаю, что смогу убедить вас, что мы придумали, как безопасно добывать звездное вещество.

— Если это так, почему вы не убедили в этом власти и не получили разрешение на добычу звездного вещества, вместо того чтобы пытаться делать все это в тайне? — скептически спросила Карлин.

— Карлин, я пытался убедить Совет, — заявил Джонни Ленд. — Я обращался к ним раз за разом, подробно излагая свой план. Но совет состоит не из специалистов-физиков. А всеобщее предубеждение против добычи звездного существа, вызванное прошлыми катастрофами, настолько сильно, что Совет отказал нам в разрешении сделать такую попытку.

— Вот почему Росс Флоринг и другие из отдела управления так пристально следят за моими братьями, Лэрд, — быстро добавила Марн. — Они знают о наших ходатайствах, и Флоринг подозревает, что Джонни все равно сделает попытку…

Карлин вынужден была признать, что все логически сходится. И все же он все еще он стоял в нерешительности с атомным пистолетом в руке.

— У меня есть предложение, Карлин, — продолжил Джонни. — Утром я объясню вам все детали нашего плана. Если вы признайте, что этот план совершенно не опасен, вы присоединитесь к нам. Если решите, что все закончится катастрофой, я расскажу все Флорингу… даю вам честное слово.”

Карлин с сомнением посмотрел на юношу.

— Джонни, вы нарушите свое слово, чтобы спасти свою шею, и все равно попробуете воплотить в жизнь свой план.

Джонни Ленд скривился.

— Это правда. Но с другой стороны, я все еще надеюсь на вашу помощь в этом проекте. Вот почему я хочу убедить вас, и это лучшая гарантия, которую я могу вам дать.

Карлин пожал плечами, но медленно опустил оружие.

— Я могу сказать вам прямо сейчас, что не приму участия ни в каком подобном незаконном предприятии, — решительно заявил он. — Но я готов выслушать ваши объяснения.

— Что ж, — Джонни устало вздохнул, — на сегодня с нас хватит… Харб, запри мастерскую, и мы все ляжем спать.

Карлин несколько смущенно посмотрела на Марн, а потом вернул ей атомный пистолет.

— Простите, если я покажусь вам неблагодарным за ваше гостеприимство, — сказал он ей. — Просто я не могу стоять в стороне и ничего не делать, если безумная попытка грозит катастрофой целой звездной системе.

— Знаю, — серьезно ответила Марн, и на ее лице не было враждебности. — Но ты скоро поймешь, что Джонни знает, что делает.

Из темноты позади них раздался пронзительный голос, заставивший Лэрда Карлина в изумлении обернуться.

— Что ж, во всяком случае, я чертовски рад, что вы сегодня перестали спорить. Всем порядочным людям пора спать.

Грэмп Лэнд стоял в темноте там, где, по-видимому, находился уже довольно давно. На его иссохшем лице появилась усмешка, когда он опустил тяжелый атомный пистолет, который держал в руке.

— Я уже устал держать эту штуку, нацеленную вам в спину, господин Карлин, — усмехнулся он.

ГЛАВА VI. Шанс для Земли

— Я ДОЛЖЕН ДАТЬ шанс Земле!

Сомнения овладели Карлином почти сразу же, как только он вернулся в свою спальню. Всю оставшуюся ночь он не мог уснуть.

Неужели он сделал большую глупость, позволив Джонни уговорить себя выслушать его план? Джонни был достаточно искренен, но он был фанатиком в вопросе обеспечения энергией Земли.

То самое безрассудство землян, что вошло в поговорку. Эти люди, доведенные до отчаяния, долго размышляли над энергетической нищетой своего мира. Они могли бы и не думать об этом. Опасность спровоцировать звездную катастрофу из-за желания добыть медь была слишком велика.

Карлин похолодел. Он вспомнил, что произошло много лет назад на звезде Мизар, когда была предпринята попытка добычи минералов из короны звезды. Всасывание газообразной материи быстро создавало водоворот в поверхностных газах звезды, водоворот солнечных пятен, который ширился с катастрофической быстротой. А затем внезапный выброс раскаленного вещества поглотил шахтерские корабли, опалил внутренние планеты, что привело к гибели планет еще до того, как пятна рассосались.

То же самое было позже на Полярисе и на дельте Близнецов. Неудивительно, что был принят закон, запрещающий добычу звездного вещества. Совет строго запретил все дальнейшие попытки! Человеческая наука, какой бы великой она ни была, еще не научилась вмешиваться в работу звезд.

Еще Карлин понимал, что земляне неизбежно обратят свои мысли на добычу минералов из солнечной короны. В их системе не осталось меди, кроме одного звездного тела — Солнца. И там было неограниченное количество энергетического металла в газообразном виде. Неудивительно, что земляне придумали план, чтобы использовать металл своего светила.

Карлин задремал еще до рассвета, но проснулся с восходом солнца и спустился вниз. Остальные сидели уже за завтраком. Хозяева приветствовали его, все, кроме Харба Лэнда, который хранил молчание.

— Мы покажем вам нашу работу, как только вы позавтракаете, — объявил Джонни.

Только Грэмп Лэнд был в хорошем настроении. Старик даже подколол Карлина.

— Это, конечно, хорошо, что вчера ты проявил здравомыслие. Мне бы очень не хотелось тебя убивать.

Марн слегка улыбнулся.

— Вы бы этого не сделали. Вы слишком щепетильны, чтобы убить даже муху.

— О чем вы говорите? — возмущенно воскликнул Грэмп. — Когда я был молод, меня называли самым крутым землянином в космосе.

Карлин молча зашел в мастерскую вместе с Харбом и Джонни. Хромой юноша открыл дверь здания, а затем жестом указал на высокую цилиндрическую машину.

— Сначала сами осмотрите нашу машину, — предложил он.

Карлин натренированным взглядом изучал механизм. Магнитные захваты отличались от стандартных, но принцип работы механизма был точно таким же…

— Хватит.

— Вы понимаете основную идею добычи звездного вещества? — проговорил Джонни. — Корабль приближается к фотосфере или видимой поверхности Солнца как как можно ближе, защищенный тяжелыми тепловыми экранами от радиация. Затем включается магнитный захват. Он генерирует мощное магнитное поле, сконцентрированное в пучок. Этот луч устремляется вниз, в клубящиеся сверхгорячие газы на поверхности короны звезды… Эти газы состоят из десятков металлов и других элементов в газообразной форме — железа, меди, натрия, кальция и так далее, смешанных вместе. Луч засасывает столб солнечных газов. Магнитное притяжение притягивает пары железа в смеси, и поэтому вся смесь быстро всасывается на борт. — Потом он указал на массивные расширяющиеся сопла в нисходящей проекционной поверхности огромной машины. — Газы всасываются на борт через фильтры Маркхейма, которые могут быть установлены для отсеивания атомов любого желаемого элемента. Медные газы отсеиваются, затвердевают при охлаждении и хранятся в слитках. Остальные газы беспрепятственно проходят через фильтры.

Карлин кивнул.

— И эти нежелательные газы выбрасываются в космос. Все больше солнечной смеси непрерывно вытягивается, и так далее, пока ваши трюмы не наполнится слитками меди. Да, это та же самая схема, которая использовалась и другими шахтерами. И результат будет таким же! Всасывание газов из любой точки солнечной поверхности приведет к снижению давления в этой точке. А пониженное давление в любой точке фотосферы мгновенно и неизбежно запускает водоворот газов, перерастающий в солнечное пятно!

Джонни Ленд только головой покачал.

— Карлин, вы слишком торопитесь с выводами. Наша драга не просто выбрасывает свои нежелательные газы в космос, как драга стандартной конструкции. Взгляните повнимательнее на инжекторы драги.

Карлин посмотрел. И он был озадачен, после краткого осмотра странной конструкции кольцевых инжекторов.

— Я… не понимаю. Похоже, вы установили две круглые лучевые головки, одну внутри другой…

— В этом секрет моего плана, — пояснил Джонни. Пониженное давление внутри солнечной поверхности в точке всасывания создает вихрь, а не солнечное пятно. Но предположим, что мы сможем всасывать газы без снижения давление?

Карлин опешил.

— Но как?

— Две лучевые головки, — нетерпеливо напомнил хромой юнец. — Внутренний — тот, который излучает вниз положительное магнитное притяжение, чтобы всасывать звездные пары. Внешний предназначен для использования одновременного отрицательного магнетизма, чтобы выбросить нежелательные пары обратно на поверхность звезды.

Идея была понятна Карлину, и он сразу понял, какие возможности открывает подобная конструкция магнитной драги.

Он ничего не сказал, но изучал магнитную драгу в течение нескольких минут, осматривал внутри и снаружи фильтры, трубки подачи вещества и откачки. Наконец он «вернулся» к землянам.

— Ну и каково ваше мнение? — поинтересовался Джонни Ленд.

Карлин закусил губу.

— Должен признать, что такой план выглядит достаточно практичным. Вы должны всасывать газы, избежав эффекта солнечных пятен, используя непрерывный «закачку»… Но…

— «Но…» что? — нахмурившись, спросил Харб Ленд.

Карлин отрицательно покачал головой.

— Черт побери, я не понимаю, почему Совет отклонил ваше прошение, если все так реально, как оно выглядит.

Джонни только пожал плечами.

— Я же сказал тебе почему. В Совете лучшие государственные деятели Галактики. Они — политики, а не инженеры. Они признали, что их экспертные заключения показали, что это теоретически операция выполнима. Но они сказали, что слишком опасно, проверять теории, когда речь идет о вмешательстве в работу звезд. Нам не так уж и нужна медь, решили они. — Его кулаки сжались от внезапной вспышки ненависти. — Нам не нужна медь! Они имели в виду, что Галактике в целом это не нужно. И какое это имеет значение, если один маленький мирок под названием Земля увядает и умирает из-за нехватки меди, которую он растратил, чтобы открыть Галактику человечеству? Для кого это имеет значение, кроме как для землян? — В первый раз Карлин увидел, как Джонни Ленд поддался эмоциям. От нечеловеческого напряжения, которое двигало этим хромоногим, худым юношей, его лицо на мгновение скривилось, словно от сильной боли. Потом его узкие плечи поникли. Он стоял, задумчиво глядя на драгу, потом повернулся к Карлин.

— Карлин, есть только один способ доказать Совету, что добыча звездного вещества безопасна — провести удачный эксперимент! Именно это мы и собираемся сделать. Мы отправляемся к Солнцу и вернемся с грузом меди. Тогда они увидят, что это совершенно безопасно. Тогда им придется дать разрешение. А флот кораблей, оснащенных такими драгами, может высосать из Солнца достаточно меди, чтобы дать Земле всю необходимую ей энергию. Вы видели драгу и знаете наши планы. Вы достаточно повидали на Земле, чтобы понять, как много значил бы наш успех для этого мира. Карлин, вы все еще хотите рассказать об этом Флорингу?

— Ты не посмеешь! — взорвался Харб Ленд. — Ты не можешь уничтожить надежду, которая еще осталась у людей нашего мира. Вы — все вы, люди звездного мира — вы обязаны Земле!

Карлин стоял, раздираемый противоречивыми чувствами. Сильнейшим среди них было его глубокое восхищение, как инженера, изобретательностью и смелостью Джонни Лэнда в решении проблемы.

Но нужно было подумать и о других вещах. Он как и каждый гражданин обязаны были поддерживать Совет. Именно эта поддержка помогала человечеству сохранить галактическую цивилизацию. И все же эти земляне, этот маленький отряд, так яростно сражающийся за свой древний, изношенный мир, пренебрегли бы им.

— Джонни! — донесся снаружи резкий крик Марна. — Джонни!

— Что-то не так! — воскликнул Джонни. Поспешно, прихрамывая он направился к дверям мастерской.

Все поспешно вышли на солнечный свет. Марн бежал к ним, и в тот же миг они услышали рокот приближающейся машины.

— Росс Флоринг едет сюда! — Марн тяжело дышала. — Я узнала его машину, когда он поднимался на холм!

Харб яростно вскрикнул, но Джонни быстро перебил его:

— Он приехал сюда только для того, чтобы осмотреться. Он подозревает, что мы задумали, но не уверен. Не выказывайте при нем никакого волнения.

Харб яростно махнул рукой в сторону Карлина.

— Но если он что-нибудь скажет, и Флоринг что-то заподозрит…

Их окликнул приятный голос. Росс Флоринг, худощавый в своей серой униформе, подъехал к дому сзади и вылез из патрульной машины.

— Привет, ребята, — поздоровался он. — Вот решил заглянуть к вам. Джонни, я не видел тебя уже несколько недель. Каждый раз, когда ты приходишь в космопорт, ты все время торчишь в своем корабле.

Джонни улыбнулся.

— Мы готовимся к экспедиции на Меркурий.

Лэрд Карлин почувствовал искреннюю симпатию офицера к хромому молодому инженеру. И все же в нем чувствовалось невысказанное напряжение. Оно читалось в холодной улыбкой Джонни и взгляде прищуренных глаз Флоринга. А представитель закона через открытые двери мастерской смотрел на магнитную драгу.

— А что это за новая металлическая штуковина, Джонни? Ты собираешься использовать для поиска меди на Меркурии?”

Он шагнул к драге. Харб Ленд шагнул было ему навстречу, но… взгляд брата остановил его.

— Да, как-то так… — безразлично протянул Джонни. — Хотите взглянуть поближе?

Флоринг постоял, склонив голову набок, глядя на возвышающуюся машину. Потом он неожиданно рассмеялся.

— Джонни, ты же знаешь, что я не инженер. Такая штуковина, выше моего понимания. — Он повернулся к Карлину. — Но, вот господин Карлин… Что вы думаете об этом новом устройстве для поиска металла?

На мгновение воцарилась мертвая тишина. Лицо Флоринга оставалось невозмутимым, приятным, но теперь его цель была очевидна. Зная это Карлин прибыл на Землю только для того, чтобы лечиться, он рассчитывал на его беспристрастную правдивость.

Карлин почувствовала на себе взгляды всех присутствующих. Он знал, что сейчас самое время сыграть роль законопослушного галактического гражданина и сообщить Флорингу, что происходит. Это был его долг.

Но он не мог! Он не мог предать последнюю отчаянную надежду доблестного народа старой планеты в его борьбе против Судьбы! Он знал, что не сможет, с того самого момента, как появился Флоринг. Он заговорил, стараясь ничем не выдать свои чувства.

— Да… Я уже осмотрел эту штуковину. Это один из самых гениальных вариантов металлоискателей. Никогда не видел ничего подобного.

Сказав так Карлин почувствовал странное облегчение. Он был почти счастлив, когда соврал. Ибо теперь он знал, что может это сделать. Никто не помешает этим людям в их отважной, отчаянной борьбе чтобы возродить свою планету.

Росс Флоринг выглядел изумленным. Слегка нахмурившись от удивления, он пристально посмотрел на Карлин.

— Значит, вы одобряете планы Джонни? Конечно, я мог бы догадаться, что он вас убедит.

В словах офицера был двойной смысл, понятный всем. Но никто не обратил на это внимания.

Флоринг был временно нейтрализован. Он не мог ничего предпринять без экспертного заключения о том, что машина перед ним предназначена для добычи звездного вещества. Он ожидал подобной оценки от Карлина и был разочарован. Но не полностью…

Теперь Карлин понял, насколько основательным и находчивым был этот приятный молодой офицер.

— Будет очень жаль, Джонни, если в этом путешествии вы погибните и конструкция вашего нового аппарата будет утеряна. — небрежно заметил Флоринг, — Такой металлоискатель слишком ценен, чтобы его потерять.

Это замечание на мгновение озадачило всех. Но в следующее мгновение Флоринг показал, что у него на уме. Он вытащил из кармана пиджака крошечную трехдюймовую камеру, подошел вплотную к возвышающейся драге и, прежде чем кто-либо успел помешать ему, сделал полдюжины снимков ее внутреннего механизма.

Харб Лэнд шагнул вперед с приглушенным ругательством. Но было уже слишком поздно. Флоринг уже убрал камеру в карман.

— Я сохраню эти кадры, — спокойно сказал он. — Если ваша машина когда-нибудь будет потеряна, ее конструкция будет сохранена таким образом.

— Вы не можете оставить себе эти кадры! — сердито воскликнул Харб Ленд. — Вы не имеете права!

— Неужели вы думаете, что я украду у вас патент? — с удивлением спросил Флоринг.

— Дело не в этом, — запротестовал Харб. — Но…

— Но… что? — спокойно спросил офицер.

Харб молчал, его суровое лицо выражало смесь эмоций, когда он умоляюще посмотрел на Джонни.

Карлин понимал хитрость Флоринга. Они не могли протестовать против этого. Фотографии без указания реальной причины их протеста, не могли быть уничтожены.

— Это так хорошо, что он сохранил эти фотографии, Харб, — сказал Джонни спокойно.

Флоринг повернулся, вежливо попрощавшись.

— Я так и сделаю скоро увидимся снова, — пообещал он.

ГЛАВА VII. Последнее препятствие

ГУЛ МАШИНЫ ФЛОРИНГА уже стих вдали, а маленькая группа все еще стояла на солнышке у входа в мастерскую в полной тишине.

Наконец Карлин высказал вслух то, что было у всех на уме.

— Джонни, ты же знаешь, почему он сделал эти снимки! Он перешлет их в штаб-квартиру на Канопусе. Инженеры-эксперты взглянут на него, и пошлют назад сообщение о том, что эта машина является магнитной драгой для добычи звездного вещества!

Джонни кивнул.

— Да, конечно. Флоринг разгадал наши планы с самого начала, и теперь собирается убедиться в обоснованности своих подозрений.

— А когда придет известие с Канопуса, он конфискует нашу драгу и… корабль. Это остановит нашу экспедицию! — простонал Харб.

— Точно, — согласился Джонни Ленд, окидывая их взглядом своих голубых глаз. — Но… пройдет четырнадцать или пятнадцать часов прежде чем он получит ответ на свой запрос. К тому времени мы должны уже лететь к Солнцу!

Лэрд Карлин был потрясен, но прежде чем он успел что-то сказать, Джонни быстро заговорил дальше.

— Это — наш единственный шанс — улететь до того, как Флоринг получит доказательства, которые позволит ему остановить нас! Драга почти готова. Если мы сможем установить ее на «Феникс» и стартовать сегодня вечером у нас будет шанс доказать всей галактике, что добыча солнечного вещества может быть безопасной.

— Установить драгу сегодня ночью? — воскликнул Харб Ленд. Лицо долговязого гиганта скривилось. — Джонни, мы не можем этого сделать! Но не так быстро…

— Мы должны это сделать! — голос Джонни резал слух, как стальной клинок. — Харб, сбегай за Лессером, Вито и остальными ребятами. Пусть они привезут большой грузовик. Если мы станем работать достаточно усердно, то сможем подготовить драгу к закату. Как только погрузим ее «Феникс», сможем взлететь и завершить калибровку в космосе.

— Мы не можем… — простонал его брат. — Ты же знаешь, что на доводку нужна неделя…

Карлин шагнула вперед. Он уже давно принял решение, еще в тот момент, когда ответил Флорину.

— Яс вами, — объявил он. — Я могу помочь в установке и настройке этой штуковины.

Марн уставилась на Карлина с изумлением и зарождающейся радостью в глазах. А Харб Лэнд повернулся к Карлину.

— Вы в самом деле поможете нам? Клянусь небом, если вы поможете, мы точно справимся!

Блестящие голубые глаза Джонни впились в лицо Карлин.

— Карлин, я так и думал… Я с самого начала знал, что мне понадобится помощь другого инженера в установке и эксплуатации драги. Я пригласил вас к нам, потому что надеялся заручиться вашей помощью до того, как мы отправимся в экспедицию. Но все-таки я должен вас предупредить: мы нарушаем приказ Совета. Вы можете потерять свой сертификат и отправиться в тюрьму на Ригель, даже если наш план удастся. А если он не удастся, вы погибните вместе с нами. В конце концов, Земля — это не ваша планета…

— Кто, черт возьми, делает что-то для Земли? — возразил Карлин. — В любом случае ваша старая планета ничего для меня не значит.

— Лэрд, вы в этом уверены? — спросила его Марн, и глаза ее заблестели.

— Меньше эмоций, больше дела, — грубо оборвал ее Карлин. — Я… Инженер, и это самый большой инженерный эксперимент, который должен быть веками пытались воплотить в реальность. Неужели вы думаете, что я не хочу в этом участвовать? — и добавил сокрушенно. — А что касается того, что я ввязался в эту историю… я уже чертовски хорошо в ней увяз. Когда я отрицал очевидное, сказав, что это вовсе не магнитная драга… Теперь мы без сомнения должны добиться успеха…

Харб Ленд уже бежал к своему грузовику, Джонни отдавал резкие приказы сестре.

— Марн, я хочу, чтобы вы с Грэмпом следили за дорогой сегодня днем. Флоринг может вернуться. Карлин, нам с тобой нельзя терять ни минуты.

Карлин зашагал вслед за прихрамывающим юнцом в мастерскую, и Джонни быстро объяснил, что еще предстоит сделать.

— Трубопроводы обратной подачи вещества должны быть подключены. Охлаждающие змеевики для затвердевания меди еще не установлены… Кроме того драга должна быть закреплена в раме, чтобы ее можно было загрузить на борт грузовика сегодня вечером.

Карлин пришел в ужас от объема работ для двух пар рук. Но Джонни добавил обнадеживающую оговорку.

— Лессер, Харб и другие могут помочь в сварке и кабельных работах, если мы их организуем. Все они — ветераны космоса и знают, как обращаться с инструментами.

Вскоре Карлин с головой ушел в работу вместе с Джонни. Но пока они трудились, устанавливая катушки и питающие трубки массивного механизма, внутренний ужас от того, что он делает, накатил на Карлина.

Почему он согласился? Неужели он делает это, нарушая закон и подвергая опасности свой рабочий сертификат, рискуя оказаться за решеткой? С какой стати ему делить риск с этими людьми ради планеты, которую он впервые увидел всего несколько недель назад?

«Должно быть, я все еще страдаю от звездной болезни, — мрачно подумал он. — Или я бы никогда не ввязался в это безумное дело. Добыча звездного вещества!

Им овладело странное чувство… Проклятие, он был не из тех, кто готов разделить донкихотские безнадежные надежды. Он был Лэрдом Карлином, трезвым, трудолюбивым инженером, который прямо сейчас должен находиться далеко за пределами Галактики на работе, которой он посвятил всю свою жизнь.

И все то время, пока сознание Карлина отчаянно крутилось в водовороте самобичевания и дурных предчувствий, он работал с Джонни на предельной скорости, втискиваясь в раму большой драги, куда хромой юнец не мог дотянуться, закрепляя поворотные зажимы, устанавливая самоуплотняющуюся раму, на которой крепились плоские фильтры Маркхейма.

Полуденный воздух наполнился грохотом грузовика. Харб Ленд вбежал в мастерскую.

— Я нашел остальных… Лессер пригонит большой грузовик, — задыхаясь, проговорил Харб. — Что нужно делать, Джонни?

Лессер, и Вита, и еще четверо молодых землян, которые поспешили в мастерскую. Харб сильно нервничал. Широкое красное лицо Лессера было бледным. Сильно волнуясь, он подошел к Карлину.

— Я хочу извиниться. Никогда не думал, что чужак из звездного мира станет нам помогать…

— Все разговоры потом… Пусть сварщики займутся этими подводящими трубами, — распорядился Карлин. — Идите сюда, я покажу, что делать.

Жар послеполуденных часов, шипение сварочных аппаратов и вонь расплавленного металла делали атмосферу в мастерской почти непереносимой….

Обливаясь потом, одеревенев от неудобных поз, Карлин продолжала работать, внутри большой драги.

И все эти часы, под звуки шипения сварочных аппаратов и лязг гаечных ключей, мысли Карлина неслись по кругу: «Почему я ввязался в эту авантюру! Почему я борюсь за чей-то чужой мир, который давно следовало бы эвакуировать! Даже если это удастся, ты ничего не выиграешь. И если нас ждет неудача, Солнце выжжет всех нас, как мошек…»

Но он продолжал работать вслепую. Может быть, это и безумие, но дело, которое он начал, нужно было обязательно закончить.

Они боролись со временем… Когда тени удлинились, а солнце село, они все еще не закончили монтаж.

Джонни Лэнд неуверенно захромал, чтобы включить свет в мастерской. Его лицо превратилось в серую маску от усталости, пот ручейками стекал по лбу и щекам, когда он повернулся к остальным.

— Нам нужно еще несколько часов, — хрипло сказал он. — Но мы должны до полуночи погрузить драгу на «Феникс» и взлететь…

Два последующих часа показались Карлину неделями. А еще… насмешливый дьявол в его мозгу продолжал насмехаться: «Это не твое дело! Связавшись с этими молокососами загремишь за решетку!»

— Достаточно! — наконец объявил Джонни хриплым голосом. — Мы можем подключить последние кабели по дороге. Вся работа, которая требовала тяжелого оборудования сделана. Мы не должны и дальше медлить…

Все они качались от усталости, от бешеной двенадцатичасовой непрерывной работы. Почерневшие от сварочного огня, блестящие от пота, они казались Карлину шайкой дьяволов.

Но Джонни оставался несгибаемым.

— Марн, гони сюда большой грузовик, — приказал он. — Харб, ты и Карлин установите подъемник.

Большой грузовик задним ходом медленно закатился в мастерскую. Они раскачали массивный магнитный подъемник о осторожно подняли драгу в кузов. Лессер и остальных поспешно закрепили драгу.

Джонни захромал к кабине.

— Поехали. Харб, ты веди машину. Нет, Марн, ты не поедешь в космопорт, вместе с нами.

Марн, побледнела. В этот миг глаза ее округлились от страха, когда она увидела блеск атомного пистолета, который Харб сунул себе в карман.

— Джонни, только не допусти убийств, что бы там ни случилось!

Голубые глаза Джонни вспыхнули арктическим светом.

— Сейчас или никогда, — прохрипел он. — Ты же знаешь, что это значит для нашего народа, Марн.

Затем его лицо смягчилось, и он похлопал ее по руке.

Слезы текли по щекам девушки, когда она целовала и обнимала брата, а потом к Харба.

Карлин с трудом залез в кузов грузовика, когда почувствовал, как девушка коснулась его руки.

— И тебе удачи, Лэрд, — прошептала она, слепо прижимаясь дрожащими губами к его щеке. — Вы все должны вернуться…

— Вперед! — крикнул Харб Ленд, и грузовик тронулся с места.

Под звездным небом ночи они покатили со все возрастающей скоростью по извилистой дороге к космопорту.

И вдруг все кошмарные мысли исчезли. Теперь Карлин чувствовал только порывы сладкого земного ветерка. Большая машина тряслась на ухабах и грохотала, когда они мчались вниз к далеким маякам космопорта.

Воздух и запахи Земли били в нос Карлина. Звуки ночи гудели в ушах. Впереди блестели маяки старого космопорта и парящий силуэт далекой башни, отмечавшей место, где человек давным-давно впервые оторвался от поверхности родной планеты, чтобы выйти в космос. Этот мир, эта маленькая Земля стоила того, чтобы рисковать жизнью чужака с далеких звезд!

Карлин понимал, что отчасти сошел с ума, но в глубине души все еще чувствовал, что все это — просто опьянение эмоциями, сметающее разум. Но насмешливый дьявол в голове Карлина исчез, и теперь со своими товарищами он стал единым целеустремленным существом.

Остальные тоже испытали это странное чувство. Неожиданно Лессер захлопал в ладоши:

— Это все равно что выйти из тюрьмы, на свободу!

— Мы еще не улетели с Земли! — предупредил Джонни. — Выключи фары и поезжай к северному краю космопорта. Гоните грузовик к «Фениксу», и постарайтесь не шуметь. — А потом он предупредил: — Медленнее, медленнее. Держитесь ближе к краю взлетной полосы.

Без света, под низкий мощных гул моторов. Грузовик скользил в темноте вдоль границы космопорта по направлению к «Фениксу». В темноте можно было различить лишь его темные очертания — низкий торпедообразный корпус. Харб подогнал грузовик к планетолету, и все они выпрыгнули из кабины.

Неожиданно луч света высветил заговорщиков. Он исходил от люка «Феникса»! Худощавый человек в форме застыл там с пистолетом в руке, глядя на них.

— Я так и думал, что вы приедете сюда, — тихо сказал Росс Флоринг. — Джонни, мне очень жаль…

Карлин обратился в камень, как и его товарищи. Случилась катастрофа. Попытка сохранить тайну провалилась. Флоринг вышел из переплетения теней.

— Я осмотрел ваш корабль, пока ждал, — сообщил он. — Его тепловой экран втрое больше, чем нужно для путешествия по горячей стороне Меркурия. Вы явно собирались лететь на Солнце.

— Ты не сможешь этого доказать, Росс, — спокойно ответил Джонни. — У тебя нет никаких доказательств!”

— Доказательств у меня достаточно, чтобы запретить этому кораблю покинуть Землю до тех пор, пока идет расследование, — ответил Флоринг. — Отчет с Канопуса я получу к утру. А там посмотрим.

Карлин увидел темную гигантскую фигуру Харба. Тот прокрался вокруг, в то время как грузовик так и маячил перед носом Флоринга. Карлин мельком увидел отблеск света. Харб поднял атомный пистолет. Затем он нанес удар. Рукоятка пистолета опустилась на голову Флоринга, и офицер безжизненно рухнул на асфальт.

— Посмотри, есть ли на корабле есть еще кто-нибудь! — быстро сказал Джонни. — Лессер, следите за станцией управления космопорта!

А потом вместе с Карлин он склонился над лежащим без сознания мужчиной.

— Придется взять его с собой, — сказал Джонни. — Если мы его оставим здесь, его скоро найдут, и тогда следом за нами отправятся патрульные крейсера.

За несколько недель до этого Лэрд Карлин пришел бы в ужас, увидев, что офицер службы правопорядка похищен. Каким духом безрассудного неповиновения закону заразили его эти люди? Карлин удивлялся самому себе, хладнокровно поднимая обмякшую фигуру.

— Привяжите его к одному из кресел рубке управления, — приказал Джонни.

Харб стремительно проскользнул по корабля.

— Больше на борту посторонних нет. Он пришел сюда один.

К тому времени Карлин привязал бесчувственного офицера к креслу. Харб и остальные открыли большой грузовой люк в боку «Феникса» и торопливо, действуя в темноте на ощупь, вытащили корабельный подъемник и прицепили его к большой магнитной драге.

Затем, с невероятными усилиями, они загрузили массивный механизм в трюм корабля. Достаточно было лишь редких вспышек ручных фонарей, чтобы правильно установить драгу, направив магниты в круглое отверстие киля.

— Закрепите половину болтов рамы — они выдержат, пока мы не выйдем в космос, — задыхаясь, распорядился Джонни.

Карлин ободрал в темноте костяшки пальцев, возясь с болтами и гаечным ключом. Каждую секунду он ожидал услышать сигнал тревоги от Лессера — известие о прибытии других офицеров управления.

— Теперь придется ждать, — сказал вспотевший Джонни. — Уберите грузовик со взлетного поля. Харб, приготовься к взлету!

ГЛАВА VIII. Борьба с Солнцем

ГЕНАТОРЫ НАЧАЛИ ПУЛЬСИРОВАТЬ, двери лязгнули, когда остальные ввалились внутрь корабля. Харб Лэнд, перепачканный грязью и маслом, с растрепанными волосами, забрался в кресло пилота и умело коснулся рычагов управления.

— Генераторы работают! — пропел запыхавшийся Лессер из интерфона, когда началось низкое, глубокое гудение.

— Стазис включен, — быстро добавил Харб. Его пальцы танцевали по клавиатуре пульта управления. Голубая подушка защитного поля окружила их, когда Карлин плюхнулась в кресло. — График разгона ноль, два и пять. Поехали!

И «Феникс» стремительно рванулся в усеянное звездами небо, подхваченный огненной волной, ударившей из его дюз. Огни космопорта и мигающие на юге огни Нью-Йорка быстро исчезали.

— Разрешение! — взвизгнул испуганный голос из универсального коммуникатора на панели. — Вы получили разрешение на взлет?

— Авторизация уже осуществилась, — отчеканил Харб Ленд, а затем оборвал связь. — Он рассмеялся. — Это их на время озадачит.

Сумасшедшим, безрассудным, самоубийственным казался Карлин путь, который избрал Харб, вытащивший их с Земли. Атмосфера планеты буквально взвыла, когда они стартовали, а потом, когда вышли в безвоздушное пространство, звук исчез, вырвалась из-за горизонта на востоке и застыла на фоне звезд. И тут Карлин был поражен блеском сверкающего диска Солнца.

Затем «Феникс» выровнялся и понесся сквозь пустоту на такой скорости, которая, как знала Карлин, была категорически запрещена для использования внутри любой звездной системы, спеша к далекому горящему Солнца.

— Надо уменьшить скорость! — крикнул Джонни брату. — Еще чуть-чуть и мы не сможем затормозить вовремя, чтобы выйти на орбиту вокруг Солнца.

Харб Ленд повернул к нему дикое грязное лицо, пылающее от волнения.

— Клянусь небом, наконец-то мы в пути! Сейчас мы им покажем, что земляне все еще могут вписать новую страницу в исследовании звезд — сделать то, на что еще никто не отваживался!

И из грузового отсека корабля донеслось хриплое ликующее пение. Звучала космическая песня Старой Земли:

Взмывай ввысь к звездам…

Голос Джонни Лэнда резал слух, его худое лицо было мокрым и решительным.

— Да вы слишком рано принялись праздновать! Еще ничего даже не началось. Посмотрите, к чему мы летим!

Все внезапно замолчали, Карлин и сам почувствовал холодок благоговения, глядя вперед на гигантский огненный шар, к которому приближался «Феникс».

— Мы выйдем на орбиту раньше, чем установим и подключим драгу, если только не поторопимся, — заметил Джонни. — Поможете мне с этим?

Большая магнитная драга должна была быть закреплена болтами, катушки и трубы должны были быть подключены к соединениям внутри корабля, кабели — к генераторам, охлаждающие катушки — к компрессору, выходы фильтров Маркхейма — к бункерам за кормой. Гудя, скрипя, вздрагивая каждой стойкой под слепым напором силы, которая швыряла «Феникс» из стороны в сторону, корабль, раскачиваясь и трясясь, несся в пустоте, в то время как Карлин с Джонни и двумя техниками заканчивали монтировать драгу. В тесном пространстве трюма возле драги было жарко и душно, так как кондиционеры не могли полностью очистить там воздух.

— Все готово! — наконец объявил Джонни, после, казалось бы, бесконечных часов тяжелого труда. — И времени осталось кот наплакал. Мы скоро выйдем на нужную орбиту. Харб уже подключил большую часть тепловых экранов.

Если глядеть сквозь иллюминаторы корабль то, казалось, что корабль окутан ореолом тусклого света — это силовые экраны отражали тепловое излучение. Но когда Карлин и Джонни, спотыкаясь, вошли в рубку управления, они едва не ослепли — даже сквозь экраны свет звезды был непереносим. Половину неба впереди занимало Солнце — гигантской шар ревущего пламени, которое уничтожало все вокруг. Несравнимое. Все направления пространства, казалось, исчезли, а «Феникс» падал в огненный ад.

Харб повернул к товарищам. По лицу его стекал пот.

— Мы выйдем на нужную орбиту меньше чем через час. Нет, нам потребуется чуть больше часа, — тут же поправился он.

Росс Флоринг к этому времени пришел в сознание. Он был все еще привязан к креслу и заговорил со своего места, обращаясь ко всем присутствующим:

— Джонни, я так долго тебя ждала! Харб меня не слушает. Ты должен повернуть назад!

Джонни отрицательно покачал головой.

— Бесполезно меня уговаривать, Росс. Я знаю, что ты просто выполняешь свой долг. Мне жаль, что я втянул тебя в эту авантюру. Но сейчас мы не остановимся.

— Но ты никогда не попадешь на солнечную орбиту! — воскликнул Флоринг. — Патрульные крейсера, должно быть, уже преследуют вас. Они наверняка уже выяснили, где я нахожусь.

— Пустые угрозы! — усмехнулся Харб. — Они не знают, где мы.

— Джонни, посмотри на мой значок! — воскликнул Флоринг. — Видишь крошечную лампочку радиоприемника на задней стороне? Это маячок, с помощью которого любой офицер Управления может быть обнаружен на любом расстоянии. Когда я не вернусь, они используют его, чтобы обнаружить меня здесь.”

— Если это правда, они уже преследуют нас, — вздохнул Джонни Ленд, и его худое лицо внезапно осунулось. — Харб, включи связь!

Харб повиновался. Рев помех от гигантского огненного шара впереди стал тусклым фоном для резкого голоса, который донесся из динамиков

— Патрульная эскадрилья четыреста тридцать три девять вызывает «Феникс»! Последнее предупреждение! Мы перестраиваемся и как только закончим маневр, начнем обстреливать вас, если вы не повернете и не сдадитесь.

Вздрогнув, Харб Ленд нажал кнопку и повернул ручку визоров экрана. На экране появилось пространство позади звездолета, и затем черная космическая сцена застыла. Там на фоне звезд проступал узор из четырех крошечных светящихся треугольников. Треугольники — общегалактический знак контроля.

— Боже, они действительно гонятся за нами! — воскликнул Харб. — Джонни, они всего в нескольких минутах от нас и быстро нагоняют!

— Мы дадим залп, как только приблизимся к вам, если только вы не повернете сейчас, — предупредил стальной голос из коммуникатора.

Всего несколько недель назад Лэрд Карлин и мечтать не смел о том, чтобы ослушаться приказа командующего патруля, как не посмел бы добывать металл со звезд. Граждане Галактики были приучены почитать великую организацию, которая сделала Вселенную местом закона и порядка.

Но древняя независимость выходца с Земли взыграла в нем. Они и так уже многим рисковали, и понесут определенное наказание, даже если теперь сдадутся.

— Продолжайте полет! — воскликнула Карлин. — Они не смогут преследовать нас, как только мы выйдем в фотосферу Солнца. Ни один обычный контрольный крейсер не имеет достаточно тяжелых тепловых экранов, чтобы последовать за нами туда!

— Точно! — воскликнул Харб, и слабая надежда осветила его лицо. — Но я не осмеливаюсь сейчас набирать большую скорость. Я должен начать торможение, если мы хотим выйти на правильную орбиту.

— Сбросьте скорость по плану, — помрачнев сказал Джонни. — Они могут не заметить нас вовремя. Скоро мы это поймем.

«Феникс», летевший по касательной к гигантской сфере Солнца, стремился выйти на орбиту вокруг звезды как можно ближе к ее фотосфере или газовой поверхности.

Так и должно было быть. Ни у одного корабля никогда не будет достаточно энергии, чтобы подойти так близко к колоссальной звезде и удержать свое положение за счет собственной энергии. Чтобы подобраться так близко и оставаться так близко к Солнцу, не будучи втянутым в него, корабль должен был выйти на орбиту вокруг него, как крошечный спутник.

Воздух в «Фениксе» стал удушающе горячим. Джонни включил еще один тепловой экран, и тусклый ореол вокруг корабль уплотнился.

Пальцы Харба мелькали над пультом управления, замедляя ракету, направляя корабль по замкнутой спирали приближался к Солнцу.

— Карлин, отговорите их от этого безумия! — в ужасе воскликнул Росс Флоринг. — Через несколько минут крейсеры начнут обстреливать нас.

Но Карлин не обращал внимания на представителя закона. Его взгляд был прикован к экрану визора, перед которым застыли четыре человека. По мере приближения крейсеры становились все больше и больше.

А потом пришел миг откровения. Безмолвные, смертоносные, четыре ослепительных сгустка пламени разорвались рядом с «Фениксом» — четыре залпа атомных снарядов, чья волна взрывов встряхнула погружающийся в звездный огонь корабль. Лессер ввалился в пилотскую рубку, его красное лицо блестело от пота.

— Они возьмут нас в кольцо следующим залпом или двумя! — крикнул он. — А каковы у нас шансы?

— Включите тепловые экраны шесть и семь! — проревел Харб Ленд, не оборачиваясь. — Я сейчас же выхожу на орбиту!

— Еще слишком рано! — предостерегающе крикнул Джонни. — Это…

Карлин понял, что Харб даже не слышал его. Гигант безрассудно сошел с расчетного курса, полагаясь на собственные силы, чтобы вовремя выйти на орбиту.

Тепловые экраны — все, что у них было, — теперь работали на полную. Еще один залп разорвал пустоту. Карлин знала, что преследователи поняли, что Флоринг на борту. Но они принесли бы в жертву любого человека, чтобы предотвратить попытку добычи металла с поверхности Солнца, что всегда раньше означало катастрофические солнечные возмущения.

— Огромные сверкающие звезды! — выдохнул Лессер, пристально глядя на звезду. — Вы только посмотрите!

Смертоносные снаряды, которые пролетели мимо них, ударили в солнечную корону. А «Феникс» глубоко зарылся в эту удивительную корону звезды, где температура превышала две тысячи градусов.

У Карлин разум содрогнулся от ужасного зрелища, которое открылось ему на центральном экране. Ни он, ни один другой живой человек никогда не подлетал так близко к звезде. Входя в область таких бурных энергий, астронавты попадали туда, где не действовали обычные законы пространства и времени. Время здесь текло по особому.

Свет слепил даже через сильный защитный фильтр. Тепловые экраны работали на пределе. Заговорщики смотрели на бескрайний, бушующий океан пылающих газов, море испарившегося металла и… Поверхность Солнца напоминало гигантскую космическую печь.

Даже через тепловые экраны сияние звезды нагревало воздух, превращая его в обжигающий коктейль. Но теперь экран визора показывал, что патрульные крейсеры отстали. Вскоре они исчезли из виду.

— Они не смогут последовать за нами в фотосферу! — ликующе воскликнул Харб. — Мы отделались от них, и… почти вышли на рассчитанную орбиту.

— Вы не может вращаться вокруг Солнца! — воскликнул Флоринг. — И даже если бы вы могли, крейсеры обнаружат вас при помощи локатора и станут стрелять, пока не уничтожат! Сдавайтесь!

Человек по имени Вито, задыхаясь и задыхаясь, вошел в рубку пилота из машинного отделения на корме.

— Тепловые экраны не выдержат, если станем погружаться и дальше! Если мы продолжим в том же духе, нам конец.

— Мы уже на орбите, — хрипло сказал Джонни. — Подождем!

Харб занимался сложнейшей операцией космического управления, выводя корабль на точно сбалансированную орбиту вокруг небесного тела. Это было очень трудно, даже когда тело представляло собой планету. И почти невозможно, когда тело представляло собой гигантскую звезду! Карлин видел, как лицо гиганта превратилось в застывшую маску, когда он пытался выровнять корабль на орбите, осторожно включая то один двигатель, то другой…

Наконец Харб протянул руку и щелкнул выключателем. Гул генераторов стих. «Феникс» теперь летел по инерции. Стрелка гравиметра застыла, траектория корабля вокруг Солнца оставалась неизменной.

— Мы вышли на орбиту! — голос Харба Лэнда прозвучал хрипло, измученно.

Карлину хотелось крикнуть: «Клянусь небом, в космосе нет настоящих пилотов, кроме землян!»

«Феникс» кружил над Солнцем глубоко в огненной короне, близко к фотосфере или светоизлучающий поверхности, которая считалось поверхностью самой звезды.

Ощущения у заговорщиков были такие же, как у людей, подвешенных над костром бушующего пламени. Разум обычного человека содрогнулся бы от подобного. Но они были здесь — там, где нет места ни людям, ни каким-либо другим живым существам. Они нарушили законы человечества и попрали святость звезд.

— А теперь — драга, — хриплым голосом объявил Джонни. — У нас не хватит энергии, чтобы долго поддерживать тепловые экраны. Ну же, Карлин.

Карлин поплелся вместе с ним в душный трюм. Люди собравшиеся вокруг магнитной драги напоминали закопченных дьяволов.

Металл был настолько горячим, что прикосновение к нему заставило Карлина вскрикнуть, когда он замкнул цепь генераторов с турбинами. Роторы завыли, создавая магнитное поле.

Весь корабль вдруг затрясся и задрожал. Харб нырнул обратно в рубку управления.

— Патрульные крейсера начинают обстреливать нас, целясь по радиолокатору!

— Нам нужно совсем немного времени, — задыхаясь, проговорил Джонни Ленд. — Карлин, врубайте систему охлаждения!

Карлин чувствовал себя как во сне, потея вместе с Джонни — пытаясь завести магнитную драгу. Давление поля неуклонно нарастало, и огромные сопла головной драги высунулись из люка. Блестящие глаза Джонни впились в панель приборов, и в конце концов он щелкнул выключателем.

— Началось!

Заговорщики столпились вокруг обзорного щитка, вглядываясь яркое море света бушующего солнца. Драга спроецировала мощное, концентрированное магнитное поле вниз в океан пылающего газа. Со стороны могло показаться, что космический великан пьет стратосферу звезды через соломинку. Прошло мгновение, два… Ничего не происходило. Время, которое казалось бесконечным, шло. Затем…

— Вот оно! — завопил Лессер.

Столб пылающего пара поднимался из огненного океана внизу. По сравнению с гигантской массой Солнца это была всего лишь тончайшая нить накала — тончайшая огненная нить.

Вещество поднималось все выше и выше к парящему над ним «Фениксу», столб элементов в раскаленном, газообразном состоянии неудержимо тянулся вверх по магнитному лучу к кораблю.

Еще один залп снарядов разорвал пространство где- то рядом и хорошенько встряхнул «Феникс». Но в следующее мгновение раздался еще более сильный удар, когда огненный столб газа — солнечного вещества — достиг сопел под кораблем.

Они услышали оглушительный рев. Этот поток газообразных элементов затягивали жаропрочные сопла и воздухозаборники. Они прогоняли «руду» через фильтры Маркхейма, которые отсеивали атомы меди, а затем отрицательным полем отдачи посылали вниз все лишнее.

— Система работает! — завопил Джонни Ленд. — Если результат будет таким, как мы рассчитывали, то считайте, мы сделали это!

ГЛАВА IX. Из бездны времени и пространства вернулся домой землянин…

В ЭТОТ МОМЕНТ никто из них не обращал внимания на то, что драгоценная медь затвердевала в змеевиках охлаждения, превращаясь в металлические гранулы, которые засыпались в бункеры. Настоящим испытанием было наблюдать за тем, что их луч магнитной драги делал с поверхностью Солнца.

Происходило невероятное. Если этот хрупкий магнитный палец силы хоть на мгновение потревожит могучий огненный шар внизу… Карлин знал как легко нарушить тонкое равновесие поверхности звезды, какая реакция будет на небольшое изменение давления. Мог возникнуть вихрь, который расширится, превратившись в гигантское солнечное пятно. Если это случиться, разразиться катастрофа…

— Пока никаких признаков водоворота… — выдохнул Джонни, вглядываясь вниз через черные линзы, защищающие от бликов. — Вообще никаких признаков.

Но не было ощущения победы, ни мгновения чистого триумфа. Просто время быстро бежало… Медный поток вливался в трюм корабля, а Джонни постоянно докладывал:

— Нет никаких признаков вихря солнечного вещества…

Силовые волны сотрясали корабль, когда патрульные крейсера далеко за пределами солнечной короны стреляли… И всякий раз их ракеты ложились все более и более точно. Но заговорщики не обращали на них внимания. Успех или неудача самого дерзкого инженерного подвига в истории Галактики зависели от невнятных донесений Джонни.

— Пока нет никаких признаков вихря…

Наконец Джонни Лэнд поднял голову и посмотрел на своих товарищей с диким недоумением.

— Мы сделали это, — объявил он. — Мы почти наполнили бункеры медью, и внизу нет никакого вихря, никакого пятна. Мы научились добывать материю звезд.

По лицу Лессера текли слезы. Харб Ленд выглядел ошеломленным. Но Джонни пересек трюм и подошел к стене, через которую в бункеры подавались охлаждающие змеевики. Он всмотрелся в кварцевую обзорную пластину.

Его спутники смотрели вместе с ним. Второй грузовой трюм были доверху завален блестящими красными гранулами. Медь, девственно-чистая, засыпалась в хранилище, уже почти заполнив его. Медь добытая из фотосферы Солнца!

— Медь для Земли! — прошептал Джонни. Теперь его худое лицо пылало. — Энергия, и новая жизнь, для старой планеты!

«Феникс» дико качнулся, и металл пронзительно завизжал, когда очередной залп, встряхнул корабль.

— Трубы обратной подачи! — завизжал Лессер, вскакивая на ноги рядом с Карлином.

Стены корабля выдержали удар, но лопнули натянутые кабели и перегорели катушки охладителя. Две трубы обратной подачи поддались. Раскаленные добела пары меди хлынули через разрывы.

— Зажимы на эти две трубы! — завопил Джонни. — Если они не выдержат, все пойдет прахом!

Знание того, что случиться, если трубы не выдержат, если перегретый металлический пар вырвется в трюм, заставило Карлина в безумном порыве броситься к зажимам с гаечным ключом наперевес.

Он перекрыл одну из труб зажимом, а Вито затянул болты, которые намертво соединили края разрыва. После этого Карлин повернулся к другой трубе.

— Зажим! — закричал Джонни Ленд, и его крик был похож на хриплый вой агонии.

Кровь отхлынула от сердца Карлина, когда он увидел что происходит. Другая натянутая труба была готова взорваться, и Джонни Ленд обхватил ее руками и с мучительным усилием удерживал, а раскаленный добела пар несколько раз окатил его тело.

Харб Лэнд в бешенстве оттащил брата в сторону, а Карлин тем временем обхватил трубу большим зажимом и судорожно закрутил болты.

Харб склонился над братом.

— Джонни! Джонни!

Вся грудь и шея Джонни были почерневшими и обожженными. Его лицо превратилось в жуткую маску, а раскрытые глаза смотрели уда-то в пространство.

Рядом прогремел еще один залп, и «Феникс» снова повело.

— Отключаем драгу! — закричал Карлин. — Мы уже доказали, что процесс безопасный, и не можем оставаться здесь сейчас, иначе твой брат умрет!

Лессер отключил драгу, и Харб Ленд бросился в рубку. Карлин слышала, как он кричит в коммуникатор:

— Это «Феникс». Мы готовы сдаться. Будьте готовы оказать раненому медицинскую помощь.

— Немедленно покиньте свою орбиту, и мы свяжемся с вами для приема капитуляции, когда вы окажетесь за пределами солнечной короны, — последовал резкий, быстрый ответ.

Генераторы «Феникса» взревели на самой пронзительной ноте, когда Харб Ленд лихорадочно перебросил энергию в приводные пластины. Под напором вибраций двигателей потрепанный корабль сошел с орбиты, пробиваясь сквозь гигантское притяжение Солнца, медленно по касательной уходя из фотосферы звезды.

Карлин, Лессер, все находившиеся в трюме, склонились над Джонни Лэндом, когда тот пришел в себя. Флоринг, отпущенный Харбом, тоже был тут. Офицер посмотрел на раненного, потом мрачно покачал головой.

— У него нет шансов, — объявил он. — Этот парень долго не протянет, мы даже не успеем добраться до крейсеров.

Джонни лежал, ничего не слыша, борясь за дыхание, глядя на них снизу вверх без всякого выражения. Его испачканное лицо превратилось в корчащуюся маску.

Карлин почувствовала, как по щекам его катятся слезы. Он открыл глаза шире, но видел все как в тумане.

— Джонни, мы сделали это… Ты сделал это! — задыхался Лессер. — Теперь все узнают, что добыча вещества из фотосферы звезд возможна! Скоро сюда прибудут десятки кораблей, новых, больших кораблей, и они добудут всю медь, в которой нуждается Земля!

Карлин понимал, что Лессер пытается дотянуться до затуманившегося разума, чтобы умирающий знал: он отдал свою жизнь не напрасно…

Но Джонни, скорее всего, так и не понял, о чем идет речь. Он больше не был Джонни Лендом, он был живым существом, умирающим от боли, и он не мог воспринимать что-либо, кроме боли. А потом боль ушла, и жизнь ушла… Лицо Джонни стало безвольной маской…

— Он так и не узнал… Он не понял, что я… говорил ему! — сокрушался Лессер.

Карлин чувствовал себя тупым, усталым, лишенным эмоций. Он только что стал свидетелем настоящего подвига. Он всегда знал, что такое смерть, но смерть героя — это не просто смерть, смертельная боль и окончательное освобождение.

Он прошел в рубку.

— Джонни мертв, — сообщил он Харб Лэнду.

Плечи Харба поникли, но он не повернулся, направляя «Феникс» в открытый космос, туда, где его ждали мрачные патрульные крейсера…

СУД СОСТОЯЛСЯ ЗДЕСЬ же, в Нью-Йорке, в маленькой комнатой в здании космопорта. Тут не было никаких официальных лиц, кроме троих судьей, средних лет, которые сидели за маленьким столиком и готовились вынести приговор. Кроме них присутствовал Лэрд Карлин и его семеро товарищей.

Здесь не было ни адвокатов, ни ораторов, ни присяжных. В них не было нужды. Правительственные психологи, которые допрашивали обвиняемых в течение четырех дней, проведенных ими в тюрьме, представили фактические записи, которые стали полными и неопровержимыми доказательствами.

Главный судья, спокойно зачитал решение: Карлин и остальные повернулись к нему.

— Этот суд находится в особенно трудном положении при оценке вашего проступка. С одной стороны, вы сознательно нарушили запрет Совета и бросили вызов межзвездному правительству. С другой стороны, ваши действия доказали осуществимость процесса добычи метала из фотосферы звезд, который будет иметь неоценимую ценность для этой и любой другой звездной системы в Галактике. И конечный результат был бы хорош, если бы вы своими действиями не создали фатальный прецедент. Если бы вы остались безнаказанными, то установило бы принцип, согласно которому незаконные средства не имеют значения, если конечные цели являются благими. Мы не можем допустить создания такого прецедента. Поэтому, к сожалению, этот суд должен вынести обвинительный приговор и наказать вас за ваш проступок.

Карлин не мог отрицать логику подобных действий. Он с самого начала знал, что дело именно в этом, но слишком устал, чтобы беспокоиться.

— Вы приговорены к двум годам тюремного заключения в тюрьме на Ригель, а также к потере ваших лицензий космонавтов или сертификата космического инженера. Этот приговор обжалованию не подлежит… — а потом судья быстро добавил: — Тем не менее, по нашему усмотрению мы можем приостановить исполнение наказания и ограничить аннулирование ваших сертификатов на неопределенный срок. Таков приговор суда.

Лессер с облегчением вздохнул.

— На мгновение мне показалось, что хуже быть не может. Ригель ждет нас — это точно!

Главный судья поднялся.

— Скажу лично от себя, — тихо добавил он. — Мы хотели бы поздравить вас с великим достижением.

Росс Флоринг подошел к ним вплотную.

— Надеюсь, они приостановят исполнения приговора до конца нашей жизни, — сказал он, и Карлин устало кивнул.

Когда они, предводительствуемые исполином Харбом Лендом, вышли из здания космопорта, снаружи раздался оглушительный рев ожидающей их толпы. По крайней мере, людям Земли не нужно было сдерживать свою благодарность. Харб мрачно молчал, проталкиваясь сквозь толпу. Грэмп Ленд криво улыбался. Карлин обнаружил, что какие-то незнакомцы пытаются похлопать его по плечу, выражая свою благодарность. Вокруг были радостные лица…

Седой, взволнованный человек хлопнул его по плечу:

— Мы, земляне, показали им, что еще можем покорить космос, не так ли?

Мы, Земляне?.. Каким-то образом, впервые за все эти дни, Карлин была счастлив. Его затуманенный разум ощутил прилив гордости, будто это была его заслуга.

Он не хотелось встречаться взглядом с бледной как полотно Марн. Но она заговорила сама:

— Все в порядке, Лэрд… Я насчет Джонни. Женщины Земли в течение двух тысяч лет видели, как их мужчины уходили в космос… И не все возвращались…

Флоринг последовал за ними.

— Я хочу, чтобы ты кое-что увидел, — сказал-он.

Они направились к возвышающемуся монументу пионерам космоса. Карлин посмотрел на список имен. Затем его глаза внезапно затуманились, когда он увидел, что впервые за несколько столетий в конец этого огромного свитка.

ДЖОН ЛЕНД

Глаза Марн сверкали. А ее брат-великан долго и печально смотрел на надпись. Старый дедушка Ленд, понурив голову, отвернулся.

— Имя на камне — плохой конец для моего мальчика, — пробормотал он. — Я… становлюсь старым…

В тот же вечер, в старом доме на холме, за ужином все были подавлены и молчаливы. Стол был слишком велик, и они слишком часто оглядывались вокруг, словно прислушиваясь и ожидая услышать знакомые прихрамывающие шаги и веселый голос.

Карлин был вдвойне подавлена из-за того, что он еще не сказал им. Ему почему-то очень не хотелось сообщать эту новость.

— Следователи кое-что выяснили, когда делали наши психо-записи для суда, — сказал он наконец. — Выяснилось, что у меня нет больше никакой звездной болезни.

— Вы значит, ты вылечился? — удивленно переспросил Харб. — Прекрасно. Никогда не думал об этом, но ты совершил это путешествие не напрасно.

— Психологи утверждают, что некоторые люди в Галактике время от времени приближаются к первоначальному земному психотипу гораздо ближе, чем средний землянин, — продолжал Карлин, — Такие люди быстро реагируют на «земное лечение». Кажется, я один из них… Теперь я могу вернуться домой на Канопус, — смущенно добавил он. — Единственный минус, что корабль на Канопус улетает сегодня вечером, а другого не будет еще несколько недель.

— Ты сегодня никуда не полетишь! — воскликнул Харб. — Не так скоро!

Карлину стало немного грустно.

— Мне не стоит тут оставаться… Уже скоро. Мне нечего делать на Земле…

Он почему-то ожидал, что Марн будет протестовать. Но, нет. Она только тихо сказала:

— Я отвезу тебя в космопорт.

— Пожалуй, я лучше пойду пешком, — медленно проговорила Карлин. — Не знаю почему, но мне бы хотелось. Тут недалеко, а свой багаж я уже давно отправил в космопорт.

— Я пройдусь с тобой, — заявила Марн.

Сумерки сменились мягкой летней темнотой к тому времени, когда Карлин обменялась последним старомодным рукопожатием с Харбом и Грэмпом Лэндом и отправился к космопорту по дороге вместе с Марн.

Она прошла с ним только до первого поворота старой дороги, а потом остановилась.

— До свидания, Марн, — сказал он, но она отвернулась.

Карлин поколебавшись, повернулся и пошел дальше. Луна поднялась на востоке, и серебряная летняя тишина воцарилась над равниной, едва нарушаемая шелестом ветвей и низким жужжанием насекомых. Ночь была теплая и тихая.

В горле Карлина застрял комок. Он попытался посмеяться над собой, потому что у него это получилось. Человек не может позволить нелогичным эмоциям взять верх над разумом. Эта сумасшедшая, героическая старая планета Земля и ее люди — он никогда не забудет их, но должен вернуться к своей жизни и работе, он должен вернуться домой.

Лэрд Карлин внезапно остановился. Неожиданно он понял, почему тупое гнетущее чувство терзало его весь день. И вовсе не потому, что он собирался домой. Напротив, потому что он уезжал из дома. Он покидал единственное место, где его дух нашел то, чего ему всегда недоставало: покой, уверенность в себе…

Карлин повернулся и быстро зашагал обратно. Только оказавшись у поворота, он заметил, что Марн Ленд все еще стоит на посеребренной дороге, где он ее оставил.

— Я ждала тебя, — просто сказала она. — Я знала, что ты не улетишь.

Тогда Карлин взял ее за руку и торопливо заговорил:

— Марн, я не могу улететь! Я думал о Канопусе, о своих друзьях, о девушке, которая ждет меня, о городах- садах, которые я когда-то любил… Все это — нереально. Я каким-то образом связан с этой странной старой планетой, с Джонни, Харбом и всеми остальными, и с тобой!

Она тихо нырнула в его объятия.

— Я знаю. Было много таких, как ты… много таких, кто пришел на Землю и обнаружил, что не может уйти. Этот старый мир в крови нашей расы, Лэрд. — Она подняла взгляд. — Ты нам нужен здесь, чтобы заменить Джонни и проследить за добычей солнечного вещества. И ты нужен мне. Я всегда буду любить тебя…

Карлин крепко прижал ее к себе. Усталость и сомнения разом исчезли. Он смотрел на яркие звезды в небе и думал о далеких мирах, но все это было сказкой…

И Земля была близко. Тихая ночь окутывала его. Мягкий ветер шевелил ветви деревьев в лунном свете, и белая дорога вилась к старому дому… Из бездны времени и пространства вернулся домой землянин.