За море-океан [СИ]

Глава 8

Алсу уверенно плыла сквозь мутноватую воду, удаляясь от берега и погружаясь все глубже. Лягушка надежно пристроилась у нее на руках. Чем больше была глубина, тем чище и прохладней становилась река. В зверином обличье Гушка не мерзла, но понижение температуры чувствовала. Мимо них мелькали окуньки и плотвички. Изредка виднелась грозная тень щуки или сома. Оборотень поежилась, представив, что пробирается в этой незнакомой полутьме в одиночку. Гуша немного переживала, потому что Алсу пояснила ей, что в покоях Водяного придется воплотиться в человека — слишком много чести речному хозяину с какой-то лягушкой общаться. На возражения, что в таком облике она не сможет дышать, русалка лишь отмахнулась и отделалась лаконичным «У шефа все предусмотрено».

Наконец, показалось дно. Солнечный свет почти не достигал его, лишь немногие лучи, заблудившиеся в преломлении водных слоев, обозначали очертания предметов. Виднелись бурые широкие листы и зеленоватые нити придонных растений. Неподалеку лежала затонувшая коряга. Из-за нее высунулась длинноволосая голова, и Алсу успокаивающе помахала рукой — мол, свои. Развернувшись, русалка направилась левее, туда, где растения закрывали дно плотным ковром. Выпустив из рук лягушку, она раздвинула листья, показала — туда, и оборотень почти решила, что над ней издеваются, как вдруг ее проводница нырнула вертикально вниз и скрылась среди стеблей. Гушка в недоумении зависла в толще воды, но делать было нечего. Немного поколебавшись, она протиснулась вслед за русалкой.

Изображение исказилось в ее глазах, как бывает, когда смотришь на блестящий бок самовара. Окружающие ее растения сделались непропорционально огромными и сильно вытянулись вверх. Она словно очутилась в подводном лесу.

Осмотревшись, Гуша заметила улыбающуюся русалку. Алсу указывала рукой вверх, и, задрав насколько могла голову, оборотень увидела высоко над собой покачивающиеся в потоке необыкновенной величины листья и степенно проплывшее над ними чудовищное брюхо окуня.

«Мы же уменьшились!» — догадалась девушка. Хитроумный речной владыка действительно постарался, чтобы спрятать свое обиталище от посторонних глаз.

Русалка поманила ее за собой, и, обогнув толстые стебли, они увидели дворец Водяного.

Мириады пузырьков сияли опаловым блеском, отливали всеми оттенками зеленого, синего и фиолетового, сцеплялись в причудливые узоры, образовывали арки, башенки и переходы. В воде вокруг висели пушистые, словно мох, шары водорослей, извивались длинные языки закрученных вокруг собственной оси растений, тянулись вверх белоснежные и голубые трубочки неведомых цветов. Дно было вымощено перламутровыми створками раковин. Тут и там светились гроздья серебряных и золотистых пузырей, озаряя все вокруг мерцающим загадочным светом. Проплыв под высокой аркой, они оказались внутри образованного пузырьками просторного помещения. Здесь было много русалок в блестящих одеждах, с волосами, украшенными лилиями и кувшинками. Одна из них, с ласковой задумчивостью смотревшая перед собой, неспешно перебирала струны огромной арфы. Звук доносился до Гушиных ушей гулко, но был невыразимо приятным и щемяще-нежным. Оборотень задержалась было, чтобы послушать еще, но Алсу повелительно махнула рукой, призывая двигаться дальше. Перед ними была лестница, но Гушка в недоумении застыла на месте. Сооружение состояло из двух частей, разделенных светло-сиреневыми растениями, и два ряда ступенек скрывались под потоками воды, причем слева поток, как и положено, стекал вниз, а справа противоестественным образом устремлялся вверх. Алсу, видя колебания гостьи, нетерпеливо подхватила лягушку на руки и шагнула на нижнюю ступеньку. Струя воды подхватила их и повлекла за собой, и они плавно двинулись ко второму ярусу дворца.

Оказавшись наверху, оборотень осмотрелась. Здесь не было никого, кроме них. Впереди виднелось просторное помещение. Солнечный луч, проникший на глубину, прихотливо преломлялся в стенах и освещал самое сердце дворца — изукрашенный жемчугом тронный зал Водяного.

Вход в него преграждала тонкая завеса из мельчайших золотых капель. Алсу легко скользнула за нее, жестами показав, что пришло время перевоплощения. Гуша мысленно приготовилась к тому, что вот сейчас она начнет позорно задыхаться и вынуждена будет обратиться в бегство и трансформировалась, неуклюже вывалившись в зал сквозь золотистую преграду.

К ее удивлению, недостатка воздуха не ощущалось. Тем не менее, они по-прежнему находились под водой — короткие волосы Алсу развевались над ее головой, и Гуша неожиданно с удивлением заметила, что стрижка очень подходит к хрупкой фигуре и резким чертам лица русалки. Потом оборотень перевела взгляд в центр зала и увидела хозяина дворца.

Трон представлял из себя широкое уютное кресло. Вместо ножек у него было нечто, напоминающее изогнутые полозья санок. Благодаря своей необычной конструкции трон плавно покачивался в зеленоватой речной воде. Обивкой ему служили пушистые мягкие водоросли. Зал был усыпан причудливыми раковинами и жемчугом, но на кресле украшений не было никаких.

Водяной удобно расположился на нем, перекинув ногу через подлокотник. Взглянув на него, Гуша поразилась — со слов Яги она представляла хозяина дворца глубоким старцем, но сидевшему перед ней мужчине на вид было не больше пятидесяти. Владыка рек имел светло-зеленые волосы до плеч, длинный нос и острый подбородок. Узкий фиолетовый камзол ладно сидел на стройной моложавой фигуре. Лицо, однако, покрывала неопрятная щетина, а взгляд был тусклым и невеселым.

Алсу почтительно приблизилась к трону, вручила Водяному отобранную у рыбака бутылку и тихо произнесла несколько слов. Хозяин дворца немного оживился, небрежно поставил бутылку на столик, посмотрел на Гушу, и девушка поразилась изумрудному цвету его глаз.

— Ну что ж, посланница Яги, рассказывай, с чем пришла, — прокатился гулкий голос по залу.

Гуша поклонилась и попыталась подойти ближе, преодолевая сопротивление воды, но уже через пару шагов остановилась и покраснела, представив, насколько комично смотрится со стороны ее неуверенная походка. В конце концов, девушка решилась, оттолкнулась от пола и в два гребка оказалась рядом с троном. Двигаться так же изящно и легко, как Алсу, конечно, не получилось, но это все же было лучше, чем, пошатываясь, ковылять на полусогнутых ногах. Водяной невозмутимо наблюдал за посетительницей, но взгляд повеселел.

Остановившись рядом с русалкой, Гуша столкнулась с новым затруднением. Говорить под водой ей еще не приходилось и она понятия не имела, какой конфуз может случиться на этот раз. Собравшись с духом, девушка начала:

— Благодарю тебя, владыка вод, что согласился выслушать меня…

Голос прозвучал странно, как будто чужой, но слова были отчетливы и внятны. Оборотень приободрилась и уже уверенней продолжила:

— Яга, твоя старая знакомая, шлет тебе привет и просит о помощи. Поиски пропавшего человека ведут нас на берег моря, а в водной стихии ты сведущ, как никто. Не объяснишь ли ты, что означает сия картина, которую нам с помощью чар удалось увидеть в зерцале родников?

С этими словами девушка вручила Водяному пузырек, полученный от Яги. Хозяин рек приподнялся и внимательно всмотрелся в тени, кружащиеся внутри. Русалка замерла рядом. Гушка помалкивала, исчерпав свой запас любезностей. В зале стало тихо.

Наконец Водяной оторвался от изучения флакона и с отсутствующим видом произнес:

— Это означает, что искомый человек оказался не в том месте и не в то время.

Еще несколько минут царило молчание, и девушка уже с разочарованием подумала, что это и есть тот совет, ради которого она спустилась под воду, но тут Водяной встряхнулся и посмотрел прямо на нее.

— Видишь ли, страж, на волнах и под водой существует много удивительных вещей. О некоторых мы знаем наверняка, о других можем только догадываться. Но я неоднократно слышал легенду о блуждающих островах.

Его собеседницы, заинтригованные, подались вперед, а Водяной продолжил рассказывать, снова погрузившись в задумчивость, как будто что-то вспоминая:

— Еще мой прадед, Переплут, рассказывал мне об этом чуде морских пучин. Сии острова обильны и плодородны, и, как правило, безлюдны, находясь в стороне от судоходных путей, хотя бывают населены людьми. В последнем случае обитатели их промышляют добычей рыбы и земледелием, но отнюдь не охотой и не скотоводством — животный мир островов беден, в отличие от растительного… Что же касается последнего, то на островах произрастают столь причудливые деревья, кустарники и травы, что их не встретишь более нигде в мире.

Островитяне живут там, оградив себя от прочих людей бурной морской стихией, сами привычные к ней и не представляющие без нее своего существования. Они не замечают перемен в череде дней — для них существует лишь остров и шумящие вокруг него волны… Но горе тому кораблю, который, сбившись с курса, причалит к этим гостеприимным берегам. Ему не грозят свирепые хищники, а жители острова встретят команду радушно и почтительно. Однако вскоре капитан заметит, что местные ветры ему незнакомы, и течения изменили свой ход, и самое небо над головой — чужое ему.

Водяной замолчал, и Гуша поняла, что слушала рассказ, затаив дыхание.

— Острова беспрестанно перемещаются в пространстве бушующих вод, когда-то лишь незначительно отклоняясь от своего прежнего местоположения, а в иные дни преодолевая за короткое время огромные расстояния. Они — благо для мореходов, заблудившихся среди волн, и одновременно — их проклятие.

— И неужели никто никогда оттуда не возвращался? — потрясенно прошептала Гуша.

Водяной серьезно ответил:

— Крайне редко.