Ясновидец

Глава 8

— Как я тебе? — Василиса вертелась так и этак перед зеркалом, придирчиво разглядывая себя.

Легкое голубое платье клеш с длинными рукавами и глубоким вырезом на груди сидело на ней как влитое, будто на нее и сшитое. Волосы она накрутила и некоторые пряди собрала на затылке заколкой. Остальные пружинили в такт движениям. Ворон отвлекся от рассматривания карты и на секунду обомлел, не найдя нужных слов. Внутри что-то оборвалось и живот скрутило. Вася обернулась, подняв брови.

— Празднично.

— Да, но… — она поправила грудь, которую очень соблазнительно облегала ткань, — очень…Видно все, да?

Ворон облизнул пересохшие губы, отводя глаза. Да что такое происходит? Уж никогда бабы его из колеи не выбивали. А тут-то что? Как бы он себя не оправдывал, но Василиса все равно очень красива. И лицо и фигура. И нет в ней никакого изъяна. Идеальная она была.

— Тебе очень идет, — Священник поднялся с пола, свернул карту, — я пойду, не буду мешать.

— С чего бы ты мне мешал?

— Твоя идея идти на увеселительные мероприятия, не моя. Наряжайся и пошли. Потом еще дорога длинная, а мы так и не отдохнем нормально.

Василиса потупилась, заломила руки нервно. Хотела что-то сказать, но передумала. Быстро пригладила волосы и оттолкнув парня плечом, первая вышла из дома. Народа собралось немало и все вереницей шли к центру города по главной широкой улице. Крашеная ряженая молодежь радостно переговаривалась, собираясь в небольшие кучки. Ворон заметил, как другие парни с интересом поглядывают на Васю, но та, казалось, не обращала на них никакого внимания. Шла быстро, гордо вскинув голову. Волосы блестели от солнца, щеки залил румянец. Ворон едва поспевал за ней, чувствуя себя ужасно.

— Эй, красава, ты одна поди? Хочешь в пару со мной? — из толпы, откуда ни возьмись, вынырнул парнишка.

Василиса отпрянула.

— Не одна она. Со мной, — Священник подхватил девушку за локоть, прижимая к себе. Она удивленно заморгала.

На центральной площади уже собрались гусляры, настраивались на долгую работу гитаристы, кто-то притащил барабаны. Столы, поставленные в ряд, ломились от яств. Молодняк хватил яблоки с разрисованных золотом тарелок, хрустели и приплясывали.

— О, я думал ты струсишь! — Мирослав хлопнул друга по плечу, поклонился Василисе со всем почтением, — принесу нам вина. Оно очень вкусное, из сливы.

Ворон хотел возразить, но не успел, потому что Славы уже и след простыл. А потом прогремели первые аккорды гитары, вторили гусли радостно и все одновременно ожили, пускаясь в пляс. Толпа толкалась и выкрикивала, некоторые пели, да так громко, что закладывало уши. Василиса на какое-то время пропала из виду, заставив Священника заволноваться. А когда появилась, то отдала ему кубок с вином.

— Ты не…

Та пожала плечами и выпила. Одним глотком до дна. Кинув пустой кубок на землю, схватила его за руки и утянула в самое сердце плясок. Ворон отбивался как мог, тормозил, упираясь.

Что творит эта взбалмошная девчонка? Кем себя возомнила?

— Ты выпей, расслабься, — посоветовала Васька, блеснув глазами, — я бы на трезвую голову не решилась.

Ворону ничего не оставалось, как послушаться. Она оказалась права. Как только алкоголь ударил в голову, стало чуть полегче. Камень свалился с души. Василиса заманчиво крутила бедрами, попадая в такт мелодии и смеялась. На пару мгновений Ворон залюбовался ею, позволил вскружить себе голову. Схватил ее за талию. Она отрывисто дышала, грудь вздымалась под тесным корсетом. Ворон развернул Васю к себе, обхватил лицо руками и потянулся…За поцелуем? Он сам не знал, что делает. А главное, зачем. Но пухлые розовые губы так и манили, а горячее дыхание пробуждало желание.

Ворон осторожно коснулся губ. Они оказались мягкими и теплыми с привкусом сладкого вина. Василиса ахнула, прижалась к нему всем телом так тесно, что Священник задрожал. Вася зарылась пальцами в его волосы, массируя затылок. Целовала так, будто об этом и мечтала всегда.

Ворон застонал, мягко опустил ладони на талию, очертил идеальную форму бедра. Внутри полыхал огонь и желание. Внизу живота разлилось и запульсировало тепло. Хотелось прижаться еще сильней, еще жарче. Хотелось обладать этим податливым на ласки телом.

Потерявшийся рассудок вернулся внезапно, окатив, как ушат с холодной водой. Ворон отпрянул, зацепившись о кого-то и чуть не упал. Вася метнулась, чтобы подхватить, но тот выставил руки перед собой, покачав головой.

Он был ошарашен и смущен, а еще зол на себя за слабость. Нельзя, нельзя идти на поводу у желания.

Василиса разгоряченная от поцелуя смотрела на него во все глаза. А в них… В них уже виднелись слезы. Еще немного и станут на щеки капать.

— Мне нужно… Нужно уйти, — сдавленно проговорил Священник и со всех ног бросился бежать.

Подальше отсюда, подальше от грязных мыслей, которые только распалялись. Тело требовало разрядки, внезапное возбуждение ослабило дух и разум. Ворон понятия не имел, что делать. Остановившись возле небольшого озера, он упал на колени хватая в ладони воду и умывая лицо. Но вода никак не хотела смывать жар.

То, что чувствовала Варвара невозможно описать словами. Стоя в самой гуще танцующих, одурманенных музыкой и вином людей, она чувствовала себя чужой и одинокой. Глупо было плакать, поэтому она глубоко вдохнула и поспешила вслед за Вороном. Нельзя это так оставлять. Девушка не понимала, почему так хочет объясниться, узнать, что он чувствовал и чувствовал ли вообще. Куда он мог пойти? Туда, где никто не побеспокоит, где безлюдно.

Девушка свернула с главной улицы, завернула за угол. Дальше дороги не было, зато находилось озеро и Ворон, стоявший по колено в воде. Она окликнула его, но тот никак не отреагировал. Тогда Вася подошла ближе, встала рядом. Уставилась на спокойную гладь воды. Ворон мельком глянул на нее и закрыл глаза, стиснув зубы. Вася подвинулась еще ближе, взяла его за руку, ожидая чего угодно, но только не то, что ее пальцы чуть ощутимо сожмут в ответ.

— Прости меня.

— Не понимаю о чем ты, — проговорила Василиса.

— Я не должен был так поступать. Это противоречит правилам.

— Каким правилам? Из-за служения церкви?

Ворон покачал головой.

— Нет. Эти правила я сам себе создал. Не пара я тебе.

— Странно, но поцелуй был таким, будто ты этого хотел.

— Я… Василиса…

— Не так хороша для тебя? Сестра ведьмы? Или помеченная демоном? — голос дрогнул, — что из этого самое противное для тебя?

— Ты не понимаешь…

— Я все понимаю в отличии от тебя, — Вася вырвала руку, прижала ее к груди, губы дрожали, — знаешь, у меня было много парней, которые за мной толпой ходили. Мечтали пойти со мной на свидание, но мне было на них все равно. А потом я влюбилась. Он был деревенский хороший парень, но Варвара сожгла деревню. Деревню и мою любовь. Я думала, что никогда больше не почувствую того чувства, которое уже испытала. Но тут появился ты, и я потерялась. Странно ощущать себя в роли тех мальчишек, которые таскаются за тобой и мечтают побыть хоть немного рядом.

Ворон перестал дышать.

— Но я справлюсь. Это ты должен простить меня. Больше этого никогда не случится.

Василиса усмехнулась, так горько, что в душе защемило. Хотелось утешить ее, наговорить кучу комплиментов и нежных слов, но вместо этого Ворон стоял неподвижно и ловил ртом воздух, жадно вглядываясь в лицо девушки.

— Я пойду спать. Завтра тяжелый день. И в гуляньях этих ничего такого нет. Я ошиблась дважды, — выплюнула Василиса, вырвала из волос заколку, выбросила ее с ненавистью и зашагала прочь. Ответы на вопросы она получила.

Ворон остался стоять на месте, не в силах сдвинуться. Признание резануло хуже ножа. Священник поскреб грудь, убеждаясь, что та не кровоточит. Он догадывался, что Васька чувствует к нему нечто большее, чем просто дружба, но всегда гнал эти мысли прочь.

Он дал слово и не нарушит его. Никогда. Что бы ни случилось.

Сжав кулаки, парень опрокинул голову назад.

— Ты чего тут? Обыскался, — очень не вовремя рядом появился Мирослав, протянув вина, — поругались что ль?

— Я не намерен общаться.

— Значит, поругались, — Слава сел на траву, похлопал по земле рядом, приглашая сесть, — расслабься, а то как струна натянутый, того и гляди лопнешь. Выговорись, полегчает.

— Почему ты ведешь себя так, будто ничего не произошло между нами? — спросил Ворон.

Мирослав резко посерьезнел, отпил еще глоток.

— Ты изменился. И я подумал, что тебя прошлого больше нет. Поэтому какой смысл держать обиды? Разве нет?

— Ничего не сможет меня изменить, — Священник поджал губы и направился обратно.

Мирослав окликнул его, но Ворон уже не слышал.

Провалявшись всю ночь без сна, он чувствовал раздражительность и головную боль. Кое-как быстро умывшись, Ворон вышел и постучал в дверь Василисы. Небо едва посветлело, солнце только собиралось появиться из-за горизонта. Нужно уезжать, пока все спят, иначе так и будут сыпаться расспросы.

Вася открыла не сразу и предстала перед ним сонная, растрепанная, с опухшим лицом. Видимо, плакала всю ночь. Кольнула совесть, и снова Священник пожалел, что так резко оттолкнул ее, но и душу раскрывать не собирался. Не поймет она. Да и никто бы не понял.

— Уходим. Собирайся.

На ней все то же платье. Помятое, как и сама девушка. Василиса кивнула. Так как вещей у них много не имелось из города они уехали быстро. Девушка едва касалась его, сидя позади. Что-то изменилось в ней. Настораживала молчаливость. Вася будто ушла в себя, зарылась в мыслях и не желала выходить в реальность. Иногда она терла почерневшее плечо, и даже когда лошадь неслась галопом не хватала за рубаху.

Ворон натянул поводья, оборачиваясь.

— Вася…

Но девушка вдруг расширила глаза и спешилась, падая на землю. Чертыхаясь и не понимая, что происходит Священник проследил за ее взглядом и сам едва чуть не лишился чувств.

Мрак бездумно очерчивал знаки рун на животе. Он избегал какого-либо общения. Особенно с Всеволодом, который, понимая всю серьезность ситуации, держался подальше. Ему требовалось восстановиться хоть немного. Каждый раз, когда активировались руны, силы таяли и не восполнялись. С Варей он не виделся с той самой ночи, когда они поцеловались. Опять. Два неловких неожиданных поцелуя для обоих. Могло ли это что-то значить?

Ясновидец не понимал, что чувствует. Возможно, так действует связь, установленная небесами, а может, таким образом он хотел почувствовать себя живым. Потому что после провалов и кошмарных видений, парень ощущал в груди лишь бездну.

Стоило поговорить об этом. Варвара может растолковать все не так, как есть на самом деле. Они ступят на опасную тропу. Решив, что нужно первому начать разговор, Мрак вышел и услышал возбужденные голоса. Кажется, кричал Вятко. Никогда прежде Ясновидец не слышал, чтобы Ловящий так разговаривал. Он был напуган и иногда заикался. Быстро спустившись, Мрак узрел спокойную Варвару. Она стояла позади Вятко, скрестив руки на груди, изредка вытирая кровь из носа.

— Волки мертвые по лесу ходят! Огонь их только берет! Если бы не Варвара, я бы уже от зубов этой твари в земле гнил!

Богдан обернулся на шаги. Ясновидец замер. Варя спасла Вятко? После всего, что он натворил?

Всеволод потёр подбородок. Серьезность ему не шла, он сразу становился старше и опаснее.

— Бесовщина творится, — протянул Епископ, — отпевать надо земли, пока покойники из земли не повылезали.

— Я проведу обряд и поставлю защиту. Ранее этого не требовалось, но сейчас для моей деревни наступили сложные времена. Позову жителей, а вы не мешайтесь, какой бы дикостью не показались вам мои методы, — слово «мои» Сева специально выделил, предостерегающе глянув на Вятко.

— Я хочу поучаствовать, — вдруг вызвался Мрак.

— Чего? — опешил Сева, — ты не один из нас, магия крови не подействует.

— Отчего же? Думаешь руны я ношу просто так? Они активируются от крови, значит мы оба работаем примерно в одинаковых условиях.

— Зачем тебе это?

Мрак промолчал. Не обязательно им знать, что ему срочно нужна подпитка. Сил не оставалось, измученное тело почти не слушалось. Ясновидец боялся, что очередного видения он не вынесет. Полагая, что кровавый ритуал поможет прийти в себя, Мрак отступать не собирался. Всеволод внимательно осмотрел руны, молчавшие целый день, и неуверенно кивнул.

Варвара намеревалась возразить, но столкнувшись с ним взглядом, промолчала. Они обязательно поговорят обо всем позже, когда Мрак сможет стойко стоять на ногах и здраво мыслить.

Да, они обязательно поговорят.

Помня установленные правила, Сева не приближался к Ясновидцу близко, держась на расстоянии вытянутой руки. Жители деревни собрались в центре улицы молниеносно, побросав дела. Они покорно стояли в полукруге, наблюдая, как глава подготавливает необходимый инвентарь. На этот раз Всеволод нервничал, из рук все валилось. Большой чан с тихим стуком выскользнул из потных пальцев, упав в ноги. Мрак поднял его.

— Куда поставить? Давай помогу.

— К костру поставь, — устало показал тот в сторону сухих, хаотично поваленных веток.

Ясновидец поставил чан, чиркнул огнивом.

— Погоди, — Всеволод потянулся вперёд, намереваясь схватить за запястья, но одумался, резко одернув руку, — вначале скажи, зачем ты это делаешь? Если не хотел говорить при остальных, то понимаю, но сейчас мы одни. Объяснись.

Ясновидец объяснил, да в таких красках, что Всеволод то и дело сочувственно вздыхал, вставляя редкие слова сожаления.

— Ты должен понимать, что неизвестно поможет это или нет. У нас разная магия. Мы не так давно знакомы, но я волнуюсь за тебя.

— Благодарю за откровение. Понимаю всю опасность, но терять мне нечего.

Всеволод поджал губы, обернулся на стоящих позади людей и кивнул.

— Тогда приступаем.

Сева чиркнул огнивом, разводя огонь, ветки вспыхнули моментально, и столб дыма тут же поднялся вверх. Парень поднял руки к небу, начав раскачиваться, пританцовывая на пятках. Остальные последовали его примеру. Мрак, завороженный зрелищем тоже попытался подстроиться. По началу получалось плохо, но потом он уловил ритм, даже получив некое удовлетворение.

А потом Всеволод запел, гортанно и громко, выкрикивая каждое слово. Жители вторили такими же криками. Что-то волшебное и темное происходило вокруг. Мрак почувствовал холод кожей не смотря на то, что стоял почти вплотную к огню. Воздух пропах кровью, когда Сева вспорол себе вены на руке и первые капли упали в чан. Ясновидец остановился, в глазах стало мутнеть. Зрение то пропадало, то появлялось, а от завораживающего голоса кружилась голова. Он не мог вдохнуть, потому что воздух почему-то стал вязким и застревал в горле при каждом вдохе.

Мрак тряхнул головой, потирая глаза. Мир перестал быть четким. Белая пелена застлала взор. Ясновидец наклонился в бок, внезапно ощущая себя совсем легким.

Вокруг было холодно и пахло тленом. Вдалеке виднелись отблески костра. Он пошел на треск поленьев, щурясь и пытаясь хоть что-то рассмотреть. Руны горели огнем, но Мрак не обращал на боль внимание. Он чувствовал темную сильную магию каждой клеточкой. Ноги свело судорогой. Парень поднял руки, с ужасом догадавшись, но находится не в своем теле: Короткостриженные ногти, ладони полностью покрытые черной запекшейся кровью, длинные черные волосы упали на плечи.

Мрак споткнулся, больно ударившись коленями о лед. Земля ледяная, чавкнула, принимая его плоть.

«Трясина» запоздало понял Мрак.

— Ждана, ты чего?

Молодая женщина, присела рядом, без труда поднимая его на ноги. Ясновидец застонал. Прикосновение жгло кожу, будто к нему прислонили раскаленный металл.

— О, тебе совсем плохо? В первый раз пробуешь? Мирослава недавно взяла тебя в ученицы?

Мраку казалось, что его вывернет наизнанку, поэтому прижал ладонь ко рту, чувствуя кислый вкус на языке.

— Пойдем к огню.

Ведьма потащила его за собой. Мрак не мог сопротивляться и вырваться из тела. Что-то держало внутри. Образовалась прочная нить. Руны начали кровоточить.

— Рада, что это? Что ты притащила сюда? — женщина, так похожая на Варвару, вскочила на ноги.

— Так… Ждане плохо стало… У нее кровь…

Женщины, перемазанные в чем-то отвратительно пахнущем, изучающе глянули на корчившуюся Ждану. Все они смотрели с недоверием и настороженностью. Мрака вырвало, он уткнулся лбом в землю, не в силах пошевелиться. Пахло горькими травами, от них выворачивалась душа.

— Не Ждана это.

Раздался холодный голос позади. Мирослава медленно выплыла в центр круга, скривилась. От нее пахло смертью и чем-то тухлым. Мрак знал, что так пахнут нечистые. Значит все-таки дьявол.

— Как ты смог? — Мирослава оскалилась, хватая его за волосы, — как ты смог вселиться в мою ученицу, тварь?

— Что ты делаешь? — мать Варвары попыталась вразумить наставницу, — ей плохо. Помощь нужна.

— Убить его надо. Ясновидец теперь все расскажет церкви, а нам еще этих щенков не хватало на пути.

Мирослава выхватила нож, замахнулась и ударила ему в грудь.

Мрак закричал, срывая голос от разрывающей боли, и задохнулся, выныривая из тела. Над ним склонился бледный Всеволод с порезанными венами и Варвара с Вятко. От ужаса на них не было лиц. Епископ читал молитву, окропляя тело святой водой.

— Ты…Что это было? Я не успел даже ничего сделать… — Севу трясло.

— Богдан, прекрати, — Мрак выбил из рук мужчины фляжку со святой водой, — мне… мне нужна кровь!

— Что? Мрак? Мрак! — Варвара хотела схватить за руку, но тот ловко увернулся, опуская руки в чан.

Всеволод только что-то ошарашенно промычал, боясь останавливать его. Мрак разорвал на себе рубашку, принявшись наносить на себя знаки. Он рисовал быстро, боясь забыть, то что видел. По мере нанесения рисунков и букв, лицо Варвары вытягивалось все больше и больше.

— Боже… Где ты был?

— Что это? Ты знаешь? Что это за знаки? Они были на них!

— Это… Это клеймо. Их наносят, когда ведьмы вступают в ковен, принося первую жертву на шабаше… Это древняя традиция, мы… Ведьмы не все делают это, потому что тогда и они и их сила принадлежит уже не им. А темному покровителю. Ты в буквальном смысле становишься рабом.

Богдан перекрестился, за ним и Вятко. Варвару передернуло.

— Я был в теле девушки. Она вступила в ковен. Магия Всеволода связана с Мирославой. Но их ворожба отличается. Потому что, та девушка…В которой я был, она ведьма и чувствовала запах магии. Я не мог выйти из тела, будто попал туда не по своей воле. Не мог выбраться. Мирослава убила ее, поняв, что это не она.

— Мы ходим по краю. Это очень опасно. Я снимаю с тебя руны. В первую очередь руны вселения. Иначе все может плохо кончиться, — Епископ решительно сделал шаг, но Мрак покачал головой.

— Нет. Мне уже лучше. Не смотря на недоразумение, я чувствую себя лучше. Обряд помог восстановить силы.

— Если эта страшная женщина моя мать, — проговорил Всеволод, — значит я могу в теории попробовать отыскать ее по кровной связи.

— Но у нас нет ее крови, — нахмурился Мрак.

— Но у нас есть Золотоборск.

От воспоминаний о городе их передернуло. Возвращаться к проклятым желания не оказалось.

— Ты хочешь их крови, — поняла Варвара, — ритуалы на крови опасны.

— Да ладно? Серьезно? — засмеялся Всеволод, — я всю жизнь колдую на крови и прекрасно понимаю, как это опасно. Может ты рассмотрел место, где они были? Узнал где это?

— Нет, я почти ослеп. Возможно, девушка плохо видела с рождения. Ничего толком не удалось разглядеть. Темно вокруг, костер и обнаженные женщины в этих знаках, — указал на себя.

— Тогда остается вернуться. Есть мысль, что мы сможем откопать что-нибудь интересное. Со мной, они нас не тронут.

— С чего такая уверенность? — с сомнением спросил Вятко, идея идти в город никак не вдохновляла.

— С того, что если их прокляла моя мать, то я, являясь частью нее и носящий ее же магию, буду для них своим. А на вас я поставлю защиту.

— Узнать бы еще кто твой отец, — пробормотал Мрак тихо, чтобы никто не услышал.

Варвара нутром чувствовала, что идут они прямиком на погибель. Внутри все тряслось и натягивалось от ощущения беды. Из-за паники она никак не могла сосредоточиться, то и дело возвращаясь к тяжелым мыслям. Неведомая сила отвадила ее от города, потянула совсем в другую сторону, значит не спроста. Но спорить с Мраком себе дороже, тот уперся, как баран, и почему-то с энтузиазмом воспринял идею Всеволода.

Вообще, после происшествия с ним что-то творилось. Что-то страшное. Варя все никак не могла понять, что ее смущает. Может часть сил ведьмы передалась ему? После смерти, ведьма должна передать дар тому, кто находится ближе всего. А Мрак, по сути, был в ней. И ведьме не составило труда отдать силы ему. Ясновидцы не предназначены для магии. Их силы различны и могут конфликтовать.

Варя не промышляла черной магией, хоть и знала ее, но если догадка верна, то придется вспомнить давно забытое старое. Достав из сумки баночку с полынью, девушка подошла к Мраку.

— Я дам тебе понюхать, а ты опишешь, что почувствовал.

Ясновидец мягко взял ее за запястье, отвел в сторону руку, не переставая сжимать ладонь. Кожу кольнуло.

— Я бы хотел поговорить с тобой о поцелуе.

— Я бы тоже, но сейчас неподходящее время для подобного. Мы идем в страшное место и кто знает, что нас ждет.

— В таком случае поговорить все-таки стоит, потому что мало ли… Кто-то не выживет.

Варвара выпуталась из хватки.

— Не говори так. Никто не умрет.

— В нашей команде будущее вижу я, а не ты, — невесело усмехнулся Мрак. Он так давно не видел обычных видений будущего своего или других, что уже забыл, что это такое.

— Тогда, в таком случае, я не жалею, — просто ответила девушка и отошла, а Мрак посмотрев ей вслед, расплылся в улыбке.

Всеволод вышагивал впереди, бренча амулетами, которые нацепил на себя, надеясь, что они могут спасти. Мрак был почти уверен, что войди они туда, придется снова биться не на жизнь, а насмерть. Его передернуло. Вятко что-то постоянно бурчал, недовольно сжимая в руке топор. Уговоры оставить железо в деревне не увенчались успехом. Ловящий вцепился в деревянную ручку, наотрез отказавшись идти туда без оружия. В принципе, Ясновидец мог его понять.

Богдан молился, крестившись через каждые пять минут. Одна Варвара стойко шла за Всеволодом. Молча. Мрак хотел было восхититься ее стойкостью, но одернул себя. Их отношения ни к чему не приведут, нет смысла позволять теплоте в груди главенствовать. Ясновидец старался не думать о том, что когда все закончится, то Церковь в любом случае начнет на нее охоту и в плохом случае сожгут.

Как только показались высокие каменные стены, Всеволод остановился, нахмурившись.

— Чувствуешь?

Варвара села на колени, зарывшись пальцами в землю. Кожу холодили смерть и боль, полностью пропитавшие это место. Ее захлестнула чужая магия, да такая сильная, что перехватило дух.

— Прокляли. Оно уже добралось до самых корней, — поежилась она и встала, отряхивая руки.

— Ты сможешь отследить ведьму? — спросил Всеволод.

— Ведьму не смогу, но проклятье тянется дальше к Мирному, — Варвара махнула рукой прямо по дороге, — и дальше. Есть предположение, что мы можем пойти по ее следу.

— Хорошая мысль, — Мудрый высунул язык, пробуя воздух на вкус, причмокнул, — но для начала войдем в город.

И без тени страха постучал в ворота. Им открыл все тот же Яро. Увидев Мрака и Вятко, оскалился, намереваясь напасть. Переступить за границу города он не мог, что бесило его еще больше. Вперед вышел Святослав, заслоняя парней собой.

— Доброго дня вам, — поздоровался тот, улыбаясь точно так же, как и жители, когда впервые впускали путников. У Мрака мурашки поползи по коже, — мы к вам в гости. Пустишь?

Яро, до этого скалившийся и злой, вмиг переменился, удивлённо взглянув на мага.

— Да, повелитель, — Яро поклонился, едва не стукнувшись лбом о свои сапоги.

Варвара прищурилась, бесцеремонно отодвинула Мудрого в сторону. Яро ощетинился, но Варвара и глазом не повела. Девушка протянула руку, дотронулась до плеча. Мрак затаил дыхание. После переселения в тело ведьмы ему стало дурно и показалось, что он чувствует тот же самой гнилой протухший запах. Раньше он такого не чувствовал.

Мужчина попытался вырваться и укусить, но Варя отступила первой.

— Пропусти. И не трогай их, — Всеволод указал на друзей, — тронешь, убью.

— Не сможешь, — усмехнулся Яро, — не можешь ты убить раба своего. Таковы правила.

— Какие такие правила?

— Силой Мирославы ведаешь, да не знаешь о правилах и клятвах?

О клятвах Мудрый знал, но только в теории, потому что ни разу не порабощал никого.

— Она прокляла вас. За что? За то, что пытались сжечь?

Варвара тем временем прошла дальше, стараясь не замечать взгляды жителей. От них кровь стыла в жилах. Ее тянуло вперед к разрушенным стенам бывшей церкви. Дерево, из которого она когда-то была построена полностью истлела, покрылась толстой черной коркой. Там скопилось очень много магии, которая ужасно пахла. За ней увязался Вятко, поудобней перехватив топор.

— Жуть какая.

— Ты про церковь?

— Про людей. Они неубиваемы.

— Не сомневаюсь. Они одержимы, а сила дьявола превосходит любую другую силу, — Варя закусила губу, — церковь долго держалась. Видишь, тут светлая магия есть.

Вятко заинтересовался, но не видел ничего, кроме пепелища. Его отвлекало шипение и кровожадные взгляды, но больше пугали улыбки.

— Поможешь?

Вятко кивнул, помогая убрать истлевшие поленья. Что-то блеснуло золотом под завалом, и Варвара схватилась за позолоченную рамку иконы. Пальцы обожгло, она сморщилась, но продолжила держать. На нее смотрело истерзанное лико Бога. Кто-то изрезал его ножом и испачкал черной краской.

— Осквернение церкви большой грех, как сказал бы Ворон, — цокнул языком Вятко, — у тебя пальцы красные. Давай мне, — забрал у нее икону.

— Она пришла сюда уже с подселением, — сзади подошел Мрак.

— Ты опять ВИДЕЛ? — ужаснулся Ловящий.

Тот мрачно кивнул.

— Кто-то тут промышлял дьяволом. И переманил на свою сторону.

— Да, тут все погрязли во грехе, — кивнул Всеволод, — они ничего не говорят. На них стоит обет молчания. Если они что расскажут, то самоуничтожатся.

— Похоже, зачала ребенка она уже тут, — продолжил Богдан, — не исключено, что с тем, кто и соблазнил ее речами о великой силе.

— Яро с ней был. Я видел их вместе.

— Яро был человеком до проклятья, — возразила Варвара, — из них высосали душу. Всю без остатка. Я пыталась найти хотя бы крупицу, но не смогла.

— Я все исправлю.

— Каким образом? Сожжение не исцелит землю и их тоже.

— Я буду действовать по своим правилам, — Мудрый снял с груди амулет, достал из сумки небольшой нож.

Богдан закатил глаза. Как священнослужителю для него до сих пор было дико наблюдать за тем, как по-варварски колдует Мудрый.

— Я помогу, — Варвара достала букет засушенных трав, — нужно раскурить их. Ладан изгоняет нечисть. В их случае немного притупит их злость.

— Мрак, тебе лучше отойти подальше, — предупредил Вятко, но Ясновидец заупрямился.

— Может получится вновь…

— Ты самоубийца или как? — не выдержал Богдан, — с каких это пор у тебя напрочь отбило чувство самосохранения?

— С тех самых, когда ты отправил меня на это дело.

Варвара подожгла травы, обошла с ними вокруг Мудрого. Резкий запах взбудоражил проклятых. Они стали кашлять, закрывать нос и глаза, но это не помогало. Мудрый тем временем вонзил ритуальный нож в землю, кинул амулет на землю и вторым ножом полоснул себе по руке. Кровь попадая на амулет начинала шипеть. Варвара продолжала ходить вокруг, бормоча заклинание. Они работали по разному, но в совокупности их обряд выглядел жутко. Богдан отвернулся, чувствуя, как ему становится тошно.

Всеволод притопнул ногой, задавая себе ритм, потом поманил к себе Варвару.

— Твои силы ведь увеличатся, если ты пустишь кровь?

— Да, но я не прибегаю к таким методам.

— Придется прибегнуть. Земля не желает очищения. Мне нужен тот, кто сможет помочь. У нас силы схожи. И ты сильна, — протянул нож, — режь. Вятко, подойди.

Ловящий обмер, на негнущихся ногах подошел к магу. Тот отдал ему травы.

— Продолжай ходить, как делала Варя. Если ладан погаснет, они нападут. Ты понял меня?

— Да, — Вятко сжал пучок травы.

Варвара шумно выдохнула и вонзила нож в ладонь, сделав глубокий надрез. Стараясь не обращать внимание на боль, посмотрела на Севу. Всеволод смазал каплю крови пальцами, лизнул. Вытянул перед собой руку.

— Ты должна испить моей. Потом я нанесу тебе символы. Возможно, будет не очень приятно, но выхода нет.

От одной мысли о том, что надо пить кровь, девушка скривилась. Отвращение было настолько сильным, что ее чуть не вырвало. Мудрый нанес ей замысловатые символы на лоб, грудь и предплечья. Разрезал вторую руку и, подняв обе к небу, протяжно запел. Знаки на коже закололо. Варвара ахнула от неожиданности. А потом услышала слова в голове.

«Пой.» промелькнуло мысленно.

Диалект оказался ей не знаком и не походил ни на одно знакомые заклинание. Тело, перестав подчиняться, вторило движением Всеволода. Варя запела, притопывая пятками. Вятко от ужаса, чуть не выронил травы. Ему показалось, что Сева изменился. Почернела кожа, ногти удлинились и посерели. Глаза горели огнем и полностью почернели. Творилась чертовщина. Богдан, много раз присутствующий на изгнании демонов, вытаращил глаза. Жители, до этого момента пытающиеся укрыться от раздражающего запаха ладана, как один попадали на землю, забившись в конвульсиях. Их ломало и выворачивало так, что хруст костей оглушал похлеще чем пение Всеволода.

Мрак задергался вместе с ними, на этот раз руны молчали, но внутри что-то колыхнулось. Богдан заметив неладное, оттащил его подальше. Ясновидец закатил глаза, хватаясь за Епископа. Разум затуманился, зрение подвело.

— Эй, эй! Смотри на меня! Не отключайся! Мрак! Святой Боже, помоги мне!

Вряд ли бы в такой вакханалии Бог откликнулся на призыв. Сюда бы даже сам дьявол не явился бы. Мрак зарычал, выровнял сердцебиение и тряхнул головой, отгоняя морок. Еще сильней запахло гнилью.

Гниль почувствовал и Мудрый, схватил за руку Варю и закружился, чертя в воздухе, только ему понятные письмена. Земля вздыбилась и стала трескаться. А потом все полыхнуло огнем. Вятко не успел отскочить и языки пламени лизнули его по боку. Приготовившись к боли, Ловящий зажмурился, но ничего не почувствовал. Огонь не трогал их, зато вот остальным жителям не повезло. Мучительные минуты стоял душераздирающий крик, треск и хруст.

Варвара первой без сил упала на землю. Холод сковал тело. Чужая магия выжгла ее полностью. Мудрый устоял, дрожащими пальцами утерев лоб. Город пал. Не осталось ни одной живой души.