За гранью возможного

Глава 16 - Let there be a carnage

И снова я здесь.. И снова Николай у моей койки.. Но на этот раз я был ранен физически, а не внутренне, как ранее. Коля спал на стуле, положив голову на руки. Я тихонько его окликнул, насколько мог. Он вздрогнул, поднял голову, и тихо сказал: – Ну здравствуй, мученик.

Я ухмыльнулся.

– Ты в этом лазарете бываешь чаще, чем многие наши воины, причем за год. – Он негромко посмеивался.

– Как вы меня нашли? – сквозь силы прохрипел я.

Он посерьезнел и ответил:– Твой нейроимплант два раза в сутки выходил на связь. На очень короткий промежуток.

– Видимо, когда лысый входил и выходил. Возможно у них брешь в защите, – перебил я его.

– Возможно, – кивнул Николай. – Сигнал был очень слабый, с каждым выходом нейроимпланта на связь радиус поисков уменьшался. Так долго мы ждать не могли. Тем более, что сигнал не появлялся трое суток. Тогда мы начали отслеживать твой маршрут от башни. Но сигнал пропал, через несколько минут после того, как ты сел в "еЛаду". И маршрут этого такси мы тоже не смогли отследить. Но окончательно определить твое местоположение мы смогли неделю назад. В то утро чип вышел на связь, и сигнал был в несколько раз мощнее, чем раньше, благодаря чему мы очень быстро тебя нашли и отправили группу, которая искала тебя в том районе. Судя по всему, они отключили глушилки, когда решили взломать твой чип.

– А они могли вытащить из чипа нужную им информацию о городе?

– Нет, мы этот момент тщательно проверяли. В чипах не хранится информации о том, что происходит в игре. Нейрочип отвечает лишь за подачу нужных сигналов в мозг во время подключения к капсуле и мониторит твои показатели мозга, пульса и прочего. Так что они просто хотели поджарить твой мозг. Либо мы чего-то не знаем о чипах. Но судя по логам самого чипа, они ничего не смогли вытащить.

– Но кто они? – спросил я у Коли.

– Гильдия "Черный Ворон".

– Эти бомжи? Они же скатились после запуска четвертого сервера!

– Так и есть. Но воины у них в запасе остались, самые верные гильдии. Видимо за твой счет они решили выйти в топ. Но вот откуда они вообще прознали про город? У нас конечно много людей, но мы каждого проверили после твоего похищения. Ни один не замешан ни в чем, все чисты.

– А Стас?

– Он точно чист. Ты ему не доверяешь? – спросил Николай с неодобрением.

– Доверял раньше, когда мы были не разлей вода, а за последние несколько недель он отдалился от меня, я даже не знаю почему, не спрашивал у него.

– Ничего не могу сказать по этому поводу, – ответил Коля. – Может у него душевные терзания, не знаю, я то мало с ним общаюсь. Но то, что он чист и верен гильдии, доказывает тот факт, что он был главным в твоих поисках. Он их возглавлял и был самым активным их участником. Стас лично участвовал в операции по твоему спасению. Да и его мы тоже проверяли. У него не было ни с кем контактов, кроме тебя, меня, пары человек из гильдии, помимо меня, и его девушки, с которой он живет. Так что причин ему не доверять я не вижу.

– Но у тебя есть люди на подозрении?

– Есть конечно. Но это сложно. Выяснить у кого с кем были связи тяжеловато. Но мы работаем над этим. А теперь спи. Тебе предстоит долгий процесс восстановления. Это не те преобразования в том сраном квесте, здесь куча ранений, сломанные кости, пальцы. Тебе положен постельный режим, еще несколько недель, в идеале - месяц. А теперь, если позволишь, я пойду посплю.

– У меня остался последний вопрос. Не сочти за грубость, но у тебя работы нет, что ты тут со мной торчишь?

Он только посмеялся в ответ.

– Само собой, у меня много работы. Час ночи на дворе - все спят. Каких-то рейдов нет, ночи у нас спокойные пока что. Так что несколько часов по ночам я могу уделить наблюдению за тобой. А теперь спи, – сказал он и ушел. А я остался один, с головой, наполненной различными мыслями и думами.

Значит за моим похищением стоят Вороны. Эти.. падальщики. Знал я парочку из них, когда играл за Белое Пламя. Вся их гильдия построена на крысятничестве, на грязных приемах, на воровстве и постоянной войне с другими гильдиями. Вороны - чистый хаос, помноженный на анархию, и возведенный в безумство. Но сейчас они перешли черту. Я слышал в то время, о небольших преступлениях, совершаемых Воронами, но это были отдельно взятые участники, может какие-то группы, да и то, это был небольшие преступления - мелкие кражи, драки в барах, уличные гонки, и прочие проступки. Но так чтобы это попадало в новости, не было.

Это было тщательно подстроенное похищение. Но были странности - я мог не идти в бар, мог из бара пойти пешком до башни, мог сразу из башни поехать на работу. Но есть один изъян - вороны не знали, что я состою в гильдии. Или только лысый не знал об этом. Вопрос только в том, как долго они за мной следили. Вероятно сразу после выхода из башни, потому что я несколько недель не выходил оттуда. Из ВирГента меня отследить нереально, ибо Вороны уже бы ломились в город. Я не мог собрать мысли в кучу. Черные Вороны обязаны были за это ответить. Хоть я не смогу отомстить им физически, так отомщу в виртуале. Но сейчас я даже не в силах подняться с кровати. Нужно восстановить здоровье. По-другому никак.

Не знаю, сколько мне тут остается лежать. Врачи ничего конкретного не говорят, только смутные "Ну, еще с месяц тебя подержим, понаблюдаем за процессом восстановления", но я не хотел тут месяц лежать. Вот она - цена свободной жизни? Стоило один раз высунуться из башни - теперь месяц на койке лежать. Если не больше. Хочется уже залезть, заползти в капсулу. Я уже скучал по Атлантиде, город мне периодически являлся во снах. Но в основном в этих снах город уничтожался. Почему и кем - не помню. Вот просто стирается из памяти. Только какие-то размытые урывки, которые ничего не дают.

Николай периодически заходит, по вечерам, интересуется как здоровье, делится последними новостями. Наша гильдия уже успела выйти за пределы стартовой зоны и занять какой-то замок, сделав из него свою базу. Скринов я не видел, только представлял из его рассказов. Но пока кроме мобов, обороняться не от кого - остальные гильдии располагались в других местах и пока не жаждали войн. Единственные схватки, которые происходили - на специально отведенной арене. Но тоже по правилам. Разрабы объявили турнир - за победу дается куча опыта, игровой валюты и каких-то плюх, которые пока не раскрываются. Конечно там участников море - как гильдии, так и кланы и соло-игроки. Схватки были разные - дуэли, битвы и сражения. Может и еще что-то было, но мне сильно не рассказывали, да и мне не особо интересно это было. Я переиграл в это на предыдущих серваках. Наша гильдия не заявлялась на турик как гильдия - участвовали отдельные игроки и небольшие команды.

Первую неделю Стас не заходил, а я надеялся. Может он занят был конечно, не знаю, я Колю не спрашивал об этом. Но вот во вторник уже пошедшей второй недели он заявился. С улыбкой до ушей и большим бумажным пакетом. Увидев его я тоже улыбнулся, а потом покосился на пакет. Он мгновенно уловил мой взгляд и плюхнувшись на стул, начал распаковку. Но я понял что там прежде чем он это достал. Это была огромная шаурма, на глаз, грамм 500. И пахла по-настоящему, не то что эта современная, полу-синтетическая. Стас понял, что мне нравится, и ни слова не сказав, протянул мне брекет. Я тоже, не нарушая молчания, взял его, правда мне было довольно тяжело её держать. Мы символично "стукнули" шавухи и в полной тишине приступили к еде. Ближайшие минут 20 будет слышно только разрывание бумаги и звуки поедания пищи богов. У меня ушло больше времени на то, чтобы ее поглотить, но я справился с этой задачей.

Пока мы ели, я украдкой смотрел на Стаса. Он выглядел как обычно – всё та же улыбка, те же привычные жесты, но что-то в нём было не так. Может, это я сам себе накрутил, но его отстранённость в последние недели всё ещё не давала мне покоя. Я хотел спросить, что с ним творится, но передумал. Сил на серьёзный разговор не было, да и не хотелось портить момент. Мы ведь так давно не сидели вот так, просто молча, как раньше. Когда-то мы могли часами болтать о чём угодно – о тактике на арене, о новых шмотках, о том, как Лёха вечно проваливает квесты. А теперь… теперь между нами будто стена выросла, и я не знал, как её сломать.

После еды Стас откинулся на стуле и наконец заговорил:– Ну, как ты тут? Не свихнулся ещё от лежания?

– Пока держусь, – ответил я, вытирая руки салфеткой. – Но, честно, достало лежать тут без дела. Руки еле шевелятся, рёбра болят, как будто по мне грузовик проехал. А врачи только и говорят, что "ещё месяц".

– Месяц – это ещё оптимистично, – хмыкнул Стас. – Ты выглядишь, будто тебя неделю в мясорубке крутили. Но ты держись, Юр. Мы с Колей всё под контролем держим.

– А что там с "Воронами"? – спросил я, стараясь звучать спокойно, хотя внутри всё кипело.

Стас нахмурился, и я заметил, как он сжал кулаки. – Не знаю, на самом сервере никакой активности. В турнире не участвуют, на рейды не ходят, данжи не проходят. Да они даже не появляются. Я не знаю, может затаились, может боятся, потому что теперь они знают, что за тобой теперь стоит одна из топовых и крупнейших гильдий. Я больше переживаю за то, откуда они вообще узнали про город, про тебя.

– А ты сам что думаешь? – спросил я. – Кто мог слить инфу?

Стас пожал плечами, но его взгляд стал серьёзным. – Да хрен его.. Мы с Колей всех проверили, но… есть один парень, Дегер, из техотдела. Он в последнее время странно себя ведёт. Постоянно с кем-то переписывается, а когда я спросил, с кем, чуть ли не в драку полез. Но это не доказательство. Коля сейчас логи роет, может, что-то найдёт. Но опять же, всё делается в тайне от всех, чтобы не спугнуть.

Дег. Я вспомнил его – худой, вечно в наушниках, с лицом, будто он неделю не спал. Он казался безобидным, но теперь я не был уверен ни в ком. Если это он, я его собственными руками из башни вышвырну, как только встану.

"Вороны", Дегер, Атлантида – всё это крутилось в голове, как заевшая пластинка. Стас ушёл, когда уже совсем стемнело, а я остался один. Усталость навалилась, как тяжёлое одеяло, и я, устроившись поудобнее, провалился в сон.

Я снова оказался там, где нет ни верха, ни низа, только бесконечный цифровой шум, как будто кто-то оставил сервер на перезагрузке. Всё было знакомо, но хуже, чем в прошлый раз. Пустота пульсировала, будто живая, и в ней плавали осколки Атлантиды – не золотые шпили, как раньше, а обугленные, треснувшие, словно после массированной атаки. Они висели в воздухе, медленно вращаясь, и от них отлетали искры, как пиксели, умирающие в сбое текстур. Я попытался шагнуть, но под ногами ничего не было – только чёрное зеркало, отражающее не меня, а что-то другое. Тени. Десятки теней, рваных, как НПС, у которых забыли прописать анимацию. Они шептались, но не словами, а обрывками кода, шипящими, как помехи в нейрочипе.

Вдалеке появилась она. Не фигура в плаще, как в тот раз, а девушка. Она стояла на платформе из тёмного стекла, и её силуэт дрожал, будто сигнал был слабым. Волосы – длинные, тёмно-русые, с золотыми нитями, вплетёнными, как код, – струились до талии, волнами переливаясь в тусклом свете пустоты. Она была в платье, сотканном из света, – полупрозрачном, пастельного оттенка, с тонкими бретелями, которые мерцали, как интерфейс капсулы. По ткани бежали узоры, похожие на схемы нейрочипа, то загораясь, то гаснущие, словно повреждённый рендер. Лицо… я не мог разглядеть его целиком. Высокие скулы проступали сквозь размытую текстуру, а глаза пылали синим светом, как экран загрузки "ВирГента". Её взгляд был глубоким, почти живым, но в нём было что-то нечеловеческое, как у NPC, которого забыли доделать. На запястье мелькнул тонкий браслет, но он казался не золотым, а сплетённым из звёзд, мерцающих в такт её дыханию.

Она не двигалась, но я чувствовал, как её взгляд тянет меня, как загрузочный экран перед сложным квестом. Я хотел что-то сказать, но горло сжало, будто мой голос остался в реале. Она подняла руку – пальцы тонкие, почти прозрачные, с ногтями, мерцающими, как звёзды, – и заговорила. Её голос был рваным, как радиопомехи, и слова приходили не по порядку, будто кто-то резал аудиофайл.

– …разрушен… не ты… – шипело в моей голове. – …город… ключ… в тебе…

Я попытался шагнуть ближе, но платформа подо мной треснула, и я полетел вниз. Только это не было падением – я завис, окружённый обломками Атлантиды. Они горели, растворяясь в белом свете, и в этом свете я увидел город – не тот, что знал, а другой. Бесконечные башни, чёрные, как уголь, с венами из раскалённого металла. Небо над ними разрывалось, и два солнца – те самые, что я видел на рассвете, – сливались в одно, ослепляя. Гул нарастал, как будто сервер перегружался, и я почувствовал, как нейрочип в моей голове нагревается, будто кто-то лезет в мой мозг.

– …предатель… ближе, чем… – голос девушки оборвался, и она начала растворяться, как текстура без рендера. Её глаза вспыхнули напоследок, и я услышал последнее: – …спаси… или умри…

Всё закружилось. Обломки, тени, свет – всё смешалось в цифровой каше, и я почувствовал, как моё тело – или то, что я считал телом, – разрывает на куски. А потом – темнота. Тишина. Только лёгкий звон в ушах, как после долгой сессии в капсуле.

Я открыл глаза. Палата была тёмной, только слабый свет от монитора мигал в углу. Сердце колотилось, как будто я только что вышел из боя с Падшим, даже наверное сильнее.

В этот же миг в палату забежала бригада врачей, и в эту секунду я обратил внимание на писк в палате. Это был кардиомонитор. Я кинул на него взгляд и увидел много непонятных для меня значений, но самое основное я понял - пульс, его значение медленно снижалось. Сейчас там было 210. А я спал!

Я смотрю на врача, Алексея, он смотрит на меня и на монитор. Минут 5 мы все вот так были - я на койке, Алексей напротив меня, смотрит на все это с непонимающим взглядом, и бригада врачей вокруг нас, тоже стоит в шоке.

Первым нарушил молчание Алексей.

– Что за нахрен?

– Я не знаю, - честно ответил я. – Я просто спал.

– Не гони, у тебя пульс в пике был под 300, какой спал ты о чем, друг, – это произнесла медсестричка, стоящая справа от меня.

– Тише, Аня, возможно он и не понимает, что произошло, – это уже слова Алексея. – Так, ребят, тут все нормально, как я вижу, вы идите, я останусь тут.

Все разошлись и мы остались с ним один на один.

– Теперь говори, что тут было.

– Да я же говорю, я спал. Только вот я видел сон, которого я не должен был видеть.

– Это как? – спросил он с недоверием.

– Ну крайний раз я его видел в Атлантиде, в игре. И тогда я подумал, что это связано с городом. А тут реальный мир. Настоящий. А сон все о том же.

– Это странно. Очень странно. Вообще, сновидения - до сих пор неизученная вещь в человеческом мозгу. Даже великий Маск не смог понять этого.

– Это я понимаю, но опять же, как это связано с моим пульсом, как это связано с Атлантидой, почему вообще это происходит именно со мной?

– На это я уже ответить не способен. Могу максимум посочувствовать, – качая головой, произнес он.

– Хах, и на том спасибо. По возможности, передай Коле, чтобы он зашел как-нибудь в ближайшее время.

– Я думаю, Николай придет раньше, чем ты думаешь, - с ухмылкой ответил Алексей. – Он уже в курсе сегодняшнего инцидента, так что жди визита.

На этом он распрощался и ушел. А меня не покидал вопрос: Что это было?

С этим камнем на душе я снова завалился спать. Долго не мог уснуть, но в конечном итоге все же справился с этой задачей.

Проснулся я уже за утро, на часах было 10 утра. Вот это я дал, до десяти спать-то, хоть я и не помнил, в котором часу был ночной инцидент. Примерно через час пришел Николай. У него в руках было два стакана, судя по всему, с кофе. Он сел, протянул один стакан мне и спросил:

– Ну рассказывай, какого хрена сегодня в два часа ночи мои врачи сорвались и прилетели к тебе, думая, что ты тут умираешь, а на деле нихрена подобного.

Хоть это и прозвучало довольно угрожающе, он всем своим видом давал понять что это не так.

– Да хрен его знает, что было этой ночью. Сон приснился, вот что, – смутно ответил я, отхлебывая горячий капуч.

– Про сон я слышал. А вот что за сон, которого не должно быть тут?

А вот это уже более сложный вопрос. Я ему досконально пересказал все, что видел, поскольку я все запомнил до секунды.

– Постой. А что за девушка? – спросил он.

– Да самому бы понять, что это вообще такое. Она вроде бы живая, но одновременно с этим она довольно странная, словно она непись, только прописана в разы лучше, чем те, что обживают наш сервак.

– Ага, она так и говорила "…предатель… ближе, чем…". Она говорила про нашу ситуацию?

– Коля, да откуда ж я знаю? – вопросительно ответил ему я. – По-хорошему, я вообще не должен был этого видеть. Те сны, что я видел вне игры, они да, были связаны с городом, но они были не такие, они были более абстрактные, словно да, продукт мозга. А этот сон.. Он мне являлся в городе, в игре, где снов вообще не бывает. Да еще и тут, в реале, где его вообще не должно было быть. Словно это не сон, а видение. Словно... , – тут мне в голову закралась идея, но я не решился ее озвучить, поскольку это в принципе невозможно.

– Словно что? – Николай явно почувствовал эту идею.

– Словно Атлантида и тот "мир", та реальность связаны конкретно со мной напрямую через чип или через мозг. Как будто, как только я вошел в город, "этот мир" почувствовал меня, и создал нерушимую связь, или что-то такое, я хрен его знает, почему я, ведь на моём месте мог быть любой другой.

Николай долго молчал, видимо обдумывая мои слова.

– В принципе.. Хотя нет, я о таком никогда не слышал. Что в целом не означает невозможность этого. Но звучит это сам понимаешь как.

– Да это я понимаю.

– Но в одном ты неправ.

– В чем же? – я удивился такому выводу.

– В том, что на твоем месте мог быть любой другой. Тот данж прошел только ты.

– Потому что он закрылся, как только я попал в город, перебил я Николая.

– Не совсем так. Я просмотрел твою запись. Данж был открыт после того как ты его завершил, то есть одержал победу над Павшим, но еще не вошел в город. Ты довольно долгое время был афк, больше десяти часов. Наши воины уже были в данже, и толпой и соло, но никто не смог одолеть Павшего. Чуть менее половины отвалились еще на Белом Рыцаре. Да, есть те, кто его пощадил, как и те, кто его убил. Но и те и те, не вывезли босса. Неизвестно почему. Я смотрел и их бои и твой бой. Твой критический удар - это нечто, наши не обладают им. Может им не повезло с абилками, может еще что. Хрен его знает, это же не линейная игра. Так что войти в город тебе было предначертано.

– Предначертано? Это игра или блять другая реальность? Какого хрена? – тут у меня уже начала ехать крыша от услышанного.

– Я не знаю, что тебе сказать. Единственное, что могу - похищение, предначертания, Атлантида, видения - это часть какой-то огромной истории, загадки, которую обязательно надо решить.

– Даа, действительно, часть огромного квеста, – спокойно повторил я. – Вот только кто его написал? И есть еще более волнующий вопрос – написал ли? Было ли это все так задумано? Или всё это дерьмо в какой-то момент пошло не по плану?

– Вот на это я уже ответить не могу. Таких квестов на прошлых серверах не было, даже похожих. У разрабов я еще не узнавал по поводу Атлантиды, да я думаю они и не ответят ничего. Они никогда не отвечали на обращения игроков. Поэтому только самим разгребать все это.

– Похоже на то, – отстранённо ответил я, глядя в пустой стакан из-под кофе. Николай допил свой и поднялся со стула, потирая шею.

– Ладно, я пойду. У нас там в гильдии дел полно, да и тебе отдыхать надо, – он бросил взгляд на кардиомонитор, который всё ещё тихонько попискивал. – И постарайся больше не пугать врачей, а то Алексей мне всю плешь проест.

Я только хмыкнул в ответ, и Коля ушёл, оставив меня наедине с мыслями, которые, честно говоря, были похожи на бесконечный геометрический шум. Этот сон… он не давал мне покоя. Девушка с синими глазами, её рваные слова – "предатель… ближе, чем…", "спаси… или умри…" – всё это звучало как предупреждение, но от кого? И почему именно я? Николай сказал, что войти в Атлантиду было "предначертано" мне. Предначертано, мать его. Это что, я теперь избранный какой-то? Или это просто игра свихнулась, а я попал под раздачу?

Я откинулся на подушку, стараясь не потревожить рёбра, которые всё ещё ныли при каждом движении. Сон был слишком реальным. Я буквально чувствовал, как нейрочип нагревался, как пустота вокруг меня пульсировала, как обломки Атлантиды растворялись в свете. И эта девушка… Она не была похожа на обычный образ из сна. Она выглядела так, будто её кто-то создал – слишком идеальная, слишком странная, как будто её выдернули из "ВирГента" и засунули мне в голову. Может, это нейрочип барахлит? Или "Вороны" всё-таки что-то сделали с ним, когда пытались взломать? Но Коля сказал, что чип чист, никаких данных об игре в нём нет. Тогда что это, чёрт возьми?

А слова Николая про "огромный квест" только подлили масла в огонь. Если это правда, если всё – похищение, Атлантида, видения – часть какой-то большой истории, то я вляпался по самые уши. И самое поганое – я даже не знаю, кто за этим стоит. Разрабы? Но они никогда не вмешиваются, Коля прав. Или это кто-то из игроков? "Вороны"? Или… я вообще схожу с ума? Может, это всё мне просто мерещится из-за травм и стресса? Но пульс под 300 – это не шутки. Алексей был прав: такое не бывает просто от сна.

Я закрыл глаза, пытаясь собрать мысли в кучу, но они всё равно разбегались. "Ключ… в тебе," – сказала девушка. Какой ключ? Что во мне такого, чего нет в других? Николай упомянул мой бой с Падшим. Да, я его одолел, но это была чистая удача. Или не удача? Он сказал, что другие не смогли, даже те, кто прошёл Белого Рыцаря. Почему? Что во мне такого особенного? Я ведь не топовый игрок, не задрот, который сутками качается. Я просто… я. Просто парень, который хотел нормально поиграть, а вместо этого получил сломанные кости и видения, от которых сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

Следующие дни тянулись медленно. Меня перевели в другую палату, с окном, из которого простирался вид на Неву и Петербург. Я лежал, глядя в потолок, и пытался понять, что делать дальше. Врачи заходили каждый день, проверяли мои показатели, заставляли делать какие-то упражнения – сжимать мячик, шевелить пальцами, пытаться сесть. Всё это было адски больно, но я старался. Не потому, что мне так уж хотелось выздоравливать, а потому, что я хотел поскорее встать и вернуться в игру. Мне нужно было попасть в Атлантиду, найти ответы. Этот сон… он был не просто сном. Я чувствовал это каждой клеткой.

Алексей, мой врач, оказался на удивление отличным мужиком. Он заходил каждый вечер, приносил мне чай в пластиковом стаканчике и рассказывал всякие байки про свою работу. Однажды он упомянул, что у него тоже есть нейрочип – старый, ещё с первых моделей, – но он его почти не использует.

– После того, как я однажды завис в капсуле на три часа из-за сбоя, я решил, что ну его, – сказал он, усмехнувшись. – А ты, я смотрю, прям жить без этой своей игры не можешь.

– Не то чтобы жить, – ответил я, пожимая плечами, насколько позволяли больные суставы. – Просто… у меня там незаконченное дело.

– Ну, смотри, чтобы это дело тебя совсем не добило, – Алексей покачал головой. – Твой чип после того сна вёл себя странно. Мы его проверили, всё в норме, но я бы на твоём месте был осторожнее.

– Осторожнее? – я хмыкнул. – Меня похитили, избили, чуть мозги не поджарили. Куда уж осторожнее?

Он только рассмеялся в ответ, но я видел, что он и сам не знает, что со мной делать. Да и я не знал.

Через неделю после того ночного инцидента я начал вставать с койки. Сначала с помощью медсестры Ани, которая, кажется, считала меня самым проблемным пациентом в своей карьере. Она вечно ворчала, что я слишком тороплюсь, но я не слушал. Мне нужно было двигаться. С каждым днём я чувствовал себя чуть лучше – рёбра болели меньше, руки уже не дрожали так сильно, хотя пальцы всё ещё слушались с трудом. Я даже начал ходить по палате, сначала держась за стену, а потом и без неё. Аня каждый раз закатывала глаза, но я видел, что она довольна.

– Ещё недельку, и будешь бегать, как новенький, – сказала она однажды, поправляя мне подушку. – Только не вздумай сбежать раньше времени, а то я тебя лично назад притащу.

– Не сбегу, – пообещал я, хотя в голове уже строил планы, как быстрее вернуться в строй.

Стас заходил пару раз за это время. Он всё так же приносил еду – то роллы, то бургеры, – но напряжение между нами никуда не делось. Мы болтали обо всем, но я чувствовал, что он что-то недоговаривает. Может, он просто переживал за меня, а может, у него свои проблемы. Я не спрашивал. Сил на выяснение отношений не было.

К концу третьей недели я уже мог ходить по коридору без поддержки. Врачи сказали, что кости срастаются нормально, но мне всё равно нужно быть осторожным. Я начал делать больше упражнений – разминал руки, пробовал поднимать лёгкие гантели, которые притащила Аня. Каждый раз, когда я чувствовал, что могу больше, я представлял, как возвращаюсь в игру. Я представлял Атлантиду – её золотые шпили, стеклянные мосты, бесконечное небо. И эту девушку. Её синие глаза не выходили у меня из головы. Кто она? Почему она приходит ко мне во снах? И что значит "предатель ближе, чем"?

Николай заглядывал пару раз за этот месяц. Он рассказывал, что гильдия укрепляет базу в замке, что на арене наши ребята всё-таки взяли пару призов, но "Вороны" продолжают наглеть. Он также упомянул, что они нашли какие-то странные логи в нейрочипе Дегера – ничего криминального, но достаточно подозрительного, чтобы следить за ним дальше.

– Если это он, мы его вычислим, – сказал Коля, глядя на меня с какой-то смесью уверенности и усталости. – А ты держись. Скоро вернёшься к нам.

– Я стараюсь, – ответил я, сжимая мячик, который стал моим лучшим другом за эти недели.

К концу четвёртой недели я уже мог нормально ходить, хотя всё ещё хромал. Рёбра почти не болели, но руки всё ещё были слабыми – я с трудом держал что-то тяжелее кружки. Врачи сказали, что я могу выписаться через пару дней, если не будет осложнений. Я не мог дождаться. Мне нужно было вернуться в башню, в капсулу, в Атлантиду. Мне нужно было найти эту девушку – или что-то, что она символизирует. Потому что, если это действительно "огромный квест", как сказал Коля, то я должен его пройти. Не ради славы, не ради шмоток или опыта. Ради ответов. Ради того, чтобы понять, почему именно я.

В день выписки, 15 июня, я стоял у окна палаты, глядя на улицу. Было солнечно, и я впервые за долгое время почувствовал, что могу дышать полной грудью. Алексей зашёл попрощаться, притащив мне бутылку какого-то безалкогольного пива.

– Ну что, герой, готов к свободе? – спросил он, улыбаясь.

– Более чем, – ответил я, пожимая ему руку. – Спасибо, что не дал мне сдохнуть.

– Да ладно, ты сам справился, – он махнул рукой. – Только не влезай больше в неприятности, ладно?

– Постараюсь, – соврал я.

Я знал, что неприятности только начинаются. Но на этот раз, я буду к ним готов. Let there be a carnage.